ФРИДРИХ ЭНГЕЛЬС: ОТ МЛАДОГЕГЕЛЬЯНСТВА К КРИТИКЕ КРИТИЧЕСКОЙ КРИТИКИ Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

УДК 141.4

С. Г. Ретинский

(студент магистратуры) Донецкий национальный технический университет (г. Донецк, Донецкая Народная Республика) E-mail: artur.lenskiy@mail.ru

ФРИДРИХ ЭНГЕЛЬС: ОТ МЛАДОГЕГЕЛЬЯНСТВА К КРИТИКЕ КРИТИЧЕСКОЙ КРИТИКИ

Аннотация. В статье речь идет о становлении взглядов молодого Ф. Энгельса в контексте историко-философского процесса, протекавшего в Германии в первой половине XIX в. Его путь к материалистической диалектике пролегал через критику философских идей Г. Гегеля, Л. Фейербаха, Б. Бауэра. В это время происходит знакомство Ф. Энгельса с К. Марксом, которые напишут в соавторстве несколько книг.

Ключевые слова: абсолютная идея, диалектика, идеализм, материализм, младогегельянство, отчуждение, религия.

Г. Гегель оставил в наследство своим последователям две вещи: метод и систему. Те, кто дорожили системой, были консервативными в своих убеждениях. Они выступали защитниками религии и оправдывали существующие политические порядки, т. е. конституционную монархию. Согласно гегелевской системе, власть государя является тем, из чего берет начало и к чему возвращается «абсолютное самоопределение» [1]. Поэтому прусский король Фридрих-Вильгельм III представлял собой воплощение философской системы Г. Гегеля. В его последние годы жизни государственное управление начало объединяться с церковью. В свою очередь, протестантизм, который был уступкой светскому обществу, стал приобретать черты католицизма. Продолжателем дела создания христианско-феодальной монархии стал Фридрих-Вильгельм IV.

Ф. Энгельс называл прусского короля «верховным епископом», стремящимся соединить в своем лице высшую церковную и государственную власть [2]. Однако на практике это привело к следующему. Пруссия, будучи протестантским государством, предоставляла своим гражданам определенные свободы, в том числе свободу вероисповедания, поэтому в протестантском вероисповедании никогда не было единства и оно состояло из различных сект. Эти секты представляли собой корпорации, обладающие абсолютной свободой в своих внутренних делах. Возрождение епископата, пусть хоть и в лице прусского короля, неизбежно бы привело к возрождению католицизма. Но католицизм для Пруссии был пройденным этапом и его возрождение неизбежно бы подорвало основные устои государства. В итоге действия Фридриха-Вильгельма IV были непоследовательными.

Что касается самого Г. Гегеля, то он больше склонялся к консерватизму. Тем не менее, часть его последователей, именовавших себя младогегельянцами, принадлежала к оппозиции в политике и религии. Публикации младогегельянцев в «Рейнской газете» 1942 г. прямо отражали интересы либеральной буржуазии. Они взяли на вооружение диалектику, которая легла в основу гегелевского метода, в частности, знаменитое положение Г. Гегеля: «Все действительное разумно; все разумное действительно».

Ф. Энгельс, который в свое время также причислял себя к младогегельянцам, так объясняет гегелевское выражение: «Ведь оно, очевидно, было оправданием всего существующего, философским благословением деспотизма, полицейского государства, судопроизводства, подчиненного королевским указам, цензуры. Так думал Фридрих-Вильгельм III; так думали и его подданные. Но у Гегеля вовсе не все, что существует, является безоговорочно также и действительным. Атрибут действительности принадлежит у него лишь тому, что в то же время необходимо» [3, с. 274].

Исходя из этого, младогегельянцы подвергли критике окружающую действительность. В то время в Германии большое значение имели две вещи: религия и политика, которым предстояло доказать свою разумность. В силу непоследовательности немецкой буржуазии путь политической критики был достаточно труден, поэтому главная борьба велась против религии.

Немецкая критика христианства, отмечал Ф. Энгельс, развивалась по двум направлениям [4]. Первое направление представляла Тюбингенская школа, к которой относился Д. Ф. Штраус. Выпущенная им книга «Жизнь Иисуса» в 1835 г. оказала огромное влияние на Ф. Энгельса, который после ее прочтения стал называть себя «восторженным штраусианцем». Так, в ходе исследования христианства из исторического повествования были вычеркнуты все чудеса. Кроме того, утверждалось, что евангелия являются не рассказами очевидцев, а позднейшими переработками утерянных писаний, а из посланий, приписываемых апостолу Павлу, подлинными являются не больше четырех.

Другое направление представлял Б. Бауэр. Он впервые серьезно занялся исследованием не только еврейских, но также и греко-римских элементов, благодаря которым христианство стало мировой религией. Легенда о христианстве, которое в готовом виде возникло из иудейства, оказалась полностью развенчанной. Б. Бауэр заложил основы доказательства того, что христианство не было ввезено извне, из Иудеи, и навязано греко-римскому миру, а является продуктом этого мира. С чем Ф. Энгельс не соглашался, так это с утверждением, что христианство возникло только при императорах из династии Флавиев, а новозаветная литература - только при Адриане, Антонине и Марке Аврелии. Таким образом, у Б. Бауэра исчезала историческая почва для новозаветных сказаний об Иисусе и его учениках.

Критика религии младогегельянцами послужила началом разложения гегелевской школы. Все больше и больше последователей Г. Гегеля вступали в конфликт с его философской системой, где природа являлись лишь «отчуждением» абсолютной идеи. Возникла необходимость теоретического обоснования того, что природа существует независимо от какой-либо философии, а религия есть лишь фантастическое отражение сущности человека.

«С неудержимой силой овладело им, наконец, сознание того, что гегелевское предвечное существование «абсолютной идеи», «предсуществование логических категорий» до возникновения мира есть не более, как фантастический остаток веры в потустороннего творца; что тот вещественный, чувственно воспринимаемый мир, к которому принадлежим мы сами, есть единственный действительный мир и что наше сознание и мышление, каким бы сверхчувственным оно ни казалось, является продуктом вещественного, телесного органа, мозга. Материя не есть продукт духа, а дух сам есть лишь высший продукт материи», - так писал Ф. Энгельс о Л. Фейербахе [3, с. 285-286].

Если Б. Бауэр избрал предметом своей критики евангельскую историю, а Д. Ф. Штраус - жизнь Иисуса, то Л. Фейербах - христианство вообще. Последний доказал, что христианские истоки находятся не на небе, а на земле, тем самым провозгласив торжество материализма.

У Г. Гегеля природа является всего лишь «отчуждением» абсолютной идеи, у Л. Фейербаха, напротив, природа существует независимо от какой бы то ни было идеи. Природа, а не идея есть та основа, на которой возник человек. Но признать ошибочность гегелевской системы еще не значит преодолеть ее. «Снять» гегелевскую философию можно лишь путем разрешения противоречия между абстрактным и конкретным, единичным и общим в понимании сущности человека.

Рассуждая о религии, человечество в лице Л. Фейербаха пришло к выводу, что божественные свойства суть только антропоморфизмы. Правда, здесь следует уточнить, что под божественными свойствами понимается свойства не отдельного человека, а человека вообще, т. е. всего человечества. На известном этапе он раздваивается в самом себе и противопоставляет себе бога, как нечто противоположное ему. Следовательно, религия есть не что иное, как отражение противоречия между отдельным человеком и обществом. Лишь разрешив его, можно утверждать о «снятии» религии, а вместе с ним и о понимании подлинной сущности человека.

Первой предпосылкой понимания сущности человека является наличие живых индивидов. Следующая задача состоит в том, чтобы определить их отношение к природе или, другими словами, установить отличие человека от остальной природы.

«Человек отличает себя от природы. Это его отличие есть его бог. Отличие бога от природы есть отличие человека от природы», - писал Л. Фейербах [5, с. 93]. Следовательно, он считал, что в религии коренится существенное отличие человека от животного.

Возникает вопрос: что мешает животному познать свою сущность? На него Л. Фейербах давал следующий ответ: «Животное сознает себя как индивид, почему оно и обладает самоощущением, - а не как род, так как ему недостает сознания, происходящего от слова «знание». Сознание нераздельно со способностью к науке. Наука - это сознание рода. В жизни мы имеем дело с индивидами, в науке - с родом» [5, с. 3].

Таким образом, наука лежит в основе человеческого сознания, но там, где сознание рода не является человеку как наука, оно является ему как бог. Прежде чем искать свою сущность в себе (род), человек полагает ее вне себя (бог) в качестве другой сущности.

Л. Фейербах был совершено прав, утверждая, что путь к пониманию сущности человека лежит через науку. Проблема заключалась в том, что под наукой он понимал только естествознание и полностью исключал науку об обществе. Но человек живет не только в природе, но и в обществе, которое также находится в развитии и имеет свои законы. Задача, следовательно, состояла в том, чтобы согласовать науку об обществе с философским материализмом. Л. Фейербаху не суждено было сделать это, поэтому человек у него выступает лишь в форме абстрактного. Все, что он смог предложить, так это новую религию - любовь, такую же абстрактную, как и его человек.

Для понимания подлинной сущности человека необходимо было найти ее объективную основу, которая представляет собой исторически сложившуюся все-

общую форму бытия вещей, а вовсе не абстрактные понятия. И оно было найдено К. Марксом и Ф. Энгельсом.

«Людей можно отличать от животных по сознанию, по религии - вообще по чему угодно. Сами они начинают отличать себя от животных, как только начинают производить необходимые им жизненные средства - шаг, который обусловлен их телесной организацией», - писали они [6, с. 19].

Человек обособляется от животного мира тогда, когда начинает трудиться с помощью им же созданных орудий труда. Производство орудий труда - вот что является всеобщим понятием сущности человека.

Заслуга Л. Фейербаха состояла в том, что он разбил гегелевскую систему и отбросил ее в сторону. Но вместе с системой была отброшена и диалектика. Э. Ильенков обращал внимание на то, что в поставленном Г. Гегелем вопросе об объективной реальности всеобщего заключался не только идеализм, но и диалектика, которую не понял Л. Фейербах [7].

По Г. Гегелю, человек является производным от процесса общественного развития, поэтому вне общества он не может обрести человеческие черты. Такое понимание человека есть конкретное понимание. В свою очередь, Л. Фейербах ничего не писал о мире, который окружает человека. В связи с этим он не смог преодолеть абстрактное понимание индивида, что характерно для любой религии, включая христианство.

Гегелевскую диалектику надо было не отбрасывать, а лишь поставить с головы на ноги. Дело в том, что у Г. Гегеля всеобщее является таким понятием, которое существует вне материального мира. Только К. Марксу и Ф. Энгельсу удалось вернуть философию к материалистической точке зрения, при этом не утратив диалектики. Вопрос о сущности человека решался ими как вопрос о развитии системы общественных отношений. Раскрыв природу человека через реально-всеобщую основу, чем является производство орудий производства, стало возможным раскрыть и природу всех остальных человеческих качеств.

У Л. Фейербаха не индивид является производным от общественных отношений, а общественные отношения являются производными от индивида. Понимание общего через единичное, утверждал Э. Ильенков, есть характерная особенность метафизического мышления. Метафизическое понимание отношения общего к единичному Л. Фейербах наглядно показывал поиском сущности человека путем уравнивания людей в роде с помощью общих черт, которыми обладает каждый отдельно взятый индивид. Подобная точка зрения связана с «атомистическим» взглядом на общество. Таким образом, становится понятным десятый тезис К. Маркса о Л. Фейербахе: «Точка зрения старого материализма есть «гражданское» общество; точка зрения нового материализма есть человеческое, или обобществившееся человечество» [8, с. 4].

Основателями научного коммунизма было установлено, что главный недостаток всего предшествовавшего материализма, в том числе и фейербаховского, заключался в созерцательном понимании действительности. Деятельная сторона развивалась идеализмом, что нашло свое отражение в понимании сущности человека.

«Идя назад, я целиком с материалистами; идя вперед, я не с ними», - говорил Л. Фейербах, тем самым подтверждая, что он в конечном итоге находился в плену идеализма.

К. Маркс и Ф. Энгельс подошли к пониманию сущности человека как существа, производящего орудия труда, путем рассмотрения классовых противополож-

ностей. Они пришли к выводу, что односторонним делает человека разделение труда, которое развивает в нем одни способности за счет устранения возможности развития других. При этом одностороннее развитие индивида является единственной формой всеобщего развития. Следовательно, задача практического материалиста или коммуниста состоит в том, чтобы устранить классовое разделение общества, тем самым предоставив человеку возможность для всестороннего развития. А для этого необходимо не просто объяснить мир, а изменить его.

Первым совместным трудом К. Маркса и Ф. Энгельса стало произведение «Святое семейство». Причиной тому стали публикации Б. Бауэра, где он, помимо прочего, критиковал «Рейнскую газету», закрытие которой представлялось ему крахом идей революционных демократов перед лицом инертности масс. Если у Г. Гегеля абсолютный дух обращается к массе и через нее осуществляет историческое действие, то у Б. Бауэра, напротив, это действие исходит не от массы, а от кучки избранных. Эти избранники, к которым относили себя Б. Бауэр и его брат Эдгар, высокомерно противопоставили свою «критическую критику» безликой массе, по их мнению, только мешающей абсолютному духу. Таким образом, на место объективного идеализма Г. Гегеля была поставлена «критическая критика» Б. Бауэра с субъективно-идеалистическим оттенком.

Взгляды Ф. Энгельса на позицию Б. Бауэра полностью совпадали с отношением к нему К. Маркса, что послужило поводом для написания в соавторстве целой книги. Первоначально они назвали ее «Критика критической критики. Против Бруно Бауэра и компании». Затем добавили в название «святое семейство». Выражением «святое семейство», заимствованным из евангелия, К. Маркс пользовался, когда говорил о группе братьев Бауэр, устремившейся от «грешной» действительности в заоблачную сферу абстрактной критики.

В то время для выражения своих философских воззрений К. Маркс и Ф. Энгельс пользовались фейербаховским термином «реальный гуманизм». Конечно, они отдавали должное Л. Фейербаху за то, что он впервые охарактеризовал философию как спекулятивную и мистическую эмпирию, которая обязана спуститься с небес на землю к реальному человеку. Но этим утверждением была только поставлена задача, которую невозможно было бы решить без уяснения того, что лежит в основе развития общества.

В «Святом семействе» К. Маркс и Ф. Энгельс выдвинули идею об определяющей роли материального производства в общественном развитии. Огромную услугу им оказало произведение П. Ж. Прудона «Что такое собственность?». Правда, начав глубже изучать политэкономию, они поймут мелкобуржуазный характер прудоновской критики капиталистического общества. Тем не менее заслуга П. Ж. Прудона состояла в том, что он смог разглядеть за частной собственностью человеческие отношения, а также вытекающее из нее следствие - нищету. Нищета, или «бесчеловечная действительность», порожденная частной собственностью, нашла свое отражение в жизненных условиях пролетариата. В свою очередь, пролетариат - это лишь одна сторона антагонизма, суть которого превосходно раскрыли К. Маркс и Ф. Энгельс:

«Пролетариат и богатство - это противоположности. Как таковые, они образуют некоторое единое целое. Они оба порождены миром частной собственности. Весь вопрос в том, какое определенное положение каждый из этих двух элементов занимает внутри противоположности. Недостаточно объявить их двумя сторонами единого целого.

Частная собственность как частная собственность, как богатство, вынуждена сохранять свое собственное существование, а тем самым и существование своей противоположности - пролетариата. Это - положительная сторона антагонизма, удовлетворенная в себе самой частная собственность.

Напротив, пролетариат как пролетариат вынужден упразднить самого себя, а тем самым и обусловливающую его противоположность - частную собственность, - делающую его пролетариатом. Это - отрицательная сторона антагонизма, его беспокойство внутри него самого, упраздненная и упраздняющая себя частная собственность» [9, с. 38-39].

Если буржуазная политэкономия объявляла частную собственность разумным и вечным, то марксизм, напротив, в развитии ее внутренних противоречий смог разглядеть причину будущей социальной революции, которая положит конец системе эксплуатации и угнетения. Выполнение этой исторической миссии, считали К. Маркс и Ф. Энгельс, возложено на мировой пролетариат, что объясняется его положением в процессе материального производства. В отличие от братьев Бауэр они смогли разглядеть в рабочем классе творца истории. Но прежде чем пролетариат сам осознает свое место в истории, ему необходимо решительным образом порвать с буржуазным мышлением, в том числе религией. В свою очередь, религия сама по себе лишена содержания и ее истоки находятся не на небе, а на земле. Только с уничтожением «бесчеловечной действительности» она погибнет сама собой.

Из критики религии вполне закономерно вытекает критика частной собственности. Более того, частная собственность должна быть не просто подвергнута теоретической критике, а практически упразднена. В этом есть существенное отличие материализма К. Маркса и Ф. Энгельса от материализма Л. Фейербаха. Задача философии состоит в том, чтобы после разоблачения небесных форм самоотчуждения человека приступить к разоблачению его земных форм. К. Маркс и Ф. Энгельс понимали, что критика частной собственности лежит через критику «критической критики» братьев Бауэр. Поэтому вполне закономерным выглядит тот факт, что книга «Святое семейство» стала предшественницей самого грозного оружия мирового пролетариата - «Манифеста Коммунистической партии».

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Гегель Г. Философия права / Г. Гегель. - М.: РГГУ, 1990. - 524 с.

2. Энгельс Ф. Фридрих-Вильгельм IV, король прусский / К. Маркс, Ф. Энгельс // Соч. -Изд. 2-е. - М.: Политиздат, 1955. - Т. 1. - С. 487-495.

3. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии / К. Маркс, Ф. Энгельс // Соч. - Изд. 2-е. - М.: Политиздат, 1961. - Т. 21. - С. 269-317.

4. Энгельс Ф. К истории первоначального христианства / К. Маркс, Ф. Энгельс // Соч. -Изд. 2-е. - М.: Политиздат, 1962. - Т. 22. - С. 465-492.

5. Фейербах Л. Сущность христианства /Л. Фейербах. - СПб.: Прометей, 1908. - 337 с.

6. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология / К. Маркс, Ф. Энгельс // Соч. - Изд. 2-е. -М.: Политиздат, 1955. - Т. 3. - С. 7-544.

7. Ильенков Э. Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении / Э. Ильенков. - М.: РОССПЭН, 1997. - 468 с.

8. Маркс К. Тезисы о Фейербахе / К. Маркс, Ф. Энгельс // Соч. - Изд. 2-е. - М.: Политиздат, 1955. - Т. 3. - С. 1-4.

9. Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство, или Критика критической критики. Против Бруно Бауэра и компании / К. Маркс, Ф. Энгельс // Соч. - Изд. 2-е. - М.: Политиздат, 1955. - Т. 2. - С. 3-230.

S. G. Retinsky

(graduate student) SEI HPE «Donetsk National Technical University» (Donetsk, Donetsk People's Republic) E-mail: artur.lenskiy@mail.ru

FRIEDRICH ENGELS: FROM YOUNG HEGELIANISM TO THE CRITICISM OF CRITICAL CRITICISM

Annotation. The article deals with the formation of the views of the young F. Engels in the context of the historical and philosophical process that took place in Germany in the first half of the nineteenth century. His path to materialistic dialectics lay through criticism of the philosophical ideas of G. Hegel, L. Feuerbach, and B. Bauer. At this time, the acquaintance of F. Engels and K. Marx, who will co-author several books.

Keywords: absolute idea, dialectics, idealism, materialism, young Hegelianism, alienation, religion.