CC BY
37
УДК 316.485:325.1 ББК 60.546.7-422.8 Л 82
А.В. Лубский,
доктор философских наук, профессор кафедры теоретической социологии и методологии региональных исследований Института социологии и реги-оноведения Южного федерального университета, г. Ростов-на-Дону, тел.: + 7(863)2184000, e-mail: [email protected]
А.В. Сериков,
кандидат социологических наук, доцент, директор Института социологии и регионоведения Южного федерального университета, г. Ростов-на-Дону, тел.: +7(863)2641755, e-mail: [email protected]
Д.Н. Стукалова,
младший научный сотрудник Института социологии ирегионоведенияЮжного федерального университета, г. Ростов-на-Дону, тел.: +7(863)2184000, e-mail: [email protected]
ФОРМАЛЬНЫЕ И НЕФОРМАЛЬНЫЕ ПРАКТИКИ УПРАВЛЕНИЯ КОНФЛИКТОГЕННЫМ ПОТЕНЦИАЛОМ МИГРАЦИОННЫХ ПОТОКОВ В ЛОКАЛЬНЫХ СООБЩЕСТВАХ1
(Рецензирована)
Аннотация. Статья посвящена анализу механизмов и ресурсов управления конфликтами, возникающими в локальных сообществах из-за миграции. Авторы рассматривают формальные и неформальные практики управления конфликтогенным потенциалом. В работе большое внимание уделено изучению подобного опыта и теоретических разработок в этом направлении. Под управленческими практиками в статье понимается деятельность субъектов государственной и муниципальной власти, направленная на снижение конфликтогенного потенциала миграционных потоков в локальных сообществах. Особое внимание авторы уделяют опыту германии в сфере урегулирования конфликтов между мигрантами и принимающим населением.
Ключевые слова: миграция, конфликты, локальные сообщества, практики управления, конфликтогенный потенциал, мигранты, принимающее население.
A.V. Lubsky,
Doctor of Philosophy, Professor of Department of Theoretical Sociology and Methodology of Regional Researches of the Institute of Sociology and Regional Studies of Southern Federal University, Rostov-on-Don, ph.: +7(863)2184000, e-mail: [email protected]
1 Статья выполнена в рамках проекта РгНФ № 16-33-00030 «Антропотоки и этнические диаспоры: социальные практики взаимодействия, особенности коллективных идентичностей и национальная безопасность в странах со сложной этнокультурной структурой (Россия и германия)».
A.V. Serikov,
Candidate of Sociology, Associate Professor, Director of the Institute of Sociology and Regional Studies of Southern Federal University, Rostov-on-Don, ph.: +7(863)2641755, e-mail: [email protected]
D.N. Stukalova,
Junior Researcher of the Institute of Sociology and Regional Studies of Southern Federal University, Rostov-on-Don, ph.: +7(863)2184000, e-mail: dar. [email protected]
FORMAL AND INFORMAL PRACTICES OF CONTROL OF THE MIGRATION FLOW CONFLICT POTENTIAL IN LOCAL COMMUNITIES
Abstract. The paper analyzes the mechanisms and resources of control of the conflicts arising in local communities because of migration. Authors consider formal and informal practices of control of the conflictogenic potential. Much attention in work is paid to studying similar experience and theoretical works in this direction. Administrative practices here are understood as the activity of subjects of the state and municipal authority directed to decreasing the conflictogenic potential of migration flows in local communities. Authors pay special attention to experience of Germany in the sphere of settlement of the conflicts between migrants and the accepting population.
Keywords: Migration, the conflicts, local communities, practice of control, the conflictogenic potential, migrants, the accepting population.
Конфликтогенный потенциал миграционных потоков обусловлен, прежде всего, трудностями, связанными с социальной адаптацией и интеграцией этнических мигрантов в локальных сообществах. Усиление конфликтогенного потенциала миграционных потоков, проявляющегося во взаимоотношениях между прибывающими группами и принимающим населением, сопровождается нарастанием межэтнической напряженности, содержащей риски этнических конфликтов [1]. В связи с этим возникает необходимость управления конфликтогенным потенциалом миграционных потоков в рамках национальной политики, прибегая не только к формальным, но и неформальным управленческим практикам [2, 3, 4].
Различные аспекты управленческих практик в сфере миграционной политики, направленной на регуляцию отношений между этническими мигрантами и принимающими сообществами в России, уже рассматривались в научной
литературе [5, 6, 7, 8, 9, 10]. При этом авторы отмечают, что такого рода управленческие практики применяются преимущественно в рамках административной политики, основу которой составляет российское миграционное законодательство [11, 12, 13]. В последнее время некоторыми исследователями поднимаются вопросы, связанные с возможностью им-плементации идей, почерпнутых из анализа зарубежного опыта в сфере управления миграционными потоками в зарубежных странах в российских условиях [14, 15, 16]. Отдельные вопросы, связанные с изучением проблем реализации национальной политики и управленческих практик в сфере регулирования миграционных потоков в контексте межэтнических отношений в полиэтнических регионах на Юге России, уже также привлекали внимание исследователей [16, 17, 18, 19, 20]. Однако формальные и неформальные практики управления конфликтогенным
потенциалом миграционных потоков в локальных сообществах еще не стали предметом пристального внимания отечественных ученых.
В научной литературе существуют различные представления об управленческих практиках, обусловленные различными пара-дигмальными предпочтениями исследователей. При этом одни из них считают, что «управленческие практики - это типизированные и относительно вариативные комплексы действий и взаимодействий индивидов, групп, общностей и организаций, обеспечивающих устойчивое функционирование социальных институтов и организаций» [21]. Другие - под этими практиками подразумевают особый вид управленческой деятельности, ориентирующейся на общественное мнение граждан и основанной на публичных ценностях [22].
Управленческие практики, связанные с регуляцией миграционных потоков в полиэтнических регионах, представляют собой деятельность субъектов государственной и муниципальной власти, направленную, прежде всего, на снижение конфликтогенного потенциала этих потоков в локальных сообществах. При этом можно выделить формальные и неформальные практики управления конфликтогенным потенциалом миграционных потоков. Формальные практики опираются на доктринальные основания национальной политики и миграционное законодательство. Кроме того, к формальным управленческим практикам можно отнести деятельность органов государственной и муниципальной власти, направленную на создание социально-экономических условий, облегчающих социальную адаптацию и интеграцию этнических мигрантов. Неформальные управленческие практики обусловлены социальными институтами, складывающимися в процессе взаимодействия этнических мигрантов, принимающих локальных
сообществ и органов власти. В этом плане управленческие практики, связанные с регуляцией миграционных потоков, можно рассматривать как действия, обусловленные формальными и неформальными институтами этнического взаимодействии, направленные на снижение конфликтогенного потенциала этих потоков в локальных сообществах.
Одним из препятствий в реализации управленческих практик снижения конфликтогенного потенциала миграционных потоков является риск этнокультурной маргинализации мигрантов. Это обусловлено тем, что этнические мигранты, как отмечают исследователи, даже при всех необходимых и благоприятных условиях не в состоянии порвать со своим прошлым образом жизни, культурными ценностями и ориентациями. это объясняет тот факт, что принимающее сообщество никогда не сможет принять этнических мигрантов окончательно. В результате мигранты, оказываясь между двумя системами этнокультурных ценностей, испытывают психологический дискомфорт, нередко сопровождающийся конфликтами с принимающими сообществами [23].
Национальная политика в современной России отдает приоритет формальным управленческим практикам регуляции миграционных потоков, направленной на снижение их конфликтогенного потенциала. эти практики опираются на миграционное законодательство Российской Федерации, включающее федеральные законы и другие нормативно-правовые акты, а также законы субъектов Российской Федерации, нормативно-распорядительные акты местного самоуправления, регламентирующие проживание и работу иностранных граждан на территории Российской Федерации. В настоящее время формальные практики управления конфликто-генным потенциалом миграционных потоков в России строятся на
основе Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года, утвержденной Указом Президента Российской Федерации 19 декабря 2012 г. [25], и Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 года, утвержденной Указом Президента Российской Федерации 13 июня 2012 г. [24]. Концепция государственной миграционной политики Российской Федерации ориентируется на полисубъектную модель управления миграционными потоками, в том числе в части снижения их кон-фликтогенного потенциала. эта модель предполагает подключение к практикам управления конфлик-тогенным потенциалом миграционных потоков, наряду с органами государственной и муниципальной власти, представителей гражданских организаций, национально-культурных объединений (диаспор) и объединений самих мигрантов (в том числе их профсоюзов), СМИ, учреждений образования и здравоохранения, социальных служб, союзов работодателей и предпринимателей. Децентрализация миграционной системы способствует снижению институциональных рисков, связанных с конфликтогенно-стью миграционных потоков.
Формальные управленческие практики регуляции миграционных потоков, направленные на снижение их конфликтогенного потенциала, опираются не только на нормативные, но и административные, в том числе силовые, ресурсы. Использование этих ресурсов позволяет органам государственной власти оперативно реагировать на возникшие конфликтогенные ситуации, предотвращая обострение отношений между мигрантами и принимающими сообществами. Однако силовые ресурсы, провоцируя дополнительную политизацию миграционных процессов и являясь источником воспроизводства
ведомственного национализма, зачастую блокируют перспективы участия негосударственных организаций и самих мигрантов в процессе их социальной адаптации и интеграции в локальные сообщества, а также гармонизации отношений между мигрантами и принимающим населением [26].
В связи с этим регуляция миграционных потоков, направленная на снижение их конфликтогенного потенциала в локальных сообществах, предполагает использование не только формальных, но и неформальных управленческих практик, ориентированных, прежде всего, на нормализацию взаимодействий между этническими мигрантами и местным населением. При этом можно выделить три основные группы неформальных управленческих практик, направленных на работу как с мигрантами, так и местным населением. это медиаторские, этнокультурно-просветительские и институциональные практики.
Медиаторские практики, как посредничество между сторонами с целью приведения их к примирению, направлены на предотвращение или урегулирование конфликтных ситуаций, возникающих между представителями различных этносов и культур, и обеспечение межкультурного взаимопонимания. Медиаторские практики, включающие, в том числе, выездные встречи с этническими мигрантами и принимающими сообществами, являются эффективным средством урегулирования незначительных этнических конфликтов на стадии их зарождения. При этом особое значение имеют полная и объективная информированность медиатора, его интегрированность в местное сообщество, а также авторитет и доверие со стороны как мигрантов, так и местных жителей [27].
Правовой основой медиаторских практик выступает Федеральный закон «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с
участием посредника (процедуре медиации)», вступивший в силу 1 января 2011 г. [28] и направленный на гармонизацию социальных отношений. Специалисты, называя медиацию «одним из наиболее эффективных методов реализации политической воли посредством предотвращения конфликтности в политическом пространстве» [29], относят ее к альтернативным формам разрешения этнических конфликтов с участием третьей, нейтральной, беспристрастной стороны - медиатора, который помогает сторонам выработать определенное соглашение по поводу предмета спора. При этом стороны полностью контролируют процесс принятия решения по урегулированию спора и условиям разрешения конфликтной ситуации [30]. Преимущество медиаторских практик заключается в том, что они отвечают интересам как этнических мигрантов, так и принимающего населения.
Этнокультурно-просветитель-ские практики как особый вид неформальных управленческих практик, направленных на снижение конфликтогенного потенциала миграционных потоков в локальных сообществах, включают непрерывную образовательную деятельность, охватывающую как этнических мигрантов, так и местное население. эта деятельность, способствуя адаптации мигрантов к языку и культуре принимающего сообщества, а также пониманию этим сообществом особенностей этнической культуры мигрантов, закладывает основы этнической толерантности как одного из важнейших факторов профилактики межэтнических конфликтов. На основе формирования представлений об особенностях исторического развития, культурных традиций и обычаев различных этносов этнокультурное образование выступает инструментом борьбы с ксенофобией и этнофобией и, следовательно, способствует снижению конфликтогенного потенциала
миграционных потоков. При этом в процессе этнокультурного образования целесообразно использовать ресурсный потенциал учреждений этнических культур [31].
В регионах России деятельность по этнокультурному образованию и просвещению, направленная на сохранение и развитие культурных традиций народов, населяющих страну, осуществляется на базе общеобразовательных, профессиональных, высших образовательных заведений, организаций дополнительного образования, культурно-досуговых учреждений, городских и региональных библиотек, музеев, театров, а также концертных площадок. В некоторых регионах осуществляется апробация учебной литературы по русскому языку и литературному чтению для детей мигрантов, учащихся 1-4 классов, адаптированной к национальной культуре и традициям и включающей литературные произведения различных народов.
Однако эксперты отмечают, что реализация этнокультурно-просветительской неформальной управленческой деятельности как профилактической методики снижения конфликтогенного потенциала миграционных потоков сталкивается сегодня с определенными проблемами [32]. Во-первых, в системе российского образования этнокультурное просвещение может осуществляться только в рамках дисциплин гуманитарной направленности, доля которых существенно сократилась с введением новых образовательных стандартов. Поэтому этнокультурно-просветительские мероприятия зачастую начинают носить формальный характер. Во-вторых, этнокультурно-образовательная деятельность на сегодняшний день недостаточно методически обеспечена, поскольку учебная литература ориентирована на профессиональное обучение, а не на решение просветительских задач. В-третьих, на сегодняшний
день существует проблема кадрового обеспечения этнокультурной образовательной и просветительской деятельности. Более того, большая часть педагогического состава не поддерживает реализацию данных программ, потому что это сокращает объемы основных гуманитарных дисциплин. Кроме того, существует проблема отсутствия профессиональной подготовки и владения необходимыми профессиональными компетенциями. «Без решения кадровой проблемы, - как отмечают исследователи, - реализация программных целей в сфере государственной национальной политики через институт образования становится невозможной и может произвести обратный эффект (трансляция этнических стереотипов, разжигание национальной розни и т.п.)» [32].
Расширение этнокультурно-про-светительских практик должно сопровождаться углублением сотрудничества учреждений образования с институтами гражданского общества, национально-культурными объединениями и традиционными религиозными общинами. Привлечение лидеров и активистов национальных объединений и диаспор к участию в мероприятиях этнокультурной направленности является наиболее доступным и эффективным инструментом профилактики ксенофобии. Кроме того, некоторые исследователи подчеркивают, что участие представителей различных этнических групп или целых диаспор в мероприятиях, связанных с благотворительной деятельностью, а также этнокультурных фестивалях, способствует росту межэтнического доверия и, как следствие, снижению конфликтогенного потенциала миграционных потоков [33].
В целом система этнокультурного образования и просвещения обладает значительным потенциалом для социальной адаптации и интеграции мигрантов в полиэтнической среде. Однако на сегодняшний
день это образование еще не является полноценным субъектом национальной политики. На институт образования возложена ответственность, но не предложены эффективные инструменты для качественного осуществления этой миссии. Основным субъектом реализации проекта должны стать сами школы, а не национально-культурные объединения, которые следует привлекать для проведения событийных культурных мероприятий (культурные праздники, памятные даты и т.д.).
Кроме того, идея этнокультурного образования и просвещения должна освещаться СМИ в наиболее точной и корректной форме. Население должно быть информировано о том, какие задачи и направления их реализации ставятся при осуществлении неформальных управленческих практик, направленных на нормализацию межэтнических отношений в локальных сообществах, в том числе и на снижение конфликтогенного потенциала миграционных потоков.
Кроме того, в рамках реализации неформальных управленческих практик снижения конфликтогенного потенциала миграционных потоков в России особое внимание должно быть уделено формированию толерантной институциональной среды в локальных сообществах как основы социальной адаптации и интеграции в них этнических мигрантов. Однако исследователи отмечают, что сегодня эта среда в полиэтнических регионах, и прежде всего в локальных сообществах, характеризуется целым комплексом рисков, обусловленных противоречиями на уровне формальных и неформальных управленческих практик, связанных с реализацией национальной политики в регионах [34; 107-135]. В связи с этим создание толерантной институциональной среды в локальных сообществах является одним из важнейших направлений формальных и неформальных
институциональных управленческих практик, связанных с пониманием этнокультурных различий и формированием моделей толерантного этнического поведения.
В целом формальные и неформальные практики управления конфликтогенным потенциалом миграционных потоков в локальных сообществах нуждаются в дальнейшем усовершенствовании. Во-первых, необходима трансформация миграционного законодательства, как на федеральном, так и региональном уровнях. Во-вторых, требуется спецификация практики управления конфликтогенным потенциалом миграционных потоков с учетом особенностей сложившихся межэтнических отношений в тех или иных локальных сообществах. При этом особое внимание следует уделять совершенствованию системы неформальных управленческих практик в сфере межэтнических взаимодействий мигрантов и принимающего населения.
Реализация Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации и Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации предполагает согласованную работу органов государственной и муниципальной власти, а также институтов гражданского общества, национально-культурных объединений, правозащитных, гуманитарных и просветительских организаций, СМИ, учреждений образования и здравоохранения, социальных служб, союзов работодателей и предпринимателей, поэтому регионы должны быть обеспечены профессионально подготовленными кадрами для достижения эффективных результатов по управлению миграционными потоками, в том числе направленному на снижение их конфликтогенного потенциала в локальных сообществах.
Деятельность региональных органов исполнительной власти, направленная на снижение
конфликтогенного потенциала миграционных потоков, должна осуществляться не в «пожарном» режиме, а носить диагностико-прогностический характер.
Административно-силовые способы управленческой деятельности в сфере межэтнических отношений, эффективные в условиях эскалации межэтнической напряженности, должны уступать место неформальным управленческим практикам (медиаторским, этнокультурно-просветительским и институциональным), которые пока еще носят в регионах эпизодический характер.
Система медиаторских практик в сфере регулирования конфликто-генного потенциала миграционных потоков требует развития и укрепления, в том числе за счет овладения представителями этнокультурных объединений, в процессе этнокультурного образования, медиативными компетенциями.
этнокультурно-просветитель-ские практики, направленные на взаимное преодоление этнических мифов и стереотипов, как в среде мигрантов, так и принимающего сообщества, должны способствовать снижению конфликтогенного потенциала миграционных потоков путем формирования толерантных установок в межэтнических взаимодействиях, как этнический фактор молодежи и фактор сте-реотипизации. этнокультурно-просветительские практики регуляции межэтнических отношений в регионах должны быть обеспечены компетентными кадрами и соответствующей учебной и учебно-методической литературой.
Институциональные практики управления конфликтогенным потенциалом миграционных потоков, направленные, с одной стороны, на сохранение этнической идентичности мигрантов, с другой - на их социальную адаптацию и интеграцию в принимающее сообщество, предполагают формирование соответствующей социальной
институциональной среды, предусматривающей активное участие в этом формировании не только органов государственной и муниципальной власти, но и самих мигрантов, а также представителей гражданских и культурно-национальных организаций.
эффективная реализация институциональных практик управления, направленных на снижение конфликтогенного потенциала, и корректировка системы отношений в этой сфере возможны только с условием систематического мониторинга общественного мнения. Кроме того, полезным может оказаться зарубежный опыт управления миграционными потоками и снижения их конфликтогенного потенциала. Так, некоторые ученые отмечают, что в переходе от авторитарной модели управленческих практик в сфере межэтнических отношений к демократической, стоит обратиться к опыту ФРГ, с учетом модификации его в соответствии с национальной спецификой российского общества [34; 257-288]. Либерально-демократическая модель управления межэтническими отношениями в ФРг включает в себя комплекс неформальных
практик, которые уже дают ряд положительных результатов. К таким практикам относятся: 1) участие гражданской общественности, этнических и религиозных объединений в подготовке и принятии муниципальных программ в области межэтнических отношений; 2) общественные инициативы в области повышения качества таких программ; 3) обучение работников муниципалитетов гуманитарным технологиям в сфере межэтнических отношений; 4) создание муниципальной системы содействия межэтнической интеграции, поддерживаемой региональными бюджетами и благотворительными фондами; 5) организация муниципальной сети гармонизации межэтнических отношений и использование прозрачной системы мониторинга.
Особое внимание в процессе реформирования и совершенствования управленческих практик, направленных на снижение конфликто-генного потенциала миграционных потоков в локальных сообществах, необходимо уделить налаживанию диалога между этническими мигрантами и принимающим сообществом по поводу общих интересов и ценностей.
Примечания:
1. Чернобровкин И.П. Этнические вигилентные конфликты в ФРГ и России в сравнительной перспективе // Социально-гуманитарные знания. 2015. № 11. С. 247-255.
2. Денисова Г.С. Ценностная политика Российской Федерации в сфере гармонизации межэтнических отношений // Социально-гуманитарные знания. 2016. № 7. С. 164-170.
3. Волков Ю.Г., Денисова Г.С., Лубский А.В. Публичный диалог как основа ценностной политики в сфере межэтнических отношений // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС. 2017. № 2. С. 147-153.
4. Волков Ю.Г., Денисова Г.С., Лубский А.В. Регулирование межэтнических отношений: формирование ценностной политики и региональные практики управления в современной России // Власть. 2017. № 7. С. 13-22.
5. Мукомель В.И. Интеграция мигрантов: вызовы, политика, социальные практики // Мир России. 2011. № 1. С. 34-50.
6. Дмитриев А.В., Пядухов Г.А. Мигранты и социум: интеграционный и дезинтеграционный потенциал практик взаимодействия // Социологические исследования. 2011. № 12. С. 50-60.
7. Скворцов Н.Г. Миграционные процессы в терминах этностратификацион-ного подхода // Проблемы теоретической социологии. 2016. № 11. С. 194-201.
8. Ляушева С.А., Хот З.З. К вопросу о социокультурной интеграции мигрантов // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Регионоведе-ние: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. 2013. Вып. 1. С. 174-180.
9. Малахов В.С. Интеграция мигрантов. Концепции и практики. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015.
10. Дробижева Л.М. Баланс согласия и нетерпимости в межнациональных отношениях в общероссийском измерении // Позитивные межнациональные отношения и предупреждение нетерпимости: опыт Татарстана в общероссийском контексте / под ред. Л.М. Дробижевой, С.В. Рыжовой. М.; СПб: Нестор-История, 2016. С. 48-55.
11. Зайончковская Ж.А. Новая миграционная политика России: первые итоги // Новое миграционное законодательство Российской Федерации: правоприменительная практика / под ред. Г. Витковской, А. Платоновой, В. Школь-никова. М.: АдамантЪ, 2009. С. 73-117.
12. Моргунова А. Социальное взаимодействие: миграционное законодательство и практики как форма социального исключения мигрантов // Вестник общественного мнения. 2014. № 1-2 (117) январь-июнь. С. 83-96.
13. Мукомель В.И., Григорьева К.С. Новации в российском миграционном законодательстве в контексте правоприменения (начало) // Миграционное право. 2016. № 3. С. 3-10.
14. Дегтярев А.К. Управление миграционными потоками в США: политика снижения конфликтогенного потенциала // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. 2015. Вып. 4. С. 98-107; Национальная политика в России: возможность имплементации зарубежного опыта: монография / отв. ред. Ю.Г. Волков. М.: Социально-гуманитарные знания, 2016.
15. Лубский А.В., Бедрик А.В. Иммиграционная политика США и возможности ее имплементации в России // Социология и общество: социальное неравенство и социальная справедливость: материалы V Всерос. социологич. конгресса, г. Екатеринбург, 19-21 октября 2016 / отв. ред. В.А. Мансуров. М.: Рос. общество социологов, 2016. С. 9989-9995.
16. Хоперская Л.Л. Управление этническими сообществами в Ростовской области // Местное управление многоэтничными сообществами в странах СНГ / под ред. В.А. Тишкова, Е. Филипповой. М.: Авиаиздат, 2001. С. 161-181.
17. Юг России в миграционном и этноконфликтном измерениях: монография / А.В. Дмитриев, П.Л. Карабущенко, Г.В. Клочков, Р.Х. Усманов. Астрахань: Астраханский университет, 2010.
18. Барков Ф.А., Сериков А.В. Этноинституциональные факторы межэтнических отношений в контексте миграционных процессов в Ростовской области // Гуманитарий Юга России. 2014. № 3. С. 129-140.
19. Бедрик А.В., Стукалова Д.Н., Терещенко А.А. Социально-правовой статус диаспоры в современном российском обществе: региональный ракурс // Гуманитарий Юга России. 2016. № 4. С. 61-71.
20. Лубский А.В., Сериков А.В., Терещенко А.А. Функциональная роль диаспор и потенциал интеграции мигрантов (на примере Ростовской области) // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2016. № 11. С. 49-54.
21. Максименко М.А. Российские управленческие практики с позиции ценностно-рационального подхода. Фрагмент 1 // Теория и практика общественного развития. 2013. № 9. С. 83-89.
22. Ценностная политика и институциональные практики в сфере межэтнических отношений в экономически развитых странах со сложной этнокультурной структурой / отв. ред. Ю.Г. Волков. Ростов н/Д, 2015. 314 с.
23. Ягьяева М.А. Этнокультурная маргинальность: к постановке проблемы // Вестник Отдела социально-политических проблем Кавказа ЮНЦ РАН. 2005. Вып. 1. С. 147.
24. О Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года: указ Президента Российской Федерации от 19.12.2012 г. № 1666. URL: http://kremlin.ru/acts/bank/36512.
25. Концепция государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 года. URL: http://kremlin.ru/events/president/ news/15635.
26. Милиция и этнические мигранты: практики взаимодействия / под ред. В. Воронкова, Б. Гладарева, Л. Сагитовой. СПб: Алетейя, 2011.
27. Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации): федер. закон от 27 июля 2010 г. № 193-Ф3. URL: https://rg.ru/2010/07/30/mediacia-dok.html (дата обращения: 20.08.2017).
28. Гайдук В.В. Политические технологии в укреплении этнополитического (межэтнического и межконфессионального) диалога // Вестник Волгоградского государственного университета. Сер. 4. 2015. № 6 (36). С. 83.
29. Козюк М.Н. Медиативные технологии как средство разрешения конфликтов в миграционных процессах на уровне местных сообществ // Научный вестник ВФ РАНХИГС. 2016. № 3. С. 69-75.
30. Мыльникова А.В. Медиация как ресурс управления разрешением межнациональных конфликтов // Социальная интеграция и развитие этнокультур в Евразийском пространстве. 2016. № 4-2. С. 112-115.
31. Голобородько А.Ю., Лубский А.В., Сериков А.В. Культура, идентичность и национальная безопасность России: монография. Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ,
2015. 306 с.
32. Бедрик А.В., Мкртчян Н.М. Институт образования как субъект государственной национальной политики России // Известия Южного федерального университета. Педагогические науки. 2016. № 12. С. 23-29.
33. Дробижева Л.М. Ресурс межэтнического согласия в Москве. М.: Ин-т социологии РАН. 2014. URL: http://www.isras.ru/inab_2014_02.html (дата обращения: 10.08.2017).
34. Национальная политика в России: возможность имплементации зарубежного опыта / под ред. Ю.Г. Волкова. М.: Социально-гуманитарные знания,
2016. 422 с.
References:
1. Chernobrovkin I.P. Ethnic vigilante conflicts in the FRG and Russia in a comparative perspective // Social and humanitarian knowledge. 2015. No. 11. P. 247-255.
2. Denisova G.S. The value policy of the Russian Federation in the sphere of harmonization of interethnic relations // Social and humanitarian knowledge. 2016. No. 7. P. 164-170.
3. Volkov Yu.G., Denisova G.S., Lubsky A.V. Public dialogue as the basis of the value policy in the sphere of interethnic relations // State and municipal management. Scientific notes of SKAGS. 2017. No. 2. P. 147-153.
4. Volkov Yu.G., Denisova G.S., Lubsky A.V. Regulation of interethnic relations: the formation of the value policy and regional practices of management in modern Russia // Vlast. 2017. No. 7. P. 13-22.
5. Mukomel V.I. Integration of migrants: challenges, politics and social practices // The World of Russia. 2011. No. 1. P. 34-50.
6. Dmitriev A.V., Pyadukhov G.A. Migrants and society: the integration and disintegration potential of the practices of interaction // Sociological studies. 2011. No. 12. P. 50-60.
7. Skvortsov N.G. Migration processes in terms of ethnostratification approach // Problems of theoretical sociology. 2016. No. 11. P. 194-201.
8. Lyausheva S.A., Khot Z.Z. On the issue of socio-cultural integration of migrants // Bulletin of the Adyghe State University. Ser.: Regional studies: Philosophy, History, Sociology, Jurisprudence, Political Science and Cultural studies. 2013. No. 1. P. 174-180.
9. Malakhov V.S. Integration of migrants. Concepts and practices. M.: Liberal Mission Fund. 2015.
10. Drobizheva L.M. Balance of consent and intolerance in interethnic relations in the All-Russian dimension context // Positive interethnic relations and prevention of intolerance: the experience of Tatarstan in the All-Russian context / ed. by L.M. Drobizheva, S.V. Ryzhova. M.; SPb.: Nestor-History, 2016. P. 48-55.
11. Zayonchkovskaya Zh.A. New migration policy of Russia: first results // New migration legislation of the Russian Federation: law enforcement practice / ed. by G. Vitkovskaya, A. Platonova and V. Shkolnikov. M.: IT Adamant. 2009. P. 73-117.
12. Morgunova A. Social interaction: migration legislation and practices as a form of social exclusion of migrants // Bulletin of public opinion. 1-2 (117). January-June, 2014. P. 83-96.
13. Mukomel V.I., Grigoryeva K.S. Novations in the Russian migration legislation in the context of law enforcement (the beginning) // Migration law. 2016. No. 3. P. 3-10.
14. Degtyaryov A.K. Management of migratory streams in the USA: policy of decrease of conflictogenic potential // Bulletin of the Adyghe State University. Ser.: Regional studies: Philosophy, History, Sociology, Jurisprudence, Political Science and Cultural Studies. 2015. No. 4. P. 98-107; National policy in Russia: the possibility of implementation of foreign experience: a monograph / Executive ed. by Yu.G. Volkov. M.: Social and Humanitarian Knowledge, 2016.
15. Lubsky A.V., Bedrik A.V. The US Immigration Policy and the Possibilities of Its Implementation in Russia // Sociology and Society: Social Inequality and Social Justice (Ekaterinburg, October 19-21, 2016) [Electronic resource] Proceedings of the V All-Russian Sociological Congress / Executive ed. by V.A. Mansurov. M.: Russian Society of Sociologists, 2016. P. 9989-9995.
16. Khoperskaya L.L. Management of ethnic communities in Rostov region // Local management of multi-ethnic communities in the countries of the CIS / ed. by V.A. Tishkov and E. Filippova. M.: Aviaizdat, 2001. P. 161-181.
17. Dmitriev A.V., Karabushchenko P.L., Klochkov G.V., Usmanov R.Kh. The South of Russia in the migration and ethno-conflict dimensions: a monograph. Astrakhan: Publishing house of Astrakhan University, 2010.
18. Barkov F.A., Serikov A.V. Ethno-institutional factors of interethnic relations in the context of migration processes in Rostov region // Humanitarian of the South of Russia. 2014. No. 3. P. 129-140.
19. Bedrik A.V., Stukalova D.N., Tereshchenko A.A. The social and legal status of the diaspora in the contemporary Russian society: a regional aspect // Humanitarian of the South of Russia. 2016. No. 4. P. 61-71.
20. Lubsky A.V., Serikov A.V., Tereshchenko A.A. The functional role of diasporas and the potential for integration of migrants (based on Rostov region) // Humanitarian, socio-economic and social sciences. 2016. No. 11. P. 49-54.
21. Maksimenko M.A. Russian management practices from the standpoint of the value-rational approach. Fragment 1 // Theory and practice of social development. 2013. No. 9. P. 83-89.
22. Value policy and institutional practices in the field of interethnic relations in economically developed countries with a complex ethno-cultural structure. P. 89.
23. Yagyaeva M.A. Ethnocultural marginality: to the statement of the problem // Bulletin of the Department of Socio-Political Problems of the Caucasus of the UNTs RAS. 2005. Iss. 1. P. 147.
24. Decree of the President of the Russian Federation of December 19, 2012 No. 1666 «On the Strategy of the State National Policy of the Russian Federation for the period until 2025». [Electronic resource]. - Access mode: URL: http://kremlin. ru/acts/bank/36512
25. The concept of the state migration policy of the Russian Federation for the period until 2025. [Electronic resource]. - Access mode: URL: http://kremlin.ru/ events/president/news/15635
26. Militia and Ethnic Migrants: Practices of Interaction / Ed. by V. Voronkova, B. Gladareva, L. Sagitova. SPb.: Aleteya, 2011.
27. Federal Law of July 27, 2010 No. 193-FZ «On an alternative dispute settlement procedure with participation of the intermediary (a mediation procedure).» [Electronic resource]. - Access mode: URL: https://rg.ru/2010/07/30/mediacia-dok. html (date of access: August 20, 2012).
28. Gaiduk V.V. Political technologies in strengthening the ethnopolitical (in-terethnic and interconfessional) dialogue // Bulletin of Volgograd State University. Ser. 4. 2015. No. 6 (36). 83.
29. Kozyuk M.N. Mediative technologies as a means for conflict resolution in migration processes at the level of local communities // Scientific Bulletin of the VF RANKhlGS. No. 3. 2016. P. 69-75.
30. Mylnikova A.V. Mediation as a resource for managing the resolution of in-terethnic conflicts // Social integration and the development of ethno-cultures in the Eurasian space. 2016. No. 4-2. P. 112-115.
31. Goloborodko A.Yu., Lubsky A.V., Serikov A.V. Culture, identity and national security of Russia: a monograph. Rostov-on-Don: Publishing house SFU, 2015. 306 pp.
32. Bedrik A.V., Mkrtchyan N.M. Institute of education as a subject of the state national policy of Russia // News of the Southern Federal University. Pedagogical sciences. 2016. No. 12. P. 23-29.
33. Drobizheva L.M. Resource of interethnic consent in Moscow. M.: Institute of Sociology of the RAS. 2014. URL: http://www.isras.ru/inab_2014_02.html (date of access: August 10, 2017).
34. National policy in Russia: the possibility of implementation of the foreign experience / Ed. by Yu.G. Volkov. M.: Socio-Humanitarian Knowledge, 2016. 422 pp.
