CC BY
188
8. Текстовые средства, семантически эквивалентные антонимам: Они все были разные. Но среди них не было ни одной дуры. Странно, среди мужчин-телохранителей я отмечала совсем обратную тенденцию (т.е. они все были дураки. - Н.З.) (О. Робски); Ольга была высокая и статная. Анна - полная ее противоположность (Е. Вильмонт).
Из проведенного выше анализа следует, что антонимический корпус текста включает в себя следующие виды антонимов: лексические системные разнокорневые и однокорневые антонимы, образованные либо приставоч-но-бесприставочным, либо с помощью коррелирующих антонимичных префиксов и суффиксов; лексические разно- и однокорневые индивидуально-авторские антонимы; межчасте-речные разно- и однокорневые антонимы, соотносимые с системными одночастеречными; межчастеречные индивидуально-авторские антонимы; грамматические антонимы, представленные оппозициями форм глагола, оппозициями предлогов и оппозициями предложений, построенных по антонимичным синтаксическим моделям; средства, семантически эквивалентные антонимам.
Все описанные выше типы оппозиций способствуют организации структурно-семантического единства текста, взаимосвязи между предложениями и частями текста, т.е. осуществляют антонимическую когезию.
ЛИТЕРАТУРА
1. Волкова Е.В. Философско-эстетический анализ произведения искусства: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1976. С. 41.
2. Мегентесов С А. Импликативные связи как средство семантической организации текста // Уч. зап. МГПИИЯ им. М. Тореза. 1980. Вып. 151. С. 73.
3. Лекомцев Ю.К. Антонимический текст // Текст: Семантика и структура. М., 1983. С. 197-205.
4. Миллер Е.Н. Природа лексической и фразеологической антонимии. Саратов, 1990.
5. Боева Н.Б. Грамматическая антонимия в современном английском языке. М., 2001
6. Корнеева Л.Т. Глаголы-антонимы в современном немецком языке: Дис. ... канд. филол. наук. М., 1973. С. 83.
7. Седых Э.В. Контраст в поэзии как один из типов выдвижения: Дис. ... канд. филол. наук. СПб., 1997. С. 20.
8. Донченко Н.Ю. Поэтика антонимии в "Дневниках" М. Пришвина: Дис. ... канд. филол. наук. М., 1999. С. 122.
15 октября 2007 г.
ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ КАК ОТРАЖЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНОЙ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОЙ КАРТИНЫ МИРА
Л.К. Бобрышева
Актуальными и приоритетными в настоящее время являются проблемы взаимоотношения языка и культуры. Это связано с тем, что древнейшие представления о мире зафиксированы в языковой картине мира и влияют на формирование и отражение национального менталитета [1].
Таким образом, проблема оязыковления экзистенциальных констант в разных этнических обществах представляется релевантной не только для филологии и языкознания, но и для лингвокультурологических и лингвокогни-тивных исследований. Этот подход необходим, поскольку он позволяет выявлять особенности
Бобрышева Людмила Кадырбечевна - старший преподаватель кафедры иностранных языков Адыгейского государственного университета.
устройства и функционирования этнического, национально-культурного и индивидуального языкового сознания, самого ментального мира членов определенного языкового коллектива. При этом более подробное обозначение национально-этнической специфики во фразеологии в каком-то определенном языке далеко не обязательно является результатом преимущества "техники" одного языка над другим, результатом большей развитости определенного языка по отношению к другому. Более разумным является предположение о различной степени актуальности вербализуемого разноуровневыми языковыми средствами понятия в том или ином этносе [2].
Базовые экзистенциальные концепты фразеологизмов универсальны, поэтому существуют типовые экзистенциально значимые
фразеологизмы - как межкультурные, так и внутрикультурные. Общее эмоциональное пространство человечества предопределяет и существование общего экзистенциального смыслового поля. Последнее воспроизводится, прежде всего, в лексических и фразеологических единицах языка.
Актуальность рассматриваемой проблемы обусловлена тем, что феномен сознания как ментальной реальности человека, проблема структурирования его содержания, а также специфика репрезентации этноментального мира народа в процессе речепорождения не получили всестороннего освещения в отечественной лингвистике
Необходимость лингвистических исследований в целях обеспечения взаимопонимания народов, диалога национальных культур становится не только общепринятым фактом, но и закономерностью эффективного развития общества в условиях глобализации [3]. Возрастает актуальность проблемы взаимодействия языков, культур и личностей, так как с культуры начинается духовное общение людей, понимание и сотрудничество народов, а диалог культур актуализируется в общении личностей, основным средством которого выступает язык.
Цель данной статьи - установить и описать функционирование и динамику структуры фразеологизмов в экзистенциальном сознании носителей адыгейского и русского языков.
Следует заметить, что для выявления особенностей функционирования экзистенциальной картины мира необходима типологи-зация культурной, морально-нравственной, национально-этнической картины мира. Языковая концептуализация мира - это процесс духовно-вербального освоения и восприятия окружающей человека действительности; фразеологическая концептуализация действительности выступает частью языковой и связана с формированием особой фразеологической картины мира.
Морально-нравственные и этические нормы выступают как некие эталоны, стандарты, сформулированные в результате многократно повторенной, проверенной и оцененной в понятиях добра и зла деятельности - индивидуальной, коллективной, профессиональной или какой-то иной. Моральные нормы всегда лежат в сфере осознанного, мотивированного поведения.
Внутренняя форма фразеологических единиц, являющаяся носителем мотивированности, содержит элементы национально-культурного плана. Таким образом, культурно-национальная специфика устойчивых выражений заключается в том, что их семантику можно интерпретировать в терминах культуры, которая признается национальной по сути.
В этой связи можно говорить о том, что все качества и параметры адыгейской фразеологической системы своеобразно реализуются в конкретных устойчивых единицах, в том числе и в тех, которые формируют морально-нравственную сферу, отражая национально-культурную специфику и особенности коммуникативно-стилевой репрезентации.
Фразеологическая концептуализация действительности - это познавательно-оценивающий процесс вербализации важных социокультурных смыслов посредством фонда устойчивых единиц языка. Фразеологическая концептуализация культурной и морально-нравственной сферы имеет широкую представленность как в русском, так и в адыгейском языках в виде актуализированных во фразеологических единицах признаков отношения к морально-нравственным эталонам, нормам и ценностям данных народов.
Все устойчивые единицы (обороты) русского и адыгейского языков представляют собой область фоновых знаний лингвокультур-ной общности, полученных в процессе многовековой практической и познавательной деятельности народа и передаваемых по традиции в качестве готового речеязыкового материала из поколения в поколение. Устойчивые единицы как бы фиксируют определенные повторяющиеся ситуации действительности, оценивают их, закрепляют модель желательного (аспект "хорошо") или нежелательного (аспект "плохо") поведения. В силу этого устойчивые (фразеологические) единицы языка мы определяем как особые средства фразеологического концептуализирования и морально-нравственной сферы личности, и действительности в целом.
В изучении проблемы соотношения языка и культуры, способствующем исследованию фундаментального характера и содержания человеческого существования, культурным концептам принадлежит исключительная роль: именно в них выражены представления человека о себе самом и окружающем его мире.
Это особенно важно для таких языков, как адыгейский, так как духовность и историческая память адыгов сохранялась прежде всего в языке.
Выделяют три типа культурных концептов: этнокультурные, социокультурные и индивидуально-культурные, т.е. существуют ментальные образования, актуальные для этно-культуры в целом, для той или иной группы в рамках данной лингвокультуры и, наконец, для индивидуума. Такое понимание культурных концептов позволяет интегрировать различные подходы к их интерпретации и восприятию.
По нашим наблюдениям, фразеологизмы, концептуализирующие экзистенциальную национально-этническую сферу личности и социума, можно охарактеризовать именно как "этнокультурные константы", так как при всех социально-культурных, политических, экономических изменениях и преобразованиях в общественной (и личной) жизни неизменными, постоянными, константными всегда остаются морально-нравственные ценности.
Известно, что через фразеологический фонд языка транслируются фрагменты национальных картин мира. Национальные обычаи и традиции русских и адыгов, по-своему преломляясь в языке, создают тот духовно-нравственный монолит, который является фактором сохранения и развития как этноса, так и его культурного наследия.
Сопоставительное изучение русского и адыгейского языков имеет длительную историю. Адыгейский язык так же, как и все национальные языки, развивается не изолированно, а во взаимодействии и под сильным влиянием русского языка. Адыгейско-русское двуязычие связано с отношениями между адыгейским и русским народами, сложившимися еще до революции 1917 г. Воздействие русского народа проявилось в том, что русский язык в среде адыгов стал средством общения наряду с родным, адыгейским, языком.
Мы полностью поддерживаем концепцию, согласно которой на формирование любого языка огромное воздействие оказывают не только социально-исторические аспекты, но и религиозно-духовные, в частности: язык, этничность (национальность) и конфессиональная принадлежность. Именно эти три существенных признака обусловили своеоб-
разие направления, механизмов и способов фразеологической концептуализации действительности в экзистенциальном фрагменте как культурной, так и языковой картины мира и в русском, и в адыгейском языках.
Таким образом, одной из целесообразных форм классификации фразеологизмов, характеризующих экзистенциальные основы, нам представляется классификация по библейским заповедям, которые возможно считать прецедентными текстами. Следовательно, в соответствии с основными божественными законами, сформулированными Библией и Кораном, репрезентирующими национально-этническую, культурную и морально-нравственную картину мира, функционируют соотносимые с ними фразеологические единицы.
В контексте исследования этнокультурной специфики фразеологизмов изучение ментальных характеристик слов основывается на идентификации языка как неотъемлемого компонента формирования мировосприятия, его экзистенциального освоения.
Сопоставительное изучение языковых явлений приобретает все большее значение. Интерес, проявившийся к вопросам сопоставительного языкознания, вполне объясним. Именно при сопоставлении языков наиболее ярко обнаруживаются элементы сходства и различия между национальными культурами, выделяются как универсальные, так и специфические явления на разных языковых уровнях.
Известно, что фразеологическая система базируется на единицах других уровней языка и строится на них. Из структурной вторично-сти, производности фразеологической системы проистекает ее важнейшая черта - во фразеологии каждого языка в большей или меньшей степени отражаются все основные характеристики других уровней, и это обстоятельство в значительной мере определяет специфику фразеологии в каждом конкретном языке [4]. При этом следует иметь в виду, что даже сходные категории, формы и средства других языковых уровней обладают различной значимостью в системе того или иного языка.
Фразеологический состав языка носит ярко выраженный национальный характер, что получает отражение в структуре, составе компонентов, образности и семантике фразеологических единиц. Каждый фразеологизм несет в себе общие схемы морфологического, лекси-
ческого, синтаксического уровней языка. В каждом конкретном языке эти уровни имеют свои особые формы выражения, свой специфический лексический состав. Во фразеологизмах воплощен дух, психология народа - носителя языка, что накладывает отпечаток на смысловую, содержательную сторону единицы, в основе которой лежат образы, иногда связанные с чисто национальными реалиями. Специфичность фразеологического состава определяется также условиями жизни народа, флорой, фауной, географическим положением, историей, культурой, обычаями, традициями, религией.
Фразеология, отражая национальный колорит конкретного языка, не исключает общих языковых свойств, обусловленных различными факторами. Это и семантическая общность слов - членов фразеологических единиц, переосмысление, возможность калькирования и другие явления.
В русском языкознании установилось два пути сопоставления фразеологического материала. Первый - выявление способов передачи значений фразеологических единиц русского языка средствами другого языка. Второй -установление структурного тождества и различия выявленных коррелятов.
Сопоставительный анализ русских и адыгейских фразеологизмов выявил, наряду с расхождениями, сходные явления в семантике, форме и функционировании фразеологических единиц. По степени функционально-смысловой соотнесенности русских и адыгейских фразеологизмов можно выделить четыре типа соотношений фразеологических единиц-эквивалентов в сопоставляемых языках:
1) полное семантическое соответствие;
2) неполные соответствия;
3) отсутствие соответствующих фразеологических эквивалентов в адыгейском языке;
4) отсутствие соответствующих фразеологических эквивалентов в русском языке.
В адыгейском языке имеются полные эквиваленты фразеологизмов русского языка. Однако возможности перевода фразеологических единиц в целях семантизации ограничены, поскольку случаев совпадения по семантике, структуре и образности не так много. Но если трудно семантизировать фразеологическое единство средствами русского языка, то семантизация целесообразна путем перевода на родной язык.
Несовпадение внутренней формы эквивалентных по семантике фразеологических единиц следует объяснить отражением специфических особенностей образного мышления каждого народа. Сюда можно отнести случаи, когда фразеологизмы русского языка можно перевести несколькими адыгейскими.
В сопоставляемых языках имеют место варианты лексические и грамматические. Лексическими вариантами считаются фразеологизмы с общим значением или незначительными различиями в семантике, содержащие в своем составе один или несколько общих компонентов, в то время как остальные компоненты являются либо синонимами, либо совершенно разными в смысловом отношении словами [5].
Варьируемые лексические компоненты могут быть синонимичными, восходить к одной и той же тематической группе или вообще не иметь семантической связи друг с другом. Наибольшее количество варьируемых компонентов, не имеющих семантической связи друг с другом в свободном употреблении, относится к глаголу [6]. Способность глагольного фразеологизма к варьированию компонентного состава связана с фундаментальным свойством любой фразеологической единицы - степенью семантической слитности, возможностью / невозможностью выведения значения всей единицы из значения составляющих ее компонентов. При этом наблюдается, как правило, обратная зависимость - чем прочнее глагольный фразеологизм спаян семантически, тем меньше вероятность возникновения на его базе вариантов, а чем свободнее семантические связи компонентов внутри фразеологизма, тем легче он может варьировать. Глубоко научное представление о языке как функционирующей системе приводит к пониманию того, что диффузность есть имманентное свойство языка, проистекающее из его социальной природы. Вот почему изучение системы форм существования языка становится на продуктивную почву тогда, когда абстрактная модель имеет известные пределы идеализации, а теоретическое противопоставление форм существования языка не исключает наличия в реальности промежуточных зон взаимодействия между ними. Таковыми являются субкультурные формы выражения динамичной экзистенциальной
картины мира, проявляющиеся в жаргонной лексике.
Общий жаргон - это инвариант, "продукт" непрерывного взаимодействия социальных диалектов и разговорной речи, который может быть исследован как лексическая подсистема, либо недискретный процесс жарго-низации разговорной речи, коррелирующий с динамикой внешних факторов. С одной стороны, социальное бытие языка характеризуется дискретностью, квантованностью, неоднородностью, а с другой - оно непрерывно и целостно. Поэтому промежуточное языковое образование есть прерывный компонент внутри единого непрерывного пространства - континуума языковой коммуникации.
Основные особенности общего жаргона в структурно-морфологическом плане заключаются, скорее, не в наличии каких-либо особых признаков, а в специфическом использовании общеязыковых словообразовательных возможностей - динамическом, снижающем, травестирующем.
Говоря о структурных особенностях подростковой фразеологии, отметим, что тут существует значительное число устойчивых словосочетаний, от двусловных до цепочки реплик двух и более собеседников. Употребляются эти словосочетания исключительно в типичных, часто повторяющихся ситуациях устного непринужденного общения. Нередко они ритмически организованы. Такие словосочетания, или фразеологизмы в широком значении, оказываются промежуточными между единицами собственно языка и краткими фольклорными жанрами.
Следует также отметить, что реалии повседневной жизни формируют тематические группы фразеологических единиц отдельных жаргонных систем, по которым можно составить определенное представление о системе ценностей в той или иной социальной сфере, об особенностях профессионального взгляда на мир, отразившихся в образах фразеологизмов. Что касается этнокультурного фона, то он может раскрываться в плане диахронии, на уровне прототипа фразеологической единицы.
Выявление в полном объеме особенностей национально-культурного мировидения и миропонимания, специфики их отражения в языке возможно на материале обширных идеографических массивов фразеологических
единиц. Идеографическая характеристика жаргонной фразеологии отражает картину мира социальной среды субкультуры.
Диахронически ориентированное исследование жаргонной, профессиональной и студенческой фразеологии дает потенциальную возможность более конкретно оценить баланс универсального (типологического) и локального (специфического) в системе субкультурной фразеологии, определить интенсивность ее взаимодействия с общенациональной языковой системой.
Взаимодействие субкультурной фразеологии с фразеологией общеязыковой, резко интенсифицирующееся в последнее время, отражает активизацию взаимодействия сферы культуры со сферой субкультуры. Жаргониза-ция речи и профессионального языка зеркально отражает процесс криминализации нашего культурного общества. Жаргонные фразеологизмы становятся своеобразными "мечеными атомами" социальных явлений, происходящих в стране.
На основании вышеизложенного, следует заметить, что основная функция фонда устойчивых единиц языков связана с хранением и передачей из поколения в поколение в назидательно-дидактической, воспитательной форме основных духовных ценностей культуры, моральных максим и нравственно-этических эталонов поведения и бытия в целом. Этот потенциал является основой воспитательной и идеологической функции культуры.
ЛИТЕРАТУРА
1. Буянова Л.Ю. Духовно-нравственные основы языкового бытия // Духовные начала русского искусства и образования. В. Новгород, 2003. С. 34-38.
2. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Национально-культурная семантика русских фразеологизмов // Словари и лингвострановедение. М., 1982. С. 89-98.
3. Арутюнова Н.Д. Истина: фон и коннотации // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. С. 21-30; Она же. Язык и мир человека. М., 1998; Блягоз 3.У. Жемчужины народной мудрости (адыгейские пословицы и поговорки на адыгейском и русском языках). Майкоп, 1992; и др.
4. Гаврин С.Г. Слово, фразеологизм и фразеологическая система языка // Труды Самаркандского ун-та. 1972. Вып. 219. С. 21-32.
5. Глухое В.М. Фразеологическое значение в сопоставлении с лексическим // Фразеологическая номинация. Особенности семантики фразеологизмов: Межвуз. сб. науч. трудов. Ростов н/Д, 1989. С. 27-37.
6. Еесюкоеа Т.В. Лингвокультурологическая концепция словаря культуры: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Нальчик, 2002.
7 октября 2007 г.
ПОВЕСТЬ Н.В. ГОГОЛЯ "ТАРАС БУЛЬБА" И РЕЛИГИОЗНАЯ ПОЗИЦИЯ ЕЕ АВТОРА
Т. Б. Гаджи ева
В свете важнейших событий, которые произошли в истории русской православной церкви в этом году и с ориентиром на приближающийся 200-летний юбилей Н.В. Гоголя, представляется важным и интересным коснутся вопроса о религиозном аспекте идейно-художественного содержания повести "Тарас Бульба".
И.А. Виноградов считает знаменательным явлением на рубеже двухтысячелетия христианства открытие Гоголя как глубоко христианского писателя [1].
Идея спасения души, по его убеждению, является основополагающей для всех четырех повестей "Миргорода", но наиболее глубокое воплощение она получает в "Тарасе Бульбе". Исследователь считает, что созидающей и глубоко укрепляющей основой рыцарского братства запорожцев является духовное утешение, доставляющее радость от сознания осмысленности своего бытия. Подвиг казаков (гибель ради спасения товарищей под стенами Дубно) он оценивает как исполнение заповеди Спасителя.
Однако в повести изображено и немало отступлений от евангельских заповедей. Гоголь изображает в "Тарасе Бульбе" войну как братоубийственную, несмотря на то, что казаки живут идеей товарищества. По-настоящему безбожно поступают они по отношению к тем, кто не принадлежит к их клану: "Скоро весь польский юго-запад сделался добычею страха. Пожары охватили деревни; скот и лошади, которые угонялись за войском, были избиваемы тут же на месте. Казалось, больше пировали они, чем совершали поход свой. Дыбом стал бы ныне волос от тех страшных знаков свирепства полудикого века, которые
Гаджиева Тензиля Бедретдиновна - аспирант кафедры литературы Дагестанского государственного педагогического университета.
пронесли везде запорожцы. Избитые младенцы, обрезанные груди у женщин, содранная кожа с ног по колена у выпушенных на свободу ..." [2, с. 70]
Работа над второй редакцией "Тараса Бульбы" приходится на вторую половину 1839 г. И в это же время Гоголя посещали размышления о Божественной литургии, вылившиеся в 1845 г. в "Размышления о Божественной литургии".
По словам А. Кырлежева, «...Это свидетельство человека, голос которого нам хорошо знаком по бессмертным творениям его литературного гения; именно поэтому нам важно услышать и это его слово, особенно сегодня -в эпоху духовно-смутную, но "нравственно-озабоченную"» [3].
Христианство для Гоголя - не религиозная философия, это жизнь, понимаемая как путь преодоления "страшной душевной черноты", ведущий к победе любви.
В своей повести "Тарас Бульба" писатель-гуманист, писатель-христианин не мог равнодушно говорить о тех сторонах жизни, быта, войны запорожского казачества, которые совершенно несовместимы с духом христианства.
Характеризуя действия казаков, восхищаясь их воинскими доблестями, Гоголь различает войну и войну, военный поход и военный поход, чего не делает большинство исследователей повести.
Чего стоит одна жестокость казаков под руководством Тараса! «.Тарас гулял по всей Польше со своим полком, выжег восемнадцать местечек, близ сорока костелов...
"Ничего не жалейте", - повторял только Тарас. Не уважили казаки чернобровых полянок, белогрудых, светлоликих девиц, у самых алтарей не могли спастись они; зажигал их Тарас вместе с алтарями.
