CC BY
43
НАУКА И ОБРАЗОВАНИЕ
Вестник Прикамского социального института. 2022. № 1 (91). С. 178-188. Bulletin of Prikamsky Social Institute. 2022. No. 1 (91). P. 178-188.
Научная статья УДК 323
ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СУБЪЕКТНОСТИ МОЛОДЕЖИ В УСЛОВИЯХ «ИНТЕРНЕТИЗАЦИИ» ПОЛИТИКИ: МОБИЛИЗАЦИЯ, РИСКИ, ПЕРСПЕКТИВЫ
Елена Николаевна Малик
Академия Федеральной службы охраны России, Орел, Россия, [email protected]
Аннотация. Данное исследование нацелено на осмысление становления социально-политических ориентиров современной молодежи и выявление факторов, обусловливающих ее интеграцию в политическую сферу в условиях «медиатизации» и «интернетизации» социальной жизни. В статье обоснована специфика мобилизационного компонента сетевых и электронных медиа в процессе формирования политического сознания и поведения современной молодежи. Стремительно меняющееся пространство Интернета обусловливает специфический вектор социализации российской молодежи, что отражается на ее политической субъектности.
Анализ показал, что архиважными остаются проблемы гигиены медийной политики, медиа-грамотности и повышения информационной культуры молодежи, учитывая новые вызовы информационной безопасности. Формирование политических ориентаций и ценностей молодых граждан протекает под всё нарастающем воздействием глобальной Сети, и поэтому спектр рисков киберсо-циализации молодой личности довольно широк. В работе уделяется внимание рискам и угрозам, которые таят в себе сетевые медиа. Обосновано, что медиаобразовательные технологии по повышению медиаграмотности, медиакультуры и медиаинтеллекта молодых граждан способствуют эффективной реализации их социально-политической субъектности.
Ключевые слова: молодежь, медиасоциализация, СМИ, Интернет, политические ориентиры, социально-политическая активность, политический процесс, информационные угрозы.
Для цитирования: Малик Е. Н. Формирование политической субъектности молодежи в условиях «интернетизации» политики: мобилизация, риски, перспективы // Вестник Прикамского социального института. 2022. № 1 (91). C. 178-188.
Original article
SHAPING THE POLITICAL ROLE OF YOUTH IN THE CONTEXT OF "INTERNET" POLITICS: MOBILIZATION, RISKS, PROSPECTS
Elena N. Malik
Academy of Federal Guard Service. Orel, Russia, [email protected]
Abstract. This study is aimed at understanding the formation of socio-political guidelines for modern youth and identifying the factors that determine their integration into the political sphere in the condi-
© Малик Е. Н., 2022
tions of "mediatization" and "internetization" of social life. The article substantiates the specifics of the mobilization component of online and electronic media in the process of forming political consciousness and behavior of modern youth. The rapidly changing space of the Internet determines the specific vector of socialization of Russian youth, which affects its political subjectivity.
The analysis showed that the problems of hygiene of media policy, media literacy and improving the information culture of young people remain archival, given the new challenges of information security. The formation of political orientations and values of young citizens is taking place under the increasing influence of the global Network and therefore the range of risks of cyber-socialization of the young person is quite wide. The work focuses on the risks and threats that network media entails. It is justified that media educational technologies to increase media literacy, media culture and media intelligence of young citizens contribute to the effective implementation of their socio-political subjectivity.
Keywords: youth, media socialization, media, Internet, political guidelines, socio-political activity, political process, information threats.
For citation: Malik E. N. Shaping the political role of youth in the context of "Internet" politics: mobilization, risks, prospects. Bulletin of Prikamsky Social Institute. 2022. No. 1 (91). Pp. 178188. (In Russ.)
Интенсивное развитие информационных технологий, широкое проникновение ме-диадискурса в политическое пространство создает новые каналы интеграции молодого поколения в жизнь страны. В последние годы появилось немало работ, посвященных исследованию роли современных электронных медиа в политике, избирательном процессе, дипломатии, политической имиджмейкинге и пр. Практически в большинстве из них констатируется возрастание влияния мобилизационного ресурса электронных и цифровых СМИ на общественные и политические процессы.
В научном сообществе устоялось мнение, что наибольшая доля пользователей электронных медиа - это молодые граждане. Именно эта часть населения наиболее открыта к восприятию новых интерактивных технологий, более свободна в выборе информации, а также склонна к поиску альтернатив.
Социально-возрастную особенность российской молодежи, ее дифференциацию и общие закономерности социализации комплексно исследовали Ж. Т. Тощенко, И. С. Кон, В. Т. Лисовский, Ю. Г. Волков, В. И. Добреньков, Ф. Д. Кадария и другие отечественные ученые [1-4]. Отдельно стоит отметить обращение исследователей к проблемам воспитания и социализации в поликультурном обществе, в том числе к отдельным аспектам многокультурного образования: расовому, этническому, языковому, половому, религиозному, и указание в работах на необходимость развития в России форм многокультурного образования как эффективной реакции на внутри- и внешнеполитические проблемы страны [5; 6].
Концептуальные подходы российских ученых аргументируют, что возраст молодого поколения существенным образом влияет на процессы его становления и развития общественно-политического потенциала. Промежуточность и нестабильность положения молодежи в обществе, противоречивость ее стереотипов и представлений объясняются спецификой взросления. По мнению И. С. Кона, возрастные границы определяют, с одной стороны, круг прав и обязанностей, уровень притязаний, а с другой - способность выполнять какую-либо социальную роль и возможность участвовать в общественной и политической жизни [2].
Рассматривая специфику субъектной роли молодежи в политической жизни общества, необходимо выявить условия становления общественно-политического потенциала молодых граждан и факторы их интеграции, способствующие активизации этого потенциала. Анализ показал, что в процессе формирования социально-политических ориентиров молодые граждане сталкиваются с двумя субъективными факторами. Первый обозначен личностным достижением молодым поколением поставленных целей и задач. Здесь мы говорим
о таких компонентах, как самоопределение, саморазвитие и самопознание. Круг второй проблемы обозначен устремлениями молодых граждан к решению общественно важных задач. Здесь, бесспорно, имеет значение желание освоить новые социальные роли, целевые ориентиры, достигнуть высокого общественного статуса, реализовать свои гражданские интересы. Особое место среди общепризнанных моделей занимают субъект-субъектные модели политической социализации, которые объединяет идея об активности личности. Именно такие модели характерны для коммуникаций в обществах, живущих в условиях глобализации. Особую ценность этим моделям придает то, что их авторы стремятся учитывать целостность факторов и условий вхождения молодого человека в мир политического и проследить особенности процесса политической социализации на разных уровнях.
В целом, на развитие политической субъектности молодежи и ее интеграцию в политический процесс оказывает влияние последовательность ряда стадий: 1) становление - стадия выявления и согласования политических интересов субъектов, постановка проблемы, конституирование целей и задач; 2) функционирование - разработка программы действий по реализации целей и реализация направлений в достижении поставленных задач; 3) развитие - активная деятельность субъектов по разработке и принятию административных и политических решений, контроль и координация за их исполнением; 4) оценка результатов (завершение) - анализ итогов реализации намеченных планов: успех или провал в достижении поставленных целей и задач.
Так, в зависимости от формы политического участия и проявления уровня политической культуры молодежи виды ее интеграции в политический процесс можно условно разделить на две группы: пассивные и активные (рисунок).
Включение российской молодежи в политический процесс
Формы участия
Пассивные:
- абсентеизм;
- обсуждение политических вопросов;
- участие в выборах, голосование.
Активные:
- участие в деятельности органов государственной власти и МСУ, политических партий;
- гражданские инициативы;
- протестные формы политического поведения.
Рис. Модели реализации политического потенциала молодежи
При этом стоит сказать, что пассивные формы участия в политическом процессе демонстрирует большая часть молодых граждан. К пассивному участию относится голосование на выборах, включая выражение позиции «против всех» (порча избирательных бюллетеней). Как показывают результаты исследования «Российское "поколение Z": установки и ценности», «более 80 % российских молодых людей либо не интересуются политикой, либо не имеют на этот счет определенного мнения. По-настоящему интересна она лишь 19 % опрошенных россиян в возрасте от 14 до 29 лет. Это объясняется не только слабым пони-
манием смысла политической деятельности и непониманием того, «как работает политика», но и тем, что повседневные заботы молодых людей мало связаны с тем, что они считают политикой»1. В силу политической апатии молодежи и осознания ею низкой степени своей субъектной роли в политическом процессе ее поведение следует охарактеризовать скорее как абсентеистское.
Существует также противоречие между утверждениями о политической апатии молодых, с одной стороны, и свидетельствами их интенсивного интереса и сфокусированности на местных вопросах и на том, каким образом глобальные проблемы сказываются на их жизни. Недостаточная вовлеченность молодежи в формальную политику представляет собой далеко не новый феномен, однако недавние изменения в опыте подростков и молодых взрослых, связанные, в частности, с влиянием процессов глобализации, могут оказать серьезное влияние на формы политического участия. Изменения, происходящие в мире позднего модерна, могут привести к серьезным негативным политическим последствиям. Большая индивидуализация опыта в сфере образования и трудовой деятельности может привести к ослаблению механизмов политической социализации, а опыт безработицы и страх потери работы - к падению уровня доверия к политической системе, росту поддержки крайне правых и крайне левых партий и даже к желанию использовать политическое насилие [7]. Вместе с тем «47% опрошенных молодых граждан полагают, что для России демократия является оптимальной моделью социально-политической системы. Среди наиболее распространенных у молодежи политических взглядов - социал-демократические (28 %), националистические (16 %), либеральные (12 %) и коммунистические (11 %)» .
Наш анализ показал, что молодежь довольно конформистски настроена, и это вполне можно объяснить тем, что ее политическое сознание лабильно на фоне недостающего политического опыта и слабой политической роли агентов социализации. Стоит отметить, что среди важных институтов политической социализации молодого поколения должны выступать молодежные организации, объединения и институты парламентаризма. Важными функциями развития молодежного общественного движения являются активизация социально-политического потенциала молодых граждан и укрепление их гражданских иден-тичностей. Вместе с тем одной из основных проблем при исследовании специфики молодежной политики общественных объединений и организаций в современной России является чрезмерная идеализация данных институциональных структур. Многие эксперты склоняются к мнению, что большинство молодежных организаций и объединений в России создаются далеко не по инициативе самих молодых граждан и для реализации интересов, волнующих конкретно молодежь. Пока большинство молодежных организаций и движений лишены прочного структурного и финансового основания. Стояли задачи по созданию новых, прокремлевских молодежных движений, участвующих в обеспечении стабильности политического режима и сохранении суверенитета страны. «Так, в российском политическом поле появились новые структуры политизированной молодежи, например, "Наши", "Идущие вместе"» [8]. Однако данный политпроект, несмотря на авангард и довольно эксцентричные декларации его лидеров, не нашел должного уровня доверия и поддержки среди молодого поколения.
Еще одним немаловажных аспектом институционализации молодежных политических практик выступает молодежный парламентаризм.
1 Мухамедшина Е. Более 80 % российской молодежи равнодушны к политике [Электронный ресурс] // Ведомости. 30.04.2020. URL: https://www.vedomosti.ru/society/articles/2020/04/29/829352-molodezhi-ravnodushni (дата обращения: 12.02.2022).
2 Там же.
Молодежные парламентские структуры представлены молодежными парламентами, правительствами, консультативными советами, думами, палатами и др. Сегодня молодежное парламентское движение активно создается и развивается в России, Великобритании, Германии, США, Эстонии, Польше, Литве, Латвии, Финляндии и т. д. [9]. Продуктивные шаги в развитии российского молодежного парламентаризма сегодня делают Молодежная парламентская Ассамблея при Совете Федерации и Общественная молодежная Палата при Государственной думе Федерального собрания РФ. Отмечается значительный рост молодежных парламентских структур в российских регионах, что должно позитивно сказаться на повышении электоральной и гражданской культуры молодежи и выражении ею адекватных моделей социально-политической активности. Среди наиболее перспективных направлений деятельности молодежных парламентов как институтов политической социализации молодого поколения стоит назвать:
1) представление законных интересов молодых граждан в органах государственной власти и местного самоуправления. Основными формами здесь выступают общественные приемные, участие студенчества в проведении мониторингов по проблемам молодежи и ее положения в обществе, работа юридических и психологических «студенческих клиник» и т. п.
2) развитие законодательных и гражданских инициатив молодежи. Средствами привлечения молодых граждан в нормотворческую деятельность выступают подготовка и выдвижение молодежными институциональными структурами своих предложений по актуальным вопросам в сфере государственной молодежной политики. Законодательные молодежные инициативы оказывают влияние и на вопросы, касающиеся бюджетирования перспективных направлений государственной молодежной политики, формирование регионального и местного бюджетов по блоку «социальная политика» и др.;
3) стимулирование участия молодых граждан в стратегическом социально-экономическом развитии российского общества, региона, города и т. д. Активное участие молодежных парламентов в реализации государственных социально значимых программ и проектов как федерального, так и местного значения, например экологические акции, «вахты памяти», социальные акции помощи инвалидам и детям-сиротам, донорская помощь и т. д. В такую работу вовлекаются как молодые парламентарии, так и молодежные общественные организации, что позволяет аккумулировать потенциал молодых граждан на местах;
4) реализация кадрового потенциала. Члены молодежных парламентских структур принимают активное участие в деятельности органов государственной власти в качестве дублеров. Практический опыт в сфере государственного и муниципального управления, а также законотворческой деятельности позволяет им выстраивать собственные карьерные стратегии и способствует профессиональному росту в данной области;
5) повышение электоральной и парламентской культуры молодежи. Члены молодежных парламентов занимаются широкой просветительской работой с молодыми избирателями, направленной на повышение уровня их правовой культуры. Молодежные парламенты обеспечивают электоральные потребности молодых граждан в необходимой общественно-политической информации через сайты и социальные сети Интернета, а также региональную прессу и телевидение. Совместно с избиркомами молодежные парламенты проводят ежегодные круглые столы в рамках празднования Дня российского парламентаризма с активным участием студенчества.
При этом реальное и конструктивное взаимодействие молодежных парламентов с государственными структурами основано на обеспечении следующих принципов:
- органы государственного и муниципального управления, во-первых, несут обязательства по просвещению молодых парламентариев в вопросах политического управления,
социальной политики, регионального законодательства, парламентской работы и т. д.; во-вторых, берут на себя обязательства по созданию необходимых условий для демократичного и легитимного развития молодежных совещательных институциональных структур;
- молодежные парламенты должны отвечать потребностям современного молодого поколения в реализации своих законодательных и гражданских инициатив.
Однако при пристальном изучении деятельности молодежных парламентов и молодежных общественных палат как субъектов социализации следует, что нормы молодежного парламентаризма скорее имитируют включение молодого поколения в процесс принятия политических решений при отсутствии реальных управленческих ресурсов.
Указанные факторы непосредственным образом отражаются на типах политического поведения и участии молодых граждан в общественно-политических практиках. В реальности продолжает сохраняться противоречие между официально декларируемыми целями политики молодежных организаций и потребительским отношением к молодому поколению контрагентов процесса ее политической социализации, поэтому молодежь демонстрирует к данным институтам зачастую индифферентное отношение и, как следствие, дистанцируется от общественно-политической деятельности. Фрагментарное участие молодых граждан в деятельности молодежных общественных организаций коррелируется с уровнем их доверия данным институтам, а также степенью удовлетворения насущных проблем, которые призваны решить молодежные объединения. Сужение конструктивного государственно-гражданского диалога, который должны поддерживать молодежные объединения, приводит к формированию мобилизационного типа общественно-политического участия молодого поколения и потребительским ориентациям.
Как было уже сказано, молодые граждане не имеют четкой устоявшейся позиции по отношению к политике, формирование их взглядов и ориентаций происходит под влиянием агентов социализации, отсюда слабая критическая позиция. Ключевыми проблемами, влияющими на социально-политические установки российской молодежи, являются: рост коррупции, произвол чиновников (45 %), недовольство общественно-политическим устройством - несовершенство политической системы, фактическое несоблюдение Конституции РФ, безответственность власти (27 %). Довольно большая часть опрошенной молодежи (25 %) считает, что экономика страны является слабой, отсталой, производство - неэффективным и устаревшим. В фокусе внимания молодежи - снижение темпов экономического роста, развал сельского хозяйства, отставание в /Г-технологиях. Более 20 % молодых респондентов указали на вопросы, касающиеся низкого уровня жизни в стране, слабый уровень социальной защищенности. Вместе с тем протестный потенциал опрошенной молодежи носит во многом ценностный, альтруистический характер [10].
Каждое новое поколение усваивает опыт и ценности, выработанные предшествующими поколениями, но усваивает их в новой исторической и социальной обстановке, которая в той или иной степени влияет на процесс и результат социализации. Однако нарастание апатии и равнодушия со стороны молодых людей, проживающих в развитых странах, сопровождается еще одним малоизученным и опасным процессом: активным вовлечением европейской молодежи в деятельность террористических и экстремистских группировок, чаще всего исповедующих ценности радикального ислама. В последнее время этот процесс нарастает и в России. Основным инструментом вербовки и пропаганды новой идеологии и новых ценностей, радикальной политической культуры и экстремистских форм политического поведения становятся электронные СМИ.
Как справедливо отметила А. Н. Гуреева, «генерация и обмен контентом, вовлечение в интернет-дискурс и обсуждение вопросов политической жизни в интерактивном режиме в социальных сетях и на других коммуникативных площадках Интернета представляют
собой новые модели медиаактивности в политической сфере» [11, с. 329]. Количество времени, проводимого современным человеком за компьютером, просмотром новостей и изложением собственной точки зрения на политические реалии, неуклонно растет. При этом для молодежи «главными источниками новостей о событиях в нашей стране служат социальные сети и блоги в интернете (35-45 %), новостные, аналитические и официальные сайты в интернете (20 %), телевидение (11-19 %), мессенджеры (4 %). Если говорить о популярности социальных сетей и мессенджеров, то наиболее популярные в России социальные сети и мессенджеры (топ-5): WhatsApp (83 %), YouTube (75 %), «ВКонтакте» (61 %), Instagram (53 %) и Telegram (42 %). Наибольший интерес аудитории соцсетей и мессенджеров вызывают следующие материалы (топ-5): новости о событиях в стране и мире (49 %), политика (42 %), образование и саморазвитие (39 %), юмор (37 %), а также еда и рецепты (36 %)»1. Из этого следует, что электронные СМИ как участники процесса социализации личности зачастую несут большую нагрузку, чем семья и школа, а в контексте политической социализации их влияние нельзя недооценить, потому что этот вид информирования имеет обширный, часто обновляемый контент, привлекательную форму подачи и круглосуточное воздействие на молодежную аудиторию. Важной особенностью электронных СМИ является возможность вовлечения аудитории в диалог посредством различных форм обратной связи: онлайн-комментирование, голосование за понравившийся материал, распространение понравившихся материалов через блоги и персональные страницы в социальных сетях.
В ходе системного анализа выявлено, что массмедиа были и остаются важнейшим институтом политической социализации молодежи по сравнению с институтами государственной молодежной политики, в том числе молодежными объединениями, молодежными палатами и парламентами. Мы разделяем мнение российских ученых, что молодежь уходит не в политический протест, а в свой виртуальный мир [12], поэтому внимание органов власти должно быть направлено на информационную молодежную политику, важны механизмы и адекватные каналы трансляции в СМИ, интернете, соц-сетях и т. д.
Стоит сказать, что для современного политического процесса характерен определенный парадокс. В то время как ценности либеральной идеологии в большей или меньшей степени становятся ориентиром для политического развития большинства стран мира, в странах развитой демократии всё с большей тревогой говорят о растущей политической апатии молодежи, о ее нежелании участвовать в деятельности традиционных политических институтов, о «закате» партийной политики. Однако нарастание апатии и равнодушия со стороны молодых людей, проживающих в развитых странах, сопровождается еще одним малоизученным и опасным процессом: активным вовлечением европейской молодежи в деятельность террористических и экстремистских группировок, чаще всего исповедующих ценности радикального ислама. В последнее время этот процесс нарастает и в России. Основным инструментом вербовки и пропаганды новой идеологии и новых ценностей, радикальной политической культуры и экстремистских форм политического поведения становятся социальные сети.
Сегодня киберсоциализация расширяет спектр рисков и угроз, так как глобальная сеть открывает молодым людям доступ практически к любому контенту: от онлайн-библиотек, фильмотек, виртуальных концертных залов до сайтов, содержащих информацию манипулятивного и деструктивного характера.
1 Медиапотребление и активность в интернете [Электронный ресурс]. Аналитический обзор ВЦИОМ. 23 сентября 2021. URL: https://wciom.ru/analytical-reviews/analiticheskii-obzor/mediapotreblenie-i-aktivnost-v-internete (дата обращения: 12.02.2022).
Цифровые платформы могут служить площадкой создания радикального молодежного движения и нового движения диссидентов. Наибольшую опасность представляет особая «разновидность» киберпреступников, на сайтах которых распространяются радикальные доктрины, ведется широкая пропагандистская кампания террористического или экстремистского содержания.
Агрессивность информационного воздействия в настоящее время актуализирует постоянное внимание к вопросам влияния кибертехнологий на подрастающее поколение. Перед российским обществом возникла проблема формирования готовности молодых граждан к противодействию вовлечению в киберэкстремистскую деятельность. Согласно мнению Е. В. Диденко, «к подвиду информационного экстремизма относят киберэкстремизм как экстремизм, распространяющийся только в сети Интернет посредством персональных компьютеров, мобильных телефонов, планшетов и др.» [13, с. 39].
При данных обстоятельствах вполне объективно говорить о необходимости усиления государственного регулирования деятельности цифровых СМИ в России. Для того чтобы противостоять киберугрозам, российские законодатели утвердили ряд поправок в Федеральный закон от 27 июля 2006 года № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», касающихся распространения информации в социальных сетях: 1) социальные сети, насчитывающие более 500 тыс. пользователей в сутки, попадают под контроль Роскомнадзора и будут включены в специальный реестр социальных сетей. В этом перечне значатся YouTube, Facebook, Tik Tok, Instagram, Twitter, «Одноклассники», «ВКонтакте», Telegram и WhatsApp; 2) при выявлении противоправного контента социальные сети должны незамедлительно ограничить доступ к нему. Владельцы соцсетей теперь должны будут сами искать и блокировать фейк-ньюс, призывы к экстремизму, суицидам, детскую порнографию, информацию о наркотиках, а также призывы к участию в массовых беспорядках и несанкционированных митингах.
Согласно федеральному законодательству Роскомнадзор блокирует службы обмена сообщениями, которые отказываются предоставлять данные своих пользователей, и закрывает доступ к сайтам, которые классифицируются как «экстремистские».
С 1 марта 2021 года вступили в силу изменения в ст. 13.15 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (КоАП) о злоупотреблении свободой массовой информации. Статья вводит административную ответственность СМИ за публикации про включенные в список иностранных агентов организации, объединения и физических лиц без указания их статуса «иноагента». Согласно нововведениям СМИ обязаны будут делать маркировку при упоминании всех иноагентов. Под действие федерального законодательства подпадают иностранные веб-ресурсы, дискриминирующие российские СМИ (в их числе всё те же Twitter, Facebook, YouTube).
Таким образом, согласно российскому законодательству все интернет-ресурсы: вебсайты, чаты, электронные библиотеки, блоги и т. д. приравниваются к средствам массовой информации с соответствующей уголовной, гражданской и административной ответственностью, которую несут традиционные СМИ.
В Совете Федерации обсуждают законодательные меры по предупреждению кибер-насилия в отношении детей и кибербулинга и ужесточение ответственности за фейк-ньюс. В КоАП и Уголовном кодексе РФ могут появиться отдельные статьи о травле и оскорблении несовершеннолетних в Интернете, а также с помощью мобильных телефонов и мес-сенджеров.
Данные законодательные меры направлены на создание действенного и оперативного механизма пресечения распространения в социальных сетях противоправной, деструктивной и недостоверной общественно значимой информации.
Некоторые исследователи отмечают, что «Интернет представляет собой альтернативную сферу мобилизации, которая может быть более космополитичной по стилю и содержанию» [14, с. 56]. Поэтому среди основных направлений оптимизации информационного воздействия массмедиа на молодежь следует выделить профилактику протестного политического поведения.
Необходимо решать важные задачи по совершенствованию системы управления ме-диаобразованием, повышению медийной грамотности и медиакультуры. В структуру ме-дийно-информационной грамотности входят: «умение осознавать свои информационные потребности; грамотно и безопасно искать и находить нужную информацию; оценивать ее и анализировать с точки зрения качества; грамотно и безопасно использовать эту информацию; и в соответствии с определенными нормами и правилами создать и продвигать свой собственный контент» [15, с. 124-125].
Так, например, в 2017 году по итогам Международного форума «Медиаобразование в педагогической сфере: опыт и новые подходы к управлению» Министерство образования и науки РФ заказало разработку стратегии и ведение страниц на популярных интернет-площадках, популярных среди молодежи: «Планируется привлекать к мероприятиям, анонсируемых Минобрнауки, блогеров, освещающих как общие темы, так и связанные с образовательной, научной или социальной сферой в социальных медиа "ВКонтакте", "Одноклассники", Facebook, Twitter, Instagram, YouTube, Livejournahy1.
Кроме того, в целях государственного регулирования медиаобразовательной политики и укрепления цифрового интеллекта российской молодежи Министерством науки и высшего образования в 2021 году разработана «Стратегия цифровой трансформации отрасли науки и высшего образования в РФ». Данный документ подготовлен с учетом передовых мировых тенденций, а также российского опыта цифровой трансформации отрасли науки и высшего образования.
Таким образом, глубокая «интернетизация» политической и социальной жизни потребовала детального пересмотра коммуникаций с использованием электронных медиа. Проведенный анализ показал, что электронные медиатехнологии имеют огромный арсенал по манипуляции сознанием и поведением молодого поколения, чьи установки не имеют четких ориентиров. Гиперактивное влияние электронной медиасреды на форматы социально-политических событий становится фактором нестабильности и бросает вызов системе национальной безопасности. Сегодня остро встает социальная проблема по поводу пропаганды экстремизма и терроризма в социальных сетях, деструктивного контента и отсутствия цензуры в Интернете.
Использование медиаобразовательных технологий и реализация задач повышения медиаграмотности и медиакультуры молодых граждан позволят задействовать их креативность в интересах государства и гражданского общества. Органы власти заинтересованы в выработке продуктивных механизмов общественного контроля за формированием в молодежной среде духовных ценностей, отвечающих национальным интересам страны, воспитании патриотизма и гражданской ответственности за ее судьбу.
Список источников
1. Политическая социология: учебник / под ред. Ж. Т. Тощенко. М.: Юрайт, 2015. 623 с.
2. Кон И. С. Социология личности. М.: Изд-во полит. лит-ры, 1967. 383 с.
1 Ликбез XXI века. Задача сегодняшнего дня - повышение медиаграмотности детей и подростков [Электронный ресурс]. URL: https://ug.ru/likbez-xxi-veka-zadacha-segodnyashnego-dnya-povyshenie-mediagramotnosti-detej-i-podrostkov/?ysclid=kzmtbletj4 (дата обращения 19.01.2022).
3. Лисовский В. Т. Духовный мир и ценностные ориентации молодежи России: учеб. пособие для вузов. СПб., 2000. 508 с.
4. Волков Ю. Г., Добреньков В. И., Кадария Ф. Д. Социология молодежи: учеб. пособие для студентов вузов. Ростов н/Д: Феникс, 2001. 575 с.
5. Бондаренко С. В. Социальная структура виртуальных сетевых сообществ: монография. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 2004. 319 с.
6. Вершинин М. С. Политическая коммуникация в информационном обществе: монография. СПб., 2001. 256 с.
7. Васецкий А. А., Малькевич А. А. «Новые СМИ» в процессе политической социализации молодежи // Управленческое консультирование. Актуальные проблемы государственного и муниципального управления. 2011.№ 3. С. 43-48.
8. Емельянов В. А. Создание прокремлевских молодежных общественно-политических организаций // Вестник МГГУ им. М. А. Шолохова. 2012. № 3. С. 104-109.
9. Мархинин В. В, Ушакова Н. В. Молодежный парламентаризм в современной России: тенденции и перспективы развития в регионах // Власть. 2019. № 4. С. 40-45.
10. Гудков Л. «Поколение Z»: Молодежь времени путинского правления // Вестник общественного мнения. 2020. № 1-2 (130). С. 21-121.
11. Гуреева А. Н. Роль медиаактивности российской молодежи в процессе медиатизации политики // Вопросы теории и практики журналистики. 2020. T. 9, № 2. С. 325-334.
12. Бродовская Е. В., Домбровская А. Ю., Пырма Р. В. Влияние цифровых коммуникаций на формирование профессиональной культуры российской молодежи: результаты комплексного прикладного исследования // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2019. № 1 (149). С. 228-251.
13. Диденко Е. В. Анализ состояния проблемы киберэкстремизма среди молодежи // Инновационные технологии в подготовке современных профессиональных кадров: опыт, проблемы: сб. науч. тр. / Челяб. филиал РАНХиГС. Челябинск, 2019. С. 37-42.
14. Горбатова Н. В., Малькевич А. А. Современные СМИ как инструмент политической социализации молодежи // Управленческое консультирование. 2015. № 5. С. 52-63.
15. Малик Е. Н. Воздействие СМИ на политическую культуру и социально-политическую активность молодежи / Академия ФСО России. Орел, 2021. 140 с.
References
1. Politicheskaia sotsiologiia [Political sociology]. Moscov, Iurait, 2015, 623 p. (In Russ.).
2. Kon I. S. Sotsiologiia lichnosti [Sociology of personality]. Moscov, Izd-vo polit. lit-ry, 1967, 383 p. (In Russ.).
3. Lisovskii V. T. Dukhovnyi mir i tsennostnye orientatsii molodezhi Rossii [The Spiritual World and Value Orientations of Russian Youth]. St. Petersburg, 2000, 508 p. (In Russ.).
4. Volkov Iu. G., Dobren'kov V. I., Kadariia F. D. Sotsiologiia molodezhi [Sociology of youth]. Rostov n/D, Feniks, 2001, 575 p. (In Russ.).
5. Bondarenko S. V. Sotsial'naia struktura virtual'nykh setevykh soobshchestv [The social structure of virtual network communities]. Rostov n/D, Izd-vo RGU, 2004, 319 p. (In Russ.).
6. Vershinin M. S. Politicheskaia kommunikatsiia v informatsionnom obshchestve [Political communication in the information society]. St. Petersburg, 2001, 256 p. (In Russ.).
7. Vasetskii A. A., Mal'kevich A. A. «Novye SMI» v protsesse politicheskoi sotsializatsii molodezhi ["New Media" in the process of political socialization of youth]. Upravlencheskoe konsul'tiro-vanie. Aktual'nye problemy gosudarstvennogo i munitsipal'nogo upravleniia. 2011, no. 3, pp. 43-48. (In Russ.).
8. Emel'ianov V. A. Sozdanie prokremlevskikh molodezhnykh obshchestvenno-politicheskikh or-ganizatsii [Creation of pro-Kremlin youth socio-political organizations]. VestnikMGGUim. M. A. Sholok-hova. 2012, no. 3, pp. 104-109. (In Russ.).
9. Markhinin V. V, Ushakova N. V. Molodezhnyi parlamentarizm v sovremennoi Rossii: tendent-sii i perspektivy razvitiia v regionakh [Youth Parliamentarism in Modern Russia: Trends and Development Prospects in the Regions]. Vlast'. 2019, no. 4, pp. 40-45. (In Russ.).
10. Gudkov L. «Pokolenie Z»: Molodezh' vremeni putinskogo pravleniia ["Generation Z": Youth under Putin's rule]. Vestnikobshchestvennogo mneniia. 2020, no. 1-2 (130), pp. 21-121. (In Russ.).
11. Gureeva A. N. Rol' mediaaktivnosti rossiiskoi molodezhi v protsesse mediatizatsii politiki [The role of media activity of Russian youth in the process of mediatization of politics]. Voprosy teorii iprak-tiki zhurnalistiki. 2020, vol. 9, no. 2, pp. 325-334. (In Russ.).
12. Brodovskaia E. V., Dombrovskaia A. Iu., Pyrma R. V. Vliianie tsifrovykh kommunikatsii na formirovanie professional'noi kul'tury rossiiskoi molodezhi: rezul'taty kompleksnogo prikladnogo issledo-vaniia [The impact of digital communications on the formation of the professional culture of Russian youth: the results of a comprehensive applied research]. Monitoring obshchestvennogo mneniia: Eko-nomicheskie i sotsial'nyeperemeny. 2019, no. 1 (149), pp. 228-251. (In Russ.).
13. Didenko E. V. Analiz sostoianiia problemy kiberekstremizma sredi molodezhi [Analysis of the state of the problem of cyber extremism among young people]. Innovatsionnye tekhnologii v podgotovke sovremennykh professional'nykh kadrov: opyt, problemy. Cheliab. filial RANKhiGS, Cheliabinsk, 2019, pp. 37-42. (In Russ.).
14. Gorbatova N. V., Mal'kevich A. A. Sovremennye SMI kak instrument politicheskoi sotsializat-sii molodezhi [Modern media as a tool for the political socialization of youth]. Upravlencheskoe konsul'ti-rovanie. 2015, no. 5, pp. 52-63. (In Russ.).
15. Malik E. N. Vozdeistvie SMI na politicheskuiu kul'turu i sotsial'no-politicheskuiu aktivnost' molodezhi [The impact of the media on the political culture and socio-political activity of young people]. Akademiia FSO Rossii, Orel, 2021, 140 p. (In Russ.).
Информация об авторе Е. Н. Малик - кандидат политических наук, доцент, сотрудник Академии Федеральной службы охраны России.
Information about the author E. N. Malik - Candidate of Political Sciences, Associate Professor, Employee of the Academy of Federal Guard Service.
Статья поступила в редакцию 01.03.2022; одобрена после рецензирования 14.03.2022; принята к публикации 14.03.2022.
The article was submitted 01.03.2022; approved after reviewing 14.03.2022; accepted for publication 14.03.2022.
