CC BY
25
УДК 78.03+392(571)
Н. А. Сафонова
канд. культурологии, Челябинский государственный институт культуры E-mail: natulya_natalka@mail.ru
ФУНКЦИОНАЛЬНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ МУЗЫКАЛЬНЫХ ЖАНРОВ СВАДЕБНО-ОБРЯДОВОГО КОМПЛЕКСА ЧЕЛЯБИНСКОЙ ОБЛАСТИ
Традиции обрядовой культуры сохраняют и транслируют наиболее значимые духовно-нравственные ценности и нормы, необходимые для нормальной жизнедеятельности общества в современных условиях. Функционирование музыкальных жанров в контексте свадебно-обрядового комплекса несло на себе существенную смысловую нагрузку при организации и проведении жизненно важного события, определяло ход обрядового действа. Свадебный обрядовый комплекс Челябинской области представлен такими музыкальными жанрами, как причитания и песни, «комментирующие определенные обрядовые ситуации», функциональное наименование которых обозначило главную цель статьи. Основными механизмами, обуславливающими функционирование причитаний и песен в обряде, являются мотивы расставания невесты с родительским домом, прошлой девичьей жизнью и перехода ее в дом мужа. Ансамбль подружек выполнял основную смысловую нагрузку обрядовых действий перехода (комментировал, направлял и указывал на последующий ход действа). Музыкальное наполнение свадебно-обрядового комплекса выступало важным структурным компонентом, регламентировало поведение участников, усиливало ритуально-магическое значение, играло роль механизма моделирования и организации обрядового действа.
Ключевые слова: свадебный обрядовый комплекс, музыкальные жанры, свадебные причитания, песни, комментирующие обрядовые действия, функции
Для цитирования: Сафонова, Н. А. Функциональное определение музыкальных жанров свадебно-обрядового комплекса Челябинской области / Н. А. Сафонова // Вестник культуры и искусств. - 2017. -№ 3 (51). - С. 128-133.
Традиции как явление социокультурное приобретают свойства и характеристики, порожденные социальными и культурными воздействиями. Стабильность, воспроизводство и преемственность этнических традиций зависят от сохранности традиционных знаний в конкретных этнических группах, а точнее, от создаваемых для этого условий. «В естественных для фольклора условиях бытования его произведения не существовали и не существуют в виде вещей, материально обособленных: фольклорное произведение в "закодированном" виде хранится памятью. Будучи подвержено изменениям во времени, оно неизбежно гибнет, если не усваивается памятью следующих поколений» [1, с. 264]. Передача и сохранение традиционных знаний от поколения к поколению является необходимым условием для благополучного развития этноса.
Учитывая глобализацию и динамику социокультурной ситуации, особенно важно актуализировать в современном культурном поле отдельные элементы и целые направления обрядовой культуры прошлого, связанные с институтом брака. Они сохраняют и транслируют наиболее значимые духовно-нравственные ценности и нормы, необходимые для нормальной жизнедеятельности общества в современных условиях. На наш взгляд, обращение к обрядовым традициям происходит лишь в том случае, если они отвечают настоящему, созвучны потребностям современной жизни. Их актуализация - ответ на социокультурные изменения, воспроизведение которых осуществляется по-новому, на «новый лад». Если в традиционном обществе «закрепление полученной с помощью "живого" опыта информации обеспечивалось в процессе адекватного усвоения семейных и об-
128
щественных традиций, благодаря непосредственному участию человека в повседневных практиках, устоявшихся обрядах, культах, ритуалах, то в новых условиях не всегда сохраняется исходное значение и содержание информации при ее передаче» [7]. Культурологическое осмысление каждого из структурных компонентов традиционного свадебно-обрядового комплекса, выявление сущности и их функционального предназначения способствует раскрытию ценнейшей информации по истории функционирования культуры в прошлом, а также ее трансформации в настоящем и будущем.
Музыкальное наполнение свадебного обряда играло огромную роль в организации и проведении жизненно необходимого события, несло на себе важную смысловую нагрузку, определяло ход обрядового действа. Материалы фольклорно-этнографических экспедиций показывают, что в каждой территориальной зоне закрепляется свой круг песенных сюжетов, и они достаточно разнообразны. Свадебные песни и причитания в обряде - явление не случайное: каждая из них имеет свое строго определенное место и выполняет ту или иную функцию в зависимости от обрядового назначения.
Функционирование многих музыкальных жанров в контексте обрядового комплекса традиционно связывают с верой в их магическую силу [2, с. 202; 8, с. 47-50]. Миропонимание наших предков, сакральное отношение и вера в божественные силы природы способствовали, наряду с ритуальными заклинатель-ными действиями, направленными против нечистой силы, бытованию песен в обряде, которые являются наиболее архаичным пластом в жанровой классификации фольклора.
Свадебный обрядовый комплекс Челябинской области1, будучи центральным обря-
1 В данной статье используются материалы фольклорно-этнографических экспедиций, собранные кафедрой этнокультурного образования (с участием автора) Челябинского государственного института культуры в следующих районах Челябинской области: Ашинский (г. Миньяр, с. Биянка, с. Муратовка), Бредин-ский (п. Андреевский, п. Бреды, п. Мариинский, п. Наследниц-кий), Каслинский (п. Воздвиженка, с. Багаряк, с. Воскресенское, с. Ларино), Катав-Ивановский (с. Орловка, с. Серпиевка), Пла-стовский (г. Пласт, д. Демарино, д. Михайловка, с. Кочкарь); а также в Архангельском р-не Р. Башкортостан (с. Красный Зи-лим) в период с 1998 по 2016 г.
дом жизненного цикла, представлен такими музыкальными жанрами, как причитания и песни, «комментирующие определенные обрядовые ситуации» [4, с. 97]. Бытовали и сольные, и совместные групповые, т. е. имевшие коллективную форму исполнения, свадебные причитания. Сольные причитания исполнялись невестой, матерью либо специально приглашенной плакальщицей, наиболее активно - на девишнике, т. е. накануне или утром свадебного дня (в зависимости от района). Групповые причитания исполнялись ансамблем девушек-подружек в довенечный период («вытье на зорю», посещение могил умерших родителей, обход дворов).
Традиционно утро свадебного дня начиналось с бужения невесты причитанием матери («Вставай-ка ты, моя мила доченька», Ашинский р-н), в котором в форме диалога матери с дочерью раскрывается тема нерадостного сна, предвещавшего будущее расставание. Это причитание семантически настраивало участников на особый, самый волнительный и тяжелый этап обряда - расставание. В рамках последующих обрядовых действий (одевание и подготовка невесты к венцу, одаривание подруг лентами на девишнике, благословение невесты, ожидание жениха и его сродства) исходя из той или иной обрядовой ситуации, как по нарастанию, исполнялись причитания либо печальные песни.
В зависимости от статуса невесты - сирота/не сирота - дальнейший ход свадьбы разворачивался в ту или иную сторону. Невесте-сироте пели особые сиротские песни («Перепе-лочка», Катав-Ивановский р-н) [9, с. 60]. Также с ней было связано еще одно ритуальное действие - «вытье на зорю». Каждое утро от сватовства и включительно до утра свадебного дня невеста с подругами выходили за ворота и причитали «на зорю», исполняя «Вы подуйте, ветры буйные» (Пластовский р-н). Это причитание имеет двойную функциональную приуроченность. С ним же невеста в сопровождении подруг ходила на кладбище просить заочно благо -словения у умерших родителей. В подобных причитаниях звучит обращение невесты к
129
умершему родителю (тятеньке/мамыньке) с просьбой «восстать из гроба» и «сходить во божью церкву» с целью «блаславить родиму доченьку идти во чужи люди».
Утром свадебного дня невеста с подругами совершала обход дворов (приглашение родственников), во время которого под окнами девушки совместно причитали «Над окош-киными, над хоромами» (Пластовский р-н). Здесь актуализированы моменты обращения-жалобы невесты к хрёсной (и другим родственникам) «печь блины с оладьями», нести их «к невестушке, к печальной кручинушке» в связи с отказом ее родителей от «сваёву» (родного) дома и уходом невесты «в чужие люди». Основными механизмами, определяющими функционирование причитаний и песен на данном этапе обряда, являются мотивы расставания невесты с родительским домом, ее подругами, прошлой девичьей жизнью и перехода ее «в чужи люди».
Песни девишника опевали определенную обрядовую ситуацию и, несмотря на просьбы-обращения невесты о перемене родительского решения («да нилизя ли эту думушку разду-мати»), утверждали окончательное завершение сделки и необратимоть происходящего события - «по рукам дело ударена, залата казна расщитана, зиляноя вино роспита» («Зеленая рощица», Катав-Ивановский р-н).
К обрядовому акту прощания невесты с родными были приурочены печальные, прощальные песни «При последнем девьем вечере» (Ашинский р-н), «Зеленая рощица» (Катав-Ивановский р-н), «Лебедушка», «Ой, там на горе» (Брединский р-н), которые психологически настраивали, эмоционально мотивировали участников обряда на необходимый лад. Именно функция песенного сюжета зачастую определяла его место в обряде. Звуковая сторона исполнявшихся причитаний и песен усиливала эмоциональный настрой, в результате чего выступала регулятором поведения, механизмом моделирования и организации обрядового действа.
Ожидание и встреча свадебного поезда сопровождались исполнением песен, в кото-
рых, в отличие от опевания, была усилена величальная функция. Песни этого этапа одновременно и комментировали происходящее, и величали (чествовали) главных действующих лиц ритуала: невесту, ее родителей, родственников, жениха и его сродство, поэтому исследователи справедливо называют их полифункциональными [3; 5; 6].
В период ожидания жениха девушки-подружки величают родственников со стороны невесты. В величальной песне «Как у Клавдии за горницу» (Катав-Ивановский р-н), исполнявшейся родителям невесты, повествуется о скором свершении намеченной сделки. Девушки в процессе величания комментируют и тем самым утверждают задуманное в реальности: «Как у Клавдии за горницу, уродилась рожь с овсом. Пойдем ли, пойдем, сожнем рожь с овсом». Эти слова звучат как призыв, заклинание к предстоящему событию, мотив которого развивается в последующих величаниях, адресованных родственникам невесты («Пропал, пропал золот перстень», Катав-Ивановский р-н; описывается пропажа золотого перстня «да у Кати со руке» и нахождение его у Василия, который сможет вернуть перстень при условии, если «косу расплетешь, коли на две раскладешь, по имени назовешь, по отчеству свеличаешь»).
Обряды перехода, связанные с противостоянием роду жениха, актуализируются во время встречи поездников (Брединский р-н) / поезжан (Катав-Ивановский р-н) и выражаются в выстраивании преград роду жениха (свадебному поезду), усложнении доступа к невесте, требовании платы за величания, исполнявшиеся жениху («А кто у нас умен?», Катав-Ивановский р-н), дружке («Ой ты, дружка ли, друженька», Ашинский р-н), свахе («У нас свахынька молодая»), родственникам жениха («Из-под гория», Катав-Ивановский р-н). За отказ от одаривания девушек за величания исполнялись корильные песни.
Необходимо заметить, что роль девушек-подружек в период от сватовства и до отъезда к венцу была велика. Они выполняли основную функциональную смысловую нагрузку
130
данного периода, были активными участниками обрядовых действий и ритуалов, и по тому, что они пели, можно было иметь представление о происходящем этапе свадебного действа. Исполнители (ансамбль подружек) выступали в роли режиссера, были распорядителями данного периода: они создавали, приказывали, комментировали, направляли и указывали на последующий ход действа.
В процессе перехода невесты из родительского в дом мужа, а именно после ее выкупа, основная функция опевания последующих действий обряда переходила на замужних женщин. Их репертуар включал немногочисленную группу песен, величаний молодым либо отдельно молодухе как на первый, так и на второй дни свадьбы. Имеющая достаточно широкое распространение на территории Южного Урала песня «Молодка, молодка», чаще всего исполнявшаяся молодухе на второй день свадьбы (Р. Башкортостан), в Бредин-ском районе Челябинской области пелась в первый день свадьбы во время перевоза приданного невесты к жениху. «"Молодку" поют, когда с постелью едут. Когда невесту заберут, постель выкупят, тут и к жениху едут. Невеста с женихом едут зимой на кошаве, на паре лошадях. За ими едут родители, а за родителями едут все гости. Кто едет, кто пешком идет, кто несет подушки, кто несет одеяла и поют: "Молодка, молодка, молоденькая"»1. Песня функционально комментировала ситуацию перехода невесты из одного социального статуса (незамужних) в новый -категорию молодух. Далее в обряде окручивания невесты (надевание женского головного убора), происходящем в доме мужа, она представала уже в новом качестве. Все последующие действия были направлены на наделение ее новыми обязанностями, утверждение ее в статусе молодухи/молодой.
Величание и чествование молодых продолжалось на протяжении всего свадебного дня. В Брединском районе на «гарным» (пер-
1 Записано со слов участниц фольклорного ансамбля «Сударушка» п. Андреевский Брединского р-на Челябинской области) в 2006-2007 гг. Запись автора.
вый день свадьбы) после того, как всех обойдут «сыром» (обрядовое действие «на сыр положить» - одаривание гостями молодых), замужние женщины, гости пели молодым «Еще, чей это садок». «Пели ее на гарным. Когда обойдут всех "сыром". Сначала выпьют по рюмке, по другой, благословят невесту с женихом. Выпили, подарки подарили, потом начинают песни петь. Кто куда, кто на лавку, кто на стол. Здесь обычай на лавках петь. На лавки залезают и пляшут». Песни-величания на данном этапе обряда формировали новый статус молодых в данном обществе. Последующие ритуальное веселье, пляска, смех должны были утвердить новую жизнь, символизировали возрождение молодых в новом статусе.
Таким образом, песни свадебного обряда всецельно подчинены формированию, созданию самого обряда. Они являлись неким сводом правил свадебного действа: формулировали определенные задания для участников обряда, регламентировали их поведение, оповещали о предстоящем событии либо о совершении очередного этапа обряда. Ю. Г. Круглов, анализируя обрядовые песни, считал, что «в результате исполнения песен создавалась драматургическая ситуация, шире - драматургия обряда, ритуала» [6, с. 29]. Обрядовые песни органично вплетались в ход свадьбы, тем самым формируя совершение обрядовых действий, выступали связующим звеном, механизмом воздействия на участников обряда, служили неким ориентиром на его дальнейшее продвижение. Музыкальное наполнение свадебно-обрядового комплекса явилось важным структурным компонентом, регламентирующим поведение участников, коммуникативные взаимодействия, усилило ритуально-магическое значение обряда, повысило внутреннюю мотивацию его участников. Звуковая сторона обрядовой культуры формировала мировосприятие человека, помогала переосмыслить и благополучно преодолеть жизненно важные события человека.
В контексте социокультурных перемен в традиционном свадебно-обрядовом комплексе происходят изменения содержательно-смысловой и функциональной направленности, утрата
131
значимости и актуальности составляющих традиционных компонентов и появление современных его интерпретаций на фоне существенных трансформаций в сфере семейных отношений. Сложные историко-культурные преобразования активизируют неизбежные процессы модернизации свадебного действа, несмотря на
это музыкальная составляющая обряда (и ее функциональное определение), хранящая в закодированном виде ценную культурную информацию, дает основание теоретического видения проблемы актуализации культурного потенциала традиционного свадебно-обрядового комплекса в современных контекстах.
1. Азбелев, С. Н. Фольклор в системе традиционной культуры / С. Н. Азбелев // Первый Всероссийский конгресс фольклористов : сб. докладов. Т. 1 / отв. ред. А. С. Каргин. - Москва : Изд-во Гос. респ. центра рус. фольклора, 2005. - С. 258-271.
2. Байбурин, А. К. Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов / А. К. Байбурин. - Санкт-Петербург : Наука, 1993. - 253 с.
3. Ефименкова, Б. Б. Драматургия свадебной игры Междуречья Сухоны и Юга и верховьев Кокшеньги (Вологодская область) / Б. Б. Ефименкова // Проблемы музыкальной науки : сб. ст. / сост. Г. А. Орлов и др. - Москва, 1973. - Вып. 2. - С. 198-242.
4. Калужникова, Т. И. Песенная традиция русского населения Среднего Урала: учеб. пособие для студентов музыкальных вузов / Т. И. Калужникова ; Урал. гос. консерватория им. М. П. Мусоргского. - Екатеринбург, 2005. - 200 с.
5. Карпухин, И. Е. Функциональная многозначность песен в русской свадьбе / И. Е. Карпухин // Литература и фольклор Урала (респ. сб. науч. тр.) / Перм. гос. пед. ин-т. - Пермь : [б. и.], 1979. - С. 18-34.
6. Круглов, Ю. Г. Русские обрядовые песни : учеб. пособие по спецкурсу для пед. ин-тов по специальности «Рус. яз. и лит.» / Ю. Г. Круглов. - 2-е изд. испр. и доп. - Москва : Высшая школа, 1989. - 320 с.
7. Мадюкова, С. А. Социокультурный неотрадиционализм в обрядах жизненного цикла (на примере женщин тюркских этносов Южной Сибири) : автореф. дис. ... канд. филос. наук : 09.00.11 [Электронный ресурс] / С. А. Мадюкова. - Новосибирск, 2008. - 21 с. - Режим доступа : http://cheloveknauka.com/ sotsiokulturnyy-neotraditsionalizm-v-obryadah-zhiznennogo-tsikla.
8. Народное музыкальное творчество : учебник для вузов / отв. ред. О. А. Пашина. - Санкт-Петербург : Композитор, 2005. - 568 с., нот. прим., ил.
9. Русские свадебные обряды горнозаводских сел Челябинской области : репертуар. сб. / авт.-сост. : Н. А. Сафонова. - Челябинск : ЧГАКИ, 2013. - 85 с.
Получено 05.06.2017
N. Safonova
Candidate of Culturology, Chelyabinsk State Institute of Culture and Arts E-mail: natulya_natalka@mail.ru
FUNCTIONAL DEFINITION OF MUSICAL GENRES WEDDING-CEREMONIAL COMPLEX OF THE CHELYABINSK REGION
Abstract. The tradition of ritual culture preserves and transmits the most significant spiritual and moral values and norms, necessary for normal functioning of society in modern conditions. The functioning of musical genres in the context of wedding ritual complex carried important meaning in the organization and conduct of vital events that determined the course of ritual ceremonies. Wedding ritual complex of the Chelyabinsk region represented by such musical genres as lamentations and songs, "commenting on specific ritual situation ", is a functional
132
definition which defined the main goal of this work. The main mechanisms that determine the functioning of the laments and songs in the ceremony, are the motives of the parting of the bride with the parent house, past her girlish life and its transition in the house of her husband. Ensemble bridesmaids perform basic functional meaning of the ritual action transition (commented, directed and indicated on the subsequent course of the action). Musical content wedding-ceremonial complex as a major structural component, regulating the behavior of the participants was enhanced by ritual and magical significance, is the mechanism of simulation and the organization of ritual ceremonies.
Keywords: wedding ritual complex, music genres, wedding lamentations, songs, commenting on ritual actions, functions
For citing: Safonova N. 2017. Functional definition of musical genres wedding-ceremonial complex of the Chelyabinsk region. Culture and Arts Herald. No 3 (51) : 128-133.
References
1. Azbelev S. 2005. Folklore in the system of traditional culture. Pervyy Vserossiyskiy kongress fol'kloristov. T. 1 [The first all-Russian Congress of folklorists. Vol. 1]. Kargin A., ed. Moscow : Publishing house of the State Republican Center of the Russian folklore. P. 258-271. (In Russ.).
2. Baiburin A. 1993. Ritual v traditsionnoi kul'ture. Strukturno-semanticheskii analiz vostochnoslavyanskikh obryadov [The ritual in traditional culture. Structural-semantic analysis of East Slavic ceremonies]. St. Petersburg : Nauka. 253 p. (In Russ.).
3. Efimenkova B. 1973. Drama wedding games between the Rivers Sukhona and the South and the upper reaches of Koxinga (Vologda region). Problemy muzykal'noy nauki [Problems of musical science]. Vol. 2. Moscow : 198-242. (In Russ.).
4. Kaluzhnikova T. 2005. Pesennaya traditsiya russkogo naseleniya Srednego Urala [The song tradition of the Russian population of the Middle Urals]. Ekaterinburg : Ural State Conservatory named after M. P. Mussorgsky. 200 p. (In Russ.).
5. Karpukhin I. 1979. Functional diversity of songs in Russian wedding. Literatura i fol'klor Urala [Literature and folklore of the Urals]. Zyrianov I., ed. Perm. P. 18-34. (In Russ.).
6. Kruglov IU. 1989. Russkie obryadovye pesni [Russian ceremonial songs]. Moscow : Vysshaya shkola. (In Russ.).
7. Madiukova S. 2008. Sotsiokul'turnyy neotraditsionalizm v obryadakh zhiznennogo tsikla (na primere zhenshchin tyurkskikh etnosov Yuzhnoy Sibiri) [Socio-cultural neotraditionalism in ceremonies of the life cycle (for example, women of the Turkic ethnic groups of southern Siberia)] [Electronic resource]. Available from : http://cheloveknauka.com/sotsiokulturnyy-neotraditsionalizm-v-obryadah-zhiznennogo-tsikla (accessed: 04.06.2017). (In Russ.).
8. Narodnoe muzykal'noe tvorchestvo [People's musical creativity]. 2005. Pashina O., ed. St. Petersburg : Kompozitor. 568 p. (In Russ.).
9. Russkie svadebnye obryady gornozavodskikh sel Chelyabinskoí oblasti [Russian wedding rites of the mining villages of Chelyabinsk region]. 2013. Safonova N., comp. Chelyabinsk : Chelyabinsk State Academy of Culture and Arts. 85 p. (In Russ.).
Received 05.06.2017
133
