CC BY
57
15. Finkelstein S.W. Sense and Nonsense of McLu-han. N. Y., 1968.
Поступила в редакцию 10.12.2007 г.
Arkhangelskaya I.B. History of writing and print culture in H.M. McLuhan’s book the gutenberg galaxy: making of a typographic man. The origins and main concepts of H.M. McLuhan’s media theory stated in his book The Gu-
tenberg Galaxy: Making of a Typographic Man (1962) as well as the author’s “proof base” and style are considered in the article. Though contradictory in many aspects and mosaic in presenting the material, the Gutenberg Galaxy has become a basic source of knowledge on history of writing from the primitive society with its tribal culture to electronic epoch. The now famous cliche “global village” was mentioned for the first time in this book.
Key words: media theory, communication, Marshall McLuhan.
ФИЛОСОФСКОЕ ПОНЯТИЕ, СТРУКТУРА И ФУНКЦИИ СОЦИАЛЬНЫХ ИЛЛЮЗИЙ
Л.В. Шукшина
В статье анализируется генезис понятия социальных иллюзий, его структура и функции. Ключевые слова: социальные иллюзии, генезис понятия социальных иллюзий, философское понятие.
Современная наука, культура, социум, многообразие форм культуры, человеческого творчества раскрывают перед нами не только существующую реальность, но и иллюзии: «Сегодня ясно, - пишет В.А. Лекторский, -что существует вовсе не одна, а много разных реальностей. Это не только та реальность, с которой имеет дело наука, но и реальность повседневной жизни, обыденного знания. Есть субъективная реальность. Есть реальность идеальных объектов культуры: научных и философских теорий, произведений искусства... межиндивидуальных отношений, коммуникаций (с нею иногда связывают мир интерсубъективности). Наверное, можно говорить сегодня о появлении виртуальной реальности как особого типа межче-ловеческой коммуникации.. » [1]. Эпоха
очередной «информационной революции» (перефразируя У. Эко, переход «от Гутенберга к Интернету») и в самом деле заставляет задуматься над тем, существуют ли по-прежнему сколько-нибудь четкие границы между реальным и иллюзорным мирами. «Игры разума» в «век неразумия» перестают быть лишь невинной забавой интеллектуалов, заставляя поверить в реальность иллюзорного, сюрреального и гиперреального [2]. Экзотическая еще в недавнем прошлом позиция, согласно которой различные типы реальности никак не коррелируют друг с дру-
гом, а научный принцип в его классическом понимании в отношении к реальности уступает место «иным типам отношения к действительности (игровому, мистическому и др.)» [2], сегодня уже кажется недостаточным. В современной науке, культуре отчетливо слышны мотивы тоски по утраченной реальности, целостности и простоте описания мира, гармоничного и совершенного в своем единстве, ностальгии по «настоящему». Человек живет в современном мире, ежеминутно утрачивающем и воссоздающем новые границы и приобретающем новые очертания реальности иллюзий.
Для философской классики вопросы реальности существования внешнего мира были вопросами первостепенной важности.
Наиболее последовательное развитие, идея плюралистичное™ реальности, множественности «возможных миров» получает в концепции Н. Гудмена, оказавшей значительное влияние на современную философскую мысль и гуманитарные науки. Концепция Н. Гудмена стала центром самых жарких дискуссий, посвященных проблемам реальности во второй половине XX в.
Гудмен считает, что «мир» состоит скорее из способов описания мира, нежели из самого мира и множества различных миров. Н. Гудмен пишет: «Мы можем. предположить, что реальный мир - это мир одной из
альтернативных правильных версий (или групп версий, связанных некоторым принципом сводимости или переводимости), и расценивать все другие версии как версии этого же самого мира, отличающиеся от стандартной. Физик принимает свой мир за реальный, а изъяны, дополнения, нерегулярности, переакцентирования, свойственные другим версиям, приписывает несовершенству восприятия, практической спешке или поэтической специфике. Феноменалист признает мир, с которым человек знакомится при помощи данных органов чувств, а изъятия, абстракции, упрощения и искажения, присущие другим версиям, считает продиктованными научным, или практическими, или художественными соображениями. Для «человека с улицы» большинство версий, выдвигаемых наукой, искусством и чувственным восприятием, определенным образом отклоняется от знакомого, пригодного для использования мира, слепленного на скорую руку из фрагментов научной и художественной традиции и своей собственной борьбы за выживание. В самом деле, этот мир чаще всего принимают за реальный, поскольку действительность в мире, подобно реализму в изобразительном искусстве, является в значительной степени вопросом привычки» [3]. Иначе говоря, гуд-меновский плюрализм простирается как на сферу эпистемологии, так и на область онтологии. В его концепции происходит инверсия классической эпистемологической парадигмы, предполагавшей предзаданность объекта познания, вытекающую из существования единственной реальности. Согласно Н. Гудмену, никакой предзаданности в познании не существует, мы всегда изначально структурируем то, что затем приобретает статус познавательного объекта в данной исследовательской сфере.
Как отмечает М.В. Лебедев, «согласно Гудмену, действительность не скрыта от нас; однако постигать ее можно не только одним способом, но множеством способов. Конечно, существуют системы, не согласующиеся с нашим опытом; но вместе с тем имеется и множество различных систем, которые «соответствуют» миру, причем некоторые из них представляют собой полностью равнозначные альтернативы» [4]. Признание множественности версий мира в различных концептуальных системах приводит к выводу о
невозможности существования какого-либо одного полного описания реальности. Любой познавательный объект, по Н. Гудмену, может иметь различные характеристики в различных категориальных «сектах», причем их «совмещение» может оказаться в некоторых случаях невозможным, т. к. различные систематизации могут представлять собой взаимно несовместимые альтернативы. В связи с этим также пересматривается проблема истинности / правильности тех или иных суждений о реальности, поскольку рассуждать о них в подобных категориях, согласно
Н. Гудмену, имеет смысл лишь относительно определенного способа описания (интерпретации), предполагаемого в данном эпистемологическом акте.
Дискуссии по поводу гудменовских идей продолжаются до сих пор и не потеряли своей остроты. Нас же концепция «множественности» миров интересует в контексте взаимодействия с категорией «иллюзия». Мы придерживаемся той точки зрения, что множественность не уничтожает тот мир, в котором мы живем, а наоборот помогает его понять и изменить. Мир, в котором мы живем, представлен в разных «ипостасях», и от человека, от его выбора зависит, как и при помощи чего он будет познавать его и жить в нем. Мы считаем, что иллюзия - это одна из составляющих «множественности миров», посредством которой человек может познавать окружающий мир, действительность и самого себя. Без плюрализма подобной «множественности», иллюзий личности и социума не может быть подлинной «встречи с миром», т. к. реальность не может быть понята однозначно раз и навсегда. Создавая свои собственные иллюзии, человек рефлексирует, надеется, ищет выход, и, тем самым, познает реальность, познать которую только рациональными методами невозможно.
Сегодня становится ясно, что вопросы реальности, проблемы существования социума, существования внешнего мира тесно связаны с проблемой развития и формирования социальных иллюзий.
Проблема социальных иллюзий на сегодняшний день является неразработанной, не раскрыты механизмы их формирования, факторы, влияющие на их развитие, истоки их возникновения, механизмы их преодоления, а также их влияние на отдельного человека и
социум, нет ясности и в определении самого термина. Так, в словаре русского языка С.И. Ожегова «иллюзия» понимается как обман чувств, нечто кажущееся, нечто несбыточное, мечта [5]. В Советском энциклопедическом словаре под «иллюзией» понимают «искаженное восприятие действительности, обман восприятия», а именно:
- иллюзия - это следствие несовершенства органов чувств, свойственное всем людям;
- иллюзии обусловлены особым состоянием психики (например, страхом), наличие ложно воспринимаемого реального объекта отличает их от галлюцинаций;
- иллюзии как ложные представления, связанные с определенным социальными установками индивида;
- иллюзии как несбыточная надежда [6].
Философский энциклопедический словарь дает нам следующие определение иллюзии: «иллюзия (лат. Шшю - обман) - поверхностное представление, чистая фантазия; в практической жизни - облегчающий самообман («предаваться иллюзиям») вместо трезвого взгляда на факты» [7]. Иллюзии -это предмет постоянных непрекращающихся споров в различных областях знаний: философии, социологии, психологии ит. д. Часто их связывают и отождествляют с заблуждениями, мифами, утопиями, обманом. Попытаемся выявить специфические черты этих понятий. Чаще всего, на наш взгляд, отождествляют иллюзию с заблуждением, в ряде научных работ они являются синонимами.
По мнению французского исследователя Ф. Дюпона, можно выделить следующие критерии, различающие эти понятия.
Первый критерий различия состоит в области применения, гносеологической для первой и онтологической - для второй: заблуждение является противоположностью истины, иллюзия - противоположностью реальности; заблуждение проявляется в высказывании или знании (тогда это будет ложная мысль), иллюзия - в реальности или в бытии (тогда это будет ложная реальность). Но понятие ложной реальности противоречиво, и понятие иллюзии в этом смысле будет таковым же: иллюзия - это не ложная реальность (ибо для этого надо было бы, чтобы она была ничем, что ее уничтожило бы как иллюзию), а то, что ложно принимается за другую реальность, нежели то, чем она действительно
является (веревку, которую принимают за змею, мираж, который принимают за оазис, сон, который принимают за приключение.) [8]. Иллюзия в этом смысле будет только ошибкой относительно реальности, т. е. заблуждением.
Таким образом, необходимо найти нечто другое, то, что объясняет различие. Оно четко сформулировано И. Кантом: «Иллюзия является обманом, который сохраняется, даже когда известно, что предполагаемый объект не существует» [9]. Иллюзия, иначе говоря, появляется каждый раз, когда заблуждение или видимость сопротивляются знанию об истине продолжают нас обманывать, когда мы уже более не обманываемся. Именно в этом смысле, объясняет И. Кант в «Критике чистого разума», трансцендентальная видимость есть «иллюзия»: мы, действительно, не можем ее избежать даже тогда, «когда мы обнаружили в ней иллюзию». Но именно в этом смысле, что более расхоже, мы говорили об иллюзии смыслов: «даже астроном не смог бы помешать тому, что Луна представляется ему более крупной при восходе, хотя он не позволит себе обманываться этой видимостью» [10].
Следовательно, есть позитивность иллюзии, и именно это показал Б. Спиноза: если заблуждение есть только отсутствие знания, «иллюзия - или, как говорил Б. Спиноза, воображение - уменьшается в той степени, в какой она еще сохраняется, когда исчезает отсутствие знания: знание, что Земля вращается вокруг Солнца, никогда никому не мешало видеть, что Солнце вращается вокруг Земли. Иллюзия, значит, не является следствием незнания, а является результатом невозможности в данный момент - даже когда мы ее знаем - понять истину. Таковы оптические иллюзии: знаменитая палка, которая в воде кажется сломанной, попытайтесь-ка ее увидеть иначе. Не будучи ничем иным, как заблуждением, иллюзия в этом смысле не могла бы стать истинной: иллюзия существует, напротив, каждый раз, когда истина, даже известная, скрывается или гримируется и обманывает в чем-то даже того, кто о ней знает. Истина не является зрелищем - вот и все, и именно в этом любое зрелище, без сомнения, иллюзия» [11]. «Глаза, - говорил Лукреций, -не могут знать природу вещей.» [12].
Это - есть традиционное различие между иллюзией и заблуждением, но оно не единственное. Мы находим другое, совершенно несовместимое с предыдущим в трудах 3. Фрейда. «Иллюзия, - объясняет он, - не является тем же, что и заблуждение», но он добавляет (то, что не сказал бы И. Кант): «иллюзия не всегда обязательно является заблуждением» [13]. Заблуждение, действительно, есть только простое отклонение по отношению к реальности или к истине, каково бы ни было происхождение этого отклонения. Напротив, происхождение иллюзии ее определяет: ее характеризует, как пишет
3. Фрейд, «что она - производное от человеческих желаний» [13, с. 33]. Иллюзия приближается тем самым к бредовой идее в психиатрии, но она отличается своим отношением к реальности: «бредовая идея, по сути -мы подчеркиваем этот фактор - находится в противоречии с реальностью», в то время как «иллюзия не является обязательно ложной, то есть неисполнимой или противоречащей реальности» [13, с. 17]. Достаточно примера бедной девушки, которая верит, что принц женится на ней. Речь идет, конечно, об иллюзии. Вещь, однако, не является совершенно невозможной (несколько случаев этого рода, отмечает 3. Фрейд, действительно случались) и это может произойти. Это ничего не меняет: вера, о которой идет речь, даже когда она будет подтверждена, останется иллюзией ввиду того, что она основана на желании (а не на знании); иллюзия в том, что принц действительно женится, и это суть определения 3. Фрейда, остается не меньшей иллюзией, чем другие. Иллюзия, хотя она также могла быть ложной и каковой она чаще всего является, не является, таким образом, некоторым типом заблуждения (к чему сводились, в итоге, оба предыдущих определения), но просто и в более общем смысле, некоторым типом веры: «мы называем иллюзию верой, когда в мотивации таковой реализация желания является превалирующей, и мы при этом не учитываем связи этой веры с реальностью, так же как иллюзия сама по себе отказывается от подтверждения ее реальностью» [13, с. 26]. Истинная или ложная иллюзия - это вера желающая (а не желаемое) или желание, в которое веришь (а не то, которое внушает доверие!). Это желание, которое принимается за знание, и в этом, не
будучи действительно ложным, оно не сумело бы стать таковым.
Это третье значение, не принадлежащее исключительно 3. Фрейду, самое близкое к распространенному. Обольщаться - это, конечно же, означает для каждого принимать свои желания за действительность. Иллюзия в этом значении имеет нечто общее с оптимизмом или верой, с надеждой. Действительно, надежда присутствует каждый раз, когда желание не знает, будет ли оно удовлетворено: надеяться - это желать не зная; а иллюзия присутствует всякий раз, когда это незнание отрицается или неизвестно: обольщаться - это надеяться, веря, что ты знаешь. Иллюзия - это надежда, которую считают истинной, это есть также формула веры, что позволило 3. Фрейду написать, что все религиозные учения являются иллюзиями [13, с. 26]. Разговорный язык учит нас тому, что иллюзии утрачиваются, и это соответствует данному значению: утрачивать иллюзии это не только избавляться от ошибок, это отказываться от некоторого числа надежд или ободряющих верований. Иллюзия - это надежда, которая верит в себя; разочарование -это утрата иллюзии, которая себя осознает, эти значения иллюзий совместимы, они дополняют и объясняют друг друга.
Понятия истина и иллюзия, реальность и иллюзия, на наш взгляд, являются взаимо-объясняющими и взаимодополняющими. Истина - своеобразная обратная сторона иллюзии. Мы придерживаемся точки зрения, что только при сохранении истины в качестве высшей ценности, возможно понимание сущности социальных иллюзий. Если предположить, что иллюзия это верование, происходящее из человеческих желаний, то из этого следует, что все наши ценности могут быть или являются иллюзиями. Тогда, что такое ценность? Ценность - это некое представление во что мы верим, что мы любим, а именно благо, красота, любовь, справедливость. Человек в жизни, как правило, не стремится к тому, чего он не желает, напротив, для человека вещь хороша тогда, когда он стремится к ней, ее жаждет и желает. Это и есть иллюзия. Можно ли сделать из ценности иллюзию, а из истины ценность, не сводя истину к рангу иллюзии? На наш взгляд, решение содержится во фразе: истина является
ценностью, и как таковая она иллюзорна; но она иллюзорна как ценность, а не как истина.
Мы согласны с мнением В.Х. Беленького в том, что иллюзии и заблуждения во многом однотипные, действенные, взаимопревра-щаемые феномены, предметом которых является социальная действительность в целом или ее части [14].
Иллюзии часто отождествляют с мифами, что, на наш взгляд, не верно. Миф - это «предание, символическое выражение некоторых событий, имевших место у определенных народов в определенное время, на заре их истории». Миф может, является основанием социальных иллюзий, их своеобразной базой.
Что касается утопий, миражей и иллюзий, то сходство между ними сугубо относительно: утопия - образ идеального (страна которой нет, чаще идеал желаемого общества), «что обычно не присуще иллюзиям, мираж возникает независимо от воли людей, тогда как иллюзия есть плод человеческого сознания» [14, с. 113].
Если проанализировать основные результаты отечественной социологии после ее возрождения в 60-е гг. до конца 90-х гг., то можно без сомнения утверждать, что объектом всех заслуживающих внимания социальных исследований являлась социальная реальность во всем ее противоречивом развитии (В.Н. Иванов, Ю.Ф. Левада, А. Ослон,
B.А. Ядов и др.). Проблемы социальных иллюзий в научных трудах Ж.Т. Тощенко,
C.В. Харченко понимается как «подобие социальной действительности, создаваемой в воображении человека взамен подлинного знания предмета, явления, события и т. п.» [15]. А. Ослон рассматривает иллюзию в контексте социальной реальности. Он считает, что освободиться от социальных иллюзий можно при помощи социологических опросов, способных правдиво и объективно охарактеризовать социальную реальность. По его мнению «больше всего социальных иллюзий возникает у тех, кому по необходимости приходится размышлять о структуре общества. К таковым относятся. политики, партийные деятеля, а также их консультанты и т. д. Чаще всего. политики живут в иллюзорном мире, а поэтому, чтобы не оказаться в плену иллюзорных политических проектов, трезво смотреть на социальную реальность,
нельзя игнорировать авторитетные опросы населения» [16].
Все крупные работы и монографии российских социологов, выдержавшие испытание временем, были связаны с анализом социально-экономических, социально-политических и социально-культурных проблем. Реальность обретала облик в самых различных видах: анализа трудовых отношений на производстве, образа жизни, проблем города и деревни, дискуссионных вопросов семьи, образования, личности, религии и т. д. Все без исключения осуществленные исследования направлены на анализ социальных процессов и явлений, которые позволяют выявить состояние реально функционирующего общественного сознания и поведения людей. Реальное сознание, по мнению ученых, представляет собой сочетание рационального и эмоционального, переплетение мировоззренческих элементов, устоявшихся традиционных связей и привычек. Оно продукт как индивидуального коллективного творчества, возникшего как реакция на непосредственное восприятие действительности, как отражение сложившихся условий существования, выражаясь в общественном мнении, умонастроениях людей. И, наконец, реальное сознание отражает общественное противоречие, широкую гамму повседневных иллюзий, нередко очень близких по своей сути к обыденному сознанию.
По мнению Ф. Гарифиллина, все мы живем в мире иллюзий и манипуляций [17]. Именно это мир. отличает нас от животных. Иллюзии - это искаженное восприятие объекта. В качестве объекта может выступать все возможное, начиная мыслей человека и кончая историей человечества [17]. Автор приводит также собственную классификацию иллюзий. Манипуляции являются сознательным процессом создания субъектом иллюзий о себе и окружающем мире, социуме. Таким образом, по мнению ученого, манипуляции являются производными от иллюзий и неотделимы от них. В работах А.В. Курпатова дается психотерапевтический анализ данного феномена и прежде всего таких человеческих иллюзий как иллюзии опасности, страдания, счастья взаимопонимания и любви [18].
Итак:
Во-первых, на сегодняшний день нет единой разработанной концепции, объясняющей феномен социальных иллюзий. Это связано с тем, что большинство ученых вкладывают в его понимание такие составляющие как миф заблуждение, утопию, что закономерно порождает появление новых научных категорий и определений. Не претендуя на законченность, под иллюзорным мировосприятием мы понимаем социальнопсихологический феномен, в основе которого лежит «ложное» сознание индивида на те или иные социальные или психические процессы и явления. Это особый вид общественного сознания индивида, который активно воздействует и преобразует социум и реальность в целом. Социальные иллюзии вырастают из действительности и воздействуют на нее.
Во-вторых, феномен социальных иллюзий включает в себя следующие основные компоненты - когнитивный эмоциональный и волевой, терапевтический, которые, выступая в единстве, дополняют и обогащают друг друга. Удельный вес каждого компонента определяет особенности проявления иллюзий у различных субъектов и их личностные особенности. Выявление сущности социальных иллюзий и их структурных компонентов позволяет сделать следующие выводы:
- развитие социальных иллюзий осуществляется в контексте общего развития индивида в социуме, человек сам является предметом иллюзий, создает и разрушает их;
- движущими силами развития иллюзий выступают несоответствие между реальным и идеальным, между возможностями, желаниями и потребностями индивида от того, каков субъект, и каким бы он хотел или должен стать, чего хочет или хотел бы добиться в жизни;
- возникновение социальных иллюзий, их разновидностей во многом зависит от того, что вкладывает человек в понятие «смысл жизни». Поиск «смыслов» происходит в диалектике наделения смыслом социума, окружающего мира и поиски собственного смысла. При этом в разных сферах общественной жизни человек осмысливает Бытие разными средствами: в искусстве через образы, нравственные понятия, в науке через систему понятий и приемы мышления.
Мы выделяем также три группы функций социальных иллюзий - экзистенциальную, рефлексивную, креативную, - основное содержание которых выражается в отражении, дополнительной ориентации и приспособлении субъекта к социуму.
1. Круглый стол журналов «Вопросы философии» и «Науковедение», посвящ. обсуждению кн. B.C. Степина «Теоретическое знание» // Вопр. философии. 2001. № 1. С. 31.
2. Ищенко Е.Н. Проблема реальности в философском и гуманитарном дискурсе // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 2005. № 2. С. 3.
3. Гудмен Н. Способы создания миров. М.. 2001. С. 137.
4. Лебедев М.В. Миротехнологии Гудмена // Гудмен Н. Способы создания миров. М.. 2001.
5. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М.. 1986. С. 354.
6. Советский энциклопедический словарь / пред. А.М. Прохоров. М., 1981. С. 448.
7. Философский энциклопедический словарь / гл. ред. Л.Ф.Ильичев и др. М., 1983. С. 431.
8. Дюпон Ф. Иллюзия, истина и коврик Вуди Алена // Ценности и истина: Циничные очерки. Самара, 2002. С. 7.
9. Кант И. Антропология. СПб., 1900. С. 54.
10. Кант И. Критика чистого разума. М., 2006. С. 326.
11. Спиноза Б. Избр. Мн., 1999. С. 142.
12. Лукреций К. О природе вещей. М., 1937.
С. 131.
13. Фрейд 3. Будущность одной иллюзии. М.; Л., 1930. С. 25.
14. Беленький В.Х. Социальные иллюзии: опыт анализа // Социс. 2001. № 5. С .113.
15. Тощенко Ж.Т., Харченко С.В. Социальное настроение. М., 1996. С. 108.
16. Ослон А. Опрос как лекарство от социальных иллюзий // Социальная реальность. 2006. №. 10. С. 5.
17. Гарифиллин Ф. Иллюзионизм личности - философско-психологическая концепция. Иош-кар-Ола, 1997.
18. Kypnamoe А.В. Самые дорогие иллюзии. СПб., 2006. С. 231.
Поступила в редакцию 11.12.2007 г.
Shukshina L.V. Philosophical notion, structure and functions of social illusions. In the article the author analyzes the characteristics of the phenomenon of social illusions, its structural functions and components.
Key words: social illusions, genesis of the notion of social illusions, philosophical notion.
