CC BY
27
ФУНДАМЕНТАЛЬНАЯ НАУКА ВУЗАМ
ФОРМИРОВАНИЕ ГИПОТЕЗЫ
з. д. ходаковского о сакральном
ФАКТОРЕ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОГО города
I О. Н. Чаплыгина
Аннотация. В статье рассматривается проблема формирования гипотезы о сакральном происхождении восточнославянских городов. Исследуются причины, позволившие в первой половине XIX в. археологу З. Д. Ходаковскому, который проводил обследования древних славянских и финских городищ, предложить столь дискуссионную идею.
Ключевые слова: сакральный, градообразование, городище, З. Д. Ходаковский, П. Иродионов, народные предания.
Summary. The article deals with the issue of the formation of a hypothesis on the sacral origin of East Slavic towns. The author examines the reasons why archeologist Z. D. Khod-akovsky who researched ancient Slavic and Finnish settlements suggested such a debatable idea in the first half of the 19th century.
Keywords: sacral, town origin, site of ancient settlement, Z. D. Khodakovsky, P. Irodi-onov, oral legends.
258
Со второй четверти XIX в. в отечественной историографии начался спор вокруг памятников которые у славянских народов получили название «городища» (например, польское -grodziska). Спор был вызван нашумевшими работами З. Д. Ходаковского (Адама Чарноцкого), поверхностно исследовавшего сотни городищ и пришедшего к выводу, что это «святые окопы», то есть священные места, куда сходились славяне для языческого поклонения. Кроме того, по его мнению, некоторые городища являлись прообразами городов [1, № 17, с. 30, № 18, с. 99; 2, № 12, с. 467; 3, с. 23; 4, с. 38-93; 5, с. 34-141, 165].
В современной научной литературе объяснением взгляда Ходаковского (городища - это остатки языческих капищ) и некоторых его последователей (И. И. Срезневский, Д. А. Корсаков и др.) нередко служит оговорка, что еще «раскопки городищ не проводились». Зато происхождение другой точки зрения (городища - это остатки древних поселений) связывается с постепенным накоплением сведений о вновь открытых памятниках (К. Калайдович, И. Фундуклей и др.) [6, с. 8.]. То есть одна идея «родилась» от незнания, другая - от развития того же знания. И это не смотря на единовременность существования обоих гипотез.
ЕК
Исторические науки
Причина, приведшая Ходаковско-го к оригинальному выводу, механизм выработки гипотезы серьезно историками не рассматриваются. А вывод исследователя действительно был оригинален. Можно сказать, что уже со времени автора «Повести временных лет» и до начала XIX в. существовали два взгляда на городища. Первый, городища - места убежищ (необитаемых); второй, городища - заброшенные города [7, с. 181-199]. Однако Ходаковский не стал продолжателем ни первого, ни второго. Встает вопрос, что его побудило сделать иной вывод? Наше исследование можно вести в социокультурном поле, которое позволит найти источник идеи и раскрыть механизм превращения идеи в фактор регуляции индивидуальной творческой активности.
К сожалению, Ходаковский не рефлексировал о причине мотивации сделанного вывода. Конечно, он был рационалистом и в своих работах подчеркивал, что городищам часто давались сакральные имена. Поэтому можно предположить, что одной из причин оригинального вывода могла послужить интерпретация исследователем топонима «Ладога». Известно, что в польской хронике Яна Длугоша (XV в.) и в киевском «Синопсисе» (1674 г.) указывается, что у славян существовала богиня любви Лада [см.: 8, с. 47-50] (лишь намного позже эти сообщения были признаны фольклористами выдумкой Длугоша) [см., напр.: 9, с. 164-166]. На предположение о зависимости гипотезы Хода-ковского от такого сообщения наталкивают авторские рассуждения, сделанные в 1821 г. о Ладоге, что это «место названо в честь божества Ладо» [5, с. 137]. Исследователь на-
шел похожий топоним и на территории родной ему Белоруссии, поэтому добавил: «Сходные условия ландшафта местности явились причиной появления старинного селения Ладовы близ Могилева... Одно правило действовало в разных местах» [там же]. При всем том, сделанный здесь вывод Ходаковского, скорее был уже следствием его идеи, для которой он искал подтверждения.
Продолжать поиск следует в другом месте, и им станет исторический нарратив XVIII в. Н. П. Рычков в одной из своих работ рассказал о приписываемой местными жителями сакральной функции «Чертову городищу», лежащему недалеко от города Елабуги. Как отметил сам Рычков, местный заводчик Красильников рассказал ему там легенду о бывшем в этом месте городе, который якобы в древности славился «вещуном или Оракулом». Основываясь на данных визуальной археологической разведки и исторического предания, Рычков предложил интересную реконструкцию процесса возникновения древнего города: он вырос на месте древнего языческого храма [10, с. 45-47]. О таком же предназначении древних насыпей около города Торопца писал и священник П. Иродионов. Он заметил, что там «приносили жертвы идолам и оным поклонялись». Историо-писатель отметил, как торопчане прозвали «нарочито окопанные» холмы: «и до ныне называются оне поклонными» [11, с. 10]. То есть именно народ наделил сакральным характером торопецкие холмы.
Снова вернемся к предположению Ходаковского (и, конечно, Иро-дионова), что первоосновой города послужило языческое капище. Мог-
259
1 / 2011
Преподаватель
260
ли ли оказать влияние на вывод исследователя некоторые строки из Св. Писания? В Библии есть места, где сообщается о городах - языческих центрах (как, впрочем, и о городах, выросших из мест сельских поселений, торгов, оборонительных центров и т.д.). Например, город Бее-Дагон носил имя божества Даго-на или Ваал-Меон, названный в честь бога Ваала [12; 13]. В неканонических Маккавейских книгах имеются известия о городе Атаргатионе, в котором находилось капище божества, давшее имя городу и преданное огню Иудой Маккавеем [14]. Влияние указанных мест из Св. Писания на вывод священника - провинциального историописателя могло иметь место, но не оно позволило окончательно решить творческую задачу.
Предположение о существовании у восточных славян культовых центров находит подтверждение и в русском былинном эпосе. Конечно, выделить древнюю дохристианскую основу былины исследователи еще не могли. В ряде былин, где героями являются Чурило и Дюк Степанович, указываются города то Волын-город, то Кие-вец, то Галич или просто место на Почай-реке, которые наделены чертами родоплеменных культовых центров. Так, в былине «Чурила и князь Владимир», записанной П. Н. Рыбниковым, описывается «двор» Чурилы из «теремов до семидесяти».
Двор у Чурилы на семи верстах, Около двора все булатный тын, Воротики были все стекольчатые, Подворотенки дорог рыбий зуб. На том дворе на Чуриловом, На две-де, на три на стороны Стояло теремов до семидесяти
[15, с. 360].
В другой былине «Чурило Пленко-вич», также записанной Рыбниковым, в описании двора присутствует еще указание на теремы златоверхие [16, с. 352]. И. Я. Фроянов и Ю. И. Юдин, вслед за О. Ф. Миллером, указали, что таким образом обычно описывается двор в колядках. А обрамление двора объясняется стремлением оградить себя от внешнего мира [17, с. 182183]. В былине «Чурила и князь Владимир» внутренне убранство жилища Чурилы представляет из себя окружающий мир, космос:
Все в терему по небесному: Вся небесная луна понаведена
была... [15, с. 361].
Еще ярче культовая функция жилища показана в былине «Чурило Плен-кович». Там читаем:
На небе солнце, - и в тереме
солнце,
На небе месяц, - и в тереме
месяц,
На небе звезды, - и в тереме
звезды,
На небе зори, - и в тереме зори: Все в терему - по-небесному
[16, с. 353].
И. Я. Фроянов и Ю. И. Юдин подметили, что хозяин такого культового поселения наделен свойствами предводителя, вождя (боярский сын) [17, с. 183]. Это свидетельствует только о том, что этническая память народа сохранила древние славянские корни эпоса, в котором нашло отражение представление о племенном административно-культовом центре. Конечно, былины могут служить для нас источником, зафиксировавшим такое явление, но исследователь второй половины XVIII - первой половины XIX вв. им еще не пользовался. Нельзя даже с уверенностью сказать,
Ек
исторические науки
что эти былинные сюжеты являлись контекстом на фоне, которого родилась идея Иродионова, а потом уже и Ходаковского.
Обратим внимание на еще один культурный контекст. Дело в том, что многие городища и даже курганы связывались в народном сознании с чем-то таинственным, загадочным и сакральным. На это уже во второй четверти XVIII в. указывал В. Н. Татищев. Он, например, заметил, что рядом с Андреевским городком, что на р. Сулак, находился «запустелой каменной город... но в него от суевер-ства никого не пусчают, сказуя многие басни» [18, с. 278]. В последующем З. Д. Ходаковский писал: «Городища, множеством своим и распространением далеко на север и на восток, без сомнения должны обратить на себя внимание тем более, что везде при них находятся названия древних Славянских богов» и, поэтому все городища «служат памятников веры» древних славян [2, с. 467; 3, с. 23]. Ему вторил П. П. Свиньин, заметивший, что народ сакрализовал древние «насыпи» [19, с. 104].
О различных преданиях, связанных с городищами, сообщали и исследователи второй половины XIX в. [см.: 20, с. 167; 21, с. 77]. Интересный обычай упомянул М. М. Забы-лин. Он указал, что в Старой Ладоге в Купальскую ночь ежегодно зажигают огонь на горе Городище [22, с. 77]. В начале XX столетия жители Костромской губернии рассказывали легенду о городище «Дивья гора» и чудской деве [см.: 23, с. 7].
Предположение о культовом значении некоторых городов делали не только русские исследователи. В конце того же XVIII в. немецкий
историк Л. А. Гебгарди, рассматривая немецкие средневековые источники о культах балтийских славян, тесно связал племенные центры обо-дритов, лютичей и руян с храмами [24, s. 41]. Вот только эти племенные центры не превратились в настоящие города.
Внимательное чтение исторического нарратива священника Ироди-онова позволило С. И. Маловичко приблизиться к открытию секрета его оригинального вывода. Как считает историк, Иродионов сам указал нам подсказку, которая дала ему возможность определиться, написав, как торопчане прозвали эти «нарочито окопанные» холмы возле города: «.И до ныне называются оне поклонными». Последнее замечание Иродионова дает основание предположить, что взгляд историописателя был сформирован не каким-либо конкретным историческим источником, а культурной средой, представленной народными рассказами и представлениями об «окопах» - городищах [25, с. 88-99].
В народной среде существовал взгляд на городища, как на места, связанные с языческими таинствами. Неслучайно, уже до вывода сделанного Ходаковским, два историописате-ля XVIII в. (Рычков и Иродионов) предположили, что описываемые ими городища и города могли произойти от мест языческих поклонений. Ходаковский не опирался на выводы этих исследователей (сносок на них нет), и мы можем предположить, что он и не был знаком с их работами. Однако Рычков и Иродионов указали на источник своей идеи - это народные предания. Уместно еще раз вернуться к словам Ходаковского:
261
1 / 2011
Преподаватель
262
«.Я осматривал и записывал городища и все прилежащие к ним имена (курсив наш - О. Ч.)» [2, с. 465]. Конечно, народ сакрализовавший такие места должен был давать им имена соответствующие (Чертово городище, Дивья гора и т.д.).
Вот какая причина могла способствовать рождению идеи Ходаков-ского о «святых окопах», представленных городищами. Значит не просто наблюдения за археологическими памятниками (городища, валы, рвы), а предания, то есть истории, передаваемые им местным населением, навивали мотив идее переросшей в гипотезу. Некоторые последователи Ходаковского были уже лишь последователями его идеи. На них воздействовала не народная культурная среда, а тексты (в первую очередь, того же Ходаковского). Например, вдохновленный публикациями Ходаковского поэт, публицист и археолог Ф. Н. Глинка в 1837 г. сакральный фактор градообразования приписал уже не только славянам, но вообще северным народам, заметив, что можно быть уверенным, «на месте недавно-бывшего Каменского стана, существовал давно древний Град Скандинавов (может быть следовавшим на север за полубаснословным Одином), или великий град Славян. может быть между этими многочисленными капищами (городищами. -О. Ч.). находились и капища древнего неизвестного народа» [26, с. 8].
Можно сказать, что народные предания как внешний фактор, повлияли на перевод проблемы городищ на неосознаваемые уровни осмысления, где собственно, и произошло решение творческой задачи. Именно они - устные предания, ве-
роятно, вызвали внезапное озарение, сыграли существенную роль в личностной мотивации автора дискуссионных статей. Сам же Ходаков-ский (как до него Иродионов) обладал чувственностью к той части «истины», которую другие обычно не замечали. Однако это говорит и о том, что тема его занятия была подсказана не научной логикой. Ее правила Ходаковский использовал уже, как в случае с Ладогой, post factum.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Ходаковский З. Д. Извлечение из плана путешествия по России для отыскания древностей Славянских // Вестник Европы. - 1820. - Ч. 113.
2. Ходаковский З. Д. Письмо Зориана Долен-ги Ходаковского к Издателю Северного Архива // Северный Архив. - 1822. - Ч. 2. - № 12.
3. Ходаковский З. Д. Пути сообщения в древней России // Русский исторический сборник, издаваемый Обществом истории и древностей Российских. - Т. 1 . - Кн. 1. -М., 1837.
4. Историческая система Ходаковского // Русский исторический сборник, издаваемый Обществом истории и древностей Российских. - Т. 1. - Кн. 3. - М., 1838.
5. Отрывок из путешествия Ходаковского по России // Русский исторический сборник, издаваемый Обществом истории и древностей Российских. - Т. 3. - Кн. 2. - М., 1839.
6. Куза А. В. Археологическое изучение Древней Руси // Древняя Русь. Город. Замок. Село. - М., 1985.
7. Маловичко С. И. Отечественная историческая мысль XVIII в. о возникновении и ранней социально-политической жизни древнерусского города (от киевского «Синопсиса» до «Нестора» А. Л. Шлецера. -Ставрополь, 2001.
8. Синопсис. - СПб., 1810.
9. Гейщор А. Митология на славяните. - София, 1986.
