CC BY
36
наступить в будущем. В качестве одной из предпосылок возникновения чувства уверенности в определённой идее выдвигается преодоление причины сомнения. Следовательно, для возникновения уверенности в идее причина сомнения должна быть опровергнута или удалена. Таким образом, интеллектуальные чувства в трактовке Спинозы также остаются в рамках мыслительного процесса и не связываются с целями и потребностями человека, с его деятельностью.
Русские философы 19 века В.Г. Белинский, А.И. Герцен придавали большое значение интеллектуальным чувствам в процессе познания, в достижении истины. Они характеризовали побудительную активизирующую функцию, выполняемую чувствами сомнения и уверенности в мыслительном процессе. Так В. Г. Белинский писал о том, что сомнение -необходимый момент в познании. Сомнение, если оно здоровое, становится средством искания истины, ибо заставляет человека проверять свои догадки, предположения. Интеллектуальное чувство сомнения выступает здесь в качестве одной из движущих сил познания. У А.И. Герцена чувство сомнения выступает в двух функциях. Во-первых, в функции внутреннего сигнала о рассогласованности выдвигаемых человеком предположений и действительности и, во-вторых, в функции побуждения человека к действиям по проверке своих предположений.
В феноменологической концепции Э. Гуссерля чувство уверенности выступает в качестве психологического критерия истины. Вследствие абсолютизации чувства уверенности другие интеллектуальные чувства оказываются вовсе не нужны. Действительно, субъекту нет необходимости удивляться, сомневаться, если он абсолютно уверен в истинности имеющегося у него готового знания. Таким образом, в рамках данной теории происходит сведение интеллектуальных чувств к одному - уверенности [6].
Теории, утверждающие необходимость эмоций в процессе познания отрывают интеллектуальные чувства от их познавательной обусловленности, рассматривая чувства как некие внутренние, данные субъекту непосредственно образования, независимые от его практической и теоретической деятельности. Чувства при такой интерпретации принимают мистический характер, причина их возникновения становится таинственной, и они часто рассматриваются как некие «демиурги» познания. В связи с этим интеллектуальные эмоции и чувства зачастую трактуются в идеалистических концепциях в качестве критерия истины познания.
Можно предположить, что в историческом процессе познания субъектом объективной деятельности происходит формирование и последующее развитие механизмов, направляющих и контролирующих результата познания. В качестве одного из таких механизмов выступают интеллектуальные эмоции и чувства. Следует подчеркнуть, что интеллектуаль-
Библиографический список
ные эмоции и чувства включены во все формы человеческого познания - чувственные и рациональные. Можно предположить, что в перцептивном отражении эти эмоции находятся ещё в зачаточном состоянии, в соответствии с той ролью, которую выполняют в этих процессах мышление. Свое полное развитие эмоции получают лишь в творческом мышлении человека [6].
Иными словами, многие философы отводили ведущую роль в познании таким интеллектуальным чувствам, как уверенность и сомнение. Сомнение является частью жизни каждого человека, его эпистемическим и эмоциональным состоянием.
Согласно определению, данному А.А. Ивиным в словаре по логике, «истина - мысль или высказывание, соответствующее своему предмету. Мысль соответствует своему предмету, если представляет его таким, каков он есть на самом деле, в реальности. Вопрос об И. принадлежит сфере философии. В логическом плане реальность, относительно которой наши мысли оцениваются как истинные или ложные, не обязательно должна быть только физической реальностью, это может быть реальность художественного вымысла или идеализированных объектов» [7, с. 140].
В детективном дискурсе создаётся своя реальность, в основе которой лежит объект (Оп), не соответствующий общепринятым правилам бытия. В предлагаемом исследовании межсубъектные отношения строятся в русле соотнесения внешнего и внутреннего состояния уверенности субъекта в зависимости от его статуса в дискурсном пространстве (Бл /Би). Поэтому межсубъектные отношения и речевое поведение внутри дискурса рассматриваются относительно состояния героя и антигероя, представленного через семиосферу «уверенность». Фактический материал демонстрирует сложную структуру интеллектуального чувства «уверенность» антигероя, поскольку ложность базы данного субъекта предполагает настоятельную необходимость её нейтрализации извне (через Би). Трудность межсубъектного взаимодействия в достижении истины обусловлена тем фактом, что Бл включает в семиосферу оба противочлена: «уверенность - неуверенность», когда внутреннее состояние (ну) находится в противоречии с внешним (у). Необходимость игры Бл продиктована наличием инстинкта самосохранения, преодоление которого со стороны Би требует огромных усилий психологического, интеллектуального и языкового свойства. Фактический материал показывает, однако, что приоритет устоявшегося внутреннего состояния уверенности, присутствующего у субъекта истинной базы, становится определяющим для достижения цели в детективном дискурсе (раскрытие преступления). Таким образом, фактор межличностного взаимодействия доминирует в процессе реализации семиосферы «уверенность».
1. Зарецкая, Е.Н. Риторика: Теория и практика речевой коммуникации. - 4-е изд. - М.: Дело, 2002.
2. Doyle, A. C. The Adventures of Sherlock Holmes. - Kent: Wordsworth Editions Lmt., 1996.
3. Карпухина, Т.П. Лингвоэстетическая игра морфемного повтора: теоретическая модель анализа феномена частичной интерации в художественном тексте: автореф. дис. ... д-ра. филол. наук. - Иркутск, 2007.
4. Christie, A. The Caribbean Mystery. - London: Penguin Books Ltd, 2000.
5. Спиноза, Б. Избранные произведения, т.1. - М.: Просвещение, 1957.
6. Васильев, И.А. Эмоции и мышление. - М.: МГУ, 1980.
7. Ивин, А.А. Словарь по логике / А.А. Ивин, А.Л. Никифоров. - М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1997.
Статья поступила в редакцию 20.12.09
УДК 81'37
О.В. Раззамазова, соискатель ААЭП, г. Барнаул, E-mail: [email protected]
ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ ПРОГНОЗИРОВАНИЯ КАУЗАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ В СОВРЕМЕННОМ НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ
Работа посвящена исследованию лексических и грамматических языковых единиц с прогностическими возможностями в реализации каузальных отношений с помощью функционально-системного подхода, выделены сферы актуализаторов прогноза причины и следствия, определены их центральные и периферийные компоненты.
Ключевые слова: лингвистическое прогнозирование, причинно-следственные отношения, экспликация / импликация каузальных отношений, функционально-семантическое поле, центральные / периферийные компоненты.
В отечественной и зарубежной лингвистике имеется богатый опыт описания способов выражения причинно-следственных отношений (ПСО) в немецком языке (W. Hartung, Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс, О. Д. Боев, С.М. Патиш, А.П. Комаров и другие). Однако вне научного внимания остается вопрос о прогностических потенциях языковых средств в реализации компонентов ПСО. В данной статье предпринята попытка описать разноуровневые единицы, объединенные общностью выполняемой ими функции (функции прогнозирования) с позиций прогнозируемой семантической категории - ПСО. Поскольку категория каузальности характеризуется наличием двух компонентов, а прогнозирование определяется как процесс, успешный исход которого зависит от меньшего числа альтернативных вариантов, представляется целесообразным рассмотреть и в конечном итоге структурировать средства прогнозирования причинного и следственного компонентов отдельно. Выявление функции прогнозирования причины/следствия у языковых средств, определение ее качественной характеристики по параметру актуальность/потенциальность позволяют кооперировать данные средства и репрезентировать как функционально-семантическое поле актуализаторов прогностических потенций причины и следствия. Определение «прогностически сильных» единиц (центральный сегмент) и «прогностически слабых» средств (периферия) поможет установить их квалитативные свойства, актуальные для рассматриваемого процесса. При восприятии и распознавании языковых элементов с сильной прогностической позицией адресат в большей мере ожидает определенную структуру грамматико-лексического уровня, чем в случае с языковыми средствами, допускающими большее количество возможностей выражения смысла. Актуализаторы прогноза причины (АПП) и актуализаторы прогноза следствия (АПС) способны конденсировать информацию о содержательном и грамматическом компонентах последующего высказывания по мере устойчивости и регулярности их использования, что позволяет усмотреть некоторую закономерность не просто реализации языкового явления, но и экспликации мотивов их употребления.
Наибольшая доля «попадания» обеспечивается эксплицитными средствами выражения ПСО, как, например, придаточными предложениями причины, которые вводятся однозначно каузальными союзами и могут стоять перед главным предложением, заключающем в себе следствие.
(1) Da Joe ohnehin wach war, nahm sie ihn aus dem Wagen und hielt ihn so im Arm, daR Mutter und Tochter ihn ausgiebig betrachten konnten [1, c. 144].
Обладая свойством предсказания смысловой наполненности высказывания, союз da и коррелят so распространяют свою смысловую валентность на целое контекстное единство, то есть за пределами фиксирующего их придаточного и главного предложения соответственно. Иными словами, в данном примере указанные средства актуализируют свой прогностический потенциал, который становится очевидным при следующем рассуждении: 1) союз da не может рассматриваться только как средство, выполняющее лишь соединительную функцию. Сема причинности дает основание для актуального прогноза ПСО, имеющего успешную реализацию (... nahm sie ihn aus dem Wagеn ...); 2) для коррелята so и союза daB прогнозирование ПСО происходит в соотнесении смысловой сущности, когда актуализация указанного способа действия (so) является следствием необходимости другого действия (daB Mutter und Tochter ihn ausgiebig betrachten konnten). Актуальное членение при этом относит компонент причинности к теме, а рассматриваемые языковые средства обладают прогностическими потенциями в реализации ПСО, которые при определенных условиях (например, запрос соответствующей информации: Warum hielt sie Joe im Arm?) могут иметь успешную реализацию. Наличие в предложении указанных языковых элементов (da, so) свидетельствует о необходимости их
декодирования. Поэтому они должны рассматриваться в качестве средств, обладающих высоким прогностическим потенциалом.
Второпричастная форма, ограниченная значением предшествования, способна выражать только причинный элемент каузальной цепи. В препозиции она может прогнозировать следствие:
(2) Angeregt durch das Marchen von Hans im Gluck, begann ich eine gereimte Erzahlung zu verfassen ... [2, c. 206].
Каузативные глаголы обеспечивают действие механизма прогнозирования, ориентированного как на компонент-следствие, так и на причинную составляющую. Регулирующую функцию выполняет порядок следования членов каузального бинома: препозиция О (дополнение - элемент каузируемый) -прогноз причины:
(3) GroRe Schaden verursachte der Sturm.
Препозиция S (подлежащее - элемент каузирующий) -прогноз следствия:
(4) Der Sturm verursachte grofie Schaden.
Учитывая морфологическую особенность немецких глаголов (отделяемые приставки, их аналитические формы, последнее место в придаточном предложении), нельзя сказать, что их прогностические потенции в отношении ПСО всегда легко реализуются.
Предложения с инфинитивными конструкциями могут выражать причинно-следственную зависимость. Инфинитивный оборот с um ... zu обладает прогностическим потенциями относительно следствия, если в его составе наличествует отрицание nicht и при этом актуализируется прямой порядок следования звеньев каузальной цепи:
(5) Um ihn nicht mehr zu kranken, berichtete ich nichts von den Leistungen der anderen.
Однако наибольший интерес в аспекте прогнозирования рассматриваемых отношений имеют не сами инфинитивные группы, а корреляты в основной части предложения. Они встречаются не только в предложениях с инфинитивными оборотами, но и в сложных предложениях, и в простых, что обусловливает качество их прогноза. «Прогностификаторами» причинного компонента выступают корреляты deshalb, deswegen, darum, daher. Фактический материал обнаруживает потенциальность прогностической функции у заявленных средств.
(6) Ich murmelte daher irgend etwas Beilaufiges von gele-gentlichen Stunden, denn keinesfalls sei unter Teilzeit ein Rund-um-die-Uhr-Service zu verstehen [3, c. 27).
(7) Vielleicht wufite Baller davon, hatte ihm diesen Bobo deshalb nachgeschickt, auffallig, damit er, Kappel, merkte: Baller wollte helfen [4, c. 15].
Потенциал коррелята deshalb распространяется также на решение целевой задачи.
Средствами с характерной, но потенциальной функцией прогнозирования компонента-следствия являются корреляты zu, genug, so и его варианты (dermaBen, derart, in dem Grade, in der Weise, solch).
(8) Der Mond ist jetzt hell genug, um ein Glas zu finden, Gottfried [5, c. 48].
«Прогностификаторами» ПСО являются формальный коррелят genug, который указывает на структурную синсе-мантию предложения, и лексема hell, задающая курс семантического прогноза. Достаточность причины (hell genug) обусловливает появление следственного компонента, а семантический потенциал языковой единицы hell делает возможным релевантное действие типа «увидеть», «найти». Прогноз оказывается оправданным:
(9) Ihre Stimme - und viel mehr noch ihr Blick - waren so kalt, daR Peyton mitten im Schritt stehenblieb und sie erschrocken
ansah [1, c. 314].
Использование в главном предложении коррелята so делает возможным предположение о следствии, актуализуемом
в придаточном предложении и вытекающим из слишком высокой степени качественного признака в главном предложении. Характеристика объекта через лексему kalt относит его свойства по параметру позитив/негатив скорее к последнему. Метафорическое осмысление «холодного взгляда и голоса», а также коррелят so, свидетельствующий о достаточном для реализации определенного действия количестве признака, актуализуют их способность вызывать определенную реакцию в сфере человеческих отношений. Прогнозируется, что известная мера и характер причинного компонента реализуют соответствующее следствие - в данном случае определенное психологическое воздействие. Ожидания имеют успех.
(10) Er war zu korrekt, er war uberakkurat [6, c. 87].
Использование коррелята zu служит обозначению высокой степени признака как избыточного и оптимизирует отрицание следствия, обусловленное этой избыточностью. Однако в тексте имеет место факт отрицательного прогнозирования, поскольку представлены синонимичные конструкции, актуа-лизующие свойства личности. Данное высказывание показывает потенциальность функции прогнозирования ПСО для конкретного примера. Следственный компонент контекстуально не представлен.
В отношении коррелятов, обеспечивающих функцию прогнозирования как причины, так и следствия, следует акцентировать значимость фразовой просодии. Корреляты являются интонационно значащими единицами, которые позволяют союзам проявить себя в предшествующем контексте. Они и сопутствующее наречие или прилагательное при говорении выделяются. Это обусловливает степень успешности прогноза при устном и письменном восприятии в пользу первого.
Средствами прогнозирования следствия, непременно оправдывающими ожидания, являются зависимые компоненты словосочетаний каузального типа (СКТ), структура которых отражается моделью р + N, где р - предлог с каузальным значением, а N - существительное. Возможность осуществления прогноза определяется экспликацией каузальной семы и прямым порядком следования членов каузальной цени. Рассматриваемая функция наиболее эффективно представлена словосочетаниями, в состав которых входят предлоги контекстуально необусловленной номинации (wegen, infolge, halber, (um) ... willen, dank, laut, angesichts, anlasslich, gemaB, mangels, vermoge, kraft) [8]. Они однозначны и выражают каузальные отношения эксплицитно.
(11) Vor lauter Aufregung konnte sie nicht stillstehen ... [1, c. 166].
Средством прогнозирования является словосочетание vor lauter Aufregung, которое восходит к группе каузального типа с предлогом «контекстуально обусловленной номинации» [7, c. 32]. В силу позиционной выраженности данная синтаксическая единица актуализирует следствие.
(12) Das sindfast alles Arbeitslose. Die kommen nicht wegen der Kunst, sondern weil sie nichts zu tun haben [З, c. 268].
В данном примере причинный компонент представлен словосочетанием каузального типа и придаточным предложением причины. При этом отрицание одной причины повлекло утверждение другой. Следовательно, можно сделать заключение, что средства выражения данного отношения - отрицание каузатора как одного из возможных - располагают достаточным прогностическим потенциалом для того, чтобы ожидания субъекта были оправданными.
Союзы nicht nur ... sondern auch и weder ... noch функционируют как маркеры прогноза не только потому, что несут отрицание, но еще и потому, что они являются сложными по структуре. М. Пфютце относит их к средствам с обязательной функцией прямонаправленности [8]. Двойные союзы в комбинации с причинным компонентом имеют прогностический вес в силу семантической и синтаксической взаимообусловленности и взаимосвязанности. Первая составляющая сложного союза в сочетании с каузатором настраивает коммуниканта на появление второй его составляющей, фиксирующей другой каузатор.
(13) Das Grauen entsprang weder der Ubernachtigung noch der Angst vor einem Uberfall, sondern der Unsicherheit der eige-nen Existenz [9, c. 1З0].
Анализируя способность языковых единиц предсказывать появление каузатора, нельзя не отметить важную в этом смысле роль вопросительного предложения. Обусловленное своим предназначением в акте общения, вопросительное предложение обязательно ориентирует речевых партнеров на дальнейший ответ и этим мобилизует мыслительные процессы. Вопрос с вопросительными словами warum, weshalb, weswegen намечает каузальный компонент ответа. «Внутреннее ожидание», поддерживаемое контекстом, может быть оправданным, то есть совпадать с разверткой в последующем тексте, как, например, в последующем диалогическом единстве:
(14) „Weshalb arbeiten Sie denn? Wozu muhen Sie sich mit Ihrem Werk?"
„Aus einer albernen Pedanterie, um an dem Tag, an dem ich umgebracht werde, mit einem reinen Gewissen vor Gott zu er-scheinen ... [10, c. 1З1].
или неоправданным, когда прогноз не соответствует пост-информации, что явствует из примера ииже:
(1З) „Warum schlafst du nicht, Schatz?"
„Ist deine Show zu Ende?"[11, c. 266].
В последнем случае вопросительное предложение подтверждает свой статус факультативного средства прогнозирования.
Т.А. Ван Дейк справедливо усматривает прогностические потенции в побудительных речевых актах [12, c. 282285]. В немецком языке акт волеизъявления может выражаться формой повелительного наклонения, инфинитивом, лексемами с семантикой побуждения: модальными глаголами mussen, sollen, глаголами brauchen, haben, sein в сочетании с инфинитивом и частицей zu.
Обращение к коммуникативным партнерам в форме побудительного предложения предполагает экспликацию мотивов данного речевого действия для того, чтобы коммуникация состоялась.
(16) „Fahren Sie doch endlich los, mein Herr", tadelte mich der bruderliche Vorarbeiter, „hier wird ja schliefilich gearbeitet" [3, c. 26].
Усиление потребности в высказываемом требовании (1б), достигаемое лексемой doch, также актуализирует ожидание его обоснований для положительного результата. Данные условия определяют допустимость мотивирующего текста.
(17) Die Stutzen muRt du hochziehen, und den Hut wurde ich aufsetzen an deiner Stelle, es ist windig hier oben, ... [2, c. 129].
Данный пример демонстрирует функциональную синонимию модального глагола mussen, и конъюнктива II в аспекте прескриптивного речевого акта. Употребление модального глагола mussen во втором лице единственного лица, а также использование конъюнктива II, коррелирующего со словосочетанием an deiner Stelle воспринимаются как руководство к действию, как совет. Для обеспечения необходимого успеха требуется незамедлительное обоснование данного вербального факта, что и реализуется в последующем элементарном предложении.
Однако нельзя утверждать, что средства выражения императивности стопроцентно предсказывают появление причинного компонента. Так, например, приказание вряд ли предвосхищает аргументацию, поскольку доминирующей особенностью ментальности немецкого народа является стремление к порядку, соблюдение дисциплины.
(18) Es muRte altes Militar dabei sein, das durch die Marschmusik angeregt wurde, denn machtvoll erhob sich nach kurzer Zeit das unvergangliche Lied „In Hamburg bin ich gewe-sen, hab gesehen die bluhendeWelt"[З, c. 10З].
Предложение характеризуется модальностью предположения, которая создается с помощью модального глагола mussen. Вероятность прогноза усиливается за счет расширения информации в придаточном предложении, которая повышает степень уверенности автора в адекватности гипотезы. В
качестве аргументов предполагается описание признаков, коррелирующих с военной тематикой. Прогноз оправдан, предполагаемая причина адекватна заявленному следствию.
Средства выражения предположения (модальные глаголы в значении субъективной оценки, конструкция scheinen + zu + инфинитив, модальные слова), конъюнктив II в состоянии актуализировать прогноз причинной составляющей с поправкой на потенциальность.
Оценочные предикаты обнаруживают прогностические потенции в отношении причинно-следственной зависимости. Е. М. Вольф справедливо отмечает, что «оценочная сема предполагает возможность появления в контексте мотивировок, оправдывающих ту или иную оценку, эти мотивировки объединены с оценочным предикатом» [13, c. б4-б5]. Иформатив-ная недостаточность оценочного предложения стимулирует в индивиде мыслительные процессы, запускающие механизм прогнозирования их полного смыслового объема. Оценочная сема ориентирует получателя речи на компенсацию семантической лакуны высказывания. Реализация положительного прогноза зависит от необходимости или возможности экспликации фактической стороны дела. Там, где дается оценка определенного (известного) объекта (лица, предмета, действия, события и т.д.) и прикреплена к оценочной сетке конкретного субъекта, появление мотивировок необходимо: Deine Luge heute ist besonders gemein. Ich habe dir so geglaubt. Если же оценивается представление об объекте вне конкретной временной отнесенности и отвлеченно от конкретной индивидуальности оценивающего субъекта, тогда оценка принадлежит высокому уровню обобщения и смысловое развертывание возможно, но не является необходимым: Lugen ist gemein.
Эмоционально-каузативные предикаты могут выступать актуализаторами прогноза причины факультативного свойства. Г. А. Золотова называет их реактивно-эмотивными предикатами, так как «они выражают реакцию субъекта модуса на предшествующую ситуацию» [14, c. 257].
(19) Wir sind hier alle tief erschuttert. Gestern nacht hat Professor Goldstein versucht, sich das Leben zu nehemen! [11, c. 24З]
Предикатив erschuttert обладает прогностической потенцией в отношении каузального компонента, так как восходит к глаголу со значением эмоционального состояния. Обращение к контексту дает положительный результат в отношении адекватной причины:
Эмоционально-каузативные предикаты могут обеспечить механизм вероятностного прогноза не только стимула (причины), но и реакции (следствия), так как эмоция - это не только каузированное, но и каузирующее состояние. Так, например, предикат aufgebracht sein может быть благоприятным для предсказания причин, каузировавших данное состояние:
(20) Er war aufgebracht, weil der Termin aufgeschoben war,
а также для прогнозирования последствий:
(21) Er war aufgebracht undfuhr alle an.
Союз und является оператором связи как в простых, так и в сложносочиненных предложениях. Поскольку он соединяет
Библиографический список
либо одновременные, либо последовательные события, описываемые в предложении, то его содержание может попасть в «сетку отношений причина-следствие». Союз und прогнозирует не только «органику» синтаксической группы, им формируемой, но и характер предикативных единиц. Так, в рамках простого предложения причинно-следственные отношения, фиксируемые соединительной связью (und), вскрываются на уровне однородных сказуемых.
Das Garagentor war geoffnet und gab den Blick auf [1, c. 1].
Союз und концентрирует внимание на линейно-синтагматическом, а тот факт, что ворота гаража были открыты, на ситуационно-контекстуальном планах предсказуемости в развертке текста. Появление возможности наблюдать за происходящим вне помещения, в котором находится индивид, обусловлено наличием открытых ворот явилось необходимым и достаточным условием для появления следствия - восприятия окружающей действительности.
Таким образом, ФСП актуализаторов прогноза ПСО имеет две семантические сферы: сферу актуализаторов прогноза причины и сферу актуализаторов прогноза следствия. Как показал анализ текстового материала, носители функции прогнозирования ПСО проявляют разные возможности: одни средства более специализированы в прогностическом пространстве, в то время как другие обладают меньшей прогностической силой и действуют на участках с пониженным шансом на успех. В соответствии с этим наблюдением актуализа-торы прогноза ПСО распределяются в центральных и периферийных зонах. Центральными компонентами прогностической сферы следствия являются: придаточные предложения причины; следственные союзы и союзные слова; словосочетания каузального типа; каузативные глаголы при формуле S + Pk; первый компонент парного союза / числительные erstens ... zweitens + следственный компонент. К числу периферийных компонентов рассматриваемой сферы поля относятся: корреляты zu, genug, so его варианты (dermaBen, derart, in dem Grade, in der Weise, solch); отрицание + следственный компонент; причастные обороты; инфинитивный оборот um ... zu с отрицанием nicht в своем составе; оценочные предикаты; следственный вопрос (Mit welcher Folge?); союз und; контекст. Основными единицами центрального сегмента прогностической сферы причины являются: первая часть парного союза / числительные erstens ... zweitens + причинный компонент; каузативные глаголы при формуле O + Pk; причинные союзы и союзные слова; словосочетания каузального типа. Периферийными компонентами прогностической сферы причины являются: каузальный вопрос (Warum/Weswegen/Weshalb?); отрицание + причинный компонент; корреляты deswegen, darum, deshalb; средства выражения императивности; средства выражения субъективной модальности предположения; оценочные предикаты; контекст.
Периферийные элементы могут переходить из одной сферы в другую, образуя зону пересечения периферийных компонентов семантических сфер прогноза причины и следствия.
1. Hohlbein, W. Die Hand an der Wiege. - Frankfurt am Main: Fischer, 1997.
2. Becher, J.R. Abschied. Roman. - Leipzig: Verlag Philipp Reclam jun., 1959.
3. Kishon, E. Das Kamel im Nadelohr. - Bastei-LUbbe-Taschenbuch Verlag, 199б.
4. Degenhardt, F.J. Brandstellen. - Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 197б.
5. Remarque, E.M. Drei Kameraden. - Koln: Kiepenheuer @ Witsch, 1991.
6. Bittner, W. Wo die Berge namenlos sind. - Weimar: Aufbau-Verlag, 1987.
7. Комаров, А.П. Система средств выражения причинно-следственных отношений в современном немецком языке: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. - Алма-Ата, 1973.
8. Пфютце, М. Грамматика и лингвистика текста / НЗЛ. - М.: Прогресс, 1978. - Вып. VIII.
9. Joho, W. Die Hirtenflote. - Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1974.
10. FUrnberg, L. Vuk. - Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1974.
11. Konsalik, H.G. Eine glUckliche Ehe. - Brietbrunn am Ammersee, 1991.
12. Дейк, Т.А. ван. Стратегии понимания связного текста / НЗЛ. Вып. XXIII. - М.: Прогресс, 1988.
13. Вольф, Е.М. Функциональная семантика оценки. - М.: Наука, 1985.
14. Золотова, Г. А. Коммуникативная грамматика русского языка / Г. А. Золотова, Н.К. Ониненко. - М.: Наука, 2004.
Статья поступила в редакцию 20.12.09
