CC BY
218
ставители цивилизации осознанно или нет, но все же в определенной степени идентифицируют себя с ней. Ядро цивилизации занимает определенную, исторически сложившуюся территорию. При этом представители цивилизации могут проживать и вне этой территории, духовно тяготея к историческому ядру. Соответственно, территория цивилизации включает в себя весь ареал расселения ее представителей, вне зависимости от государственных границ.
Примечания
1. Лойфман И. Я. О базовых определениях культуры и цивилизации / И.Я. Лойфман // Культура и цивилизация: [материалы Всероссийской научной конференции]: в 2 ч.
- Екатеринбург, 2001. - Ч. 1.
2. Маркс К. Сочинения / К. Маркс, Ф. Энгельс. - 2-е изд. - М., 1955. - Т. 3.
3. Маркс К. Сочинения / К. Маркс, Ф. Энгельс. - 2-е изд. - М., 1961. - Т. 21.
4. Мельник В. И. Цивилизованность: человеческое измерение: монография / В. И. Мельник. - Екатеринбург, 2007.
5. Риер Я. Цивилизации средневековой Европы / Я. Риер // Вестник Европы. - 2007.
- № 19-20.
6. Тойнби А. Дж. Постижение истории / А. Дж. Тойнби. - М., 1991.
7. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций / С. Хантингтон. - М., 2000.
8. Contogeorgis G. Samuel Huntington et "le choc des civilisations". "Civilisation religieuse" ou cosmosysteme? / G. Contogeorgis // Pole Sud. - 2001. - 14 (1).
9. Raeff M. Georgij Florovskij, historien de la culture religieuse russe / M. Raeff // Cahiers du monde russe et sovietique. - 1988. - Vol. 29. - №3.
10. Storper Perez D. "Intelligent" en Israel: L'intelligentsia russe aujourd'hui, entre repli et ouverture / D. Storper Perez // Revue europeenne de migrations internationales. - 1996.
- Vol. 12. - № 3.
Абуторабиан Голбарг Аббас
ФОЛЬКЛОР И МЕНТАЛЬНОСТЬ
В этой статье рассматривается фольклор как источник сведений о ментальности народа. Проводится историко-культурный анализ раннего этапа становления фольклористики. Ключевые слова: теория и история культуры, фольклор, фольклористика, менталь-ность.
In this article the folklore as a source of data on mentality of people is considered. The historical and cultural analysis of an early stage of becoming of a science about folklore is spent. Keywords: theory and history of culture, folklore, a science about folklore, mentality.
В современной науке в качестве одной из важнейших характеристик внутреннего мира любого народа рассматривается его ментальность, которую оценивают как культурологический индикатор состояния общества. В ментальности отображаются универсальные мировоззренческие установки, основные представления человека о себе, своем местоположении в природе и обществе, о структуре мироздания и т.д.
Одним из важнейших источников для изучения ментальности народов является национальный фольклор, поскольку, будучи непосредственным традиционным творчеством народной массы, запечатлел в себе важнейшие свойства этнического
ЖМ 1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ ноябрь-декабрь 6 (38) 2010 г.
менталитета, начиная с осознания этносом своего происхождения, исторических судеб, отношений с соседями и кончая объяснением особенностей бытового, психического, семейного, народно-племенного уклада жизни, привычек, характера народа и свойств языка. Здесь исследование фольклора имеет первостепенное значение.
Проблема изучения фольклора как источника сведений о ментальности ставится, с одной стороны, в работах по изучению самого менталитета (психологических, культурологических и т.д.), с другой стороны, в филологических исследованиях фольклорных текстов. За последние годы появилось большое количество диссертационных исследований, посвященных данной проблеме. Так, например, к работам первого типа относится диссертация Т. С. Корнеевой «Менталитет как социокультурный фактор» (6). Со стороны языковых явлений к связи фольклора и русского менталитета обращена диссертация Е. С. Березкиной «Этнонимическая лексика в устном народном поэтическом творчестве» (3).
Тесную связь фольклора с ментальностью обнаруживают и используют и в таких работах, которые ставят целью анализ современного состояния духовной культуры в связи с задачами выживания того или иного народа в условиях глобализации. Так, например, об этом пишет О. А. Абрамова в своей диссертации «Нравственно-эстетические и ментальные ценности фольклора» (1). Автор подходит к фольклору как к подлинно национальной форме народной культуры, способной аккумулировать и транслировать забытые или полузабытые ценности, которые могут способствовать сохранению этнической самости.
Однако, чтобы фольклор мог служить основой для этнических характеристик, он сам должен быть предварительно изучен, для чего необходимо было появление и развитие особой науки — фольклористики. Зародившаяся в Европе в XIX веке, как самостоятельная дисциплина она сформировалась только в ХХ веке. Развитие фольклористики тесно связано с общим генезисом культуры в Новое время, и, как нам представляется, историко-культурный анализ этапа ее становления существенен и для исследования проблемы связи фольклора с мен-тальностью.
В XVIII веке - для господствовавшей тогда идеологии просветителей - в целом характерно было негативное отношение к фольклору. В литературе этого времени нередки голоса протеста против «крестьянской музы» или «крестьянской философии». Причем, что важно для понимания специфики ситуации, такие голоса исходили как из реакционного лагеря, так и от представителей прогрессивной мысли. Фольклор в их представлении был неразрывно связан с народными суевериями и предрассудками. Стремление к прогрессу и культуре, характерное для просветителей, казалось несовместимым с пристрастием к тому, что так или иначе органически было связано с «некультурными массами».
И только в начале XIX века, во многом благодаря деятельности романтиков, пробуждается интерес к фольклору. Одной из предпосылок, идейно подготовивший его, была идея национальной самобытности (и, тем самым, заметим мы, и национальной ментальности, в которой концентрируется эта самобытность), которая была поставлена на сравнительно высокий теоретический уровень Шеллингом. Именно в его философии на первый план была выдвинута проблема национальной культуры, национального духа, национального самоопределения и, связанного с ними, исторического смысла существования каждого народа. Решение этих проблем он видел не в революционной борьбе, а в развитии органического начала, заложенного в национальной истории.
В немецком романтизме (в частности, гейдельбергского периода), который наиболее заострил проблему национального своеобразия, центральные понятия «народности» и «народного духа» выступали в консервативно-реакционных и националистско-шовинистических очертаниях и были направлены против революционных тенденций в обществе. В целом эта позиция вполне объяснима, если вспомнить Французскую революцию и последовавшие затем наполеоновские войны, потрясшие всю Европу, в том числе германские государства.
Но романтизм не был однородным явлением, внутри него различались различные тенденции - в том числе и по отношению к фольклору. Так, французские романтики, в отличие от немецких, были равнодушны к своему национальному фольклору. Почти единственным поэтом, проявлявшим горячий интерес к своей национальной поэзии, был Жерар де Нерваль. Но он, в отличие от других поэтов своего круга, испытал сильнейшее влияние немецкого романтизма, тогда как основная ветвь французской романтики находилась вне воздействия немецкого романтизма. Вместе с тем французские романтики чрезвычайно увлекались народной поэзией других стран: в 1820-е годы во Франции появляется множество переводов баллад и песен английских, шотландских, испанских, сербских, новогреческих, болгарских и др. Это течение вошло во французскую литературу под названием «экзотизма».
Во многом это объясняется тем, что французский романтизм (в отличие от немецкого) в значительной степени питался революционными идеями. Именно на этой почве возникает интерес к фольклору народов, борющихся за свое освобождение - испанцев, греков, славян. Корни интереса к греческому фольклору, в частности, мы видим в той напряженной борьбе за освобождение от турецкого ига, которую вел в атмосфере всеевропейского сочувствия (если не правительств, то общества и отдельных деятелей) греческий народ (в этой борьбе, как известно, принял участие и Джордж Гордон Байрон). Из этих же источников проистекает интерес к народной поэзии болгар и сербов. Так, в сербских гайдуцких песнях воспевается борьба крестьян со своими притеснителями, в болгарских - борьба за освобождение Болгарии от турецкого владычества и т.д.
В центре этого литературного движения стоит книга Клода Фориэля «Народные песни Греции», где были собраны и переведены песни греческих партизан (клефтов). Эта работа оставила значительный след в истории фольклористики не только во Франции, но и за ее пределами. Ее успех был совершенно исключительным, она вызвала ряд подражаний и была переведена на другие языки (частично — и на русский); восторженный отзыв о ней дал А. Мицкевич в своих славянских лекциях. Это был успех литературный и политический, и вместе с тем эта книга дает основания говорить о возникновении серьезной фольклористики -уже науки - во Франции и вообще - в Европе.
Однако в дальнейшем она была почти забыта. Она редко упоминается в истории французской филологии, а мировая наука о фольклоре обходит молчанием и деятельность Фориэля, и созданное им особое направление изучения фольклора. Судя по отзывам, Фориэль представлял собой редкое сочетание ученого и литератора. Его предисловие к сделанному им переводу драмы Мандзони является первым манифестом романтизма, и вместе с тем он - выдающийся историк и филолог. Как филолог, он прошел немецкую школу, и это дает основание некоторым исследователям безоговорочно называть его популяризатором германских идей о фольклоре, в действительности же научные позиции Фориэля, как считает видный российский ученый М. К. Азадовский (2), значительно
ISSN 1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ ноябрь-декабрь 6 (38) 2010 г.
отличаются от германских.
Немецкие романтики ценили в фольклоре прежде всего его архаику, древне-мифологические основы, поэзию старинного предания, тогда как для Флориэля важнее всего, как он говорил, живая поэзия живого народа. Его книга проникнута не только пафосом освободительной борьбы народа, но и пафосом живой народной поэзии. Архаическому фольклору Флориэль противопоставляет фольклор современный. В своем авторском предисловии к книге он настаивает на том, что народный характер постигается не только в археологических памятниках и преданиях старины, но и в живых памятниках современности. С негодованием обрушиваясь на тех, кому «пыль старинных городов и храмов Греции дороже современной жизни», он упрекает исследователей и путешественников за их пристрастие к древней Элладе и пренебрежение к Греции наших дней, полагая, что только изучение современной жизни народа дает возможность постичь его прошлую жизнь. Эта современная жизнь заключена в песнях. Народная поэзия греков дышит воздухом живой Греции, живет не книгами, не искусственной жизнью, а в самом народе и всей его жизнью.
Но при всей противоречивости позиций Флориэля и немецких романтиков, они имеют и нечто общее, и, в частности, несут на себе следы антиисторизма, присущего просветителям: все они полагают, что «народный дух» и «народный характер» — это нечто постоянное, не меняющееся с веками. Именно поэтому гей-дельбержцы в древней германской мифологии искали истоки современного «немецкого народного духа», а Флориэль считал современный ему греческий фольклор ключом к пониманию прошлого.
И это не удивительно, поскольку идея историзма в европейской культуре утвердится позднее — по-настоящему только к концу XIX века. А вот в исследованиях ХХ века, например в работах российского академика Ю. В. Бромлея, в которых была разработана методология этнических исследований (см.: 4, 5 и др.), фольклор был включен в число первоисточников для суждений не только об этнических свойствах, составе и признаках, о структуре этнической культуры, но и об этнических процессах, об этнических образованиях, дифференциации этносов и т.д. Ныне фольклор признан важнейшим показателем истории этносов на всех этапах их исторического существования от родоплеменных образований до возникновения народностей и наций. При этом ученые всегда стараются проследить связь между различными пластами фольклора и этапами развития народа и его ментальности.
Примечания
1. Абрамова О. А. Нравственно-эстетические и ментальные ценности фольклора: автореф. дис. ... канд. филос. наук / О.А. Абрамова. - Барнаул, 2006.
2. Азадовский М. К. Статьи о литературе и фольклоре / М. К. Азадовский. - М.; Л.: Худлит, 1960.
3. Березкина Е. С. Этнонимическая лексика в устном народном поэтическом творчестве: автореф. дис. ... канд. филол. наук / Е.С. Березкина. - Орел, 2001.
4. Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса / Ю. В. Бромлей. - М., 1983.
5. Бромлей Ю. В. Этнос и этнография / Ю. В. Бромлей. - М., 1973.
6. Корнеева Т. С. Менталитет как социокультурный фактор: автореф. дис. ... канд. филос. наук / Т.С. Корнеева. - Екатеринбург, 2001.
