CC BY
77
УДК 340
Балаклеец Ирина Ивановна
кандидат юридических наук, заведующая
кафедрой гражданско-правовых дисциплин
Калининградского филиала
«Международный университет в Москве»
merkulowa73 @mail. ru
Irina I. Balakleets
candidate ofjurisprudence,
manager of chair of civil disciplines
of the Kaliningrad branch
"The International University in Moscow"
merkulowa73@mail .ru
Формирование правовых ценностей в период модернизационных процессов второй половины XIX века и в условиях современной России
Formation of legal values during the modernization process of the second half of
the XIX century and in modern Russia
Аннотация. В статье представлен анализ процессов трансформации правовых ценностей российского общества в условиях реформирования России во второй половине XIX века. Автор сопоставляет модернизационные процессы XIX столетия с современными, приходит к выводу о том, что доминантой правовой государственности является усвоение базовых правовых ценностей и упрочение правового сознания. По итогам проведенного исследования отмечено, что на современном этапе модернизации России, как и в пореформенный период конца XIX в., дальнейшие перспективы формирования развитого гражданского общества как доминанты правовой государственности находятся в тесной взаимосвязи с усвоением базовых правовых ценностей и упрочением правового сознания на всех уровнях: обыденном, массовом, государственном, в том числе на уровне правоохранительных структур и судебной практики.
Ключевые слова: правовые ценности, правовое сознание, правовая культура, реформирование, права человека, правовой нигилизм, правовая государственность, гражданское общество.
Annotation. The article presents the analysis of the processes of transformation of legal values of the Russian society in terms of reforming Russia in the second half of the nineteenth century. The author maps the modernization processes of the nineteenth century with modern, comes to the conclusion that the dominant legal statehood is mastering the basic legal values and the strengthening of legal consciousness. The results of the study indicated that at the present stage of Russia's modernization, as in the post-reform period of the late nineteenth century, the future prospects of formation of a civil society as the dominant legal statehood are closely
connected with the assimilation of the basic legal values and the strengthening of legal consciousness on all levels: ordinary of the mass, of the state, including at the level of law enforcement agencies and judicial practice.
Keywords: legal values, legal consciousness, legal culture, reform, human rights, legal nihilism, legal state, civil society
Изучение правовой культуры и ее ценностей, характерных для России конца XIX века, представляется существенным в плане формирования позитивных изменений в правовом сознании российского общества ХХ! века. Анализ процесса развития правовой культуры на материале России пореформенного периода, научная оценка и обзор проблем, связанных с представлениями о правовых ценностях указанного периода, может помочь в поиске путей становления правовых отношений и учреждений, наиболее приемлемых для человека и общества России, реформируемой сегодня.
Проблемы российского общества середины XIX века выглядят удивительно актуально для современной России:
- коррумпированная бюрократия, обладающая всей полнотой власти при бесправии основной массы населения;
- отсутствие местного самоуправления при всепроникающей имперской вертикали;
- слабость институтов гражданского общества и подконтрольность их государственной власти;
- отсутствие независимого суда, сословный характер правосудия;
- государственный контроль над распространением информации и политическая цензура;
- правовой нигилизм.
Традиция пренебрежительного отношения народа к праву уходит в глубину веков. Русский историк В. О. Ключевский по этому поводу писал: «Не я виноват, что в русской истории мало обращают внимания на право: меня принудила к тому русская жизнь, не признававшая никакого права» [6, с.424]. П. И. Новгородцев считал, что правовой нигилизм народа является ответной реакцией на несправедливые действия и «неправедные» законы [3, с.6]. С этим созвучна и мысль М.Е. Салтыкова-Щедрина о том, что «суровость российских законов смягчается необязательностью их исполнения» [1, с.287]. Идеология абсолютизма укладывалась в знаменитую триаду «православие, самодержавие, народность».
Обладая такими качествами, Россия в середине XIX века оказалась неконкурентоспособной на фоне европейских стран и нуждалась в модернизации. В этом отношении Александр II усвоил важный исторический урок: обречена на отсталость страна, в которой царят несправедливость и бесправие, в которой богатство бюрократии составляют бюджетные потоки и коррупционные связи. Отменив крепостное право, он совершил, по выражению Б.Н. Чичерина, «величайшее дело русской истории» [4, с.251].
Бывшие крепостные получили элементарные гражданские и политические права, включая возможность участия в делах земства и доступ к правосу-
дию. Освобождение крестьян, повышение культурного и образовательного уровня населения, расширение гражданских свобод, развитие промышленности, рост городов, предпринимательская активность вели к изменению мировоззрения и требовали демократизации политической системы, дальнейших действий по серьезному ограничению самодержавия и введению парламентаризма.
Стержневыми ценностями культуры, воплотившимися в сфере права, являются справедливость, свобода, равенство, права человека. Однако, представления о правовых ценностях различных групп населения отличались в силу глубокой социальной, экономической, культурной дифференциации общества. Образованное общество именовало себя - публикой, в то время как воплощением российского народа являлось, главным образом, крестьянство. «Мысль о том, что различные сословия одного и того же государства, - пишет В.В. Леон-тович, - могут существовать на различных юридических или правовых уровнях, что их правовые отношения могут быть основаны на разных правовых системах, - продолжает существовать и после освобождения крестьян, а тем самым создаются предпосылки для дальнейшего расширения пропасти между правосознанием крестьян и других сословий российского государства» [7, с.201-202].
В сознании представителей органов власти правовые ценности были вытеснены политическими интересами, поскольку реальное понимание роли права в сфере политики у них отсутствовало. Представление о справедливости как о благе государства, непонимание ценностного значения свободы, которая ассоциировалась с произволом, не позволяли реализовывать правовые ценности в сфере государственных правоотношений. Государственная власть не была ограничена рамками правового закона, так как идея правового государства и понимание его значимости не были восприняты в России.
В крестьянской среде, где правоотношения регулировались нормами обычного права, правосознание существенно отличалось от других социальных групп, так как формировалось культурой, в которой преобладали теоцентрист-ские ориентиры, коллективизм и общинная психология. Доминирующей ценностью в крестьянской культуре было общество, а не отдельный человек. Поземельная община вплоть до начала коллективизации оставалась преобладающей формой организации крестьянства и определяла его менталитет. В течение столетий сформировались устойчивые формы самоорганизации и правовой защиты общих интересов крестьян. Общинный опыт в пореформенное время свидетельствует о постепенной трансформации этого института в важный элемент российского гражданского общества. Сельскую общину можно рассматривать в качестве самостоятельной, самоуправляющейся единицы, способной отстаивать свои корпоративные интересы в отношениях с другими субъектами права на землю. В юридическом же смысле отказ от индивидуализации крестьянского землевладения и землепользования вел к ограничению правового статуса крестьянина, препятствуя его превращению в полноправного субъекта рыночных отношений.
По справедливому замечанию В.Д. Зорькина «Народ не хотел разрушения сложившихся коллективистских форм, .. .понимая, что такое освобождение может обернуться вскоре качественно новыми формами порабощения» [5]. Действительно, на смену сословному неравенству пришло другое неравенство -имущественное, экономическое.
Практика показывает, что общинная психология до сих пор характерна для ментальности россиян. Об этом свидетельствует, например, отсутствие четких представлений о взаимосвязи свободы и индивидуальной ответственности. Такое положение дел исторически усугублялось традицией патернализма - излишней опекой государства над гражданами. Как известно, всякая опека в юридическом понимании предполагает ограничение правомочий подопечного. В последующем и Советская Россия, пойдя по пути национализации земли и промышленности, не отказалась от преемственности патерналистских традиций в отношении трудящихся. Как следствие, ключевой идеей правосознания стало положение о примате государства над правом, законом и правами личности.
Бесспорно, отмена крепостного права в 1861 г. - первый реальный исторический шаг к становлению личных прав человека в России. Великая реформа коренным образом изменила правовую жизнь в стране - появилось 23 миллиона новых субъектов права (при общей численности населения в 63 млн. человек) [7], которые получили свободу и формальное равенство. Крестьянство стало приобщаться к буржуазным экономическим, социальным, правовым отношениям. Личное освобождение крестьян стало важным шагом для создания основ новой системы ценностей. Решающую роль здесь должно было сыграть рождение крестьянина-собственника, свободного и ответственного за свою свободу. Ведь понимание свободы, как базовой ценности человеческого бытия, способствовало формированию в русских крестьянах духа индивидуализма, осознанию своих прав и уважению к правам другой личности.
Глубокое усвоение в народном сознании указанных понятий, безусловно, требовало длительной эволюции, однако следует отметить начавшиеся процессы трансформации правовых воззрений крестьян. Если до реформы свобода понималась крестьянами как вольность или своеволие, то в пореформенный период анархические мотивы все более вытесняются правовыми.
Крестьянская реформа повлекла за собой целую серию модернизацион-ных мер 60-70-х годов XIX века, следствием которых стала трансформация правосознания и правовых ценностей основной массы населения. Переход в общественном сознании к пониманию ценности человеческой личности во многом связан с судебной реформой 1864 г. Правовые учения русских юристов XIX века предопределили становление и развитие судебной реформы в России. Они опирались как на традиционные, религиозные представления и ценности, такие как Родина, самодержавие, вера, семья, правда, так и на идеалы западноевропейского либерализма - гарантия и защита прав и свобод человека и гражданина, принцип разделения властей, независимость суда и адвокатуры, ограничение полномочий прокуратуры, преимущественно, поддерживающей обвинение, свободная оценка доказательств и др.
Уникальным памятником либеральной мысли XIX века являются подписанные 20 ноября 1864 года Судебные Уставы, закрепившие передовые принципы судопроизводства: всесословность, независимость суда от администрации, несменяемость судей, равенство всех перед судом. Судебный процесс, став устным, гласным и состязательным, обеспечивал обвиняемому право на защиту, а теория формальных доказательств заменялась принципом личного убеждения судьи. Для оказания профессиональной юридической помощи создавался институт адвокатуры (присяжных поверенных), учреждались мировые суды. Причем основная задача введения мировой юстиции в XIX в. весьма схожа с современной - обеспечить населению быстрое, доступное, объективное правосудие.
Главным поворотом в истории становления судебной власти стало учреждение суда присяжных. Защитники данного демократического института (весьма дискуссионного сегодня) отмечали его благоприятное воздействие на общество в целом, проявляющееся в искоренении взяточничества, увеличении числа подсудимых, сознающихся в совершенных ими преступлениях, повышении доверия народа к суду, уровня правовой культуры. «Задача присяжных, -писал А.Ф.Кони, - ... не присутствовать и наблюдать, а быть выразителями общественной совести в произносимом ими приговоре» [9].
Таким образом, в России во второй половине XIX века утвердилась система правосудия, построенная на наиболее передовых принципах, которые лежат в основе деятельности современного суда, отличаясь, вместе с тем, про-блемностью их реализации в условиях судебной реформы в настоящее время. Преобразования привели к созданию новой институциональной структуры судопроизводства, которая представляла собой пример «творческой адаптации всех лучших достижений юриспруденции и судебной практики западноевропейских стран, главным образом Франции и Великобритании» [15, С. 301-307].
С другой стороны, новая судебная система исключила подавляющее большинство - крестьянство - из числа остального населения, поскольку повседневные юридические вопросы, а они составляли основную часть судебных дел, решались волостными судами на основе «обычного права», а не общего для всех граждан закона. По мнению У. Пинтнера, эта особенность реформы явно укрепила барьер между крестьянством и образованным обществом и замедлила интеграцию крестьян в общенациональную жизнь. Она усиливала и сохраняла уже сформировавшееся разделение России на два общества - вестер-низованное и традиционное [10, с. 83-106].
Положительным аспектом судебной реформы явилось развитие юридического образования, приближавшегося к европейским стандартам. В 1889 г. 43% студентов университетов обучались на юридических факультетах [13, с.84]. Сформировалась новая социальная группа юристов - профессионалов (А.Ф. Кони, В.Д. Спасович, Ф.Н. Плевако и др.), которая к концу века стала важной составной частью растущего среднего класса. Профессиональные юристы выступали защитниками идеи справедливости, отстаивали права и свободы личности.
Исследование показывает, что, с одной стороны, целью реформы была замена патриархальной, устаревшей и коррумпированной системы правосудия на современную, независимую юстицию по западному образцу. С другой стороны, ее стратегической целью было внедрение уважения к закону в русском обществе. По замыслу реформаторов, мировые суды должны были стать своего рода «школой уважения к личности и закону». Авторы реформы надеялись, что «введение» правления закона (Rechtsstaat), институализированное в новых судах, создаст юридически грамотное население, которое может быть ассимилировано в гражданское общество [9, с. 231-246].
Судебная реформа способствовала кардинальным изменениям в общественном сознании прогрессивной либеральной интеллигенции пореформенного периода. Существенным вкладом российских теоретиков - Б.Н. Чичерина, Б.А. Кистяковского, Л.И. Петражицкого, П.И. Новгородцева, Н.М. Коркунова, Г.Ф. Шершеневича - стало внедрение в отечественную правовую доктрину нового юридического мышления и правопонимания. В их трудах впервые в России появились идеи о необходимости формирования правосознания и правовой культуры не на индивидуальном уровне и не в границах элитарной группы населения, а в рамках общества в целом. Именно это обстоятельство, на наш взгляд, является чрезвычайно важным.
Тем не менее, суд не стал надежным гарантом защиты российских подданных от произвола государственных чиновников. С 70-х годов XIX века началось отступление от провозглашенных принципов. Судебная реформа была подвергнута коренному пересмотру ранее других реформ 1860-х годов, поскольку предоставляла слишком много свободы.
Права человека, как права юридические, не воспринимались российским государством и обществом в качестве самостоятельной ценности и основы для демократического устройства. В самом названии Манифеста Александра II «О всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей» подчеркивается неправовая сущность взаимоотношений между властью и российским народом. Власть одаряет человека правами, а потому может отнять их в любой момент. Народ рассматривается как объект воли монаршей, а не как полноценный субъект права.
По мнению Председателя Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькина, отчуждение власти от народа, государства от общества сыграло решающую роль в торможении модернизационных процессов, на которые возлагали большие надежды просвещённые слои России. Модернизация, в том числе и правовая модернизация, была отторгнута этим отчуждением широчайших социальных групп и от ее целей, и от ее средств [5].
В XIX веке А.И. Герцен (1812-1870) подчеркивал: «Правовая необеспеченность, искони тяготевшая над народом, была для него своего рода школой. Вопиющая несправедливость одной половины его законов научила его ненавидеть другую; он подчиняется им как силе. Полное неравенство перед судом убило в нем всякое уважение к законности. Русский, какого бы звания он ни был, обходит и нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно, и совершенно так же поступает и правительство» [14, с. 231].
Корни правового нигилизма крепки в правосознании русского народа. Столетия правового отчуждения не прошли бесследно, и в настоящее время мы пожинаем плоды этого застарелого порока, порой обогащая его новым содержанием. Праву в нашей стране, как верно отметил А. Валицкий, не повезло, оно отвергалось по самым разным причинам: во имя самодержавия или анархии, во имя Христа или К. Маркса, во имя высших духовных ценностей или материального равенства [2, с. 25].
Вступив в XXI век, Россия всё ещё переживает расцвет пренебрежительного отношения к закону, а вопиющая правовая безграмотность в современных условиях создаёт очень неблагоприятный фон для государственно-правовых реформ. У подавляющего большинства населения России отсутствует элементарное знание своих субъективных прав, юридических обязанностей и осознание универсальной ценности права. Министр Юстиции А.В. Коновалов констатирует: «когда народ не знает, правильно или неправильно применяется право, проводить не очень законные решения на государственной службе гораздо проще. Вот почему каждый человек должен знать свои права и обязанности» [11, с. 9].
По справедливому мнению члена президиума Ассоциации юристов России М. Барщевского, «следует внедрить в массовое сознание короткий афоризм: жить по закону выгодно» [11]. До тех пор, пока граждане и должностные лица не приобретут уверенность, что жить по закону и общепринятым правовым нормам удобнее, стабильнее, престижнее, чем по криминальным понятиям и обычаям, право не сможет работать в полную силу и не обретёт характер универсальной ценности.
Таким образом, на современном этапе модернизации России, как и в пореформенный период конца XIX в., дальнейшие перспективы формирования развитого гражданского общества как доминанты правовой государственности находятся в тесной взаимосвязи с усвоением базовых правовых ценностей и упрочением правового сознания на всех уровнях: обыденном, массовом, государственном, в том числе на уровне правоохранительных структур и судебной практики.
Литература:
1. Борохов Э. Энциклопедия афоризмов. Жемчужины мысли. - М.: АСТ,
2009.
2. Валицкий А. Нравственность и право в теориях русских либералов конца XIX - начала XX вв. // Вопросы философии, 1991. №8.
3. Вороненков Д. Н. Правовой нигилизм и правовой идеализм: теоретико-правовое исследование: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Коломна, 1999.
4. Воспоминания Б.Н. Чичерина. М., 1992.
5. Зорькин В.Д. Освободительные реформы и правовая модернизация России. Доклад на научно-практической конференции «Великие реформы и модернизация России» (Санкт-Петербург, 3 марта 2011 г.) URL: Режим доступа: http://www.ksrf.ru/News/ (дата обращения: 11.05.2014).
6. Ключевский В. О. Соч.: в 9 т. М, 1990. Т. 9.
7. Леонтович В.В. История либерализма в России. Париж, 1980.
8. Neuberger J. Popular legal cultures. The St.Petersburg mirovoi sud // Russia's Great reforms, 1855-1881. - Bloomington, 1994.
9. Официальный сайт Рязанского Областного суда. URL: Режим доступа: http://oblsud.riz.sudrf.ru/ (дата обращения: 06.05. 2014).
10. Pintner W. Reformability in the age of reform and counterreform, 18551894 // Reform in Russia and the USSR: Past and prospects / Ed. by Robert O.Crumney. - Urbana, 1989.
11. Принуждение к честности // Российская газета - Юридическая неделя. 2010. 14 октября. №233(5312).
12. Проблема прав человека в России: история и современность. URL: Режим доступа: http://www.sakharov-center.ru/projects/sambo/sambol1202.htm (дата обращения: 08.05.2014).
13. Скрипилев Е.А. О юридическом образовании в дореволюционной России (XVIII - начало XX вв.) // Государство и право. 2000. N 9.
14. Суворов Н.Н. Элитарное и массовое сознание в культуре постмодернизма. - СПб.: СПбГУКИ, 2004.
15. Тарановски Т. Судебная реформа и развитие политической культуры царской России // Великие реформы в России, 1855-1874. М., 1992.
Literature:
1. Borochov E. Encyclopedia of aphorisms. Pearls of thought. - M .: AST
2009.
2. Walicki A. Morality and Law in theories of Russian liberals late XIX - early XX centuries. // Problems of Philosophy, 1991. №8.
3. Voronenkov D.N. legal nihilism and legal idealism: theoretical and legal research: the Author. dis. ... Candidate. jurid. Sciences. Kolomna, 1999.
4. Memories B. N. Chicherin. Moscow, 1992.
5. Zorkin V.D. Liberation reform and legal modernization of Russia. Report on the scientific and practical conference "The great reforms and the modernization of Russia" (St. Petersburg, March 3, 2011) URL: Mode of access: http://www.ksrf.ru/News/ (date accessed: 11/05/2014).
6. Klyuchevskii V.O. Vol.: 91. M., 1990 T. 9.
7.Leontovich V. The history of liberalism in Russia. Paris, 1980. 8. Neuberger J. Popular legal cultures. The St.Petersburg mirovoi sud // Russia's Great reforms, 1855-1881. - Bloomington, 1994.
9. The official website of the Ryazan Regional Court. URL: Mode of access: http://oblsud.riz.sudrf.ru/ (date accessed: 06.05. 2014).
10. Pintner W. Reformability in the age of reform and counterreform, 18551894 // Reform in Russia and the USSR: Past and prospects / Ed. by Robert O.Crumney. - Urbana, 1989.
11. Forced honesty // Russian newspaper - Legal Week. 2010 October 14th. №233 (5312).
12. The issue of human rights in Russia: Past and Present. URL: Mode of access: http://www.sakharov-center.ru/projects/sambo/sambol1202.htm (date accessed: 08.05.2014).
13. Skripilev E.A. On legal education in pre-revolutionary Russia (XVIII - beginning of XX centuries.) // State and law. 2000. N 9.
14. Suvorov N.N. Elite and mass consciousness in the culture of postmodernism. - St. Petersburg.: SPbGUKI, 2004.
15. Taranovsky T. Judicial reform and development of the political culture of imperial Russia // Great Reforms in Russia, 1855-1874. Moscow, 1992.
