CC BY
191
ФУНКЦИОНАЛЬНОЕ ПИТАНИЕ И ПСИХОИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ЧЕЛОВЕКА: ТОЧКИ СОПРИКОСНОВЕНИЯ
Ткаченко Е. И., Успенский Ю. П., Фоминых Ю. А., Балукова Е. В., Авалуева Е. Б.
Санкт-Петербургская государственная медицинская академия имени И. И. Мечникова
Фоминых Юлия Александровна
195067, Санкт-Петербург, Пискаревский пр., 47,24-й павильон Тел.: 8 (921) 752 6839 E-mail: jaf@mail.ru
РЕЗЮМЕ
Согласно сообщению WHO 1996 г., мир достигает главного кризиса в общественном здоровье в виде вспышки новых и повторных инфекционных болезней с неуклонно увеличивающейся частотой в течение последних 10-15 лет. Данная информация верна не только для инфекционных заболеваний. С другой стороны, пища населения в конечном счете значительно изменяется. Неотложным вопросом, который должен быть решен для усовершенствования здравоохранения, является модификация и оптимизация питания. Ключевые слова: функциональное питание; психологический статус; интеллект.
SUMMARY
According to the 1996 WHO Report, the world is heading for a major crisis in public health as outbreaks of new and re-emerging infectious diseases are striking at increasing frequencies within the past 10 to 15 years. The given information is true not only for an infection. On the other side eventually a food of the persons considerably changes. The urgent question which needs to be addressed is the nutrition modification and optimization for public health improvement.
Keywords: functional nutrition; psychological status; intellect.
Учитывая выраженную отрицательную тенденцию, проявляющуюся на рубеже ХХ — XXI веков в виде возрастающей ранней смертности и утраты трудоспособности населения от сердечно-сосудистых, онкологических, гастроэнтерологических заболеваний, высокой частоты встречаемости инфекционной патологии, человечество столкнулось с необходимостью, помимо создания все новых и новых лекарственных средств, назначение которых является в ряде случаев паллиативным и сопряжено с развитием серьезных побочных эффектов, вносить изменения в питание. Одной из эффективных возможностей уменьшения квоты химических лекарственных соединений для лечения заболеваний человека является модификация и оптимизация питания.
В этой связи необходимо отметить, что существенно изменились, особенно за последние 100 лет, характер питания современного человека и функции взаимодействия значительного числа факторов в обществе и природе. В современном цивилизованном обществе произошло резкое (в 2-3 раза)
снижение количества потребляемой человеком пищи из-за изменения образа жизни и снижения энерготрат. В силу этого, а также ввиду изменения качества потребляемых продуктов стало невозможным получение человеком достаточного количества некоторых биологически важных компонентов пищи (биофла-воноидов, изотиоцианатов, фитостеролов, кадмия, лития, хрома, ванадия, никеля, селена и многих других), содержащихся в ее объеме, эквивалентном примерно 5-6 тысячам килокалорий, потреблявшихся древним человеком, против 2-2,5 тысячи килокалорий в пище современного человека [10; 17].
Таким образом, появившаяся дилемма в виде уменьшения потребления пищи из-за снижения энерготрат и одновременного получения всего необходимого набора нутриентов может быть разрешена лишь использованием в питании различных биологически активных добавок (БАДов), способных восполнить данный дефицит [10].
Например, известно, что эволюционно выработанная физиологическая норма потребления
О
№12/2010 ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ И КЛИНИЧЕСКАЯ
эссенциальных фосфолипидов в составе суточного рациона человека составляет не менее 3000-6000 мг лецитина и 500-1000 мг холина. К сожалению, в развитых странах в последние годы из-за соблюдения населением гипохолестериновой диеты эти цифры имеют тенденцию к снижению и потребление эс-сенциальных фосфолипидов с пищей становится неадекватным физиологическим потребностям организма человека. В пище холин встречается преимущественно в составе лецитинового комплекса, но может быть также представлен и в свободной форме или в качестве компонента других фосфолипидов. При этом наиболее богатые естественные источники лецитина и холина содержатся в жирной пище с высоким содержанием холестерина [29]. Потребление жирной пищи, а следовательно, и эссенциальных фосфолипидов благодаря реализации национальных программ по профилактике атеросклероза неуклонно снижается [40; 42]. В США за последние 20 лет потребление яиц уменьшилось на 20%, красного мяса — на 48% [41].
Очевидно, что в условиях соблюдения во всем мире значительной части населения гипохолесте-риновой диеты, дефицитной по содержанию эссен-циальных фосфолипидов, единственно возможным и верным способом является обогащение обедненных животными жирами рационов питания лецитином и холином в виде добавок к пище или в форме капсул лекарственных соединений.
Таким образом, в последние годы в науке о питании получило развитие новое направление — так называемое функциональное питание, стала очевидной перспектива терапии питанием ряда заболеваний [10; 27; 28]. Концепция функционального питания была впервые сформулирована в Японии в конце 1990-х годов. В настоящий момент данное направление интенсивно развивается в Англии, Германии, США, Японии и многих других странах [36; 37].
Известно, что термин «функциональное питание» означает включение в рацион человека таких продуктов или веществ естественного происхождения, которые оказывают определенное регулирующее воздействие на организм в целом или его определенные системы, нормализуя их функции [6; 28].
Первоначально японские ученые предложили использовать для продуктов функционального питания молочнокислые бактерии и бифидобактерии, олигосахариды, пищевые волокна и полиненасы-щенные жирные кислоты. В настоящее время данный список расширился и к основным категориям функциональных нутриентов принято относить: пробиотические микроорганизмы, аминокислоты, олигосахариды, минеральные вещества, растительные волокна, полиненасыщенные жирные кислоты, витамины, органические кислоты, антиоксиданты и др. Мы согласны с точкой зрения Б. А. Шендерова [28], что отличие препаратов пробиотического ряда и продуктов функционального питания заключается лишь в различной форме выпуска, то есть жидкой, таблетированной, капсулированной и т. д.
По мнению российских и зарубежных ученых, развитие индустрии функционального питания является самым перспективным направлением в пищевой промышленности в настоящее время, так как оно в наибольшей степени отвечает запросам потребителей.
Многочисленными исследователями установлено, что регулярное потребление в пищу пробиотических продуктов приводит к быстрому восстановлению нормофлоры в кишечнике, способствует лечению заболеваний желудочно-кишечного тракта (хронический гастродуоденит, язвенная болезнь, воспалительные заболевания кишечника, функциональные нарушения пищеварительной системы, острые кишечные инфекции и др.). Особенно эффективны эти продукты для профилактики различных желудочно-кишечных заболеваний [12; 39]. Необходимо также отметить важность использования пробиотиков и при заболеваниях сердечнососудистой системы, эндокринных заболеваниях и многих других.
Вместе с тем в последнее время все больше исследователей обращаются к связи между основными детерминантами развития заболеваний внутренних органов и психологическим функционированием человека. В современном мире психологическая дезадаптация возникает вследствие стрессов, урбанизации и т. д. Неудивительно, что к 2020 г. ожидается неуклонный рост депрессивных расстройств, который сможет по частоте встречаемости конкурировать с заболеваниями сердечно-сосудистой системы [11]. С другой стороны, согласно данным как отечественных, так и зарубежных ученых, нарушения микробиоценоза пищеварительной системы коррелируют с тревожнодепрессивными расстройствами в макроорганизме [10]. Следует полагать, что усугубление нарушений психологического статуса пациентов при развитии дисбиоза кишечника может быть связано с действием нейротрансмиттеров бактериального происхождения, которые оказывают влияние не только на физиологические функции кишечника, но и могут способствовать развитию изменений в психической сфере. В своей фундаментальной работе «Микробная эндокринология и биополитика» наиболее активные и последовательные исследователи данного научного направления в России — А. В. Олескин и соавт. [7] еще в 1998 г. приводили сводные данные различных авторов и собственных изысканий о синтезе сигнальных веществ в организмах высших животных микроорганизмами (см. табл.).
То есть ГАМК и глутамат продуцируются широким кругом как факультативных, так и строго анаэробных бактерий (B. fragilis, E. coli). Аномалиям в ГАМК-бензодиазепиновом рецепторном комплексе, который образует часть основной тормозящей системы нейротрансмиттеров мозга, приписывается важная роль в возникновении тревожно-фобических расстройств. В то же время доказано, что снижение концентрации ГАМК приводит к развитию синдрома раздраженного кишечника. Можно
предположить существование механизма подавления стресса в виде стимулирования организмом выработки ГАМК соответствующей бактериальной популяции.
Эти открытия вызвали интерес к рассмотрению взаимоотношений между высшими млекопитающими и прокариотами, а также отдельными микроорганизмами через призму эндокринологии (взаимное влияние микроорганизма на макроорганизм за счет действия гормонов, гормоноподобных веществ). Кроме того, из представленной таблицы видно, что многие гормоноподобные активные вещества вырабатываются представителями
симбиотической микрофлоры кишечника человека. Этот факт имеет большое значение с медицинской точки зрения в оценке возможности влияния макроорганизма и его микрофлоры друг на друга за счет эффектов гормонов и гормоноподобных веществ. Это касается, в частности, патогенеза различных заболеваний (инфекционных болезней, терапевтических инфекций и др.), в изменении жизнедеятельности человека и характера некоторых функций микроорганизмов.
В свою очередь психоэмоциональный стресс вызывает изменение микробиоценоза
5^
S 9
U ^ «с
V тз
и
S
<
СИНТЕЗ СИГНАЛЬНЫХ ВЕЩЕСТВ ВЫСШИХ ЖИВОТНЫХ (ГОРМОНЫ, НЕЙРОТРАНСМИТТЕРЫ И ДР.) МИКРООРГАНИЗМАМИ
Сигнальные вещества Микроорганизмы
1. Амины
Серотонин Escherichia coli, Rhodospirillum rubrum, Streptococcus faecalis, Candida guillermondii, Bacillus cereus, Bacillus subtilis, Staphylococcus aureus, Enterococcus faecalis
Норадреналин (норэпи-нефрин) Патогенные штаммы Escherichia coli (ЕНЕС 0157: Н7 и др.), Saccharomyces cerevisiae, Pennicillum chrysogenum, Bacillus subtilis, Proteus vulgaris
Дофамин Bacillus cereus, Bacillus subtilis, Staphylococcus aureus, Escherichia coli, Proteus vulgaris
Гистамин Симбиотическая микрофлора кишечника
Тирамин Симбиотическая микрофлора кишечника
Амфетамин Closridium perfringens, Clostridium difficile, Peptostreptococcus anaerobius, Eubacterium limosum и др. компоненты симбиотической микрофлоры кишечника
2. Аминокислоты
Аспарагиновая кислота Escherichia coli и др. компоненты симбиотической микрофлоры кишечника человека
Глутаминовая кислота Симбиотическая микрофлора кишечника
у-Аминомасляная кислота Симбиотическая микрофлора кишечника, Escherichia coli, Bacillus fragilis
ß-Аланин Симбиотическая микрофлора кишечника
3. Пептиды
Инсулин Escherichia coli, грибок Neurospora crassa, Tetrahymena sp.
Кальцитонин Инфузория Tetrahymena pyriformis
ß-Эндорфин Tetrahymena pyriformis, Amoeba proteus
Глюкагон Neurospora crassa
Гонадотропин Pseudomonas maltophila
Гонадотропин-рилизинг гормон (а-фактор) Дрожжи Saccharomyces cerevisiae
Релаксин Инфузория Tetrahymena pyriformis
Соматостатин Tetrahymena pyriformis, Plasmodium falciparum, Escherichia coli, Bacillus subtilis
Тимозин а1 Tetrahymena pyriformis, Mycobacterium sp.
Тиротропин Clostridium perfringens, Yersinia autolytica
4. Стероиды
Эстрадиол Saccharomyces cerevisiae, симбиотическая микрофлора кишечника
Прогестерон Дрожжи Candida albicans, Coccidioides immitis, грибок Trychophyton mentagrophytes
Метаболизированные производные желчных кислот Симбиотическая микрофлора кишечника
5. Неорганические соединения
Окись азота Pseudomonas stutzeri, Pseudomonas aureofaciens, Thiobacillus denitrificans, грибки Fusarium oxysporum, Dictyostellium discoideum, Escherichia coli
а
По данным работ: [Мак-Мюррей, 1980; Hsu S. C. et al., 1986; Страховская М. Г. и др., 1993; Lenard J., 1992; Lyte M., 1993; Zum ft W. G., 1993; Бабин В. Н. и др., 1994; Budrene E. O., Berg H., 1995; Lyte M. et al., 1996; Олескин А. В. и др., 1998; Оле-скин А. В., 2001; Шендеров Б. А., 1998].
m
о
№12/2010 ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ И КЛИНИЧЕСКАЯ
кишечника, оказывая влияние как на облигатную, так и на факультативную микрофлору. Следовательно, на сегодняшний день является важным изучение взаимосвязей психоэмоционального статуса пациентов и состояния микробиоценоза кишечника.
Кроме того, в настоящее время активно обсуждаются вопросы взаимосвязи состояния кишечной микрофлоры с социальным поведением человека. Уровень вырабатываемых микроорганизмами биологически активных соединений, несомненно, влияет на поведенческие возможности макроорганизма. Достаточно сказать, что снижение иммунитета вследствие прекращения синтеза микробных иммуностимуляторов при дисбиозе не только угрожает развитием соматических заболеваний, но и может вести к социальной и политической пассивности, апатии, неспособности справиться с нагрузками.
Еще одной значимой гранью исключительно важной проблемы как в теоретическом, так и в практическом отношении является изучение сопряженности между состоянием кишечной микробиоты и интеллектуальными возможностями человека. Согласно определению, которое можно получить из словаря Вебстера, «интеллект — это способность оценивать взаимосвязь воспринимаемых событий и фактов, чтобы направлять свои действия на достижение намеченной цели». Сложность данного понятия подчеркивается рядом более или менее успешных попыток структурировать интеллект на составляющие его части и рубрики. Согласно данным D. Cattel (1965), интеллект подразделяется на кристаллический, требующий эрудиции и специальных знаний, и жидкий, отражающий природные особенности человека, который не требует эрудиции и специальных знаний. J. Guilford в 1982 г. предложил модель трехмерной пространственной структуры интеллекта: при этом на одной оси было расположено дивергентное и конвергентное мышление, память и познание, на второй — продукты мысленных операций, связи, системы, преобразования и следствия, а на третьей — фигуральное, символическое или поведенческое содержание задачи. Из литературы известно, что интеллект на 70% является биологически обусловленным (генетически детерминированным) и на 30% определяется совокупным влиянием факторов, отражающих роль окружающей среды [10; 22].
Г. Айзенк, который в течение многих лет занимался изучением вопроса интеллекта населения, впервые провозгласил тезис о том, что попытки повышения IQ путем целенаправленного обучения, улучшения жилищных условий, создания специальных классов оказались неэффективными. Другим не менее важным его постулатом явилось следующее: «Из общего правила о том, что можно сделать для улучшения IQ, есть одно исключение: многие дети едят слишком сладкую пищу, мало овощей и фруктов, если они начинают получать необходимую дозу витаминов и минеральных веществ, их IQ заметно возрастает». Это поистине пионерское
заявление было сделано ученым, практически специально никогда не занимавшимся изучением вопросов питания! Согласно Г. Айзенку, особенно существенное влияние на повышение уровня интеллекта может оказать оптимизация пищевых рационов в детском возрасте и тем более существенное, чем меньше возраст ребенка. При этом прирост интеллекта детей и подростков, умственное развитие которых активно продолжается, в состоянии достигать 10-20% от исходного (в обусловленности интеллекта приходится не более 30% на совокупную роль всех факторов окружающей среды) [10; 22].
К сожалению, в современном обществе отмечается тенденция падения интеллектуального потенциала нации за счет увеличения числа лиц со средним и низким уровнем интеллектуальных возможностей. Причинами данных изменений являются социально-экономические, идеологические, несбалансированность питательных рационов, ежегодная иммиграция интеллектуальной элиты и др. Иными словами, подобного рода тенденция наблюдается в условиях действия целого ряда неблагоприятных для жизни человека факторов: генетических, экологических (ухудшение качества и режима питания, экологической обстановки, рост алкоголизации населения, курения, наркомании и т. д.), социально-экономических (политическая нестабильность, снижение качества образования, «утечка мозгов», ухудшение медицинского обслуживания и т. д.), психологических факторов (стрессы, внутриличностные и межличностные конфликты, разрушение веры в будущее и т. д.) [23]. В условиях современной действительности борьба за интеллектуальный ресурс населения приобретает общегосударственное значение, выходя далеко за рамки научной теории.
В настоящее время в рамках данной проблемы, выходящей за пределы собственно медицинской науки, обосновывается влияние оптимизации питательных рационов, в том числе продуктов функционального питания (пре-, про-, сим- и синбиотиков) на интеллект [10]. Полученные первые пилотные данные свидетельствуют о том, что в коррекции нарушений микробиоты кроются существенные резервы оказания направленного положительного влияния на состояние интеллектуальных характеристик человека. Данное направление представляется особенно важным в связи с тем, что во всем мире оно расценивается как имеющее стратегическое значение, подтверждением чего служат опека и патронаж, осуществляемые в его отношении такой влиятельной межнациональной организацией, как ЮНЕСКО [22].
Выявление взаимосвязи между нарушением микроэкологии кишечника, с одной стороны, и изменениями в психологическом статусе, социальном функционировании и интеллектуальных возможностях человека — с другой открывает принципиально новые возможности терапии данных изменений посредством нивелирования нарушений кишечного
микробиоценоза, что обеспечивается использованием средств, корригирующих состояние микрофлоры кишечника (пре-, про-, сим- и синбиотики), в том числе использованием продуктов функционального питания, биологически активных добавок к пище, продуктов специализированного лечебного питания. Результаты вполне ожидаемы, так как взаимоотношения более древних в филогенетическом отношении прокариот (микроорганизмов) и эукариот (макроорганизмов) эквипотенциальны, ведь макроорганизм влияет на микроорганизм,
а микроорганизм, в свою очередь, воздействует на макроорганизм.
Мы вполне отдаем себе отчет, что поднятая нами в рамках изложенного материала проблема является лишь приглашением к дальнейшему разговору и сотрудничеству. Для ее развития требуется консолидация усилий специалистов в области клинического питания, нейрофизиологов, педиатров, организаторов здравоохранения, общественных и научных советов и организаций.
5^
S 9
U ^ «с
V тз
и
S
<
ЛИТЕРАТУРА
1. Айзенк Г. Супертесты IQ. — М.: Эксмо, 2004. — 208 с.
2. Анастази А. Психологическое тестирование. Кн. 1. — М., 1982. —
318 с.
3. Бондаренко В. М., Грачева Н. М., Мацулевич Т. В. и др. Микроэко-логические изменения кишечника и их коррекция с помощью
лечебно-профилактических препаратов // Рос. журн. гастроэнтерол., гепатол., колопроктол. — 2003. — Т. 20, № 4. — С. 66-73.
4. Величковский Б.М., Капица М. С. Психологические проблемы изучения интеллекта // Интеллектуальные процессы и их моделирование. — М.: Наука. 1987. — С. 120-141.
5. ГолованивскаяМ., Вансович Е. Ганс Юрген Айзенк // Коммерсант-Деньги. — 1999. — № 37.
6. Коровина Н. А., Захарова И. Н., Костадинова В. Н. и др. Пребио-тики и пробиотики при нарушениях кишечного микробиоценоза у детей: Пособие для врачей. — М.: Медицина, 2004. — 28 с.
7. Олескин А. В., Ботвинко И. В., Кировская Т. А. Микробная эндокринология и биополитика // Вестник Московского университета. Серия Биология. — 1998. — № 4. — С. 3-10.
8. Пеллегрино Р, Политис М. Как повысить свой интеллект. — Ульяновск: Астрель, 2004. — 283 с.
9. Пиаже Ж. Психология интеллекта // Избранные психологические труды. — М.: Просвещение, 1969.
10. Ткаченко Е. И., Успенский Ю. П. Питание, микробиоценоз и интеллект человека. — СПб.: СпецЛит, 2006. — 590 с.
11. Смулевич А. Б., Дубницкая Э. Б. Расстройства личности: клиника и терапия // Психиатирия и психофармакология. — 2004. — Т. 5, № 6. — С. 228-230.
12. Сухой бактериальных препарат бифидобактерий и молочнокислых бактерий «Бифилакт» — ТУ 49 1016-1085.
13. Ткаченко Е. И. Горизонты и точки соприкосновения гастроэнтерологии и науки о питании в XXI веке. Актовая речь. — СПб., 2005.
14. Ткаченко Е. И. Питание как функция взаимодействия человека и природы в процессе эволюции от биосферы к ноосфере // Клин. питание. — 2005. — № 1. — С. 2-3.
15. Ткаченко Е. И. Питание, эндоэкология человека, здоровье, болезни. Современный взгляд на проблему их взаимосвязей // Тер. арх. — 2004. — № 2. — С. 67-71.
16. Ткаченко Е. И. Теория адекватного питания и трофология как методологическая основа лечения и профилактики заболеваний внутренних органов // Рос. журн. гастроэнтерол., гепатол., колопроктол. — 2001. — Т. XI, Приложение № 14, № 4. — С. 15-22.
17. Тутельян В. А., Попова Т. С. Новые стратегии в лечебном питании. — М.: Медицина, 2002. — 144 с.
18. Уголев A.M. Теория адекватного питания и трофология. — СПб.: Наука, 1991. — 271 с.
19. Уголев A. M. Трофология — новая междисциплинарная наука // Вестник АН СССР. — 1980. — № 1. — С. 50-61.
20. Уголев Д. А. Историческая психология и ментальность. — СПб., 2001. — 162 с.
21. Уголев Д. А., Карпова О. Б. Конструктивная трофология: основные положения, возможности и перспективы // Рос. журн. гастроэнтерол., гепатол., колопроктол. — 1998. — Т. 8, № 1. — С. 19-30.
22. Успенский Ю. П., Конюшин А. Н. Питание и интеллектуальные возможности человека: ключ к познанию // Клиническое питание. — 2004. — № 3. — С. 26-28.
23. Холодная М. А. Психология интеллекта. Парадоксы исследования. — СПб.: Питер, 2002. — 272 с.
24. Хьел Л., Зиглер Д. Теории личности. — СПб., 2000. — С.
314 - 315.
25. Шендеров Б. А. Медицинская микробная экология и функциональное питание. Т. I: Микрофлора человека и животных и ее функции. — М.: Грантъ, 1998. — 288 с.
26. Шендеров Б. А. Медицинская микробная экология и функциональное питание. Т. II: Социально-экологические и клинические последствия дисбаланса микробной экологии человека и животных. — М.: Грантъ, 1998. — 416 с.
27. Шендеров Б. А. Микробиоценозы человека и функциональное питание // Рос. журн. гастроэнтерол., гепатол., колопроктол. — 2001. — Т. 4, Приложение 14, № 11. — C. 78-90.
28. Шендеров Б. А., Манвелова М. А. Функциональное питание и пробиотики: микроэкологические аспекты //
В помощь практикующему врачу. — М.: Агар, 1997. — 24 с.
29. DaCosta K. A., Cochary E. F., Blusztajn J. K. et al. Accumulation of 1,20sn-diradylglycerol with increased membrane-associated protein kinase C may be the mechanism for spontaneous hepatocarcinogenesis in choline deficient rats //
J. Biol. Chem. — 1993. — Vol. 268. — P. 2100-2105.
30. De Bry L. Anthropology of the Maillard reaction // Maillard reactions in chemistry, food and health/Eds. T. P. Labuza et al. — N. Y., 1994.
31. Elizalde B. E., Rosa D., Lerici С. R. Effect of Maillard reaction volatile products on lipid oxidation // J. Amer. Oil. Chem.
Soc. — 1991. — № 68. — P. 758-762.
32. Eskin N. F. V. M., Henderson H.M., TownsendR. J. Biochem- j
istry of foods. — N. Y., 1971. HIV
33. Eysenck H. (ed.). A model for intelligence. — N. Y. -Berlin — I
Heidelberg: Springer-Verlag, 1982.
34. Jensen A. R. The g factor: psychometrics and biology //
Novartis Found Symp. 2000. — Vol. 233. — P. 37-47; discussion 47-57, 116 - 121.
35. MetchnikoffE. The prolongation of life: optimistic studies. — London: William Heinemann, 1907. — P. 161-183.
36. SandersM.E. Overview of functional foods: emphasis on probiotic bacteria // Int. Dairy J. — 1998. — Vol. 8. — № 5/6. — P. 341 -347.
37. Schenker S. Functional foods // Milk Ind. Int. — 1999. — Vol. 101, № 9. — P. 2A — 3A.
38. Tannock G. W. Studies of the intestinal microflora: a prerequisite for the development of probiotics // Ins. D. J. — 1998. — Vol. 8. — № 5/6. — P. 527 - 553.
39. UgolevD. A., Karpova O. B. Interdisciplinary problems of food intake control, integrative physiology and constructive trophology (Semiochemi-cals related feeding behavior aspects) // Abstracts of 33rd Int. Physiological Congress. — 1997. — P. 514.
40. USDA. Continuing Survey of food intakes by individuals,
1989-1891. — Washington, DC: United States Department of Agriculture, 1992.
41. USDA. USDA Nationwide Food Consumption Survey,
1977-1978. — Washington, DC: United States Department of Agriculture, 1979.
42. Wurtman R. T. Phosphatidylcholine in neurologic disorders. Presented at: Choline Phospholipids: Molecular Mechanisms for human disease. Satellite conference, University of North Carolina/American Institute of Nutrition; Friday, Apr. 3, 1992; San Diego, CA.
1.П
О
