CC BY
21
УДК 801.81: 392.5
фразеологическая репрезентация родильной обрядности
(на материале украинских восточнослобожанских говоров)
В статье рассмотрена репрезентация родильной обрядности во фразеологии украинских восточнослобожанских говоров, проанализирована этнокультурная коннотация выражений. Языковой базой исследования стали ареальные фразеологические единицы, зафиксированные в современных фразеографических работах и исторических источниках. Особое внимание обращено на предельную деликатность сферы фразеологической вербализации. Как составляющая фразеологии родильной обрядовости пятью группами проанализированы ответы на детский вопрос «Откуда я взялся?». Анализ фразем осуществлен с использованием культурологических и этнографических исследований.
Ключевые слова: фразеологическая единица, этнокуль-тура, обряд, традиция, обрядовость.
Т. А. Дьякова T. А. Dyakova
REPRESENTATION OF THE MATERNITY
RITUALISM IN PHRASEOLOGY (based on the materials of the Ukrainian East Sloboda dialects)
The article deals with the representation of the maternity ritualism in phraseology of the Ukrainian East Sloboda dialects and gives the analysis of the ethnocultural connotation of the phrases. The linguistic base of the research is represented by areal phraseological units found in modern phraseological works and primary sources. Particular attention is paid to the ultimate delicacy of the sphere of phraseology verbalization. As a component of phraseology of the maternity ritualism, five groups presented the answers to children's question ''Where did I come from?''. The analysis of the phrasemes was implemented by means of cultural and ethnographic research.
Keywords: phraseological unit, ethnoculture, rite, tradition, ritualism.
Родильная обрядность - составляющая семейной, она сочетает обычаи и обряды, направленные на создание благоприятных психологических условий для роженицы, приема родов и чествования роженицы и новорожденного. Начиная с истоков ее формирования, родильная обрядность впитывала в себя бесчисленные магические меры и защитные действия, которые должны были защитить мать, ребенка от злых сил, обеспечить семье здоровье, благополучие, счастье.
Этнолингвистические исследования основываются на антропоцентрической основе понимания языковых явлений. Различные аспекты родильной обрядности исследуют историки, этнографы, языковеды, акцентируя внимание на ритуальных, аксиологических, языковых особенностях. К более древним исследованиям относятся преимущественно этнологические работы, среди которых работы В. А. Бабен-ко [1], Г. О. Булашева [2], Х. С. Вовка [з], Д. К. Зеленина [4], З. Кузели [5], Н. А. Маркевича [6], М. Ф. Сумцова [7]. Современные ученые: О. Боряк [8], С. Гвоздевич [9], Г. К. Кожо-лянко [10] - обращаются как к этнографическим сторонам обряда, так и к его вербализации. Лексико-фразеологичес-кий аспект родильного обряда рассматривают М. В. Бигу-сяк [11], В. Дроботенко [12], Т. Маркотенко [13], отдельные аспекты вербализации родильного обряда освещены в статьях Н. Гаврилюк [14], А. О. Ивченко [15], С. Пахолок [16], И. Милева [17]. Однако не хватает исследований именно по фразеологии родильной фразеологии восточнослобо-жанского ареала.
Цель исследования - проанализировать фразеологическую репрезентацию родильной обрядности в украинских восточнослобожанских говорах. Учитывая цель, определяем задачи: 1) исследовать исторические источники, которые содержат сведения о родильной обрядности вос-точнослобожанского ареала, 2) рассмотреть обрядовый
фразеологический массив современных исследований, 3) выяснить этнокультурную основу формирования фразеологии родильной обрядности; 4) проследить трансформацию высказываний и проанализировать современные внеязыковые факторы формирования обрядового фразеологического фонда.
Родильная обрядность относится к числу особо деликатных сфер, и поэтому ее тщательно обставляли защитными действиями и обереговими знаками. Родильные обряды, по мнению Ф. Вовка, сведены к стремлению «придать очень простым по сути поступкам характер особой важности и торжественности» [3, с. 192].
Традиционно собственно родильный обряд начинался с приглашения повитухи (бабки, бабы), которая должна была помочь в родах, принять ребенка [18, с. 533]. Приглашал повитуху муж роженицы, который, уходя, обязательно с собой брал хлеб, в свою очередь, бабка приходила также с хлебом, святой водой и травами, делала 30 поклонов перед образами и читала молитвы [19, с. 227; 3, с. 192]. Отличительная особенность родильных обрядов заключается в доминантном обрядовом использовании воды как «средства очищения роженицы и младенца» [2, с. 189], а хлеб в родильном обряде служит «выражением благосостояния и богатства» [20, с. 248].
Сакрализация самого факта рождения отражена уже в выражениях, его обозначающих; историко-этнографичес-кая работа В. Иванова содержит примеры таких фразем: найти дитину, досл. найти ребенка - 'родить', дтей при-жити, досл. детей прижить - 'тс', вызволить ребенка, досл. вызволить ребенка - 'помочь родить' [18, с. 775, 419, 739]. В современной речи зафиксированы такие фразеологизмы: дитинка знайшлась (появилась), досл. ребенок нашелся (появился) 'у кого-н. родился ребенок', купила ^ дитинку, досл. купила себе ребенка 'о женщине, которая родила вне
брака желанного ребенка', Бог дав радсть, досл. Бог дал радость 'о рождении долгожданного ребенка', пустити на свiт Божий, досл. пустить на свет Божий 'родить': Як пустили на свт Божий того дiтя, то ладу ж йому дайте, досл. Как пустили на свет Божий то дитя, так лад же ему дайте.
Дисфемизация характерна для эмоционально осудительных выражений, которые имеют целью не отвлечь внимание от рождения ребенка, а, наоборот, акцентируют внимание на моральном аспекте факта рождения: принесла в подол\, досл. принесла в подоле, нагуляла дитину, досл. нагуляла ребенка 'о рождении нежеланного ребенка вне брака', детськ грошi ^ зделала, досл. детские деньги себе сделала 'о рождении ребенка у социально неблагополучной матери-одиночки или в семье с асоциальным образом жизни'. Внутренняя форма фраземы детсью грошi ^ зделала основывается на ассоциативной цепочке: родить ребенка ^ получить средства из государственных социальных выплат ^ пользоваться «детскими» деньгами не по назначению ^ пренебрегать обязанностями по уходу за ребенком = родить для получения денег.
Иногда говорящие избегают и слова ребенок: лялька появилась, досл. кукла появилась 'у кого-н. родился ребенок', куколка нашлась (знайшлась), досл. куколка нашлась 'о рождении девочки'. Фразеологические единицы (далее -ФЕ) мама помiчниuJO купила, досл. мама помощницу купила 'о женщине, которая родила дочь', [там] тепер солдат е (появився), досл. [там] теперь солдат есть (появился) 'о рождении мальчика' сохраняют традиционное для народа видение нового члена семьи как социально активной личности.
Существует также целый ряд фразеологических единиц, которые являются ответом на вопрос маленького ребенка «Откуда я взялся?» и также касаются рождения. «Фразеологический словарь восточнослобожанских и степных говоров Донбасса» [21] фиксирует около 150 таких выражений, вариативных по структуре, фольклорно-этнографическим или ареальным концептам, образным конкретизаторам; их моти-вационные признаки - «приличие, деликатность, стремление избежать коммуникативного дискомфорта» [17, с. 11].
Мы выделили 5 групп ФЕ-ответов на вопрос «Откуда я взялся?»:
1. ФЕ с мотивом нахождения ребенка:
- в различных природно-ландшафтных образованиях (естественной, растительной среде): у будяках (бур'янах) знайшли, досл. в сорняках (сорняках) нашли; пд вербою (на вербi) знайшли, досл. под ивой (на иве) (под вербой, на вербе) нашли; на деревi сидiв (найшли); досл. на дереве сидел (нашли); знайшли на дорозi, досл. нашли на дороге; у квт-ц знайшли, досл. в цветке нашли; у лiсi [Ыд кущем] найшли (знайшли, виловили), досл. в лесу [под кустом] нашли (выловили); пiд ялинкоо найшли (знайшли), досл. под елкой нашли; у ярку знайшли, досл. в овраге нашли [21, с. 39, 44, 87, 115, 147, 262, 263]; у лсочку на цвточках [лежав, сидiв, плакав], досл. в леске на цветочке [лежал, сидел, плакал]; у дуплi знайшли, досл. в дупле нашли, знайшли в породi, досл. нашли в породе.
Вероятно, что национальное сознание таким образом сохранило древние верования в счастливое бытие найденного ребенка. Чтобы перехитрить злую судьбу, младенца клали на дороге или в другом месте и ожидали прохо-
жего, который в дальнейшем становился крестным отцом ребенку [13, с. 149]. В восточнославянском ритуале нахождения ребенка магия обмана основывалась на сакральнос-ти случайно найденного ребенка и случайных встречных, которых воспринимали как пришельцев из другого мира, божественных посланцев, над которыми не властен злой рок [22, с. 320];
- в хозяйственных угодьях или насаждениях: знайшли на баштанi, досл. нашли на бахче; найшли у вишеньках (вишнi, вишняках), досл. нашли в вишнях (вишни, вишняках); знайшли у гарбузах (серед гарбузiв, у гарбузин-н), досл. нашли в тыквах (среди тыкв, в тыквенной ботве); вирс (зловили, знайшли, вiдкопали) у городi, досл. вырос (поймали, нашли, откопали) в огороде; пiд грушею лежав, досл. под грушей лежал; знайшли (сидiв) у капустi, досл. нашли (сидел) в капусте; копали картопло - i викопали тебе, досл. копали картошку - и выкопали тебя [21, с. 29, 47, 48, 62, 74, 77, 112, 113]. Мотивация нахождения ребенка в растениях связана с народными представлениями о том, что «потомство (как и другие блага) присылают предки с того света. При этом как души умерших, так и новорожденные души появляются на земле в период наивысшей вегетативной активности природы» [23, с. 186];
- в здании, его частях, прилегающих сооружениях, предметах быта, одежде (обуви): сидла на втт за ширмою i пищала, досл. сидела на окне за ширмой и пищала; у дiжuj знайшли, досл. в бочке нашли; у коробц з конфетами (кан-хветами) найшли (знайшли), досл. в коробке с конфетами (канхветами) нашли; з мiшка витрусили, досл. из мешка вытряхнули; у пазус принесли, досл. в пазухе принесли; пд Ыччо (печео) найшли (знайшли), досл. под печью (печей) нашли; з полна зробили, досл. из полена сделали; у чо-ботi найшли (знайшли), досл. в сапоге нашли; у пошто-вому (почтовому) ящику найшли (знайшли), досл. в почтовом ящике нашли [21, с. 49, 85, 133, 159, 177, 186, 189, 250, 263], у печi з калачами пекли, досл. в печи с калачами пекли. Такие высказывания, по нашему мнению, свидетельствуют о стремлении семьи приблизить ребенка, даже подсознательно, к домашнему очагу, подчеркивая указанными формулами: «ты наш», «это самое близкое, что у тебя есть», «ты здесь был всегда». Из всех предметов быта важнейшая роль принадлежала четырем вещам: столу, печи, шкафу и печной кадке (квашне), верили, что именно эта утварь держит дом [24, с. 157]. Печь к тому же играла особую роль в жизни людей, ее воспринимали как «символ материнского истока, нерушимости семьи, непрерывности жизни, родного дома, родины» [22, с. 456], о чем свидетельствуют фразеологизмы край Ычки родився, досл. возле печки родился 'чрезвычайно счастливый, везучий'; у пiчурui родився, досл. в печурке родился [15, с. 198]. «Нахождение» ребенка в вещах родителей, возможно, связано с тем, что в старину «повитуха заворачивала ребенка в старую рубашку отца, если родился мальчик, или в рубашку матери - если девочка» [4, с. 321];
- в водной среде или близких к ней сооружениях: у водi знайшли, досл. в воде нашли; уДiнui (Донц/) виловили, досл. в Донце выловили; у каложi знайшли, досл. в луже нашли; витягли з колодязя, досл. вытащили из колодца; знайти (найти) в колодязi, досл. найти (найти) в колодце;
виловили в Луганиц, выловили в Луганке; пд мостом (метком) знайшли, досл. под мостом (мостиком) нашли; зловили (спймали) в рiчuJ, досл. поймали в реке; у човнику найшли, досл. в лодке нашли [21, с. 55, 85, 112, 129, 149, 158, 204, 250]. В народных представлениях вода не только источник жизни, но и средство магического очищения. Водное пространство расценивается и как граница между этим и тем миром, путь в загробный мир, место нахождения нечистой силы и душ умерших [25, с. 386], а лодка, мост рассматриваются как способ добраться от одного берега к другому, т. е. перейти из одной ипостаси существования в другую. Присутствовало двойственное отношение и к беременной, а к тому же ребенок в утробе матери находится в водной среде, следовательно, в выражениях этой группы реализован мотив «ребенок, рожденный из воды».
2. ФЕ с мотивом дарения (посылания, принесения) ребенка религиозными, мифологическими, сказочными существами: Бог послав, досл. Бог послал; Дiд Мороз пода-рував (принiс), досл. Дед Мороз подарил (принес); заець у лiсi подарував, досл. заяц в лесу подарил; зайчик при-тс, досл. зайчик принес; коза принесла, досл. коза принесла; котик принiс, досл. котик принес [21, с. 34, 85, 102, 103 , 126, 135]. Подарок и сегодня расценивают как нечто, наделенное определенной магической силой, о чем свидетельствует своеобразный «кодекс» одаривания (нельзя, например, дарить острые предметы, неживые цветы, нельзя передаривать вещи и т. п.). А ребенок, посланный самим Богом, безусловно, должен стать счастливым. Дед Мороз для детей - исполнитель любых заветных желаний, персонажи сказочные - добрые и заботливые, поэтому причиной появления указанных фразем является, скорее всего, коммуникативное удобство в общении с ребенком.
3. ФЕ с мотивом принесения (подкладывания, упуска-ния) ребенка птицами: а(ст принс [на крилах], досл. аист принес [на крыльях]; а(ст круг почоту зробив, досл. аист круг почета сделал; а(ст упустив, досл. аист упустил; голуби принесли [на крилах], досл. голуби принесли [на крыльях]; журавель [на крилах]принс, досл. журавль [на крыльях] принес; зозуля Ыдклала (принесла), досл. кукушка подложила (принесла); курка знесла, досл. курица снесла; лелек (лелека) принс [у кошику] [з теплих кра(в], досл. аист принес [в корзине] [из теплых краев]; лелечка завiтав, досл. аист посетил; лелека навiдався, досл. аист посетил; лелека принесла [на порг дома], досл. аист принес [на порог дома]; прилетiв лелека, тебе принiс, досл. прилетел аист, тебя принес; птахи на крилах принесли, досл. птицы на крыльях принесли; чорногуз пдкинув, досл. аист подбросил; шпаки весною прилетли, на крилах принесли. досл. скворцы весной прилетели, на крыльях принесли [21, с. 21, 69, 100, 106, 140, 145, 195, 250, 257]. Журавль - «чадолюбивая птица» [26, с. 62], аист же - «символ уважения к родителям... семейного благополучия, счастья, родины, любви к родной земле» [27, с. 136]. По мнению исследователей, в народном сознании переплелись образы аиста, журавля, и воспринимают этих птиц довольно обобщенно [2, с. 365; 24, с. 62], в восточнослобожанских говорах наиболее активно используют лексему аист. Наши пращуры воспринимали месяц (рус. луна) и вечернюю зарю как «символы жениха и невесты» [22, с. 369], следовательно, выражение з мсяия
звалився, досл. с луны свалился [21, с. 159] является мотивированным для говорящих.
4. ФЕ с мотивом покупки или подбрасывания ребенка: в аптец купили, досл. в аптеке купили; купили на базарi, досл. купили на базаре; купили в лiкарнi, досл. купили в больнице; купили в (грашковому) магазин, досл. купили в (магазине игрушек) магазине; купили в пекарш, досл. купили в пекарне; у циган купили, досл. у цыган купили; купили на ярмари^, досл. купили на ярмарке [21, с. 23, 25, 147, 150, 180 , 246, 262]; пдкинули в лшар^, досл. подбросили в больнице; Ыд Ыдворття бабка поклала, досл. под ворота бабка положила; цигани Ыдкинули, досл. цыгане подбросили [21, с. 147, 184, 246]; купили на розпродажу, досл. купили на распродаже. Эта эвфемистическая парадигма, «мифо-поэтический фрагмент народных верований» (Т. Маркотен-ко) не только является формулой обмана детей. Вероятно, она сохранила отголоски древних верований в возможность обмана злых сил обрядом покупки. Женщина, у которой все дети здоровы и благополучны, по просьбе матери ребенка покупала ребенка. Обычай этот был известен на Балканах, в Закарпатье, в центральных районах Украины [28, с. 43].
5. ФЕ с мотивом принесения (привезения, дарения) ребенка родителями, родственниками: бабуся вiд зай^в з лсу принесла, досл. бабушка от зайцев из леса принесла; бабуся за ногу впймала, досл. бабушка за ногу поймала; мати знайшла, досл. мать нашла [21, с. 24, 154]; у кошику бабка принесла, досл. в корзине бабка принесла; батько з командировки привiз, досл. отец из командировки привез; дiд подарував, досл. дед подарил; ттка приходила й подарила, досл. тетя приходила и подарила; подружки принесли, досл. подружки принесли; суадка принесла, досл. соседка принесла; братикзнайшов, досл. брат нашел. Предполагаем, что ФЕ этой группы также являются отголоском верований в магическую силу найденных или подаренных вещей.
Во времена отсутствия организованной медицинской помощи роженице и младенцу большую роль играли различные обряды, которые призваны были защитить мать и дитя, обеспечить благосостояние. Отдельные действия родильного обряда фиксируют региональные этнографические источники. Так, в очерках «Живописной России» отмечается, что рядом с роженицей клали различные цветы, а также «троицу» (три слепленные свечи) и роговой нож (роговой, потому что обряд этот истоками уходит во времена, когда люди не знали металла) [29, с. 47]. Нож клали, потому что его боится дьявол, а чтобы ребенок имел большую сексуальную силу, ему под голову клали зуб от бороны [30, с. 208]. Н. Ф. Сумцов отмечает, что пуповину у мальчика отрезали на топоре, чтобы он стал мастером, у девочки - на гребне, чтобы пряхой была [7, с. 88].
Об этом свидетельствует и В. Иванов: баба «отрезает пуп до сокиры» (отрезает пуповину к топору) или «отрезает пуп до гребинкы» (отрезает пуп к гребню), пуповину могли отрезать и ножницами «... одай ножницы, пуп доцци ризаты, шоб она у тебе була швачка» (отдай ножницы пуповину дочке резать, чтобы она у тебя была портнихой). Словесная формула обряда завязывания пуповини «пуп завьязую, а ум розвьязую» (пуп завязываю, а ум развязываю), а также обрядодействие розв'язати пуповину (развязать пуповину) -пуповину берегли и давали развязать ребенку, «шоб ему
було щастя в цим дили и в другых дилах» (чтоб ему было счастье в этом деле и других делах) - должны были обеспечить ум, удачу ребенку [18, с. 210, 739, 40, 212].
В рукав рубашки, куда заворачивали новорожденного, клали узелок с углем, кусочком глины от печи (печину) и кусочком хлеба с салом или вместо них соль и свечу. Второй узелок с такими же предметами бросали на перекрестке дорог со словами: «Ось, тоб1, чорте, плата!» (Вот тебе, черт, плата!) [4, с. 322].
Таким образом, родильная обрядность как часть семейной обрядности ареала имеет глубокие этнокультурные корни, поскольку процесс ее формирования достигает времен древних верований народа, активного использования различных магических действий, осознания магической силы слова. Современная фразеология восточнослобожанских говоров представляет элементы современной родильной обрядности, сохраняет отдельные фрагменты древних дохристианских и христианских обрядов, связанных с рождением ребенка, которые трансформировались под влиянием многих факторов (изменение общественных отношений, активное распространение медицинских знаний, изменение духовных и материальных ориентиров). Из-за особой деликатности обряда высказывания всех групп в значительной мере подверглись эвфемизации.
1. Бабенко В. А. Этнографический очерк народного быта Екатеринославского края. Екатеринославль: Тип. гу-берн. земства, 1905. 102 с.
2. Булашев Г. О. УкраТнський народ у своТх легендах, релИйних поглядах та в1руваннях. КиТв: Ф1рма «Дов1ра», 1992. 414 с.
3. Вовк Х. К. Студи з украТнськоТ етнографи та антропологи. КиТв: Мистецтво, 1995. 336 с.
4. Зеленин Д. К. Восточнославянская этнография. М.: Наука, 1991. 507 с.
5. Кузеля З. Дитина в звичаях I в1руваннях украТнсько-го народу. Вступн уваги // Матер1али до украТнсько-руськоТ етнолопТ. Львiв, 1906. Т. 8. С. 31-32.
6. Маркевич Н. А. Обычаи, поверья, кухня и напитки малороссиян // УкраТнц : народы в1рування, пов1р'я, демо-нолопя / упорядкув., прим. та бюгр. нариси А. П. Пономарьо-ва та к 2-е вид. КиТв: Либщь, 1991. С. 52-169.
7. Сумцов М. Ф. Слобожане. 1сторико-етнографнна роз-вщка / пщготовка тексту й мовна ред. Л. Ушкалова ; слово до читача, прим1тки й пюлямова В. Фрадюна. Харьюв: Акта, 2002. 282 с.
8. Боряк О. Постать баби-повитухи кр1зь символ1ку обряду очищення : пюляпологов1 «зливки» // Етычна ютор1я народ1в Свропи : зб. наук. пр. КиТв: Унюерв, 2007. Вип. 22. С. 5-11.
9. Гвоздевич С. Родильна обрядовють украТнц1в // Наро-дознавч1 зошити. 1997. Зош. 2. С. 11-16.
10. Кожолянко Г. К. Родинно-хрестинна обрядовють // Кожолянко Г. К. Етнограф1я Буковини. Черн1вц1: Золот1 литаври, 2001. Т. 2. С. 45-86.
11. Б1гусяк М. В. Лексика традицмних с1мейних обряд1в у гуцульському говори автореф. дис. ... канд. фтол. наук. 1вано-Франк1вськ, 1997. 17 с.
12. Дроботенко В. Ареальне вар1ювання лексики родильного обряду на Донеччин // Л1нгв1стичн1 студи : зб. наук. пр. Вип. 6 / укл. А. Загнпто та к Донецьк: ДонДУ, 2000. С. 255-265.
13. Маркотенко Т. Вщображення родильних звичаТв та обряд1в в украТнсьш фразеологи // Вюн. Луган. держ. пед. ун-ту ¡мен1 Тараса Шевченка. 2000. № 4. С. 147-152.
14. Гаврилюк Н. Народження дитини // УкраТнська родина : Родинний I громадський побут / упоряд. Л. Орел. КиТв: Вид-во ¡м. Олени Тел1ги, 2000. С. 69-83.
15. 1вченко А. О. Мотив чудесного народження в слов'янсьш фразеологи // Вюн. Луган. нац. пед. ун-ту ¡меы Тараса Шевченка. 2004. № 11. С. 197-201.
16. Пахолок С. Звичай гостинност1 в родильнм обрядо-вост1 украТнц1в захщних областей // Етычна ютор1я народ1в Свропи : зб. наук. пр. Вип. 25. КиТв: Унюерв, 2008. С. 64-70.
17. Мтева I. В. Евфем1зац1я I дисфем1зац1я у фразеот-воренн гов1рок сходу УкраТни : автореф. дис. ... канд. фтол. наук. Луганськ, 2005. 19 с.
18. Жизнь и творчество крестьян Харьковской губернии: очерки по этнографии края / под ред. В. В. Иванова. Харь-юв, 1898. Т. I. 1008 с.
19. УкраТнське народознавство / за ред. С. П. Павлюка, Г. Й. Горинь, Р. Ф. Кирч1ва. Львк Феыкс, 1994. 608 с.
20. Сумцов Н. Ф. Символика славянских обрядов : избр. тр. М.: Издат. фирма «Восточная литература» РАН, 1996. 296 с.
21. Ужченко В. Д. Фразеолопчний словник схщнослобо-жанських I степових гов1рок Донбасу / В. Д. Ужченко, Д. В. Ужченко. 4-е вид. Луганськ: Альма-матер, 2002. 263 с.
22. Жайворонок В. Знаки украТнськоТ етнокультури : словник-довщник. КиТв: Дов1ра, 2006. 703 с.
23. Виноградова Л. Н. Откуда берутся дети? Полесские формулы о роисхождении детей // Славянский и балканский фольклор. Этнолингвистическое изучение Полесья. М.: Наука, 1995. С. 173-187.
24. Войтович В. УкраТнська м1фолопя. КиТв: Либщь, 2002. 664 с.
25. Славянские древности : этнолингвистический словарь : в 5 т. / под. ред. Н. И. Толстого. М.: Междунар. отношения. 1995. Т. I. 579 с.
26. Сл1пушко О. ДавньоукраТнський бестарк КиТв: Дн1п-ро, 2001. 144 с.
27. Словник символ1в культури УкраТни / за заг. ред. В. П. Коцура, О. I. Потапенка, М. К. Дмитренка. КиТв: Мтеыум, 2002. 260 с.
28. Чучка П. П. Антропон1м1я Закарпаття. Ужгород : Вид-во Ужгород. ун-ту, 1970. 104 с.
29. Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении / под общ. ред. П. П. Семенова. Т. 5. Малороссия, Подолия и Волынь. Полтавская, Черниговская, Волынская, Подольская, Харьковская и Киевская губернии. СПб.; М.: Изд. М. О. Вольфа, 1897. Ч. 1. 332 с.
30. !ларюн, митрополит. Дохристиянськ в1рування украТнського народу : ¡ст.-рел1г. моногр. Вид. друге. КиТв: Обереги, 1994. 424 с.
© Дьякова Т. А., 2015
