CC BY
56
Экономические науки Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2012, № 2 (2), с. 36-41
УДК 330.341.1+ 336.227.2
ФИНАНСОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА
В РОССИИ
© 2012 г. В.И. Галко 1, А.В. Золотов 2
1 Балтийский банк, Санкт-Петербург 2 Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского
zoav6@uic.nnov.ru
Поступила в редакцию 10.05.2012
Раскрываются финансово-экономические основы инновационного развития общественного производства с учетом критериальной роли общественной производительности труда. Обосновываются необходимость и резервы повышения инвестиционной активности и роста уровня жизни трудящихся в контексте формирования инновационной экономики.
Ключевые слова: инновационная экономика, общественная производительность труда, развитие российской экономики.
Перспективы современной российской экономики связаны с формированием и развитием ее инновационного характера, что вполне закономерно в условиях, когда потенциал прогресса производительных сил определяется достижениями науки.
Результат научного исследования - это новое знание, которое, будучи реализованным при создании продукта, обусловливает его инновационный характер. В условиях, когда научные исследования охватили все сферы жизнедеятельности человека, появляется возможность распространения инноваций на производство всей массы продуктов. Ускорение же роста научного знания ведет к интенсификации инновационного процесса, означающего сокращение жизненного цикла инновационных продуктов. В той мере, в какой отмеченные предпосылки осуществляются, развитие современной экономики приобретает инновационный характер.
Производить инновационные продукты способны работники, находящиеся на высоте предъявляемых новыми технологиями требований и использующие средства производства, воплощающие новые достижения науки и техники. Только при выполнении этих условий реализация научных идей, конструкторских решений не останавливается на стадии создания макетов и опытных образцов, а доходит до производства, удовлетворяющего общественные потребности.
Соответствие между инновационным характером средств производства и инновационностью продуктов, производимых с помощью
этих средств, имеет достаточно широкие границы. Не исключено производство инновационных продуктов на оборудовании, переставшим быть новым по мировым меркам. Однако нарастание технологического отставания раньше или позже приводит к утрате способности производить оригинальные продукты. Ускорение обновления техники в мире обусловливает все более тесную зависимость между новизной оборудования и новизной создаваемых товаров.
Новое оборудование также производится. Как результат производства, оно выступает инновационным продуктом. Поэтому ключевым звеном в инновационном процессе выступает станкостроение. Именно его уровень определяет возможности инновационного развития экономики.
Если страна не располагает развитым станкостроением, то ее инновационный прогресс попадает в зависимость от доступа к оборудованию, производимому за рубежом. В современном мире это чревато торможением инноваций вследствие ограничений на продажу новой техники.
Станки и производственное оборудование не всегда выступают наиболее наукоемкими продуктами, воплощающими максимальное количество инноваций. В этом отношении они могут уступать космической технике, новым системам вооружений и т.д. Однако последние по своему объективному назначению входят в состав фонда потребления и в таком качестве оказывают лишь косвенное влияние на процесс общественного воспроизводства, тогда как иннова-
ции в станкостроении непосредственно воздействуют на инновационный процесс во всех звеньях технологических цепочек.
В современном товарном хозяйстве внедрение результатов прикладных научных исследований в производство предполагает их коммерциализацию, то есть обретение способности стать объектом купли-продажи. В условиях развитого общественного разделения труда коммерциализация становится специальным видом деятельности, осуществляемым с помощью особых институтов (венчурных фондов, технопарков и т.д.).
Систему этих институтов подчас характеризуют в качестве национальной инновационной системы. Однако до тех пор, пока результаты исследований и разработок не реализованы в производстве, они остаются лишь потенциальными инновациями, не изменяют характера экономического развития. Поэтому в действительности в качестве инновационной системы выступают общественное воспроизводство в единстве всех его фаз, экономика как целое.
Поскольку речь идет об инновационном развитии экономики, то для характеристики развития общественных средств производства и производительных сил в целом требуется обобщающий критерий. В качестве такого выступает уровень общественной производительности труда.
Именно уровень общественной производительности труда свидетельствует о том, в какой степени и насколько широко реализуются достижения науки и техники в общественном производстве.
Этот уровень непосредственно не характеризует инновационность предметов потребления, однако для производства новых предметов, в масштабах соответствующих удовлетворению общественных потребностей, как правило, требуются инновационные средства производства и технологии. Поэтому производительность труда выступает характеристикой и качественных аспектов общественного продукта в целом.
В соответствии с прогрессом науки динамичным является и уровень общественной производительности труда: он закономерно повышается. Тогда темп прироста общественной производительности предстает конкретным критерием инновационного развития экономики.
При оценке уровня и динамики общественной производительности труда необходимо учитывать разграничение труда на производительный и непосредственно не являющийся производительным.
Снижение затрат труда в расчете на единицу продукции в результате роста его производительности присуще материальному производству как сфере реализации производительного труда. Прогресс производительности приводит к тому, что объем трудовых затрат в материальном производстве сокращается не только относительно, в сравнении с затратами труда в непроизводственной сфере, но и абсолютно.
Объективной основой функционирования непроизводственной сферы является экономия производительного труда, его высвобождение из материального производства для осуществления деятельности, непосредственно связанной с развитием всех членов общества. В непроизводственной сфере, где происходит оказание услуг, а также осуществляется научная деятельность, создаются произведения искусства и т.д., снижение затрат труда на единицу полезного эффекта не имеет абсолютного значения. Наоборот, во многих случаях преобладает прямая зависимость между затратами труда и его результатами. Например, качество образования возрастает при сокращении численности учащихся в расчете на одного преподавателя, что выглядит как «падение производительности труда». Уровень развития науки повышается с увеличением числа ученых. Несмотря на развитие материальной базы непроизводственной сферы, общий объем затрат труда в ней имеет тенденцию к росту, что соответствует ее объективному предназначению создавать предпосылки для свободного, всестороннего развития всех членов общества.
Вот почему было бы неоправданно рассчитывать производительность труда для непроизводственной сферы аналогично производительности в общественном производстве, с тем чтобы, объединив эти два показателя, вывести общественную производительность труда. В действительности общественная производительность труда - это характеристика прогресса материального производства, определяющего материальные условия для инновационного развития непроизводственной сферы.
Разумеется, следует учитывать единство производственной и непроизводственной сферы. В производстве заняты не только рабочие, но и работники непроизводительного труда (конструкторы, инженеры, технологи, менеджеры и т.д.), так что рассчитывать производительность необходимо применительно к затратам труда рабочих. В непроизводственной сфере трудятся также и определенные группы рабочих (электрики, сантехники и т.д.), затраты труда которых не определяют результативность науч-
ного труда или иного вида непроизводственной деятельности.
Оценивая процесс формирования инновационной экономики в России, следует констатировать существенное отставание в этом отношении от стран - лидеров НТП, которое получает обобщенное выражение в более низком уровне производительности труда. Этот уровень составляет в промышленности около 2025% от американской.
В наихудшем положении оказалось российское машиностроение, в котором производительность ниже 10% от уровня США [1]. Положение усугубляется отставанием по общему объему выпуска продукции данной отрасли. В 2008 г. российский объем производства машин и оборудования на душу населения составлял 30% американского [2], следовательно, общий выпуск - около 14%. Очевидно, что низкий уровень производительности труда в сочетании с меньшими объемами производства свидетельствуют о торможении инновационных процессов в сфере, призванной определять техническое переоснащение российского производства на инновационной основе.
Приданию инновационного характера российской экономике, безусловно, способствует увеличение государственного финансирования научных исследований, формирование технопарков и наукоградов, поскольку увеличивается задел инновационных идей и разработок.
Вместе с тем реализация этого задела определяется инвестиционной активностью предприятий. Эндрю Глин справедливо отмечает: «Инвестиции с необходимостью связаны с новыми технологиями, будучи более прибыльными благодаря им, и одновременно прокладывая путь для их включения в производственную систему» [3, p. 86].
В России прирост валовых накоплений основного капитала в 2011 г. составил 6%, что выше их прироста в экономически развитых странах. Однако следует иметь в виду глубокий спад инвестиций в 1990-е гг. (свыше 50%), поэтому в значительной степени происходит восстановление инвестиционной активности, однако задача быстрого обновления основных производственных фондов в народно-хозяйственном масштабе остается нерешенной.
В то время как в России в 1990-е годы объем инвестиций сокращался, в экономически развитых странах прирост основных производственных фондов составлял в среднем 3.3%, что способствовало их инновационному лидерству.
КНР, если судить по уровню производительности труда в промышленности, пока не входит
в число лидеров инновационного развития. Но прирост основных производственных фондов в этой стране составлял в 1990-е гг. 10.9%, а в 2000-е гг. увеличился до 12% [3, p. 86-87].
Вот почему темпы роста производительности труда в Китае выше, чем в США, что позволило поднять уровень производительности с 5% от американской в 1980 г. до 12% в 2005 г. Такая динамика в совокупности с положительным эффектом масштаба экономики характеризует рост инновационной активности КНР.
Для быстрого обновления основных производственных фондов России необходимо увеличить финансирование инвестиционного процесса. Один из важнейших резервов данного увеличения - перекрытие каналов вывоза капиталов, прежде всего через офшоры.
Около 90% российских частных предприятий принадлежат офшорным и другим зарубежным компаниям [4].
Если офшорная компания приобретает товар в одной стране, а затем продает его в другой, то прибыль, возникающая в результате операции, накапливается в офшорной компании. Очень часто в таких сделках используется занижение или завышение стоимости товара. При экспорте офшорная компания покупает экспортируемый товар по самой низкой цене, а затем перепродает этот товар конечному покупателю уже по мировой цене, оставляя у себя не облагаемую налогами и не контролируемую разницу.
По «импортной схеме» офшорная компания является промежуточным звеном между российской фирмой и ее иностранным партнером. Это дает возможность российской фирме манипулировать контрактной ценой товара в необходимую сторону. Например, можно увеличить цену импортируемого в Россию товара и тем самым свести прибыль российской фирмы к минимуму. Или же, наоборот, для товаров с высокими таможенными пошлинами объявленную цену можно существенно понизить.
Манипуляция ценой в контракте между принадлежащими одному собственнику российской компанией и офшорной компанией позволяет выводить на минимум прибыль российской компании, сосредотачивая основную массу прибыли у офшорной. Поскольку офшорная компания налогов не платит (или платит по низкой ставке), то размер налоговых выплат резко уменьшается.
Распространена практика заключения договоров с офшорными компаниями на оказание дополнительных услуг: юридических, консалтинговых, маркетинговых, информационных,
аудиторских, бухгалтерских, и т.п. В результате средства также выводятся за границу.
После концентрации денежных средств через указанные манипуляции у владельца офшорной компании появляется возможность на законном основании реинвестировать капитал, ранее выведенный из России, обратно в свои российские компании и предприятия. В этом случае выплата процентов по кредиту относится на себестоимость российской компании и уменьшает ее прибыль, что отнюдь не способствует инвестиционной активности.
По данным Счетной палаты, более 80% объема экспорта угля осуществлялось через контракты в странах, имеющих офшорные зоны. Этот уголь вывозился по заниженным ценам, отличающимся от уровня мировых цен на величину от 30 до 54% [5].
Наряду с легальным оттоком капитала капиталистами в массовом порядке используется незаконный вывод. По данным Центрального банка России, в 2010 г. он достиг 38.6 млрд долларов, из них по статье платежного баланса «чистые ошибки и пропуски» было выведено 8 миллиардов долларов, по статье «сомнительные операции», которая включает в себя своевременно не полученную экспортную выручку, переводы по фиктивным операциям с ценными бумагами и др. - 30.6 млрд долларов [6]. Как следствие, российские предприятия лишаются прибыли.
Из-за искусственного занижения прибыли российских предприятий сокращаются поступления в бюджет, а следовательно, уменьшаются ресурсы для государственных инвестиций.
Отток капитала через различные каналы резко снижает инвестиционный потенциал российской промышленности: размеры подобного оттока сопоставимы с общим объемом инвестиций в основной капитал за счет прибыли [7].
Тем самым Россия могла бы существенно увеличить объем инвестиций при существующем объеме общественного продукта - за счет пресечения манипуляций финансами через офшоры, сокращение вывода капитала за рубеж. Это, несомненно, послужило бы инновационному развития экономики.
Инновационное обновление станков и оборудования достижимо и за счет средств амортизационных фондов, когда вместо выбывающих средств производства вводятся новые, более совершенные. При равномерном и правильном переносе стоимости основных средств производства на себестоимость продукции в соответствии с нормативными сроками службы техники на счетах предприятий накапливались бы значи-
тельные средства. Так, если стоимость основных фондов России в 2007 году составляла 47.5 триллионов рублей, то при нормативном сроке службы в 10 лет на счета предприятий в банках на цели амортизации ежегодно должно было бы добавляться 4 триллиона 750 миллиардов рублей. При ускоренной амортизации подобная цифра была бы выше. Это создавало бы один из важнейших финансовых источников формирования инновационной экономики в России.
Между тем в России не только не используется ускоренная амортизация, но и линейная амортизация превратилась в формальность — устанавливаются такие сроки амортизации, которые на порядок больше нормативного срока обновления техники, и амортизационные отчисления, по сути, перекачиваются в прибыль и растранжириваются.
В подобной ситуации государство должно установить предельные нормы амортизации, связанные с циклом создания новых поколений техники. Необходим контроль за целевым использованием денежных средств, предназначенных для приобретения новой техники за счет амортизационного фонда. Ведь нередка ситуация, когда по балансу амортизационный фонд есть, а средства давно потрачены на другие нужды. Решению проблемы способствовало бы открытие специальных депозитных счетов для накопления амортизационных начислений с последующим их использованием только на приобретение новой техники.
Реализация инноваций в производстве - дело рабочих как непосредственных производителей материальных благ, и потому требуется соответствующее развитие рабочего класса. Между тем уровень средней заработной платы рабочих составляет не более четверти от стоимости рабочей силы, достигающей 100-150 тыс. руб. в месяц. Такой разрыв отрицательно сказывается на инновационной активности действующих рабочих, препятствует притоку молодежи в рабочий класс.
Если 85% российской молодежи имеет высшее образование, то при существующем социальном разделении труда это означает, что на долю рабочих в этой возрастной когорте приходится не более 15%. Часть молодых людей без высшего образования занята непроизводительным трудом (охранники, контролеры и т.д.). Поэтому рабочих в составе молодежи едва ли больше 10%. Тогда на долю рабочих машиностроения приходятся 2-3% людей этого возраста. Такое распределение молодежи по сферам занятости при низкой оплате труда в материальном производстве, скорее всего, сохранится.
Через несколько лет 2-3% молодежи будут составлять существенно меньшую численность, чем сегодня, так как с начала 1990-х годов рождаемость резко упала. Чтобы такое количество рабочих после ухода старших поколений могло обеспечивать потребности развития инновационной экономики, общественная производительность труда должна возрасти за предстоящие два десятилетия в 5-6 раз (ежегодный темп прироста - oколо 10%).
Столь высоких темпов роста производительности труда в рамках такого периода не демонстрирует ни одна страна из числа лидеров НТП. Их не было и в современной России. Поэтому отмеченное падение численности рабочих невозможно компенсировать ростом производительности труда. Страна нуждается в воспроизводстве рабочего класса в масштабах, соответствующих требованиям развития экономики. Следовательно, задача приведения заработной платы рабочих в соответствие со стоимостью рабочей силы, улучшение условий труда рабочих становятся все насущнее.
О необходимой связи инновационного развития экономики с ростом благосостояния трудящихся свидетельствует зарубежный опыт.
Среди индустриально развитых стран лидерство по уровню производительности труда принадлежит Швеции. Этот показатель в шведской промышленности в 2007 году превышал уровень США на 14.7%, а Японии - на 45.5%. Швеция лидировала и по темпам роста производительности, которые составляли в период с 1990 г. по 2003 г. 6% и являлись самыми высокими среди всех индустриально развитых стран
[3, p. 167].
Решающим фактором экономических успехов этой страны выступает реализация творческого потенциала работников. В Швеции широко используются коллективные формы организации труда, функционирует масштабная система повышения квалификации работников. В стране нет раскола работников на высоко- и низкооплачиваемых, характерного для США: если в США заработную плату ниже 65% от среднего уровня получают 25% работников, то в Швеции - 5% [3, p. 169]. Доля социальных расходов в шведском ВВП - 27.3% - является самой высокой среди развитых стран [8], что, безусловно, связано с прогрессивным налогообложением: ставка на доходы свыше 81.4 тыс. долл. в год составляет в Швеции 56.4 % [9]. Следовательно, материально обеспеченным в скандинавском государстве является подавляющее большинство граждан.
При таких условиях в Швеции существуют благоприятные условия для воспитания нового поколения работников. В этой стране с проблемой бедности сталкиваются лишь 2-4% детей, тогда как в США - 22% [3, p. 173].
Сказывается и более низкая продолжительность рабочего времени шведских рабочих (38.7 часа в неделю против 40.7 часа в США в 2001 г. [10]; 1624 часа за год против 1778 часов, по данным за 2010 г. [11]), располагающих тем самым более значительным объемом свободного времени как времени для развития своих способностей.
Безусловно, такие достижения в развитии работников обусловлены весомой ролью шведских профсоюзов в экономике страны: практически всеобщий охват работников профсоюзным членством, представительство профсоюзного движения в политической сфере посредством партнерства с социал-демократической партией позволяют учитывать и осуществлять интересы шведских работников в максимально возможной для современного капитализма степени.
Думается, опыт Швеции весьма важен для формирования инновационной экономики в России. При анализе проблем такого формирования акцент делается преимущественно на создание условий для предпринимательской инициативы, причем социальные гарантии работникам рассматриваются некоторыми представителями бизнеса чуть ли не как главное препятствие для инновационной активности. Шведский же опыт свидетельствует об обратном: только тогда, когда работники благодаря своему объединению в профсоюзы выигрывают от инноваций и одновременно защищены от рисков, связанных с их осуществлением, достижения науки и техники внедряются в производство самыми высокими темпами, что обеспечивает лидерство страны в производительности общественного труда.
Соответственно и в России формирование инновационной экономики требует не только предпринимательской инициативы, но и активности работников, организованных в профсоюзы. Только при этом условии рабочему классу удастся добиться требуемых темпов повышения уровня реального содержания заработной платы не за счет переработок, а в рамках труда нормальной продолжительности, и сама эта продолжительность будет приведена в соответствие с потенциалом инновационной экономики (речь идет о 6-часовом рабочем дне). Профсоюзы способны побудить государство к эффективной борьбе с выводом капитала в офшоры, с
занижением амортизационных отчислений и их нецелевым использованием.
Таким образом, формирование инновационной экономики России, непосредственно движимое интересами прибыли, в конченом счете определяется социально-трудовой активностью работников, организованных в профсоюзы. Те, кто производят, в наибольшей степени заинтересованы в повышении производительности собственного труда на основе инновационного развития экономики.
Список литературы
1. http://xpressa.ru/translates/516-pochemu-proizvoditelnost-truda-v-rossii-takaya.html (дата обращения: 12.02.2012).
2. http://www.gks.ru/dbscripts/Cbsd/DBInet.cgi (дата обращения: 3.02.2012).
3. Glyn A. Capitalism Unleashed: Finance, Globalization, and Welfare. Published in the United States by Oxford University Press Inc., N.Y. 2006.
4. http://www.rg.ru/2011/12/23/ofshor.html (дата обращения: 23.12.2011).
5. (http://www.ach.gov.ru/ru/news/archive/ 20090706-2/ (дата обращения: 13.02.2012).
6. http://www.cbr.ru/statistics/print.aspx?file= cred-it_statistics/bal_of_payments_10.htm&pid=svs&sid=pb NP (дата обращения: 13.02.2012).
7. http://www.gks.ru/free_doc/new_site/business/ invest/Inv-if.xls (дата обращения: 13.02.2012).
8. http://www. oecd-ilibrary. org/social-issues-migration-health/government-social-spending_ 20743904-table1 (дата обращения: 3.02. 2012).
9. Полюхович А. Сверхналог на сверхдоходы // Известия, 27 января 2012 года. С. 1.
10. http://laborsta.ilo.org (дата обращения: 3.02.2012).
11. http://www.oecd-ilibrary.org/employment/ aver-age-annual-working-time_20752342-table8 (дата обращения: 3.02.2012).
FINANCIAL AND ECONOMIC FRAMEWORK FOR INNOVATIVE DEVELOPMENT OF PUBLIC PRODUCTION IN RUSSIA
V.I. Galko, A V. Zolotov
The article describes the financial and economic framework for innovative development of social production, taking into account the role of social productivity of labour. We justify the need to and the reserves for increasing investment activity and for raising workers’ standards of living in the context of the innovation economy.
Keywords: innovation economy, social productivity of labour, development of Russian economy.
