CC BY
26
МЕЖДУНАРОДНАЯ НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ «УГОЛОВНЫЙ ЗАКОН И НРАВСТВЕННОСТЬ»
УДК 343.01:17.02:101 DOI: 10.12737/jrl.2021.143
Философия, нравственность, борьба с преступностью*
Юрий Владимирович Голик
Московская академия Следственного комитета Российской Федерации, Москва, Россия, ygolik@list.ru
Аннотация. В статье рассмотрено влияние философии и нравственности на уголовное законодательство и борьбу с преступностью. В современный период без использования основ философии невозможно ни создать современное законодательство, ни организовать должным образом борьбу с преступностью. При написании работы автор использовал труды отечественных и зарубежных философов.
Большое внимание в статье уделено острым современным проблемам, отнюдь не сиюминутного характера. В частности, затрагиваются вопросы цельности и целостности уголовного права, модификации поведения человека через воздействие на его сознание, возмещения морального вреда, нанесенного преступлением, цифровизации и искусственного интеллекта, философии постмодернизма, убийств в школах и действий «пятой колонны», проблема прецедента и его использования в уголовном праве. С философской и общечеловеческой точки зрения тема исследования является одним из самых труднодоступных и изменчивых объектов познания. На месте одной решенной правовой проблемы возникают новые, а достигнутая вершина в правовой науке открывает в ней новые неведомые горизонты в виде бесчисленных вопросов, проблем, загадок и тайн. Таким образом, исследуемая автором область философии и нравственности относительно борьбы с преступностью находится на пересечении этих тайн и загадок и его задача заключается в их раскрытии.
Ключевые слова: философия, философия права, философия уголовного права, нравственность, уголовное право, уголовный закон, ответственность
Для цитирования. Голик Ю. В. Философия, нравственность, борьба с преступностью // Журнал российского права. 2021. Т. 25. № 12. С. 5—13. DOI: 10.12737/jrl.2021.143
Philosophy, Morality, Fight against Crime
Yury V. Golik
Moscow Academy of the Investigative Committee of the Russian Federation, Moscow, Russia, ygolik@list.ru
Abstract. The article is devoted to the study of the influence of philosophy and morality on criminal legislation and combating crime. It is specially noted that in the modern period of time, without using the foundations of philosophy, it is impossible either to create modern legislation or to properly organize the fight against crime. The author uses the works of domestic and foreign philosophers in this research.
Much attention in the article is paid to acute modern problems, not of a momentary nature. In particular, it addresses the issues of integrity of criminal law, modification of human behavior through the impact on his consciousness, compensation for moral harm caused by crime, digitalization and artificial intelligence, philosophy of postmodernism, murders in schools and the actions of the "fifth column", the problem of precedent and its use in criminal law. From a philosophical and universal point of view, the research topic is one of the most inaccessible and changeable objects of knowledge.
* В основе статьи доклад, прочитанный Ю. В. Голиком 29 сентября 2021 г. на Международной научно-практической конференции «Уголовный закон и нравственность» (г. Москва).
In place of solved legal problem, new one arises, and the achieved peak in legal science opens up new, unknown horizons in it in the form of countless questions, problems of riddles and mysteries. Thus, the area of philosophy and morality studied by the author regarding the fight against crime lies at the intersection of these mysteries, riddles and his task is to uncover them.
Keywords: philosophy, philosophy of law, philosophy of criminal law, morality, criminal law, responsibility
For citation. Golik Yu. V. Philosophy, Morality, Fight against Crime. Journal of Russian Law, 2021, vol. 25, no. 12, pp. 5—13. (In Russ.) DOI: 10.12737/jrl.2021.143
Известный русский религиозный философ XIX в. В. С. Соловьев (1853—1900) свое первое крупное философское произведение, оставшееся незаконченным, озаглавил очень символично: «Философские начала цельного знания» (1877)1. Если отвлечься от его религиозных изысканий, то следует сказать, что он признавал философию основой цельного знания — не фрагментарного, отрывочного, специального и даже не системного. Именно цельность знания позволяет видеть всю картину окружающего мира полностью, объемно, со всеми шероховатостями, достоинствами и недостатками. И криминальная тематика сюда полностью вписывается, ибо позволяет отражать важный сегмент нашего бытия — болезненный, ненужный, но на данном этапе развития человечества, к сожалению, неизбежный.
Что такое цельность? Автор начинает свой труд много объясняющей фразой: «Первый вопрос, на который должна ответить всякая философия, имеющая притязание на общий интерес, есть вопрос о цели существования»2. Иными словами, мы должны понимать цельность как нацеленность, исходить из цели. Именно цель должна являться исходной точкой отсчета.
Русский язык богат и многогранен. Поэтому цельность можно понимать и как целостность. В. С. Соловьев прекрасно это знал и использовал оба значения. Особенно заметно это проявляется в ч. III «На-
1 См.: Соловьев В. С. Соч.: в 2 т. Т. 2. М., 1990. С. 139—288.
2 Там же. С. 139.
чала органической логики: характеристика цельного знания. — Исходная точка и метод органической логики» рассматриваемой работы. Как правило, такое использование цельности в смысле целостности он применяет при описании истины и человека. Это позволяет нам использовать эти два понятия как синонимы. Они нам пригодятся в обоих значениях. Более того, использовать их надо вместе: цельная целостность. Это позволит глубже проникнуть в суть проблемы. Недаром многие философы очень высоко ценили способность правильно судить о целом. После развала Советского Союза многие бывшие его республики утратили свою полноценность и не могут ее восстановить до сих пор.
В праве целостность имеет особое значение. Например, ст. 1581 УК РФ и ст. 7.27 КоАП РФ, предусматривающие ответственность за мелкое хищение, не составляют единого целого, что порождает излишние теоретические споры и сложности при правоприменении. Технологи (нор-морайтеры) могли бы легко устранить существующую проблему. Существует достаточно работ на эту тему, но законодатель глух к этим призывам, ибо он просто не понимает сути проблемы.
Что такое нравственность? Как правило, в наши дни под нравственностью понимают некий набор правил и норм поведения, которыми люди руководствуются в повседневной жизни. Этот набор подвижен, он постоянно изменяется, хотя далеко не всегда это становится сразу заметным. Так, в мусульманских странах еще совсем недавно все женщины обязательно закрывали лицо,
носили паранджу. Постепенно она перестала быть обязательным предметом женской одежды, но случались и рецидивы ее возвращения. Вряд ли это сохранится надолго, жизнь неумолимо движется вперед.
В криминальной сфере тоже происходят изменения. В очень древние времена захваченных в бою пленных, бывало, съедали, потом их стали ссылать на галеры или каторжные работы, позже помещали в места лишения свободы — иногда без всякого суда и приговора. Именно так содержались многие заключенные в тайных тюрьмах США на военно-морской базе в Гуантанамо, расположенной на Кубе.
Постепенно тело человека стало выходить из сферы воздействия суда. И этот процесс продолжается. Что остается? Модификация поведения человека через воздействие на его сознание. Сегодня многие считают это одновременно и невозможным, и недопустимым. Но пройдет совсем немного времени, и эти же люди будут настаивать на обратном. Нравственные оценки поменяются: недопустимое сегодня станет одобряемым и приемлемым завтра.
Конечно, многим сегодня кажется, что это не произойдет никогда. Однако посмотрите на мир открытыми глазами. В Испании уже сегодня нельзя (даже по суду) выселить самовольно заселившихся в чужое жилище. Очень часто такими «захватчиками» являются незаконные мигранты. В США службе охраны супермаркетов во многих штатах запрещается препятствовать ворам, выносящим товар из магазина в небольших количествах (особенно если воры темнокожие). В некоторых штатах начинают обсуждать идею о выплате потенциальным преступникам определенных сумм, чтобы они не совершали преступлений. Завтра таких нелепостей (с нашей точки зрения) будет еще больше. К чему это приведет? Полагаем, к хаосу во всех сферах жизни.
Рассмотрим другую нравственную проблему — возмещение морального вреда, нанесенного преступлением. Многие практикующие юристы смогут привести не один пример безнравственного отношения к возмещению ущерба со стороны следствия, суда, виновного и др. Увы, это так.
Философия — это прежде всего мысль. Существует бесчисленное количество высказываний известных мыслителей по этому поводу. Но и право следует рассматривать как мысль. Гегель в своей фундаментальной «Философии права» писал, что надо «стремиться понять и право как мысль»3. Иными словами, философия и право здесь сливаются в одном мысленном потоке. Они при этом отражают реальную жизнь, но отражают совсем по-разному.
Мысль присуща только человеку, точнее — человеческому сознанию. Именно человеческая мысль на каком-то этапе своего развития породила правовую среду. И эта среда, право в целом, стала неотъемлемой частью существования всего общества. Попробуйте изъять правовую составляющую из нашего бытия. Не получится. Мы срослись с этим явлением. Иногда доводя многие вещи до абсурда. И борьба с преступностью полностью вписывается сюда. Недаром С. А. Бочкарев отметил: «Из истории философии известно, что философская мысль никогда не упускала из виду уголовный вопрос и всегда предусматривала для него место в конструируемых картинах мира. Без него они оставались и считались незавершенными»4. Так было издревле. Это важно.
Мысль должна быть инструментальной и нацелена на повышение статуса человека (в широком смысле этого слова). В связи с этим интересен еще один тезис Гегеля: «Мысль
3 Гегель Г. В. Ф. Философия права. М., 1990. С. 58.
4 Бочкарев С. А. Гносеология уголовного
права. М., 2021. С. 64.
о праве не есть нечто такое, чем каждый обладает непосредственно; лишь правильное мышление есть знание и познание предмета, и поэтому наше познание должно быть научным»5. Жаль, что эта простая мысль не коснулась голов наших депутатов.
Философское осмысление жизни продолжается постоянно. Каждый новый период развития выдвигает новые проблемы, которые требуют всестороннего изучения и описания.
Так, сейчас у всех на слуху проблема цифры. Происходит тотальная цифровизация нашей жизни. Что это такое и к чему это приведет? Философии цифровизации пока не появилось, ученые только присматриваются к проблеме. Однако уже сегодня очевидно, что появились и еще появятся во множестве новые явления, имеющие отношение к праву и правовому регулированию. Сегодня многие из них, если не большинство, даже не имеют адекватного наименования, простого названия. Уже сегодня суды сталкиваются с проблемой легализации переписки через электронные сети: это доказательство или не доказательство? Как эту переписку зафиксировать и задокументировать, чтобы затем приобщить к делу? Практика наощупь ищет правильный путь.
Таких случаев много. Что-то из происходящего коснется и уже касается уголовного права (например, переписка через Интернет в случае ее фальсификации). Мы не можем предвидеть, что конкретно будет, но мы хотя бы должны понимать, что что-то будет. Необычное и непривычное. Надо быть хотя бы морально и интеллектуально к этому готовыми, чтобы не позволить застать себя врасплох.
Заметим, что цифровизация, по сути, затмила массу других проблем, порожденных жизнью. Такими проблемами являются конвергентные технологии (нанотехнологии,
5 Гегель Г. В. Ф. Указ. соч. С. 58.
биотехнологии, информационные и коммуникационные технологии и когнитивные технологии). Т. Я. Хаб-риева посвятила этому специальную статью и пришла к выводу о неготовности права к открытой встрече с грядущими изменениями6. Это не значит, что надо опускать руки. Надо элементарно готовиться. Предупрежден — значит вооружен.
Одной из острейших и болезненных проблем современности является проблема философии постмодернизма. Это напрямую касается и права. К сожалению, коллеги-юристы слишком мало уделяют внимания этой проблематике. Пожалуй, только Я. И. Гилинский последовательно старается изучать постмодернизм и его влияние на право в своих статьях. Он опубликовал несколько сборников «Девиантность, преступность, социальный контроль в обществе постмодернизма». В одном из них он в качестве эпиграфа использовал слова известного французского философа и социолога Пьера Бурдье (1930—2002): «Постмодернизм производит опустошительное действие»7. Коротко, четко и точно. Философия постмодернизма давно исчерпала себя и мало где в мире, кроме России, привлекает внимание. Дело в том, что она проповедует полный разрыв идей и реальности. Кому же она в таком случае нужна?
Одна из идей постмодернизма: нет никакой истины, есть просто различные взгляды на то или иное событие. В уголовно-правовой сфере это означает, что нельзя установить истину в судебном процессе. Суд волен принимать ту сторону, которая будет для суда более убедитель-
6 См.: Хабриева Т. Я. Проекции развития конвергентных технологий в праве // Трансформация парадигмы права в циви-лизационном развитии человечества: доклады членов РАН. М., 2019. С. 138—152.
7 Бурдье П. За рационалистический историзм // Социо-Логос постмодернизма'97. М., 1996.
ной или привлекательной (а может, больше заплатит?). При таком подходе скоро и суд станут называть лишней инстанцией.
Вот такое «учение» нам пытаются навязать. Кому это нужно?
Таким же нелепым «течением» является релятивизм. Он появился достаточно давно, но только в эпоху постмодернизма стал расти, как репейник у забора. Академик В. А. Лекторский счел необходимым даже издать книгу «Релятивизм как болезнь современной философии»8.
Принято считать, что первым релятивистом был известный софист Протагор (486 г. до н. э. — 411 г. до н. э.). Именно ему принадлежит известное изречение: «Человек есть мера всех вещей, существующих, что они существуют, а несуществующих, что они не существуют». С этих слов начиналось его произведение «Истина» или «Об истине». К сожалению, до нас не дошедшее. До сих пор эти слова будоражат сознание многих людей. Но если задуматься, то окажется, что это просто слова, за которыми ничего не стоит. В самом деле: какой человек; о каких вещах идет речь; что такое мера; как выглядит человек как мера? Уже во времена Протагора никто из серьезных философов не придерживался его взглядов. А Аристотель, живший чуть позже Протагора, подробно разобрал его взгляды, особенно в своей «Метафизике». И пришел к выводу, что «это изречение ничего не содержит, хотя кажется, что содержит нечто особенное»9. Четко, ясно, правильно. Позже в «Риторике» он отметил, что Протагору нет места ни в одном искусстве, кроме как в риторике и эристике10. Кстати, под эристикой Аристотель понимал ведение спора нечестными средствами. Тем более удивительно, что сегодня пы-
8 См.: Релятивизм как болезнь современной философии. М., 2015.
9 Аристотель. Соч.: в 4 т. Т. 1. М., 1975. С. 255.
10 Там же. С. 465.
таются поднять на щит релятивизм и его основателя.
Очевидно, что для всей правоохранительной системы релятивизм представляет реальную угрозу в случае его внедрения в нормативные правовые акты (а такие попытки есть). Дело в том, что он отрицает наличие чего бы то ни было постоянного: все относительно. В таком случае мы практически лишены возможности сформировать какую бы то ни было доказательную базу по совершенному преступлению — все доказательства являются относительными. В такой ситуации квалификацию содеянного даже не получится произвести. Если все это еще и соединить с моральным релятивизмом, который настаивает на относительности моральных норм, то сразу же оказываемся в состоянии всеобщего хаоса.
Поразительно, но и этот бред находит своих сторонников. На наш взгляд, причина этого в элементарной необразованности. Наше поколение прекрасно помнит, кто такой Карл Маркс и его знаменитые «Тезисы о Фейербахе». Как известно, одиннадцатый тезис гласит: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его»11. При относительности же всего и вся ничего изменить нельзя, ибо просто не ясно, а что же надо менять? А раз так, то и объяснить ничего не получится. Выходит, все сводится к банальной болтовне.
Особого осмысления требует такое новое явление, как искусственный интеллект (ИИ). Происходит интенсивнейшее развитие ИИ. Он начинает все шире использоваться в нашей жизни. При этом далеко не все понимают, что это такое и каковы его возможности. Например, к ИИ начинают относить беспилот-ники всех видов (автомобили, летательные аппараты, подводные и надводные машины и т. д.). Но во
11 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 4.
всех этих машинах используется на сегодняшнем этапе развития высокая алгоритмизация типичных ситуаций и не более того. Искусственный интеллект туда наверняка придет, причем в ближайшее время, но пока его там нет. А что будет, когда он туда придет? Этого не знает никто, по той причине, что человек никогда не сталкивался ни с чем подобным. Появятся новые виды деятельности, часть из которых наверняка будет иметь криминальный оттенок. Так уж устроен человек, и с этим надо считаться. Пока же будем анализировать происходящее и делать выводы. Это мы можем делать уже сейчас. Так, ИИ уже помогает в расследовании преступлений12.
Как к необходимости использовать философию в своих научных поисках относятся специалисты по уголовному праву и криминологии? Чтобы не перегружать небольшую работу ссылками и цитатами, сделаем небольшое экспертное заключение, основанное на многочисленных беседах автора с коллегами.
Если упростить ситуацию, то выделяются две группы. Первая — это те, кто считает необходимым использовать философскую основу для исследования и конструирования своих теорий. Ко второй относятся те, кто считает это совершенно излишним. Достаточно изучать закон и судебную практику и на этой основе комментировать закон и правоприменительную практику. Этого вполне будет хватать. Таковых меньшинство, но они есть, и мы должны учитывать их мнение.
Последнее время появляется все больше работ, посвященных анализу философии и ее роли в исследовании уголовного права13. Судя
12 См.: Бессонов А. А. Искусственный интеллект и математическая статистика в криминалистическом изучении преступлений. М., 2021.
13 См., например: Бачинин В. А. Фило-
софия права и преступления. Харьков,
по всему, их количество будет неуклонно расти, что вполне объяснимо. Дело в том, что каждое время выдвигает свои проблемы и заставляет их по-новому осмысливать. Значит, необходимо будет искать и новые правовые решения старых проблем. Тем более необходимо будет искать такие решения для появившихся новых проблем.
Несколько лет назад Ю. М. Анто-нян выпустил книгу «Бегство от цивилизации»14, в которой собрал воедино наиболее болезненные проявления поведения человека: от терроризма до педофилии и убийства детей. При этом он проводит читателя через историю проявления этого явления в общественной жизни. Очевидно, что сегодня относиться к этим актам человеческого поведения нельзя так, как относились 200 или 300 лет назад. А как к ним относиться? Что мы можем и должны сделать именно сегодня, например, с проблемой убийства школьников, о чем нас периодически информируют средства массовой информации? Одним усилением ответственности эту проблему решить невозможно.
В детских садах — охрана, в школе уже усиленная охрана, но это не спасает от гибели детей. К каждому ребенку охранника не приставишь, а потом возникнет естественный в такой ситуации вопрос: «А кто будет сторожить самих сторожей?». Надо искать причины такого неадекватного поведения выродков и искоренять именно эти причины. Без философского осмысления ситуации здесь явно не обойтись.
1999; Философия уголовного права. СПб., 2004; Бочкарев С. А. Философия уголовного права: постановка вопроса. М., 2019; Бочка-рев С. А. Гносеология уголовного права. М., 2021; Рагимов И. М. Философия преступления и наказания. СПб., 2013; Рагимов И. М. О нравственности наказания. СПб., 2016.
14 См.: Антонян Ю. М. Бегство от цивилизации. М., 2017.
Так же требуют осмысления и действия «пятой колонны». Этот термин появился меньше 100 лет назад, но достаточно прочно вошел в нашу жизнь, хотя не все, его употребляющие, даже понимают, о чем идет речь. К сожалению, монографических исследований по этой проблеме практически нет. Исключение составляет работа Л. В. Голо-скокова15. Не стоит успокаивать себя тем, что у нас этого нет и нас это не коснется. Во-первых, есть. Вспомним хотя бы многочисленные публикации об агентах влияния и об иностранных агентах (этот термин уже появился в нормативных документах). Во-вторых, уже коснулось и весьма заметно (достаточно вспомнить некоторые митинги, шествия, демонстрации последних лет). Более того, есть основания полагать, что процесс развития и размножения этого явления будет продолжаться. Он будет развиваться внутри страны и за ее пределами. Ненависть к России со стороны отдельных групп, как ни странно, в последние годы усиливается. Этой тенденции не одна сотня лет. Похоже, она родилась вместе с русскими и Россией. Можно привести тысячи высказываний на этот счет. Позволю себе ограничиться лишь одним.
Уильям Юарт Гладстон (1809— 1898) — известный политический деятель Великобритании. Был 41-м, 43-м, 45-м и 47-м премьер-министром этой страны. В свое последнее пребывание в этой должности (1892—1894) он заявил, что «ни одна страна мира не причинила столько зла человечеству, сколько Россия»16. Были и другие его нелицеприятные высказывания о России и не только о ней. Даже королева назвала его «полоумным».
15 См.: Голоскоков Л. В. Пятая колонна как социальный, правовой и криминальный феномен. М., 2021.
16 Цит. по: Небренчин С. М. Медиасмыслы гибридных войн. М., 2021. С. 8.
Эта линия по очернению России продолжается вплоть до наших дней, чему мы все являемся свидетелями. Глубинная задача всех этих наветов проста — подорвать ситуацию изнутри: ослабить веру народа в свою власть, в действенность законов, в свои собственные силы в конце концов. Народ должен либо взбунтоваться, либо опустить руки и ничего не делать. Именно поэтому резким нападкам подвергаются едва ли не любые наши попытки защитить с помощью уголовного закона общество и государство. И не только уголовного. Достаточно вспомнить реакцию Запада на наши изменения в нашу же Конституцию, одобренные общероссийским голосованием 1 июля 2020 г. Европарламент умудрился даже специальную резолюцию по этому вопросу принять, суть которой была предельно ясна: немедленно отменить, ибо эти изменения противоречат их взглядам. А при чем здесь ваши взгляды? Разве это вы живете в России?
Конечно, мы тоже допускаем ошибки, но мы их и признаем. Признаем и исправляем. Последнего наши недоброжелатели не замечают принципиально.
Нельзя такие действия оставлять без ответа. В противном случае многие поколения самых разных людей будут уверены в том, что так оно и есть. Мы должны уметь защищаться!
Нельзя обойти вниманием еще одну проблему, требующую философского осмысления. Это прецедент и его использование в уголовном праве. Очень многие мои коллеги категорически против такого использования. А собственно говоря, почему? Да, у нас не прецедентное право и не надо его переформатировать в прецедентное. Но это не значит, что прецедент как правовое явление должен быть под запретом. В конце концов прецедент, в отличие от закона, более гибок, более мобилен. Он эффективнее и быстрее реагирует на нужды практики, подтал-
кивает теорию к развитию. На это никак нельзя закрывать глаза.
При оценке возможности использования прецедента мы должны исходить не из нормативных предписаний, а из объективной реальности, окружающей нас. В Древнем Риме считалось, что юристы не создают и не формируют право, а открывают его. Это принципиальный момент, и именно он поможет нам разобраться в тех изменениях, которые вот-вот посыпятся на нас. Речь идет об изменениях в мире, а не об изменениях в законодательстве, которые должны быть производными от глобальных изменений.
Конечно, нам известны и откровенно глупые, даже противозакон-
ные прецеденты. Однако вышестоящие судебные инстанции вмешиваются и исправляют заблуждения нижестоящих судов. Ничего страшного в этом нет.
В данной работе очерчен совсем небольшой круг проблем уголовного права, требующий философского осмысления. На самом деле их значительно больше. Собственно, все современное уголовное право требует осмысления. Меняется жизнь, меняется роль права в нашей жизни, и уголовное право сегодня уже не может исполнять свои функции таким образом, как раньше. Если мы этого не поймем, то не сможем сдвинуться с места в своем развитии.
Список литературы
Антонян Ю. М. Бегство от цивилизации. М., 2017. Аристотель. Соч.: в 4 т. Т. 1. М., 1975.
Бачинин В. А. Философия права и преступления. Харьков, 1999.
Бессонов А. А. Искусственный интеллект и математическая статистика в криминалистическом изучении преступлений. М., 2021.
Бочкарев С. А. Гносеология уголовного права. М., 2021.
Бочкарев С. А. Философия уголовного права: постановка вопроса. М., 2019.
Бурдье П. За рационалистический историзм // Социо-Логос постмодернизма 97. М., 1996.
Гегель Г. В. Ф. Философия права. М., 1990.
Голоскоков Л. В. Пятая колонна как социальный, правовой и криминальный феномен. М., 2021.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3.
Небренчин С. М. Медиасмыслы гибридных войн. М., 2021. Рагимов И. М. О нравственности наказания. СПб., 2016. Рагимов И. М. Философия преступления и наказания. СПб., 2013. Релятивизм как болезнь современной философии. М., 2015. Соловьев В. С. Соч.: в 2 т. Т. 2. М., 1990. Философия уголовного права. СПб., 2004.
Хабриева Т. Я. Проекции развития конвергентных технологий в праве // Трансформация парадигмы права в цивилизационном развитии человечества: доклады членов РАН. М., 2019.
References
Antonyan Yu. M. Escape from civilization. Moscow, 2017. 368 p. (In Russ.) Aristotle. Essays. Vol. 1. Moscow, 1975. 550 p. (In Russ.)
Bachinin V. A. Philosophy of Law and Crime. Kharkiv, 1999. 607 p. (In Russ.) Bessonov A. A. Artificial intelligence and mathematical statistics in the criminalistic study of crime. Moscow, 2021. 816 p. (In Russ.)
Bochkarev S. A. Epistemology of criminal law. Moscow, 2021. 664 p. (In Russ.) Bochkarev S. A. Philosophy of criminal law: statement of question. Moscow, 2019. 424 p. (In Russ.)
Bourdieu P. For rationalistic historicism. Socio-Logos of postmodernism'97. Moscow, 1996. Pp. 9—29. (In Russ.)
Goloskokov L. V. "Fifth column" as the social, judicial and criminal phenomenon. Moscow, 2021. 282 p. (In Russ.)
Hegel G. V. F. Philosophy of law. Moscow, 1990. 524 p. (In Russ.)
Khabrieva T. Y. Projections of the development of convergent technologies in law. Transformation of the paradigm of law in the civilizational development of mankind: reports of RAS members. Ed. by A. N. Savenkov. Moscow, 2019. Vol. 1. Pp. 138—152. (In Russ.) Nebrenchin S. M. Media meanings of hybrid wars. Moscow, 2021. 186 p. (In Russ.) Philosophy of criminal law. St. Petersburg, 2004. 346 p. (In Russ.) Ragimov I. M. On moral of punishment. St. Petersburg, 2016. 224 p. (In Russ.) Ragimov I. M. Philosophy of crime and punishment. St. Petersburg, 2013. 288 p. (In Russ.) Relativism as a disease of contemporary philosophy. Ed. by V. A. Lektorskiy. Moscow, 2015. 392 p. (In Russ.)
Solovyov V. S. Essays. Vol. 2. Moscow, 1990. Pp. 139—288. (In Russ.)
Информация об авторе Ю. В. Голик, профессор кафедры уголовного права и криминологии Московской академии Следственного комитета Российской Федерации, доктор юридических наук
