CC BY
190
26. Sailer, Manfred. The Family of English Cognate Object Constructions // Proceedings of the HPSG 10 Conference. Universite Paris 7, France. 2010. CSLI Publications. http://csli-publications.stanford.edu/
27. Swan, Michael. Practical English Usage. Third Edition. — Oxford University Press, 2005.
УДК 81
И. С. Янченкова
ФОРМЫ И СПОСОБЫ ВЫРАЖЕНИЯ РЕЧЕВОГО АКТА ОСКОРБЛЕНИЯ
Аннотация. В статье рассмотрены приличная и неприличная формы оскорбления, прямое и косвенное выражение оскорбительных высказываний, контактный и дистантный способы оскорбления. Данное исследование выполнено на материале конкретных речевых ситуаций, предложенных для проведения судебных лингвистических экспертиз.
Ключевые слова: юрислингвистика, речевой акт, говорящий, адресат речи, оскорбление, литературное, приличное, неприличное, контактное оскорбление, дистантное оскорбление, адресованность, адресация, инвективное высказывание, инвектив.
I. S. Yanchenkova
FORMS AND WAYS OF EXPRESSING THE SPEECH ACT OF INSULT
Abstract: The article considers permissible and impermissible forms of insult, direct and indirect expression of insulting utterances, contact and distant ways of insulting. This research is carried out on the basis of material presented by definite speech situations offered for performing forensic linguistic examinations.
Keywords: juristic linguistics, speech act, speaker, addressee of speech, insult, bookish, permissible, impermissible, contact insult, distant insult, address, invective utterance, invective
Отличительной чертой современной коммуникации является вербальная агрессия, российское общество не является исключением. Под вербальной агрессией понимается инвек-тивное (обидное) общение; словесное выражение негативных эмоций, чувств или намерений в оскорбительной, грубой, неприемлемой в данной речевой ситуации форме [6, 9]. Агрессивное вербальное общение в современном российском обществе, на наш взгляд, имеет разные причины, однако наиболее распространёнными из них считаем следующие: демократизация российского общества на рубеже ХХ-ХХ1 веков, буквальное понимание свободы слова некоторыми носителями русского языка, утрата морально-этических ценностей поколением, воспитанным в 90-е годы XX века, отсутствие речевой культуры у отдельных граждан, элементарная невоспитанность.
Агрессивное вербальное общение может выступать как особое намерение говорящего — целенаправленное желание нанести ком-
муникативный вред адресату речи (унизить, оскорбить, высмеять и т. п.).
Инвективное общение реализуется в современной коммуникации в разных формах, как-то: насмешка, враждебное замечание, грубое требование, грубый отказ, оскорбление, угроза, ссора. Наиболее распространённой формой агрессивного вербального поведения коммуникантов является оскорбление — речевой акт, содержащий обидную характеристику адресата речи [6, 74]. Камчатский край в данном случае не является исключением, так как 90 % судебных лингвистических экспертиз посвящены анализу речевого акта оскорбления.
Обидная характеристика адресата речи может быть выражена в разной форме, литературными и нелитературными средствами. Сравним: Ты дурак (разговорная речь) и Ты козёл (разговорная речь). Оба речевых акта содержат инвективную (обидную) характеристику адресата речи. Так, лексема дурак в толковом словаре русского языка сопровождается пометой разговорное и выражает значение «глупый человек, глупец» [4, 178].
Слово козёл в приведенном контексте выступает в переносном метафорическом значении и фиксируется в толковом словаре русского мата [1, 132]. Безусловно, адресат речи испытает чувство обиды, оскорбится в первом и втором речевом акте, однако перлокутивный эффект второй коммуникативной ситуации значительно сильнее, что достигается говорящим с помощью зоо-инвектива козёл [3, 55]. Таким образом, лексема дурак является разговорным средством литературного языка и не относится к группе неприличных ресурсов языка, тогда как слово козёл включено в класс матизмов и принадлежит неприличным средствам языка. Следовательно, оскорбление в современном руссом языке может быть выражено разными лексическими средствами языка, литературными и нелитературными, приличными и неприличными.
Кроме лексических средств оскорбления в современном русском языке, распространённых в речевой практике, является грубая, оскорбительная интонация говорящего, что также может обидеть, оскорбить чувства адресата речи, нанести ему коммуникативный вред. Например, Эй, Вы, выйдите, я Вам говорю! — сказала она оскорбительным тоном (разговорная речь). Из употребленных говорящим лексических средств не находим те, что могли бы вызвать чувство обиды у адресата, однако сам тон говорящего — оскорбительный, может свидетельствовать о недоброжелательном, пренебрежительном или неприязненном отношении к адресату речи.
Для судебной лингвистической экспертизы важно разграничивать речевые акты оскорбления в лингвистическом и юридическом плане. Под оскорблением в юрислингвистике понимается «унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме» [3, 24].
В лексическом плане «неприличное» соотносится с понятием «норма» и трактуется в толковом словаре русского языка следующим образом: «неприличный» — противоречащий правилам приличия, например, неприличное выражение, неприлично себя вести [4, 402].
Неприличной, непринятой формой выражения мысли коммуникантов являются прежде всего лексические средства, «имеющие
в лингвистических словарях пометы бран., руг., груб., прост. или вынесенные в словари бранной лексики, матизмов и обсценизмов» [5, 87]. Таким образом, в юридическом аспекте оскорбление имеет исключительно неприличную форму выражения мыслей говорящего.
Так, для проведения судебной лингвистической экспертизы (дело 2018 г. в Камчатском крае) предложен текст «Шлюха!! Мужики, можете смело налетать на N можете быть уверены, что она вам даст!!! Эта свинья, будучи замужем, постоянно изменяла мужу, и летала в отпуск со своими любовниками!! Так что пишите, звоните, если вам хочется шлюшку на ночь!!!», который, по нашему мнению, является неприличной формой выражения мысли говорящего.
Так, например, в приведенном тексте имеются ненормативные лексемы с наименованием адресата речи N шлюха — «то же, что и потаскуха» [4, 898], потаскуха — «женщина легкого поведения» [4, 571]. Слово шлюха приобретает отрицательное лексическое значение за счёт семы «легкое поведение», понимаемой как «осуждаемый цивилизованным обществом с точки зрения морально-этических норм тип поведения женщины», данная лексема сопровождается в толковом словаре русского языка пометами — просторечное, бранное. Слово свинья является зоо-инвективом, употреблено в переносном метафорическом значении: так говорят о человеке — «о том, кто поступает низко, подло, а также грубо о грязном человеке, неряхе» [4, 703], лексема свинья в анализируемом тексте реализует первую часть значения и содержит отрицательную семантику. Лексема шлюшку (шлюшка) обозначает «то же, что и шлюха» [4, 898], производная от слова шлюха, в образовании которой участвует словообразующий суффикс — к, выражающий уничижительное значение, что усиливает отрицательную семантику, наследуемую от мотивирующего слова шлюха. В целом исследуемый текст не только содержит неприличные средства выражения мысли говорящего, а также воспринимается нами неприличным по содержанию, что достигается лексико-грамматическими средствами можете налетать, даст, изменяла, летала в отпуск со своими любовниками, ес-
PHILOLOGY I. Б. УспсЬвпкоус ли вам хочется... на ночь, выражающими негативную информацию об адресате речи N.
В речевом акте оскорбления важным фактором является коммуникативное намерение автора речи — навредить собеседнику, нанести ему урон. Выделенные нами лексические средства оскорбления понижают коммуникативный статус собеседника N относительно говорящего и наносят ему коммуникативный вред [5, 97], возможно, моральный и социальный урон, особенно если такой текст становится известен третьим лицам и подлежит распространению.
Инвективные лексемы шлюха, свинья, шлюшка функционируют в составе адресованных высказываний, являющихся средством прямой адресации по отношению к потенциальным пользователям соцсети «Вконтакте», где был опубликован анализируемый текст самим автором «Шлюха!! Мужики, можете смело налетать на N можете быть уверены, что она вам даст!!! Эта свинья, будучи замужем, постоянно изменяла мужу, и летала в отпуск со своими любовниками!! Так что пишите, звоните, если вам хочется шлюшку на ночь!!!» на личной странице адресата речи N (опция на странице «Стена»). Таким образом, исследуемый текст получает признак публичности, так как известен и доступен не только автору речи и адресату речи N но и подписчикам адресата речи, а также всем пользователям соцсети «Вконтакте», так как личная страница адресата речи N не закрыта для других контактов. Данный текст становится элементом публичной коммуникации, получает статус публичности, причём устойчивой публичности, так как, в отличие от газет, радио, телевидения, на страницы соцсети «Вконтакте» в удобное время может зайти любой желающий и обнаружить данный текст либо распространить его третьим лицам, дать ссылку на данный текст, что достаточно часто практикуется пользователями соцсетей и мобильных приложений для коммуникации. Таким образом, считаем исследуемый текст адресованным, направленным всем пользователям соцсети «Вконтакте» и лично адресату речи N что является существенным признаком речевого акта оскорбления.
Исследуемый текст нами рассматривается одновременно как средство косвенной адре-
FORMS AND WAYSOF EXPRESSING THE...
сации по отношению к адресату речи N, так как по материалам дела известно, что адресат речи N был уведомлен о публикации данного текста на личной странице от других пользователей — подписчиков соцети «Вконтакте».
По форме оскорбления данный текст считаем неконтактным, дистантным, так как он направлен не лично адресату речи N, а подписчикам, пользователям соцсети «Вконтак-те», но при этом автор речи понимает, что информация станет известна и адресату речи N, который, прочитав данный текст, обидится, оскорбится, испытает коммуникативный вред, получит психологический и социальный урон, так как в подобном случае коммуникативный статус адресата речи N понижен относительно автора речи, репутация адресата речи N испорчена, а сам адресат речи N дискредитирован, и, вероятно, к такому перлоку-тивному эффекту стремился автор текста.
Из материалов исследования видно, что при дистантном речевом акте оскорбления необходимо третье лицо (конкретное или массовое), которое является каналом передачи информации об оскорблении второго лица.
Структура дистантного оскорбления выглядит следующим образом:
• автор речи знает, что его текст способен причинить психологический ущерб адресату речи;
• автор речи хочет, чтобы адресат речи знал, что он говорит о нем;
• автор речи говорит (или пишет) текст об адресате речи третьему лицу;
• автор речи знает, что третье лицо передаст адресату речи, что автор речи говорит (или пишет) об адресате речи;
• автор речи говорит (или пишет) для того, чтобы причинить адресату речи психологический ущерб [2, 109].
Для прямой адресации, контактной формы оскорбления как объекта судебной лингвистической экспертизы характерны конструкции с эксплицитным значением «ты». Например, подсудимый, будучи недовольным оглашением приговора, публично, в присутствии третьих лиц, выразился нецензурной бранью в адрес судьи: «Пошла на..., шмара ...!» или «Профурсетка, тварина быдлячая!». Такие инвективные высказывания не вызывают сомнений у лингвиста-эксперта и квалифици-
48 JORNAL COLLECTION OF SCIENTIFIC WORKS OF KRASEC THE HUMANITIES № 2 (34) 2019
руются как оскорбление, выраженное в неприличной форме, что влечет то или иное наказание в рамках закона в зависимости от социального статуса адресата оскорбления (КоАП РФ статья 5.61 и УК РФ статья 319).
Таким образом, объектом судебной лингвистической экспертизы является далеко не каждый текст обидного, инвективного, содержания: для такого объекта исследования существенны следующие признаки:
• неприличная форма выражения мысли (ненормативные и / или табуированные средства языка);
• публичная коммуникация, в том числе соц-сети и мобильные приложения для коммуникации;
• прямая и косвенная адресация;
• контактная и дистантная формы оскорбления.
Учитывая в совокупности перечисленные признаки, помимо обязательных структурных компонентов речевого акта оскорбления, которые выделяют в юрислингвистике [2, 109], приходим к выводу о том, что исследуемый текст «Шлюха!! Мужики, можете смело налетать на N можете быть уверены, что она вам даст!!! Эта свинья, будучи замужем, постоянно изменяла мужу, и летала в отпуск со своими любовниками!! Так что пишите, звоните, если вам хочется шлюшку на ночь!!!» является оскорблением, выраженным в неприличной форме.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Ахметова Т. В. Русский мат. Толковый словарь. — М.: Колокол-пресс, 1997 (электронный формат).
2. Бринёв К. И. Судебная лингвистическая экспертиза: методология и методика: монография. — М.: ФЛИНТА: Наука, 2017.
3. Грачёв М. А. Судебно-лингвистическая экспертиза: учебник — М.: ФЛИНТА: Наука, 2016.
4. Ожегов С. И. и Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М.: АЗЪ, 2002.
5. ОсадчийМ. А. Русский язык на грани права: Функционирование современного русского языка в условиях правовой регламентации речи. — М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2016.
6. Щербинина Ю. В. Русский язык: Речевая агрессия и пути ее преодоления. — М.: ФЛИНТА, Наука, 2004.
ПСИХОЛОГИЯ
PSICHOLOGY
УДК 376.44
Г. В. Литвинова, А. Е. Рязанцев
ВОЗМОЖНОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ЧЕЛОВЕКОПОДОБНОГО РОБОТА-АНДРОИДА В АКТИВИЗАЦИИ ИНТЕРЕСА К ПОЗНАНИЮ МИРА У РЕБЕНКА С АУТИЗМОМ
Аннотация. Представлена попытка использования человекоподобного робота-андроида в коррекционной работе с аутичными детьми, направленная на активизацию интереса к познанию мира. Приводятся примеры взаимодействия с отдельными детьми, имеющими расстройства аутистического спектра.
Ключевые слова: расстройства аутистического спектра, оптимальный путь, методы, технологии, робототехника, робо-тотерапия.
G. V. Litvinova, А. Ye. Ryazantsev
POSSIBILITIES OF USING A HUMAN-LIKE ANDROID ROBOT IN ACTIVATING INTEREST IN WORLD COGNITION IN CHILDREN WITH AUTISM
Abstract: The article presents an attempt of using a human-like android robot in corrective work with autistic children aimed at activating interest in world cognition. Examples of interaction with some children with ASDs are given.
Key words: autism spectrum disorders, optimal way, methods, technologies, robotics, robotic therapy
Сам термин аутизм появился достаточно давно, еще в ХУШ веке, но как самостоятельный синдром описан в середине XX века. Это, в первую очередь, хорошо известные работы Л. Каннера, Г. Аспергера, В. Мнухина. После этого появилось значительное количество работ и других авторов, среди которых исследования К. С. Лебединской, О. С. Никольской, С. А. Морозова и мн. др. Постоянно появляются данные об увеличении количества детей с подобного рода нарушениями развития [5]. Это не только «истинный» аутизм (по МКБ-10: ранний детский аутизм или синдром Каннера, атипичный аутизм, синдром Аспергера), но и так называемое расстройство аутистического спектра (РАС). Этот термин особенно активно используется с введением в 2013 году DSM-5. Несмотря на большое количество работ по проблеме данного нарушения в детском возрасте, этиология его по-прежнему неясна, вместе с тем патогенез более понятен, т. к. появились лонгитюдные исследования. Традиционно аутизм рассматривают как экстремальное одиночество или как вариант тяжелого диссоциированного диз-онтогенеза, представляющего собой отрыв от
реальности, отгороженность от окружающего мира с асинхронным развитием психики [1, 7]. Ребенок изолирует себя от мира, уходит от взаимодействия с реальными объектами мира, предпочитает наполнять свою жизнь знакомыми и понятными ему ощущениями, впечатлениями и не исследовать мир, в итоге формирует у себя набор ощущений и поведенческих форм, называемых аутостимуляциями. Стереотепии, характерные детям с аутизмом, могут быть самыми разнообразными: одна и та же еда; в одном и том же порядке расставленные кубики, машинки; прогулки по знакомым тропинкам и дорожкам парка и т. п. Помимо этого ученые говорят о гиперсинзе-тивности (повышенной чувствительности) в раннем онтогенезе. Взаимодействуя с миром, ребенок испытывает дискомфорт, т. е. все сигналы внешнего мира для ребенка слишком болезненны: звук очень громкий, свет яркий, одежда неудобна (колючая, холодная, мокрая и пр.). У него нарушено восприятие информации извне и обработка ее мозгом. Одни сигналы для малыша слишком интенсивны, другие не замечаются вовсе. Соответственно, контакт с миром нарушен.
