CC BY-NC-ND
48
УДК 159.9
DOI: 10.28995/2073-6398-2022-2-106-118
Гендерная специфика образа Я современных молодых людей
Анастасия С. Горшкова
Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия, kitsune_2@outlook.com
Аннотация. Статья посвящена исследованию образа Я и его тендерной специфики. Показано, что гендерная социализация, претерпевающая изменения в условиях современных социальных и культурных трансформаций, является одним из компонентов формирования позитивной или негативной тендерной идентичности, которая, в свою очередь, влияет на образ Я, понимаемый как совокупность глубины знаний о себе (когнитивный компонент), самоотношения (эмоционально-оценочный компонент) и адекватность и согласованность поведенческих паттернов (поведенческий компонент). В исследовании приняли участие 38 женщин и 9 мужчин в возрасте 19-28 лет, из них 21 - с гармоничной гендерной идентичностью, 13 - с андрогинной гендерной идентичностью и 13 - с дисгармоничной гендерной идентичностью (гендерно неопределенные респонденты обоих полов, маскулинные женщины и фемининные мужчины). Обнаружено, что андрогинные респонденты показывают независимо-доминирующий тип межличностных отношений и низкую внутреннюю конфликтность. Группа дисгармоничной гендерной идентичности имеет наибольшую выраженность прямолинейно-агрессивного типа, а группа гармоничной ген-дерной идентичности - зависимо-послушного типа межличностных-от-ношений. Выявлено, что по показателю дружелюбия группа гармоничной гендерной идентичности значимо превосходит остальные. Результаты иллюстрируют влияние гендерной социализации на позитивный образ Я.
Ключевые слова: образ Я, самооценка, самоотношение, гендерная идентичность, маскулинность, фемининность, андрогинность, гендерная социализация
Для цитирования: Горшкова А.С. Гендерная специфика образа Я современных молодых людей // Вестник РГГУ. Серия «Психология. Педагогика. Образование». 2022. № 2. С. 106-118. DOI: 10.28995/2073-6398-20222-106-118
© Горшкова А.С., 2022
Gender specificity of the self-image of modern young people
Anastasia S. Gorshkova
Lomonosov Moscow State University, Moscow,, Russia, kitsune_2@outlook.com
Abstract. The study of the self-image and its gender specificity is presented in the article. It is stated that gender socialization, having global changes in terms of modern social and cultural transformations, is one of the components of the positive or negative gender identity, which is in turn correlated with self-image, understood as a set of the depth of self-knowledge (cognitive component), self-relation (affective component) and the relevance consistency of behavior patterns (behavior component). There are 38 women and 9 men who took part in our research, aged between 18-28 years. Among them, there are 21 participants with the harmonical gender identity, 13 participants with the androgyny and 13 participants with the disharmonic gender identity (such as gender-unidentified men and women, masculine women and feminine men). It is shown that androgyne participants have the independent (II) type of interpersonal relationship and the lowest level of internal conflictness. The group with the disharmonic gender identity shows the aggressive (III) type of interpersonal relationship. The group with the harmonical gender identity shows the dependent (VI) type of interpersonal relationship. The results illustrate the correlation between gender socialization and the positive self-image.
Keywords: self-image, self-esteem, self-relation, gender identity, masculinity, femininity, androgyny, gender socialization
For citation: Gorshkova, A.S. (2022), "Gender specificity of the self-image of modern young people", RSUH/RGGU Bulletin. "Psychology. Pedagogics. Education" Series, no. 2, pp. 106-118, DOI: 10.28995/2073-6398-2022-2-106118
Введение:
постановка проблемы
Современное общество демонстрирует ряд значимых для современной личности тенденций, среди которых изменения жизненных ценностей, идеалов и догм в сторону индивидуализации личности, ее самоактуализации, поощрения саморазвития и свободы выбора совместно с общесоциальной тенденцией к глобализации [Марцинковская 2009]. Однако вместе с этим система требований, предъявляемых к различным аспектам жизни личности: ее внешности и телесности [Мельничук, Лебедева 2019],
сексуальности, самопрезентации (в том числе в виртуальном пространстве), к амбициозности и стремлению к успеху, способностям достигать профессиональной, ролевой [Сарадиева и др. 2011], семейной успешности - с одной стороны, ужесточается, а, с другой стороны, открыта для свободы самореализации и творческому конструированию.
Среди важных и глобальных требований и ожиданий, стоящих на пути современной личности, были и остаются гендерные ожидания, пронизывающие остальные институты социализации наиболее плотно. Влияние этих ожиданий ощутимо как в профессиональной, семейной сфере, при взаимодействии со СМИ или в родительском воспитании, так и в таких достаточно ригидных видах идентичности, как этническая [Гаджимурадова 2006], а также заложено в человеческое сознание, в том числе с помощью архетипов - глубинных и в известной степени «древних» личностных образов-конструктов [Куимова 2019].
Гендерные требования и предписания в настоящее время также приобретают большую изменчивость и меньшую жесткость. Тенденции к трансформации, которым подвергается общество, понуждают трансформироваться и гендерную информацию, как то: ролевые модели, представления о гендерном Я-идеале мужчин и женщин, дифференцированные долженствования в паттернах поведения, самопрезентации, отношения к телу [Чуркина 2018a; Щекотуров 2012]. Особо ярко актуализируется в исследовательском поле феномен трансгендерности как несоответствие гендера биологическому полу, а также его связь с понижением личностного и психологического благополучия [Иванова 2018].
В свете этого предполагается, что особенности гендерной идентичности, комплексно охватывающие широчайший пласт психической жизни индивида, в современных социокультурных реалиях, осложняющих и дифференцирующих как ее уже имеющееся содержание, так и дальнейшее наполнение, будут тесно связаны с содержанием образа Я личности и в том числе с показателями, свидетельствующими о его позитивности, благополучии и гармоничности.
При этом для анализа был выбран молодой возраст, поскольку он, с одной стороны, демонстрирует окончание активной фазы формирования как образа Я, так и гендерной идентичности, а, с другой стороны, сензитивен для формирования и осознанного контроля собственной субъектности индивидом, интеграции общественных ценностей в единую, уникальную личностную позицию на стадии индивидуализации в период с 19 до 28 лет [Слободчиков, Цукерман 1996].
Цель статьи - обнаружение и описание различий в содержании компонентов образа Я в связи с содержанием гендерной идентичности личности.
Операционализация понятий исследования
«Образ Я» - совокупность образов чувств и представлений о своих действиях в отношении себя и окружающих, совокупность черт и характеристик, с помощью которых субъект описывает себя как индивидуальность. Он обладает адаптационной функцией в новой ситуации и формируется в социальном взаимодействии [Абдуллин, Тумбасова 2012]. Включает в себя когнитивный, эмоционально-оценочный (аффективный) и поведенческий компоненты [Палачева, Жиляев 2010].
Критерии позитивности образа Я - высокая рефлексивность [Клементьева 2020], высокая дифференцированность знаний о себе [Харькова 2011], высокое самопонимание, самоотношение и эмоциональная устойчивость, способствующие самореализации и самоактуализации поведенческие акты [Пикулева 2013].
Гендерная идентичность - специфика ощущения своей принадлежности к мужскому или женскому полу, осознания себя мужчиной, женщиной или существом иного пола. Это ощущение связано с представлениями человека о своем поле, и является результатом взаимодействия его природных задатков и соответствующей социализации [Перегудина 2011].
Типы гендерной идентичности [Фетискин 2017]:
- недифференцированный - слабая выраженность черт обоих полов;
- маскулинный - выраженность черт, традиционно считающихся мужскими;
- фемининный - выраженность черт, традиционно считающихся женскими;
- андрогинный - одинаковая и гармоничная выраженность черт обоих полов; считается как наиболее адаптивным, так и стирающим гендерную специфику личности.
Гармоничная гендерная идентичность - идентичность, соответствующая биологическому полу («цисгендерная») [Иванова 2018]: маскулинные мужчины и фемининные женщины.
Дисгармоничная гендерная идентичность - идентичность, не соответствующая биологическому полу («трансгендерная»): ген-дерно-недифференцированные субъекты, маскулинные женщины и фемининные мужчины.
Гендерная стереотипизированность - приверженность субъекта к стереотипам, нормам и правилам, привычным для пони-
мания маскулинности и фемининности, мужского и женского долженствования в обществе.
Основные современные социально-психологические тенденции, которые влияют на гендерную социализацию личности:
- общесоциальное сочетание тенденций к глобализации и индивидуализации, автономизации, плюрализации [Курбанова 2012];
- унификация ценностей, ослабление влияния гендерных стереотипов, реализация андрогинии [Чуркина 2017];
- успешность в обществе маскулинного типа поведения, что влечет за собой маскулинизацию женщин, межполовую конкуренцию, разрушение женской идентичности [Чуркина 2018a];
- глобализация феминизма как признания права женщин на маскулинный тип поведения и права мужчин на фемининный тип поведения, инверсия маскулинности и фемининности [Кры-кова 2008];
- либерализация в оценке маргинальных гендерных общностей и признание за ними некоторых юридических прав в сочетании с яркими проявлениями гендерного консерватизма, дискриминации [Чуркина 2018];
- расширение возможностей профессиональной сферы, тенденции к смягчению «стеклянного потолка» и уравниванию профессиональных способностей и возможностей между полами [Харченко 2016];
- возникновение Интернет-пространства как особого агента гендерной социализации, своеобразного «черновика» для конструирования всевозможных, даже трудно реализуемых, оффлайн идентичностей и их проживания [Щекотуров 2012].
Описание исследования
Выборка исследования составила 47 участников, из них 38 женщин и 9 мужчин. Возраст испытуемых от 19 до 28 лет, мода - 22 года, образование не ниже неоконченного высшего. По результатам проведения группирующей методики сформировались группы из 21 человека - с гармоничной гендерной идентичностью, 13 - с андрогинной гендерной идентичностью и 13 - с дисгармоничной гендерной идентичностью. Были использованы следующие методики:
- методика диагностики гендерной идентичности (С. Бем, модификация В.А. Лабунской и М.В. Бураковой);
- проективная самооценка гендерной идентичности «Я -женщина/мужчина» (Л.И. Ожигова);
- тест «Кто Я?» (М. Кун, Т. Макпартленд, Т.В. Румянцева) в авторской модификация «Какой Я»);
- методика исследования самоотношения (МИС) С.Р. Пан-тилеева.
- методика диагностики межличностных отношений (ДМО) Т. Лири.
Гипотезой исследования выступило предположение о том, что содержание образа Я связано с содержанием гендерной идентичности личности. Большее количество самоописаний в адаптивных личностных чертах (открытость опыту, стабильность, экстраверсия, обособленность), средние показатели по структуре самоотношения и более адаптивные типы межличностных отношений ожидаются у молодых людей с гендерной идентичностью, понимаемой нами как гармоничная, а также для молодых людей с более высоким уровнем гендерной стереотипизированности.
Были проведены два корреляционных исследования: первое - с однородными группами, образованными критериальной переменной «гендерная идентичность», второе - с синхронными корреляциями переменной «уровень гендерной стереотипизиро-ванности» с другими зависимыми. Использовались следующие статистические методы: Н-критерий Крускалла-Уоллеса для поиска различий между тремя группами, U-критерий Манна-Уитни для дальнейших попарных проверочных сравнений; г-критерий корреляции Спирмена для поиска связи показателей. Также мы прибегали к контент-анализу для выделения и подсчета категорий самоописания и гендерных стереотипов. Ответы на вопрос: «Какой Я?» кодировались, исходя из категорий и подкатегорий Большой пятерки [Хромов 2000].
Анализ и обсуждение результатов
Когнитивный компонент. Выявлены значимые различия в уровне выраженности самоописаний в категории «импульсивность» (подкатегории «неаккуратность», «отсутствие настойчивости», «импульсивность», «безответственность», «беспечность») (p = 0,02). Группа с дисгармоничной гендерной идентичностью обнаруживает меньше таких самоописаний по сравнению с группой с гармоничной гендерной идентичностью (p = 0,006). Между группой с дисгармоничной и гармоничной гендерной идентичностью различий не наблюдалось (p = 0,262); андрогинная гендерная идентичность демонстрирует различия в частоте самоописаний по сравнению с дисгармоничной группой на уровне тенденции (p = 0,095). Поскольку большая часть выборки -женщины, то импульсивность и ее подкатегории особо характерны, разрешены и одобряемы в обществе по отношению именно к ним, что и было выявлено. Педантичность, настойчивость, целеустремленность, самоконтроль, ответственность и предусмотри-
тельность (антагонисты подкатегорий) являют собой качества, которые ожидаемы от маскулинных мужчин. Напротив, вышеперечисленные качества характерны для фемининных женщин, характеризуемых как чувствительные, вспыльчивые, конформные, ожидающими более авторитетной фигуры, которая будет нести ответственность. Данная группа предполагает соответствие респондентов гендерным ожиданиям. Поэтому же менее всего фемининные качества представлены у маскулинных женщин в выборке с дисгармоничной гендерной идентичностью.
Также была выявлена ззначимая положительная корреляция между уровнем гендерной стереотипизированности и уровнем выраженности самоописаний в категории «привяззанность»: чем выше количество стереотипов, тем чаще в самоописании фигурируют понятия, связанные с теплотой, доверчивостью, пониманием и уважением других людей (г = 0,26; p = 0,039). Это частично подтверждает наши предположения. Успешная установка на плотные, доверительные, равные взаимодействия с другими субъектами и обществом в целом ожидаема у людей с более высоким уровнем гендерной стереотипизированности как уровнем четкости и структурированности гендерной идентичности. Такие люди не склонны обосабливаться (антагонист категории) от общества, поскольку оно принимает их и создает условия для комфортного существования. Однако и зздесь стоит отметить половую специфику выборки: крайне вероятно, что подобное качество может быть обусловлено требованиями к фемининным женщинам.
Эмоционально-оценочный компонент. Были выявлены ззначи-мые различия у групп с различной гендерной идентичностью в выраженности внутренней конфликтности как компонента самоотношения (p = 0,021). У группы андрогинов внутренняя конфликтность значимо меньше, чем у других групп (для группы гармоничной гендерной идентичности p = 0,006; для группы дисгармоничной гендерной идентичности p = 0,044). Мы предполагаем, что андрогины, обладая достаточной и гармоничной степенью выраженности мужских и женских черт, обнаруживают в себе большую социальную адаптивность, больший спектр возможностей действия, большие возможности и способности. Все это поззволяет конструировать свое поведение с учетом как внутренних личностных убеждений, так и общественных требований.
Также мы обнаружили ззначимую отрицательную корреляцию между уровнем гендерной стереотипиззированности и уровнем самопринятия (г = -0,3; p = 0,02). Вероятно, содержание этих стереотипов вступает в конфликт с собственными качествами
и желаниями, которые хотелось бы проявлять и реализовывать, поэтому принимать себя как человека, хотя бы немного не соответствующего интегрированным в себя жестким гендерным рамкам, достаточно трудно. Напротив, люди с низкой стереотипи-зированностью гендерной идентичности от этих рамок свободны и постулируют свободу в самореализации, уверенность в своих личных силах и возможностях, принятие себя таким, какой ты есть, соответствующим тому, чтобы добиваться желаемого, что обуславливает более высокое самопринятие.
Поведенческий компонент. Значимые различия у групп с разной гендерной идентичностью, обнаруженные в этой части структуры образа Я, касаются следующих типов межличностных отношений:
- «независимый-доминирующий» (p = 0,004). У людей с гармоничной гендерной идентичностью он выражен меньше, в сравнении как с группой андрогинов (p = 0,001), так и группой с дисгармоничной гендерной идентичностью (p = 0,029). Независимость от другого и доминирование как показатели, сопряженные с хвастливостью, тщеславием, самовлюбленностью в своих экстремальных значениях, менее характерны для людей, находящихся в гармонии с принятием своего гендера, поскольку эти показатели дезадаптивны. Также люди с гармоничной гендерной идентичностью в определенной степени признают зависимость от гендерных требований, в отличие от иных групп, поэтому заявлять о себе громко таким людям нет необходимости.
- «прямолинейный-агрессивный» (p = 0,025). У субъектов с гармоничной гендерной идентичностью данный тип выявляется значимо реже, чем у субъектов с дисгармоничной гендерной идентичностью (p = 0,017). Различия между группами гармоничной и андрогинной гендерной идентичности выявляются на уровне тенденции (p = 0,053). Данный тип нацелен на агрессивное поведение, на резкость и смелость в высказываниях, на враждебность по отношению к окружающим. Такое дезадаптив-ное поведение менее всего характерно для людей с гармоничной гендерной идентичностью, у которых нет причин чувствовать со стороны общества опасность в силу соблюдения ими догм. Такое поведение менее характерно и для андрогинов, характеризующихся адаптивностью в социуме. Людям же с дисгармоничной гендерной идентичностью, вероятно, надо заявить о себе, «выгрызть» у общества право быть такими, какие они есть, они ощущают вражду общества, в которое не вписываются.
- «зависимый-послушный» (p = 0,003). Субъекты с гармоничной гендерной идентичностью обнаруживают его чаще, чем группа андрогинов (p = 0,002) и группа с дисгармоничной ген-
дерной идентичностью (p = 0,013). Субъекты, соответствующие гендерным ожиданиям, обычно более конформны, зависят от чужих оценок и мнений. Ожидания, будучи навязаны извне, могут быть корректно оценены только другими людьми, поэтому в поиске соответствия этим ожиданиям люди с гармоничной гендер-ной идентичностью ведут себя подобным образом, так заслуживая одобрение, принятие, комфорт и адаптируясь в группе.
Также выявлены различия в интегральном показателе «дружелюбие» между группами (p = 0,001). Субъекты с гармоничной гендерной идентичностью обнаруживают в сочетании типов межличностных отношений большее дружелюбие, чем у иных групп (для группы андрогинов p = 0,003; для группы с дисгармоничной гендерной идентичностью p = 0,001). Это говорит о том, что такие люди более вовлечены в социум, открыты новому социальному опыту и контактам, менее подозрительны и враждебны к другим, стараются помогать другим, ориентированы на социальное одобрение, что, с одной стороны, адаптивно и способствует самореализации, а, с другой, конформно. Вероятно, и на этот результат влияет преимущественно женская выборка. Ожидаемо люди с дисгармоничной гендерной идентичностью менее всего дружелюбны, однако не отличаются значимо от андрогинов, которые, скорее всего, адаптации в обществе достигают благодаря широте своих возможностей, а не путем использования этих возможностей исключительно в целях соответствия гендерным нормам, как то, к чему, возможно, прибегают люди с гармоничной гендерной идентичностью.
Заключение
Проведенное исследование позволяет подвести некоторые итоги и сделать следующие выводы. Во-первых, была сформулирована и обоснована дефиниция и позиция образа Я в структуре личности, определены его компоненты и критерии позитивности. Во-вторых, был подготовлен теоретический обзор основной гендерной проблематики, обуславливающей специфику образа Я. На основании полученных результатов мы можем предполагать, что средства достижения позитивного и адаптивного образа Я разнятся для групп с гармоничной и андрогинной гендерной идентичностью. Респонденты-андрогины активно реализовыва-ют возможности, связанные с их более разнообразным и широким арсеналом поведения, обусловленным большим количеством черт обоих полов, при этом отрицая влияние общества на их реализацию, что предположительно может затруднять их адаптацию в нем. Респонденты с гармоничной гендерной идентичностью -преимущественно феминные женщины - строят свое поведение
с помощью конформности, пониженной критики к общественным требованиям, что, в свою очередь, влияет на нормативность структуры их самоотношения. Дезадаптивный образ Я, обнаруженный у субъектов с дисгармоничной гендерной идентичностью, может быть объяснен их тенденцией к открытому, агрессивному конфликту с социумом, попытке отстоять право на свое «Я», которое не вписывается во внешние требования.
Таким образом, было показано, что образ Я имеет свою конкретную гендерную специфику, которая, в свою очередь, связана с его гармоничностью и позитивностью. Связи эти имеют не столь линейный, как предполагалось, характер, а потому требуют дальнейшего изучения.
Литература
Абдуллин, Тумбасова 2012 - Абдушин А.Г., Тумбасова Е.Р. «Образ Я» как предмет исследования в зарубежной и отечественной психологии // Вестник ЮУрГУ. Серия «Психология». 2012. № 6 (265). С. 4-11. Гаджимурадова 2006 - Гаджимурадова З.М. Этническое самосознание как элемент структуры самосознания личности // Вестник Дагестанского государственного университета. Серия 2. Гуманитарные науки. 2006. № 3. С. 42-47.
Иванова 2018 - Иванова А.С. Особенности самосознания агендеров // Инновации в науке. 2018. № 2 (78). С. 32-35.
Клементьева 2020 - Клементьева М.В. Теоретико-методологические аспекты психологического исследования биографической рефлексии личности // Сибирский психологический журнал. 2020. № 77. С. 44-67.
Крыкова 2008 - Крыкова И.В. Феминизм: происхождение понятия и его трактования в современной науке [Электронный ресурс] // Аналитика культурологии. 2008. № 11. URL: https://cybcrlcnmka. ru/articlc/n/fcmmizm-proishozhdcnic-ponyatiya-i-cgo-traktovaniya-v-sSovrcmcnnoy-naukc (дата обращения 02 мар. 2022).
Куимова 2019 - Куимова В.М. Гендерная идентичность и архетип в дискурсе психоаналитических идей // Диалог культур и цивилизаций: материалы Международной научно-практической конференции / Под общ. ред. Ч.Б. Далецкого, А.Ю. Платко. М.: МГЛУ, 2019. С. 126131.
Марцинковская 2009 - Марцинковская Т.Д. «Образ Я» в современном мире: константы и трансформации // Мир психологии. 2009. № 4 (60). С. 142-149.
Мельничук, Лебедева 2019 - Мельничук Т.А., Лебедева П.Ю. Содержательная динамика концепта body positivity в англоязычном интернет-дис-
курсе // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2019. № 10. С. 232-237.
Палачева, Жиляев 2010 - Палачева Т.И., Жиляев А.Г. Формирование «Я-концепции» в детском, подростковом и юношеском возрастах // Молодой ученый. 2010. Т. 2. № 1-2. С. 208-215.
Перегудина 2011 - Перегудина В.А. Особенности становления мужской и женской гендерной идентичности в возрастном диапазоне от старшего дошкольного до юношеского возраста: Дис. ... канд. психол. наук. Тула, 2011. 239 с.
Пикулева 2013 - Пикулёва О.А. Психология самопрезентации личности: гендерные и возрастные аспекты // Психологическая наука и образование. 2013. Т. 18. № 4. С. 37-44.
Сарадиева и др. 2011 - Сарадиева З.Х., Балабанов С.С., Кузьмина Л.М. Социальные роли современных российских мужчин // Женщина в российском обществе. 2011. № 3. С. 86-93.
Слободчиков, Цукерман 1996 - Слободчиков В.И., Цукерман Г.А. Интегральная периодизация общего психического развития // Вопросы психологии. 1996. № 5. С. 38-50.
Фетискин 2017 - Фетискин Н.П. Психологические основы гендерных исследований. Кострома: КГУ им. Н. А. Некрасова, 2017. 548 с.
Харченко 2016 - Харченко В.С. Культура фриланса: компоненты и принципы организации [Электронный ресурс] // Метеор-Сити. 2016. № 5. URL: https://cybcrlcnmka.m/articlc/n/kultura-frilansa-komponcnty-i-printsipy-organizatsii (дата обращения 01 мар. 2022). Харькова 2011 - Харькова Т.П. Образ Я и стратегии поведения личности в трудных жизненных ситуациях [Электронный ресурс] // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 3. Педагогика и психология. 2011. № 3. URL: https://cybcrlcnmka.m/articlc/n/ obraz-ya-i-stratcgn-povcdcniya-lichnosti-v-tmdnyh-zhizncnnyh-situatsiyah (дата обращения 28 фев. 2022).
Хромов 2000 - Хромов А.Б. Пятифакторный опросник личности: учебно-методическое пособие. Курган: КГУ, 2000. 23 с.
Чуркина 2017 - Чуркина Н.А. Андрогинная идентичность как способ адаптации человека в современном обществе // Манускрипт. 2017. № 5 (79). С. 204-206.
Чуркина 2018 - Чуркина Н.А. Маскулинность и феминность в современном обществе: состояние, тенденции трансформации // Социоди-намика. 2018. № 5. С. 16-20.
Чуркина 2018а - Чуркина Н.А. Гендерная идентичность в аспекте трансформации гендерной ментальности // Социодинамика. 2018. № 9. С. 98-104.
Щекотуров 2012 - Щекотуров А.В. Web 2.0: особенности, стратегии и технологии гендерной социализации подростков в сети Интернет // Вестник ННГУ. 2012. № 4-1. С. 437-444.
References
Abdulin, A.G. and Tumbasova, E.R. (2012), "The self-image as a subject of research in foreign and domestic psychology", Vestnik Yuzhno-Ural'skogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya "Psihologiya", no. 6 (265), pp. 4-11. Churkina, N.A. (2017), 'Androgynous identity as a way of human adaptation in modern society", Manuskript, no. 5 (79), pp. 204-206.
Churkina, N.A. (2018), "Gender identity in the aspect of transformation of gender mentality", Sotsiodinamika, no. 9, pp. 98-104.
Churkina, N.A. (2018), "Masculinity and femininity in modern society: state, trends of transformation", Sotsiodinamika, no. 5, pp. 16-20. Fetiskin, N.P. (2017), Psikhologicheskie osnovy gendernykh issledovanii [Psychological Foundations of Gender Studies], Nekrasov Kostroma State University, Kostroma, Russia.
Gadzhimuradova, Z.M. (2006), "Ethnic self-consciousness as an element of the structure of personal self-consciousness", Vestnik Dagestanskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2. Gumanitarnye nauki, no. 3, pp. 4247.
Ivanova, A.S. (2018), "Features of self-awareness of agenders", Innovatsii v nauke, no. 2 (78), pp. 32-35.
Kharchenko, V.S. (2016), "Freelancing culture: components and principles of organization" [Online], Meteor-Siti, no. 5, available at: https:// cyberleninka.ru/article/n/kultura-frilansa-komponenty-i-printsipy-organizatsii (Accessed 01 Mar. 2022).
Khar'kova, T.P. (2011), "Self-image and strategies of personality behavior
in difficult life situations" [Online], Vestnik Adygeiskogo gosudarstvennogo
universiteta. Seriya 3. Pedagogika i psikhologiya, no. 3, available at: https://
cyberleninka.ru/article/n/obraz-ya-i-strategii-povedeniya-lichnosti-v-
trudnyh-zhiznennyh-situatsiyah (Accessed 28 Feb. 2022).
Khromov, A.B (2000), Pyatifaktornyi oprosnik lichnosti [Five-factor
Personality Questionnaire], KGU, Kurgan, Russia.
Klement'eva, M.V. (2020), "Theoretical and methodological aspects of the psychological study of the biographical reflection of personality", Sibirskii psikhologicheskii zhurnal, no. 77, pp. 44-67.
Krykova, I.V. (2008), "Feminism: the origin of the concept and its interpretation in modern science" [Online], Analitika kul'turologii, no. 11, available at: https://cyberleninka.ru/article/n/feminizm-
proishozhdenie-ponyatiya-i-ego-traktovaniya-v-sovremennoy-nauke (Accessed 02 Mar. 2022).
Kuimova, V.M. (2019), "Gender identity and archetype in the discourse of psychoanalytic ideas", in Daletskii, Ch.B. and Platko, A.Yu. (ed.), Dialog kul'tur i tsivilizatsii: materialy Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii [Dialogue of Cultures and Civilizations: Proc. of the Int. Scientific and Practical Conference], Moscow State Linguistic University Press, Moscow, Russia, pp. 126-131.
Martsinkovskaya, T.D. (2009), "Self-image in the modern world: constants and transformations", Mirpsikhologii, no. 4 (60), pp. 142-149. Mel'nichuk, T.A. and Lebedeva, P.Yu. (2019), "Content dynamics of the concept of body positivity in the English Internet discourse", Filologicheskie nauki. Voprosy teorii ipraktiki, no. 10, pp. 232-237.
Palacheva, T.I. and Zhilyaev, A.G. (2010), "Formation of «self-concept» in childhood, adolescence and youth", Molodoi uchenyi, vol. 2, no. 1-2, pp. 208-215.
Peregudina, V.A. (2011), Features of the formation of male and female gender identity in the age range from senior preschool to adolescence, Ph.D Thesis, Psychology, Tula State University, Tula, Russia. Pikuleva, O.A. (2013), "Psychology of self-presentation of personality: gender and age aspects", Psikhologicheskaya nauka i obrazovanie, vol. 18, no. 4, pp. 37-44.
Saradieva, Z.Kh., Balabanov, S.S. and Kuz'mina, L.M. (2011), "Social roles of modern Russian men", Zhenshchina v rossiiskom obshchestve, no. 3, pp. 86-93.
Shchekoturov, A.V. (2012), "Web 2.0: features, strategies and technologies of gender socialization of adolescents on the Internet", Vestnik NNGU, no. 4-1, pp. 437-444.
Slobodchikov, V.I. and Tsukerman, G.A. (1996), "Integral periodization of general mental development", Voprosy psikhologii, no. 5, pp. 38-50.
Информация об авторе
Анастасия С. Горшкова, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия; 125009, Россия, Москва, ул. Моховая, д. 11, стр. 9; kitsune_2@outlook.com
Information about the author
Anastasia S. Gorshkova, Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia; bld. 5-11, Mokhovaya Street, Russia, Moscow, 125009; kitsune_2@outlook.com
