CC BY
61
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
Functional and semantic features of a lexeme "kara - black" (on material of the epos "Manas") Sydykov A.
Функционально-семантические особенности лексемы «кара - черный» (на материале эпоса «Манас») Сыдыков А. Н.
Сыдыков Анарбай Намитаевич /Sydykov Anarbay - доктор филологических наук, доцент,
и. о. профессора, кафедра общего и русского языкознания, Бишкекский гуманитарный университет имени Кусеина Карасаева, г. Бишкек, Кыргызская Республика
Аннотация: в статье рассматриваются некоторые семантические особенности лексемы «кара - черный» в киргизской лингвокультуре.
Abstract: this article discusses some of the semantic features of the token "kara - black" in Kyrgyz lingvoculture.
Ключевые слова: кара, черный, лексема, «Манас» топоним, антропоним, этноним, цветообозначение.
Keywords: kara, black, leksama, "Manas", toponym, antropony, ethnonym, color naming.
УДК 809.434.1: (04)
В статье предприняты попытки впервые в сопоставительном языкознании русского и киргизского языков рассмотреть цветообозачения в синхронном порядке с точки зрения системной организации лексических единиц с привлечением материала лексикографии, текстов художественной литературы, эпоса «Манас» и других источников.
Сравнительное изучение способов обозначения в разных языках - одна из традиционных тем лингвистики. На примере названий цвета можно убедиться, что даже такое объективное, общее для всех людей физическое ощущение как цвет, в разных языках отражается по-разному, наименование окрасок составляют в каждом языке сложную систему, и системы разных языков обнаруживают показательные расхождения. Эти расхождения касаются как выделение цветов и оттенков, так и способов их обозначения.
У древних индийцев, иранцев, американских индейцев, китайцев и многих других народов существовала сложная система цветового обозначения стран света.
Так, для космогонических обозначений у китайцев и иранцев использовалась также цветовая символика. Синий, голубой, зеленый цвета обозначали запад; желтый - зенит, середину, императорский цвет (у китайцев); красный - юг, белый - восток; черный - север.
В цветовой геосимволике американских индейцев: восток - черный, юг - белый, запад - желтый (красный), север - синий (зеленый).
У индейцев система цветовой геосимволики дополнялась названиями божеств, животных, олицетворявших отдельные страны света.
Калмыки восток видели белым (серебряным), юг - синим, запад - красным, север -желтым (золотым).
В монгольских летописях встречается упоминание о «пяти цветных и четырех чужих народах», входивших в состав монгольского государства XIV в., «... в год огня - коня родился хубилган Чингис хаган и покорил пять цветных и четыре чужих народа». Чужими народами назывались покоренные монголами народы неазиатского происхождения. «О так называемых пятицветных.... народах, в некоторых сутрах говорится: синие монголы, красные китайцы, черные тибетцы, желтые туркестанцы, белые корейцы.» [9, с. 159].
Цветовая геосимволика была едва ли не всеобщим явлением: так, например, у французов в ходу были цветовые обозначения ветров постоянного направления: vent blanc «белый, т.е. южный ветер», vent noir «черный, т. е. северный ветер».
Цвет обозначается обычно специальными цветовыми прилагательными: красный, синий, желтый и др. Но в речи возникает необходимость в наименовании каких - то особых оттенков. В таком случае цвет предмета обозначается метафорически - путем сравнения его с другим
предметом, обладающим соответствующим оттенком, например, цвет морской волны, соломенный цвет и др.
Среди колеронимов выделяются основные цвета. Сюда относятся цвета спектра (красный, оранжевый, желтый, зеленый, синий, голубой, фиолетовый) и другие важнейшие цвета (белый, черный, серый, коричневый).
Впечатление, производимое цветом, связано с фактурой поверхности предмета. Поэтому во всех языках создаются специфические цветовые обозначения, относящиеся лишь к определенным предметам. Во французском и в русском языках есть цвета, обозначающие масть лошадей: сивый, пегий, соловый, чубарый, мухортый, вороной и т. д.
Итак, объектом исследования являются лексические средства выражения колеронимов в русском и кыргызском языках.
Работы, написанные на материале русского и кыргызкого языков, отличаются разносторонностью исследования.
Так, в диссертационной работе Л. М. Грановской «Прилагательные, обозначающие цвет в русском языке XVII-XX вв.» [7, с. 135 - 152], в монографии Н. Б. Бахилиной «История цветообозначения в русском языке» [2, с. 79], в отдельных этюдах цветовые прилагательные русского языка трактуются в историческом плане.
В сравнительно-историческом плане написана работа Г. Герна на немецком языке «Die schbewischen Farbenbenennungen. Eine semantisch-etymologische Untersuchung» [5, с. 147], в которой исследуются славянские цветообозначения.
В ряде работ отечественных и зарубежных исследователей сопоставляется система цветообозначений разносистемных и родственных языков.
Так, например, на материале русского языка имеется большое число исследований, посвященных вопросу цветоназваний в художественной литературе в языке того или иного писателя. Например, кандидатские диссертации Н. Д. Беляевой «Прилагательные, обозначающие цвет в произведениях И. Ильфа и Е. Петрова» [3]; А. С. Панкратовой «Цветовые прилагательные романа М. Шолохова «Тихий Дон» (с приложением раздела «Некоторые особенности перевода цветообозначений на узбекском языке» [11].
Приведенный краткий обзор литературы из материала славянских, германских, и романских языков позволяет увидеть, какое большое внимание уделяется цветообозначениям в этих языках и как разносторонне трактуются они в одном и том же языке.
В тюркологии имеется ряд работ, посвященных категории прилагательного вообще и семантике цветообозначений, в частности.
Здесь можно назвать монографию М. Садыковой «Слова, обозначающие цвет и окраску в узбекском языке» [14], посвященную изучению слов, выражающих цвет и окраску в узбекском языке, в монографии рассматриваются морфология и семантика цвета названий в синхронном плане; кандидатскую диссертацию Ганиходжаевой М. «Прилагательные цвета узбекского языка в сравнительно-историческом аспекте» [4].
Однако, в сравнительно-историческом аспекте система прилагательных цвета мало изучена. Только лишь в статьях А. Н. Кононова «Семантика цветообозначений в тюркских языках» [8. 153-179] по цветообозначениям, заслуживающих пристального внимания и всестороннего изучения, привлекается материал из письменных памятников. Но автор в этих статьях имеет цель рассмотреть цветовые прилагательные, в основном, в географических названиях.
В статье «О семантике «кара» и «ак» в тюркской географической терминологии» А. Н. Кононов, опираясь на научные данные, на историю народа, приходит к выводу, что тюркские «кара» и «ак» в географической терминологии часто не имеют ничего общего с цветовым прилагательным «кара» -«черный» и «ак» - «белый». Дальнейшее развитие изучения цветовых прилагательных в географических названиях получает очень интересное развитие в статье автора «Семантика цветообозначений в тюркских языках» [9], где привлекается материал из письменных памятников. В этой статье автор также подробно останавливается на семантике отдельных цветообозначений.
В интересной статье В. Д. Аракина «Сложные существительные с первым компонентом-прилагательным цвета в турецком языке» [1. с. 20 -26] исследуются сложные существительные турецкого языка с первым компонентом - прилагательным цвета. В этой статье автор подразделяет сложные существительные с первым компонентом -прилагательным цвета на семантические группы, высчитывает долю участия каждого цветового прилагательного в сложных образованиях.
Изучение «ак» и «кара» цветовых прилагательных туркменского языка в сопоставлении с его эквивалентами в английском языке нашло свое отражение в кандидатской диссертации А. Гурцова «Семантическая структура английских прилагательных и
туркменского «ак», «кара» и их деривационный потенциал в сопоставляемых языках» [6. ^ 35]. В этой работе автор исследует семантику и деривационный потенциал туркменских цветовых прилагательных «ак» и «кара» и его английских эквивалентов.
В начале XXI века появился ряд работ, посвященных изучению цветообозначающей лексики киргизского языка. В частности, докторская диссертация Саматова К. «Кыргыз тилиндеги ец^с сeздeрYHYн лексика-семантикалык жана стилистикалык MYнeздeмeлeрY (диахрондук жана синхрондук аспекттер) [13], где автор рассматривает семантику и словообразовательные элементы цветообозначающих лексем, и кандидатская диссертация Рыскуловой Г. Ш. «Семантика и символика цветообозначений кара (черный) - ак (белый) в языке эпоса «Манас» (в сопоставлении с русским языком) [12].
По приведенному обзору литературы ясно, что имеющиеся небольшое количество работ, трактующих колеронимы в тюркских языках, выполнено в синхронном плане или охватывает одно или два названия, а не всю систему.
Систему прилагательных цвета составляет совокупность ее членов, располагающихся отдельными закономерностями и находящихся друг с другом в определенных семантических отношениях.
Состав системы прилагательных цвета меняется от языка к языку. Например, в различных языках для одинакового числа оттенков имеется различное количество названий.
Один язык может иметь большое количество колеронимов, а другой может быть очень скудным.
Чем можно объяснить такое несовпадение состава системы прилагательных цвета в различных языках? Известно, что в цветовом круге выделяются четыре цвета, за исключением белого и черного, - красный, желтый, зеленый, синий. Каждый из указанных цветовых участков состоит из множества оттенков, которые плавно переходят один в другой. И в каждом языке даются названия тому цвету или оттенку, которые практически необходимы для носителей данного языка. Это означает, что состав системы прилагательных цвета, в основном, обуславливается экстралингвистическими факторами:
1) средой обитания, встречаемость того или иного цвета в природе;
2) родом занятий носителей языка;
3) развитием науки, техники, культуры (в частности, литературы, живописи), что обусловлено общественным прогрессом.
В данной статье переводы примеров из литературных и фольклорных источников приводятся автором в дословной форме.
Лексема «кара» в «Киргизско-русском словаре» под редакцией К. К. Юдахина имеет 15 основных омонимичных значений:
1. «кара» - черный, вороной, брюнет, бурый и т. д;
2. силуэт, очертания;
3. без примеси чего - либо; 4. опора (перен);
5. письменность, грамота (перен.);
6. что-либо скверное, отрицательное: ложь неправда;
7. траур;
8. злой дух, нечистая сила (миф);
9. виноватый, обвиненный;
10. крупный скот;
11. простолюдин (ист.);
12. простой, безыскусственный;
13. простое фитильное ружье (в эпосе);
14. распространенный эпитет;
15. не покрытое снегом место в горах (южн.) [16].
Поскольку нас интересуют функционально-семантические особенности лексемы «кара», мы рассмотрим только некоторые оттенки значений в составе словосочетаний и фразеологизмов. В рамках одной статьи не представляется возможным раскрыть все значения. (В толковом словаре киргизского языка представлены более 120 - и оттенков слова «кара» - А.С.).
1. «Кара» в значении «черный, вороной, брюнет, бурый». Н.: кара ат- вороной конь; кара буура -бурый верблюд.
Подтверждение находим в эпосе «Манас»:
Кышына кийсец юрт бар,
Жук артарга кара нар.
Есть мерлушка, чтоб вам зимою носить,
Есть черные нары, чтоб навьючивать груз. (Манас. Т. 2, 2370).
Таким образом, в приведенных примерах цвет «кара» переведен на русский язык в разных оттенках: «вороной», «бурый», «черный», т. е. в основном смысле «кара» и «черный» совпадают. Но при переводе «черные нары» теряет первоначальный смысл, т.к. в киргизском языке «кара нар» олицетворяет «сильный», «могучий» верблюд.
2. Лексема «кара» в значении «силуэт, очертания». Н.: Алыстан кара керунду. - Вдали (неясно) показался какой-то силуэт.
В этом значении лексема «кара» при переводе на русский язык не имеет эквивалента. Можно передать и другим образом: показалась черная точка, показался предмет и т.д.
3. Слово «кара» в значении «без примеси чего-либо». Н.: Кара кесекили кара - мясо (без жира, хотя бы и от жирного животного) Кара шамал - ветер без осадков.
Слово «кара» в этом значении, как примеры подтверждают, в русском языке отсутствует.
4. Прилагательное «кара» в значении «опора», Н.: Кара кылып отурган жалгыз уулум. (фольк.) Мой единственный сын, на которого возлагаю надежды.
И это значение, как и предыдущее в русском языке не наблюдается. В переводе употребляются другие лексические средства.
5. Лексема «кара» в значении «письменность, грамота». Н.: Кара тааныбайт - неграмотный. Данное значение для киргизкого языка является устаревшим.
6. «Кара» выступает в значении «что - либо скверное, отрицательное: ложь, неправда». Н.: Акка кара иштесе, езу керет залалды (фольк.). Если он на добро ответит злом, то сам пострадает.
В этом значении лексическая единица «кара» переведена на русский язык как «зло».
7. Слово «кара» в значении «траур» (по мужу), горе, печаль. Н.: Кара кий - надеть траур. Кара аш - этн. поминки в день смерти.
Сказители эпоса «Манас» это значение передают так:
Канышай жарым Гулайым
Кара кийип олтуруп,
Карадан кымкап жамынып,
Карк алтындан гулдеген.
Карадан жоолук салынып.
Любимая моя жена Гулайым
Траур на себе надев,
Черную парчу надев,
С узорами из чистого золота
Черным платком (голову) покрыв.
(Манас 3, 470).
В обоих языках черный цвет является цветом «траура», «печали», «несчастья». В этом плане функциональная семантика лексем «кара» - «черный» одинаковая.
8. Прилагательное «кара» в значении «злого духа, нечистой силы» (миф). Н.: Кара бастыбы сени? - нечистый тебя задавил, что ли?
В этом значении прилагательные «кара» и «черный» идентичны (см. выше),но форма выражения может быть разной.
9. Лексема «кара» в значении «виновный, обвиненный». Н.: Ак жерден «кара» болду. - Он оказался без вины виноватым. Лексема «кара» на русский язык переведен как «виноватый». В обратном переводе звучит как «кунеекер».
10. «Кара» в значении «крупный скот» (лошади, коровы). Н.: Бир карасы бар - у него есть корова.
Приведем пример из эпоса «Манас»: Тогуз миц кара мал байлап, Байлаган малы гул жайнап
Выделили /для награды/ девять тысяч крупного скота Привязанный скот во множестве пестрит. (Манас, т. 3, 4880).
Это значение слово «кара» присуще только кыргызскому языку, а в русском языке эквивалент отсутствует, поэтому передается описательным путем.
11. Прилагательное «кара» в значении «простолюдин». Н.: Кара калк - простой народ. Подтверждение находим в эпосе «Манас»
Ордодогу мулкумду Кара журтка кергезуп
Какайтып жайып койбосун! Добро мое, чтоб в моем дворце Всем людям на показ Пусть не выставляет он! (Манас. Т. 3, 370).
Это значение присуще и киргизскому и русскому языкам.
12. Лексема «кара» в значении «простой, безыскусственный». Н.: Карып болгон кандарым, кара жез болгон зардырмын (фольк). Я хан, ставший бесприютным, я золото ставшей простой жестянкой.
Данное значение присуще только к киргизскому языку и наш пример четко отмечает это.
13. «Кара» в значении «простое фитильное ружье». (в эпосе) Н.: Чын бадана торгой юз, барацдын огу батпаган, каранын огу какпаган (фольк). Настоящий кованый панцирь - пуля пистонного ружья (в него) не проникает, пуля фитильного ружья (его) не пробивает.
В данном случае «кара» имеет предметное значение.
14. Прилагательное «кара» в значении «эпитет раба, рабыни» (ист.). Н.: Тогуз кара кул, тогуз кара куц менен мал башынан мицден - мицден байге берилген. Устраивались скачки с призом в девять рабов, девять рабынь и тысячи голов скота.
Это значение встречается только в фольклоре.
15. Слово «кара» в значении «множество, масса». Например: Эче TYрдYY эл келди,
Казак, кыргыз мол болуп
Каптаган кара сел келди.
Прибыло много народа из разных племен,
Казахов и киргизов множество собралось,
Нахлынул, как всесокрушающий мощный сель.
(Манас.Т.. 3, 2100).
Опираясь на примеры, можно сказать, что это значение широко распространено в фольклоре. Множество, масса сравнивается с селевым потоком.
Слово «кара» употребляется как компонент в некоторых устойчивых сочетаниях:
1. ЖYрeгYHдe кара жок (о богатыре, скаковом коне). Н.: Туягында тура жок, ЖYрeгYHдe кара жок. (фольк.). В копыте у него нет (излишне отросшей) стрелки, на сердце у него нет лукавства.
2. Кара шрифт - жирный шрифт (полигр.). В этом термине слово «кара» переведено на русский язык как «жирный», а в обратном переводе окажется как майлуу».
3. Кара башыл киши - человек, живой человек. Н.: Кара башыл кишини байгеге саяр ою бар (фольк.). У него есть намерение выставить в качестве приза на скачках живого человека. В этом сочетании лексема «кара» десемантизирована.
4. Кара жаак - красноречивый. Подтверждение находим в эпосе «Манас»: Кара жаак эр YрбY
Кандын жээни ЖYгeрY. Красноречивый храбрец Урбу Племянник хана Джигерю. (Манас. Т. 3, 2140).
В киргизком языке широко распространенный эпитет «кара жаак» переводится на русский язык как «красноречивый».
5. Слово «кара» часто используется как первый элемент словосочетаний обозначающих этнонимы: Кара кыргыз, Кара Тургеш, Кара калпак, Кара кыпчак и т. д.
В подобных сочетаниях наблюдается не столько значения цвета, сколько значение множественности.
Например: Андайга кабар салбасын, Атпай кара кыргыздын, Убалына калбасын! Пусть он не передает им весть, Перед всеми кара - кыргызами, Пусть не будет в ответе он! (Манас. Т. 3, 330).
6. Прилагательное «кара» встречается в составе топонимов: Кара-^л, Кара-Буура, Кара-Суу, Каракол и т. д.
Например.: Барганды дециз Кара -Кел Мага ишенбей барып юр
Добрались до моря Кара - Куль,
Если не веришь мне, сам поезжай и посмотри.
(Манас. Т. 3, 2190).
7. Лексема «кара» встречается в составе антропонимов: Кара хан, Кара Мустафа, Кара Курман, Карабек, Карабай и др. Н.: Тупщ атасы Каракан, Каракандан тараган (фольк.). Предок Каракан от кого и произошли [15, с. 122 - 126].
В таких эпитетах, в какой-то мере на уровне метафоричности, значение цвета сохраняется. Таким образом, опираясь на вышесказанное, можно сделать следующие выводы:
- слово «черный» и «кара» как цветообозначение в основном своем значении совпадает,
- в отличие от русского прилагательного «черный», кыргызское прилагательное «кара», имеет омонимы,
- переносные значения слов, как простолюдин, траур, плохой, отрицательный, письменность, грамота, злой дух, нечистая сила, мрачный, беспросветный имеют в рассматриваемых языках одинаковые толкования,
- киргизское прилагательное «кара» выполняет функцию существительного при обозначении опоры и, как эпитет раба, рабыни, не покрытое снегом место в горах,
- если в русском языке компонент «черный» встречается в составе зоологических и ботанических наименований, то в киргизском языке компонент «кара», кроме названных объектов, входит в состав этнонимов, топонимов, антропонимов, значения лексемы «кара» как «крупный скот», «простое фитильное ружье», в русском языке не имеет эквивалентов.
Литература
1. Аракин В. Д. Сложные существительные с первым компонентом - прилагательным цвета в турецком языке. [Текст] / В. Д. Аракин // Тюркология. Л., 1976. С. 20-26.
2. Бахилина Н. Б. История цветообозначения в русском языке. [Текст] / Н. Б. Бахилина. М.: Наука, 1975. 288 с.
3. Беляева Н. Д. Прилагательные, обозначающие цвет, в произведениях И. Ильфа и Е.Петрова. [Текст]: автореф. дис. ... канд. филол. наук / Н. Д. Беляева. Л., 1997. 27 с.
4. Ганиходжаева М. Прилагательные цвета узбекского языка в сравнительно-историческом аспекте. [Текст]: автореф. дис. ... канд. Филол. наук / М. Ганиходжаева. Ташкент, 1986. 28 с.
5. Герне Г. Die Schbewischen Farbenbennungen. Eine semantisch-etymologische Untersuchung. М., 1954. 147 с.
6. Гурцов А. Семантическая структура английских прилагательных и туркменских ак, гара и их деривационный потенциал в сопоставляемых языках. [Текст]: автореф. дис. . канд. филол. наук / А. Гурцов. М., 1972. 21 с.
7. Грановская Л. М. Некоторые особенности употребления прилагательных, обозначающих цвет в языке художественной литературы конца XIX первой половины XX века. [Текст] / Л. М. Грановская // Учен. зап. Азербайджан. Пед. Ин-та иностр. яз. Сер. филология русская и западноевропейское языкознание и литературоведение. Баку, 1963. Вып. 3. С. 135-152.
8. Кононов А. Н. Семантика цветообозначений в тюркских языках. [Текст] / А. Н. Кононов // Тюркол. Сб. М., 1975. С. 159-179.
9. Кононов А. Н. О семантике КАРА и АК в тюркской географической терминологии. [Текст] / А. Н. Кононов // Изв. АН ТаджССР. ООН. Самарканд, 1954. Вып. 5. С. 83-85.
10. Манас. [Текст]: кирг. героический эпос. М.: Ред. вост. лит., изд-ва «Наука», 1984. 544 с.
11. Панкратова А. С. Цветовые прилагательные романа М. Шолохова «Тихий Дон» (с приложением раздела «Некоторые особенности перевода цветообозначений на узбекском языке»). [Текст]: автореф. дис. ... канд. Филол. наук / А. С. Панкратова. Ташкент, 1970. 18 с.
12. Рыскулова Г. Ш. Семантика и символика цветообозначений кара (черный), ак (белый) в языке эпоса «Манас» в сопоставлении с русским языком. [Текст]: автореф. дис. ... канд. филол. наук / Г. Ш. Рыскулова. Бишкек, 2004. 26 с.
13. Саматов К. Кыргыз тилиндеги ец - TYс сездерунун лексика-семантикалык жана стилистикалык мунездемелеру (диахрондук жана синхрондук аспектер). [Текст]: филол. илим. д-ру ... дис. автореф. / К. Саматов. Бишкек, 2003. 54 с.
14. Садыкова М. Слова, обозначающие цвет и окраску в узбекском языке [Текст]: автореф. дис. ... канд. филол. наук / М. Садыкова. Ташкент, 1963. 15 с.
15. Сыдыков А. Н. Этнолингвистика: опыт ретроспективы. [Текст]: моногр. / А. Н. Сыдыков. Бишкек: БГУ, 2011. 236 с.
16. Юдахин К. К. Киргизско-русский словарь. [Текст]: в 2 кн. Около 40 000 слов / сост. К. К. Юдахин. Фрунзе: КСЭ, 1985. Кн. 1: А-К. 504 с.
Some aspects of the literature of the age of Enlightenment in the Netherlands
(general remarks) Makarov A.1, Tyutyunnik I.2, Tyutyunnik S.3
Некоторые аспекты литературы Эпохи Просвещения в Нидерландах
(общие положения) Макаров А. Н.1, Тютюнник И. А.2, Тютюнник С. И.3
'Макаров Аркадий Николаевич /Makarov Arkadiy - доктор филологических наук, доцент;
2Тютюнник Ирина Аркадьевна / Tyutyunnik Irina - кандидат филологических наук, доцент;
3Тютюнник Светлана Ивановна / Tyutyunnik Svetlana - кандидат филологических наук, доцент, кафедра иностранных языков неязыковых направлений, факультет лингвистики, Вятский государственный университет, г. Киров
Аннотация: в статье рассматриваются особенности развития нидерландской литературы и литературной эстетики XVIII столетия, а также появление и роль литературных обществ. Abstract: the article deals with the special aspects of development of Dutch literature and literary aesthetics of the '8th century, and the uprise and role of literary societies.
Ключевые слова: литература Нидерландов, литературные направления в Нидерландах XVIII века, основные творческие личности эпохи Просвещения в Нидерландах, литературные общества.
Keywords: Dutch literature, literary schools in the Netherlands of the '8th century, main creative personalities of the age of Enlightenment in the Netherlands, literary societies.
Эпоха Просвещения, имея общие черты в разных странах Европы, располагает и своими национальными особенностями в каждом конкретном государстве. В Нидерландах начало Просвещения относится примерно к 1672 году и продолжается до вторжения французских войск в 1795 году [3, c. 238]. Литературно-эстетические тенденции романтизма исследователи отмечают уже в публикациях Р. М. ван Хунса (van Goens, 1748-1810) от 1766 года [3, c. 238-239], хотя, что понимается под «тенденциями романтизма», в основе своей не определяется. Можно предположить, что некоторые черты нового литературного явления в данном случае совпадают с тем, что в российском литературоведении именуется «предромантизмом».
Классицизм в Голландии проявляется примерно в 1650 году в планировке садов, архитектуре дворцов и иных зданий. В драматургии становление классицизма происходит под безусловным влиянием французского театра и его представителей, причем речь идет не о влиянии исключительно лучших деятелей французского театра, но о влиянии французского театра в целом.
В нидерландской живописи классицизм наиболее сильно проявился в портретной живописи К. Трооста (Troost, 1697-1750). Что касается классицизма в театре, то он уже в XVII веке в творчестве Л. Мейера имел значительные достижения (Meijer, 1629-1681) и А. Пелса (Pels, 1631-1681).
Одна из лучших трагедий нового типа «Агон, султан Бантамский» («Agon, Sulthan van Bantam», 1769) была написана О. З. ван Хареном (van Haren, 1713-1779). В основе драмы лежат исторические события, повествующие о последнем султане Явы. Харен написал и другие исторические работы (напр., «Япония», 1775), но, как и его трагедия «Вильгельм 1» (1773), успеха они не имели.
Следует отметить, что в эпоху Просвещения в Нидерландах было несколько очень популярных драматургов и писательниц-женщин. Это Л. В. ван Меркен (van Merken, 1721-1789) и Ю. К. де Ланнуа (de Lannoy, 1738-1782). Меркен писала трагедии на национально-патриотические сюжеты. Необходимо отметить: то, что в одной стране тривиально и не интересно, в другой становится существенно важным и национально значимым, например, «Осада города Лейдена» ("Beleg der Stad Leyden", 1774) ван Меркен. Назовем также прозаиков Элизабет (Бетье) Волфф (1738-1804) и Агату (Аахье) Декен (1741-1804), авторов одного из самых известных нидерландских романов в письмах конца эпохи Просвещения «История девицы Сары Бюрхерхарт» (1782), который считается первым нидерландским произведением подобного жанра.
Развитие литературы разных жанров вело также к появлению литературных и научных обществ: «Голландское общество наук» ("Hollandsche Maatschappij der Wetenschappen", 1752); «Общество нидерландской литературы» ("Maatschappij der Nederlandsche Letterkunde". Leiden,
