CC BY
63
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2013. № 4
Г.З. Торохова
ФРАНЦУЗСКИЕ КНИГИ В ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ
РУССКОЙ ДВОРЯНСКОЙ УСАДЬБЫ
В статье рассказывается о роли французских книг в культуре дворянского быта во второй половине XVIII — начале XIX в. В эпоху Екатерины II чтение вошло в повседневную жизнь русской дворянской усадьбы. Помещики начали создавать домашние библиотеки в основном из французских книг. Посредством чтения художественной, просветительской, научной литературы дворяне приобщались к европейским культурным ценностям, формировали мировоззрение, расширяли кругозор.
Ключевые слова: эпоха Просвещения, дворянская усадьба, французские книги, популярные авторы.
The article describes the role of French books in the culture of the noble's daily life in the second half of the XVIII — the beginning of the XIX century. In the epoch of Catherine II the reading came in the everyday life of the Russian nobility residence. Landowners began to form home libraries mostly from French books. Through reading of fiction, educational, scientific literary noblemen introduced to European cultural values, formed the world views, widened their horizons.
Key words: Enlightenment, noble estate, French books, popular authors.
В контексте истории повседневности изучение уклада жизни дворянства представляет особый интерес. Русский философ Н.А. Бердяев писал: "Дворянство было нашим передовым культурным слоем. Дворянство создало великую русскую литературу. Дворянские усадьбы, дворянские семьи были первой нашей культурной средой. Красота старого русского быта — дворянская красота. Благородный стиль русской жизни — прежде всего дворянский стиль"1.
"Манифест о вольности дворянства" 1762 г., освободивший представителей данного сословия от обязательной военной службы, дал дворянам возможность обосноваться в своих владениях, что способствовало расцвету многих дворянских гнезд, ставших носителями новой светской культуры. В культуре отечественной усадьбы происходило взаимодействие различных видов искусства, художественной, литературной и общественной жизни, а также
Торохова Галина Захаровна — ст. преподаватель кафедры иностранных языков Череповецкого государственного университета, соискатель кафедры франкоязычных культур факультета иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова; тел.: 8-921-057-97-69, e-mail: torokhova-gz@mail.ru
1 Бердяев Н.А. Философия свободы. М., 2004. С. 591.
повседневного быта, основанного на традициях российского общества2.
Быт русской дворянской усадьбы был сложным. В нем переплетались разные традиции и влияния. Большинство дворянских семей предпочитало проводить зиму в городе, а на лето переезжало в деревню3. Летнее время в усадьбе проходило в праздниках, приемах гостей, выездах на охоту, в занятиях "художествами", чтением книг, "научными занятиями"4. Наряду с традиционными формами проведения досуга чтение сначала воспринималось помещиками как развлечение — как прогулка или бал. Книгу брали в руки лишь от безделья. Постепенно благодаря распространению идей Просвещения, экономическим новшествам в развитии страны, быстрому росту издательского дела и книжной торговли, деятельности наиболее интеллектуальных личностей по повышению культурного уровня российского общества чтение входит в быт помещика.
Появившиеся как забава книги, журналы и газеты приживаются в поместьях дворян, занимают сначала "поставец" для посуды, затем гардеробный шкаф. Вскоре они становятся необходимой частью обстановки, а затем и жизни помещика, утверждаясь в специально устроенных книжных шкафах5. Так в дворянских усадьбах начинают формироваться библиотеки. Большинство выдающихся людей ХУШ—ХГХ вв., принадлежавших к дворянству, воспитывались на книгах из домашних библиотек. В тот период книга была и источником знаний, и средством воспитания гражданина. Ежедневное обращение к книгам оживляло жизнь дворянской семьи и делало ее эмоционально насыщенной. Для детей, выраставших в обстановке духовного и интеллектуального единения, читающие родители становились образцом для подражания.
Во второй половине XVIII в. домашние библиотеки комплектовались как из русских, так и из иностранных, прежде всего французских, книг. Преобладание французских книг было связано с явлением галломании — квинтэссенции французского влияния, — которая в России отмечалась в период середины XVIII — первой трети XIX в.6
Известный исследователь русской усадьбы А.Н. Греч писал, что "исключительная своеобразность старинных русских библиотек
2 См.: Охлябинин С.Д. Повседневная жизнь русской усадьбы XIX века / Предисл. А.И. Фролова. М., 2006. С. 21.
3 См.: Соловьёв К.А. «Во вкусе умной старины...». Усадебный быт российского дворянства второй половины XVIII — первой половины XIX века: По воспоминаниям, письмам, дневникам: Очерки. СПб., 1998. С. 6.
4 Дворянская и купеческая усадьба в России XVI—XX вв.: Исторические очерки. М., 2001. С. 280.
5 См.: Соловьёв К.А. Указ. соч. С. 61.
6 См.: Загрязкина Т.Ю. Русско-французские культурные связи // Франция и Россия: культурные контакты / Под ред. Т.Ю. Загрязкиной. 2-е изд., испр. и доп. М., 2010. С. 26.
создавалась благодаря обилию в них французских книг XVIII века"7. Ярким примером усадебных библиотек второй половины XVIII — первой трети XIX в. являются книжные собрания дворян Батюшковых и Верещагиных, владевших имениями в Новгородской губернии: Батюшковы — в селе Даниловском Устюженского уезда, Верещагины — в селе Пертовка Череповецкого уезда. Книжные собрания этих дворянских родов начали формироваться во второй половине XVIII в. Фамильная библиотека Батюшковых своим созданием обязана прадеду поэта К.Н. Батюшкова — Андрею Ильичу Батюшкову, а библиотека семьи Верещагиных — прадеду художника В.В. Верещагина — Петру Васильевичу Башмакову. Обе библиотеки представляют образец типичной библиотеки дворянской усадьбы второй половины XVIII — первой трети XIX в. и имеют сходные черты. Они состоят в основном из иностранных книг, большей частью французских, изданных как в России, так и за рубежом во второй половине XVIII — первой трети XIX в.
Преобладающее количество книг библиотек Батюшковых и Верещагиных относится к художественным и историческим сочинениям.
Среди художественных произведений в библиотеках Батюшковых и Верещагиных содержатся тома французских поэтов-классиков XVII в. — Корнеля, Расина (у Батюшковых и Верещагиных), Мольера (у Батюшковых), Буало (у Верещагиных), — наличие которых было обязательным атрибутом дворянских библиотек. Это были самые популярные авторы. Русские дворяне могли без труда декламировать целые сцены из трагедий Корнеля и Расина.
В книжных собраниях Батюшковых и Верещагиных наличествуют произведения популярных авторов XVII—XVIII вв., таких, как Фенелон ("Les Aventures de Télémaque" ("Приключения Телемака") у Батюшковых), Лесаж ("Histoire de Gil Blas de Santillane" ("История Жиль Бласа из Сантильяны") у Батюшковых), Флори-ан, Прево ("Le philosophe anglois, ou Histoire de monsieur Cleeland, fils naturel de Cromwell" ("Английский философ") у Батюшковых, "Le doyen de Killerine" ("Киллеринский наставник") у Верещагиных), французские писательницы Бомон, Жанлис (у Батюшковых и Верещагиных), Севинье, Санд (у Верещагиных).
Помимо книг французских писателей в библиотеках семей Батюшковых и Верещагиных есть произведения других западноевропейских авторов — Филдинга, Юнга (у Батюшковых и Верещагиных), книги Радклиф, Локка, Дефо, Стерна, Троллопа, Попа, Коцебу (у Верещагиных). Романы французских, английских и немецких авторов во многом способствовали обогащению духовного мира дворян, популяризации идей века.
7 ГречА.Н. Венок усадьбам. М., 2006. С. 61.
Наряду с художественными произведениями среди помещиков неменьшей популярностью пользовались исторические сочинения. У Батюшковых и Верещагиных среди немалого количества книг по истории следует отметить произведения античных авторов, переведенные на французский язык, — "Les douze césars" ("Двенадцать цезарей") древнеримского историка Светония (у Батюшковых), "Les vies des hommes illustres" ("Жизнеописания великих людей") древнегреческого философа Плутарха (у Верещагиных). Герои Плутарха — выдающиеся полководцы, ораторы, государственные люди Древней Греции и Рима — были образцом для подражания не одному поколению российских дворян, украдкой таскавших в детстве книги из отцовского шкафа8.
Значительное место в домашних дворянских библиотеках занимали сочинения французских просветителей. Французский язык был языком образования и просвещения, языком Вольтера и Гельвеция, Монтескье и Руссо9. В книжных коллекциях семей Батюшковых и Верещагиных имеются произведения французских философов — Монтескье ("De l'esprit des lois" ("О духе законов")), Вольтера ("Essai sur les moeurs et l'esprit des Nations" ("Опыт о нравах и о духе народов")), Руссо. Идеи Вольтера, Монтескье, Руссо влияли на умы русских дворян. Некоторые из них цитировали сочинение Монтескье "О духе законов" по каждому поводу10. Имя Вольтера было в России не просто нарицательным — оно стало паролем, знаком приобщения к современной культуре. Его можно было и не читать, но надо было знать, а еще лучше — иметь в библиотеке. Это становилось признаком хорошего тона11. Руссо не был столь известным и любимым в России, как Вольтер, тем не менее произведения этого философа интересовали определенный круг читателей, а по его книге "Эмиль" русские могли воспитывать своих детей12.
Подтверждением того, что дворяне Батюшковы и Верещагины интересовались теориями и идеями французских философов, в частности Руссо, являются надписи отца поэта Константина Батюшкова, Николая Львовича, на титульных листах 23, 24, 25-го томов Полного собрания сочинений Руссо: "Прочитано 1808 года Николаем Батюшковым в Даниловском. Прочитано 1815 год. Н.Б.". В Памятной книжке отца художника В.В. Верещагина есть цитата из романа Руссо "Эмиль, или О воспитании": "Все хорошо при
8 См.: Соловьёв К.А. Указ. соч. С. 62.
9 Там же.
10 Haumant Е. La culture française en Russie (1700-1900). Paris, 1910. Р. 132.
11 См.: Соловьёв К.А. Указ. соч. С. 62—63.
12 Haumant Е. Op. cit. Р. 112.
выходе из рук Творца; все портится в руках человека"13. Здесь следует заметить, что вместе с появившейся привычкой читать стало модным делать выписки из различных книг. В архивах многих дворянских семей сохранились тетради с подобными записями. Семейный архив Верещагиных содержит Памятную книжку В.В. Верещагина, отца художника, которую он вел в течение почти 40 лет, начав ее до рождения детей в 1837 г. В эту книжку отец семейства записывал памятные события: даты рождения детей, продажу имения, наводнение, даты отсылки денег за проценты и долги, свои мысли, а также понравившиеся ему изречения авторов прочитанных книг, стихи того времени14.
Своеобразными посредниками между великими просветителями и полупросвещенной дворянской массой России выступали писатели "второго ряда", среди которых выделялись Рейналь и Мармонтель. Не случайно в библиотеках дворян Батюшковых и Верещагиных имеются их произведения — "Les incas" ("Инки") Мармонтеля и "Histoire philosophique et politique des établissement et du commerce des Européens dans les deux Indes" ("Философская и политическая история учреждений и торговли в обеих Индиях") Рейналя.
В эпоху Просвещения книги являлись главным инструментом в воспитании дворянских детей. В библиотеках Батюшковых и Верещагиных представлена учебная и научно-познавательная литература. У Батюшковых, например, мы обнаруживаем труд французского натуралиста Бюффона "Histoire naturelle générale et particulière" ("Всеобщая и частная естественная история"), у Верещагиных — "Géographie universelle" ("Всеобщая география") Бюффье. Библиотеки обеих семей содержат "Principes de l'histoire pour l'éducation de la jeunesse par années et par leçons" ("Основы истории для воспитания молодежи") Ленгле дю Фреснуа. По воспоминаниям близких семьи Верещагиных, мать художника, Анна Николаевна, принимала активное участие в воспитании детей, учила их языкам, истории, географии, приучала к музыке и "сама недурно играла на фортепиано". Ее старшие Николай и Василий соответственно 8 и 5 лет понимали по-русски, по-французски и по-немецки, а Николай писал и читал на этих языках15.
Существует неоднозначное отношение к роли французских книг в российском обществе. Романы обычно обвиняли в том, что чтение их приносило не столько пользы, сколько вреда и нередко явля-
13 Памятная книжка отца художника В.В. Верещагина 1839 г. Архив ЧерМО 1450/20. С. 21.
14 Дом-музей Верещагиных. Череповец / Отв. за выпуск Н.Е. Фомичёва. Вологда, 1992. С. 2.
15 Там же. С. 9—10.
лось ядом для молодых людей. По мнению А.В. Павловской, любовные романы представляли особую опасность. Они стали для многих не просто приятным времяпрепровождением, занятием, отвлекающим от скуки, а превратились в ту модель, по которой читатели стремились строить свою жизнь16.
Следует заметить, что были не только те, кто выступал с неодобрительной критикой чтения романов, но также и защитники этого жанра. А.Т. Болотов писал в защиту романов: "Сколько я их ни читал, но от всего чтения оных не приметил я ни тогда, ни после никаких худых и предосудительных для себя следствий, не развратились ими мысли мои и не испортилось сердце, не соблазнен я ими был ни к каким худым делам и не вовлечен в пороки и распутную жизнь, но чтение оных, напротив того, произвело для меня бесчисленные выгоды и пользы"17. Н.М. Карамзин также находил пользу от чтения романов: "Не знаю, как другие, а я радуюсь, лишь бы только читали!" По его мнению, даже самые посредственные романы способствуют некоторым образом просвещению18. Помимо той роли, которую романы играли в образовании читателей, косвенно распространяя знания, они еще оказывали воспитательное воздействие, влияя на чувства людей.
Писатель-мемуарист рубежа XVШ—XIX вв. Г.С. Винский считал, что благодаря французским писателям "заря науки для нашего отечества начала пробиваться сквозь мрак невежества в конце осьмого десятка протекшего столетия"19. По мнению историка В.О. Ключевского, влияние просветительской литературы в русском обществе привело к утрате привычки, утрате охоты к размышлению и потере понимания окружающей действительности20. Несмотря на разные оценки влияния французской литературы на умы русских читателей второй половины XVIII — первой трети XIX в., французские книги имели огромное значение в жизни и судьбе многих представителей дворянского общества России.
Сопоставление библиотек дворянских семей Батюшковых и Верещагиных позволяет на конкретном материале подтвердить роль в жизни дворянского общества второй половины XVIII — первой трети XIX в. в провинциальных городах. Собирая библиотеки из
16 См.: Павловская А.В. Русский мир. Характер, быт и нравы: В 2 т. Т. 2. М., 2009. С. 135.
17 Болотов А. Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные им для своих потомков. М., 1986. С. 279.
18 См.: Карамзин Н.М. О книжной торговле и любви ко чтению в России // Карамзин Н.М. Соч.: В 2 т. Т. 2. Л., 1984. С. 119—120.
19 Винский Г.С. Мое время: Записки Г. Винского. СПб., 1914. С. 16.
20 Ключевский В.О. Курс русской истории. Ч. 5 // Соч. Т. 5. М., 1989. С. 168.
французских книг, поместные дворяне приобщались к французской культуре посредством чтения. Через чтение французских книг они приобретали вкус к хорошей литературе и знания в разных областях.
Список литературы
Бердяев Н.А. Философия свободы. М., 2004.
Болотов А.Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные им
для своих потомков. М., 1986. Винский Г.С. Мое время: Записки Г. Винского. СПб., 1914. Греч А.Н. Венок усадьбам. М., 2006.
Дворянская и купеческая усадьба в России XVI—XX вв.: Исторические очерки. М., 2001.
Дом-музей Верещагиных. Череповец / Отв. за выпуск Н.Е. Фомичёва. Вологда, 1992.
Загрязкина Т.Ю. Русско-французские культурные связи // Франция и Россия: культурные контакты / Под ред. Т.Ю. Загрязкиной. 2-е изд., испр. и доп. М., 2010. Карамзин Н.М. О книжной торговле и любви ко чтению в России //
Карамзин Н.М. Соч.: В 2 т. Т. 2. Л., 1984. Ключевский В.О. Курс русской истории. Ч. 5 // Соч. Т. 5. М., 1989. Охлябинин С.Д. Повседневная жизнь русской усадьбы XIX века. М., 2006. Павловская А.В. Русский мир. Характер, быт и нравы: В 2 т. Т. 2. М., 2009. Памятная книжка отца художника В.В. Верещагина 1839 г. Архив ЧерМО 1450/20.
Соловьёв К.А. "Во вкусе умной старины...". Усадебный быт российского дворянства второй половины XVIII — первой половины XIX века: По воспоминаниям, письмам, дневникам: Очерки. СПб., 1998. Haumant E. La culture française en Russie (1700—1900). Paris, 1910.
