CC BY
36
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2017. № 5
И.Г. Басова
(соискатель кафедры истории искусства исторического факультета МГУ
имени М.В. Ломоносова, научный сотрудник Государственной Третьяковской
галереи)*
ФОРМИРОВАНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ВКУСА
ЗАКАЗЧИКА В ИСКУССТВЕ НОВОГО ВРЕМЕНИ
НА ПРИМЕРЕ СЕМЬИ АПРАКСИНЫХ
Дворянский род Апраксиных играл видную роль в истории России. Принадлежавшие им некогда усадьбы, дома, картины позволяют причислить их к числу крупных частных заказчиков произведений искусства. В статье рассматриваются обстоятельства воспитания в семье Апраксиных, влиявшие на формирование художественных вкусов представителей рода на протяжении XVIII — первой половины XIX в. Эволюция воспитательной концепции конкретной семьи представлена на фоне общих тенденций в образовании среди высокопоставленных аристократов.
Ключевые слова: Апраксины, воспитание дворян, формирование художественного вкуса, образовательное путешествие в Европу, гувернеры, Лейденский университет, А.М. Кубарев.
Noble family Apraksin played a prominent role in the history of Russia. They owned rich estates, houses, paintings, so they can be ranked among the largest private customer of works of art. This article concerns the circumstances of education in the family Apraksin, had influenced the artistic taste of the members of the genus during the XVIII — first half XIX century. The evolution of the educational concept of family is presented on the background of general trends in education among high-ranking aristocrats.
Key words: Apraxins, the education of the nobility, the formation of artistic
taste, an educational trip to Europe, tutors, Leiden University, A.M. Kubarev
* * *
Фельдмаршал Степан Федорович Апраксин (1702—1758) был первым представителем известного рода, воспитанным в соответствии с требованиями Нового времени. Он очень рано остался без отца. Опекуны, граф П.М. Апраксин, генерал-адмирал граф Ф.М. Апраксин и А.И. Ушаков, на плечи которых легли заботы о его образовании, принадлежали к ближайшему окружению Петра I. Они прививали своему воспитаннику те новые жизненные принципы, которые активно культивировались самим Петром.
С началом петровских преобразований на историческую сцену выходит новый тип человека, опирающийся на иную, чем в эпоху
* Басова Ирина Геннадьевна, тел.: 8-916-315-94-22; e-mail: Nika3410@yandex.ru
Средневековья, шкалу ценностей. Требования, предъявляемые законом Нового времени к служилому человеку, изложены в сочинении «Юности честное зерцало»1. В петровское время впервые формулируется основная цель воспитания всякого дворянина, которая будет неизменной на протяжении двух последующих веков. Эта цель состоит в служении Отечеству во имя «общей народной пользы»2. Впервые начинают признаваться личные заслуги перед обществом: юношу «не славная его фамилия и не высокий род приводит... в шляхетство, но благочестные и достохвальные его поступки»3. Символом успешной карьеры становится Слава и материальное вознаграждение, «ибо как кто служит, так ему и платят, по тому и счастие себе получает»4.
Объектом рационального изучения в первой половине XVIII в. становится видимый окружающий мир, а не область метафизического, как это было в Средние века. Рационализация сознания повлекла за собой поворот в обучении юношей в сторону конкретных знаний и навыков. Они обязаны были знать языки, быть обученными конной езде, танцам, шпажной битве, а также могли бы «добрый разговор учинить»5. Именно так и воспитывали С.Ф. Апраксина. В записке из семейного архива читаем, что в детстве Степан Федорович «обучен был геометрии и наукам, касающимся до военного ремесла, и знал притом совершенно немецкий язык»6.
Начиная с петровской эпохи характерным признаком русской культуры стало стремление к осмыслению чужих культур и активному взаимодействию с ними. По замечанию Б.И. Краснобаева, «сама направленность новой культуры на реальную действительность, на познание мира обусловливала необходимость и желательность культурного взаимообмена с другими народами»7. Контакты с европейскими странами стали более тесными во многом благодаря большому потоку молодых людей, отправленных первым русским императором для обучения за границу. Непосредственное знакомство с культурной традицией европейских стран способствовало формированию художественного вкуса, хотя и понимание задач, и освоение форм нового искусства носило поначалу хаотичный
1 Юности честное зерцало, или показание к житейскому обхождению, собранное от разных авторов. Напечатася повелением царскаго величества. СПб., 1717.
2 Цит. по: Черная Л.А. Русская культура переходного периода от Средневековья к Новому времени: Автореф. дисс. ... докт. ист. наук. М., 2000. С. 28.
3 Там же. С. 11.
4 Цит. по: Каганов Г. Петербург в контексте барокко. СПб., 2001. С. 26—30.
5 Юности честное зерцало. С. 13.
6 Пекарский П.П. Об истории рода Апраксиных и опись документов архива Виктора Владимировича Апраксина (РГИА. Ф. 1088. Оп. 2. Ед. хр. 885. Л. 89).
7 Краснобаев Б.И. Очерки по истории русской культуры. Ч. 1. М., 1985. С. 25.
характер, а коллекции составлялись часто без определенных принципов. «Несмотря на это, — пишет О.С. Евангулова, — ранний этап общения с художественными ценностями Западной Европы чрезвычайно важен, ибо закладывает фундамент многогранной и объективной оценки произведений, заставляет стремиться к тому, чтобы и у нас все было как у всех и желательно не хуже, а лучше, чем у других»8.
С.Ф. Апраксин не имел возможности непосредственно познакомиться с европейской культурной традицией, так как начало его карьеры приходится на период правления преемников Петра I, когда существенно сократилось число русских, обучающихся за рубежом. Однако к концу первой четверти XVIII в., даже не выезжая за границу, человек, близкий к придворным кругам, мог развить вкус к искусству Нового времени. Это стало возможным, во-первых, благодаря многочисленным коллекциям, собранным Петром I и его ближайшими сподвижниками: А.Д. Меншиковым, Я.В. Брюсом, А.С. Матвеевым, В.В. Голицыным, Д.М. Голицыным, Ф.М. Апраксиным и др.9 Во-вторых, целый ряд иностранных художников приезжает в Петербург, распространяя моду на совершенно новые жанры живописи, в первую очередь — портрет.
Образцы европейской живописи можно было видеть в коллекции первого русского публичного музея — Кунсткамеры (главным образом работы голландских и фламандских художников)10. Некая картинная галерея существовала и в Летнем саду.
Воспитывала и сама городская среда Петербурга. Она не просто знакомила с новыми градостроительными принципами, не только демонстрировала незнакомые доселе правила планировки и оформления фасадов жилых домов. Улицы города украшались новыми для русской почвы видами сооружений, такими как триумфальные арки и обелиски. Возведенные в честь военных побед, они служили проводниками идеи триумфа русского оружия и, таким образом, воспитывали истинных «сынов Отечества».
Исходя из вышеперечисленных условий у высокопоставленных заказчиков первой половины — середины XVIII в. формировалось особое понимание задач изобразительного искусства. Оформленные с барочной помпезностью интерьеры, коллекции художественных
8 Там же. С. 67.
9 Неверов О.Я. Собиратели редкостей из окружения Петра Великого // Из истории петровских коллекций: Государственный Эрмитаж. СПб., 2000. С. 129—145; Тихонов Ю.А. Мир вещей в московских и петербургских домах сановного дворянства. М., 2008.
10 Подробнее см.: Побединская А.Г. Голландские картины из коллекции Кунсткамеры // Из истории петровских коллекций: Государственный Эрмитаж. СПб., 2000. С. 146-163.
произведений рассматривались ими как неотъемлемая часть образа успешного дворянина, зримая составляющая собственных заслуг.
Сын С.Ф. Апраксина, Степан Степанович (1756—1827), чье взросление происходило уже в других исторических реалиях, двух лет от роду остался без отца, а в 15 лет у него умерла и мать. Заботы о его воспитании легли на плечи опекунов, среди которых были граф Н.И. Панин, князь А.Б. Куракин, граф Ф.А. Апраксин.
Во второй половине XVIII в. образование дворянского юношества носит уже более упорядоченный характер. Значимость обучения привилегированного сословия осознавалась на государственном уровне. Молодые люди, поступившие на военную службу и не обладавшие определенным уровнем знаний, могли на всю жизнь остаться солдатами, без права получения офицерского чина. Грозила кара и их родителям11. Начинают разрабатываться новые методики преподавания, все больше становится грамотных, квалифицированных учителей, все больше людей излагают в трактатах свои представления о задачах воспитания12.
Начальное воспитание С.С. Апраксин получил дома, как и большинство его сверстников. Художественной и мемуарной литературой начала XIX в. создан ряд карикатурных образов малограмотных французов-воспитателей. Однако существовала и прослойка квалифицированных гувернеров, которая состояла на службе у представителей наиболее просвещенной и богатой аристократии13. Есть основания полагать, что воспитатели С.С. Апраксина принадлежали к этому высокопрофессиональному кругу гувернеров. С раннего детства Степан Апраксин воспитывался вместе с Алексеем Куракиным14. Первым их учителем был Вильнёф. До этого Виль-нёф восемь лет жил в качестве воспитателя в доме П.Б. Шереметева, т.е. уже имел по меньшей мере одну положительную рекоменда-
11 Чечулин Н.Д. Воспитание и домашнее обучение в России в XVIII веке // Дела и дни. Исторический журнал. Кн. 1. Петроград, 1920. С. 101.
12 Теплов Г.Н. Наставление сыну. СПб., 1760; Бецкой И.И. Учреждения и уставы касающиеся до воспитания и обучения в России юношества обоего пола: Во удовольствие общества собраны и новым тиснение изданы. СПб., 1774; Новиков Н.И. Об эстетическом воспитании // Прибавление к Московским ведомостям. 1784. № 59—61; Бестужев А.Ф. О воспитании // Санкт-Петербургский журнал. 1798. Ч. 1-3.
13 В качестве примера можно привести Ромма и круг его знакомых, многие из которых тоже были гувернерами (см.: Чудинов А.В. Французские гувернеры в России конца XVIII века: стереотипы и реальность // Европейское Просвещение и цивилизация России / Отв. ред. С.Я. Карп, С.А. Мезин. М., 2004. С. 330-339).
14 Письмо Александра Борисовича Куракина к княгине Н.А. Репниной по поводу смерти матери С.С. Апраксина, А.Л. Апраксиной // Архив кн. Ф.А. Куракина, издаваемый под ред. М.И. Семеновского: В 10 т. Т. 6. СПб., 1896. С. 303-304 (далее - Архив Куракина).
цию, данную блестяще образованным человеком. О том, насколько добрую память гувернер оставил в сердцах своих воспитанников, можно судить по письму Алексея Куракина к брату (1785 г.): «Когда Вы увидите Шереметева, скажите ему со своей стороны, что ввиду плачевной судьбы и бедственного положения, в котором находится наш бывший гувернер Вильнёф, мы ему учредили с Апраксиным пенсион в размере двухсот рублей в год каждый. Так как он был и его гувернером тоже и его возможности больше моих, не сделает ли он чего-нибудь для бедного старика, которому осталось всего несколько лет жизни?»15 Об уровне образования самого Вильнёфа можно судить по следующему факту: он составил для своих учеников несколько научных трактатов «в пределах их возраста» по французской грамматике, морали, риторике, логике, поэзии, теоретический и практический, познанию человеческого тела, физике и метафизике. «Я надеюсь, — писал он, — что эти трактаты, ясные и понятные, базирующиеся на лучших авторах в своей области, в короткое время дадут достаточно пищи их воображению, чтобы вдохнуть в них вкус к хорошей литературе и тем наукам, которые формируют человека ученого, порядочного, любезного и полезного своей родине»16.
С середины XVIII в. среди высшей аристократии все более распространяется обычай после домашнего обучения отправлять юношей на несколько лет за границу для продолжения образования. В качестве сопровождающего с детьми ехал гувернер, снабженный специальным «планом обучения». Подготовкой планов занимались компетентные родственники, как правило те, кто сам учился за границей17. Сочинялись также инструкции для наставников. Для Муасси, сопровождавшего С.С. Апраксина и А.Б. Куракина, такую инструкцию написал граф Н.И. Панин. В ней были подробно изложены обязанности гувернера, перечислен круг вопросов, которыми он должен был заниматься, и описан план самого путешествия18. Муасси, так же как и его предшественник Вильнёф, имел высокий уровень образования и продолжал заниматься науками со своими воспитанниками, а не просто следил за их поведением и обеспечением всем необходимым. В письме Александру Борисовичу Куракину, выступавшему в роли наставника
15 Архив Куракина. Т. 1. С. 75 (здесь и далее перевод с фр. мой. — И.Б.).
16 Там же. Т. 6. С. 249—250 (пер. с фр.).
17 Так, план для троих братьев Голицыных, оставшихся сиротами и обучавшихся в Лейдене и Страсбурге в 1780-х гг., составлял Н.Б. Юсупов (Берелович В. Образовательные стратегии русских аристократов. Воспитание сирот Голицыных (1782— 1790) // Европейское Просвещение и цивилизация России. М., 2004. С. 318—329).
18 НИОР РГБ. Ф. 222. П. V. Д. 5.
своего младшего брата Алексея и Степана Апраксина, Муасси писал: «...я пишу Вам наспех письмо, мой князь, так как берегу силы для изучения с Вашим дорогим братом французского языка, мифологии и сравнения ее затем со священной историей; [я должен] исправить три его конспекта лекций, чтобы их оформить стилистически и орфографически грамотно, наконец, заняться с ним приятным и полезным чтением, стремясь сформировать у него вкус к хорошей и полезной литературе»19.
С. Апраксин и А. Куракин отправились учиться в Лейденский университет. Лейден, родина Рембрандта, издавна гордился достижениями в области изобразительного искусства. Лейденский университет был популярен среди русской аристократии. В 1770-е гг. вместе с ними здесь обучалась целая плеяда студентов из России: братья Н.П. и С.П. Румянцевы, Н.Б. Юсупов, А.К. Разумовский. Несколькими годами раньше там учились Н.П. Шереметев и Александр Куракин. В будущем они составили цвет русского общества, занимали высокие государственные должности, оставаясь любителями науки и художеств.
С.С. Апраксин прожил в Голландии вместе с А. Куракиным с февраля 1775 по июнь 1776 г. О том, чему и у кого они учились в университете, известно из их обширной переписки с А.Б. Куракиным.
Обучение в университете в XVIII в. было не просто способом получить определенную специальность, а, скорее, возможностью для разностороннего знакомства с самыми разными областями знаний, с тем чтобы приготовить себя к государственной службе. Студенты в полной мере осознавали свое предназначение и главную цель обучения. Вот что писал, например, Александр Куракин в своих воспоминаниях о пребывании в Лейдене: «Моя главная цель - стать просвещенным гражданином и затем принести пользу моей родине.»20.
Главным руководителем занятий у Куракина и Апраксина был «добродетельный профессор Пестель»21. Занятия длились с 7 утра до 22 часов. Большое внимание уделялось изучению иностранных языков. Занятия языками (французским, латинским, немецким и английским) стояли в расписании С.С. Апраксина четыре раза в неделю. По-немецки Степан Степанович надеялся научиться говорить свободно, по-английски он бегло читал прозу и пытался говорить. В расписание были включены такие предметы, как право, история, физика, математика, фехтование.
19 Архив Куракина. Т. 7. С. 377 (пер. с фр).
20 Архив Куракиных. Т. 6. С. 243 (пер. с фр ).
21 Там же. Т. 1. С. 461.
Большое внимание в учебной программе уделялось эстетическому воспитанию. Значение образования в области культуры и искусства было очевидно для многих дворян. Князь Хованский, например, писал в инструкции гувернеру, сопровождавшему двух его сыновей, отправлявшихся учиться за границу, что они должны в числе прочих брать уроки искусств, «каковы музыка, рисование, гражданская архитектура и искусство сохранения книг»22. В учебном плане С. Апраксина и А. Куракина стояли уроки игры на скрипке и мандолине. Обучали молодых людей и рисованию, о чем пишет С.С. Апраксин23. Практические навыки, полученные на этих занятиях, помогали воспитанникам в дальнейшем более компетентно судить о качестве и достоинствах художественных произведений.
Живые впечатления о европейском искусстве позволяло получить непосредственное знакомство с частными собраниями. Уже через три дня по прибытии в Лейден С. Апраксин и А. Куракин едут в Гаагу, расположенную неподалеку24. Там они осматривают коллекцию картин и кабинет принца Оранского. Сам Лейден был знаменит сразу несколькими крупными художественными коллекциями: у доктора Таса была живописная галерея; Хардинг обладал прекрасным собранием эстампов, коллекцией фламандской живописи владел бургомистр ван дер Марк.
Для многих юношей период заграничного обучения стал началом их собирательской деятельности. Во время своего первого путешествия начал составлять картинную галерею молодой А.С. Строганов, посещая публичные продажи. Николай Юсупов писал, что и он уже собрал маленькую коллекцию картин, которую разместил в своей комнате25.
С.С. Апраксин, в отличие от большинства своих сверстников, за границей гораздо более интересовался театральными постановками. Это увлечение стало потом одним из самых страстных в его жизни. Он так описывает ярмарочную неделю в Лейдене: «Среди других развлечений приезжали артисты из Гааги — и после четырех или пяти представлений сложили багаж, так как выступать им было невыгодно и на спектакли к ним ходили мало. Между тем они ставили очень милые пьесы, в первую очередь оперу под названием "Битва в Иври", которая в скором времени, я думаю, появится в России. Музыка в спектакле очень красива, особенно исполнение [грома] битвы, которое происходило за сценой. Роль Генриха IV тоже очень хороша. Но закончим говорить об этом, этот разговор
22 Цит. по: Чечулин Н.Д. Указ. соч. С. 107.
23 Архив Куракина. Т. 7. С. 407.
24 Там же. С. 355.
25 Там же. С. 337.
будит во мне желание еще раз увидеть спектакль, а для студента Лейденского университета это было бы неуместно»26.
По завершении обучения молодые люди отправлялись в путешествие. А.С. Строганов сочинил письмо к некому другу, в котором последовательно доказывал пользу путешествий: оно «является замечательным способом образовать себя в искусствах войны, мира или искусстве делать дела, сравнением различных правительств, обычаев, религий, открытий и методов каждой страны. И как пчела летит высасывать лучший сок из цветов, чтобы сделать свой замечательный мед, так и путешественник должен собирать повсюду то, что является наиболее подходящим для формирования Духа и Сердца, чтобы завоевать достоинство и вернуться полезным для своей Родины»27. Но для того чтобы достичь названной цели, путешествовать с пользой и не смотреть на все «глупым взглядом», нужно было, по мысли Строганова, «иметь уже взращенный ум, предварительные знания, хотя бы поверхностные, в географии, истории, политике и изящных искусствах»28. Планы путешествий, как и планы обучения, тщательно продумывались заранее29.
Маршрут путешествия С. Апраксина и А. Куракина был не совсем типичен для традиционного Grand tour. Обычно молодые люди обязательно посещали Италию, Францию, иногда Англию. С.С. Апраксин и А. Куракин побывали только во Фландрии и Германии. Отчасти это объясняется тем, что, кроме образовательных, поездка преследовала оздоровительные цели. Летом 1776 г. С.С. Апраксин и А.Б. Куракин отправляются с Муасси на воды в Спа. По пути путешественники планируют останавливаться в других старинных городах, таких как Намюр, Берген-оп-Зом, Утрехт, Неймеген, Дюссельдорф, Кельн, Бонн. В Дюссельдорфе предполагался осмотр всемирно известной картинной галереи.
Большую часть путешествия молодые люди провели во Фландрии, в Спа. Обратившись к старинным путеводителям, можно составить представление о том, чем могли любоваться путешествен-
26 Там же. С. 417 (пер. с фр).
27 Цит. по: Кузнецов С.О. Пусть Франция поучит нас «танцовать». СПб., 2003. С. 470.
28 Там же. С. 471.
29 Вот пример подобного плана, изложенный в письме С.Г. Строганова к сыну, А.С. Строганову, будущему президенту Академии художеств, обучавшемуся в Швейцарии и путешествовавшему по Европе в 1752—1756 гг.: «При сем сообщаю вам о плане вояжу, который для вас сочинил дядя ваш Александр Григорьевич и примечаниями снабдил. Также какие книги должно Вам с собой иметь. Господину профессору Миллеру, который ныне при Академии секретарем служит, этот план весьма понравился. Рекомендации в Италию от Его Сиятельства графа Михаила Ларионовича вам пришлю» (Там же. С. 415).
ники двести с лишним лет назад. В Спа прогулки и экскурсии были составлены в основном с целью лицезрения природных красот. Однако в окрестностях можно было видеть расположенные на живописной скале руины замка Франшимон (строительство замка было начато в XI в.), украшенный легким четырехколонным портиком замок Жюстенвиль и некоторые другие. Свободное время молодые люди могли проводить в первом в мире казино «Ла редут». Казино не являлось игорным домом в современном смысле этого слова. Скорее оно походило на собрание, где развлекались, в том числе и танцами, и театральными представлениями. Само здание, расположенное в центре города, представляло собой шедевр архитектуры XVIII в. «Огромный зал образует каре 75 на 33 шага. Центр был предназначен для танцев; колонны образовывали вокруг галерею для игральных столов. Зал для спектаклей, очень милый и в лучшем вкусе, сообщается с большим салоном посредством подвижного настила, который устанавливают в дни балов. В зале для спектаклей играют на французском драмы, комедии, водевили, некоторые комические оперы. Представления шли три раза в неделю. Два раза в неделю — концерты. Главный зал "Ла редут" образовывал фойе театра»30. Любителю театральных зрелищ С.С. Апраксину было что посмотреть в этом курортном европейском городе. Видимо, под впечатлением от вечеров и спектаклей в «Ла редут» много лет спустя он построит огромный дом в центре Москвы, где будет развлекаться вся московская знать и который бесконечным чередованием балов и представлений будет очень напоминать «первое в мире казино».
Подводя итоги рассуждениям об образовании придворных аристократов во второй половине XVIII в., следует отметить, во-первых, существенно возросший по сравнению с первой половиной века уровень знаний в различных сферах, в частности, в области изобразительного искусства. Свидетельством тому служит расцвет печатной продукции по искусству, которая пользовалась спросом. Под названиями «кабинетов» и «музеев» издавались многочисленные каталоги коллекций и «сборники древностей», прививая чуткому читателю «новый классический вкус»31. Просвещенные заказчики имели возможность ознакомиться с многочисленными увражами по теории архитектуры, содержащими образцовые проекты построек
30 Nouveau guide du voyager dans Liege, Spa, Chaufontaine et les environs: orné de 9 gravures et d'un beau plan de la ville Philippart Freres Libraires s/d. P. 148—149 (пер. с фр.).
31 Пожарова М.А. «Потом помчусь гулять по свету, за книгой обтеку весь мир». О феномене путешествия в европейской культуре XVIII века // Иностранные мастера в Академии художеств. М., 2007. С. 148.
различного назначения32. Проблемы, связанные со строительством, широко обсуждались в обществе, и многие представители дворянства чувствовали себя компетентными в этой области33.
Наряду с архитектурой по теоретическим и практическим трактатам изучалось и садоводческое искусство. Алексей Куракин в своем имении Куракино сам участвовал в разбивке английского парка, получая от этого громадное удовлетворение34. Замысел владельца угадывается и в структуре парка Ольгова, принадлежащего С. Апраксину. Развитый вкус и основательные знания позволяли дворянам, выступавшим в роли заказчиков, порой на равных общаться со специалистами-исполнителями.
Как можно оценить результаты обучения самого С.С. Апраксина? Хотя срок его пребывания в Лейдене был сравнительно невелик, уровень полученного образования был таков, что в конце жизни С.С. Апраксин планировал издать записки — трактаты по разным наукам. Он писал своему сыну: «Если успею при тебе, то для тебя же издам в свет записки мои по геометрии, фортификации, правоведению и другим наукам, коим в молодости моей упражнялся. Ежели не успею, то найдете после меня мои рукописи»35. Обуче-
32 Головин Е.М. Краткое руководство к гражданской архитектуре или зодчеству, изданное для народных училищ Российской империи. СПб., 1778, 1789, 1804; Историческое и практическое разсуждение о гражданской архитектуре, сочиненное на итальянском языке Капитаном и Государственной Адмиралтейской Коллегии Архитектором Филиппом-дел-Медиком, тосканского Герцогства города Каррары дворянином, а с оного на Российский язык переведенное Капитаном Афанасием Петровым. СПб., 1785; Себастиан ле Клерк. О пяти чинах архитектуры по правилам Виньоловым с прибавлением французского чина / Пер. с франц. СПб., 1790; Лем И. Начертание древних и нынешняго времени разнонародных зданий, как то: храмов, домов, садов, статуй, трофеев, обелисков, пирамид и других украшений. С описанием, как располагать и производить разныя строения, со изъяснением мер и употребляемых материалов и с приложением десяти гравированных таблиц, содержащих разных восемьдесять одну фигуру. Ч. 1—7. СПб., 1803.
33 Одним из примеров, подтверждающих эту мысль, служит следующее письмо Алексея Куракина: «Я Вам отправляю проект Вашей церкви в Павловском. Я очень приветствую идею, но я бы не сказал того же об исполнении, или прежде всего о плане. Купол непомерно велик. Мне кажется, что его нельзя осуществить в реальности. Он весьма неприятен взгляду, и вы хорошо сделаете, если велите его изменить. Если этот купол уменьшить, здание будет милым, и я вам советую это исполнить. Великий князь, которому я показал план, был со мной согласен» (Архив Куракина. Т. 1. С. 71 (пер. с фр.)).
34 Вот что он писал в письме брату: «Я нахожусь в доме только во время сна и обеда. Все остальное время я провожу на территории, предназначенной для сада, где лично, вместе с 20 рабочими, тружусь над созданием английского парка, который я делаю по всем правилам этого искусства и в принятом вкусе. Привлекая столь мало рабочих, я рассчитывал на то, чтобы все могло делаться на моих глазах и чтобы после иметь возможность с удовлетворением сказать себе, что все сделанное — мое собственное творение» (Архив Куракина. Т. 1. С. 258 (пер. с фр.)).
35 РГИА. Ф. 1088. Оп. 2. Ед. хр. 885. Л. 286.
ние за рубежом позволило С.С. Апраксину приобщиться к некой общеевропейской культурной традиции, выступать в дальнейшем в роли просвещенного и самостоятельного в своих суждениях заказчика. Хотя мы не располагаем материалом, который позволил бы говорить о «художественном цитировании» в его дальнейших архитектурных заказах, о связи с европейским художественным процессом свидетельствует, например, поразительное внешнее сходство главного дома в Ольгове, перестроенного по заказу С.С. Апраксина, и замка Broekhuysen в провинции Утрехт в Голландии, возведенного к 1794 г., то есть практически в то же время36.
Начиная с XIX в. многие высокопоставленные семьи отдают своих детей в привилегированные военные корпуса, где образование становится все более узкоспециальным, поэтому эстетическое воспитание оставалось прерогативой домашних учителей и гувернеров.
В школе колонновожатых завершил образование сын С.С. Апраксина, Владимир Степанович (1796—1833). Там преподавались главным образом математика, фортификация, черчение, история и астрономия. Однако благодаря воспитанию в семье, где царила любовь к театру, В.С. Апраксин, став взрослым и поступив на службу в Конный полк, поддерживал отношения со многими театральными деятелями, вел с ними переписку, организовывал в своем доме в Петербурге различные театральные постановки и «живые картины». П.С. Яковлев, сотрудник Общества любителей российской словесности при Московском университете, управляющий Московским Императорским театром и переводчик Ф.Ф. Кокошкин, директор Императорского театра А.М. Гедеонов, Вас. Л. Пушкин — вот неполный список его корреспондентов. В.С. Апраксин был знаком с такими известными личностями, как переводчик, издатель и редактор Н.И. Греч, писатель и журналист Ф.Б. Булгарин и др. Близким знакомым семьи Апраксиных был известный итальянский певец Дж. Рубини.
Вместо традиционного Grand tour Владимиру Степановичу пришлось впервые побывать в Европе в качестве участника Заграничного похода русской армии 1813—1814 гг. Владимир служил тогда прапорщиком, а затем подпоручиком Свиты Его Императорского Величества по квартирмейстерской части. В.С. Апраксин принимал участие во многих крупных сражениях. Несмотря на это, служба в Свите давала возможность во время затишья вести образ жизни, приближенный к его привычному. Многочисленные
36 План и фасад замка Broekhuysen можно видеть на иллюстрации в издании: Choix de monumens, édifices, et maisons les plus remarquables du Royaume des Pays-Bas / Par P.J. Goetghebuer, architecte, l'un des directeurs de la société royale des beaux arts et de littérature à Gand. Gand, M DCCC XXVII. P. 43, planche LXI.
неопубликованные письма Владимира бабушке, Н.П. Голицыной, присланные из этого похода, часто не отличаются от обычных путевых заметок. Останавливаясь в разных городах, он обязательно осматривал местные архитектурные памятники. Кроме Парижа, одним из самых красивых городов представлялся В. Апраксину Франкфурт-на-Майне. Он восхищается красотой старинных замков в окрестностях Либховица, рядом с Майнингеном, в Штутгарте. В описании архитектуры Владимир не касается вопросов стиля, времени создания или имен зодчих. В его впечатлениях отсутствует сколько-нибудь серьезная оценка художественного образа памятника. Эталоном в суждении о художественной значимости того или иного сооружения для него является архитектура Петербурга. Так, гранитные мосты в Дерпте не уступают, по его мнению, в красоте мостам российской столицы37. Этим замечанием Владимир выражает высшую степень похвалы. Также и в Штутгарте улицы такие же широкие, как в Петербурге, и мощены, как Полицейский мост38. В отличие от путешественников XVIII в., этот юноша не испытывает ощущения новизны, необычности от того, что он видит. Европа, ее архитектура, образ жизни для него уже являются частью той среды, в которой он и сам был воспитан. Сравнивая различные города с российской столицей, он переживает эффект «узнавания».
Следует отметить, что в 17 лет он уже имеет сложившийся круг интересов, который позволяет ему не искать разрозненных, случайных художественных впечатлений, а выбирать то, что ему близко. По семейной традиции Владимир страстно увлекался театром. В любом городе, где бы ни останавливался на отдых их корпус, он обязательно посещает какой-нибудь спектакль. Самый лучший театр, как считал юноша, был во Франкфурте-на-Майне, где их корпус простоял несколько недель. «Театр очень хорош, и мы туда ходим каждый день. Здесь дают много постановок, которые часто идут в Петербурге, например "Фаншон", "Золушка", "Ричард Львиное Сердце" и много других»39. В других письмах Владимир неизменно хвалит хорошее исполнение и красивые декорации. Преисполненный ликования, юноша посещает всевозможные спектакли в Париже.
37 НИОР РГБ. Ф. 64. П. 84. Ед. хр. 48. Л. 7.
38 Там же. Л. 23—24.
39 НИОР РГБ. Ф. 64. П. 84. Ед. хр. 48. Л. 19—19 об. (пер. с фр.).
«Фаншон» — опера Фридриха Гиммеля, впервые поставлена в Петербурге в 1805 г. «Золушка» — опера с хорами и балетом на музыку Д. Штейбельта была поставлена в Эрмитажном театре в Петербурге в 1810 г. В Москве в 1811 г. в здании Нового Арбатского театра была показана опера с тем же названием Н. Изуара. «Ричард Львиное Сердце» — комическая опера А.Э.М. Гретри, премьера которой состоялась в Париже в театре Итальянской комедии.
С грандиозным спектаклем сравнивает Апраксин и благодарственный молебен на площади Людовика XV, на котором присутствовали император и все войска.
Сестры В.С. Апраксина, Наталья Степановна (в замужестве Голицына) и Софья Степановна (в замужестве Щербатова), в отличие от него самого, подолгу жили за границей. Софья Степановна (1798—1886) впервые отправилась в Европу в свадебное путешествие в 1817 г. Супруги провели несколько лет в Италии. Следуя по маршруту прибывшего туда вел. кн. Михаила Павловича, чета Щербатовых посетила Неаполь, Рим, Флоренцию, Ливорно. Пребывание в Италии способствовало развитию художественного вкуса С.С. Щербатовой, увеличению ее активности в качестве заказчицы произведений искусства. Из своего первого заграничного путешествия Софья Степановна привезла, по меньшей мере, один живописный, один графический и один скульптурный собственный портрет40. Интерес к современной живописи она сохранила на протяжении всей жизни41. Восторженный отзыв оставил о ней акварелист П.Ф. Соколов, называя ее «необыкновенно умной жен-щиной»42.
Наталья Степановна (1796—1890) в 1820-е и 1840-е гг. подолгу жила в Карлсбаде и Эмсе, на зиму переезжая в Париж, где имела широкие возможности для ознакомления с европейской художественной культурой. Несмотря на то что ее впечатления достаточно поверхностны и мимолетны, Н.С. Апраксина уже в полной мере осознает, что компетентность в области искусства составляет важный атрибут ее высокого социального положения. В Париже она заказала Л. Герсану свой парадный портрет во вкусе «салонной живописи», который хранился в родовой усадьбе Голицыных Зу-бриловке43.
40 Кипренский О.А. Портрет княгини С.С. Щербатовой. 1819. Бумага, итальянский карандаш, сангина. 36,3x27,6. ГТГ, Р-670; Массо Ф. Портрет С.С. Щербатовой. 1810-е. Х., м. ГРМ, Инв. Ж-179; Бартолини Л. Портрет княгини С.С. Щербатовой. Конец 1810-х. Мрамор. 84x46. Фонд Маньяни Рокка, Парма. Инв. 200.
41 В 1840-м г. Ж.Д. Кур исполнил портреты всех членов семьи С.С. Щербатовой (Ж.Д. Кур. Портрет С.С. Щербатовой. 1840. Х., м. 100x80. Государственный литературный музей. Копия портрета, исполненная дочерью модели, Ольгой Алексеевной Голицыной, находится в Государственном музее истории Санкт-Петербурга (Х., м. 100,4x80,4. Инв. ЬА-150-ж); Ж.Д. Кур. Портрет А.Г. Щербатова. 1840. Х., м. 100,5x81,0. Государственный литературный музей; Кур Ж.Д. Портрет Е.А. Щербатовой. 1840. Х., м. 165x123. Государственный Эрмитах; Ж.Д. Кур. Портрет О.А. Щербатовой. 1840. Х., м. Томский областной художественный музей).
42 Соколов П.П. Воспоминания / Ред. вступ. статья и прим. Э. Голлербах. М., 1930. С. 226.
43 Герсан Л. Портрет княгини Н.С. Голицыной. 1824. Х., м. 123x96. ГМИИ им. А.С. Пушкина. Инв. 810.
К воспитанию подрастающего поколения в семье Апраксиных всегда относились очень серьезно. Владимир Степанович Апраксин имел четверых детей. В 1828—1829 гг. он вел переписку с профессором Московского университета, преподавателем кафедры римской словесности А.М. Кубаревым44, пытаясь нанять его в качестве домашнего учителя для своих сыновей Виктора и Петра45. В переписке корреспонденты излагают друг другу свое понимание главных задач воспитания. Важнейшей целью, как и 100 лет назад, остается «нравственное образование ума и сердца» детей. Основываясь на традициях, насчитывающих почти вековую историю, В.С. Апраксин пишет, что желал бы видеть в своих детях в первую очередь «достойных сынов России и полезных членов общества»46. Для вернейшего достижения данной цели он, вопреки существовавшему обычаю нанимать учителей-иностранцев, прилагает все старания, «чтобы поручить их образование единоземцу, рожденному в одном с ними законе и одушевленному любовию к Отечеству, коему обязаны они посвящать жизнь»47. Количество предметов на первых порах должно было быть небольшим. А.М. Кубарев предполагал преподавание латинского языка и, по желанию, греческого, затем математики и музыки. «Вот три рычага, — писал он В.С. Апраксину, — которые поднимают груз всех других наук. Всему прочему можно выучиться шутя и без посредства учителя»48.
Патриотично настроенному В.С. Апраксину не удалось осуществить свои планы и доверить воспитание сына русскому профессору. Виктору пришлось довольствоваться традиционным гувернером-французом по фамилии Дюпаскье. Дальнейшее образование Виктор Владимирович Апраксин получил в Московском университете на юридическом факультете (1839—1843).
Как можно понять из переписки с А.М. Кубаревым, Апраксины не ставили своей целью дать детям специальное образование в области изобразительных искусств. Однако ценность эстетического воспитания осознавалась ими в полной мере. Все дети В.С. Апраксина были хорошо знакомы с историей искусства, имели тонкий художественный вкус. Немалая роль в формировании их эстетических пристрастий принадлежит матери, Софье Петровне Апраксиной, урожденной Толстой. С.П. Апраксина лично была знакома со
44 Письмо В.С. Апраксина А.М. Кубареву (НИОР РГБ. Ф. 11/I. П. 36. Ед. хр. 16); А. Кубарев. Письмо к С.П. Апраксиной (НИОР РГБ. Ф. 11/I. П. 63. Д. 37); Письма А.М. Кубарева к В.С. Апраксину (НИОР РГБ. Ф. 11/I. П. 63. Ед. хр. 36).
45 Виктору в это время было семь лет, Петру тогда было только пять.
46 НИОР РГБ. Ф. 11/1. П. 63 Ед. хр. 36. Л. 2.
47 Там же.
48 Там же. Л. 4 об. - 5.
многими художниками и писателями, в том числе с В.А. Жуковским и А.С. Пушкиным; на протяжении долгих лет близко дружила с Н.В. Гоголем и А.А. Ивановым.
Не последнюю роль в формировании вкуса детей сыграло заграничное путешествие, в которое С.П. Апраксина отправляется 1845—1848 гг. Одна из ее дочерей, Наталья Владимировна (1820— 1853), вела путевой дневник49. Судя по записям, она в полной мере обладала тем, что А.С. Строганов называл «взращенный ум». Все увиденное вызывает ее неподдельный интерес: и готический Миланский собор, и барочная церковь Св. Михаила в Мюнхене, и неоклассическая вилла Мельци. Разнообразие описываемых памятников свидетельствует о широте ее кругозора. Она характеризует художественные особенности памятника, называет время его создания, интересуется именами архитекторов и скульпторов, выделяет наиболее значимую с исторической точки зрения информацию.
Прослеживая историю воспитания потенциального заказчика художественных произведений на примере семьи Апраксиных на протяжении полутора веков, мы можем прийти к выводу, что изобразительное искусство играло немалую роль в формировании личности просвещенного человека. Коллекционирование в начале XVIII в. считалось престижным увлечением, но занимались этим больше из желания подражать императору, чем из интереса к самим произведениям. Однако знакомство с известными образцами изобразительного искусства со времен Петра I признавалось важнейшим этапом в процессе «окультуривания» молодого человека.
Обучение за границей, ставшее во второй половине XVIII в. среди высшей аристократии достаточно распространенным явлением, способствовало более близкому знакомству с европейским искусством. Все шире становится круг людей, целенаправленно собирающих художественные коллекции, способных судить о качестве произведений искусства. Постепенно под влиянием эпохи Просвещения возрастает дидактическая роль живописи. Сюжеты из истории призваны были выступать в роли наглядного пособия для воспитания высоких нравственных качеств в человеке. Они порицали пороки и воспевали добродетели.
К началу XIX в. изучение памятников культурного наследия становится внутренней потребностью образованного человека. Круг истинных любителей художеств все более расширяется. Обычным становится наличие в усадьбах портретной галереи, более или менее обширной коллекции произведений искусства, нередко привезенных из-за границы.
49 НИОР РГБ. Ф. 11/1. П. 49. Ед. хр. 25.
Представители рода Апраксиных оказались довольно поздно (учитывая их высокое положение и даже близость ко двору) втянутыми во всеобщее среди высшей знати увлечение изобразительным искусством. Воспитание художественного вкуса в семье Апраксиных всегда было как бы на периферии интересов, и это сочеталось с настороженным отношением к европейскому культурному наследию. В придворных кругах большее распространение получила другая позиция: дворянин — слуга своего Отечества, но при этом он является наследником общеевропейской культуры. Однако взгляды Апраксиных по сути являются отзвуком отечественной педагогической мысли: такие взгляды излагались в сатирических журналах Н.И. Новикова, журнале «Патриот» В.В. Измайлова (1804), а также трактате А.А. Прокоповича-Антонского «Слово о воспитании» (1798).
Только к 1820-м годам, когда за границей подолгу живут вышедшие замуж дочери С.С. Апраксина, представителям рода удается достичь неких, если так можно выразиться, «стандартов» в области художественного образования, принятых в кругу высшей аристократии. Процессу постепенного вовлечения Апраксиных в круг людей, интересующихся изобразительным искусством, в немалой степени способствовали их родственные связи с Куракиными, Строгановыми, Голицыными, Толстыми — семействами, где традиции приверженности к искусству имели вековую историю. Так, у Н.С. Голицыной интерес к коллекционированию возник, вероятно, не без влияния брата ее супруга, Ф.С. Голицына, который владел знаменитой усадьбой Зубриловка.
Своеобразие воспитания в семье Апраксиных явилось причиной такой особенности их художественной деятельности, как ее явно прослеживающаяся патриотическая направленность. Любое начинание, будь то реконструкция усадьбы или заказ портретной галереи, в первую очередь имело целью отразить огромный вклад отдельных представителей рода в историю России. Другой спецификой их деятельности стало преобладание у представителей рода интереса к содержанию художественного произведения над интересом к качеству его исполнения. Наконец, стоит отметить особенную любовь Апраксиных к отечественной художественной школе.
Список литературы
1. Берелович В. Образовательные стратегии русских аристократов. Воспитание сирот Голицыных (1782—1790) // Европейское Просвещение и цивилизация России / Отв. ред. С.Я. Карп, С.А. Мезин. М., 2004.
2. Каганов Г. Петербург в контексте барокко. СПб., 2001.
3. Краснобаев Б.И. Очерки истории русской культуры XVIII в.: В 4 т. / Гл. ред. Б.А. Рыбаков. Т. 1. М., 1985.
4. Кузнецов С.О. Пусть Франция поучит нас «танцовать». СПб., 2003.
5. Неверов О.Я. Собиратели редкостей из окружения Петра Великого // Из истории петровских коллекций: Государственный Эрмитаж. СПб., 2000.
6. Побединская А.Г. Голландские картины из коллекции Кунсткамеры // Из истории петровских коллекций: Государственный Эрмитаж. СПб., 2000.
7. Пожарова М.А. «Потом помчусь гулять по свету, за книгой обтеку весь мир». О феномене путешествия в европейской культуре XVIII века // Иностранные мастера в Академии художеств. М., 2007.
8. Тихонов Ю.А. Мир вещей в московских и петербургских домах сановного дворянства. М., 2008.
9. Черная Л.А. Русская культура переходного периода от Средневековья к Новому времени. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 2000.
10. Чечулин Н.Д. Воспитание и домашнее обучение в России в XVIII веке // Дела и дни. Исторический журнал. Кн. 1. Петроград, 1920.
11. Чудинов А.В. Французские гувернеры в России конца XVIII века: стереотипы и реальность // Европейское Просвещение и цивилизация России / Отв. ред. С.Я. Карп, С.А. Мезин. М., 2004.
Поступила в редакцию 27 июня 2017 г.
