CC BY
33
УДК 343.12 ББК 67.411
© 2019 г. Свежинцев Евгений Иванович,
преподаватель кафедры уголовного процесса учебно-методического комплекса по предварительному следствию в органах внутренних дел Волгоградской академии МВД России кандидат юридических наук. E-mail: [email protected]
ФОРМЫ ОГРАНИЧЕНИЯ ПРАВА НА ДОСТУП К ИНФОРМАЦИИ В ДОСУДЕБНОМ ПРОИЗВОДСТВЕ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
Статья посвящена проблеме соблюдения разумного баланса частных и публичных интересов при реализации права на доступ к информации в досудебном производстве. Автором рассматриваются существующие формы ограничения права на доступ к информации в досудебном производстве в рамках проводимого расследования.
Ключевые слова: ограничение права на доступ к информации, досудебное производство, запрет, обязанность, гласность, тайна предварительного расследования.
Svezhintsev Evgeny Ivanovich - Lerturer of the Department of criminal procedure of the educational and methodical
complex on preliminary investigation in the bodies of Internal Affairs of the Volgograd Academy of the Ministry
of Internal Affairs of Russia, PhD in Law.
FORMS OF RESTRICTION OF THE RIGHT TO ACCESS TO INFORMATION IN PRE-TRIAL
PROCEEDINGS IN CRIMINAL CASES
The article is devoted to the problem of maintaining a reasonable balance ofprivate and public interests in the exercise of the right to access information in pre-trial proceedings. The author considers the existing forms of restriction of the right to access to information in pre-trial proceedings in the framework of the ongoing investigation.
Keywords: restriction of the right to access to information, pre-trial proceedings, prohibition, obligation, publicity, secrecy of preliminary investigation.
Современные направления развития институтов гражданского общества требуют высокой степени их открытости и гласности. В наибольшем внимании в этом контексте нуждается сфера уголовно-правовых и уголовно-процессуальных отношений. Представляется, что развитие открытости и гласности указанных отношений, с одной стороны, станет действенным инструментом общественного контроля, а с другой - значительно повысит авторитет правоохранительных и судебных органов и уровень доверия населения к их деятельности.
Но в тоже время государству, как гаранту обеспечения стабильного развития и существования общества, необходимо устанавливать разумные и сбалансированные ограничения прав и свобод граждан с целью защиты государственной и общественной безопасности, здоровья и нравственности населения, прав и законных интересов других лиц. А в случае с реализацией требования открытости и гласности (как гарантии проявления права на доступ к информации в уголовно-процессуальной сфере) необходимо определять четко установленные границы действий каждого участника указанных отношений. Это объективно обусловлено тем, что человек не может обладать
абсолютными правами и свободами, свобода личности реализовывается во взаимоотношениях с другими людьми и их социальными общностями, государственными институтами.
Именно в сфере уголовного судопроизводства особую актуальность имеет вопрос ограничения правоприменителями права на доступ к информации, с целью сохранения баланса частных и публичных интересов. А для этого правоприменителю необходимо четко знать формы такого ограничения и ситуации их правомерного применения.
С целью правильного понимания форм ограничения права на доступ к информации необходимо отметить, что в уголовном судопроизводстве на реализацию указанного права существенно воздействует такое явление, как тайна предварительного расследования. Ранее нами исследовалось соотношение гласности и тайны предварительного расследования при реализации права на доступ к информации [1, с. 95], однако в настоящей статье хотелось бы сделать акцент именно на раскрытие понятия тайны предварительного расследования в широком и узком смыслах.
В широком смысле тайна предварительного расследования распространяется на ту
информацию, которая получается в ходе деятельности правоприменителя, осуществляющего познавательные операции в рамках доказательственной деятельности, а также на сведения, которые формируются за пределами уголовного дела. Это происходит потому, что многие виды сведений «вращаются» в своем особом режиме охранения (банковская тайна, медицинская тайна, частная жизнь, тайна усыновления и др.).
В узком смысле тайна предварительного расследования охватывает только информацию, которая связана с деятельностью правоприменителя: следователь получает необходимые сведения, планирует расследование в целом, отдельные следственные и процессуальные действия. То есть данная информация формируется именно в рамках производства по уголовному делу: у нее нет источников извне, она включает в себя, в зависимости от природы возникновения, тайны, создаваемые в ходе правоприменительной деятельности наряду с «чисто инструментальными», которыми правоприменитель пользуется в ходе расследования (план расследования, тактика производства отдельных следственных действий, очередность их производства - т. е. «узкопроцессуальные» и «производственные» вопросы у следователя).
Содержательно тайна предварительного расследования включает в себя широкий перечень сведений. Наиболее оптимальным представляется перечень, приведенный в учебном пособии «Руководство по расследованию преступлений»:
1) сведения, относящиеся к работникам правоохранительных органов и иным участникам уголовного процесса;
2) информация о следственных версиях, тактике проведения следственных действий, мерах безопасности, применяемых в отношении участников расследования;
3) сведения о личности, местожительстве и других идентифицирующих признаках участников расследования;
4) сведения о мерах обеспечения безопасности участников расследования;
5) сведения, отражающие стратегию и тактику расследования, в том числе о планировании расследования и следственных версиях;
6) сведения о взаимодействии между следователем и работниками оперативных подразделений;
7) доказательства по уголовному делу, а также результаты анализа доказательственной информации [2]..
По нашему мнению, указанный перечень
в принципе отражает сведения, относящиеся к тайне предварительного расследования. Но без применения представленной нами дифференциации тайны предварительного расследования в узком и широком смыслах затрудняется уяснение правильного информационного режима работы с ней. Этот перечень не отражает концепцию формирования данных предварительного расследования: относящихся к тайне предварительного расследования, которые возникают внутри расследования, и сведений, вносимых в уголовное судопроизводство извне и изначально имеющих статус ограниченно доступных.
С учетом указанного замечания представляется, что перечень данных, относящихся к тайне предварительного расследования в узком смысле, должен включать:
1) сведения, относящиеся к персональным данным сотрудников правоохранительных органов;
2) сведения о версиях совершения преступления, план следственных и процессуальных действий (до момента их производства);
3) сведения, относящиеся к персональным данным участника уголовного судопроизводства (с учетом его процессуального положения);
4) сведения о служебном взаимодействии между оперативными подразделениями и следователем при решении задач раскрытия и расследования преступлений;
5) сведения, являющиеся доказательствами по уголовному делу, а также выводы, сделанные в ходе изучения доказательственной информации.
Соответственно, тайна предварительного расследования в узком смысле сохраняется, пока она имеет свою актуальность для расследования. Причем такой режим работы с информацией распространяется и на лиц, чьи интересы затрагиваются указанным производством.
По своей сути, уголовное дело насыщено различными видами информации, в том числе нуждающимися в особом режиме обращения. В связи с этим следователь обязан принять меры к защите этой информации и ограничить к ней доступ, принимая в расчет статус участника судопроизводства и вид дозируемой для него информации. Принцип гласности в досудебном производстве имеет свою специфику реализации, что предопределяет режим оборота информации.
Следователь, работая с информацией, должен заранее определять перспективы оперирования этой информацией и в том числе -будущее состояния режима хранения этой
информации. Исходя из этого, он должен обеспечивать доступ к этой информации, но предупредить об ограниченном обороте ее распространения, либо обеспечить полный запрет на доступ к этой информации, основываясь на ее характере и статусе лица в уголовном судопроизводстве.
В данном случае необходимо понимать, что в данной плоскости существует информация различного плана. Та, которая должна быть в обязательном порядке доведена до участников уголовного судопроизводства -права, способы их реализации, информация, которая необходима для защиты их интересов, обязанности и ответственность участников. Информация о движении уголовного дела, собранных доказательствах и принятых решениях, которая доводится на определенном этапе уголовного судопроизводства (ознакомление с материалами уголовного дела). А также информация, которая вообще не доводится до лиц, участвующих в деле.
Исходя из вышеуказанной системы, нами будет проведен анализ форм ограничения права на доступ к информации.
В контексте проблематики настоящей статьи следует уяснить, что именно представляют собой формы ограничения права на доступ к информации. В общетеоретическом аспекте «ограничения» - это меры, направленные на реализацию позитивных прав и свобод человека и гражданина, исключающие нелегитимные способы их реализации. Ограничения есть форма реализации позитивных действий и исклю-
^ _ ^ __т»
чение действий негативных. В теории права выделяют конституционно-правовые ограничения, устанавливаемые законами, подзаконными актами, судебными решениями.
По характеру субъекта ограничения классифицируют на: ограничения прав физических и юридических лиц, а также общие (действующие для всех лиц) и индивидуальные (для конкретных лиц). По времени действия ограничения бывают: постоянного (при этом следует иметь в виду, что конституционные права не могут подвергаться такому постоянному ограничению, которое бы посягало бы на само существо того или иного права и приводило бы к утрате его реального содержания, о чем на основании правовых позиций Конституционного Суда РФ говорил В. Д. Зорькин) [3] или временного характера (на конкретный срок или в чрезвычайных условиях). В зависимости от специфики правового статуса лиц, чьи права подвергаются ограничениям, последние распространяются на: иностранцев; государственных служащих; должностных лиц и т. п.
Согласимся с мнением А. А. Переверзева, который выделяет следующие основные черты правовых ограничений: они осуществляют регулятивно-системообразующую и охранительно-обеспечительную функции; внешней формой выражения правовых ограничений являются обязанности, установленные императивными нормами; правовые ограничения определяют границы поведения, выраженные в форме запретов (пассивное поведение) и обязанностей (активное поведение); правовые ограничения обеспечиваются государством путем применения к нарушителю разнообразных неблагоприятных санкций, характер которых зависит от той цели, на достижение которой направлено ограничение [4, с. 8].
В приведенном перечне в целях нашего исследования интерес представляют формы правовых ограничений в виде обязанностей и запретов - как соответствующих публично-правовой природе уголовного судопроизводства. Они могут адресовываться его субъектам. Очевидно, в уголовном судопроизводстве обязанности и запреты как формы ограничения права на доступ к информации по-разному «срабатывают» для властных субъектов и частных лиц, вовлекаемых в производство по уголовному делу.
Таким образом, ограничение права на доступ к информации в досудебном производстве выражается в двух основных формах: обязанностях и запретах.
Формы ограничения права на доступ к информации зависят от характера информации, от статуса лица, и от этапа производства по делу, на котором в той или иной степени проявляется принцип гласности либо на который распространяется тайна предварительного расследования.
При анализе форм ограничения права на доступ к информации в досудебном производстве весьма продуктивным представляется подход Г. А. Майстренко, примененный для характеристики ограничения любого конституционного права.
Так, к основной форме ограничения прав и свобод человека и гражданина последний относит конституционные обязанности, которые являются мерой должного поведения. Такие обязанности заставляют гражданина ограничивать себя в интересах других граждан или государственной безопасности.
Следующим видом таких ограничений являются конституционные запреты, которые выступают своего рода «пассивными обязанностями» [5, с. 88]. В данном случае законодатель возлагает на человека и гражданина
обязанность отказаться от запрещенных действий под угрозой ответственности.
Соответственно, вышеуказанные формы ограничения права неразрывно связаны понятием «ответственность», которая выступает гарантией исполнения и соблюдения таких форм ограничений, как обязанность и запрет. Так, законодательно установленный для участников судопроизводства запрет разглашать данные предварительного расследования в случае его несоблюдения влечет уголовную ответственность (при условии, если участник был предупрежден об этом в порядке ст. 161 УПК РФ).
Однако следует обратить внимание на то обстоятельство, что в УПК РФ специфически закрепляется статус участников уголовного судопроизводства в статьях, размещенных в главах 6-8 УПК РФ, где фактически минимально используются обязывающие нормы в традиционном изложении «обязан». Эту особенность подвергали критике некоторые ученые, которые отмечали, что эта «лингвистическая новация» [6, с. 44] противоречит постулатам общей теории права [7, с. 93-94], [8, с. 125]. В результате в тексте указанных глав, по сути, отсутствуют графически закрепленные обязанности, которые «читатели» УПК РФ должны «выводить искусственным путем» из установленных запретов.
При таком построении норм УПК РФ о статусе участников уголовного процесса весьма сложно выявить текстуально выраженные обязанности участников. К числу «редких» положений, закрепляющих обязанности субъектов уголовного судопроизводства в контексте реализации и ограничения доступа к информации, можно отнести ч. 5 ст. 49 УПК РФ в редакции Федерального закона от 17.04.2017 № 73-Ф3 [9]. Здесь в классической форме закреплена обязанность защитника, участвующего в производстве по уголовному делу, материалы которого содержат сведения, составляющие государственную тайну, «дать подписку об их неразглашении, принимать меры по недопущению ознакомления с ними иных лиц, а также соблюдать требования законодательства Российской Федерации о государственной тайне при подготовке и передаче процессуальных документов, заявлений и иных документов, содержащих такие сведения». Но такая законодательная техника, скорее, - это исключение из правил.
С определенной условностью к подобным обязанностям (как формам ограничения права на доступ к информации) можно отнести обязанность обвиняемого и подозреваемого
соблюдать часть запретов, предусмотренных новой мерой пресечения в виде запрета определенных действий. Причем в данном случае имеется четкая зависимость между установленными запретами и обязанностями их соблюдать. В противном случае на основании судебного решения может быть избрана более жесткая мера пресечения (вплоть до заключения под стражу). Кстати, замена меры пресечения на более суровую в теории уголовного процесса позиционируют как разновидность уголовно-процессуальной ответственности [10, с. 25, с. 36-37]. Так, согласно п. 2-5 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ обвиняемый и подозреваемый обязаны соблюдать запреты: посещать определенные мероприятия и участвовать в них; общаться с определенными лицами; отправлять и получать почтово-телеграфные отправления; использовать средства связи и информационно-телекоммуникационную сеть Интернет. А эти запреты напрямую связаны с ограничением конституционного права на доступ к информации.
При этом хотелось бы заметить, в ходе анализа норм уголовно-процессуального законодательства, проведенного Н. М. Перетятько и А. Ю. Ереминой, последние пришли к выводу, что запрет разглашать данные предварительного расследования при условии предупреждения об этом в порядке, установленном ст. 161 УПК РФ, предусмотрен для всех участников и их представителей [11, с. 94].
Эффективная защита прав лица, вовлеченного в уголовное судопроизводство, может быть обеспечена с помощью закрепления в уголовно-процессуальном законодательстве индивидуального процессуального статуса конкретного участника, что позволило бы более четко отразить его положение в уголовном судопроизводстве. Это связано с тем, что государство в уголовно-процессуальной сфере особо озабочено соблюдением тайны предварительного расследования с целью повышения его результативности. Более того, для отдельных процессуальных ситуаций возникает необходимость в ограничении доступа к информации о ходе расследования даже для таких участников, как обвиняемый и потерпевший.
Но в тоже время данные участники уголовного судопроизводства ощущают высокую потребность в информации о проведенных сотрудниками правоохранительных органов следственных и процессуальных действиях, полученных в ходе расследования результатах и вынесенных процессуальных решениях. Согласимся с общим мнением В. А. Лазаревой, В. В. Иванова и А. К. Утарбаева, которые в своем посо-
бии указали, что «Информационный дефицит препятствует не только созданию ими помех в расследовании преступления, но и активному включению в уголовно-процессуальную деятельность путем реализации данных им законом прав» [12, с. 241]. И дополним их позицию положением о том, что как подозреваемому (обвиняемому), так и потерпевшему необходимо предоставлять доступ к информации о действиях и решениях сотрудников правоохранительных органов, ведущих досудебное производство, с целью гарантирования реализации права на участие в доказывании, возможности по существу обжаловать процессуальные действия (бездействие) и решения, но с учетом границ их информационного режима.
Для участников уголовного судопроизводства это означает определение объема предоставляемой информации на том или ином этапе уголовного судопроизводства и установление конкретных запретов на отдельные виды информации, входящие в режим тайны предварительного расследования.
Кроме того, право на доступ к информации участников уголовного судопроизводства может ограничиваться и с учетом временных рамок. Иначе говоря, в период от возбуждения уголовного дела и до признания следователем и дознавателем того, что все следственные действия по уголовному делу произведены, а собранные доказательства достаточны для составления итогового процессуального акта (обвинительного заключения, обвинительного акта, обвинительного постановления), сведения о произведенных действиях, полученных доказательствах и принятых решениях доводятся до обвиняемого и потерпевшего, их защитников и представителей только в определенном объеме.
т» ^ ^
В указанный временной период они имеют возможность поступательно знакомиться с протоколом процессуального действия, с принятым решением; получать копию принятого решения и знакомиться с теми материалами уголовного дела, которые являлись основанием для принятия решения [13, с. 11]. Однако при непосредственном окончании предварительного расследования (в порядке ст. 215 УПК РФ) перечисленными участниками обретается право на полное ознакомление с материалами уголовного дела (в объеме, обусловленном их статусом). Такой же правовой режим распространяется на гражданского истца и гражданского ответчика (их представителей), но только в той части материалов дела, которая относится к гражданскому иску.
Стоит добавить, что на стадии возбуждения уголовного дела и предварительного расследования следователь дозированно преда-
ет огласке определенную информацию с целью реализации процедуры доказывания в ходе досудебного производства. А при окончании предварительного расследования лицо, ведущее расследование, предоставляет данные производства для ознакомления с целью реализации прав участников уголовного процесса. Это допустимо, т. к. доказательственная база собрана в полном объеме, достаточном для направления уголовного дела в суд, где предстоит слушание уголовного дела с участием заинтересованных лиц и публики (в случае открытого судебного заседания). Так что нет необходимости скрывать информацию от участников уголовного судопроизводства.
Важную роль в соблюдении установленного ограничения права на доступ к информации играет предусмотренная законом ответственность за нарушение регламентированного информационного режима уголовного судопроизводства. Ответственность - это гарантия соблюдения установленных ограничений, как мы отмечали ранее.
Следователь и дознаватель, в целях сохранения в тайне данных предварительного расследования, уполномочены предупредить участников процесса о недопустимости разглашения этих сведений без соответствующего разрешения с их стороны, о грозящей участникам судопроизводства уголовной ответственности по ст. 310 УК РФ в случае нарушения данной подписки.
Таким образом, можно констатировать, что ограничения конституционного права на доступ к информации в досудебном уголовном производстве представлены:
- запретом участникам уголовного судопроизводства на разглашение отдельных видов сведений, ставших им известными в ходе досудебного производства в связи с вмешательством в реализацию права на доступ к информации уполномоченных государственных органов (характеризуется активными действиями государственных органов и пассивным поведением личности);
- определением способа реализации права на информацию и обязанности участника уголовного судопроизводства соблюдать установленный законом информационный режим (это достигается путем наделения его конкретным статусом с установленной моделью поведения);
- установлением санкций, предусмотренных уголовным законодательством, как одного из способов добиться от участников уголовного судопроизводства соблюдения уста-
новленного законом информационного режима уголовного судопроизводства (в последнем случае - выполнение установленных обя-
Литература
1. Свежинцев Е. И. Реализация конституционного права на доступ к информации и гласность уголовного судопроизводства / Е. И. Свежинцев // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2017.
2. Руководство по расследованию преступлений: учебное пособие // URL: https:// studiiles.net/preview/6707069/.
3. Зорькин В. Д. Конституция и права человека в XXI веке // URL: http://www.ksrf.ru/ru/ News/Speech/Pages/ViewItem.aspx?ParamId=20.
4. Переверзев А. А. Основания ограничения конституционных прав и свобод человека и гражданина в российской федерации: авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2006.
5. Майстренко Г. А. Формы (виды) ограничений основных прав и свобод и их конституционно-правовое закрепление // Право и жизнь. Независимый правовой журнал. М., 2006. № 95.
6. Орлов Ю. К. «Обязан» или «не вправе»? К чему ведет «лингвистическая» новация в УПК РФ // Российская юстиция. 2003. № 10.
7. Зайцева Е. А. Концепция развития института судебной экспертизы в условиях состязательного уголовного судопроизводства: монография. М., 2010.
8. Зайцева Е. А. Дефекты юридической техники при разработке и модернизации УПК РФ как отражение уровня правовой культуры // Юридическая техника. 2016. № 10.
9. О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 17.04.2017 № 73-Ф3 // СПС «КонсультантПлюс».
10. Тарасов А. В. Принуждение и ответственность в уголовном судопроизводств: авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2004.
11. Перетятько Н. М., Еремин А. Ю. Тайна следствия и права человека: культура правоприменения // Правовая культура. 2016. № 3 (26).
12. Лазарева В. А. Зашита прав личности в уголовном процессе России: учебное пособие для магистров / В. А. Лазарева, В. В. Иванов, А. К. Утарбаев. М., 2014.
13. Калиновский К. Б. Конституционный Суд Российской Федерации высказался о разглашении адвокатами тайны следствия // Уголовный процесс. 2015. № 11 (131).
занностей и соблюдение запретов для участников стимулируется наличием ответственности, предусмотренной законом).
Bibliography
1. Implementation of the constitutional right of access to information and publicity of criminal proceedings / E. I. Svezhintsev // Bulletin of the Volgograd Academy of the Ministry of internal Affairs of Russia. 2017.
2. Manual on investigation of crimes: textbook // URL: https://studfiles.net/preview/6707069/.
3. Zorkin V. D. Constitution and human rights in the XXI century // URL: http://www.ksrf.ru/ru/News/ Speech/Pages/ViewItem.aspx?ParamId=20.
4. Pereverzev A. A. Bases of restriction of the constitutional rights and freedoms of the person and the citizen in the Russian Federation: autoref. dis. ... PhD in law. Stavropol, 2006.
5. Maistrenko G. A. Forms (types) of restrictions of fundamental rights and freedoms and their constitutional and legal consolidation // Right and life. Independent legal journal. M., 2006. № 95.
6. Orlov Yu. K. «Obliged» or «not entitled»? What is the «linguistic» innovation in the code of criminal procedure // Russian justice. 2003. № 10.
7. Zaitseva E. A. The Concept of development of Institute ofjudicial examination in the conditions of competitive criminal proceedings: monograph. M., 2010.
8. Zaitseva E. A. Defects of legal equipment in the development and modernization of the code of criminal procedure as a reflection of the level of legal culture. 2016. № 10.
9. About modification of the code of Criminal procedure of the Russian Federation: Federal law of 17.04.2017 № 73-FL // LRS «Consultant Plus».
10. Tarasov A.V. Coercion and responsibility in criminal proceedings: autoref. dis. ... PhD in law. Volgograd, 2004.
11. Peretyatko N. M., Eremin, A. Yu., The Mystery of the investigation and human rights: the culture of law enforcement // Legal culture. 2016. № 3 (26).
12. Lazareva V. A. Protection of individual rights in the criminal process of Russia: textbook for masters / V. A. Lazareva, V. Ivanov, A. K. Utarbayev. M., 2014.
13. Kalinovsky K. B. The constitutional Court of the Russian Federation spoke about the disclosure of the secrecy of the investigation by lawyers // Criminal procedure. 2015. № 11 (131).
