CC BY
128. Ташак В.И., Антонова Ю.Е. К вопросу о добыче огня и его культе в палеолите Западного Забайкалья // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: История, филология. 2012. Т. 11, № 7. С. 56-67.
9. Токарев С.А. Ранние формы религии. М.: Наука, 1990. 622 с.
10. Широков В.Н. Пещерное палеолитическое искусство Урала и Западной Европы // Уральский исторический вестник. 2013. № 4. С. 88-99.
11. Щербакова Т.И. Палеолитическая стоянка Талицкого (по раскопкам 1942 г.) // Советская археология. 1985. № 3. С. 105-120.
УДК 903.023
Жижин Сергей Павлович
студент 2-го курса исторического факультета
Пермский государственный гуманитарно-педагогический университет, Пермь, Россия, e-mail: [email protected]
ГАРИНСКИЙ КЕРАМИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКС АСТРАХАНЦЕВСКОГО ПОСЕЛЕНИЯ (ПО МАТЕРИАЛАМ РАСКОПОК Н.А. ПРОКОШЕВА)
Sergey P. Zhizhin
2nd year Student of Historical Faculty
Perm State Humanitarian Pedagogical University, Perm, Russia, e-mail: [email protected]
GARINSKAYA CULTURE'S CERAMIC INVENTORY OF THE SETTLEMENT ASTRAKHANTSEVSKOE (MATERIALS OF N.A. PROKOSHEV'S EXCAVATIONS)
Аннотация. В статье проводятся типологический и технико-технологический анализы гаринской керамики Астраханцевского поселения. Для исследования были использованы материалы из раскопок Н.А. Прокошева. На основе полученных результатов делается вывод о неоднородности населения, проживавшего на памятнике в эпоху энеолита.
Ключевые слова: Астраханцевское поселение, энеолит, гаринская культура, керамика, технико-технологический анализ.
Abstract. The article makes the typological analysis and the technical and technological analysis of the Garinskaya culture's ceramic complex, which located on the settlement Astrakhantsevskoe. For the study, materials of N.A. Prokoshev's excavations were used. The results allow us to conclude about the heterogeneity of the population that lived on the settlement in the Chalcolithic.
Key words: settlement Astrakhantsevskoe, Chalcolithic, Garinskaya culture, pottery, technical and technological analysis.
© Жижин С.П., 2020
Астраханцевское поселение было обнаружено в ходе работ КЭ ГАИМК под руководством Н.А. Прокошева в районе устья р. Чусовой на второй надпойменной террасе в 50 м к востоку от оз. Грязного [14, с. 168]. В период с 1934 по 1936 г. на памятнике было раскопано пять жилищ-полуземлянок,
Л
которые соединялись между собой коридорообразными переходами (965 м ). Из жилищ было извлечено большое количество кремневых орудий, керамики, кальцинированных костей и угольков. Н.А. Прокошев относил памятник к позднему неолиту [7, с. 143-144; 11, с. 256]. Раскопки памятника были продолжены в 1950 г. под руководством О.Н. Бадера. В ходе экспедиции было раскопано последнее, шестое, жилище, намеченное еще Н.А. Прокошевым. Отчасти раскопки были вызваны невозможностью исследования коллекции памятника, так как материалы из раскопок сначала передавались Н.А. Прокошевым в Государственный Эрмитаж, а затем в ГАИМК. О.Н. Бадер относил памятник к гаринскому этапу турбинской культуры [1, с. 111; 2, с. 99]. В дальнейшем взгляды О.Н. Бадера на эпоху палеометалла Предуралья были пересмотрены, и Астраханцевское поселение исследователи стали относить к раннему периоду гаринской энеолитической культуры (конец IV тыс. до н.э. -конец III тыс. до н.э.) [8, с. 93; 9, с. 37]. В данный момент памятник затоплен.
Для проведения исследования была использована керамическая коллекция из раскопок 1930-х гг., сохранившаяся в фондах кабинета КАЭ ПГНИУ. Эта коллекция представляет материалы, которые исследователи того времени, видимо, сочли обладающими слабой репрезентативностью для отправки в Ленинград. Это отмечается в следующих моментах: сильная фрагментация имеющейся коллекции; из всей коллекции только 4 фрагмента относятся к венчикам, которые находились в сильно деформированной форме; большинство фрагментов не орнаментированы; имеющиеся фрагменты не позволяли реконструировать форму сосудов. Материалы хранятся в КА ПГНИУ (автор благодарит А.В. Усова за возможность познакомиться с материалами).
Целью исследования являлось определение степени культурной однородности основной жилищной части памятника по гаринскому керамическому материалу, выявление возможных инокультурных элементов.
Рассмотрение керамики проводилось посредством типологического и технико-технологического анализа.
По венчикам и крупным стенкам было выделено 11 сосудов. Цвет сосудов - песочный с темными и светлыми серыми оттенками, два сосуда также имеют красные и рыжие включения.
Толщина стенок варьирует от 5 до 14 мм. Такой широкий диапазон может отчасти объясняться тем, что рассмотренные фрагменты принадлежали к разным функциональным частям сосудов.
Венчики фиксируется только у 3 сосудов, все они имеют округлую форму. По срезу венчика у двух сосудов нанесены наклонные оттиски гребенчатого штампа, у одного сосуда они продолжаются и по краю венчика с внешней стороны.
Орнамент сосудов представлен гребенчатыми (5 сосудов), ямчатыми (4 сосуда) и ямочными (1 сосуд) элементами. Стоит также отметить наличие у одного сосуда сужающегося к внутренней поверхности сквозного отверстия. Среди мотивов можно выделить: горизонтальные ряды шагающей гребенки, ряды наклонных вправо оттисков гребенчатого штампа, горизонтальные ряды ямчатых вдавлений, наклонные вправо ряды ямчатых вдавлений, диагональные ряды ямчатых вдавлений. Образ представлен лишь у одного сосуда сочетанием диагональных рядов ямчатых вдавлений с расположенным над ними горизонтальным рядом ямчатых вдавлений. К сожалению, сильная фрагментарность не позволяет восстановить орнаментальную композицию ни на одном сосуде.
Внутренняя поверхность сосудов заглаживалась твердым предметом. Фиксация у некоторых сосудов параллельных бороздчатых следов позволяет предполагать, что обработка поверхности велась гребенчатым штампом.
Перечисленные типологические показатели характерны для гаринской культуры. Внешние морфологические признаки сосудов не содержат инокультурных элементов.
Но полученные в ходе типологического анализа данные нельзя считать достаточными для определения степени культурной однородности керамического комплекса, так как, во-первых, коллекция в основном не отличается высокой информативностью, так, к примеру, абсолютно невозможно реконструировать ни форму сосудов, ни орнаментальную композицию; во-вторых, навыки гончара, связанные с внешними признаками сосуда, в целом обладают высокой степенью адаптации к новой культурной среде.
Поэтому следующим шагом в исследовании было проведение технико-технологического анализа, результаты которого способны давать более подробную информацию о культурных контактах человеческих коллективов в древности.
Изучение технологии изготовления сосудов проводилось в рамках историко-культурного направления, созданного А.А. Бобринским. Это направление базируется на применении методики бинокулярной микроскопии, трасологии и физического моделирования [4, с. 14-19].
В данной работе были рассмотрены только три ступени подготовительной стадии структуры гончарного производства: отбор и обработка исходного пластичного сырья (далее - ИПС), составление формовочных масс (далее - ФМ) [3, с. 9-11]. Такой выбор был обусловлен двумя причинами: во-первых, эти элементы гончарной технологии можно рассмотреть у всех сосудов, во-вторых, представления гончаров об ИПС (ступени отбора и обработки ИПС) способны длительное время оставаться неизменными даже в условиях культурного смешения, так как они относятся к независящим от потребителя глиняной посуды традициям внутренней культуры [5, с. 74; 13, с. 135].
Исходным пластичным сырьем (ИПС) в гончарстве принято называть
природные материалы, которые могут выступать в качестве самостоятельного
пластичного сырья для изготовления посуды [3, с. 17]. Важным критерием для древнего гончара при отборе ИПС являлась степень его запесоченности, которая влияла на пластичность сырья [4, с. 73-76]. По этому критерию ИПС делится на слабозапесоченные, среднезапесоченные и сильнозапесоченные материалы [6, с. 53].
В энеолите Прикамья выделяются следующие приемы обработки ИПС: 1) дробление ИПС в сухом виде (фиксируется по наличию в формовочной массе не растворившихся до конца комочков сухой глины); 2) использование ИПС в увлажненном естественном состоянии (при отсутствии признаков его дробления).
На ступени составления ФМ рассмотрены данные о рецептах, которые включают ИПС и искусственные примеси. В качестве таких примесей были выявлены: 1) дробленая раковина (фиксируется в виде мелких углублений с плоским основанием) [4, с. 104]; 2) органический раствор (различные природные клеящие вещества животного и растительного происхождения) [5, с. 76].
Органический раствор определялся по наличию в черепке плоскостных и аморфных пустот, стенки которых были покрыты рыжевато-белым или густым маслянистым веществом, иногда матовым черно-коричневым налетом.
Технико-технологическому анализу были подвергнуты все 11 сосудов. На ступени отбора ИПС была выявлена одна традиция - отбор слабозапесоченных глин.
Анализ обработки ИПС выявил использование глин как в увлаженном естественном состоянии, так и в дробленом сухом состоянии. При этом преобладал первый способ обработки, отмеченный у 8 сосудов (табл. 1).
Таблица 1
Результаты изучения обработки исходного пластичного сырья (ИПС)
Обработка ИПС Количество сосудов
Использование в увлажненном естественном состоянии 8 (73 %)
Дробление в сухом виде 3 (27 %)
Всего сосудов: 11 (100 %)
Изучение ФМ дало следующие рецепты: 1) сложный многокомпонентный состав «ИПС + др. раковина + органический раствор» (64 %); 2) несмешанный
двухкомпонентный состав «ИПС + др. раковина» (36 %) (табл. 2).
Таблица 2
Результаты изучения формовочных масс (ФМ)
Рецепты формовочных масс Количество сосудов
ИПС + др. раковина + органический раствор 7 (64 %)
ИПС + др. раковина 4 (36 %)
Всего сосудов: 11 (100 %)
Полученные результаты можно интерпретировать по-разному. Первый вариант - на поселении происходило культурное смешение, в котором доминантными были традиции по использованию ИПС в увлажненном состоянии и добавлению в ФМ, помимо дробленой раковины, также органического раствора. Второй вариант - рассмотренные материалы асинхронны и отображают разновременное заселение памятника носителями разных гончарных традиций.
К сожалению, опубликованные Н.А. Прокошевым материалы не содержат сведений о расположении керамических находок на памятнике, чтобы помочь решить данный вопрос [10, с. 114; 11, с. 256; 12, с. 80-81].
Таким образом, анализ технологии изготовления посуды выявляет неоднородность населения, проживавшего на поселении. При этом важно учитывать, что была рассмотрена малая часть от общего числа раскопанных сосудов (только из раскопок 1950 г. было получено 69 сосудов [1, с. 98]). Возможно, при анализе всего раскопанного комплекса посуды результаты были бы другими. Поэтому требуется дальнейшее изучение керамических материалов гаринских памятников района устья р. Чусовой.
Список литературы
1. Бадер О.Н. Астраханцевское поселение в устье Чусовой // Отчеты Камской (Воткинской) археологической экспедиции. М., 1959. Вып. 1. С. 87-112.
2. Бадер О.Н. Камская археологическая экспедиция в 1950 г. // КСИИМК. 1953. Вып. 49. С. 97-103.
3. Бобринский А.А. Гончарная технология как объект историко-культурного изучения // Актуальные проблемы изучения древнего гончарства: кол. моногр. Самара: Изд-во СамГПУ, 1999. С. 5-109.
4. Бобринский А.А. Гончарство Восточной Европы. Источники и методы изучения. М.: Наука, 1978. 272 с.
5. Васильева И.Н. О выделении камского ареала гончарных традиций эпохи неолита // Археология, этнография и антропология Евразии. 2013. № 4. С. 73-83.
6. Лопатина О.А., Каздым А.А. О естественной примеси песка в древней керамике (к обсуждению проблемы) // Древнее гончарство: итоги и перспективы изучения. М., 2010. С. 46-57.
7. Лычагина Е.Л. Деятельность Камской экспедиции ГАИМК на территории Пермского края // Российская археология. 2011. № 4. С. 147-152.
8. Наговицын Л.А. Культурно-хронологическое соотношение гаринских и борских памятников Прикамья // Энеолит лесного Урала и Поволжья. Ижевск, 1990. С. 82-96.
9. Новые данные о периодизации и хронологии новоильинских, гаринских и борских памятников Прикамья / А.А. Выборнов, Е.Л. Лычагина, И.Н. Васильева и др. // Вестник Пермского университета. Серия История. 2019. Вып. 1 (44). С. 34-47.
10. Прокошев Н.А. Бассейн р. Камы // Археологические исследования в РСФСР 19341936 гг. (краткие отчеты и сведения). М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941. С. 113-125.
11. Прокошев Н.А. Камская экспедиция в 1935 году // Советская археология. 1936. № 1. С. 255-268.
12. Прокошев Н.А. Некоторые итоги изучения поздненеолитических стоянок района устья р. Чусовой (1934-1937 гг.) // БКИЧП. 1940. № 6/7. С. 80-81.
13. Цетлин Ю.Б. Древняя керамика. Теория и методы историко-культурного подхода. М.: ИА РАН, 2012. 430 с.
14. Шмидт А.В. Работы на строительстве Пермской гидроэлектростанции // Известия Государственной академии истории материальной культуры. Л., 1935. № 109. С. 166-176.
УДК 902/904
Накарякова Марина Сергеевна
студентка 3-го курса исторического факультета
Пермский государственный гуманитарно-педагогический университет, Пермь, Россия, e-mail: [email protected]
ОСНОВНЫЕ ПРИЕМЫ ОБРАБОТКИ КАМЕННОГО ИНВЕНТАРЯ В ГАРИНСКОЙ ЭНЕОЛИТИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЕ (ПО МАТЕРИАЛАМ СТОЯНКИ ЧАШКИНСКОЕ ОЗЕРО IX)
Marina S. Nakaryakova
3rd year Student of Historical Faculty
© Накарякова М.С., 2020
