CC BY
11
3. Astakhov O.Yu., Kvetnaya Zh.R. Samoidentifikatsiya kak sposob inkul'turatsii lichnosti [Self-identification as a way of inculturation of personality]. Kul'turologizatsiya obrazovaniya: regional'nyy aspekt (teoriya i praktika): sborn-ik statey po materialam kruglogo stola, Kemerovo, 5 aprelya 2004 goda [Culturologization of education: regional aspect (theory and practice). Сollection of articles based on the materials of the round table, Kemerovo, April 05, 2004]. Kemerovo, Kemerovo State University of Culture and Arts Publ., 2005, pp. 38-41. (In Russ.).
4. Berdyaev N.A. Russkaya ideya [Russian idea]. St. Petersburg, Azbuka-klassika Publ., 2008. 320 p. (In Russ.).
5. Grober E.M. Formirovanie i printsipy sotsial'no-filosofskogo osmysleniya kategorii "grazhdanskoe samosoznanie" [Formation and principles of social and philosophical realizing for "civic self-consciousness" category]. Aspirantskiy vestnikPovolzhyya [Povolzhyye Postgraduate collection of articles], 2021, no. 3-4, pp. 13-21. (In Russ.).
6. Drobizheva L.M. Gosudarstvennaya i etnicheskaya identichnost': vybor i podvizhnost' [State and ethnic identity: choice and mobility]. Grazhdanskie, etnicheskie i religioznye identichnosti v sovremennoy Rossii [Civil, ethnic and religious identities in Modern Russia]. Moscow, Institut sotsiologii RAN Publ., 2006, pp. 10-29 (In Russ.).
7. Illarionov G.A. Traditsionalizm i evraziystvo: ontologicheskie istoki politicheskoy filosofii [Traditionalism and Eurasianism: Ontological Origins of Political Philosophy]. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie iyuridicheskie nau-ki, kul 'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki [Historical, philosophical, political and legal sciences, cultural studies and art criticism. Questions of theory and practice], 2013, no. 1 (27), part II, pp. 93-97. (In Russ.).
8. Il'in I.A. Ideya Kornilova [Kornilov's idea]. Sobr. soch.: v 10 t. [Collected works in 10 vols.]. Moscow, Russian book Publ., 1996, vol. 5, pp. 223-227. (In Russ.).
9. Karsavin L.P. Vostok, Zapad i russkaya ideya [East, West and the Russian idea]. St. Petersburg, Academia Publ., 1922, 120 p. (In Russ.).
10. Losskiy N.O. Kharakter russkogo naroda [The Character of Russian People]. Frankfurt am Main, Posev Publ., 1957. 151 p. (In Russ.).
11. Mamardashvili M.K. Neobkhodimost'sebya [The need for myself]. Moscow, Labirint Publ., 1996. 432 p. (In Russ.).
12. Smirnov S.V. Russkiy kharakter: vzaimosvyaz' natsional'nogo samosoznaniya i strategii reformirovaniya sovremen-noy Rossii [The Russian character: the relationship between national identity and the strategy of reforming modern Russia]. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki [Historical, philosophical, political and legal sciences, cultural studies and art criticism. Questions of theory and practice], 2013, no. 3 (29), part I, pp. 155-158 (In Russ.).
13. Struve P.B. Velikaya Rossiya. Iz razmyshleniy o probleme russkogo mogushchestva [Great Russia. From reflections on the problem of Russian power]. Srednerusskiy vestnik obshchestvennykh nauk [Central Russian Bulletin of Social Sciences], 2009, no. 4, pp. 221-222 (In Russ.).
14. Farafonova L. Nekotorye aspekty grazhdanskogo obrazovaniya molodezhi [Some aspects of civic education of youth]. Vysshee obrazovanie v Rossii [Higher education in Russia], 2006, no. 12, pp. 71-74 (In Russ.).
15. Fokina I.V. K voprosu o metodologii issledovaniya grazhdanskogo samosoznaniya lichnosti [To the question of the methodology for studying the civil identity of the person]. Obrazovanie. Nauka. Nauchnye kadry [Education. The science. Scientific personnel], 2010, no. 4, pp. 135-138 (In Russ.).
УДК 7.03
Doi: 10.31773/2078-1768-2023-62-19-28
ФУНКЦИИ КУЛЬТУРНЫХ ИНДУСТРИЙ В ТРАНСФОРМАЦИИ РОССИЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ
Горлова Ирина Ивановна, доктор философских наук, профессор, директор Южного филиала Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия имени Д. С. Лихачева, заслуженный деятель науки Российской Федерации (г. Краснодар, РФ). E-mail: ii.gorlova@gmail.
Коренной Александр Сергеевич, аспирант, старший научный сотрудник Сибирского филиала Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия имени Д. С. Лихачева (г. Омск, РФ). E-mail: akorennoy@mail.ru
В статье рассмотрена структура и предметное наполнение культурных индустрий, их границы, охарактеризована связь с креативными индустриями, креативной экономикой. Актуальность темы обусловлена трансформацией функций креативных индустрий в современных условиях. Цель статьи заключается в анализе мировых тенденций в этой сфере, в выявлении изменений в иерархии реализуемых культурными индустриями функций и трансформации российской культуры в современных условиях. Исследование выполнено с привлечением методов теоретического и терминологического анализа, а также структурно-функционального подхода, позволивших детально проработать понятие функций, наличие их взаимосвязей и взаимозависимостей. Были рассмотрены структура и предметное наполнение культурных индустрий, их границы, представлена расширенная классификация их функций. На этом основании была выстроена новая иерархия функций: они были разделены на базовые и инструментальные. К базовым отнесены функции воссоздания в ограниченном пространстве эстетического совершенства, преемственности, сохранения и трансляции культурных ценностей, сотворчества, самоидентификации, психологической компенсации, ценностной ориентации, магическая (сакрально-ритуальная). Эти базовые функции культурных индустрий заключают в себе объединяющую силу и способствуют сплочению народных масс, чем обусловливают инструментальные функции: воспитательную (социализации и инкультурации), образовательную и идеологическую. Вхождение культурных индустрий в структуру креативной экономики предопределяет также на правах функции требование их экономической эффективности. Охарактеризованы современное состояние и мировые тенденции в развитии культурных индустрий, характер их влияния. Установлено, что доминировавшее ранее требование экономической эффективности культурных индустрий в условиях растущей монополизации утрачивает свое значение, уступает ведущее место инструментальным функциям. Этим обусловлен серьезный сдвиг приоритетов в производстве творческих продуктов в сторону простых и доступных жанров, а также уменьшение сложных их видов, адресованных подготовленному зрителю. Выявлены направления трансформации российской культуры в современных условиях и соответствующие им изменения в иерархии функций. Сделан вывод относительно тенденций развития и перспективных направлений культурных индустрий в российской культуре.
Ключевые слова: культурные индустрии, продукция культурных индустрий, культурные ценности, функции, креативные индустрии, креативная экономика, трансформация культуры, российская культура.
FUNCTIONS OF CULTURAL INDUSTRIES IN TRANSFORMATION OF THE RUSSIAN CULTURE
Gorlova Irina Ivanovna, Dr of Philosophical Sciences, Professor, Director of Southern Branch of Likhachev Russian Research Institute for Cultural and Natural Heritage, Honorary Worker of Science of the Russian Federation (Krasnodar, Russian Federation). E-mail: ii.gorlova@gmail.com
Korennoy Aleksandr Sergeevich, Postgraduate, Sr Researcher, Siberian Branch of Likhachev Russian Research Institute for Cultural and Natural Heritage (Omsk, Russian Federation). E-mail: akorennoy@mail.ru
The paper considers the structure and subject content of cultural industries, their boundaries, characterizes the connection with the creative industries and creative economy. The relevance of the topic is due to the transformation of the creative industries functions in modern conditions. The purpose of the paper is to analyze the global trends in this area, to identify changes in the hierarchy of functions implemented by cultural industries and transformation of the Russian culture in modern conditions. The study was carried out using methods of theoretical and terminological analysis, as well as a structural and functional approach, which made it possible to work out in detail the concept of functions, the presence of interrelations and interdependencies between them. The structure and content of cultural industries, their boundaries were considered, and an expanded
classification of their functions was presented. On this ground, a new hierarchy of them was built: they were divided into basic and instrumental ones. We attributed the following functions to the basic ones: the recreation of aesthetic perfection in a limited space, continuity, preservation and translation of cultural values, co-creation, self-identification, psychological compensation, value orientation and magical (sacred and ritual).
These basic functions contain a unifying force and contribute to the cohesion of the people masses. The following instrumental functions are determines by instructive socialization and enculturation, educational and ideological. The entry of cultural industries into the structure of the creative economy predetermines, as a function also, the requirement of their economic efficiency.
The current state and global trends in the development of cultural industries, the nature of their influence are characterized. It is established that the previously dominant requirement of economic efficiency of cultural industries is losing its importance in the conditions of growing monopolization, giving way to instrumental functions. This causes a serious shift in priorities in the production of creative products towards simple and accessible genres, as well as a decrease in their complex types addressed to the prepared viewer. The directions of transformation of the Russian culture in modern conditions and corresponding changes in the hierarchy of functions are revealed. A conclusion is made regarding the development trends and promising directions of the Russian cultural industries.
Keywords: cultural industries, cultural industries products, cultural values, functions, creative industries, creative economy, transformation of culture, Russian culture.
В российском обществе все более настойчиво звучит запрос на внесение кардинальных изменений в вектор культурного развития. Вопрос лишь в том, в какую сторону он должен быть направлен и какие средства для этого должны быть использованы. Ведь современная культурная палитра меняется динамично и непредсказуемо, идет непрерывный процесс возникновения новых целей и ценностей, переоценки и девальвации старых, а те функции, которые возлагало общество на продукцию креативных индустрий, особенно те, положение которых ранее казалось незыблемым, неожиданно начинают уступать свои доминирующие позиции.
Важность этой задачи предопределяет актуальность данной темы исследования, предполагающей пристальный взгляд на складывающиеся реалии, на роль и функции культурных индустрий, на выстраивающуюся их иерархию в новых условиях трансформации российской культуры. Цель статьи заключается в анализе мировых тенденций в этой сфере, в выявлении изменений в иерархии реализуемых культурными индустриями функций и трансформации российской культуры в современных условиях.
Исследование выполнено с привлечением методов теоретического и терминологического
анализа, с опорой на структурно-функциональный подход, позволяющих детально проработать понятие функций, установить наличие их взаимосвязей и взаимозависимостей, рассмотреть структуру и предметное наполнение культурных ин-дустрий, их границы, представить расширенную классификацию их функций, охарактеризовать современное состояние и мировые тенденции в развитии культурных индустрий.
Однако прежде чем приступить к рассмотрению структуры и предметного содержания культурных индустрий, необходимо прояснить используемую терминологию. Термин «культурные индустрии» - это калька с английского raltum! industry. Он стал актуален в ХХ веке, когда производство культурных ценностей обогатилось технологически, было поставлено на поток и обрело промышленные масштабы. В первую очередь это относилось к кинопроизводству, радио-, телевизионным постановкам как наиболее комплексным и насыщенным техническими устройствами видам искусства.
Этот термин впервые применили Теодор Адорно и Макс Хоркхаймер, но в отрицательной коннотации, противопоставляя эту деятельность штучному и уникальному культурному опыту, каким производство шедевров искусства было
ранее. В трактовке этих авторов культурные индустрии воспроизводят в больших масштабах стандартизированные образцы, которые как таковой ценности не имеют, а выступают неким суррогатом культуры, заменяют дорогостоящее и долгое по времени производство сиюминутным дешевым эрзацем. Они писали: «...техника куль-туриндустрии была превращена в феномен стандартизации и серийного производства, а в жертву было принесено то, что всегда отличало логику произведения искусства от логики социальной системы» [8, с. 152].
Как оказалось впоследствии, подобное производство, аналогичное серийному промышленному производству машин, механизмов, продуктов питания и предметов быта, получило большое распространение и вскоре стало довольно прибыльной отраслью экономики, вклад которой в совокупный продукт уже невозможно было не замечать. А в новых реалиях XXI века с появлением сетевых технологий возможности производства и распространения таких культурных продуктов невероятно расширились, что позволило вовлечь во взаимообмен миллионы пользователей, а соответственно, многократно умножить обороты в этой сфере. Массовый общественный интерес к продуктам культурных индустрий, большие финансовые вливания, а соответственно, и гигантские обороты делают их разновидностью экономической деятельности. И этот термин обрел свое место в смысловом поле креативной экономики. Этот вопрос подробно рассмотрен в диссертационном исследовании Е. В. Зеленцовой [2].
Определение места культурных индустрий позволяет более детально взглянуть на выполняемые ими функции. Проблема выявления и характеристики каждой из них заключается в их крайней подвижности и нестабильности, зависимости от исторического момента, от доминирующих социальных тенденций, от общественных настроений. В результате смены общественных тенденций одни из них, ранее господствовавшие, уходят на задний план, уступая место другим. Сменяются эпохи, в связи с этим меняются социальные условия, порождающие новые потребности. В ответ на передний план выходят качественно иные функции. Их реализация удовлетворяет эти потребности, но при этом нарушает баланс,
а соответственно, возникают новые потребности, новые функции и так далее.
Трудностей в определении доминирующих на данный момент функций добавляет специфика самого продукта, производимого культурными индустриями. Первоосновой любого вида человеческой деятельности является изначальное природное несовершенство человека, его несамодостаточность, тотальная зависимость от среды и поддержки других субъектов. Любой рукотворный или интеллектуальный результат труда производится им для чего-то, чего ему недостает.
В сфере культуры на вершине функциональной иерархической пирамиды, безусловно, во все века царила функция воссоздания в ограниченном пространстве эстетического совершенства (Ю. Б. Борев). Она обусловлена стремлением человека к достижению гармонии, к созданию облагороженной среды, насыщенной объектами (материальными или идеальными), обладающими свойством порождать эстетическое удовольствие. Но даже это - не главное. Его творческий продукт должен попасть в «поле ожиданий» - поле, состоящее из целого спектра нереализованных человеческих желаний, внутренних ощущений дискомфорта, разного рода недовольств окружающим миром, стремлений к его улучшению.
Одним из таких распространенных недовольств окружающим миром выступает так называемый «сенсорный голод». Это базовое, изначально физиологически присущее человеческой природе состояние, которое толкает нас на поиск новых ощущений, впечатлений и сигналов из окружающего мира. Творческий продукт может реализовать некоторые из подобных желаний, заместить дефицит ощущений и оптимизировать внутреннее состояние субъекта.
При этом творческий продукт всегда встроен в некий исторический и творческо-вырази-тельный контекст своей эпохи, иначе будет не понят и не принят аудиторией. Поэтому, пусть и частично, но он должен следовать уже апробированным решениям, дабы быть узнаваемым и «усыпить бдительность» критиков. Но также должен обладать определенной новизной, ведь без элементов революционности он не будет замечен аудиторией в ряду других, схожих с ним. Только художник с большой буквы способен букваль-
но перекроить мир по своим лекалам, предлагая двигаться остальным его последователям по уже проторенному пути, используя его методы и наработки. Этим обусловливается функция преемственности, сохранения и трансляции культурных ценностей, когда посредством продвижения культурных ценностей спонтанно формируются социально одобряемое и позитивно воспринимаемое большинством населения в рамках национальных традиций, конфессиональной принадлежности мышление, поведение, точка зрения и т. д.
Используя в своей жизнедеятельности творческий продукт, люди реализуют свои функции. И прежде всего - функцию сотворчества. Как существо активное, человек постоянно стремится к новизне, его влечет к неизведанному, к мелькающей картинке, слепленной из ярких событий. Поскольку собственная жизнь ему хорошо известна, достаточно скучна, а среда проживания освоена до мелочей, он желает погрузиться в принципиально иную среду, «прожить» несколько не своих жизней, «пережить» события, которые происходят не с ним. Непредсказуемость ситуации, элемент неопределенности в отношении происходящих действий, событий, участников предоставляют огромный простор фантазии, воображению. Потребитель культурных ценностей в ответ на воздействие творческого продукта выстраивает индивидуальный ассоциативный ряд, при этом испытывает эмоциональные переживания и таким образом тоже выступает творцом в своем собственном внутреннем мире.
Субъект находится внутри ситуации, но полностью в ней не растворяется, а смотрит со стороны и оценивает себя на предмет полного или неполного с ней совпадения, что дает возможность ему пересмотреть свои жизненные перспективы, отношения с близкими, свое место в обществе и т. д. Это способствует реализации функции самоидентификации, отвечающей базовой человеческой потребности - быть собой.
При этом глубокое погружение в предлагаемые сюжеты дает иллюзорное ощущение новых возможностей, которых в реальности нет и не может быть. Таким образом удовлетворяется еще одна человеческая потребность - быть другим,
а соответственно, реализуется функция психологической компенсации.
Еще одна функция - функция ценностной ориентации - базируется на желании человека выделиться из общей массы, показать свою ина-ковость, либо наоборот - свою принадлежность той или иной социальной группе. Владение каким-либо продуктом творческой деятельности, демонстрация собственной осведомленности о нем зачастую выступает показателем его статуса, а разделение ценностей более высоко стоящей социальной группы становится маркером престижа.
Самые сильные эмоции таят в себе те культурные ценности, которые, опираясь на архетипы, уводят в иллюзорный мир фантазий, различных верований, обрядов, таинств, апеллируя к глубинам человеческой личности, к тонким душевным колебаниям, к бессознательному. Отсюда - продукты культурных индустрий выполняют некую магическую, сакрально-ритуальную функцию, которая многократно усиливает эмоциональную реакцию человека и способна вызвать резонанс, эмоциональные переживания у большой массы людей, тем самым объединить их. А, как известно, общая эмоциональная реакция на тот или иной стимул, событие, явление способствует объединению, и наоборот.
Такие продукты культурных индустрий глубоко символичны, поскольку они опираются на архетипы, элементы коллективного бессознательного. К. Юнг утверждал, что они являются концентрированным отображением психической энергии народа, и каждый человек выступает носителем частицы коллективного бессознательного, которое отпечатывается в глубинных структурах человеческой личности. При этом они способствуют сплочению народа, а следовательно, заключают в себе великую объединяющую силу: могут вызывать ажиотажные волнения, массовые движения, влиять на идеологию, мораль, формировать ценности. Поэтому они и выступают инструментом мощного влияния извне как на отдельного индивида, так и на общество в целом. Эта возможность оказывать влияние трансформируется в ряд функций культурных индустрий, выступающих инструментами управления обществом.
Взаимодействие субъекта с продуктом художественного творчества жестко обусловлено системой социальных взаимосвязей и формируемыми в обществе социальными установками. Путем трансляции культурных ценностей реализуется воспитательная функция, или функция социализации и инкультурации. Результаты творческого труда дают людям образцы действий, поведения, мировоззренческих установок и жизненных стратегий.
В этом же ряду образовательная функция, которая реализуется посредством ранжирования продуктов сферы культуры по их значимости, возможности нести познавательные и воспитательные посылы, что свидетельствует о пригодности целям образования. В ответ на запросы общества формируется некий перечень общепризнанных шедевров, знать о которых должен каждый образованный человек, при этом оставляя «за бортом» малозначимые или по каким-то причинам недооцененные творения.
Аналогично реализуется и идеологическая функция, когда продукты творчества берутся на вооружение как инструмент и с их помощью достигается управляемая и заранее спланированная эмоциональная реакция. А вместе с ней формируются и заданные параметры у граждан, необходимые в данный момент для решения каких-либо задач.
Возникает вопрос, а в чьих руках находится этот инструмент, о котором шла речь выше? Есть ли реально какая-либо группа управляющих этими процессами? Авторы-творцы? Заказчики? Государственный аппарат? Научная и художественная элита? Нет. Думается, все сложнее. Общество - сложный организм, в котором постоянно происходит взаимообмен ролями. Творцы, так же как все простые смертные, выступают потребителями, а народ оказывается творцом, но одновременно и заказчиком. Творческая элита лавирует, пытаясь уловить доминирующие тренды, а научная элита не всегда успевает осмыслить происходящее. Государственный аппарат оказывается в положении, в котором довольно сложно выстроить баланс интересов и определить приоритеты. Сложностей добавляет экономическая составляющая этого процесса.
Вернемся к обоснованным нами ранее взаимоотношениям культурных индустрий и креативной экономики. Вхождение культурных индустрий в структуру креативной экономики предопределяет функцию экономической эффективности: продукция культурных индустрий должна пользоваться спросом и быть продаваема. Теоретически экономический эффект от ее реализации должен покрывать понесенные затраты и давать прибыль. Таким образом, рынок продукции креативной экономики формирует собственный сегмент, куда наряду с другими товарами и услугами попадают также продукция и услуги культурных индустрий. Е. Н. Лиханина, рассматривая данную тенденцию, аргументирует это положение следующим образом: «Приоритетным. в сложившейся обстановке на мировых рынках стало формирование спроса, тенденций, стиля жизни. А для решения подобных задач важны, прежде всего, особые качества - интуиция, талант, эстетика, артистизм, одним словом, то, что присуще живому человеку, а не машине» [4, с. 72].
Пока непонятно, кто будет это производство оплачивать? Вот тут мы сталкиваемся со спецификой самих культурных индустрий и другими вышеобозначенными функциями, которые на них возлагает общество и отдельные потребители.
Большая группа товаров и услуг в сфере культуры предоставляются пользователям совершенно бесплатно или за символическую плату, не покрывающую затраты. Государство, учитывая весомый воспитательный, образовательный, идеологический потенциал и выстраивая таким образом государственную культурную политику, предоставляет финансовую поддержку авторам и/или правообладателям, исполнителям, распространителям продукции культурных индустрий с помощью прямого госзадания, субсидий, целевых программ, различного рода льгот и т. д.
Но помимо этого, реализуя свои интересы и потребности, ряд товаров и услуг культурных ин-дустрий потребитель оплачивает из собственного кармана. Как известно, человек готов платить за то, что ему нужно. А эти продукты ему нужны. И не просто нужны. Они желаемы, предвосхищаемы, престижны, он будет тяжело и много работать, чтобы иметь возможность получить то
эмоциональное удовлетворение, на которое он рассчитывает. Поэтому, используя особую притягательность для большой массы людей этой продукции и готовность за нее платить, не только государство, но и коммерческие структуры выступают активными участниками этого процесса.
Таким образом, этот сегмент рынка весьма специфичен и конфликтен. В нем в одну точку сходятся интересы многих групп субъектов.
История развития культурных индустрий с конца ХХ века демонстрирует некий баланс, попытки выстроить шаткое равновесие в их функциональной предзаданности. Но при этом практически весь ХХ век в западном мире экономическая функция в развитии культурных индустрий превалировала. Их продукция была довольно прибыльна, наблюдалась огромная экспансия западных культурных ценностей на аналогичные, но слаборазвитые рынки стран Восточной Европы, Южной Америки и некоторых азиатских стран Юго-Востока.
В начале XXI века эта тенденция несколько поменялась. Это связано с появлениями новых медиа, которые стали производить принципиально новый культурный контент, на новых носителях, что сразу повлияло на форму подачи и средства его доставки потребителям. Новизна и удобство пользования онлайн привлекли большие массы, прежде всего молодежную аудиторию, веками привычно бунтующую против сложившихся традиционных форм и канонов, и это кардинально изменило приоритеты, вкусы и общественные предпочтения.
Начинается масштабная виртуализация культурного пространства. Из помещений театров и концертных залов, музеев и библиотек оно постепенно перемещается в Сеть, накапливая и обеспечивая доступ к эксабайтам информации, сотням миллионов медиафайлов, трансляций и досуго-вых сервисов. Люди стали проводить больше времени в Сети, и в первую очередь - за счет развлекательного контента. И он становится ведущим сектором в производстве продукции культурных индустрий.
А что же с производством масштабных, технически сложных, дорогостоящих проектов? Ведь кинофильм в домашних условиях не снять! Его «поднять» могут только крупные творческие объ-
единения, имеющие площади, производственные мощности, подготовленные кадры, достаточный бюджет. А кто может его предоставить? Ответ на этот вопрос можно найти в публикации, подготовленной группой экспертов, под названием «Сфера культуры и культурные индустрии в РФ. Аналитика 2019-2021: Результаты комплексного исследования» [6]. И он, с одной стороны, ожидаемый, поскольку находится в русле мировых трендов. А с другой стороны, тревожный, поскольку это касается крайне тонкой и хрупкой сферы, какой является культура.
В частности, на страницах этой работы аргументированно утверждается, что «взрывной» рост спроса на творческий контент вызвал интерес международных монополий, зачастую в своей основной деятельности не имеющих никакого отношения к культурному производству. Это банки, крупные холдинги, предприятия нефтегазового сектора, ИКТ-компании и др. Они «увидели» для себя, для своих компаний в этом новые возможности. Радикальными методами, в числе которых фигурируют и поглощение фирм производителей контента, и слияние с ними, и переманивание наиболее перспективных творческих деятелей, в кратчайший отрезок времени они «подмяли» этот рынок под себя.
На основе представленных статистических данных авторами работы сделан обоснованный вывод о том, что «в переделе творческих инду-стрий сейчас участвует большинство международных монополий, ориентирующихся на массовый потребительский рынок» [6, с. 22]. Более того, утверждается, что передел мирового рынка музыки и кино в целом завершен, корпорации уже перехватили производство большей части культурной продукции и услуг [6, с. 36]. А в настоящее время ни одной самостоятельной крупной западной компании, получающей основной доход от производства кино и музыки, не осталось [6, с. 25].
Возникает закономерный вопрос - зачем крупным производственным и финансовым корпорациям это направление деятельности? Ведь доходы от него в сравнении с их реальными прибылями ничтожны, а иногда их деятельность просто убыточна! А ответ находится в совершенно иной плоскости. Ведущие производители кино
и музыки, не принося значительных доходов напрямую, создают мощные стимулы для реализации товаров и услуг, поставляемых компаниями-владельцами. За ними жестко закрепляется некий перечень задач, связанных с поддержанием положительного имиджа компании-владельца, его продукции, услуг, консолидацией аудитории и формированием из нее «идеального потребителя». Они должны способствовать вовлечению своей аудитории в состав клиентуры компании-владельца, а также в известной степени их влияние используется для достижения политических целей, получая некие льготы, преференции, бонусы от правящих группировок за «продажу» голосов этого «идеального потребителя» во время предвыборных кампаний, в ситуациях принятия важных и спорных политических решений. Эта тенденция выступает яркой иллюстрацией того, какими путями идет ожесточенная борьба за умы и чувства людей на внутригосударственном и международном уровнях.
Создание по-настоящему глубоких и выдающихся с художественной точки зрения произведений в рамках этой борьбы желательно, но. необязательно. «Таким образом, развитие куль-туриндустрии приводит как к обеднению творческого продукта, так и к снижению качества потребителей культуры» - пишут на страницах своей работы А. В. Вейнмейстер и Ю. В. Иванова [1, с. 40]. И также необязательна финансовая окупаемость реализуемых проектов. В результате экономическая функция культурных индустрий уходит на вторые роли, а доминировать начинают инструментальные функции, эксплуатирующие возможность с помощью продукции культурных индустрий управлять чувствами, эмоциями граждан, их жизненными стратегиями, потребительским поведением. Как результат, констатируется серьезный сдвиг приоритетов в производстве культурных индустрий в сторону простых и доступных жанров, а также уменьшение сложных видов творческого продукта, адресованного подготовленному зрителю. Именно такой вектор движения задан культурным индустриям в странах западного мира.
А как же дела обстоят в Российской Федерации? Особенности становления и развития культурных индустрий в России предопределены всем
ходом ее исторического развития, многоукладно-стью экономики, многонациональностью и мно-гоконфессиональностью, а также уникальным географическим положением на границе западного мира и стран Востока. В числе главных факторов традиционно отмечается особое внимание к культуре как важному элементу государственной политики, определенный патернализм как наследие советской эпохи, выражающийся в сохранении федеральных и местных бюджетных учреждений в большинстве ее секторов. Так, О. В. Еле-скина пишет: «Результат проведенного анализа свидетельствует, что в деятельности государства в сфере культуры преобладают охранительные тенденции, а бюджетные средства по-прежнему составляют основу бюджета большинства учреждений культуры, сохраняется консерватизм и инерция в их деятельности» [3, с. 37]. Государство учреждает и содержит множество организаций, не ориентированных на коммерческий успех, при этом активно развивает культурные учреждения в регионах.
Важно признать, что Россия не чужда мировым тенденциям. Все ярче проявляет себя отмеченный выше мировой тренд, связанный с монополизацией, в том числе и в сфере культурных индустрий. В приведенной выше работе, выполненной компанией Интермедиа, среди крупных компаний, работающих в сфере культурных индустрий и включивших в свой состав группы и объединения, которые создают творческий контент, были отмечены и российские. Это такие, как Сбербанк России (24-е место по уровню капитализации), ВТБ (33-е место), Газпромбанк (37-е место), Татнефть (45-е место), Ростелеком (50-е место), МТС (53-е место) и ряд других [6, с. 28-30].
Создавая свой творческий продукт и имея достаточные финансовые средства для его распространения, эти крупные холдинги имеют все возможности продвигать его в обществе, формируя общественные настроения, влияя на вкусы и предпочтения российских граждан. Это достаточно тревожная тенденция, учитывая, что последние десятилетия Россия прожила по существу без внятной и научно обоснованной идеологии общественного развития, без эмоционально при-
влекательной национальной идеи. Это дало свои плоды. По свидетельству многих критиков, творчеству в отечественной культуре последних лет задан вектор развития по западному образцу. Вторичны отечественный кинематограф и телевидение, вторична эстрада и реклама, по западным лекалам пишутся современные литературные произведения, в классические театральные постановки проникают попытки осовременить классику и т. д.
В силу того, что сегодня время требует от россиян уверенности в правильности совершаемых действий, востребована качественно другая повестка. Это не означает, что функции досуговые, развлекательные, игровые, даже - экономические и т. д. должны отойти на задний план. Нет. Но необходимо преодолеть пессимизм, упадочничество, депрессивные моменты. Общество ждет от творцов нравственно здорового взгляда на жизнь. Тем более, что душевная чуткость, сила традиций, здоровые установки, позитивный взгляд на мир, горячий отклик на все значимые события, превалирование коллективизма над индивидуализмом и другие качества присущи большинству россиян.
Интересный факт: почти 40 % жителей западных стран принимают антидепрессанты на постоянной основе, при том, что в России количество принимающих эти препараты составляет какие-то доли процента, причем исключительно
по медицинским показаниям. Это весомое свидетельство нравственного здоровья нашего народа, его созидательного потенциала и достаточно высокого градуса оптимизма, способности реально оценивать положение вещей.
Роль культурных индустрий в России традиционно высока в силу высокой креативности народа, его смекалки, юмора, способности к критическому анализу, умения найти выход из трудных, а порой неразрешимых ситуаций. Вопрос лишь в том, следовать ли дальнейшему развитию по западным лекалам, или нам надо искать в творчестве собственный путь.
Посыл этой работы не означает отрицание всего западного. Западная культура внесла огромный вклад в мировой культурный багаж. Это невозможно отрицать. Но при этом она выступает барометром общественных настроений, который сегодня показывает стрелкой на «пасмурно». Напомним, в начале ХХ века, накануне всех масштабных грозовых трансформаций в мировой и отечественной культуре тоже царствовало нечто подобное - декаданс, отражавший безумно красивое, утонченное, но при этом искаженное, расщепленное, душевнобольное мировосприятие. К чему это привело - не надо пояснять. Может быть, нам не стоит дожидаться, пока этот барометр под названием «культурные индустрии» покажет стрелкой барометра на позицию «буря»?
Литература
1. Вейнмейстер А. В., Иванова Ю. В. «Культурные индустрии» и «креативные индустрии»: границы понятий // Международный журнал исследований культуры. - 2017. - № 1 (26). - С. 38-48.
2. Зеленцова Е. В. Становление и развитие креативных индустрий в современной культуре: анализ зарубежного опыта: автореф. дис. ... канд. культурологии. - М., 2008. - 153 с.
3. Елескина О. В. Реформы системы финансирования учреждений культуры в России // Вестник Кемеровского государственного университета. - 2017. - № 2. - С. 34-37.
4. Лиханина Е. Н. Креативные и творческие индустрии как социально-культурное условие развития современного индустриального города // Вестник Кемеровского государственного университета культуры и искусств. - 2015. - № 33. - С. 70-78.
5. Папушина Ю. О. Приглашение к исследованию: креативные индустрии в России как объект социологического исследования // Креативные индустрии в городе: вызовы, проекты и решения: сборник научных статей студентов и преподавателей НИУ ВШЭ. - Санкт-Петербург: Левша-Санкт-Петербург, 2012. - С. 71-88.
6. Сфера культуры и культурные индустрии в РФ. Аналитика 2019-2021: Результаты комплексного исследования. - М.: Информационное агентство InterMedia, 2021. - 112 с.
7. Хезмондалш Д. Культурные индустрии. - М.: ВШЭ, 2014. - 456 с.
8. Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика Просвещения: философские фрагменты. - М.; СПб.: Медиум, Ювента, 1997. - 312 с.
References
1. Veynmeyster A.V., Ivanova Yu.V. "Kul'turnye industrii" i "kreativnye industrii": granitsy ponyatiy ["Cultural industries" and "creative industries": the boundaries of concepts]. Mezhdunarodnyy zhurnal issledovaniy kul'tury [International Journal of Cultural Studies], 2017, no. 1 (26), pp. 38-48. (In Russ.).
2. Zelentsova E.V. Stanovlenie i razvitie kreativnykh industriy v sovremennoy kul'ture: analiz zarubezhnogo opyta: avtoref. dis. ... kand. kul'turologii [Formation and development of creative industries in modern culture: analysis of foreign experience. Author abstract of diss. PhD in Culturology]. Moscow, 2008. 153 p. (In Russ.).
3. Eleskina O.V. Reformy sistemy finansirovaniya uchrezhdeniy kul'tury v Rossii [Reforms of the system of financing cultural institutions in Russia]. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin of the Kemerovo State University], 2017, no. 2, pp. 34-37. (In Russ.).
4. Likhanina E.N. Kreativnye i tvorcheskie industrii kak sotsial'no-kul'turnoe uslovie razvitiya sovremennogo industrial'nogo goroda [Creative and creative industries as a socio-cultural condition for the development of a modern industrial city]. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Kemerovo State University of Culture and Arts], 2015, no. 33, pp. 70-78. (In Russ.).
5. Papushina Yu.O. Priglashenie k issledovaniyu: kreativnye industrii v Rossii kak ob"ekt sotsiologicheskogo issle-dovaniya [Invitation to Research: Creative Industries in Russia as an Object of Sociological Research]. Kreativnye industrii v gorode: vyzovy, proekty i resheniya: sbornik nauchnykh statey studentov i prepodavateley NIU VShE [Creative Industries in the City: Challenges, Projects and Solutions. Collection of scientific articles by students and teachers of the National Research University Higher School of Economics]. St. Petersburg, Levsha-Sankt-Peterburg Publ., 2012, pp. 71-88. (In Russ.).
6. Sfera kul'tury i kul'turnye industrii v RF. Analitika 2019-2021: Rezul'taty kompleksnogo issledovaniya [Sphere of culture and cultural industries in the Russian Federation. Analytics 2019-2021: Results of a comprehensive study]. Moscow, Informatsionnoe agentstvo InterMedia Publ., 2021. 112 p. (In Russ.).
7. Khezmondalsh D. Kul 'turnye industrii [Cultural industries]. Moscow, VShE Publ., 2014. 456 p. (In Russ.).
8. Khorkkhaymer M., Adorno T. Dialektika Prosveshcheniya: filosofskie fragmenty [Dialectics of the Enlightenment: Philosophical Fragments]. Moscow, St. Petersburg, Medium, Yuventa Publ., 1997. 312 p. (In Russ.).
УДК 001.89
Doi: 10.31773/2078-1768-2023-62-28-40
ВЫЯВЛЕНИЕ И СОХРАНЕНИЕ «НЕЯВНЫХ» ПАМЯТНИКОВ В СТИЛЕ РАННЕГО РАЦИОНАЛИЗМА В ГОРОДАХ СЕВЕРА КУЗБАССА КАК НАСУЩНЫЙ ЭЛЕМЕНТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ КУЛЬТУРНОЙ ПОЛИТИКИ
Ивлев Сергей Викторович, кандидат политических наук, доцент кафедры теории и методики преподавания гуманитарных дисциплин, Кемеровский государственный университет (г. Кемерово, РФ). E-mail: ivlev-sv@mail.ru
Паничкина Елена Васильевна, кандидат политических наук, доцент кафедры культурологии, философии и искусствоведения, Кемеровский государственный институт культуры (г. Кемерово, РФ). E-mail: panichkina.yelena@mail.ru
Шер Анна Алексеевна, старший преподаватель кафедры культурологии, философии и искусствоведения, Кемеровский государственный институт культуры (г. Кемерово, РФ). E-mail: anutka-bol@ mail.ru
В статье в контексте государственной культурной политики анализируется проблема наличия значительных пробелов в перечне объектов культурного наследия Кузбасса и, как следствие, недостаточ-
