CC BY
34
УДК 371.4
А.В. Зберовский
Гендерная ориентированность общего среднего образования в опросах российской молодежи: вопросы дискуссии
Аннотация
В статье поднимается проблема необходимости учета в образовании тендерных особенностей личности. При проведении опросов в городе Красноярске, традиционно считающимся усредненно-показательным для большинства опросов проводившихся в стране, выдерживались реалистичные на 2015 год для РФ параметры опрошенных данной возрастной категории: по семейному положению; по уровню образования; по месту преимущественного проживания. Автором анализируются результаты исследования опросов молодых российских мужчин и девушек в возрасте 23-30 лет, которые позволяют уточнить представления молодежи об институте семьи, увидеть гендерную ориентированность среднего образования, выделить новые направления в гендерной политике.
Автор поднимает дискуссионный вопрос о необходимости внесения изменений в законодательство о семье, когда рождение ребенка в паре сожителей автоматически приравнивало бы ее юридический статус к браку и возлагало бы на партнеров четкую материальную и финансовую ответственность по отношению друг к другу и детям. С позиции автора это может либо сдержать мужчин и женщин в совместном добрачном проживании, либо будет стимулировать девушек к деторождению, не дожидаясь мужских решений о регистрации отношений в ЗАГСе.
Автор высказывает точку зрения о необходимости рассмотрения позитивности или негативности совместного обучения мальчиков и девочек в средней школе с точки зрения семейной политики России, реального улучшения гендерной политики на государственном уровне и учета в образовании гендерных особенностей личности.
I
Ключевые слова: культура, гендер, гендерная культура, феминность, среднее образование, семья, брак, дети, рождаемость.
Abstract
The article raises the problem of accounting of the formation of gender characteristics in education. When conducting surveys in Krasnoyarsk - traditionally considered an average-typical for most surveys conducted in Russia - the realistic Russian parameters (as of 2015) were accounted of the respondents of this age group, i.e. marital status, level of education, residence. The author analyzes the results of the surveys of Russian men and women aged 23-30, which allows to clarify young people's views on the institution of the family, to see the gender orientation of secondary education, to highlight new directions in gender policy.
The author raises the controversial issue of the need for changes in the family legislature, when the birth of a child in a pair of roommates would automatically equate its legal status to marriage, and that would impose on partners a clear material and financial responsibility in relation to each other and the children. From the position of the author, it could keep men and women in premarital joint staying, or will encourage girls to bear children, not waiting for men's decisions on registration of relations in the registry offices.
The author expresses his standing on the need in addressing the positivity or negativity of the co-education of boys and girls in secondary schools from the point of view of family policy, real improvement of the gender policy at the state level, and consideration in the formation of gender characteristics of a person.
| Keywords: ^lture, gender, gender culture, femininity, secondary education, family, marriage, children, fertility.
В настоящее время Россия все еще находится в процессе выхода из того затяжного демографического кризиса, в котором она находится вот уже более двух десятилетий [9]. При этом, очевидно, что заметного прироста числа граждан можно и нужно добиться, только преодолев системный кризис российской семьи, увеличив число официально зарегистрированных браков, снизив число разводов [4]. Повышение уровня культуры создания семьи в данном случае следует рассматривать как важный элемент гендерной политики в России.
Между тем, значимость гендерной политики для функционирования всех общественных систем, а также длительность и инерционность ее воздействия на общество в целом, еще только начинает подвергаться серьезному научному анализу. В данном случае следует особо подчеркнуть труды таких отечественных и зарубежных исследователей как А.Е. Чучин-Русов, З. Хоткин, Ж. Чернову, М.Ю. Ара-тюняна, С.В. Скутнев, О.М. Здравомыслова, С. Ашвина, М. Мида и многих других [13]. В связи с этим, как очень позитивное явление следует отметить увеличение в России числа диссертационных исследований по гендерной культуре, ее различным аспектам. В том числе работы Н.А. Хорошильцевой, С.А. Орлянского, Н.И. Андреевой, А.В. Волочай, О.Н. Ворошиловой, Е.И. Стебуновой [12].
Опираясь на традиции исследований российской гендерной модели, заложенные в работах О.М. Здраво-мысловой [6] в течении 2014-2015 годов волонтерами (из числа студентов КГПУ им.В.П.Астафьева) Центра семейной и личной психологии города г. Красноярска [7] под руководством автора данной статьи был проведен большой опрос трех тысяч молодых мужчин-россиян и трех тысяч девушек в возрасте 23-30 лет. Выбор данной возрастной группы был обусловлен тем, что именно, начиная с двадцати трех лет многие мужчины и девушки начинают создавать свои семьи. А к тридцати годам большинство российских мужчин и женщин уже имеют практический опыт стабильных семейных или долговременных гражданских отношений с представителями противоположного пола. При этом главным условием выбора респондентов являлось задача, при которой:
- по одной тысяче опрошенных мужчин и девушек данного возраста уже должны были состоять в официальном браке (вне зависимости от его стажа);
- по одной тысяче опрошенных мужчин и девушек данного возраста должны были иметь опыт сожительство от года и более или даже несколько длительных попыток сожительства;
- по одной тысяче опрошенных мужчин и девушек данного возраста должны были совершенно не иметь опыта ни создания официальных семейных отношений, ни сожительства, однако иметь опыт ведения любовных отношений.
Ориентируюсь на данные последней всероссийской переписи населения, в рамках каждой из трех подгрупп мужчин и девушек выдерживались требования, чтобы одна треть подгруппы имела высшее образование, вторая треть — законченное среднее и/или специальное, третья треть — неполное среднее или незаконченное специальное. Также выдерживалось условие, чтобы в каждой подгруппе около 70% опрошенных респондентов являлись городскими, а 30% — сельскими жителями.
Таким образом, при проведении опросов в городе Красноярске (традиционно считающимся усредненно-по-казательным для большинства опросов проводившихся в стране) выдерживались реалистичные на 2015 год для РФ параметры опрошенных данной возрастной категории:
- по их семейному положению;
- по их уровню образования;
- по месту преимущественного проживания.
Ввиду стремления исследователей строго выдержать заявляемые параметры выборки опроса и ограниченного ресурса волонтеров, с учетом того, что опросы проводились преимущественно не пар, а не связанных отношениями друг с другом мужчин и женщин, проведение опроса заняло почти два года (с февраля 2014 года) и завершилось только в октябре 2015 года.
Всем опрошенным молодым мужчинам и девушкам из трех целевых групп были розданы одинаковые анкеты. Затем, в зависимости от того, в какой группе они оказывались, они получали дополнительные анкеты с вопросами. Данные опроса оказались настолько значительны, что на основе обработки данных будет написана монография. Причем, ценнейшей информацией оказались не только цифры полученной статистики, но и те устные пояснения, которые респонденты давали в качестве комментария к различным ответам анкеты.
Не имея возможности поместить все материалы опроса в статью, ниже будут приведены только четыре общих вопроса и часть дальнейших подвопросов по опрашиваемым группам и подгруппам, вместе с обработанными ответами на них.
В рамках данной статьи, во-первых, имеется цель ввести в научный оборот некоторые статистические данные опроса, что позволит исследователям, интересующимся гендерной культурой России, ее психологическими, социально-философскими и семьеведческими аспектами, прийти к собственным выводам. Во-вторых, имеется цель обратить внимание коллег на те наиболее ярко выраженные тенденции в гендерной культуре, что можно проследить, исходя из анализа ответов. При этом, еще раз оценить то значение, которое имеет система общего среднего образование на гендерную культуру страны.
Важно отметить, что во многих предлагаемых вариантах ответов на вопросы специально были исключены такие пункты как «затрудняюсь ответить», «все выше перечисленное», «другое». Это можно критиковать, однако устранение неопределенности было сделано сознательно, чтобы получить все-таки четкие и однозначные ответы, которые в дальнейшем можно было группировать и осмысливать. Главная же идея проводимых опросов заключалась в том, чтобы постараться выстроить определенные приоритеты в представлениях современных российских молодых мужчин и девушек о семье и о противоположном поле в целом, оценить те факторы, которые участвуют в формировании данных гендерных представлений.
Для удобства, приведенные в данной статье статистические материалы были округлены: показатели до 0.5% округлены до нуля, показатели от 0.5% округлены до единицы. Результаты ответов на четыре первых базовых вопроса анкеты во всех трех целевых группах мужчин и девушек выглядели следующим образом.
#
Вопрос 1. Зачем в современное нам время создаются официально зарегистрированные органами ЗАГС семьи? Мужчины 23-30 лет, состоящие в браке Мужчины 23-30 лет, сожители Мужчины 23-30 лет, без опыта браков и сожительств Девушки 23-30 лет, Замужем Девушки 23-30 лет, сожительницы Девушки 23-30 лет, без опыта браков и сожительств
А. Чтобы иметь регулярные интимные отношения и проводить досуг по собственному усмотрению 18% 20% 22% 7% 9% 12%
Б. Чтобы продолжить свой род и завести детей 24% 14% 19% 32% 20% 25%
В. Чтобы партнерам вместе было легче решать материальные вопросы, приобретать квартиры, машины и т.д. 17% 23% 16% 13% 22% 16%
Г. Чтобы перестать проживать с родителями 11% 12% 6% 9% 10% 7%
Д. Чтобы не чувствовать себя одиноким(ой): иметь возможность проявить свою любовь и заботу о близком человеке 18% 16% 23% 22% 21% 28%
Е. Чтобы не чувствовать себя одиноким(ой): дать возможность кому-то заботиться о нас самих, помогать решать наши бытовые, личные, карьерные проблемы и т.д. 12% 15% 14% 17% 18% 12%
Вопрос 2. Кто должен являться инициатором создания семьи? Мужчины 23-30 лет, состоящие в браке Мужчины 23-30 лет, сожители Мужчины 23-30 лет, без опыта брака и сожительства Девушки 23-30 лет, Замужем Девушки 23-30 лет, сожительницы Девушки 23-30 лет, без опыта браков и сожительств
А. Мужчина 43% 53% 38% 36% 39% 44%
Б. Девушка 13% 8% 9% 6% 12% 11%
В. Сразу оба партнера вместе 19% 25% 31% 34% 30% 26%
Г. Вообще не имеет значения, кто сделает предложение о свадьбе первым 24% 13% 22% 23% 17% 19%
Д. Родители мужчины или девушки 1% 1% 0% 1% 2% 0%
Вопрос 3. Существуют ли какие-то различия в психологии мышления и поведения, целях в жизни и способах их достижения между мужчинами и женщинами? Мужчины 23-30 лет, в браке Мужчины 23-30 лет, сожители Мужчины 23-30 лет, без опыта брака и сожительств Девушки 23-30 лет, замужем Девушки 23-30 лет, сожительницы Девушки 23-30 лет, без опыта брака и сожительств
А. Конечно, существуют и очень принципиальные 62% 46% 54% 69% 38% 23%
Б. Наверное, существуют, но не очень значительные 15% 23% 18% 17% 36% 44%
В. Мужчины и женщины в принципе думают, ведут себя, ставят цели и достигают их в жизни в целом одинаковым образом 23% 31% 28% 14% 26% 33%
Вопрос 4. Что стало главным источником Ваших знаний о представителях противоположного пола? Мужчины 23-30 лет, в браке Мужчины 23-30 лет, сожители Мужчины 23-30 лет, без опыта брака и сожительства Девушки 23-30 лет, Замужем Девушки 23-30 лет, сожительницы Девушки 23-30 лет, без опыта брака и сожительства
А. Книги. 3% 2% 5% 2% 1% 4%
Б. Телевидение 2% 1% 2% 4% 6% 5%
В. Интернет 4% 5% 6% 2% 2% 3%
Г. Глянцевые мужские или женские журналы 1% 1% 2% 3% 2% 4%
Д. Общение за время обучения. школе (других учебных заведениях) 22% 20% 23% 19% 15% 21%
Е. Личный опыт, полученный в процессе общения на работе и в свободное время 11% 13% 16% 5% 7% 14%
Ж. Личный опыт, полученный в процессе собственных любовных, интимных и семейных отношений 45% 49% 33% 53% 57% 31%
З. Наблюдение за общением между собой знакомых мужчин и девушек 7% 7% 10% 8% 8% 13%
И. Наблюдение за общением собственных родителей 5% 2% 3% 4% 2% 5%
Ф
В рамках данной статьи, вводя в научный оборот данные результаты, мы ограничимся анализом лишь результатов по первому вопросу и ответов на более узкие вопросы поставленные перед выявленными подгруппами респондентов.
Говоря о наиболее явных тенденциях, следует отметить, что исходя из ответов на вопрос № 1, мотивация молодых мужчин к созданию официального брака существенным образом отличает от мотивации молодых женщин. Причем это касается всех трех подгрупп опрошенных респондентов. Интимная мотивация мужчин в 2-3 раза выше, чем у аналогичных подгрупп девушек, что имеет значение как для формирования интимной дисгармонии в молодых семьях, так и для высокого уровня измен по вине мужчин и разводов на данной почве.
Мотивация к деторождению у девушек, напротив, почти в два раза выше, чем у аналогичных подгрупп молодых мужчин. При этом согласно отчетам волонтеров, при наличии желания иметь детей именно в рамках официального брака, отраженного в 24% опрошенных женатых молодых мужчин, около половины данных мужчин сообщали, что само заключение ими браков было вызвано наличием факта незапланированной ими беременности их подруг — будущих жен. Что подтверждается и комментариями самих опрошенных замужних девушек (не жен опрошенных мужчин), которые прямо заявляли о том, что их браки в значительной степени обеспечены как возникновением неплановых беременностей, так и теми беременностями, что являлись «неплановыми» только для их партнеров-мужчин, но тайно и сознательно планировались самими девушками с целью ускорения создания брака, при наличии дефицита решительности со стороны мужчин. Таким образом, реалистично можно предполагать, что число молодых мужчин осознанно желающих детей, на самом деле в два-три раза меньше, чем аналогичное желание их подруг. Возможно, их число близко к тем 14% мужчин, что желая детей в браке, находятся в сожительстве и не стремятся к оформлению отношений в ЗАГСе.
Интересно и то, что не менее трети тех замужних мужчин и девушек (нередко — до половины опрошенных) прямо признавали, что если бы не имела место неплановая беременность, не факт, что в данной паре брак был бы все-таки заключен, а пара не распалась бы ввиду того, что дальнейшее общение явно выявило существенные различия в поведении и мышлении данных партнеров. Что дополнительно показывает нам изначальную внутреннюю непрочность многих российских браков.
Следует также обратить внимание на то обстоятельство, к сожалению изначально не предусмотренное организаторами опроса, что значительная часть опрошенных женатых мужчин и замужних девушек уже оказались имеющими детей. В будущем, в опросник будет введена градация «женат/имеющий детей — женат/не имеющий детей», «замужем/имеющая ребенка — замужем/не имеющая ребенка». Однако данное досадное упущение, тем не менее показывает следующее: для очень многих молодых россиян и россиянок мысли о продолжении рода и наступающая беременность явно совпадают и накладываются друг на друга. Проще говоря, культура планирования деторождения россиянами и россиянками в возрасте до тридцати лет в настоящее время находится на очень низком
уровне, особенно это касается мужчин. Что, к сожалению, также вносит свою лепту не только в статистику разводов в России, но и в статистику абортов в стране.
Показательны цифры, согласно которым такая мотивация брака, как упрощение для партнеров процесса решения разнообразных материальных проблем, таких как приобретение квартиры, машины и т.д. оказывается несколько выше у мужчин, чем у женщин. (Хотя сами инициаторы опроса изначально имели другое мнение). Сравнивая показатели по данной строке В с показателями строки Б, можно увидеть, что российские молодые мужчины и женщины представляют из себя «романтиков», которых мысль о деторождении посещает в два, а то и в три раза чаще, чем мысль о необходимости совместными усилиями партнеров сначала создать материальную базу семьи, а уже потом заводить детей. Особенно наглядны в этом смысле слова показатели у замужних девушек: на 32% девушек пожелавших завести ребенка приходится только 13% девушек-прагматиков, думающих о материальной стороне жизни, в том числе — семейной. Мы явно видим то, что современные россиянки часто заводят детей, не очень задумываясь о том, кто и каким образом будет обеспечивать их с маленьким ребенком. Что создает им и их детям в дальнейшем серьезные проблемы.
Сравнивая показатели из В и специальной группы Е, где могут выразить себя наиболее меркантильно и корыстно настроенные мужчины и женщины, мы видим, что показатели В и Е в рамках одной подгруппы обычно очень близки по своему значению. Можно предположить, что на практике, каждая вторая девушка России оказывается беременной в условиях своей высокой финансовой зависимости от мужчины. И вот тут-то по данным опроса, выясняется, что согласно ответу Д желание заботится о женщине, как мотив создания официального брака у мужчин оказывается не таким уж и большим: хоть и немного выше, чем желание, чтобы о них заботилась жена (Д - 18%, Е — 12%). Однако у замужних девушек из категории Д данное желание все равно оказывается выше (22%), чем у мужчин (18%).
Интересны показатели из варианта ответа Г: Мы видим, что замотивированы на создание брака и гражданской семьи вследствие нежелания проживать с родителями от 6 до 13% опрошенных молодых мужчин и женщин. При этом, можно увидеть, что у тех молодых мужчин и женщин, что не имеют опыта сожительства и браков показатели нежелания проживать с родителями самые низкие — всего 6-7%. Последние респонденты, согласно их устным комментариям делятся на две подгруппы: одни из них очень комфортно проживают со своими родителями, для других из эта проблема не является актуальной, так как они уже проживают отдельно от них.
Вообще, исходя из результатов опроса, формируется следующая картина трех основных групп российской молодежи от 23 до 30 лет:
Группа 1. Мужчины и женщины 23-30 лет, живущие в браке.
Женатые мужчины: Причины создания ими семьи выглядит так:
1. Рождение детей — 24%. (в половине случаев — неплановое)
2. Интимная и досуговая свобода — 18%.
3. Альтруистическое желание мужчины заботится о девушке — 18%.
4. Желание совместно решать материальные проблемы — 17%.
5. Эгоистическое желание, чтобы девушка заботилась о мужчине — 12%.
6. Желание прекратить совместно проживать с родителями — 11%.
Замужние девушки: Причины создания ими семьи выглядит так:
1. Рождение детей — 32%. (в половине случаев — неплановое)
2. Альтруистическое желание девушки заботиться о мужчине — 22%.
3. Эгоистическое желание, чтобы мужчина заботился о девушке — 17%.
4. Желание совместно решать материальные проблемы — 13%.
5. Желание прекратить совместно проживать с родителями — 9%.
6. Интимная и досуговая свобода — 7%.
Признавая, что семья является базовой ячейкой
общества, можно заметить, что российская ячейка стоит на четырех «китах»: деторождении (наполовину — неплановом), интиме, альтруизме (любви) мужчин и женщин, необходимости совместно или за счет партнера решать материальные проблемы. Однако, ввиду того, что первый «кит» деторождения является как создающим семью, так и разрушающим ее ввиду наличия явной и скрытой конфликтности в такого рода искусственно простимулированных семьях, с учетом наличия резких различий в значимости интима для мужчин и женщин, становится объяснимой та статистика разводов, когда после деторождения распадается большое число российских семейных пар. При наличии забвения интимной сферы родившей супругой, снижения чувства любви от времени и относительно небольшой значимости материальной сферы для молодых российских мужчин, после рождения ребенка, последние слишком легко идут на образование внебрачных связей и разрушение семьи.
Кстати говоря, очень ценным наблюдением волонтеров стало многократное пояснение многими опрошенными молодыми мужчинами и женщинами своей низкой заинтересованности в использовании потенциала будущей семьи как средства накопления и решения материальных проблем тем, что по их словам «родители помогут с приобретением жилья и содержанием ребенка». Определенная зависимость или даже «производность» многих молодых российских семей от родителей объясняет и низкую практичность многих молодых супругов в России и легкость разводов: молодые мужчины и женщины прямо заявляют, что они всегда уверены в помощи родителей, а потому готовы в возрасте до тридцати лет легко идти на разводы и создание новых отношений. В том числе и потому, что делить нечего: квартиры и машины часто записаны на родителей, в браке ничего крупного еще не приобреталось.
Исходя даже из первичного анализа статистики, можно с определенной долей уверенности говорить о том, что современная российская семья (в возраст-
ной группе партнеров 23-30 лет) совсем не похожа на классические западноевропейские и азиатские типы семьи, очень полно исследованные О.М. Арутюняном и О.М. Здравомысловой [5].
Для первых характерен акцент на совместное решение материальных проблем и деторождение, для вторых — деторождение, причем плановое и многоразовое, и желание отделиться от родителей. Таким образом, современная российская семья, несомненно несет традиционную российскую специфику «не запад — не восток, а что-то свое самобытное, возникшее как микс запада и востока»: от запада мужчины заимствуют высокое значение интима и досуга, женщины — стремление к материальной независимости от мужа (часто за счет собственных родителей), от востока женщины — желание оптимально заводить детей в возрасте 23-27 лет, о чем сотни раз респондентки сообщали волонтерам, мужчины — финансовую зависимость от родителей. Плюс и те и другие ставят любовь выше значимости решения материальных вопрос. Что с учетом относительности любовного альтруизма и принципиальным нежеланием «продаваться партнеру» и «зависеть от денег партнера», также регулярно звучащих от опрашиваемых мужчин и женщин, приводит к тому, что многие современные российские семьи возникают удивительно непланово и спонтанно — по любви, на основе мужского сексуального влечения, пресловутого «залета» девушек, часто на материальной базе родителей. Но именно поэтому и разрушаются они также легко и спонтанно, как только данные преходящие факторы перестают иметь существенное значение. А стабилизирующее ее как общественный институт материально-хозяйственное значение семьи просматривается по итогам опроса не более чем в одной трети семейных пар. Видимо именно эти более или менее рационально ведущие себя пары в сумме с теми парами, где имеется интимная гармония, устраивающая мужчин, судя по всему, как раз и являются той третьей частью российских семейных пар, которые имеют шансы на успешное длительное существование.
Теперь рассмотрим вторую группу опрошенных — сожителей.
Группа 2. Мужчины и женщины 23-30 лет, являющиеся сожителями.
Мужчины-сожители: Причины их сожительства таковы:
1. Желание совместно решать материальные проблемы — 23%.
2. Интимная и досуговая свобода — 20%.
3. Альтруистическое желание мужчины заботится о девушке — 16%.
3. Эгоистическое желание, чтобы девушка заботилась о мужчине — 15%.
4. Рождение детей — 14%. (в половине случаев — неплановое)
6. Желание прекратить совместно проживать с родителями — 12%.
Девушки-сожительницы: Причины их сожительства таковы:
1. Желание совместно решать материальные проблемы — 22%.
2. Альтруистическое желание девушки заботится о мужчине — 21%.
3. Рождение детей — 20%. (в половине случаев — неплановое)
4. Эгоистическое желание, чтобы мужчина заботился о девушке — 18%.
5. Желание прекратить совместно проживать с родителями — 10%.
2. Интимная и досуговая свобода — 9%.
Прежде чем анализировать данные результаты опроса, следует напомнить, что параллельно общему опросу, производилось дополнительное интервьюирование волонтерами отдельных подгрупп опрашиваемых. В данном случае, волонтеры опрашивали группу сожителей и фиксировали данные о том, кто именно являлся инициатором начала совместного проживания в гражданских парах. Результаты оказались следующими:
Кто являлся инициатором начала совместного проживания (сожительства) в вашей паре Мужчины 23-30 лет, сожители Девушки 23-30 лет, сожительницы
Инициатором был/а точно. 24% 52%
Инициатором точно был/а мой партнер 33% 26%
Совместное проживание получилось как-то само собой, по умолчанию, возможно по обоюдному желанию партнеров 32% 17%
Не помню или затрудняюсь ответить 11% 5%
Исходя из данного опроса, предполагая, что за 32% мужчин, которые считают, что сожительство возникло само собой, по умолчанию, скрываются 52% девушек-инициаторов совместного проживания (причем, многие девушки признавались, что их инициаторство было завуалировано), можно утверждать, что в современной России в возрастной группе 23-30 лет, девушки в два раза чаще, чем мужчины являются инициаторами создания гражданских браков. Причем, не менее чем каждой пятой девушкой, и не менее чем каждым третьим мужчиной само начало этого процесса и его логика плохо осознаются. Фактически мы имеем дело с созданием семьи вслепую. Что с нашей точки зрения также не укрепляет институт брака.
Переходя теперь к анализу группы сожителей, можно заметить, что значимость В, то есть стремления совместно решать материальные проблемы занимает у мужчин и женщин сожителей 22-23%, выходя на первое место в рейтинге, тогда как в семьях данный мотив создания пары занимает лишь 13-17%. Выходит, что в парах сожителей уровень меркантильного расчета заметно выше, чем в семьях. По любви гражданские пары возникают (16-21%) примерно в том же количестве, что и рассмотренные выше семейные (альтруизм 18-22%).
Желание девушек заводить детей в гражданских браках заметно ниже, чем в семьях, 20% против 32%, но и желание мужчин сожителей еще ниже — 14% против 24% мужчин желающих деторождения в браке. Данный перекос в представлениях о целях семейной жизни дополняется уже привычным перекосом в сфере интима. На 9%
девушек-сожительниц для которых интимная составляющая брака очень важна, приходится 20% сексуально активных мужчин-сожителей. Вынужденность в проживании с партнером ввиду стремления отселиться от родителей в группе сожителей является аналогичной, как и в группе семейных пар (9-12%), колебания в 1-2% равны погрешности.
К удивлению опрашивающих, которые предполагали, что мужчин-эгоистов в группе сожителей будет заметно больше, чем в группе женатых мужчин, их оказалось примерно сопоставимое число: на 15% сожителей-эгоистов приходилось 12% эгоистов-супругов. У девушек оказалось аналогичное соотношение: на 17% жен-эгоисток приходится 18% эгоисток-сожительниц. Разброс 12-15 и 17-18, как и разброс 12-18, является небольшим. Что позволило исследователям сделать вывод, что при создании гражданских браков паразитические настроения проявляются не так много, как это принято считать в обществе. С нашей точки зрения, как раз именно отсутствие серьезности при начале совместного проживания оказывается гораздо опаснее для семьи, чем разумный меркантилизм или эгоистический паразитизм.
Исходя из данных опросов, принципиально отличаясь по своему юридическому статусу, тем не менее, по составу своих участников и их взглядам на семью, сожительство — это аналог законного брака. То есть, мужчины и женщины 23-30 лет, состоящие в браке, на практике мало чем отличаются от тех кто является сожителем во взглядах на семью. Более высокая связь у женатых мужчин и замужних девушек представлений о семье как условии деторождения, по факту связана лишь с тем, что более половины браков, попавших в поле зрения исследователей, были заключены ввиду наступления незапланированной беременности. Отсюда, очевидно, что в современной России так называемый гражданский брак или сожительство, с одной стороны, является общепринятым переходным этапом в создании семьи, с другой — явным тормозом в развитии отношений в паре до момента официальной регистрации отношений в ЗАГС.
Еще больше данное мнение укрепляется при анализе данных дополнительного опроса тех мужчин и женщин 23-30 лет, что указали, что они находятся в браке или в сожительстве.
Вопрос для мужчин и женщин 23-30 лет, в браке Мужчины 23-30 лет, состоящие в браке Девушки 23-30 лет, состоящие в браке
Имели ли вы опыт совместного проживания с вашим партнером до заключения данного брака Да — 59% мужчин, Нет — 41% мужчин Да — 67% девушек, Нет — 33% девушек
Имели ли вы опыт совместного проживания с иными партнерами до заключения данного брака Да — 37% мужчин, Нет — 63% мужчин Да — 56% девушек, Нет — 44% девушек
При этом: Из тех 594 мужчин, что создали брак после сожительства с данной партнершей Из тех 672 девушек, что создали брак после сожительства с данным партнером
Длительность сожительства с данным партнером до заключения брака составляла менее 1 года. 28% 25%
Длительность сожительства с данным партнером до заключения брака составляла от 1 года до 2 лет. 33% 37%
Длительность сожительства с данным партнером до заключения брака составляла от 2 года до 3 лет. 21% 20%
Длительность сожительства с данным партнером до заключения брака состав-ляла от 3 лет до 5 лет. 11% 13%
Длительность сожительства с данным партнером до заключения брака состав-ляла от 5 лет и более. 7% 5%
Исходя из данной статистики, может показаться, что российские девушки являются более легкомысленными, нежели мужчины, так как они значительно чаще имеют опыт добрачного сожительства (67% против 59% и 56% против 37%). Однако волонтеры проводившие опросы зафиксировали, что под опытом совместного проживания с мужчиной девушки нередко понимают и проживание в течение нескольких недель в отеле во время совместной поездки на море, летом на даче, на базах отдыха, в собственных квартирах во время длительных отъездов родителей и т.д. Мужчины же обычно понимают данный вопрос буквально и учитывают только такое совместное проживание, которое для них является очевидным: проживание вместе с девушкой в квартире у чьих-то родителей, в собственном или арендованном жилье, в общежитии и т.д. Тем не менее, из опроса явно просматривается готовность российских девушек проживать практически с кем угодно, лишь бы чувствовать себя замужней девушкой, в широком смысле слова — кому-то нужной. Причем многие из опрашиваемых девушек вполне отдавали себе в этом отчет, говоря, что виной всему их заниженная самооценка и боязнь остаться одинокой. Видимо этот страх одиночества четко характерен для российских девушек даже в молодой и самой брачно востребованной возрастной категории от 23 до 30 лет. И можно только предполагать, насколько он усиливается в возрастной группе после 30 лет, где готовность девушек идти на любые условия, лишь бы проживать с мужчиной, должна быть еще более заметной.
Данный опрос также выявил тот срок сожительства, который для российской молодежи является оптимальным для создания брака — около года, максимум — два года. Если за этот период сожительство не превращается в официальный брак, на третьем году вероятность итогового возникновения семьи заметно снижается, а далее — все более и более. Для понимания того, почему это происходит, интересны данные опроса той тысячи мужчин
и одной тысячи девушек в возрасте от 23 до 30 лет, что на момент проведения опроса находились в состоянии сожительства.
Для полноты научного понимания ситуации, для данной категории были сформулированы еще несколько дополнительных вопроса. Первый звучал так: «Кто именно сдерживает создание официального брака в вашей паре с учетом того, что вы уже имеете опыт совместного проживания с данным партнером?». Ответы на него оказались таковы.
Вопрос: «Кто именно сдерживает создание официального брака в вашей паре с учетом того, что вы уже имеете опыт совместного проживания с данным партнером?» Мужчины 23-30 лет, находящиеся в сожительстве Девушки 23-30 лет, находящиеся в сожительстве
А. Мой партнер (своим неопределенным поведением) 41% 71%
Б. Я сам/а 38% 16%
В. Родители (мои или партнера, или сразу обоих партнеров) 12% 9%
Г. Близкие друзья/подруги или партнеры по бизнесу 9% 4%
Даже при самом первом взгляде на таблицу, очевидно, что для большинства опрошенных молодых россиянок начало сожительства почти автоматически является признаком желания данной девушки на брак с данным мужчиной. Если бы не нерешительность партнеров, 71% процент девушек-сожительниц готовы к немедленному браку с теми мужчинами, с кем они проживают. Сохраняют трезвость в данном вопросе только 16% девушек, плюс зависимые от мнения родителей и друзей еще 13% девушек. Рациональным брачное поведение можно признать только у трети девушек.
Чуть больше трети (38%) опрошенных мужчин признают, что в отсутствии подачи заявления в ЗАГС виновны они сами. А еще 41% опрошенных мужчин пытаются переложить ответственность за отсутствие брака на своих подруг. Однако, верить данным цифрам не очень хочется ввиду 71% готовности к браку у девушек. Исходя из опыта анализа статистики тех опросов, данные которых были приведены выше, можно предположить, что лукавят все-таки мужчины.
Любопытно, что мужчин зависимых при принятии своего решения о создании семьи от мнения родителей и друзей целых 21% против 13% у девушек. Таким образом, в современной России, мужчины гораздо менее самостоятельны при принятии решения о своем браке, нежели женщины, почти в два раза. Или просто более изощрены в том, чтобы завуалировать свою явную нерешительность, переложив ответственность за отсрочку свадьбы на свое окружение.
382 мужчин (38%) и 161 девушка (16%), честно взявшие на себя бремя ответственности за то, что их проживающая вместе пара до сих пор не оформила отношения в ЗАГС, были опрошены по специальному следующему вопросу. Он звучал так: «Что именно препятствует вам сейчас в создании семьи, когда вы уже находитесь в
статусе сожителя при условии, что ваш партнер на это согласен, а друзья и родственники не мешают вашему союзу?». Данная постановка вопроса позволяла более четко понять субъективные причины затрудняющие партнерам перейти в оформленные семейные отношения. Опрашиваемым было предложено пять основных вариантов ответов, которые звучали в предварительных опросах и, по мнению исследователей, обеспечивали всю полноту спектра реакций опрашиваемых.
Вопрос: Что именно препятствует вам сейчас в создании семьи, когда вы уже находитесь в статусе сожителя при условии, что ваш партнер на это согласен, а друзья и родственники не мешают вашему союзу: Мужчины 23-30 лет, находящиеся в сожительстве Девушки 23-30 лет, находящиеся в сожительстве
А. Еще рано создавать семью ввиду явной молодости, желания экспериментировать и нежелания иметь детей 24% 17%
Б. Имеется неуверенность в собственном материальном статусе и перспективах получения хороших доходов, не хочется материально зависеть от партнера 23% 15%
В. Имеются серьезные претензии к личности партнера и его/ее поведению (включая зависимости, интимную дисгармонию, быт, наличие поводов для ревности и т.д.) 18% 47%
Г. Имеется принципиальное нежелание брать на себя ответственность за другого человека и детей 16% 11%
Д. Затрудняюсь ответить, сам/а не понимаю, что мне мешает создать семью с данным партнером 19% 10%
В глаза бросается то, что желание продлить молодость у мужчин заметно больше (24%), чем у девушек (17%), ровно как и нежелание брать на себя ответственность (16% у мужчин, 11% у девушек). Мы видим, что девушек удерживает от брака с сожителем более серьезные аргументы, чем мужчин. 47% девушек четко формулируют свои претензии к мужчинам (зависимости, измены, тунеядство). Мужчин конкретно называющих свои претензии к сожительницам всего 18%. Неуверенность в своем финансовом будущем характерна почти для четверти всех мужчин (23%) и лишь для одной шестой девушек (15%). Особенно впечатляет и то, что каждый пятый мужчина-сожитель (19%) вообще не в состоянии объяснить самому себе, что мешает ему создать семью с той девушкой, к которой у него нет существенных претензий. Таких девушек в два раза меньше, затрудняется с ответом лишь одна из десяти.
Интересно и то, что многие из тех девушек, что имели к своим сожителям серьезные претензии, или затруднялись с ответом, все равно сообщали волонтерам, что были бы готовы к немедленному замужеству, если бы
их мужчины проявили настойчивость и решительность. Подобных заявлений среди мужчин было крайне мало.
Обобщая данные всех данных вопросов в группе сожителей, можно увидеть то, что автор определяет как «дефицит классического мужского поведения»: молодые мужчины не стремятся создавать семью даже тогда, когда они любят свою сожительницу, к ней нет серьезных претензий и нет никаких особых затруднений. Как показали опросы, женатые мужчины и мужчины-сожители в возрасте 23-30 лет, по сути, являются тождественными друг другу в своем гендерном поведении. Разница в их статусе, когда одни оказываются в браке, в другие — сожителями, очень часто связана только с тем, что одна группа девушек легко допускает неплановую беременность и/или проявляет свою твердость в нажиме на своего мужчину, подталкивая сожителей к браку, другие — исключают наступление беременность и находятся в режиме терпеливого ожидания того мужского решения о свадьбе, которое в возрасте 23-30 лет часто так и не наступает. Что после двух-трех сожительства и приводит многие пары к трагедии расставания.
Отмечая все это, становится понятно, что необходимы такие изменения в законодательство о семье, когда рождение ребенка в паре сожителей автоматически приравнивало бы ее юридический статус к браку и возлагало бы на партнеров четкую материальную и финансовую ответственность по отношению друг к другу и детям. Только это сможет либо сдержать мужчин и женщин в их часто мало осмысленном решении (как показывают опросы) о совместном добрачном проживании, либо будет стимулировать девушек деторождению не дожидаясь мужских решений о регистрации отношений в ЗАГСе.
Более детальное рассмотрение сожителей как тендерную и социальную категорию превысит формат данной стать и не входит в ее задачу. Вернемся теперь к первой таблице и рассмотрим группу тех мужчин и женщин 23-30 лет, которые не имеют опыта браков и сожительства.
Группа 3. Не проживающие с партнерами или одинокие мужчины и женщины 23-30 лет.
Мужчины: Целесообразность создания ими семьи выглядит так:
1. Альтруистическое желание мужчины заботится о девушке — 23%.
2. Интимная и досуговая свобода — 22%.
3. Рождение детей — 19%.
4. Желание совместно решать материальные проблемы — 16%.
5. Эгоистическое желание, чтобы девушка заботилась о мужчине — 14%.
6. Желание прекратить совместно проживать с родителями — 6%.
Девушки: Целесообразность создания ими семьи выглядит так:
1.Альтруистическое желание девушки заботится о мужчине — 28%.
2. Рождение детей — 25%.
3. Желание совместно решать материальные проблемы — 16%.
4. Эгоистическое желание, чтобы мужчина заботился о девушке — 12%.
5. Интимная и досуговая свобода — 12%. (в рейтинге на 0.3% меньше, чем желание девушки, чтобы мужчина о ней заботился).
6. Желание прекратить совместно проживать с родителями — 7%.
Данная группа имеет свою специфику по сравнению с группой 1 и 2 в явно более лучших отношениях с родителями, что видимо и снижает степень их выталкивания в сожительство и браки. Отсутствие регулярной интимной жизни повышает у них значимость интимной жизни, а отсутствие практических навыков совместного проживания с представителем противоположного пола приводит к заметно большему числу проявлений любви и альтруизма. Согласно отметках волонтерам, данная группа — это частично романтики (не имеющие острых материальных проблем), частично — закомплексованные и не очень общительные люди, но зато и не очень эгоистичные.
Не имея технической возможности анализа и обобщения всех результатов проведенных опросов в рамках данной статьи, призывая коллег к их самостоятельному анализу, выражаем уверенность в том, что без изменения государственной гендерной политики, российская молодежь так и не научится более серьезно подходить к созданию семьи, что будет приводить как к дальнейшему кризису института российской семьи, так и замедлению того демографического роста, без которого страна понесет в будущем тяжелые экономические и социальные потери.
Исходя из результатов опроса, коллектив исследователей был вынужден задуматься над вопросом о том, что же собственно говоря делать, каким образом повышать гендерную культуру российской молодежи. Одно из направлений могут подсказать ответы на вопрос № 4 «Что стало главным источником Ваших знаний о представителях противоположного пола?», приведенные в таблице в начале статьи. Как выяснилось, личное общение юношей и девушек за время обучения в школе дает в различных группах опрошенных от 15% до 23% всего опыта общения с противоположным полом, наравне с прямым опытом ведения любовных отношений входя в «призовую двойку» тех источников информации, которые собственно говоря и формируют гендерную культуру молодых россиян. Не претендуя в рамках данной статьи на высокую аргументированность позиции, тем не менее, можно предположить, что та легкость и несерьезность в планировании семьи и сожительстве, что выявлена опросами у россиян в возрасте 23-30 лет, частично может быть связана и с тем, что совместное обучение мальчиков и девочек в системе общего среднего образования формирует у представителей противоположного пола отношение друг к другу как к себе подобным, не вырабатывая навыков оптимального для функционирования института семьи маскулинного и
феминного поведения. Тот высокий уровень мужской безответственности, когда мужчины оказываются не в состоянии принимать осмысленные решения о перспективах и результатах своих отношений с девушками, перекладывая на них ответственность за сожительство, деторождение и брак, то стремление девушек полагаться в этих вопросах либо на самих себя, либо на его Величество Случай, показывает, что они слишком хорошо знают друг друга, в том числе по опыту совместного обучения в школах. Отсюда, мужчины уверены в том, что девушки выживут и без мужских решений, а девушки готовы общаться и жить с мужчинами, даже наблюдя явный дефицит их мужского поведения. В общем, во взрослой жизни все остается также, как и в модели жизни класса в школе на протяжении того десятилетия, когда идет формирование молодого человека: мальчики не спешат усложнять свою жизнь ответственностью за жену и детей, а девочки ругая мальчиков, все больше и больше готовы или все делать за них сами, или остаться одинокими мамами. Между тем, может быть предоставленные сами себе мальчики, в рамках моно гендерных классах были бы вынуждены научиться заставлять себя принимать ответственные решения, а в своих изолированных дамских сообществах девочки не спешили бы делать все за мальчиков?
Нам известна широкая дискуссия, временами возникающая в педагогической и психологической литературе по поводу плюсов и минусов совместного обучения мальчиков и девочек. Еще в 1945 году К.И. Львов ставил данный вопрос перед советскими педагогами [10]. Последовательно выступал за раздельное обучение В. Базарный [1]. Подобную позицию очень аргументировано поддерживала В. Д. Еремеева [2]. Это вопрос поднимал в 2001 году И. Костиков [8]. Затем такие исследователи как
B. Евланова, С. Данилова, С.Г. Достовалов [3]. Очень интересной и дискуссионной мы считаем серию работ Т.Л. Шишовой [14].
В 2012 году вышло сразу две педагогически, психологически и культурологически ценных работы —
C.Д. Матюшкова и М.А. Гохгалтер о педагогических условиях формирования не только общей, но и гендер-ной культуры учащихся [11].
Однако до сегодняшнего дня тематика позитивности или негативности совместного обучения мальчиков и девочек в средней школе с точки зрения семейной политики России, серьезно не обсуждалось. С нашей точки зрения, введенные в научный оборот в данной статье результаты опросов российской молодежи могут быть полезны как для увеличения аргументированности позиций сторонников или противников гендерно раздельного среднего образования, так и реального улучшения гендерной политики на государственном уровне.
Литература
1. Арутюнян М.Ю. Мужчины и женщины: образы и модели успеха. // Народонаселение. 1998. № 1. С. 72-81.
2. Ашвин С. Влияние советского гендерного порядка на современное поведение в сфере занятости. / С. Ашвин; пер. Н.В. Романовского //СОЦИС. 2000. № 11. С. 63-72.
3. Волочай А.В. Гендерные аспекты повседневности в современном дискурсе: автореф. ... дис. канд.филос. наук: Ростов н/Дону, 2007. 26 с.
4. Достовалов С.Г. Воспитание мальчика: советы психолога: книга для родителей. М.: Академия. 2008. 187 с.
5. Еремеева В. Д. Мальчики и девочки — два разных мира: Нейропсихологи — учителям, воспитателям, родителям, школьным психологам. М.: Линка-Пресс. 1998. 184 с.
6. Зберовский А.В. Как оценить прочность вашего брака. // Поликом. Красноярск. С.456.
7. Здравомыслова О.М. Семья и общество: гендерное измерение российской трансформации. М.: Едиториал УРСС, 2003. 152 с.
8. Костикова И. Перспективы гендерного образования в России: взгляд педагога. // Высшее образование в России. 2001. № 2. С. 68-75.
9. Крылова И. А. Демографический кризис в современной России и его последствия. // Философия и общество. 2008. № 3. С. 138-160.
10. Кувшинова С.Е. Гендерное воспитание в дошкольном возрасте. // Муниципальное образование: инновации и эксперимент. 2013. № 1.С. 22-26.
11. Львов К.И. Совместное обучение в прошлом и настоящем. //Советская педагогика. 1945. № 10. С. 38-39.
12. МарчукН.Ю. Особенности профессионально-личностной направленности педагога //Образование и наука. 2011. № .6. С. 60-72
13. Матюшкова С.Д. Педагогические условия формирования гендерной культуры учащихся старших классов / С.Д. Ма-тюшкова. Витебск: ВГУ имени П.М. Машерова, 2012. 173 с.
14. Мид М. Мужское и женское: Исследование полового вопроса в меняющемся мире. М.: РОССПЭН, 2004. С. 127-139.
15. Сазонов Б.А. Балльно-рейтинговые системы оценивания знаний: особенности российской практики. //Образование
и наука. 2012. № 9. С. 15-35
16. Скутнева С.В. Гендерные аспекты жизненного самоопределения молодежи. // Социологические исследования (СО-ЦИС). 2003. № 11. С. 73-78.
17. Стебунова Е.И. Гендерные исследования в социально-философском дискурсе как одно из направлений изучения социальной структуры общества. // Актуальные проблемы современной гендерологии. Выпуск 8. Москва — Ставрополь: Изд-во СКФУ, 2013. С. 162-166.
18. Тараканова В.В. Гендерные особенности развития познавательных процессов в дошкольном возрасте. // Эксперимент и инновации в школе. 2013. № 6. С.41-44.
19. Хоткина З. Гендерным исследованиям в России — десять лет. // ОНС. 2000. № 4. С. 21-26.
20. Чернова Ж. Гендерные исследования: западный и российский опыт: сборник статей/под ред. Ж.В. Черновой.— СПб.: Изд-во Европ. ун-та в С.-Петербурге, 2005. 544 с.
21. Чучин-Русов А.Е. Гендерные аспекты культуры. // ОНС. 1996. № 6. С. 141-153.
22. Швецова А.В. Развитие гендерной культуры как культуры социального взаимодействия. // Инновационные проекты и программы в образовании. 2014. № 5. С.18-23.
23. Данилова С. В классе — только мальчики. [Электронный ресурс].— Режим доступа: http://www.hrono.ru/statii/2006/ (1ат1_Ь7г.й£ш/
24. Базарный В. Ф. Почему стандарты знаний ведут к расщеплению личности? [Электронный ресурс].— Режим доступа: http://www.hrono.ru/proekty/bazarny/bzrn_stand.php
^ References
1. Arutyunyan M. Yu. Men and women: images and models of success. // The population. 1998. No. 1. Pp. 72-81.
2. Ashwin S. The influence of the Soviet gender order on current behavior in employment. / S. Ashwin; lane N.V. Romanovsky //SOTSIS. 2000. No. 11. Pp. 63-72.
3. VolochaiA.V. Gender aspects of everyday life in modern discourse: Candidate's Dissertation in Philosophy. Sciences: Rostov n/don, 2007. 26 p.
4. Dostovalov, S.G. Education ofboy — the advice ofpsychologist: a book for parents. M.: Academy. 2008. 187 p.
5. Eremeeva V.D. Boys and girls — two different worlds: Neuropsychology — teachers, educators, parents, school psychologists. M: Linka-Press. 1998. 184 p.
6. Zborowski A.Q. How to assess the strength of your marriage. // Polikom. Krasnoyarsk. P. 456.
7. Zdravomyslova O.M. Family and society: gender dimension of the Russian transformation. M.: URSS Editorial, 2003. 152 p.
8. Kostikova I. Prospects of gender education in Russia: the view of the teacher. // Higher Education in Russia. 2001. No. 2. Pp. 68-75.
9. KrylovaI.A. Demographic crisis in modern Russia and its consequences. // Philosophy and society. 2008. No. 3. Pp. 138-160.
10. Kuvshinova S.E. Gender education at preschool age. // Municipal education: innovation and experiment. 2013. No. 1. Pp. 22-26.
11. LvivI.K. Collaborative learning in the past and present. //The Soviet pedagogics. 1945. No. 10. Pp. 38-39.
12. Marchuk N.Y. Peculiarities of professional and personal orientation of the teacher // Education and Science. 2011. No.. 6. Pp. 60-72
13. Matuskova D.S. Pedagogical conditions of formation of gender culture of senior students / S.D. Matuskova. Vitebsk: VSU named after P.M. Masherov, 2012. 173 S.
14. MeadM. Male and female: a Study of the sexual question in a changing world. M.: ROSSPEN, 2004. P. 127-139.
15. Sazonov B.A. Score-rating system of knowledge evaluation: features of the Russian practice // Education and Science. 2012. No. 9. Pp. 15-35
16. Sotneva S.V. Gender aspects ofself-identification young people // Sociological studies (SOCIS). 2003. No. 11. Pp. 73-78.
17. E.I. Stebunova. Gender research in social and philosophical discourse as one of the areas of study of the social structure of society // Actual problems of modern genderology. Issue 8. Moscow — Stavropol: Publishing house of North-Caucasus Federal University, 2013. Pp. 162-166.
18. Tarakanova V.V. Gender peculiarities of development of cognitive processes in preschool age. // Experimentation and innovation in school. 2013. No. 6. Pp. 41-44.
19. Hotkina Z. Gender studies in Russia: ten years. // ONS. 2000. No. 4. Pp. 21-26.
20. Chernova Zh. Gender studies: Western and Russian experience: collection of articles/under the editorship of G.V. Chernova.— SPb.: Publishing house of Europe. University in St.— Petersburg, 2005. 544 p.
21. Chuchin-Rusov A.E. Gender aspects of culture. // ONS. 1996. No. 6. Pp. 141-153.
22. Shvetsov, A. V. the Development of gender culture as the culture of social interaction. // Innovative projects and programs in education. 2014. No. 5. Pp. 18-23.
23. Danilov, S. In the class of boys only [Electronic resource].— Access mode: http://www.hrono.ru/statii/2006/danil_bzr.html
24. Bazarny V.F. Why standards of knowledge lead to split personality? [Electronic resource].— Access mode: http:// www.hrono.ru/proekty/bazarny/bzrn_stand.php
