CC BY
37
действия, хотя сам факт вины невозможно стереть с ленты времени. Она так и остается, избавиться от нее невозможно, поскольку действие уже в прошлом и составляет историю чьей-то жизни.
8 заключении сказать следующее: П. Рикёр говорит о прощении как о духовном даре, который являет собой не простую противоположность вины, но то, что заключает в себе следствие и необходимость вины одновременно. Одно невозможно без другого, как две стороны одной медали. Диалектика вины и прощения заключается в глубочайшей взаимосвязи между ними еще тогда, когда сам факт вины еще даже не наступил. Иначе говоря, прощение вытекает из вины как следствие, или необходимость, появляясь только тогда, когда явится последнее. Однако если говорить о вероятности свершения некоторого рода проступка, уже в этой самой вероятности можно говорить о том, что зарождается "семя прощения ".
В случае непризнания субъектом собственной вины сам факт ее наличия не исчезает, и, стало быть, прощение также находится в некотором состоянии "активизации": в случае необходимости оно может быть "подарено" другому.
Наказание - не помеха для прощения, но и не есть тождественное. Оно в состоянии дополнить сам акт прощения. Эта способность
присуща одному лишь человеку, как высший показатель способности любить "Другого". Наказание есть характеристика системы человеческого общежития не только на моральном уровне, но и на уровне закона. Только все это не мешает одному человеку простить другого. Стоит отметить еще и тот факт, что прощение вовсе не означает, что вина или проступок с наступлением "отпущения" канут в небытие или забудутся. Все это, как отмечалось ранее, уже имеет свое место в истории, в памяти человека и/или общества, однако память о негативных деяниях может ослабнуть, давая возможность людям приобрести душевное равновесие-
Литература:
1. О Даре. Дискуссия между Ж. Деррида и Ж.-Л. Марионом/пер, В.Р.Рокитянского// Логос, - 2011. №3.
2. Рикёр П. Память, История, Забвение / пер. с фр. : И.И. Блауберг, И.С. Вдоеиной, О.И. Мачульской, Г.М. Та&рИЗЛН. - М. : ИЭД Во гуманитарной ЛИТера-туры, 2004,
3. Ям польская A.B. Прощение между даром и обменом; антипелагианская полемика Аегустина в контексте философии XX века // А рт и культ. - 2012-
- № 7 (3). - С. 1-18.
4. Ямпольекая A.B. За пределами события: Поль Рикёр о даре и прощении // Поль Рикёр: человек
- общество - цивилизация. - М.: Канон+, 2015.
5. Янкелевич В, Ирония. Прощение: пер. с фр. / послесл. В.В. Большакова.-М.: Республика. 2004.
ОУ
т—I
0
СИ -О
X
1
CU
ел
s
237
PHILOLA US AS THE SOURCE OF PLA TO
Matveychev Oleg AnatoHevkh, PhD ofPhilosophical science, Professor, National Research University Higher School of Economics, Moscow
The article examines the ways and forms ofpossible influence of teachings ofPhilolaus on the philosophy of Plato. A t the beginning, there is a historiographic review of the reports on the adoption by Plato of a number of ideas from Pythagorean sources. It turns out that the popular story about Plato's plagiarism is very ambiguous, and it was "pulled out of the doset" every time in connection with certain ideological or even commercial needs. The most active "orthodox Pythagoreanism" was attributed to Plato in the 1st century ВС - 7 century. AD, when dozens of pseudo-Pythagorean fakes appear, "proving" the continuity of Plato's texts in relation to the Pythagorean ones. Including texts signed by Philola us. This must be taken into account when determining the authenticity of the Philolaus' fragments.
Keywords: history of philosophy; Ancient Greece; Philolaus; Pythagoreanism; Plato; plagiarism.
ФИЛОЛАЙ КАК ИСТОЧНИК УДК 141
ПЛАТОНА ВАК РФ 09.00.03
В статье изучаются пути и формы возможного влияния на философию Пяато- фМатвейчевО.А., 2019 на учения Филолая. В начале работы приводится историографический обзор сообщений о заимствовании Платоном ряда идей из пифагорейских источников. Выясняется, что популярный сюжет о плагиате Платона у Филолая весьма неоднозначен, и его "доставали из закромов"каждый раз в связи с теми или иными идеологическими или даже коммерческими нуждами. Наиболее активно "ортодоксальный пифагореизм" приписывался Платону в / в. до н.э. - / в. н.э., когда появляются десятки псевдопифагорейских подделок, "доказываю щих" преемственность платоновских текстов по отношению к пифагорейским,
в том числе, тексты, подписанные" Филолаем. Это необходимо учитывать, определяя подлинность филолаевских фрагментов.
Ключевые слова: история философии; Древняя Греция; Филолай; Пифагоре изм; Платон; плагиат.
s
LU
S
SÉ
о 0 О
о о с
*
238
МАТВЕИЧЕВ Олег Анатольевич, кандидат философских наук, профессор. Национальный исследова тельский университет - Высшая школа экономики, Москва
Со времен ученика Исократа Феопомпа и перипатетика Арис-токсена античная традиция изображает Платона беспринципным плагиатором; среди "потерпевших" назывались Протагор, Аристипп, Антисфен, Брисон, Демокрит, а также интересующий нас Филолай Кротонский.
Популярный сюжет о происхождении диалога 'Тимей" из пифагорейских книг, купленных Платоном на Сицилии, восходит к сатирику Тимону Флиунтскому, ученику Лиррона, жившему несколькими десятилетиями позже Платона. Его слова передает Авл Геллий (if в. н.э.): "Едкий Тимон написал злоречивейшую книгу под названием "Силлы". В этой книге он оскорбительным образом утверждает, что философ Платон за огромную цену купил книгу пифагорейской философской школы и создал на ее основе знаменитый диалог "Тимей". Стихи Тимона по этому поводу таковы: И ты, Платон, имел стремление к познанию За много серебра купивши небольшую книжицу И, лучшее оттуда взяв, ты смог "Тимея" написать". (Gell. N. Att. ¡1117,4) [Авл Геллий 2007: 200-201 ]. Б качестве автора той самой пифагорейской книжицы Филолай у Тимона еще не фигурирует. Его имя в этой связи появляется у историка Гермиппа (III в. до н.э.), чьи слова приводит Диоген Лаэртский: "Написал он одну книгу, ее-то (говорит Гермипп), по словам кого-то из писателей, Платон по своем приезде в Сицилию к Дионисию купил у родственников Филолая за сорок александрийских мин и списал из нее "Тимея"; а другие говорят, будто Платон получил ее в подарок за то, что вызволил у Дионисия из-под стражи одного юношу из учеников Филолая" (О. L VIII 85) [Диоген 1986: 330].
Судя по всему, именно свидетельство Гермиппа стало основой всех позднейших сообщений о сочинении Филолая как прямом источнике платоновского "Тимея" (напр. Cic. Rep. I 16).
Младший современник Гермиппа Сатир вводит в сюжет новые подробности, сообщая, что книг было три, и купил их за сто мин по поручению Платона его друг Дион, причем у самого Филолая ' (D.L Ш9) [Диоген 1986:139]. При этом Сатир не утверждает, что автором купленных книг был сам Филолай, и позже это дало повод думать, что Платону посчастливилось обзавестись знаменитым Три-партитумом 1, столь тщательно оберегаемым пифагорейцами от непосвященных.
О плагиате Платона сообщали и сами пифагорейцы, жаловавшиеся, что афинский философ, а кроме него Аристотель, Спевсипп, Аристоксен, Ксенократ "присвоили себе все их выводы, изменив разве лишь самую малость, а потом собрали все самое дешевое, пошлое, удобное для извращения и осмеяния пифагорейства от по-
' Данный факт представляется совсемуж сомнительным, поскольку к моменту воцарения Дионисия Младшего Филолаю должно было бы уже быть около ста лет. г Пифагору приписывается три писаных сочинения: "О воспитании", "О государстве" и "О природе" {Р. I. VII! 6-7).
зднейших злопыхательствующих завистников и выдали это за подлинную суть их учения" (V. Pyth. 53) [Порфирий 1986: 4251
Интересно, что имя Филолая Платоном упоминается лишь единожды и мимоходом, и не в диалоге "Тимей", а в "Федоне" (61d-e), где Сократ и его собеседники Кебет и Симмий рассуждают о недопустимости самоубийств (Сократ здесь прямо ссылается на "сокровенное учение" пифагорейцев о людях как части божественного достояния и переселении душ после смерти).
Кроме этого незначительного пассажа упоминаний о Филолае у Платона больше нигде нет. И это несмотря на то, что Платон, согласно традиции, был знаком с учением Филолая и даже с ним лично еще с молодых лет, со времен своего первого путешествия в Сицилию и Южную Италию (D. L. Ill 6).
Впрочем, афинский мудрец и других пифагорейцев удостаивает упоминанием исключительно редко. Имя его друга Архита, полководца и пифагорейского математика, встречается в VII письме (338с sq.),а также в XII письме, признанным подложным. Пифагор и пифагорейцы дважды упоминаются в "Государстве", Один раз - в связи с тезисом, что науки астрономия и гармония близки "словно родные сестры" (530a-531b). Другой раз - в замечании о том, что Гомер, в отличие от Пифагора, не занимался воспитанием юношества и не передал потомкам свой "путь жизни" (600а). Если оценить степень влияния на Платона философов пифагорейской школы, подобное отношение к предшественникам представляется как минимум странным, если не подозрительным.
Создается впечатление, что Платон сознательно пытался утопить в Лете любые упоминания об источниках своего "вдохновения". Нечто подобное он уже пытался проделать с трудами Демокрита, на которого афинянин ни разу не сослался в своих диалогах. Свидетельство об этом мы находим у Лаэртия; "Аристок-сен в "Исторических записках" сообщает, что Платон хотел сжечь все сочинения Демокрита, какие только мог собрать, но пифагорейцы Амикл и Клиний помешали ему, указав, что это бесполезно: книги его уже у многих на руках. И неудивительно: ведь Платон, упоминая почти всех древних философов, Демокрита не упоминает нигде, даже там, где надо было бы возражать ему; ясно, что он понимал: спорить ему
3 Порфирий цитирует Модерата из Гадиры (I вХ автора
не дошедших до наших дней Лекций о пифагореизме в
пяти книгах.
предстояло с лучшим из философов" (D. L. ÎX 40) [Диоген 1986:346].
Сегодня за недостаточностью древних источников (о чем в немалой мере позаботился сам Платон) представляется довольно сложной задачей определить, какие именно элементы своей доктрины Платон почерпнул непосредственно из трудов Филолая, а какие -из других пифагорейцев. Этот вопрос сопряжен с другим важным вопросом: являлась ли пифагорейская школа чем-то единым? Или, иначе, транслировал ли Филолай положения некой единой пифагорейской философии, либо же был оригинальным мыслителем?
Свидетельства Диогена Л аэртского (VII115), Ямвлиха (V, Pythag. 199) и Евсевия Кесарийско-го (С. Hier. 11), что именно Филолай первым обнародовал прежде секретную пифагорейскую философию, на первый взгляд подтверждают популярный доныне тезис об абсолютной герметичности пифагорейской школы и исключительно изустном распространении ее учения. Однако на поверку оказывается, что тезис этот - не более чем красивая легенда. До наших дней дошли сведения об изрядном количестве книг пифагорейских мыслителей, живших до Филолая. И если о трудах, например, Лемокеда и Акрона мы знаем лишь то, что они существовали, то книги Алкмеона, Гиппа-са, Менестора, Гиплона сохранились во фрагментах и пересказах. Характерно, что ни у одного из этих авторов мы не находим учения о числе, считающегося фирменной чертой пифагореизма и непосредственно связываемого с Филолаем. Другие же идеи, которые могли бы роднить их с Филолаем, находились на периферии их ученых интересов,
"Философия пифагорейцев никогда не была унифицированной, - отмечает российский историк пифагореизма Л. Я, Жмудь, - это вынужден был отмечать даже Аристотель, который явно стремился, исходя уже из собственных задач систематизатора, привести ее к общему знаменателю. Как известно, у платоников и перипатетиков не было ни общешкольной доктрины, ни тем более сочинений, излагавших таковую. Нет никаких оснований считать, что положение дел в пифагорейской школе было иным. Очевидно, что книга Филолая содержала не "общепифагорейскую" философию (ее никогда и не было), а его собственные взгляды, которые могли совпадать, а могли и не совпадать с идеями других пифагорейцев и самого Пифагора, Например, как астроному Филолаю нельзя отказать в оригинальности, да и многие особенности его философии понятны толь-
ко в контексте влияния элеатов" [Жмудь 1994: 100].
Таким образом, Платон мог использовать в своих трудах идеи не пифагорейцев вообще, а конкретных Алкмеонэ, Гиппаса, Тимея, Фило-лая, Архита. Платон крайне неохотно упоминает в своих текстах свои источники, однако преемственность его философии по отношению к пифагорейской была очевидна уже его современникам (см. напр. Arist. Met. А 5 987а 29-30}.
Напротив, уже ближайшие ученики Платона Ксенократ и Спевсипп с гордостью величали себя пифагорейцами. Последний даже пытался выдавать собственные воззрения за древнюю пифагорейскую науку (Proel. In Parm. V!11242 40k).
Именно пифагорейцами, а не платониками, предпочитали называть себя и такие философы платоновского направления, как Модерат, Никомах, Нумений, Евдор (Дж. Диллон пишет о "пифагорействующем платонизме" I в. до н.э. - ! в. нэ., когда "пифагореизм возвращается в платонизм как живая сила, черпающая из не вполне ясного источника" [Диллон 2002: 151, 326]). Мода на пифагореизм стала причиной появления псевдопифагорейских подделок, "доказывающих" преемственность платоновских текстов по отношению к пифагорейским. Таково, например, известное сочинение "О природе", приписываемое Тимею Локрийско-му, которое Прокл Диадох (V в.} наивно посчитал источником платоновского 'Тимея" ("оттуда начав, Платон тимействовать взялся 4"), приведя в своих комментариях к платоновскому диалогу оба текста, "чтобы видеть, в чем платоновский Тимей с ним согласен, что добавляет и в чем расходится, и чтобы тщательно изучить причину этого расхождения" (In.Tim. I 10,11-17) [Прокл 2012:33]).
Схоларх, несомненно, ошибался: упомянутый трактат "О природе" не мог выступать источником Платона по той простой причине, что был написан не ранее I в. до н.э. и являлся лишь буквальным пересказом платоновского "Тимея"
К подобным фальсификациям относят и переписку Платона с его другом, пифагорейским математиком и полководцем Архитом от-
* Прямая иитата из Авла Гёллия, воспроизводящего слова Тимона.
s Стоит, однако, отметить усилия автора по приданию своей мисгификации максимальной правдоподобное ти ■ он как мог воспроизвел древний дорийский диалект и даже непосредственно указал в нем, что создатель сего - Тимей Яокриец.
носительно литературного наследия италийского философа-пифагорейца Окелла (D. L VIII 80-81). Из переписки этой вроде как следовало, что Платон, оснастившись трудами Окелла, использовал их в своем творчестве и попытался скрыть этот факт. Однако давно установлено, что оба письма - и Архита к Платону, и Платона к Архиту (то самое XN письмо) были сфабрикованы автором псевдоокеллов-ского трактата "О природе вселенной" (ок. I в. до н.э.), чтобы объяснить его внезапное появление на литературном "рынке". Создавая же сам трактат, его безвестный автор, по устоявшемуся мнению, имел целью "сконструировать пифагорейский источник платоновского Тимея, для чего он, подобно двум своим коллегам - Тимею Локрскому и Псевдо-Филолаю -много черпает из платоновского Тимея" [Лосев 2000:45].
Счет пифагорейских псевдоэпиграфов эллинистического периода идет на десятки - только приписанных Архиту подложных трактатов в полном виде сохранилось девять. Дошло до наших дней и два "филолаевских" произведения - "О ритмах и метрах" и "О душе" (одно so фрагментах, другое полностью)s. Весьма вероятно, что основной мотив создания псевдопи-фагорейских подделок был корыстным: возникшая на исходе эпохи эллинизма мода нэ пифагорейство вызвала устойчивый спрос на пифагорейские книги. Просвещенный царь Мавретании Юба II, например, был готов скупать их в любых количествах. Чтобы "удовлетворить спрос эллинистических библиотек на "подлинные" пифагорейские сочинения" [Диллон 2002: 123], работала целая индустрия философских фальшивок.
По замечанию Л, Я. Жмудя, "интеллектуальная зависимость Платона от Пифагора была не только добровольно признана, но и стала краеугольным камнем позднего платонизма" [Жмудь 2017: 443], Ученичество Платона у пифагорейцев становится одним из центральных фактов его биографии. Цицерон рассказывает об обучении философа на Сицилии у Архита Тарентского и Тимея Локрийского, упоминает он и о раздобытых Платоном записях Филолая (Rep. 11 б). Превзойдя всю науку, а более всего - учение о бессмертии души, Платон "после этого не только разделил Пифагорово мнение, но подвел под него обоснование" (Tuse. I 39) [Цицерон 1975: 221]. Что же касается замалчива-
6 Внушительный и, в й роя i но, исчерпывающий список неопифагорейских псевдоэпиграфов эпохи эллинизма см. [Thesleff 196!: 8-24].
ния Платоном пифагорейских источников своей философии, то объясняется это тем, что "он глубоко почитал Сократа и был готов приписать ему все" (Rep. ! 16) [Цицерон 1966:13].
Платона не просто относят к пифагорейцам, но и считают его наиболее ортодоксальным представителем этой школы. Апулей настаивает, что Платон практически ни в чем не отклонялся от учения этой школы (Fior, 15). "Более прочих приобщившимся к философии Пифагора" называет Платона Евсевий Кеса-рийский (С. Hier. 11) [Евсевий 2000:162]. Более того, теперь Платона даже принято считать непосредственным учеником Пифагора - об этом пишут Евдор, Посидоний, Филон. "Эта новая биографическая модель, - пишет Жмудь, - несомненно, отражала растущий интерес к числовой метафизике Платона, которую можно было объяснить только его глубокой зависимостью от пифагореизма [Жмудь 2017: 443-444].
Б Новое время, когда история философии как наука еще только начинала формироваться, в философской науке господствовали некритические хрестоматийные представления и о Пифагоре как "родоначальнике всех наук", и о Платоне, как "короле философии". При этом еще в начале-середине XIX в. пифагореизм продолжал восприниматься как единое учение {Филолай считался лишь его пересказчиком), совместившее в себе глубочайшие философские интуиции с великими открытиями в области естественных и точных наук.
Но уже в то время в изучении пифагореизма все явственнее стали проявляться гиперкритические тенденции. Если прежде ученые без сомнений полагались на свидетельства Лаэр-тия, Ямвлиха, Порфирия и некоторых других описателей пифагорейской жизни и учений, причудливо переплетающих исторический материал с легендами и вымыслами, то теперь все чаще стали раздаваться голоса скептиков, склонных воспринимать Пифагора и большинство пифагорейцев как персонажей едва ли не мифических, а их открытия в философии, математике и астрономии - приписанными им позднейшей традицией. Единственным заслуживающим доверия источникомо пифагорействе Vs. до н.э. признавались теперь лишь труды Филолая, а сам он - чуть ли не создателем пифагорейской философии, какой мы ее знаем [см. напр. Boeckh 1819].
Позднее, однако, была подвергнута сомнению и аутентичность фрагментов Филолая. По мнению Эриха Франка, все научные открытия, которые принято связывать с Пифагором и его
школой, были сделаны лишь в IV в. до н.э. современником Платона Архитом и его учениками, причем, во многом под влиянием атомистической школы Демокрита. Более же ранняя пифагорейская наука - не что иное, как фикция и сплошные анахронизмы. Например, по мнению Франка, приписываемая Филолаю негеоцентрическая система космического устройства просто не могла появиться ранее середины IV в. до н.э. [Frank 1923: 207]. Характерно само название книги Э. Франка: "Платон и так называемые пифагорейцы".
Большой скепсис в отношении пифагорейцев как "первооткрывателей всего и вся" был присущ и Вальтеру Буркерту, В своем фундаментальном труде "Мудрость и наука: исследования Пифагора, Филолая и Платона" (1962), считающейся сегодня едва ли не библией пи-фагореистики, он дезавуирует восходящее к платоновской традиции навязчивое стремление искать корни греческой естественной науки и математики в пифагореизме.
На основании подробнейшего анализа всех сохранившихся источников немецкий ученый делает вывод, что не приходится говорить вообще о каком бы то ни было вкладе ранних пифагорейцев в науку, если, конечно, не считать наукой столь любимую пифагорейцами мистику чисел и геометрические аллегории, лишь предвосхищающие будущие открытия. "Донаучное озарение, - говорит Буркерт, - это, в некотором смысле, колыбель науки, но эти два способа мышления никогда не должны смешиваться или уравниваться" [Буркерт 2011: 271]. Все подлинно научные сюжеты, имеющие значение для истории мысли, были привнесены в пифагореизм позднейшими доксографами, уже знакомыми с трудами Евдокса, Демокрита, Аристотеля. Полемизируя с Франком, Буркерт отмечает, что сомневаться в подлинности большинства фрагментов Филолая на том лишь основании, что они слишком "продвинуты" для своей эпохи, не приходится. "Система Филолая не является научной астрономией, так что датировать ее более поздним временем, якобы по причине ее сложности и разработанности, нет никаких оснований" [Буркерт 2011:281].
Важным источником сведений о книге Филолая Буркерт призвал считать сообщение Аристотеля о пифагорейцах (Met. А 5 985b 23; А 5 986а 13), повествующее, как доказывается, нео пифагорейской философии вообще, а конкретно об учении Филолая,
Для определения аутентичности филолаев-ских фрагментов Буркерт разрабатывает не-
сколько критериев: 1) с большой вероятностью подлинными являются фрагменты, которые принадлежат к концептуальному миру пифагорейцев, как их описывает Аристотель; 2) фрагменты, содержащие зрелые платоновские и аристотелевские идеи и демонстрирующие сильное сходство по стилю и содержанию с пифагорейскими псевдоэпиграфами эпохи эллинизма - позднейшие подделки "под Фи-лолая"; 3) основанием для подозрений является также тесная связь с идеями деятелей ранней Академии, таких как Спевсипп и Ксенократ [Huffman 1993: 31]. В результате применения этих критериев "спасает" около трети фрагментов Филолая из собрания Дильса-Кранца: 44 В 1-7,13 и 17,
В целом солидаризируясь с Буркертом, в т.ч. с его тезисом, что пифагорейская философия начинается только с Филолая, Карл Хаф-мен опубликовал в 1993 г. новое, уточненное собрание фрагментов древнего мыслителя, в котором признал подлинными фрагменты 44 В 1-7,13 и 16-17 и свидетельства 44 А 7а, 9-10, 16-24 и 27-29.
Мы видели, что история с плагиатом Платона у Филолая весьма неоднозначна, и ее "доставали из закромов" каждый раз в связи с теми или иными идеологическими или даже коммерческими нуждами. Однако не значит, что влияния Филолая на Платона не было. Влияние было, и оно являлось принципиальным. Указанных фрагментов достаточно, чтобы реконструировать философскую "систему" Филолая и определить степень его влияния на последующих мыслителей, в т.ч. Платона,
Одной из главных составляющих философии Филолая является его учение о противоположностях, согласно которому "природа в космосе образовалась гармонически сладилась] из безграничных и ограничивающих [элементов]: и весь космос в целом и все вещи в нем" (44 В 1 DK) [Лебедев 1989:441].
На факт заимствования Платоном этого учения обратили внимание еще лозднеантичные авторы, в т.ч. ДамаскийДиадох, последний схо-ларх платоновской Академии, отметивший: "Сущее, как говорят Платон в "Филебе" и Фи-лолай в книге "О природе", возникает из предела и беспредельного" (Princ. i 101} [Дамаский 2000:117]. На филолаевской теме происхождения мира из безграничного и ограничивающего подробно останавливается в своем комментарии к "Тимею" Прокл Диадох (in. Tim. i 176, 26-30}.
Тема противоположных сил как основы мироздания появлялась и в более ранней фи-
лософии. Однако, например, у Парменида противоположности - Бытие и Ничто - разделены и непримиримы; у Эмпедокла противоборствующие начала -всеединящая Любовь и рассекающая Распря - господствуют в мире no очереди. У Филолая же противоположности гармонично сосуществуют в рамках одного мира. По словам Буркерта, создание философии Предела и Беспредельного и их гармонии, достигаемой посредством числа, принадлежит именно Филолаю, пожелавшему "заново, с помощью (pumoAoyiaV века, сформулировать тот взгляд на мир, который каким-то образом дошел до него из Пифагора" [Burkert 1972: 298].
Филолаевская диалектика ограничивающего и безграничного стала концептуальным источником платоновских дихотомий "кормилицы" и "первообраза" (Tim. 48е sq.), предела и беспредельного, синтезирующихся в числе (Phileb. 16с-17а sq.}, Единого и Неопределенной Двоицы "неписаного учения" и через них -Аристотелева различения между формой и материей, принципиально важного для всей последующей философии. "Пифагорейско-плато-новская оппозиция предел-апейрон (параллельная оппозиция эйдос - пространство "Тимея") - прямая предшественница фор-мы-И"материи Аристотеля, - пишет А. В. Лебедев, - показательно, что Аристотель сам осознавал понятийнуюблизость платоновского апейрона - бесконечности, неопределенности и текучести - тому онтологическому принципу, которому он впервые дал имя "материала, материи" (Phys, 207b 35)" [Лебедев 2008:139].
Итак, источником бытия, по Филолаю, являются предел и беспредельное. Но что же можно сказатьотносительнознаменитой формулы всё есть число? Аристотель, а вслед за ним и вся доксографическая традиция приписывает ее лично Пифагору или, по крайней мере, пифагорейцам вообще. Однако и Бур-керт, и Жмудь убедительно доказывают, что свои дескрипции Стагирит основывает исключительно на книге Филолая, а их распространение на всю пифагорейскую философию происходит лишь из стремления к тотальному классифицированию всего и вся. Как минимум можно утверждать, что достоверных источников ранее Аристотеля, которые бы подтверждали системообразующий характер учения о числе для всего пифагореизма, на данный момент нет.
Некоторые исследователи, однако, склонны утверждать, что число для Филолая - лишь гносеологический принцип. Основание для
этого дает им известный фрагмент: "И впрямь все, что познается, имеет число, ибо невозможно ни понять ничего, ни познать без него" (44 В 4 ЭК) (Лебедев 1989:441). "Следует ли из этого, что вещи состоят из чисел или порождены ими? - риторически вопрошает Л. Я, Жмудь. -Такой вывод не только не напрашивается, но и просто исключен, ибо мы уже знаем, из чего состоит мир у Филолая" [Жмудь 1994: 314],
Однако число для Филолая - не просто инструмент познания действительности, и он вполне осознает разницу между его гносеологическим и онтологическим аспектами. Число Филолая, понятое как мера беспредельного и предела, выступает как активная, созидающая сила, разграничивающая и конструирующая предметы и оформляющая реальность.
Если принять положение об онтологическом статусе числа для Филолая, то можно констатировать принципиальное значение этой доктрины для формирования учения Платона. Общим для обоих учения является тезис, что подлинная реальность лежит за пределами чувственного мира - но если для Филолая первообразами вещей были числа, то для Платона ими становятся идеи.
Вероятно, именно к Филолаю восходит и фундаментальный космогонический принцип, сформулированный в "Тимее". А, Ф. Лосев описывает его с помощью понятия порождающей модели: "В "Тимее" берется первообраз (парз-дейгма) всего сущего и его порождающая, или созидательная, сила (демиург), так что "порождающая модель" - наиболее точное выражение для совместного действия этих первоначал. Порождающая модель создает мир идей, или высших богов, а эти высшие боги создают космос сего видимыми богами (небесными светилами) и все отдельные его части. Четко формулируется также понятие чистой материи как вечно не-сущего, которое воспринимает вечные идеи и тем самым превращает их в реальные тела и души, уже подверженные процессам становления, ущерба и возрастания, т, е. реального возникновения и уничтожения" [Лосев 1994:5].
Можно заметить, что в "Тимее" (впервые в платоновском творчестве) появляется мотив творения из ничего, из не-сущего, впоследствии развитый Плотином и ставший принципиальным элементом христианской догматики.
В значительной мере под влиянием Филолая сформировалась и изложенная в "Законах" платоновская схема устройства Вселенной.
Космологическая система Филолая весьма оригинальна. Например, Земля у него - не центр Вселенной, но лишь одна из планет, орбиты которых движутся вокруг центрального огня, "который он называет "Очагом" (Гести-ей) Вселенной, "домом Зевса", "Матерью богов" "алтарем", "связью и мерой природы"" (44 А 16 О К) [Лебедев 1989: 437]. Всего небесных тел -десять 7, и порядок их таков: Гестия, Противо-земля, Земля, Луна, Солнце, пять планет, сфера неподвижных звезд.
Появление системы Филолая могло выглядеть не менее чем "коперниканской революцией": Земля - планета! И она - движется! Кстати, много веками позже, рассказывая о своих источниках вдохновения в своей главной книге "О вращениях небесных сфер", Николай Коперник ссылался в числе прочих на астрономическое учение Филолая [Коперник 1964:13, 23, 39]. Как водится, публика поняла признание ученого по-своему, "И, поскольку в то время все новое воспринималось как переоткрытие чего-то старого, система Коперника некоторое время была известна под именем а$1гопот!а Ру^адопса или РЫ1о1а:са - заблуждение, бытовавшее затем еще долгое время" [Буркерт 2011:276].
Филолаевская картина мироустройства на первый взгляд противоречит платоновской, у которого вокруг неподвижной Земли вращаются Луна, Солнце, звезды Афродиты (Венера), Гермеса (Меркурий), Ареса (Марс), Зевса (Юпитер), Кроноса (Сатурн). Но если рассматривать только участок между Землей и небесами, порядок будет именно такой. И потому в данном аспекте Филалай тоже выглядит прямым источником Платона: ни у кого больше такой порядок не воспроизводится У Демокрита, например, последовательность другая: Земля (центр). Луна, Венера, Солнце, планеты, неподвижные звезды, А у Евдокса, Каллипа, Аристотеля, Эра-тосфена порядок и вовсе иной: Земля (центр), Луна, Солнце, Венера, Меркурий, Марс, Юпитер, Сатурн. Впрочем, скептичный Буркерт считает, что "филолаевская система" - изобретение не Филолая и тем более не древних пифагорейцев; она "основывается на заим-
7 Ради гармонии (совершенное число ■ декада, но никак не эннеада; "девяток" - это даже и звучит странно) фи-лолай вводит в свою космологическую систему десятую планету - Антихтон (" Прот и возе мл ю"), невидимую с Земли.
По словам Хафмена, фрагмент A i б, где приводится филолаевская космологическая система, является "впечатляющим примером досократической спекулятивной астрономии, в которой Филолай предстает важным предшественником Платона" [Huffman 1993: 241].
ствованиях из вавилонской астрономии времен Метона и незадолго до Филолая" [Буркерт 2011:258]
Развитие этой и других астрономических идей Филолая можно найти в платоновских "Тимее", "Законах", в десятой книге "Государства", ставшими отправной точкой для более поздних ученых. Известно, что платониками были такие астрономы, как Эратосфен, Птолемей и Гиппарх, чьи труды кардинальнейшим образом повлияли на ход мировой науки.
Принципиальным для истории мысли стало возникновение представления о нематериальности и бессмертии души. Появились они, конечно, не в трудах Филолая - они восходят к учениям более древних пифагорейцев и к еще более ранним орфикам, однако воспринять их Платон мог именно у Филолая, О том, в каких отношениях с материальным миром находится бессмертная душа, Платон пишет, например, в "Федоне", где, как и было указа но, единственный раз появляется имя Филолая. Разрабатываемая в "Тимее" концепция числовой природы Мировой Души также, скорее всего, была вдохновлена текстами Филолая.
"Вместе с открытием души как самостоятельного начала, - пишет А. Ф. Лосев, - появилось и чувство связанности души телесным началом, чувство грехопадения, жажды преодолеть телесное начало и такого возмездия за грехи, в результате которого можно было бы надеяться на полное очищение. Таким образом, пифагорейство и связанный с ним платонизм были отдаленными предшественниками христианства, правда, еще в пределах чисто языческого политеизма" [Лосев 2000:16].
Весьма интересной представляется концепция И, Д. Лелича, доказывающего что труды ранних пифагорейцев, в т.ч. Филолая, являются источником платоновской концепции зла. По мнению исследователя, именно Платон является первым в истории теоретиком зла: "У него впервые в философской системе появляется концепт зла как такового. Платоновское зло - это сила, которая приводит к гибели, доводя вещь до состояния раздробленности или исчезновения. Это действие смещает данную вещь вниз по онтологической лестнице, и начинается оно спонтанно, если только на вещь не будут влиять. Если на нее не влиять, то человек, предмет или государство неизбежно
11 Иного от одного из наиболее последовательных сторонников ориентальной гипотезы происхождения греческой науки и философии ожидать и не приходится ¡см. напр. Вигкег! 5 982)-
станут хуже: душа человека станет менее гладкой, вещь погибнет, а государство достигнет своего наибольшего зла в виде множественности, "распада на множество частей". Все имеет свое врожденное зло, которое его и разрушает" [Лечич 2016:231-232],
Подчеркнув, что зло у Платона является объективной космологической данностью, противопоставлено доброму, "эйдосному" п ри нц и пу, аксиологически не нейтрал ьно (ка к, например, Распря у Эмпедокла) и оно связано с человеком и его поведением, Лелич делает попытку определить те "мыслительные векторы", результатом которого стало появление платоновской теории зла, и обнаруживает, что все они сходятся в мыслительном горизонте ранней пифагорейской школы, главным представителем которой был Филолай. Так, именно в его космологической системе, организующейся вокруг центрального огня - Гестии -впервые появляется указание на аксиологическую негомогенность космоса. Удаленные от Земли небесные тела, в т.ч. Луна, лучше Земли, поскольку на их поверхности меньше "грязи", т.е. материального (см. 44 А 20 РК). К Филолаю же можно возвести и представление об онтологическом приоритете единого и упорядоченного.
Итак, мы видим, что учение Филолая стало для Платона источником важнейших концепций, определивших контуры его философской системы.
Концептуальным источником платоновского учения о противоположных началах как основе мироздания стало филолаевская диалектика предела и беспредельного. Числовая онтология Филолая и его учение о трансцендентном высшем принципе, выступающем в качестве парадигмы по отношению к миру -основой платоновской теории идей. К Филолаю же восходит мотив творения из ничего, из не-сущего, а также, в известной степени, платоновская схема устройства Вселенной, оказавшая огромное влияние на науку астрономию. Вероятно, именно у Филолая Платон мог почерпнуть восходящие еще к орфикам представления о душе как самостоятельного начала, о нематериальности и бессмертии души и ее связанности телесным началом. И, наконец, труды Филолая стали источником генезиса теории зла, впервые в мировой истории сформулированной Платоном и имевшей далеко идущие последствия.
Уже этого достаточно, чтобы говорить о тотальном влиянии на Платона учения Филолая,
а не пифагорейской философии вообще, как считалось на протяжении многих веков.
Таким образом, мы видим, что, повлияв на Платона, учение Филолая в значительной мере заложило основы греческой, а стало быть, и всей западной философии. Целый комплекс идей был воспринят и разработан неоплатонизмом, а через него - иудейской и христианской апологетикой, большое влияние было оказано и на развитие естественных наук, в т.ч. математики и астрономии.
Известная инертность и пиетет перед Философом (этого эпитета Платон удостоился еще в эпоху эллинизма) до сих пор мешают принять давно доказанный факт об известной вторич-ности платоновской философии по отношению к более ранним и незаслуженно забытым учениям. Уильям Гатри писал об этой проблеме: "Если поздний пифагореизм окрашен влиянием платонизма, то равным образом нельзя отрицать, что сам Платон испытал глубокое влияние более ранних пифагорейских представлений; но при определении степени, в которой одно учение повлияло на другое, большинство людей оказалось неспособным противостоять мере своего преклонения перед Платоном и вытекающего из него нежелания принизить его оригинальность" [Гатри 2015:318].
Так или иначе, Платон оказался у истоков новой эпохи - этот факт в красочных метафорах подчеркивается и по сей день. По выражению священника Павла Флоренского, "европейская философия вышла из рук Платона" [Флоренский 1909: 286]. О том же и слова Альфреда Уайтхеда: "Самой надежной общей характеристикой европейской философской традиции является то, что она состоит из серии примечаний к Платону" [Whitehead 1978: 39]. Справедливости ради, вероятно, стоило бы перенести акценты в подобных высказываниях на великого предшественника Платона -кротонца Филолая.
Литература:
1. Авл Геялий 2007 - Авл Геллий, А ттические мочи. Кн. 1-Х. - СПб. : Гуманитарная академия, 2007. 480 с.
2. Буркерт 2011 - Буркерт В, Астрономия и пифагореизм// LXOAH .Философское а н ти кое еде н ие и классическая традиция Т. 5. Вып. 2. - Новосибирск. Ред.-изд. центр Ноеосиб. гос. ун-та, 2011. С. 234-311.
3. Гатри 2015 - Гатри У. К. Ч. История греческой философии в 6 т. Т. I: Ранние досократики и пифагорейцы. - СПб.: Владимир Даль, 2015. - 863 с.
А. Дамаский 2000 - Дамаский Диадох, О первых началах. - СПб.: РХГИ, 2000. - 1072 С.
5. Диллон 2002 - Диллон Дне Средние платоники, 80 г. до н. а. - 220 н. а. - СПб. : Изд во Олега Абыш-ко, 2002; Алетейя, 2002, - 448 с.
6. Диоген 1986- Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. - М. : Мысль, 1986.-571 с.
7. Ёесевий 2000 - Ёвсевий Памфил. Против похвального слова, написанного Филострагом в честь Аполлония, по поводу сделанного Иерок-лом сопоставления между Аполлонием и Иисусом Христом // Раннехристианские апологеты II IV веков: Переводы и исследования. - М. : Ладомир, 2000.-С. 156-187.
8. Жмудь 1994 - Жмудь Л. Я, Наука, философия и религия в раннем пифагореизме, - СПб. : Изд-во ВГК; Алетейя, 1994. - 377 с.
9. Жмудь 2017- Жмудь Л. Я. Греческая арифмоло-гия: Пифагор или Платон? // ZXOAH Философс кое антиковедение и классическая традиция Т.
11. Вып. 2,-Новосибирск: Ред.-изд. центр НГУ, 2017,
- С 428-459.
Ю.Коперник 1964 - Коперник H. 0 вращениях небесных сфер // Коперник Н. О вращениях небесных сфер. Малый комментарий. Послание про- ; тив Вернера.Упсальская запись. - М. : Наука, 1964. -С. 11-416.
И.Лебедев 1989 - Фрагменты ранних греческих философов. Ч. I / Ред. А. В. Лебедев. - М. : Наука, 5989,-576 с.
12. Лебедев 2008- Лебедев А. В. Апейрон//Антич ная философия: Энциклопедический словарь, -М.: Прогресс-Традиция, 2008, - С 138-139. ТЗ.Лечич 2016- Лечич Н, Общий источник генезиса логики и теории зла в идеях ранней пифагорейс кой школы: дис. ... к. филос. н.- М., 2016.-271 с.
14.Лосев 1994 - Лосев А. Ф. Вводные замечания к тому 3 // Платон. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 3.
- М. : Мысль, 1994. - С. 3-6.
15. Лосев 2000 - Лосев А. Ф. История античной эстетики. Поздний эллинизм. - Харьков: Фолио: М.: ACT, 2000, -960 С.
16.Порфирий 1986 - Порфирий. Жизнь Пифагора // Диоген Яаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. - М. : Мысль, 1986,
- С 416-426.
17.Прокл 2012- Прокл Диадох. Комментарий к'Ти-мею" Кн. I. - М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Ши-чалина,2Ш2, - 76с.
18. Флоренский 1909 - Флоренский П. А. Общечеловеческие корни идеализма // Богословский еестн ик. -■ 1909. - Т. 1. - №2. - С 284-297.
19.Цицерон 1966 - Цицерон. 0 государстве // Цицерон. Диалоги. - М. : Наука, 1966. - С. 7-88,
20. Цицерон 1975 - Цицерон Марк Туллий. Туску ланские беседы // Цицерон Марк Туллий. Избран ные сочинения. - М.: Художественная литерату ра, 1975. - С. 207-357.
21.Boeckh 1819 - Boeckh A. Philolaos des Pythagoreers Lehren nebst den Bruchstücken seines Werkes. Berlin: Vos sise hen Buchhandlung, 1819. 200 S.
22.8urkert 1972 - Burkerl1 W. Lore and Science in Ancient Pythagoreanism. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1972. 535 p. 23.8urkert 1982 - Burkert W, Die orietitalisierende Epoche in der griechischen Religion und Literatur. Heidelberg: Winter, 1982. 135 p.
m
T—I
о tu
-Q
X 2
m cu
ел
i 245
24i:Pfänk 1923- Frank F. Plato und die sogenannten Pythagoreer. Ein Kapitel aus der Geschichte des griechischen Geistes. Halle (Saale): Max Niemeyer, 1923.400 s.
25. Huffman 1993 - Huffman CA, PhiiolausofCroton: PythagoreanandPresocratic. Cambridge: Cambridge University Press, 1993. xviii, 444 p.
26.Thesleff 1961 -Thesleff H. An Introduction to the Pythagorean Writtings of the (Hellenistic Period. ?bo: ?bo Atademi, 1961. 140 p.
27.Whitehead 1978 - Whitehead A. N, Process and reality. An essay in cosmology. N. Y.-.The Free Press, 1978. XXXI, 413 p.
THE SOCIO-PHILOSOPHICAL ANALYS/S OF YOUTH ACTIVITY MANAGEMENT AS A SPECIAL KIND OF SOCIAL INTERACTION
Merzfyakova irina Leonidovna, PhD of philosophical science, Associate Professor, Department of Historical and Political Sciences, Rostov State Economic University, Rostov-on-Don
The article is focused on the issues deal with using of an integrated socio-philosophical analysis of youth activity management as a special kind of social interaction, the result of which is the social reality. The author identifies the necessity of modern social reality research as a result of the purposeful youth activity management based on the new scientific methods and approaches of the Synergetics and interdiscip/inarity.
Keywords: youth activity management; social interaction; social reality; sociophilosophical analysis; nominalism; realism; phenomenology; individual, society.
УДК 323.22 СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ ОРГАНИЗАЦИИ
ВАК РФ 09.00.11 РАБОТЫ С МОЛОДЕЖЬЮ КАК ОСОБОГО ВИДА
СОЦИАЛЬНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
ОМерзлякова ИЛ, 2019 В статье актуализируется вопросы, связанные с использованием комплексного социально-философского анализа организации работы с молодежью как особого вида социального взаимодействия, результатом которого является социальная реальность. Определяется необходимость исследования современной социальной реальности как результата целенаправленной деятельности по организации работы с. молодежью на основе новых научных методов и подходов, в основе которых лежат принципы синергетики и междисциплинарности.
Ключевые слова: организация работы с молодежью; социальное взаимодей ствие; социальная реальность; социально философский анализ.
МЕРЗЛЯКОВА Ирина
Леонидовна, кандидат
философских наук, доцент
кафедры Исторических
наук и политологии,
Ростовский
гос.ударе твенный
з кон ом и ческий
университет,
Рос тов -на -Дону
Современное общество как сложная адаптивная система является результатом социального взаимодействия. Изучение организации работы с молодежью как особого вида социального взаимодействия предполагает использование комплексного социально-философского анализа и междисциплинарного подхода. Сложные системы - это системы, состоящие из множества взаимодействующих элементов, которые способствуют их динамическому развитию и сопровождаются разным спектром социальных явлений. Примером может являться глобализация - сложный и противоречивый процесс, особая форма социального взаимодействия, которая оказывает позитивное (обмет технологиями, финансами, информацией) и негативное влияние на динамику развития сложных социальных систем. К таким негативным сторонам относятся неравномерность распределения материального благосостояния между странами, распространение деструктивных идеологий и моделей поведения (терроризм, употребление наркотических веществ, асоциальный образ жизни, сектантство, унификация социальной жизни, унификация системы ценностей), что способствует ликвидации региональной самобытности, национальной идентичности, установлению господства одних культур и мировоззрений над другими и ставит вопрос о дальнейшем существовании и развитии суверенных государств, к которым относится и современная Россия.
