Генезис капитализма в социокультурном пространстве Западной Европы: аксиологическое измерение Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Шаов Асфар Аскерович

к.ф.н., доцент кафедры философии и социологии Адыгейского государственного университета

Хунагов Рашид Думаличевич

д.с.н., профессор Адыгейского государственного университета*

Генезис капитализма в социокультурном пространстве

Западной Европы: аксиологическое измерение

Медленно, но столь неудержимо повсеместно распространяющийся экономоцентризм хозяйствующего субъекта способствовал экономической интерпретации истории и связанных с ней реалий в системе человеческих связей. Часто утверждается, что желание «иметь больше», приобретательство, ориентированное на рентабельность производства, стремление все превратить в товар является специфической чертой «капитализма», возникновение которого соответствовало рационализму, логике и потребностям Нового времени. Соответственно, средневековое общество, с одной стороны, рассматривается как довольствующееся сохранением справедливого, т.е. детерминированное сословным делением дохода, с другой - хозяйственная жизнь в докапиталистическую эпоху действительно находилась под воздействием принципа покрытия витальных потребностей.

Важно отметить, что постепенный процесс накопления капитала можно рассматривать как комбинацию экономических факторов (прибавочная стоимость в форме прибыли, ренты или процентов), способствовавших ограничению морали, воплощенной в традиционных безусловных ценностях. Просвещенческий проект уже на ранних стадиях развития стал откровенно антихристианским, заняв господствующие позиции в культуре, выражал претензии на то, что основой ее является гуманистический универсализм. В результате сил «земного притяжения» он был низведен до состояния ультраиндивидуализма, деформировавшего

* Шаов Асфар Аскерович, adsu@adygnet.ru; Хунагов Рашид Думаличевич, adsu@adygnet.ru

все традиционные формы социальной защиты, разрушавшего религию, а вместе с ней все социальные ступени и связи, все органические отношения близости, которые прежде всего были отношениями солидарности и взаимопомощи. В идеологическом отношении это означает конец европейского гуманизма и переход Запада на позиции все более откровенного секуляризма, с чем и связаны сегодня трагические последствия естественного рыночного отбора либертаристской идеологии.

В данной интерпретации исторических событий, на наш взгляд, не учитывается важная особенность средневекового общества, в котором экономика не была еще самостоятельной подсистемой общества, а являлась функцией его социальной организации. Соответственно сознание и поведение людей в области экономики подчинялось или, по крайней мере, обязано было подчиняться моральным и в первую очередь религиозным нормам, существующим в обществе и подкрепленным властью, каноническим правом, авторитетом государства и церкви. Основной вопрос клерикалов и каноников римско-католической церкви как раз и состоял в том, что должно быть в экономической жизни в соответствии с буквой и духом Священного Писания.

Оказалось, что цели наиболее характерных для данного общества хозяйственных агентов не совпадают с христианскими представлениями. В ходе последующих событий станет ясно, что восприятие материальных ориентиров европейской культурой, способствующих возникновению капитализма, станет целью самой культуры.

Возникновение капиталистической системы было возможным только при одном условии - изменении сознания людей. Какую же цену пришлось заплатить за перестройку прежнего сознания? Крестьян насильственно сгоняли со своих земель, обрекая их заведомо либо продавать свою рабочую силу, обменивать на деньги весь свой труд, либо нищенствовать, умирая с голоду. «Исторически установлено, - констатировал К. Маркс, - что эти люди пытались заняться последним, но с этого пути

были согнаны посредством виселиц, позорных столбов и плетей на узкую дорогу, ведущую к рынку труда»'.

Подробно проанализировав этапы становления рыночной экономики, видный исследователь Д.К. Гелбрейт указывает: «В результате хозяева, т.е. капиталисты, получили огромную власть, а трудящиеся - минимальную. Кроме того, капитализм обрек менее обеспеченные слои общества на колоссальные лишения. Престарелых увольняли без средств к существованию. Рабочих, когда в них не было надобности, выбрасывали на улицу без какой-либо компенсации. Женщин подвергали еще большей эксплуатации»2.

Десятилетиями человека переделывали, насильно отучали от психологии владения, блокировали в памяти прежний жизненный опыт, делая его покорным сначала посредством открытого физического принуждения, а затем путем скрытого экономического насилия. К примеру, в капиталистической системе хозяйствования стало естественным продавать рабочую силу, и это обеспечивалось таким средством экономического насилия, как безработица. Богатые капиталистические страны могли бы обеспечить полную занятость населения. Однако массовая безработица постоянно существует для того, чтобы держать работающих в страхе потерять работу. Немецкий ученый П. Слотердайк, анализируя цинизм капитала в сфере обращения и сфере потребления, приходит к заключению, что в них он предстает в форме искушения, а в сфере производства он проявляется как форма насилия. За этим следует вывод, что капиталистическая система - это система давления, она основывается на возможности шантажа тех, кого жизнь поставила в чрезвычайное в актуальном и потенциальном плане положение, т.е. на шантаже людей, которые завтра будут обречены на голод, если не будут работать сегодня, и которые завтра не получат уже никакой работы, ес-

1 Философия. Ростов н/Д., 1998. С. 186.

2 Гелбрейт Д.К., Меньшиков С.М. Капитализм, социализм, сосуществование. М., 1988. С. 80.

ли не согласятся на те условия, которые предлагаются им сегодня. Капитал отработал утонченные формы насилия над сознанием человека, скрытые механизмы манипулирования им. Сознание людей постоянно держится под контролем капитала, формируется им в массовом мас-штабе1.

Посредством социальных трансформаций современного человека привели в такое состояние, когда из структуры его духовного опыта исключили тот уровень, который называется высшим, связанный с актом религиозного откровения, а значит, в сознании этот опыт будет не востребован и не будет осмыслен. Так, капитализм создал не только новый тип экономики, но и новый образ жизни, и новый тип мышления.

Определяющим вектором направленности в сторону зависимости от финансовой дисциплины всех сфер жизнедеятельности явился XVIII в. с его идеологией Просвещения, окончательно подрывающей традиционные институциональные социокультурные практики. Требовалась некая всеобщая идеологическая константа в сознании масс, которая придала бы экономике всесильный и всепобеждающий характер. Идейную составляющею произошедших перемен Л. фон Мизес усматривает в концептуальных теоретических положениях просветителей, где «социальная философия Просвещения подготовила почву для осуществления программы либерализации: для экономической свободы, завершившей свое развитие в рыночной экономике (капитализме) с ее конституциональным следствием - представительным правительством»2.

Секуляризм постепенно разрушил религиозные и связанные с ним политические, экономические, правовые структуры, высвободив крупные материальные экспансии в виде преуспевающих и привилегированных

1 Философия. С. 189 - 190.

2 Фон Мизес Л. Бюрократия. Запланированный хаос. Антикапиталистическая мен-тальность. [Электронный ресурс] - Режим доступа: иРЬ: http://www.bookshunt.ru/b18742 byurokratiya.zaplanirovanni¡ haos.antikapitalisticheskay a_mentalnost - (дата обращения 23.05.2011).

капиталистических сил, которые и были главным фактором в создании современного капитализма.

Ж. Батай, опираясь на исследования Р. Тоуни и М. Вебера, видит воздействие Реформации на утверждение ценности предпринимательства и перехода к новой форме экономии, но и этого недостаточно для возникновения капитализма, так само увеличение экономического роста требует переворачивания экономических принципов - переворачивания (казуистики) морали, на которой они основаны. Ведь главное отличие христианской средневековой мысли, касающейся вопросов экономики, состоит в принципе подчинения производственной деятельности правилам христианской морали. Например, вопрос о канонической легитимности процента, так как «капитализм не смог бы возникнуть и существовать наряду со старыми формами законодательства, моральный принцип которых состоял в подчинении предпринимательства обществу, осуществлявшему контроль над ценами, боровшемуся с хитростями и подвергавшему суровым ограничениям практику процентного займа»1. Парадокс реформаторов состоял в том, что при всем стремлении к религиозной чистоте они деформировали спиритуальный мир и, по мнению М. Вебера и его последователей, хоть и находились в области экономии на начальном этапе, все же явились провозвестниками буржуазного мира. Капитал - это «священная корова», сохранность которой гарантирует капиталисту возможность перманентно подчинять и преобразовывать сопротивляющиеся элементы природы. Существование надежного института кристаллизации прибыли является для капитализма онтологической потребностью. По самому своему имени капитал (фонд, выраженный в денежной оценке) противостоит свободному доходу, который может быть использован на средства производства или на удовольствия. Для буржуазии государственная рента сразу стала инстру-

Батай Ж. Проклятая доля. [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: http://www.twirpx.com/file/240252/. - (дата обращения 16.10.2011).

ментом обеспечения финансовой надежности. Отдавая в ссуду свой капитал, можно безопасно расходовать то, что получается как доход с него, но невозможно безопасно тратить капитал.

Объяснение богатства Запада, по мнению таких ученых, как Н. Ро-зенберг и Л.Е. Бирдцелл, покоится на истории развития их экономических институтов. В период примерно конца XII в. и начала XIII в. и ближе к Новому времени в Европе развился сравнительно независимый класс профессиональных торговцев, которые, так или иначе, научились избегать политического и религиозного контроля, характерного для раннего феодализма, что оценивается данными авторами положительно, так как послужило экономическому росту, а с привлечением науки и развитию технологий и инноваций. Критерием экономического подъема Запада выступает проделанный им путь от бедности к богатству. Возникшие в Средневековье и усовершенствованные в будущем экономические институты - рынки, банки, свободная торговля, предприимчивость, а заодно и мораль, соответствующая нуждам коммерции, промышленное производство, коммерческие и финансовые связи, с одной стороны, произвели разрыв с традиционной жизнью, с ее однообразной рутиной, невежественностью, высокой рождаемостью и высокой смертностью, с другой - способствовали политическому и экономическому могуществу Запада. В целом Н. Розенбергом и Л. Е. Бирдцеллом был сделан вывод о том, что проделанный путь к богатству Запада исторически уникален, на фоне прошлых и обозримых в будущем обществ его успехи недостижимы, хотя совершенству предела нет. «В абсолютных терминах успех Запада в достижении этой цели до сих пор весьма скромен, но он одновременно грандиозен по сравнению с нынешними или прежними достижениями других обществ»1. Однако подобная история богатства и перспектива бесконечного совершенства капитала игнорировала, по мне-

1 Розенберг Н., Бирдцелл Л.Е. мл. Как Запад стал богатым. [Электронный ресурс] -Режим доступа: URL:http://webreading.ru/sci ^д business/n-rozenberg-i-dr-kak-zapad-stal-bogatim-

ekonomicheskoe-preobrazovanie-industrialnogo-mira.htm - (дата обращения 06.08.2010).

нию, И. Валлерстайна, нравственную эволюцию, когда духовные искания, связанные со стремлением к вечной истине, свелись миром модер-нити к предельно земным интересам. Либеральная демократия отбросила веру в Бога, но попыталась оставить нравственные христианские понятия. Оставляя лишь высокие нравственные христианские идеалы без веры в Личного Бога, без духовной жизни и без упования на спасение в загробной жизни, человек оставался со своими нереальными требованиями перед крайне ограниченными возможностями материального мира. «Ориентиры этого мира были однозначно материалистичны, поскольку обещался экономический прогресс - в конечном счете, опять-таки для каждого. Его перспективы в нематериальной сфере, воплощенные в понятии свободы, в итоге (также) могли быть сведены к материальным выгодам, а те из предполагаемых свобод, которые к ним не сводились, обычно отвергались как ложные»1.

С. Амин в книге «Вирус либерализма» отмечает, что существенным различием между традиционной экономикой, предшествующей капитализму, была ориентация последнего на максимальную рентабельность капитала: «люди больше не хотели жить как целостные существа, организовываясь ради производства того, что является необходимым для удовлетворения их нужд... С тех пор они время от времени впадали в состояние Homo Economicus, человека экономического, перекладывая на «рынок» ответственность за автоматическое регулирование их «экономической жизни»2. Сам процесс рыночных трансформаций и адапта-ций не бесконечен, и И. Валлерстайн и С. Амин приходят к неутешительным прогнозам: «Мы стоим на верном пути к глобальному хаосу.

1

Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века. [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: http://socioline.ru/book/vallerstain-i-konets-znakomogo-mira-sotsiologiva-xxi-veka - (дата обращения 31.08.2011).

2 Самир А. Вирус либерализма. [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: http://www.mirknig.com/knigi/historv/1181153962-virus-liberalizma-permanentnaia-voiina.html - (дата обращения 14.12.2011).

Налицо признаки распада миро-экономики модернити и капитализма как

1

цивилизации»'.

К. Поланьи считает причиной краха традиционной мировой экономики постепенный отказ к началу XIX в. от золотого стандарта и безусловного принципа, стоящего выше национальных суверенитетов. Приближающаяся катастрофа, полагает он, исходит из утопической попытки экономического либерализма создать саморегулирующуюся рыночную систему, в основе которой лежит убеждение в том, что все человеческие проблемы могут быть решены, если удастся обеспечить неограниченный рост материальных благ. Ко всему прочему К. Поланьи особо выделяет использование в коммерциализированном обществе специализированных машин и агрегатов. Ведь воспользоваться благами промышленной революции было под силу только привилегированным слоям общества - купцам2. Они и выстроили универсальную модель промышленного капитализма, соединив сырье и рабочую силу, в результате превращенную в товар природную и человеческую основу общества. Подобными организаторами производства, настоящими распорядителями капиталов, теми, кто имел вес, были обычно крупные действующие лица (купцы), которых к концу XVIII в. будут обозначать специальным на-

о

званием «капиталисты»3. Если раньше рынок - это элемент экономики, а торговля - покрытие витальных потребностей, то теперь - рынок ради рынка, а торговля ради прибыли. В прошлом экономическая система регулировалась неэкономическими мотивами, в настоящем - экономические интересы, разве что случайным образом, совпадают с интересами общественными, «...превращение в конце XVIII в. регулируемых рынков в рынки саморегулирующиеся повлекло за собой полную трансформа-

Валлерстайн И. Указ. соч.

2 Поланьи К. Великая трансформация. Политические и экономические истоки нашего времени. [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: http://all-ebooks.com/2008/09/01/velikaia-transformaciia-politicheskie-i.html - (дата обращения 01.11.2011).

3 Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. Т. 2. [Электронный ресурс] -Режим доступа: URL: http://krotov.info/lib sec/02 b/ro/del 29.htm - (дата обращения 10.03.2011).

цию структуры общества»1. Экономика в предшествующие века была лишь функцией социальной системы, с возникновением саморегулирующегося рынка произошло институциональное разделение общества на экономическую и политическую сферы. Но самое поразительное то, что данная рыночная модель может функционировать в том случае, если само общество удастся, так или иначе, подчинить ее требованиям. Субстанциональные основы самого человеческого бытия в форме земли и труда встраиваются в рыночный механизм и подчиняются законам рынка. Рынок становится универсальной категорией: «таким образом, человеческое общество во всех отношениях превратилось в придаток экономической системы»2.

Не более трех веков отводит французский экономист М. Альбер возникновению капитализма как оформленного в самодовлеющую идеологическую систему, отражающую всеобщее стремление к богатству.

По его мнению, на протяжении всей истории человечества все без исключения известные цивилизации и культурные ассоциации были жертвами нищеты, бесконечных эпидемий, голода, связанного с недоеданием, деспотичным угнетением ненавистного священства, пока благом избавления многострадального человечества от всего этого кошмара не явилась триумфальная победа капитализма. На наш взгляд, это весьма неубедительные аргументы, чтобы останавливаться на них подробно, тем не менее, очевидно из заявленного, что альтернативы капитализму просто нет, под которым М. Альбер понимает «свободное установление цен на рынке и свободное владение средствами производства»3.

Однако проблема заключается в другом, а именно в том, что при

конкретном рассмотрении приходится констатировать: сколько капита-

1

Поланьи К. Указ. соч.

2

Там же.

Альбер М. Капитализм против капитализма [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: http://institutiones.com/download/books/1957-kapitalizm-protiv-kapitalizma.html -(дата обращения 19.06.2011).

листических стран, столько стран капитализма. Впрочем, это разнообразие не смущает М. Альбера, он сводит его к двум основным моделям сравнительно одинаковой значимости и противопоставляет их между собой, обозначая их с высокой долей условности, как неоамериканскую и германо-японскую (или «рейнскую»). Следует отметить, что свои личные предпочтения он отдает второй модели, считая ее более социально ориентированной и справедливой, а значит и более жизнеспособной, в отличие от первой модели, основанной на личном успехе и краткосрочной финансовой прибыли. За всем этим просматривается непримиримое соперничество за сферы влияния двух вечных мировых антагонистов континентальной Европы и США.

Однако, на чем и стоит действительно акцентировать наше внимание, так это на объективном вуалировании истинного характера и масштаба социальных репрессий при капитализме. Перед нами стоит типичная ситуация «ложного выбора», когда исключаются принципиальные альтернативы, а взамен предлагается определенная стандартизованная форма либерального экономического хозяйствования, фиксирующего разделение внутри себя дуальными семантико-структурными (и соответственно семантико-аксиологическими) оппозициями: капитализм с «человеческим лицом» и капитализм с его отсутствием.

В фокус критики сложившегося противопоставления двух моделей капитализма попадает прежде всего то, что в их рамках человек либо теряет свои субъектные качества, выступая функционально в качестве объекта приложения, либо сводит их к узко прагматично артикулированным, т.е., опять же, теряет, выступая исключительно с точки зрения возможного покорения данной системе. Положение неопределенности усугубляется «информационной блокадой» по отношению к альтернативным формам хозяйствования, когда у общества недостаточно инструментария и информации для адекватной оценки ситуации и принятия сбалансированного решения.

От этой ситуации выигрывает только вся система капитализма в целом, приобретая статус организующего центра, обеспечивающего упорядоченность и устойчивость социально-экономической структуры.

Итак, в качестве вывода следует указать, что данный процесс эволюции безграничного накопления капитала территориально расширялся многие столетия, вовлекая в свою орбиту все новые регионы мира.

Стоит отметить одно важное обстоятельство, связанное с корреляцией идей глобализма и доктрин Просвещения, которое говорит о том, что оба эти явления находят продолжение друг в друге, имеют общую, более глубокую связь и причину, а именно зарождение нового экономического архетипа, которому, в качестве генетически родственных по своей сути элементов, соответствовали основные черты просвещенческого мышления, связанного с величайшим достижением человеческой мысли, «слишком человеческой». Источники уверенности меняются местами - от национально-государственного к глобальному, где государственно-нормирующая деятельность уступает глобальному трансак-ционному мировоззрению Homo Economicus, под воздействием которого окончательно все человеческие отношения должны сводиться к купле-продаже.

В итоге это привело к процессу духовного раскрепощения, когда эн-тропийность смысла, морали, логики и эстетики теряет связь как с трансцендентными ценностями, так и с общими социальными явлениями.

С одной стороны, духовное раскрепощение замкнуло человека «на самом себе», породив в высшей степени односторонний человеческий тип, который, в конце концов, подверг равновесие человеческих сил серьезнейшей опасности. С другой стороны, находясь в ситуации тотальной дегуманизации, он закрывается «в самом себе», и в отсутствие реального пространства возможностей Homo Economicus принимает за самостоятельный центр духовной деятельности свой ограниченный земными реалиями субъективный опыт.

Таким образом, это порождает весьма эфемерные идейные образования без глубины и каких-либо трансцендентных измерений, которые посредством принудительной динамики глобальных процессов провоцируют на непредсказуемый сценарий системы объяснения мира с неясным исходом.

Шаов А.А., Хунагов Р.Д. Генезис капитализма в социокультурном пространстве Западной Европы: аксиологическое измерение. В

статье c помощью средств социально-философского анализа рассматриваются основания возникновения и длительного процесса генезиса капитализма. Основу для выделения его характерных признаков дают явления материальной и духовной истории жизни общества и человека западноевропейской цивилизации. Рассматриваются необходимые условия и объективные предпосылки для возникновения капитализма в Новое время. Оказалось, что цели наиболее характерных для данного общества хозяйственных агентов не совпадают с христианскими представлениями. В ходе последующих событий станет ясно, что восприятие материальных ориентиров европейской культурой, способствующих возникновению капитализма, станет целью самой культуры.

Ключевые слова: Экономоцентризм, капитализм, этика утилитаризма, традиционные ценности, человек экономический.

Shaov A., Khunagov R. The genesis of capitalism in Western Europe Socio-Cultural Space: axiological dimension. The article discusses the reasons and conditions of development of the long process of the genesis of capitalism by means of social and philosophical analysis. The basis for the selection of its characteristic features of this phenomenon gives the material and spiritual life of society and the history of Western European man. It is also discussed the conditions and objective prerequisites for the emergence of capitalism in modern times. It turned out that the objectives of the most characteristic of this society of economic agents do not coincide with Christian ideas. In the course of subsequent events, it becomes clear that the perception of physical landmarks of European culture, giving rise to capitalism, will become the goal of the culture itself.

Key words: Economocentrism, capitalism, ethics of utilitarianism, traditional values, economic man.