CC BY
293
СУ ЕНДЕРНАЯ ПРОБЛЕМАТИКА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
А. А. Колодина
Государственный технологический университет «МАТИ» им. К. Э. Циолковского
В статье рассмотрен ряд проблем, связанных с определением понятий «гендер» и «феминизм», показаны их сходство и различия, выявлены познавательные возможности этих понятий. Показаны основные проблемы современных женщин в российском обществе, в сфере труда, семьи, общественной деятельности, проанализированы этносоциокультурные обстоятельства, способствующие/ препятствующие решению гендерных проблем в современной России.
Ключевые слова: гендер, феминизм, депривация, конструирование пола, малодетность, антиматеринство, детофобия.
The article discusses a number of problems associated with the definition of the concepts of gender and feminism, showing their similarities and differences, identified cognitive capabilities of these concepts. Shows the main problems of modern women in Russian society, in the sphere of labour, family and social activities. Analyzed этносоциокультурные circumstances contributing to the/ impeding the solution of gender problems in modern Russia.
Key words: gender, feminism, deprivation, construction of gender.
Большинство современных отечественных исследователей считает, что понятие «гендер» означает отнюдь не другое наименование биологического пола, а раскрывает само существо социального и культурного конструирования пола, что способствует существенно более глубокому представлению о половых (родовых) отличиях людей, подчеркивая, что оно обусловлено не столько биологической природой, а интегра-тивно детерминировано совокупностью социально-экономических, общественно-политических, исторических и духовно-культурных обстоятельств, которые существенно влияют на всю социальную практику людей, их стандарты поведения, социокультурные отношения и социотипичные характеристики.
Такой ракурс требует социального конструирования гендерных различий, определения их специфики, которая характерна для каждой культуры. Современным социально-гуманитарным знанием настоятельно подчеркивается тесная связь гендер-56 1997-0803 ВЕСТНИК
ного поведения с культурой, в этом смысле с искусственным, а не природным обоснованием гендерной стратификации.
Однако такой подход к гендерной проблеме другими исследователями, стоящими на иных методологических позициях, принимается далеко не всегда. Многим из них конструирование гендера кажется такой же невозможной вещью, как и конструирование этничности, «другое», то есть нетрадиционное, отношение к материнству и детству, к патриотизму и глобализации. Другими словами, они не готовы к новому аксиологическому осмыслению современной социальной действительности, которая уже давно существенно изменилась и воспринимается современным человеком отнюдь не в канонах старого философского знания, независимо от его исторических заслуг.
В условиях перестройки была забыта утопическая советская модель равенства, и сегодня в полной мере реализуется принцип, согласно которому у нас «работают женщины, а руководят мужчины», то есть МГУКИ 4 (48) июль-август 2012 56-60
устаревший принцип, оставшийся еще от доиндустриального общества.
Всероссийская перепись населения 2010 года показала, что численность женщин опять превышает численность мужчин примерно на 11 миллионов человек. При этом, несмотря на демократизацию России, в разных ветвях власти оказались избранными всего не более 8% женщин, что гораздо ближе к мусульманским странам, а не к Европе, где (особенно в скандинавских странах) половиной всех властных структур разного уровня руководят женщины. Современные отечественные специалисты отмечают, что сейчас растет число женщин в местных органах власти, но справедливо указывают и на то, что именно в этих органах работа особенно тяжела и ответственна, в силу слабой финансовой базы местного самоуправления, а также плачевного состояния таких значимых для каждого человека параметров традиционного российского бытия, как состояние дорог и средств сообщения, жилищно-коммунального хозяйства, образования и здравоохранения на местах.
Достаточно сложными являются и массовые процессы трансформации высококвалифицированного труда в тех многочисленных организациях и учреждениях, где традиционно десятилетиями использовался женский труд. Перепись 2010 года показала, что в настоящее время среди лиц с высшим образованием женщины составляют 56%, однако при этом их заработная плата составляет лишь 2/ 3 от той, которую получают мужчины. Кроме этого, общеизвестно, что именно женщины с высшим образованием представляют собой самую значительную часть отечественных безработных, обратившихся на биржи труда.
Материалы заседаний Комитета по делам женщин, семьи и молодежи ГД РФ показывают, что начавшиеся радикальные реформы больнее всего ударили по женщинам. Они были «вымыты» из новых престижных сфер экономики, будь то банковские или финансовые структуры. В тех традиционных отраслях советской экономики, которые достаточно планомерно уничтожались, первыми безработными всегда ока-
^ Теория и история культуры
зывались женщины. В новой сфере занятости — предпринимательстве — женщин-предпринимателей оказалось всего 8—10%, в то время как в первые годы перестройки в группе лиц, занимающихся индивидуальной трудовой деятельностью, а также и среди «челноков» женщины составляли большинство.
Вместе с тем и в настоящее время, как и раньше, женщины составляют свыше двух третей или подавляющее большинство работников малоимущей госбюджетной сферы, то есть учреждений культуры, образования, здравоохранения.
Непродуманная приватизация и первоначальное беспрецедентное сокращение государственных расходов на образование, здравоохранение, науку и культуру особенно сильно ударили как раз по женщинам, существенно понизив их социально-правовой и социокультурный статус. Поэтому не стоит удивляться укрепившейся тенденции к сокращению рождаемости в большинстве регионов страны и повсеместному возрастанию нестабильности семьи на фоне постоянного роста численности достаточно случайных и недолговечных гражданских союзов.
Более того, эту тенденцию подпитывает и то, что в современной России, как и во многих других странах мира, происходят сложные демографические процессы, которые называются демографический переход, что предполагает существенное сокращение рождаемости в большинстве развитых стран мира в связи с особенностями возрастных когорт населения и массовыми миграционными процессами переселения населения страны из деревни в город.
В России с 1992 года начался процесс депопуляции, то есть уменьшения населения в связи с превышением процессов смертности над рождаемостью, и по оценке специалистов этот процесс будет продолжаться в течение десятилетий, вплоть до 2050-х годов (3).
В годы перестройки и последующие годы «демократического» этапа жизни страны сокращение числа рожденных детей усугубилось ростом числа абортов. Так,
по официальным данным российского Минздравсоцразвития, в конце 2005 года в РФ приходилась 120 абортов на 100 рождений, или более 1700000 абортов в год. По мнению отечественных специалистов, изучающих эту проблематику, общее число абортов было примерно вдвое больше.
Следует отметить, что современное женское движение во всем мире достаточно быстро меняет направленность своих действий и выбирает новые цели, сообразные новым потребностям и интересам женщин. В настоящее время таким злободневным вопросом и всеобщим лозунгом борющихся за свою свободу женщин становится свобода аборта.
Проблема абортов во всем мире выдвигается на первый план, причем не только в тех странах мира, где аборты запрещены, но «становится нередко своего рода символом борьбы за женскую свободу, выступая таким лозунгом радикального феминизма в США и других высокоразвитых странах мира» (4, с. 110).
Всероссийская перепись 2010 отмечает, что за период 2002—2010 годов при существенном (более 2,5 млн. человек) сокращении общей численности населения России, особенно сильно происходило сокращение населения за счет малой рождаемости в Центральном федеральном и Приволжском округах. Отечественные исследователи проблем народонаселения считают, что процессы рождаемости зависят не столько от субъективного желания женщин иметь/ не иметь детей, а главным образом, от целого комплекса объективных проблем финансово-экономического, социально-политического и бытового характера реальной жизни современных женщин.
Высокая занятость женщин России в сфере наемного труда, чем очень гордились советские экономисты, способствовала снижению интересов женщин в сфере воспитания подрастающих поколений, особенно тогда, когда маленькие дети превращаются в подростков-анархистов и нигилистов, не желающих постоянно учиться, трудиться, не привыкших к дисциплине и твердым семейным устоям. Низкий общий матери-
альный достаток при малодетности современной семьи породил в большинстве семей безудержное желание обеспечить ребенку безоблачное детство. Однако эти же обстоятельства приводят и к социальному сиротству в современной России, когда сотни тысяч детей оказываются без опеки и защиты от посягательств на их жизнь и здоровье. Зачастую уже в раннем детстве современный ребенок начинает в полной мере ощущать социальные депривации, характерные для всей современной России.
Очевидно, что в настоящее время половина населения страны, имеющая детей, живет в минимальных финансово-экономических условиях, уделяя немалые средства на обеспечение «счастливого детства» своим немногочисленным детям и формируя у них необоснованно высокую самооценку и иллюзорные представления о своем будущем, а другая часть детей, из так называемых «проблемных» и неполных семей, брошена на произвол судьбы, потому что социальные службы, призванные работать с детьми немногочисленны и малоэффективны, а главное, забюрократизированы до бесчеловечных российских пределов.
Официальные источники, связанные с материалами Всероссийской переписи населения 2010 года, показывают, что в последние годы существенно усилилось значение наемного женского труда в экономической жизни России, потому что женщины сейчас составляют 62% от общего числа работающего населения. Современные женщины достаточно легко овладевают новыми видами деятельности, преимущественно сервисно-коммуникативного характера, потому что они имеют в среднем более высокий образовательный уровень, чем мужчины.
Гендерную проблематику можно рассматривать с разных точек зрения, однако мы присоединяемся к той точке зрения, что гендерные различия, имея в основе биологические особенности людей, обусловлены главным образом социокультурно и потому имеют конкретно-исторический характер. Известно, что в современном социально-гуманитарном знании существует немало самых разных теоретико-
методологических, преимущественно философских подходов к пониманию гендерных различий. Еще в конце XIX века оформляется феминистское движение, которое понимает женский вопрос исключительно как разного рода юридические и политические кампании, направленные на становление именно политического и юридического равенства между женщинами и мужчинами, вначале в сфере труда и политической жизни. По мнению американского исследователя Ч. Томаса Филипса, «феминизм, взятый в качестве социологической теории, является частью критической социологии, ориентированной на радикальные изменения в обществе, с позиций субъективистской (феминно-гендерной) интерпретации социальной реальности» (4, с. 110).
Феминизм борется за уравнение в правах женщин с мужчинами, за возрастание влияния женщин в обществе, и в этом смысле феминизм является частью современных политических доктрин, а само феминистское движение представляет собой неотъемлемую составную часть политической жизни современных государств, считающих, что их базисным философско-политическим основанием является либеральная или либерально-демократическая идеология.
В отличие от феминистических теорий гендерная проблематика касается в первую очередь таких исследовательских задач, которые составляют традиционное исследовательское поле социальной философии и истории и теории культуры, потому что здесь исследования касаются таких проблем, как выявление символических и материальных обстоятельств, которые влияют на конструирование пола и определяют половое неравенство; анализ специфики образа жизни и ценностных ориентаций женщин в разных типах сообществ; исследование параметров взаимодействий в отношениях «пол — раса — этнос — класс»; выяснение эвристического потенциала разного рода теорий, объясняющих неравенство полов в практике политической, экономической, социальной и сексуальной жизни. Социально-философский подход стре-
^ Теория и история культуры
мится дать методологические перспективы, в первую очередь, для эмпирических исследований, преимущественно социокультурного аспекта, которых очень много проводится в разных сферах социального бытия современных народов и государств. Как нам представляется, именно в социально-философском аспекте осуществляются наиболее значимые исследования по гендерной проблематике. Хотя возможны и другие методологические основы для исследований в этой области.
Достаточно часто проблематика генде-ра оказывается также исследовательским полем и современного постмодерна, для которого проблемы новейших социальных тенденций связаны не только с плюрализмом и толерантностью к «другому знанию», но и с моральной амбивалентностью и вероятностной интеллектуальной интерпретацией возникающего нового знания, рождающегося в хаотическом пространстве и в условиях хронической неопределенности и изначально имеющего в основе состояние беспокойства. Теоретики постмодерна отмечают, что в условиях общества потребления люди используют не только вещи, но и знаки. Однако код сигнификации потребления каждой группы существенно ограничивает свободу каждого человека, поэтому наступает эпоха символического обмена и потребления, четко описанная в работах Ж. Бодрийяра в рамках концепции симуляции и симулякров. В современных условиях «революции неопределенности», по мысли Ж.Бодрийяра, индивиды становятся индифферентными относительно времени и пространства, политики и труда, культуры и секса (все больше людей склонны к тому, чтобы хирургически или семиотически изменить пол) и пр.» (1). Важным представляется и другой вывод теоретиков постмодерна о том, что гендерные различия в современном мире все более определяются этносоциокультурной динамикой, а значит, заданы индивидуализировано, то есть конструируются самим человеком.
Обратим внимание еще и на эволюцию систем ценностей населения, которая, как показывают многочисленные эмпирические
исследования, не поспевала за быстрым ходом трансформаций в стране.
Когда большинство населения страны оказалось за чертой бедности и самой актуальной жизненной стратегией стала стратегия выживания, именно женщины смогли несколько смягчить и нейтрализовать негативное воздействие на семью курса реформ, в то время как именно экономически активная часть населения страны — мужчины — оказались настолько беззащитными, что смертность в этой возрастной группе оказалась недопустимо высокой для невоюющей страны (2).
Вместе с тем нельзя не признать, что за последние два с половиной десятилетия, как показывает анализ, изменения сфер деятельности женщин России по преимуществу имеют негативный характер, как в сфере их трудовой занятости, так и в других сферах жизнедеятельности — бытовой, семейной, родительской, духовно-культурной и пр.
В современной России, как в обществе, так и во властных структурах, продолжает сохраняться стереотип «мужской культуры», считающей, что политика и управление государством не являются сферой самореализации женщины.
Примечания
1. Бодрийяр, Ж. Система вещей / Ж. Бодрийяр. — М.: Рудомино, 1995. — С. 38—57.
2. Бутов, В. И. Демография / В.И. Бутов. — М.; Ростов-на-Дону: МарТ, 2003. — Гл. 9—10.
3. Гундаров, И. А. Демографическая катастрофа в России: причины, механизм, пути преодоления / И.А. Гундаров. — М.: Эдиториал УРСС, 2001. — 208 с.
4. Филипс, Ч. Т. Феминизм и семья. Историко-социологический анализ / Ч.Т. Филипс. — М.: Грааль 2002.
Символика и семантика
ЦВЕТА В КАЗАХСКОЙ КУЛЬТУРЕ
К. Ж. Елибаева
В казахском языке постоянные словосочетания, связанные с цветом, являются объемными. В них отражены быт, традиции и обычаи казахского народа. В статье проанализированы с позиций когни-тивистики фразеологизмы казахского языка, связанные с цветом. Ключевые слова: казахский язык, цвет, когнитивистика, фразеологизмы.
The meaning of phrasal words of Kazakh world understanding related to the colours are very wide. They consist mainly of Kazakh national traditions and habits as well as of national lifestyle. This article deals with etymological analyze of Kazakh phrasal words that are relating to the colours. Key words: Kazakh phrasal words, colour, etymological analyze.
Казахский язык, как и другие тюркские языки, богат фразеологизмами, которые используются в различных стилистических целях в устной и письменной речи. Фразеологизмы были объектом различных исследований, но до сих пор не было выполнено когнитивного исследования познава-60 1997-0803 ВЕСТНИК
тельной и этнокультурной функций фразеологизмов. Поэтому одной из актуальных проблем является рассмотрение когнитивного и этнокультурного аспектов фразеологизмов с точки зрения взаимосвязи языка и культуры, культурно-познавательных функций языка.
МГУКИ 4 (48) июль-август 2012 60-67
