CC BY
256
13. Kohler A. Kontinuität oder Diskontinuität in frühneuzeitlichen Kaisertum - Ferdinand II // Reichständische Libertät und Habsburgisches Kaisertum/Hrsg. von H. Duchhardt und M. Schnettger. Mainz. 1999.
14. Neuhaus H. Reichständische Repräsentationsformen in 16.Jahrhundert. Reichstag-Reichskreistag-Reichsdeputationstag. Berlin. 1982.
15. Politice Metodice Digesta of Johannes Altusius. Cambridge (Mass.). 1932.
16. Rill B. Kaiser Matthias. Bruderzwist und Glaubenskampf. Graz; Wien; Köln.1999.
17. Schubert F. Die deutschen Reichstage in der Staatslehre der Frühen Neuzeit. Göttingen. 1966.
УДК 63.3
Л. И. Ивонина
ФРАНЦИЯ И ПОСЛЕДНИЕ БАТАЛИИ ТРИДЦАТИЛЕТНЕМ ВОИНЫ1
Статья посвящена анализу последней кампании и последней крупной битвы Тридцатилетней войны, участником которых являлась Франция. В ней также обращено внимание на взаимодействие военных со-
бытий и внутренней ситуации во французском королевстве.
Ключевые слова: Тридцатилетняя война, полководец, кампания, сражение, Фронда.
L. I. Ivonina
FRANCE AND THE LAST BATTLES OF THE THIRTY YEARS' WAR
The article analyzes the last campaign and the last major battle of the Thirty Years' War, the participant of which was France. It also addresses the interaction of military
events and the internal situation in the French kingdom.
Key words: the Thirty Years' War, commander, campaign, battle, the Fronde.
Огромную роль в становлении сильной в военном отношении, централизованной французской монархии и ее гегемонии на континенте сыграли события Тридцатилетней войны (1618-1648). Решающее воздействие на управление этими событиями имели два политика-кардинала - Ришелье и Мазарини, два полководца - Тюренн и Конде.
Современные историки, хотя полностью и не отвергают, все меньше считают политические, и даже социальные трансформации продуктом индивидуальной воли. Они обращают преимущественное внимание на современников политических и военных лидеров, их мотивации и интересы, проблемы и требования, составляющие ре-
1 Статья написана при поддержке гранта РГНФ № 14-01-00270.
альную картину повседневной жизни конкретного отрезка времени [12, р.3]. Тем не менее, выдающийся лидер как раз основывает и развивает свои долгоиграющие планы и проекты на этой самой картине, иначе они не были бы реализованы. Это доказывают и военные баталии последних двух лет Тридцатилетней войны, освещенные в историографии много меньше, чем дипломатические дискуссии накануне заключения Вестфальского мира.
Зимой 1647-1648 гг. значительное ухудшение военно-политической ситуации потребовало от первого министра Франции Джулио Мазарини вновь увеличить расходы на войну. Во время переговоров о мире в
Вест-фальских городах Мюнстере и Оснабрю-ке французский представитель де Лонгви-ль, собравшись подписать прелиминарный мир с испанским послом Пеньярадой под свою ответственность, запросил прославленного в ряде решающих битв принца Луи де Конде, защитит ли тот его от обвинений в самовольстве. Собиравшийся и дальше воевать принц ответил ему отказом. Камнем преткновения между Францией и Испанией были поддерживаемое Францией антииспанское восстание в Неаполе и дела Лотарингии. Париж был готов возвратить герцогу Лотарингии его владения, но при срытии укреплений Нанси и других крепостей. Эти условия первого министра поддержал и Конде. Напрасно посредники убеждали Париж отказаться от них: Мазарини и Конде резко их обрывали, упустив реальный шанс заключить почетный мир и избежать назревавшей внутренней смуты, где им предстояло стать непримиримыми противниками. Скоро и в неаполитанской эпопее произошел перелом в пользу Испании. Встревоженные монархическими замашками посланного им на помощь герцога де Гиза, стоявшие за республику неаполитанцы завязали тайные сношения с испанцами. 6 апреля 1647 г. Гиза хитростью выманили из города, схватили и бросили в испанскую темницу. Всем стало ясно, что сейчас мира не будет [3, р.226; 1, с.165-167].
И Мазарини в очередной раз отправил другого знаменитого воина - виконта Анри де Тюренна - в германские земли объединиться со шведским командующим Врангелем и, как отмечено в письме кардинала полководцу, дипломатично сотрудничать со шведом, ибо на дополнительные контингенты средств нет. В кампании 1648 г. Тюренн располагал 4000 пехоты и столько же конницы; артиллерия насчитывала всего 20 орудий. Армия Врангеля насчитывала 12000-14000 (4000-5000 пехотинцев, 8000-9000 кавалеристов) и 20-30 орудий. Общие силы союзников составляли 20000-22000 солдат (30000 по Гетри) и 40-50 пушек. В январе виконт перешел Рейн и расположился в гессен-дар-
мштадских владениях. Шведы запаздывали, и он был вынужден отойти к Страсбургу. 18 марта французы, наконец, встретились со шведами у Динкельсбюля во Франконии. Однако на совете в Нордлингене 26 марта 1648 г. Врангель предложил идти в Верхний Пфальц, тогда как Тюренн не желал удаляться далеко от Швабии, откуда можно было получать продовольствие, а не из разоренного Пфальца.
Узнав об этом, Мазарини был раздосадован, о чем и написал виконту [8, р.9, 64-65]. Тем не менее, вскоре Врангель признал правоту Тюренна, и 17 апреля их армии вновь объединились (по одним сведениям возле Ротенбурга-на-Таубере, по другим возле того же Динкельсбюля, впрочем, городки находятся рядом), и 27-го пошли к Вюртембергу. 20-тысячная имперско-баварская армия фельдмаршала Петера Меландера графа Хольцгапфеля отступила к Дунаю и расположилась в хорошо укрепленном лагере в районе Цусмарха-узена (15-20 км от Дуная в направлении Аугсбурга).
Только через три недели французы и шведы получили расплывчатые представления о местонахождении Хольцгапфеля. В результате рекогносцировки местности 3000 всадников была выявлена беспечность противника на правом берегу Дуная, не выставившего постов охраны и не выславшего разъездов для ведения разведки. И Тюренн с Врангелем решили внезапно атаковать. Но разведка крупными силами себя не оправдала и сорвала замысел внезапного нападения. 17 мая в 2 часа утра союзники подошли к лагерю противника, но тот уже горел, а имперцы и баварцы отступали. Хольцгапфель решил не вступать в бой с более многочисленной армией. Ночью из лагеря в направлении Аугсбурга ушло около 30 эскадронов авангарда конницы. За ними двигались главные силы, затем обозы и арьергард (1500-1600 всадников, 800 мушкетеров и 4 пушки) под командованием генерал-лейтенанта графа Раймондо Монтекукколи, будущего прославленного имперского полководца. Отступали по леси-
сто-болотистой местности, где обозы двигались очень медленно и задерживали отступление войск.
В 7 часов утра авангард из 3000 французских и шведских кавалери-стов атаковал арьергард Монтекукколи. Завязался упорный бой. Монтекукколи защищался упорно и искусно, но сильный напор превосходящих сил привел его конницу в расстройство и бегство. На поддержку арьергарду Хольцгапфель выслал 500 мушкетеров, 400 всадников и 2 орудия. Однако они не спасли положение. Конница Тюренна вела фронтальную атаку, а всадники Врангеля осуществили двухсторонний охват арьергарда, окружили его и уничтожили. Оказать действенную помощь Монтекукколи оказалось невозможным из-за обоза, следовавшего позади войск, а леса и болота не позволяли его обойти. Союзники потеряли 2000 человек, а имперцы - 1300 мушкетеров, 900 кавалеристов, 6 орудий, а также значительный обоз. Хольцгапфель был убит, а Монтекукколи чудом избежал плена и пробился к своей армии.
Тем временем имперско-баварская армия сменившего Хольцгапфеля фельдмаршала Максимилиана фон Гронсфель-да заняла позицию за речкой Шмуттер и отразила попытки союзников ее форсировать. Тюренн и Врангель до вечера ожидали подхода своей артиллерии, но и пушечный огонь ситуацию не изменил. Союзники решили возобновить атаки утром 18 мая. Ночью противник под прикрытием артиллерии отошел за Лех и сжег мост. Теперь защита Баварии зависела от укрепленных линий на этой реке. 19 мая французы и шведы двинулись на север и заняли позиции у Оберндорфа на западном берегу Леха и в миле от Рейна. Главные силы Гронсфель-да дислоцировались в Обер-Пайхинге. Фактически к 25 мая противники оказались на позициях у Леха, которые занимали Густав Адольф и имперский полководец Тилли в 1632 г. При этом Врангель желал повторить триумф своего покойного короля Густава II Адольфа, а Гронсфельд - избежать ошибок имперского командующего Тилли. Союзная армия насчитывала 9000 пеших и 14000
конных солдат, а противник - 7000 кавалерии и 7500 пехоты. В свое время Тилли держал оборону близ берега, Гронсфельд, напротив, решил свои главные силы отвести подальше, а на берегу оставить конный патруль и солдат, обеспечивавших земельные работы. Когда союзники приблизились, он с частью сил предпринял контратаку, но не обеспечил ее пушечным огнем, и поэтому его план (заставить франко-шведские войска отойти) провалился.
26 мая Врангель готовился к переходу: поставил 12 тяжелых орудий для бомбардировки баварской защиты и строил мост через реку. Но использовать пушки ему не пришлось: силы Гронсфельда были далеко, и берег был «чист» для перехода. Врангель послал небольшую часть всадников на разведку на другую сторону, которые в 5 вечера наткнулись на патруль Гронсфельда. Последний сообщил своему командующему, что шведы уже переходят реку, и Гронсфельд, поняв, что защита бессмысленна, оставил Лех свободным и отошел к Ингольштад-ту. Разочарованный отходом противника, Врангель 27 мая начал операцию, предварительно выслав эскадрон обезопасить берег. Те обнаружили отступавших баварцев, а Гронсфельд, приняв их за целую армию, превратил отступление почти в бегство, в ходе которого потерял 8 пушек и несколько кавалеристов.
Внезапно рейнский гарнизон стал угрожать переходящим Лех силам Врангеля. Вся операция могла быть поставлена под сомнение, но солдаты Тюренна ликвидировали это препятствие, обеспечив надежную защиту Рейна. Вторжение в Баварию началось. «2-я битва на Лехе» имела катастрофические последствия для Баварии, которую заняли франко-шведские войска и подвергли ее разорению и ограблению. То была нехарактерная ранее для Тюренна жестокость, вызванная поведением шведов, зависимостью от союза с ними и отсутствием средств для обеспечения армии. Она расходилась с дипломатией мира, проводимой кардиналом Мазарини. 3 июня Гронсфельда лишили командования и арестовали, его карьера была закончена.
Но и союзникам не пришлось насладиться достигнутым. Имперский полководец Эней Сильвио Пикколомини и генералы Гунодштейн и Энкефорт собрали немалую армию (9000-10000 пехоты, 15000 конницы), перешли через Дунай и двинулись по левой стороне реки Изар. Французы и шведы не получили помощи от своих переговаривавшихся в Вестфалии государств (к тому же еще в мае от Врангеля отделился с 3000 солдат генерал Кенигсмарк, вторгшийся в Богемию и осадивший Прагу). Это их вынуждало, меняя позиции, находиться то в состоянии обороны, то в бесплодных атаках и частом бездействии между Иза-ром и Инном до сентября, а затем отступить за Лех. За ними на этот рубеж вышла им-перско-баварская армия. Только 3 ноября 1648 г. Врангель и Тюренн получили известие о заключении Вестфальского мира. Тюренн ушел в Швабию, Врангель в Нюрнберг, а Кенигсмарк снял осаду Праги [6, р. 243-246, 251-252; 2, с. 432-434]. Так закончилась последняя кампания Тридцатилетней войны.
В этой кампании из-за вынужденного грабежа населения силы виконта Тюренна были более подвижны, менее зависимы от складов продовольствия, но сильно зависимы от общего командования Врангеля. К тому же из-за враждебного окружения французам и шведам пришлось отсиживаться в укрепленном лагере, выжидая изменения обстановки в благоприятную сторону. Это стало одним из средств маневра, заключавшегося в том, что, разорив территорию полностью, армия переходила в новое место, где снова устраивала укрепленный лагерь. «В этом походе Тюренн, -писал Наполеон, - прошел через Германию во всех направлениях с такой быстротой и отвагой, которые были противоположны обычному ведению войны в то время. Это было следствием его искусства и хороших основ военной школы» [11, s. 55]. Но важно отметить, что в 1644-1648 гг. определилась стратегия маршала, ос-нованная на мобильной армии, способной делать быстрые маневры и заставить противника сесть за
стол переговоров, навязав ему свои условия, что и случилось с курфюрстом Максимилианом Баварским и императором Священной Римской империи Фердинандом III.
Сам же Анри де Тюренн был недоволен кампанией 1648 г. из-за вы-нужденного жестокого способа ее ведения и зависимости от шведов. Воз-можно, и это обстоятельство способствовало его проявившейся во время парламентской Фронды (1648-1649) неприязни к Мазарини и правительству, явно больше благоволившему к его коллеге -принцу Конде.
Военные события в Германии происходили в обстановке, когда Парижский парламент и другие верховные суды блокировали финансовую политику французского правительства. Кризис кредитной системы сказался даже на особо опекаемой Парижем армии в Нидерландах, командование которой в 1648 г. принял Луи де Конде. Принц прислал 10 курьеров, требуя оплатить очередное жалованье его солдатам хотя бы в половинном размере и возмущаясь, что до сих пор не удается найти даже трети нужной суммы [8, р. 145-146].
А 13 мая 1648г. члены Парижского парламента приняли «акт един-ства», в котором призывали все суверенные суды Парижа -Счетную палату, Палату косвенных сборов и Большой Совет - направить делегации для проведения совместных заседаний во Дворце правосудия. Для спасения королевства предполагалось провести общую государственную реформу. Так началась Фронда - гражданская смута, продолжавшаяся целых пять лет. Французский историк XIX в. Жюль Мишле описал ее как «войну бурлеска», войну, «комичную по происхождению, событиям, принципам», но он бы мог еще добавить, что она была исключительно трагичной из-за пролития крови, которая сопровождала ее. Впрочем, и некоторые современные работы перекликаются с этим мнением [9, р. 127; 13, р. 1]. Первый ее этап назывался парламентской Фрондой, когда Парижский парламент благодаря своим лозунгам (борьба с хозяйничаньем финансистов, упразднение интендантов и
наведение порядка в управлении страной) имел популярность у измученных войной и налогами подданных малолетнего короля Людовика XIV.
Кардинала Мазарини поддерживали члены Узкого совета, интенданты и финансисты. Тогда многие желали прекращения войны и полагали, что Мазарини ее специально затягивает. Успехи французского оружия приписывались исключительно доблести командующих - Конде и Тюренна, а поражения объясняли бездарным общим руководством. Первому министру надо было привлечь в свой лагерь и военные силы.
В глубине души обиженный на Маза-рини за отказ аннулировать его неудачный брак Луи Конде на людях обвинял его в том, что через год после удачной осады Дюнкерка (1646 г.) он, чтобы очернить его славу, отправил его в Каталонию и коварно втянул в осаду Лериды, заставив армию нуждаться во всем необходимом. Ссориться с принцем крови в преддверии битвы с парламентом первый министр не хотел, да и регентша Анна Австрийская симпатизировала принцу. Поэтому 30 июня 1648 г. он по просьбе королевы отправил срочный запрос в армию Конде: как, по его мнению, следует вести себя правительству? 2 июля полководец ответил, что королева должна «пока есть возможность, вести себя мягко и пытаться всеми средствами вернуть на истинный путь тех, кто с него сошли», а к крайним методам прибегнуть как можно позже, но при этом не поступаться своей властью [7, р. 602]. Здесь принц проявил себя как тонкий политик, что случалось с ним не всегда. Да и кардинал подавал надежды честолюбцу, обещая ему жезл маршала Франции в случае удачного окончания кампании 1648 г.
На поддержку Конде рассчитывали и парламентские лидеры. Но принц, как аристократ самых высоких кровей, свысока смотрел на «новых дворян» - чиновников-выскочек. Он еще не допускал мысли о союзе с ними и рассчитывал перехитрить как парламент, так и первого министра, заняв затем ведущую роль при короле. В то же время Анна Австрийская симулировала
недовольство кардиналом и жаловалась в присутствии принца на его чрезмерное миролюбие. Надо было внушить принцу, что защита трона не означает защиты первого министра, ведь политическим кредо Конде было изречение: «Я зовусь Луи де Бурбон и устои трона подрывать не могу» [5, р. 275].
Между тем Мазарини очень рассчитывал на благоприятный исход для Франции Тридцатилетней войны. 20 августа 1648 г. близ города Ланса во Фландрии произошло ее последнее крупное сражение. Город был захвачен французами еще в 1647 г. Когда же во Франции началась Фронда, Испания предприняла попытку отвоевать Ланс. С этой целью восстановившаяся испанская армия под командованием брата императора Священной Римской империи эрцгерцога Леопольда Вильгельма наступала во Фландрию. Ввиду внутренних беспорядков и военных неудач в Каталонии Франция казалась уязвимой. Конде, предпринявший бросок из Каталонии во Фландрию и набравший армию в Шампани, Лотарингии и Париже, с 14000-16000 солдат устремился на выручку городу. Более половины его армии составляла кавалерия, он располагал также 18 орудиями. Испанская армия, насчитывавшая 18000 человек (более половины также составляла кавалерия) и 38 пушек, заняла позицию на возвышенности в надежде на то, что Конде будет их атаковать так же, как в битве при Аллерхайме в 1645 г. Но чтобы выманить противника за его укрепленные линии, принц сделал вид, что отступает. Леопольд Вильгельм попался на эту хитрость и двинулся за французами, а те совершили неожиданный маневр и обрушились на противника, который ока-зался вне укреплений.
Поначалу еще сохранившиеся ветеранские испанские «терции» подавили французскую гвардию, захватив ее знамена, что явилось местью за сокрушительное поражение в битве при Рокруа в 1643 г. Тем не менее, кавалерия Конде подтвердила свое превосходство и заставила отступить испанскую конницу, оставившую основную массу своей пехоты изолированной на поле сра-
жения, что привело к ее сдаче. Так принц нанес сокрушительное поражение испанцам, энергично и умело распорядившись на поле боя собственными войсками. Потери Леопольда Вильгельма оказались огромными: 4000 убитыми и 6000 пленными. В ходе бегства он потерял всю артиллерию и весь обоз. К тому же в сражении при Лансе были уничтожены остатки испанской пехоты, находившиеся на территории испанских Нидерландов. Луи Конде гордился собой и не сомневался в усилении своего влияния на короля [5, р. 298-300; 10, р. 207-208].
Именно после этой победы Анна Австрийская напомнила Мазарини его слова о том, что решительный удар по фрондерам лучше всего нанести после крупного военного успеха. И 25 августа того же года Узкий совет решил арестовать парламентских лидеров во главе с неугомонным оппозиционером старцем Брусселем. А 26 августа состоялся большой благодарственный молебен в честь победы Конде.
Только в октябре 1648 г. был заключен Вестфальский мир, венчавший окончание Тридцатилетней войны. Франция получила епископства Мец, Туль и Верден, ранее принадлежавшие герцогу Лотарингии, и свободные города Эльзаса. Однако на этих территориях империя сохраняла за собой Страсбург, Страсбургское епископство и Мюльхаузен [4, р. 450-461; 3, р. 226]. Этот мир сразу не принес ожидаемого покоя ни Франции, ни покрытым славой полководцам. Во-первых, не был подписан мирный договор с непринявшей требования Парижа Испанией; во-вторых, внутренняя смута продолжалась еще до 1653 г.
Тем не менее, благоприятные условия соглашений с Империей и гер-манскими князьями, ставшие возможными благодаря дипломатии кардинала Мазарини и победам Анри де Тюренна и Луи де Конде, обеспечили Франции исключительные международные позиции и гегемонию в Европе в ближайшем будущем.
Литература
1. Малов В. Н. Парламентская Фронда. М.: Наука, 2009.
2. Разин Е. А. История военного искусства XVI-XVII вв. СПб.: ООО «Издательство Полигон», 1999.
3. Acta Pacis Westphalicae. Serie III C. Band IV. Diarium Lambergi 1645 - 1649/Bearb. von F. Bosbach. Münster, 1986.
4. Corps universelle diplomatigue du droit des gens / Par J. du Mont. Amsterdam, 1728. T. VI. pt. I.
5. Correspondance inedite du Grand Conde// Louis Joseph de Bourbon Conde (prince de), Charles Louis de Sevelinges. Mémoires pour servir à l'Histoire de la Maison Condé/Par L.-G. Michaud. T. I. P., 1820.
6. Guthrie W.P. The later Thirty Years War. From the battle of Wittstok to the Treaty of Westphalia. Westport (Connecticut), London, 2003.
7. Henri d'Orléans, Duc d'Aumale. Histoire des princes de Condé pendant les XVI et XVII siècle. Vol. 5. P., 1889.
8. Lettres du cardinal Masarin pendant son ministere/ Par M. A. Cheruel et G. Avenel. T. III. P., 1877.
9. Longueville T. Marshall Turenne. L., N.Y., Bombay, Calcutta, 1907.
10. Lynn J.A. Giant of the Grand Siecle. The French Army 1610-1715. Cambridge, 1997.
11. Napoleon I. Darstellung der Kriege Caesars, Turennes, Friedrichs des Grossen. Berlin, 1938.
12. Parrot D. War, Government and Society in France, 1624-1642. Cambridge, 2006.
13. Wilson W. A tragic farce: the Fronde (1648-1653). Exeter, 1998.
