Научная статья на тему 'Фразеологизмы с названиями одежды в лингвокультурологическом аспекте'

Фразеологизмы с названиями одежды в лингвокультурологическом аспекте Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

4026
1269
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ФРАЗЕОЛОГИЯ / ДЕНОТАТИВНОЕ ЗНАЧЕНИЕ / PHRASEOLOGY / DENOTATIVE MEANING

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Цзиньянь Люй

В данной статье рассматриваются русские фразеологизмы с названиями одежды, в которых большую роль в отражении русской культуры играет денотативные, прототипическое значение. Указанные особенности фразеологизмов облегчают их преподавание в иностранной аудитории.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

PHRASEOLOGICAL UNITS WITH THE NAMES OF CLOTHES IN THE LINGUISTIC AND CULTURAL SCIENCE ASPECT

This paper deals with Proverbs units which include names of items of clothes. Denotative and prototypical of this Proverbs units play a big role in reflection of the Russian culture. These peculiarities of the Proverbs units make them easy to teach a foreign audience

Текст научной работы на тему «Фразеологизмы с названиями одежды в лингвокультурологическом аспекте»

ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ С НАЗВАНИЯМИ ОДЕЖДЫ В ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ

Люй Цзиньянь

Воронежский государственный университет

Аннотация: В данной статье рассматриваются русские фразеологизмы с названиями одежды, в которых большую роль в отражении русской культуры играет денотативные, прототипическое значение. Указанные особенности фразеологизмов облегчают их преподавание в иностранной аудитории. Ключевые слова: фразеология, денотативное значение.

Abstract: This paper deals with Proverbs units which include names of items of clothes. Denotative and prototypical of this Proverbs units play a big role in reflection of the Russian culture. These peculiarities of the Proverbs units make them easy to teach a foreign audience.

Key words: phraseology, denotative meaning.

Задачами лингвокультурологии являются эксплицирование культурной значимости языковой единицы (т.е. «культурного знания») на основе соотнесения прототипной ситуации фразеологизма или другой языковой единицы, его символьного прочтения с теми кодами культуры, которые известны или могут быть предложены носителю языка лингвистом. Культурные знания — это часть культурно-языковой компетенции говорящего на данном языке [Маслова, 2004, с .11]. Предметом исследования в лингвокультурологии, считает В. А. Маслова, являются прежде всего слова и выражения, служащие предметом описания в лингвостранове-дении (см. лингвострановедческую теорию Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова). Это слова и выражения типа баклуши (бить баклуши), щи, каша, баня (задавать баню), пропал как швед под Полтавой и т.д. [Маслова, 2004, с. 12], а также обрядно-ритуальные формы культуры, легенды, обычаи, поверья, закрепленные в языке во фразеологизмах, пословицах, образах, метафорических единицах [Маслова, 2004, с.13] и др.

Особое внимание в лингвокультурологии уде -ляется фразеологизмам, потому что фразеологический состав языка — это «зеркало, в котором лингво-культурная общность идентифицирует свое национальное самосознание» [Телия, 1996, с. 6]. Именно фразеология как бы навязывает носителям языка особое видение мира, ситуации (сесть в калошу) [Маслова, 2004, с. 40].

Однако разные типы фразеологизмов по-разному отражают культуру. Во фразеологизмах с названиями одежды, как показало наше исследование, большую роль играет денотативное, прототипическое значение. Эти фразеологизмы в самом своем

© Цзиньянь Люй, 2008

лексическом составе содержат указание на сферу материальной культуры (в данном случае — на одежду, которую носили или еще носят россияне, и которая во многом отличает от китайской). Названия предметов одежды в русских фразеологизмах относительно китайского языка являются бе-зэквивалентными или неполноэквивалентными, что придает значению этих фразеологизмов с данными словами национально-культурное своеобразие (щи лаптем хлебать, за мамину юбку держаться, тупой как сибирский валенок). К тому же прототипы фразеологизмов содержат сведение о том, как использовались в России те или иные предметы одежды, т.е. содержат сведения из бытовой сферы (снимать шляпу (шапку) (перед кем), оставить в (одной) рубашке (кого), бросить перчатку, поднять перчатку и т.д.).

Однако прототипная ситуация, соответствующая «буквальному» значению фразеологизма, в некоторых фразеологизмах с названиями одежды затемнена (забыта), и её восстановить помогают историко-этимологические словари русской фразеологии.

Так, относительно появления фразеологизма закидать/закидывать шапками (ирон.) в историкоэтимологическом словаре «Русская фразеология» под ред. В.М. Мокиенко [Мокиенко, 2005], сообщается, что, возможно, оборот связан с переговорами перед кулачными боями, когда противники старались раззадорить друг друга. Предполагается также, что это видоизменение выражения закидать шайками (что делалось в банях во время возникающих там драк), ср.: не говори этого в бане — шапками закидают (о чем-то смехотворном и вздорном). Менее убедительно предположение, что оборот восходит к обычаю бить шапками оземь в раздражении, гневе [Бирих, 2005, с. 763—764].

О фразеологизме дать/давать по шапке (кому) (прост.) сказано, что выражение восходит к той же символике головного убора, что и оборот снять шапку. В разговорной речи оборот кантоминира-вался с сочетанием дать по шапке в значении «наказать, избить», отчего смысл его несколько изменился. Выражение же ломать шапку (перед кем-либо) первоначально значило «приветствовать с поклоном и снятием головного убора». Обычно так приветствовал в знак уважения младший старшего или низший по чину или социальному положению — высшего; ср.: «его братья ... только что не молились на него, шапки перед ним издали ломали, гордились им» (И.С. Тургенев. Однодворец Овсяников) [Бирих, 2005, с. 763—764].

Выражение «снять шапку (платок)» (устар.) появилось потому, что на Руси, как и у многих других народов, шапка была не только предметом одежды, но и символом независимости и добропорядочности. Поэтому в средневековой Москве, например на Красной площади, несостоятельные должники обычно наказывались тем, что с мужика публично снималась шапка, а с женщины — платок. Это означало, что их лишают всякого доверия. Подобное публичное наказание считалось большим позором (ср.: опрос-таволосить кого-либо, т.е. сорвать шапку с головы) (на сходне, на торге), «опозорить», «объявить мошенником» [Бирих, 2005, с. 764].

О фразеологизме пускать /пустить шапку по кругу (народн.) сказано: первоначально — каждый член деревенской общины клал в шапку столько денег, сколько мог [Мокиенко, 2005, с. 764].

О фразеологизме ох, тяжела ты, шапка Моно-маха (шутл.) читаем: заключительные слова сцены «Царские палаты» драмы А.С. Пушкин «Борис Годунов». Др.-греч. Мономах — «единоборец»; такое прозвание присоединяли к именам некоторых византийских императоров. На Руси его носил Великий князь киевский Владимир (начало XII в.). Шапка Мономаха — головной убор, представляющий собой символ царской власти. Шапкой Моно-маха венчались на царство московские цари, а само выражение получило в произведении Пушкина метафорический смысл: «трудно управлять государством». [Бирих, 2005, с. 763].

Выражение быть под колпаком у кого-нибудь — быть под чьим-то пристальным надзором, совершив некоторую неосторожность, дав повод для подозрения, стало распространенным и известным в русском языке в связи с популярностью фильма «Семнадцать мгновений весны», снятого по одноименному роману Юлиана Семёнова. Од-

нако, как отмечает В.М. Мокиенко, слова колпак в русском языке употреблялось ещё в поговорке, записанной В. Далем, — жена мужа колпаком покрыла (или в колпак нарядила), т.е. подчинила себе, сделала «колпаком», околпачила (Даль, II, 143). Однако происхождение данного фразеологизма другое: в немецком языке есть весьма точные — и формально и семантически — прототипы «миллеровского» выражения :jemanden etwas unter (in) seine Hut nehmen «принимать под надзор», unter jemandes Hut sein (stehen) «находиться под чьей-либо охраной, защитой, опекой, покровительством» и т.п. (БГ, 300—304; ГГ, 362). В.М. Мокиенко выражение быть под колпаком считаем оригинальной фразеологической калькой с немецкого. Но это выражение во многом опирается и на русскую народную поговорку накрыть колпаком — «обмануть», и на фразеологизм жить под стеклянным колпаком, и в особенности — на сравнение жить как под стеклянным колпаком — «жить у всех на виду». В сущности, можно утверждать, что в данном случае удельный вес заимствованного, калькированного равен удельному весу традиционного русского: ведь именно длительная семантическая эволюция заимствованного тюркского слова колпак и сочетания, в которые оно входит, подготовили мгновенную адаптацию этого фразеологизма современным русским языком. «Роман Ю. Семенова, в котором Мюллер часто употреблял этот фразеологизм, как бы активизировал тем самым устаревшие обороты с компонентом колпак, вдохнул в них новую жизнь» [Бирих, 2005, с. 178—184]

В русском языке много фразеологизмов (26) не только со словом шапка, но со словом карман, ко -торое имело и переносное значение «вместилище денег, богатства». Однако в фразеологизме «держи карман шире» слово «карман» сохраняет устаревшее теперь значение — «мешочек или сумка, пристегиваемая или пришиваемая к одежде или поясу для хранения чего — либо». Такой карман — сумочку — можно было носить, держать, подставлять, расширять, растопыривать и т.п. В русских фразеологизмах со словом «карман» (в архаическом значении) метафорическое значение прозрачно (залезть в карман, набить карман, тощий карман, тряхнуть карманом, не по карману и др.), оно отталкивается также от старого значение слова «карман» [Бирих, 2005, с. 290—291].

Выражении «затыкать / заткнуть за пояс» (кого), как сообщается в историко-этимологическом словаре-справочнике, восходит к употреблявшейся в русском и славянских языках формуле

похвальбы перед поединком, как подчеркивание неоспоримого физического превосходства над противником. Пояс у славян считался символом силы и здоровья. В русских деревнях матери не отпускали детей на улицу, не подпоясав их. В противном случае, по суеверным представлениям, на них могли напустить порчу. Во время работы мастеровые и рабочие за пояс, бывший обязательной принадлежностью одежды, засовывали инструмент и рукавицы. Приводится и другие мнения о происхождении этого фразеологизма: его связывают с русской народный борьбой «на поясах», при которой противника хватали за пояс и бросали на землю. Также происхождение фразеологизма связывают и с весьма распространенным приемом обере-говой магии — затыканием за пояс каких-либо предметов. Русские пастухи, стремясь оградить стадо от нечистой силы, болезной и дурного сглаза, обходили вокруг стада с произнесением заговора, заткнув за пояс топор. По одному из поверий, женщина после родов на протяжении сорока дней не должна отходить далеко от дома; выходя из дома, она затыкала за пояс нож как средство от сглаза [Бирих, 2005, с. 567].

Выражение бросать /бросить перчатку (кому) восходит к средневековым рыцарским боям, когда брошенная под ноги или в лицо противнику перчатка служила вызовом на поединок или турнир. Поднять перчатку означало принять вызов, дать согласие на поединок. Позже дворяне, вызывая на дуэль, также бросали перчатку к ногам противника. В русском языке выражение стало употребляться в XVIII — XIX вв. [Бирих, 2005, с. 526].

О фразеологизме засучив рукава /работать сказано:

1. В Древней Руси носили верхнюю одежду с очень длинными, до колен или даже до земли, рукавами, поэтому работать можно быть только засучив рукава

2. Выражение не сугубо русское, хотя все популяризаторы подчеркивают его национальную специфику; нем. Die Ärmel in die Höhe streifen (aufstreifen, hochkrempeln), например, объясняют старинной модой носить длинные манжеты, мешающие работе (Röhrich 1, 1990, 101—2). Специфична и исторически закреплена при этом причастная форма русской идиомы, хотя в речи активны и формы засучить рукава, засучим рукава, засучил рукава и т.п. [Бирих, 2005, с. 613].

О фразеологизме родиться в сорочке (в рубашке) (разг.) в страноведческом словаре читаем: сорочка — зд. околоплодный пузырь, покрывающий

тело или голову новорожденного ребенка. По суеверным представлением, тот, кто родился в такой оболочке (что бывает очень редко), будет счастливым в жизни. Эту пленку восточные славяне, поляки и чехи называют также «шапочкой счастья», венгры — просто «пленкой», а монголы «отцовской шубой». Причем у этих и других народов рождение «в сорочке» считается счастливым предзнаменованием. Поэтому в старину плодный пузырь нередко высушивали и вшивали в одежду ребёнка — на счастье. Несмотря на универсальность подобных представлений, выражение со словом «сорочка» — национально-специфическое, исконно русское. Сорочка—русская мужская рубашка с косым воротом, которая носилась навыпуск и подпоясывалась, была признаком материального благополучие в крестьянских семьях. В бедных семьях не все (особенно дети) имели сорочку, что придает выражению и «материальный» смысл: о том, кто родился уже «одетым в сорочку» и, следовательно, богатым. Таким образом, выражение родиться в сорочке (в рубашке) (разг). характеризует удачли-вого, везучего человека [Фелицына, Мокиенко, 1990, с. 136].

О фразеологизме, держать в ежовых рукавицах (кого) читаем:

Ежовые рукавицы (голицы) — рабочие кожаные рукавицы без подкладки и меха, которые служили для защиты рук от повреждений при работе. Они предназначались и для ловли ежей. Выражение известно с XIX в. Однако в составе пословицы встречается еще в первой половине XVIII в.: ежовыми рукавицами да за мягкое тело приниматься [Мокиенко, 2005, с. 613].

О выражении руки в брюки говорится, что это собственно русское выражение. В русской одежде раньше не было карманов. Нужные вещи затыкали за пояс, клали в шапку, вешали на шею или прятали за пазуху. Карманы московиты увидели только в XVIII в. у приезжающих в Москву европейцев. Неприязненное и насмешливое отношение к иностранцам было перенесено и на их одежду [Бирих, 2005, с. 609].

Национально-культурное своеобразие фразеологизмов, прототипы которых отражают особенности русской культуры, создается, таким образом, не только безэквивалентными и неполноэквивалентными (относительно китайского языка) наименованиями предметов одежды, но и вам прототипом таких фразеологизмов.

Однако некоторые фразеологизмы с названиями одежды в указанном выше словаре возводятся к

калькам с соответствующих выражений европейских и восточных языков (быть под башмаком /каблуком; пропустить /закладывать за галстук). В них денотативный аспект семантики в меньшей мере является источником сведений о русской культуре.

Прототипом отдельных фразеологизмов с названиями одежды являются фрагменты русских стихотворений. Так, Тришкин кафтан является названием басни (1815) И. А. Крылова, в которой рассказывается, как её герой — Тришка — для починки продранных локтей кафтана отрезал рукава, а для того, чтобы нарастить рукава, отрезал полы, и в результате кафтан стал таким, «которого длиннее и камзолы.

Фразеологизмы костюм Адама и костюм Евы восходят к тексту Библии (Ветхий завет).

В денотативной, прототипной семантике фразеологизмов с названиями одежды, как правило, отражаются особенности материальной, бытовой русской культуры. Этот план во многих фразеологизмах является доминирующим: лексическое значение и культурные коннотации названий одежды учитываются при формировании метафорического плана таких фразеологизмов: заткнуть за пояс; рубаха-парень, засучив рукава и др. Таковы особенности русских фразеологизмов с названиями одежды в лингвокультурологическом аспекте; они относятся к фразеологизмам, в значении которых большую роль играет именно денотативный аспект, что отметила еще в 1991 г. В.Н. Телия [Маслова, 2001, с. 42].

Указанные особенности фразеологизмов с названиями одежды облегчают их преподавание в иностранных аудитории. В.А. Маслова по этому поводу пишет: «Проще всего понять и объяснить культурный аспект тех фразеологизмов, в значении которых большую роль играет денотативный аспект» [Маслова, 2001, с.4]. Для примера она рас-сматрривала фразеологизмы «с названиями предметов национальной культуры: щи лаптем хлебать (об очень простом человеке), как с писаной торбой носиться (уделять много внимания), которые в своем лексическом составе содержат указание на сферу материальной культуры — щи, лапоть, торба; их значение и неодобрительная оценка формировались с учетом значения этих лексем. Так, щи — простая народная пища, вместо ложки употребляется простейшая обувь — лапоть, кушать которыми не принято, отсюда неодобрительная оценка; торба — вид сумки, которую раньше но-

сили нищие и прочий простой народ, она не является ценной вещью, а отсюда те, кто носится с ней, вызывают неодобрение. Сюда же относятся фразеологизма, в которых отражается история народа — мамаево побоище коломенская ворота, как швед под Полтавой в другие, в которых содержатся страноведческие знания, их понимание связано со знанием некоторых исторических фактов» [Маслова, 2001, с. 41—42]

Приведем ещё несколько примеров, подтверждающих высказанные выше положения.

Так, фразеологизм два сапога — пара (разг., ирон.) — о двух людях, вполне подходящих друг к другу, внешне сходных по своим недоставкам, включает слово сапоги, которое в русских пословицах В. Даля противопоставлялось лаптям, т.к. сапоги обычно носили богатые люди или щеголи, желавшие прослыть богатыми: сапожки со скрипом, да каша без масла; не осуди в лаптях: сапоги в санях (говорит гость, входя); ходит франтом: сапоги с рантом. Значение и культурный лексический фон слова сапог, таким образом, обусловили ироническую окраску и метафорического значения всего фразеологизма.

Фразеологизм рубаха-парень — в переносном значении «открытый, простой в обращении человек» впитал в себя особенности семантики и экспрессивно-стилистической окраски слов рубаха и парень. Парень — 1) юноша, молодой человек (разг.), 2) вообще человек, мужчина (прост.); рубаха — как отмечалось выше, — национальная русская реалия, шилась из тонкой материи, была свободной, подпоясывалась поясом.

Наши примеры подтверждают утверждение В.А.Масловой, что русские фразеологизмы с названиями одежды могут легко усваиваться в иностранной аудитории.

ЛИТЕРАТУРА И СЛОВАРИ:

1. Бирих. А. К. Русская фразеология: историко-этимологический словарь: / А.К. Бирих, В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова ; С.-Петерб. гос. ун-т, Межкаф. словар. каб. им. Б.А. Ларина; под ред. В.М. Мокиенко .— 3-е изд., испр. и доп. — М. : 2005 . — 926.

2. Маслова В. А. Введение в лингвокультурологию: Учеб. Пособие / В. А.Маслова. -2-е. Изд., стер. -М.: Академия, 2004, — 202с.

3. Телия В. Н. Что такое фразеология? / В. Н. Телия. — М.: 1996. — 86с.

4. Фелицина В.П. Русские фразеологизмы. Лингвофонетический словарь /В .П. Фелицина, В.М. Мокиенко // Под ред. Е.М. Верещагина, В.Г. Костомарова. — М.: Русский язык, 1990. — 221 с.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.