CC BY
55
УДК 811.352.3:81’36
ББК 81.602 - 2
Ч 83
С. Х.Чугреева
Функционально-семантический потенциал адыгейского маркера отрицания —эп
(Рецензирована)
Аннотация:
В данной статье ставится цель - описать функционально-семантический потенциал адыгейского маркера отрицания -эп. В связи с поставленной целью выдвигаются задачи: раскрыть семантико-синтаксические особенности маркера отрицания -эп; описать его функциональный потенциал. В результате исследования сделаны выводы: маркер -эп функционирует с именами, местоимениям, глаголами; в синтаксическом аспекте любое слово с маркером отрицания -эп выступает в роли сказуемого.
Ключевые слова: отрицание, аффикс, маркер, экспонент, функция, семантика, материал.
Отрицание как языковое явление встречается во всех языках мира, и большое количество языковых фактов, несомненно, свидетельствует о том, что грамматическое отрицание - одно из самых древних явлений человеческой речи [1: 163].
Некоторые аспекты категории отрицания в адыгейском языке, в том числе и отрицание с помощью маркера —эп, отражены в работах Ж. Дюмезиля, Р. Смеетса, Н.
Ф. Яковлева, Д. А. Ашхамафа, Г. В. Рогавы, З. И. Керашевой, М. А. Кумахова, Ю. А. Тхаркахо, З. У. Блягоза, К. Х. Меретукова, Х. Ш. Урусова, Н. Т. Гишева, Ю. А. Ландера, Н. Р. Сумбатовой, З. С. Хабекировой и других.
В «Грамматике адыгейского литературного языка» Н. Ф. Яковлева и Д. А. Ашхамафа отрицание рассматривается как наклонение глагола и отмечается, что «настоящее время этого наклонения образуется от причастия настоящего времени и имеет, таким образом, сложный суффикс -рэ-п» [2: 344]. В параграфе
«Отрицательные формы» «Грамматики адыгейского языка» Г.В. Рогавы и З. И. Керашевой освещаются способы выражения отрицания грамматическими средствами, связанными с финитными и инфинитными глаголами [3: 239-257]. Вопросы отрицания в глаголе затрагиваются в исследованиях М. А. Кумахова, Ю.
А. Тхаркахо [4: 245-246; 143-147]. Н. Т. Гишев выражение отрицания связывает с синтаксической позицией. Он считает, что «отрицание свойственно сказуемому, выраженному любой частью речи. Значит, любое слово с отрицательным значением становится сказуемым» [5: 157]. Однако, по нашему мнению, слова с отрицательным значением в предложении могут выполнять и другие синтаксические роли. Так, в предложении: Амыгъотырэ атыжьрэп (Посл.) «Ненайденное не дарят» причастие с аффиксом отрицания мы- выступает в функции дополнения. Наречие с маркером отрицания в предложении А иныжъ зэшищыри моу мычыжьэу щысых (Адыгэ тхыдэжъхэр. 1993. - С. 48.) «Те три брата-великана живут неподалеку» является обстоятельством. Причастие с отрицательной приставкой мы- может быть подлежащим: Емызэщырэр дэхэшКг (Посл.) «Неустающий делает красиво».
В предложении Акъылыр жак^м пыш^гъэп (Гущ.) «Ум к бороде не привязан» глагол пыш^гъэп «не привязан», маркированный суффиксом отрицания -эп в предложении выступает в роли сказуемого. Это свидетельствует о том, что в адыгейском языке отрицанию, образованному посредством суффикса -эп, всегда свойственна сказуемость. Все исследователи придерживаются того мнения, что отрицание, образованное посредством маркера -эп, - прерогатива сказуемого.
Существуют различные точки зрения о происхождении суффикса -эп. Ж. Дюмезиль не исключал возможности того, что -(э)п является трансформацией суффикса -м, хотя автор признает его труднодоказуемым [6: 185-186]. Р. Смеетс, развивая гипотезу Ж. Дюмезиля, считал (в отличие от последнего) вполне убедительной трансформацию м в п через промежуточное б /м-б-п/ в отрицательном суффиксе -(э)п [7: 353-357]. Кумахов М.А. суффикс -эп хронологически относит к эпохе самостоятельного существования адыгских языков и считает, что он образован на адыгейской почве: «Материал убыхского, абхазского и абазинского (и в какой-то мере кабардинского) языков свидетельствует о том, что в адыгейском языке суффикс отрицания -эп является поздним новообразованием» [8: 208]. Гишев Н. Т. также полагает, в адыгских языках суффиксальное отрицание образовалось после дифференциации этих языков [9: 142].
В адыгейском языке маркер -эп выступает активным средством репрезентации отрицания в именах, местоимениях, глаголах. В плане семантики данный маркер в именах, местоимениях выражает отсутствие, опровергает существование, соответствие:
а) существительные ц1ыфэп «не человек», зэшхэп «не братья»; Чэщрэ жъыурэ пстэури машіоп (Гущ.) «Все то, что блестит ночью, не является - огнем». Ар хьэк1э-къуак!нахь ц1ыфэп «Он зверь, а не человек».
б) качественные прилагательные дахэп «некрасивый», инэп «небольшой», лъэшэп «несильный», к!эп «не новый». Ежь ымыш1эми, еп1орэм къедэ!урэр делэп (Гущ.) «Человек, не знающий, но прислушивающийся к совету, не глуп». !оф зэхэдз зыш1ырэр хъатэп (Гущ.) «Кто избирательно относится к работе, тот не серьезен». Сарыет къызщилъэгъэ джанэр к!эп «Платье, которое надела Сариет, неновое».
в) числительные зэп «не один», япш1энэрэп «не десятый», пш1ык!утфэп «не пятнадцать»; Ар зи!эмырыр зэп, тіоп [т1уэп], Тхьэм ынэш!у къыпщифэмэ, уинасып (Мэщбэш1э И. Хэшыпык1ыгъэ тхыгъэхэр. - С. 3) «Он покровитель не одного, не двух, если Бог тебе покровительствует, твое счастье». Сэ сизакъоп [сйызакъуэп], мо л1ыри, мощ фэдизэу гу!эри, ащ къыдырегъэубыты (Цуекъо Ю. Гъуч1ы тыгъужъым итаурыхъ. -С. 11) «Я - не один, тот мужик, который так спешит, тоже входит в их число».
Итак, при образовании отрицания маркер -эп присоединяется к основам имен, которые в предложении выполняют функцию сказуемого. Именно поэтому многие лингвисты причисляют эти имена к глаголу, поскольку в позиции сказуемого они приобретают те же форманты, что и глагол, следовательно, здесь имеет значение не столько частеречные характеристики, сколько синтаксическая позиция.
Маркер -эп функционирует и с местоимениями. Личные местоимения образуют отрицание в предикативной позиции посредством суффикса -эп, присоединяемого к положительной основе: сэры «именно я» - сэрэп «не именно я», оры «именно ты» - орэп «не именно ты», ары «именно он (она, оно)» - арэп «не именно он (она, оно)», тэры «именно мы» - тэрэп «не именно мы», шъоры «именно вы» - шъорэп «не именно вы», ахэр ары «именно они» - ахэр арэп «не именно они».
Конечный гласный личных местоимений ы при присоединении отрицательной частицы -эп усекается.
Аналогичным образом маркер -эп функционирует и с указательными местоимениями единственного числа: мыры «этот» - мырэп «не этот», моры «тот» -морэп «не тот», ары «тот» - арэп «не тот». Зы1орэр арэп, зыш1эрэр ары нахь (Гущ.) «Лучше не тот, кто говорит, а тот, кто делает». Морэп лагъэр зыкъутагъэр, мыры нахь «Не тот разбил тарелку, а этот». Мырэп лагъэр зыкъутагъэр, моры нахь «Не этот разбил тарелку, а тот». Арэп, пшъашъ, тэ тызыфыоджагъэр (Хьэдэгъэл1э А. Машіор къэзыхьыгъэр. - С. 171.) «Не для того, дочка, мы тебя позвали».
По устному сообщению А.Н. Абрегова, по аналогии с единственным числом указательные местоимения множественного числа должны были образовать отрицание суффиксальным способом следующим образом: мыхэр «эти» - мыхэрэп «не эти», мохэр
«те» - мохэрэп «не те», ахэр «те» - ахэрэп «не те» и т.д. Однако во множественном числе отрицательная форма возникает только в сочетании с частицей ары «именно», которая оформляется в помощью суффикса -эп-: мыхэр арэп «не именно эти», мохэр арэп «не именно те», ахэр арэп «не именно те» и т.д.
Возвратное местоимение ежьыр «сам» образует отрицание с помощью аффикса -эп подобно личным местоимениям: ежьыр «сам» - ежьырэп «не сам».
При употреблении маркера -эп с глаголами актуализируются разные варианты значения отрицания: несогласие, отказ, возражение, опровержение, запрет, протест, исключение, предупреждение. Отрицательный глагольный маркер характерен для следующих наклонений: индикатив, конъюнктив, предположительное наклонение и наклонение удивления [8: 205-206]: Зы псыхъом т1оухэхьан плъэк1ыщтэп а1о (Мэщбэш1э И. Хэшыпык1ыгъэ тхыгъэхэр. - С. 3) «Говорят, что невозможно два раза войти в одну реку». Московскэ студентэу кепкэ къолэн зыщыгъэу каникулым ядэжь к1ожьыгъагъэр ары 1оу пш1эжьыныеп [пш1эжьыныйэп] (Юэрэщэ Т. Насыпым игъогу. - С. 4) «Не узнал бы московского студента в разноцветной кепке, который приезжал на каникулы домой». Мурат, т1у къэпхьыгъ еджэнымк1э, уеджагъэпщтын «Мурат, ты получил двойку по чтению, наверное, ты не читал». Нэфсэт, сочинениер птхыгъагъэпи «Нафисет, ведь ты не писала сочинение».
В специальной литературе встречается утверждение о том, что «финитные глаголы отрицательную форму образуют при помощи суффикса -эп» [3: 112]. Исключением из этого правила являются «инфинитные глаголы, образованные с помощью частиц -ти, -шъ и суффикса -к1э» [5: 112]. В них отрицательная форма образуется, как у финитных, с помощью отрицательного суффикса -эп, хотя этого типа глаголы невозможно называть финитными, поскольку они формально не завершают предложение: щысыгъэпти, щысыгъэпышъ, щысыгъэпк1э. Хъаныр дэсыгъэпти къызыдэхьажьым, гуащэр гуш1озэ къэбарыр ри1отагъ (Адыгэ пшысэхэр. 1990. - С. 69.) «Так как хана не было, когда вернулся, княгиня с радостью рассказала новость». Хьазрэт ымыш1эрэ щы1эпышъ, шъулъык1уи къашъущэ «Нет ничего, чтобы не знал Хазрет, поэтому сходите за ним и приведите».
Примечания:
1. Дондуа К.Д. Статьи по общему и кавказскому языкознанию. М., 1975.
2. Яковлев Н.Ф., Ашхамаф Д.А. Грамматика адыгейского литературного языка. М.-Л., 1941.
3. Рогава Г.В., Керашева З.И. Грамматика адыгейского языка. Краснодар-Майкоп, 1966.
4. Кумахов М.А. Словоизменение адыгских языков. Майкоп, 1971; Тхаркахо
Ю.А. О стилистической маркированности способов выражения отрицания в финитных и инфинитных глаголах адыгейского языка // Материалы шестой региональной научной сессии по историко-сравнительному изучению иберийско-кавказских языков. Майкоп, 1980.
5. Гишев Н.Т. Глагол адыгейского языка. М., 1989.
6. Dumézil G. Études comparatives sur les langues caucasiennes du Nord-Ouest
(morphologie). Paris, 1932.
7. Smeets R. Studies in West Circassian phonology and morphology. Leiden, 1984.
8. Кумахов М.А. Сравнительно-историческая грамматика адыгских
(черкесских) языков. М., 1989.
9. Гишев Н.Т. Все об адыгах. Майкоп, 2002.
