CC BY
46
DOI: 10.30842/ielcp230690152668
А. В. Сафронов
Институт востоковедения РАН, Москва, Россия.
safronov 1477@yandex.ru
ФИЛИСТИМЛЯНЕ И КАФТОР: К ИНТЕРПРЕТАЦИИ БИБЛЕЙСКИХ СВИДЕТЕЛЬСТВ
Библейские сведения о происхождении филистимлян с Крита регулярно используются при реконструкции ранней истории этого народа. Однако эти данные относятся к более позднему времени по сравнению с эпохой миграций «народов моря» в начале XII в. до н. э. Исследование позволяет утверждать, что предание о связи филистимлян с Критом могло возникнуть в Х в. до н. э. Его основой послужили наемники керети-критяне, которые вместе с пелети, вероятно, филистимлянами, служили в личной гвардии царя Давида. Специально рассматривается вопрос о вооружении Голиафа, которое показывает амальгаму эгейских и восточных воинских традиций и также не может быть использовано при реконструкции раннего вооружения филистимлян.
Ключевые слова: Ветхий Завет, вооружение «народов моря», Голиаф, Кафтор, Крит, происхождение филистимлян.
A. V. Safronov
Institute of Oriental Studies, RAS, Moscow, Russia.
safronov1477@yandex.ru
The Philistines and Caphtor: toward the understanding of Biblical evidence
The biblical references to the origin of the Philistines from Crete are regularly attracted for the reconstruction of their early history. However, these data belong to a later period in comparison to the Sea Peoples' migrations at the beginning of the 12th century BC. The study allows to assert the creation of this tradition during the 10th century BC, in the reign of king David. The mercenaries Cherethites-Cretans and Pelethites, probably the Philistines, who served as king's bodyguards, could have become a foundation for these etiological stories. The description of Goliath's armor is specially attended. His equipment is an amalgam of Aegean and Near Eastern military traditions and cannot be used for the understanding of early Philistine weaponry.
Keywords: Old Testament, Sea peoples' armament, Goliath, Caphtor, Crete, the origin of the Philistines.
В Ветхом Завете происхождение филистимлян, впервые упоминаемых надписями фараона Рамсеса III в 1193 и 1190 гг. до н. э., несколько раз связывается с Кафтором. Эти данные, естественно, многократно упоминались в научной литературе,
однако детального объяснения, насколько мне известно, так и не получили. Исследователи в основном либо просто ограничивались констатацией вышеупомянутого факта (Shifman 1993: 275; Sandars 1978: 165-166; Ehrlich 1996: 38; Gordon, Rendsburg 1997: 118, 147, n. 33; Killebrew 2005: 205, 231), либо, привлекая данные археологии, указывали, что библейские авторы хотели подчеркнуть критское или, шире, эгейское происхождение филистимлян (Singer 1988: 242; Hess 1992: 869; Machinist 2000: 54; Niesiolowski-Spano 2016: 45-47; Steiner 2019: 55; Hitchcock 2019: 8-9). Однако до сих пор точно не определено, какой исторический период отражают эти сообщения, и действительно ли в них содержатся данные о «прародине» этого «народа моря».
Прежде чем приступить к анализу ветхозаветных свидетельств, следует упомянуть, что принятая теперь практически всеми исследователями идентификация библейского топонима Кафтор (древнеевр. Kaptôr) как египетского Kft.w, аккадского Kaptara и греческого Кр^т^1 стала подвергаться сомнению начиная с 30-х годов XX века. Так, было предложено локализовать этот библейский топоним на юге Анатолии — от Писидии до горной Киликии (Wainwright 1931: 42)2, на Кипре (Strange 1980: 184), на южном побережье Анатолии и в Сирии по берегам залива Искендерун (Vandersleyen 1985: 52-53). В данной работе нет возможности подробно разбирать аргументацию сторонников альтернативных локализаций Кафтора. Следует лишь заметить, что употребление в книге Иеремии (Иер 47:4) перед этим географическим обозначением лексемы 'î «остров» (Machinist 2000: 54), а также свидетельство клинописных источников, помещающих Кафтор (аккад. Kaptara) «за Верхним морем» (т. е. Средиземным — А.С.)3, на мой взгляд, убедительно аннулируют попытки локализовать эту страну на материке — в Малой Азии или Сирии.
Что же касается идентификации Кафтора с Кипром, то непонятно, как ее можно соотнести с Аласией, названием, исполь-
1 См. подробно: Vercoutter 1956: 110-115.
2 В более поздних работах Г. Уэйнрайт помещал Кафтор в Каппа-докию римского времени, более конкретно, в район горной Киликии, ссылаясь на перевод этого топонима в Септуагинте как Калла5окш (Wainwright 1956: 209; Wainwright 1959: 73).
3 Ср. аккад. A-na-kukl Kap-ta-rakl matati ebir[ti ta]mti eliti (Albright 1925: 196; Weidner 1952-1953: 22).
зовавшимся, как известно, в клинописных и иероглифических надписях для обозначения этого острова (Safronov 2014: 833, прим. 3). Кроме того, в ветхозаветных текстах упоминаются местности Элиша и Киттим (Быт 10:4), которые, вероятно, происходят от Аласии и кипрского города Кития (Brug 1985:11; Margalith 1994: 128-129; Machinist 2000: 76).
Наконец, упоминание критских топонимов Кносс, Фест и Кидония на постаменте статуи Аменхотепа III из его заупокойного храма в Ком эль-Хеттан можно, видимо, связывать с выписанным здесь же названием Кефтиу. Последнее следует рассматривать как обозначение страны, где располагались данные города (Kazanskiene, Kazansky 1986: 44; Safronov 2017: 749-750). Это позволяет обоснованно присоединиться к идентификации Кафтора с Критом.
Переходя непосредственно к ветхозаветным контекстам, зафиксировавших происхождение филистимлян с Крита, следует указать на свидетельство из книги Иеремии, где говорится: «Господь истребит филистимлян, остаток народа с берегов Кафтора!» (Иер 47:4)4. Идентичная информация содержится в книге Амоса: «Израильтян Я привел из Египта, филистимлян — с Кафтора» ^м 9:7). Очевидно, что процитированные свидетельства напрямую связывают «прародину» филистимлян с Критом5.
Кроме того, ветхозаветная традиция, которая формировалась длительный период времени, содержит и другие сведения. Во Второзаконии говорится: «и аввитов, сидевших в селениях до Газы,— кафторим6, вышедшие из Крита, истребили их и поселились вместо них» (Вт 2:23). Этот фрагмент весьма любопытен, поскольку одним из основных городов филистим-ского Пятиградия, как известно, была Газа. Вероятно, под ген-тилицием kaptorim здесь имеются в виду именно филистимляне
4 В тексте данной статьи при цитировании фрагментов Пятикнижия был использован перевод И. Ш. Шифмана (Shifman 1993). Прочие цитаты взяты из современного русского перевода Библии (BSRP 2017). В случае, если в оригинальный текст перевода мной были внесены изменения, это специально оговаривается в сноске.
5 Ряд исследователей полагает, что под топонимом Кафтор здесь следует понимать не только Крит, но и всю Эгеиду в целом (Gordon, Rendsburg 1997: 316, n. 4).
6 В оригинальном переводе — «критяне» (Shifman 1993: 232); изменения внесены для передачи звучания этнонима в тексте оригинала.
(Шифман 1993: 323). Любопытно, что последние опять упоминаются в книге Иезекииля вместе с критянами, названными именем, близким по звучанию к греческому: «Вот за это, — так говорит Господь Бог, — Я обрушу Мою руку на филистимлян, уничтожу керетим7, истреблю остальных жителей морского побережья» (Иез 25:16). В книге Софонии критяне снова упоминаются в связи с филистимлянами: «Горе народу, живущему в стране приморской, народу керетим8! Слово Господне против тебя, Ханаан, земля филистимская!» (Соф 2:5), причем в вышеприведенном фрагменте критяне фактически идентифицируются как обитатели страны филистимлян (Niesilowski-Spano 2016: 45). Наконец, в первой книге Паралипоменон происхождение филистимлян связывается с Египтом-Мицраимом: «От Мицраима произошли: лидийцы... каслухеи (а от них — филистимляне) и кафторим9» (1Пар 1:11). Хотя кафторим опять упоминаются здесь вместе с филистимлянами, указывается, что последние происходят от потомков Египта. Однако в этом нет ничего удивительного, учитывая, что филистимляне после поражения от Рамсеса III были поселены в стране на Ниле и играли важную роль как наемники в египетской армии (Dothan 1982: 13).
Таким образом, у нас существует устойчивая ветхозаветная традиция I тыс. до н. э., которая связывает филистимлян с Критом. Однако четкие хронологические указания, позволяющие определить, к какому времени относятся эти данные, отсутствуют. Более того, за исключением отрывка из Второзакония (Вт 2:23)10, где упоминаются даже не филистимляне, но кафторим-критяне, все вышеупомянутые фрагменты относятся не ко времени миграций «народов моря» конца XIII — начала XII в. до н. э., но к эпохе после распада Израильского-Иудейского царства, т. е. к первой половине I тыс. до н. э.
Если обратиться к надписям Рамсеса III, описывающим кампании против «народов моря» 1193 и 1190 гг. до н. э., то легко заметить, что они не содержат точных данных о происхождении филистимлян. В египетских источниках для обоб-
7 В оригинальном переводе — «керетян» (BSRP 2017: 1667).
8 Ср. «керетян» (BSRP 2017: 1873).
9 Ср. «кафтореи» (BSRP 2017: 693).
10 Собственно, само Второзаконие, вероятно, должно было быть создано не ранее первой половины I тыс. до н. э. (Shifman 1993: 8).
щенного описания «народов моря» обычно используется фразы наподобие «северные чужеземья, которые на своих островах» (his.wt mh.tj.wt n.tj(w) m nij=sn jw.w) (KRI V: 32, 6-7) или «чужеземья, которые пришли из своих земель на островах посреди Великой Зелени» (his.wt j.jy m ti=sn m jw.w m hr-jb Wid-wr) (KRI V: 33: 4). Однако включался ли в этом случае Крит в термин «острова посреди Великой Зелени», сказать точно едва ли возможно. Напротив, в надписи из фиванской гробницы Рехмира (TT 100), визиря Тутмоса III (1490-1436 гг. до н. э.), говорится следующее: jy.t m htp.w jn wr.w n(j).w Kft.jw jw.w hr-jb n(j).w WAd-wr m ksw m wih tp n bi.w Hm=f nswt bj.tj Mn-hpr-Ra dj rnh d.t sdm=sn nht.w=f hr his.t nb.t jn.w=sn hr psd.w=sn (r-)sb.tw rdj.t n=sn ti.w n rnh m-mrj.t wnn<=sn> hr mw n Hm=f r rdj.t m mk.t=s.t bi.w=f «вожди Кефтиу (и) островов Великой Зелени пришли замиренными согбенно, склонив голову перед мощью Его Величества, царя Верхнего и Нижнего Египта Менхеперра, того, кому дана жизнь навечно. Они слышали о его победах над всеми чужеземными нагорьями. Их дань (была) на их спинах для того, чтобы дыхание жизни было дано им, чтобы они стали подданными Его Величества,11 чтобы его мощь была дана им как защита» (Urk. IV: 1098:14). Как видно из текста, вожди Крита явно отделяются создателями надписи от вождей «островов посреди Великой Зелени» 12 .
Собственно, прямое упоминание названия Крита как
~ НАЛ
c детерминативом чужеземной страны показывает, что египтяне рассматривали эту страну как известную им территорию, в отличие от неопределенных «островов посреди Великой Зелени». Поэтому можно согласиться с мнением, что ко времени XX династии определение «острова посреди Великой Зелени» использовалось для обобщенного обозначения островов и обоих побережий Эгейского моря (Vercoutter 1956: 126).
Следует также заметить, что это определение могло относиться и к племенам «народов моря», которые, вероятно, происходили из районов Западного Средиземноморья (Safronov 2021:
11 Букв. «пребывать на воде Его Величества».
12 Ср. с другими переводами, где вожди Кефтиу и «островов посреди Великой Зелени» также отделяются друг от друга: Blumenthal, Müller, Reineke 1984: 432; Vandersleyen 2008: 350, № 313.
20). Иными словами, египетские писцы совокупно обозначали термином «острова посреди Великой Зелени» все находящиеся в акватории Эгейского и Средиземного морей территории, порой им совершенно неизвестные. Поэтому едва ли можно утверждать, что надписи Рамсеса III сохранили представления о связи филистимлян с Критом, поскольку египетские писцы локализовали родину «народов моря» без конкретизации где-то на далеком севере за морем.
Однако если египетские надписи не содержат данных о критском происхождении филистимлян, не могут ли ветхозаветные свидетельства об этом народе относиться к заведомо более поздней исторической эпохе, ко времени их тесных контактов с евреями?
Для рассмотрения этого вопроса следует несколько отклониться от рассматриваемой темы и обратиться к описанию вооружения филистимлян в Ветхом Завете, которое может быть сопоставлено с рельефами, изображающими «народы моря» в битве с египтянами в заупокойном храме Рамсеса III в Мединет Абу. Если ветхозаветное и египетское представления о пано-плии филистимлян совпадут, то библейские данные можно экстраполировать на начало XII в. до н. э., если нет, то они заведомо относятся к более позднему времени, и их едва ли следует использовать для реконструкции вооружения ранних филистимлян.
В первой Книге царств рассказ о поединке Давида и Голиафа предваряется подробным описанием внешнего облика и вооружения филистимлянина: «(4) Из рядов филистимлян выступил единоборец, по имени Голиаф из Гата, ростом в шесть локтей с пядью. На голове у него был бронзовый шлем, и одет он был в бронзовый чешуйчатый панцирь весом в пять тысяч шекелей. На ногах у него были бронзовые поножи, и бронзовый дротик висел на перевязи. Древко его копья было как ткацкий навой, а железный наконечник был в шестьсот шекелей весом. Перед ним шел щитоносец» (1Цар. 17: 4-7).
Несмотря на то, что вооружение Голиафа явно относится к зародившейся в позднебронзовом веке на территории Греции и Южной Европы традиции использования тяжеловооруженных пехотинцев (Kimmig 1964: 223, 228, 231; Harding 1984: 174,
180)13, его элементы не являются гомогенными по происхождению. Напротив, они представляют амальгаму традиций как европейского, так и восточного воинского снаряжения.
Так, происхождение чешуйчатого панциря филистимлянина14 связывается с Передним Востоком (Galling 1966: 161-163; Fortenberry 1990: 59-60; Gorelik 2003: 81), где самые ранние образцы были обнаружены на территории государства Митанни и относились примерно к 1500 г. до н. э. (Buchholz, Wiesner 1977: 88-89). Последующее широкое распространение в позд-небронзовом веке данного защитного вооружения от Египта до Анатолии уверенно подтверждает его восточное происхождение (Buchholz, Wiesner 1977: 89-93). В Греции два фрагмента чешуйчатой брони были обнаружены в Микенах и Тиринфе в слоях XII в. до н. э. с керамикой Позднеэлладского (далее ПЭ — А. С.) периода III C (Buchholz, Wiesner 1977: 88; Maran 2018: 228)15, т. е. уже после движения «народов моря»16. Негреческий характер чешуйчатой брони ярко иллюстрирует находка ее фрагмента c картушем Рамсеса II в Канакии на Саламине. Находка датируется слоем конца ПЭ III B2 или началом ПЭ III C1, т. е. концом 13 — первой половиной 12 в. до н. э. (Maran 2018: 227, fig. 1:3, 229). Этот факт, несомненно, свидетельствует о том, что изначально панцирь был произведен в Египте и лишь позднее попал на Саламин.
В этой связи любопытно, что на игральном ларе из слоновой кости, найденном в Энкоми на Кипре и относящемся к XII в. до н. э., изображена сцена колесничной охоты (Kara-
13 Дж. Зорн считал Голиафа ханаанеизированным филистимским колесничим. Он также полагал, что прототипом доспеха филистимлянина на основании эгейских аналогий является вооружение эгейских-левантийских колесничих позднебронзового — раннежелезного века (Zorn 2010: 7,17-18). Тем не менее, это суждение представляется дискуссионным, учитывая, например, изображение пехотинцев на «Вазе воинов» с близкой доспеху Голиафа паноплией.
14 Панцирь Голиафа представлял собой не фигурирующую порой в переводах кольчугу в прямом смысле этого слова, но перекрывающие друг друга бронзовые чешуйки, нашитые на шерстяную или холщовую тунику, или на кожаный жилет (Zorn 2010: 7). Приблизительную реконструкцию см.: Zorn 2010: 8, fig. 5.
5 Эти находки не позволяют понять, действительно ли данные панцири использовались в битве, или они имели символический характер (Zorn 2010: 7).
16 Датировка микенской керамики по: Mountjoy 2001: 4.
geoghis 2002: 100, № 205) (рис. 1). Стрелок в колеснице одет в чешуйчатый панцирь17. За бигой изображен воин с топором, который обычно трактуется как телохранитель стрелка-вельможи (Wainwright 1963: 150). Его головной убор идентичен головному убору «народов моря» в Мединет Абу. На этом основании было предложено считать воина с топором представителем близкородственного филистимлянам племени «народов моря» текер-тевкров (Wainwright 1961: 75-76) или дануна18. Однако в отличие от стрелка на колеснице воин «народов моря» не носит чешуйчатого панциря. Напротив, он, видимо, одет в рубаху с круглой горловиной и короткими рукавами, характерную для изображения филистимлян на египетских рельефах (Bogoslovskaya 1995: 67).
Рис. 1. Сцена с изображением колесничной охоты и воина «народов моря».
Игральный ларь из слоновой кости, XII в. до н. э. (фото автора, 2011 г.)
Fig. 1. The representation of chariot hunting and the Sea Peoples' warrior.
Ivory gaming-box from Enkomi, 12 century BC (photo by the author, 2011).
Если же обратиться к рельефам Мединет Абу, то можно заметить, что защитные доспехи «народов моря» не были чешуйчатой броней (Galling 1966: 155). Они, вероятно, представляли собой двухстворчатый панцирь с кованными оплечьями,
17 Об этнической принадлежности колесничего сказать ничего определенного нельзя. Согласно одной точке зрения, он — ахеец, по другой — хуррит (Wainwright 1963: 150, п. 42). Однако это всего лишь догадки.
1 Х. Боссерт, опираясь на зафиксированное новоассирийскими источниками название Кипра как Iadnana «остров данана», полагал, что на игральном ларе из Энкоми изображен представитель дануна, напавших на Египет вместе с филистимлянами и прочими «народами моря» в 1190 г. до н. э. Мнение Х. Боссерта цит. по: Wainwright 1963: 150-151.
усиленный накладками из бронзы или кожи19. Происхождение этого доспеха следует связывать с территорией Микенской Греции20 и Южной Европы (Gorelik 2003: 81; Bouzek 1985: 110). Поэтому в случае с панцирем Голиафа мы явно имеем дело с адаптацией филистимлянами местного, восточного защитного вооружения, что, естественно, могло случиться только после окончания миграций филистимлян, заселения ими Палестины во второй половине XII в. до н. э. и инфильтрации в местный социум (Safronov 2017(а): 34-37).
В то же время, если затронуть вопрос о происхождении бронзовых поножей, также зафиксированных в паноплии Голиафа, то мы увидим абсолютно нетипичное для Древнего Востока защитное вооружение. Единственный раз в поздне-бронзовом веке изображение поножей встречается в Египте в начале XIV в. до н. э., на рельефе времени правления Аменхотепа III. Однако они были сделаны, по-видимому, не из бронзы, но из мягких материалов, возможно, из кожи (Gorelik 2003: 131, 298, № 33).
Если же обратиться к территориям Европы, то мы столкнемся здесь с большим количеством примеров металлической защиты голеней. Уже у Гомера встречается фраза xa^KOKv^^iSsg Ä%aioi «меднопоножные ахейцы» (Horn. II. VII. 41). Находки поножей в Эгеиде в конце позднебронзового века, по-видимому, следует связывать с изменением манеры ближнего боя в связи с исчезновением больших, двудольных щитов и распространением там европейского наступательного вооружения, прежде всего, колюще-рубящего меча типа Науе II, начиная со второй половины XIII в. до н. э. (Buchholz, Wiesner 1977: 157; Bouzek 1985: 110; Harding 1984: 163). Именно к этому периоду относятся первые свидетельства полностью бронзовых поножей из гробниц 15 и 18 в Энкоми на Кипре и в Каллифее на западе Пелопоннеса, которые датируются периодом с конца XIII по
19 Согласно И. Ядину, защитой тела «народов моря» служила куртка с нашитыми на нее металлическими или кожаными полосами (УаШп 1963: 251).
20 Ср., однако, с мнением, согласно которому микенский доспех конца XIII — начала XII в. до н. э. представлял собой кожаный корсет, усиленный металлическими вставками в уязвимых местах (РоАепЬепу 1990: 36, 66), что сближает его с представлениями И. Ядина о доспехе «народов моря» (см. прим. 19).
первую четверть XII в. до н. э., соответственно (Snodgrass 1967: 31; Buchholz, Wiesner 1977: 154-157, 160; Harding 1984: 179).
В связи с появлением поножей на Кипре следует отметить, что изображения филистимлян и прочих «народов моря» начала XII в. до н. э. как в Мединет Абу, так и на игральном ларе из Энкоми не содержат указаний на существование у них поножей (Kimmig 1964: 226; Galling 1966: 155). Можно предположить, что появление в гробницах Энкоми бронзовой защиты голеней следует связывать с мигрировавшими на остров ахейцами Пелопоннеса, от которых прочие «народы моря» могли перенять практику использования металлических поножей. Однако здесь для нас важнее другое: описание Голиафа показывает композитный характер его доспеха, и он представлен как амальгама европейских и восточных воинских традиций (Zorn 2010: 17). На адаптацию нового вооружения в среде филистимлян, несомненно, должен был понадобиться достаточно длительный период времени.
Этот вывод подтверждается и упоминанием железного наконечника копья Голиафа. Наступательное вооружение (копья и мечи) из железа микенского времени в Эгеиде практически неизвестно21. Оно начинает входить в употребление на рубеже субмикенского и протогеометрического периодов22 ок. 1000 г. до н. э. (Kimmig 1964: 242-243; Harding 1984: 165; Andreev 2015: 91-92), т. е. приблизительно в то же время, что описывается в рассказе о поединке Давида и Голиафа (Buchholz, Wiesner 1977: 158). На Переднем Востоке за исключением находок в некрополе с кремационными захоронениями в сирийском городе Хаме первый железный меч с бронзовой рукоятью происходит из Таниса в египетской Дельте и датируется X в. до н. э.23 Таким образом, наступательное вооружение
21 В Греции железные мечи типа Науе II также появляются ок. 1000 г. до н. э. (Harding 1984: 165).
22 См., например, находки двух железных мечей и железного кинжала в постмикенском погребении 28 в Тиринфе вместе с бронзовыми копьем и умбоном щита (Bouzek 1985: 102; Muller-Karpe 1980: 784; Andreev 2015: 108, рис. 26,3), а также железного копья и меча в Лаконии (Andreev 2015: 175).
23 Следует упомянуть также железные мечи на Кипре, сделанные по образцу бронзовых клинков типа Науе II, которые, однако, датируются Протогеометрическим периодом (Bouzek 1985: 209). В работе, естественно, не учитываются эпизодические находки оружия из
из железа могло распространиться в Эгеиде и на Переднем Востоке не ранее XI в. до н. э.
Подытоживая вышесказанное, следует отметить, что первоначальные идеи видеть в описании Голиафа примеры чисто эгейского вооружения позднемикенской эпохи (Macalister 1914: 126; Yadin 1963: 354-355) или паноплии позднебронзового века балкано-дунайского региона, чьи обитатели пришли в Грецию в постмикенский период (Kimmig 1964: 223-231), впоследствии потеряли свою популярность. Постепенно становилось ясно, что речь идет об описании вооружения филистимлян уже позднего времени, когда они фактически в значительной степени были ассимилированы этнически и культурно ханаанейским населением Палестины (Brug 1985: 167, 201; Strobel 1976: 244)24. Следовательно, в 1-ой книге Царств содержится описание вооружения филистимлян, относящихся к периоду не ранее начала I тыс. до н. э.25
Однако если это так, не могут ли и представления о происхождении филистимлян с Крита быть объяснены, исходя уже из реалий I тыс. до н. э.? Как представляется, да.
Как свидетельствует 2-я книга Царств, после восстания своего сына Авессалома Давид решил покинуть Иерусалим. В царской свите упоминаются некие керети и пелети (hakkereti wehappeleti): «Все приближенные проходили перед ним, все керети и пелети26, все шестьсот человек из Гата, что пришли вместе с Давидом» (2Цар. 15:18). Эти керети и пелети явно были армейскими подразделениями, потому что во 2-й книге
метеоритного железа более раннего времени (например, кинжал из гробницы Тутанхамона), поскольку к изучаемой теме они отношения не имеют.
24 На общем фоне смены исследовательских парадигм появились гиперкритические теории, оспаривающие правомерность применения ветхозаветных данных о филистимлянах для реконструкции их истории XI-X вв. до н. э. Так, например, было предложено видеть прототипом Голиафа греческих наемников, служивших в египетской армии VII в. до н. э., когда происходило экспансия Псамметиха I и Нехо II в Палестину (Finkelstein 2002: 156; Rodan 2015: 46). Некоторые исследователи вообще ставили под сомнение возможность использования описания Голиафа как надежных данных (Maran 2018: 232).
25 К этому времени, видимо, следует относить и источники, которые послужили основой ветхозаветной истории прихода Давида к власти (Tantlevskij 2016: 37).
6 В оригинальном переводе «все керетяне и пелетяне» (BSRP 2017: 554).
Царств они недвусмысленно упомянуты как воины: «Под начальством Авишая люди Иоава, керети и пелети21 — все воины выступили из Иерусалима...» (2Цар. 20:7). Кроме того, в царствование Давида известен один из их командиров по имени Беная. О нем упоминается в 2Цар. 20: 23: «Иоав возглавлял все войско израильское; Беная, сын Иехояды — керети и пелети28» (2Цар. 8: 18; 1Пар. 18: 17). Позднее отряды этих воинов вместе со их командиром Бенаей приняли участие в коронации Соломона (3Цар. 1: 38). Наконец, окончательно определить положение в армии керети и пелети позволяет отрывок из «Иудейских древностей» Иосифа Флавия. Как известно, текст первых десяти книг этого произведения фактически содержит пересказ Ветхого Завета на греческом языке. Касаясь царствования Давида, Иосиф Флавий называет среди приближенных царя и вышеупомянутого Бенаю. Однако он охарактеризован уже не как командир керети и пелети, но как начальник отряда царских телохранителей (Ios. Ant. Iud. VII. 5. 4). Таким образом, ясно, что рассматриваемые термины относятся к личной охране царя.
Однако являются ли керети и пелети лишь армейскими обозначениями, или они передавали этническую принадлежность этих телохранителей? Существуют попытки представить керети и пелети как подразделения тяжелой и легкой пехоты, исходя, главным образом, из сравнения названия пелети с греческим ле^шотах/ле^Ваота! «вооруженные легким щитом, легковооруженные пехотинцы» (Margalith 1994: 55). Однако в этом случае слово керети остается без этимологии. Попытки представить их тяжеловооруженными пехотинцами как аппозицию термину пелети слабо аргументированы (Margalith 1994: 50-55).
Гораздо проще исследователям, которые принимают этническую коннотацию слова керети (Dothan 1982: 13; Brug 1985: 8; Ehrlich 1996: 38-39; Machinist 2000: 55, 66). Во-первых, составители Септуагинты в вышеупомянутых отрывках из книг Иезекииля и Софонии, упоминающих керетим, фактически сопоставляют их с критянами и переводят эту лексему на греческий язык как Кр^тед (Delcor 1978: 414). Во-вторых,
27 Ср.: «керетян и пелетян» (BSRP 2017: 564).
28 Ср.: «керетянами и пелетянами» (BSRP 2017: 543, 730).
лексема kereti/keretim очень похожа на этноним, ср. 'Asdodi «ашдодец, житель Ашдода», cEkroni «экронец, житель Экрона», Kaptorim «кафторец, житель Крита» (Machinist 2000: 54)29.
Сложнее дело обстоит с лексемой пелети (peleti), поскольку убедительная этимология для нее отсутствует (Delcor 1978: 420-421). Однако если слово керети является этнонимом, то резонно ожидать в обозначении пелети указания на этническую принадлежность и этих наемников. В этой связи необходимо подчеркнуть, что упоминаемые во второй Книге Царств вместе с керети и пелети «шестьсот человек из Гата» (2Цар. 15:18), которые также были наемниками у Давида, явно рассматривались составителями ветхозаветного текста как чужеземцы (2Цар. 15:19). Поэтому форму peleti осторожно можно сопоставить с ветхозаветным именем филистимлян pelistim (Dothan 1982: 13; Ehrlich 1996: 39-40; Machinist 2000: 66). Однако независимо от того, верна эта этимология или нет, связь между филистимлянами и керети/керетим, несомненно существует. Как уже упоминалось, фрагменты книг Иезекииля (Иез 25:16) и Софонии (Соф 2:5) либо идентифицируют филистимлян как керетим, либо упоминают оба этнонима в тесной связи друг с другом. В историографии обычно эти керети/керетим рассматриваются либо как деформированное обозначение филистимлян (Niesiolowski-Spano 2016: 115), либо их некая подгруппа, или как мигранты эгейского происхождения, поглощенные впоследствии филистимлянами. Дата их прибытия в Палестину также варьируется от времени перед миграциями «народов моря» до периода воцарения Давида (Delcor 1978: 421; Ehrlich 1996: 39). Однако отсутствие в египетских надписях о «народах моря» упоминания критян свидетельствует скорее в пользу поздней датировки их появления на территории Леванта.
Соответственно, можно предположить, что традиция о происхождении филистимлян с Крита также является более поздней по сравнению с миграциями филистимлян начала XII в. до н. э. Она должна была возникнуть не ранее времени правления Давида, когда, согласно библейским текстам, в его личной охране вместе с филистимлянами служили критяне. Вероятно,
29 В масоретском тексте во фрагменте 2Цар. 20: 23 вместо керети упомянуты кари, которых ряд исследователей считает карийцами (Margalith 1994: 26). Если это так, то появляется еще один аргумент, позволяющий видеть в керети этноним.
значительная роль последних при дворе этого правителя могла повлиять на возникновение этиологических представлений о связи филистимлян с Критом. В этой связи следует отметить, что к началу I тыс. до н. э. филистимляне представляли уже не некую обособленную этническую группу, но сложный мульти-культурный социум с преобладанием местного, ханаанейского элемента населения (Вгщ 1985: 201-205). Показательно, что в Септуагинте ветхозаветные филистимляне регулярно переводятся как «чужеземцы» (Вгщ 1985: 9), что указывает на отсутствие четких представлений об их происхождении не только ко времени греческого перевода Ветхого завета в 3-1 вв. до н. э., но и, вероятно, в эпоху его письменной фиксации на древнееврейском языке. Поэтому ветхозаветные сведения о происхождении филистимлян с Кафтора едва ли следует использовать для реконструкции путей миграции филистимлян на Восток ^сЬасЬегшеуг 1986: 336-337), поскольку они описывают значительно более позднюю этнокультурную ситуацию в Восточном Средиземноморье.
Последний вопрос, на который следует ответить, связан с двояким наименованием критян в ветхозаветных текстах — кафторим и керети/керетим. Если Кафтор/Каптара упоминается как страна за морем еще в клинописных и иероглифических текстах, по крайней мере, с первой половины II тыс. до
30
н. э. , то лексема керетим, схожая с греческим названием Кр^тп, встречается только в поздних ветхозаветных книгах. Его появление в ветхозаветных текстах, вероятно, следует связывать с проникновением в Восточное Средиземноморье значительного количества ахейцев из Южной Греции в ХП-Х! вв. до н. э., от которых евреи могли перенять греческое название
30 В клинописной табличке с текстом, условно названным «География Саргона», упоминается Kap-ta-raki (Weidner 1952-1953: 22). Однако какой из месопотамских царей назван Саргоном в тексте, остается не вполне ясным. Большинство исследователей связывает это произведение со временем правления Саргона Аккадского (Weidner 1952-1953: 2-3). Тем не менее, вполне возможно, что текст является попыткой интерпретации вавилонским писцом VIII в. до н. э. в современных ему реалиях географии походов первого царя Аккада (Grayson 1974-1977: 57). Поэтому в данной работе в качестве несомненной даты появления топонима Каптара в клинописных текстах принята первая половина II тыс. до н. э., когда Крит точно упоминался месопотамскими писцами (Cline 2014: 19).
Крита. На факт существования этого топонима у греков II тыс. до н. э. указывает упоминание в табличках линейного письма Б из Пилоса определения ke-re-si-jo-we-ke «критской работы», а также лексемы ke-re-te, видимо, означающей критян (Kazans-kiene, Kazansky 1986: 101, 176; Panagl 2006: 155).
Сокращения
BSRP 2017- Bibliva. Knisi Svyashchennogo visaniva Vetkhoso i Novogo Zaveta kanonicheskiye. Sovremennyy russkiy perevod [Bible. The Canonical Books of Holy Scripture of the Old and New Testaments. Modern Russian translation]. Moscow. БCРП 2017 — Библия. Книги Священного писания Ветхого и Нового
Завета канонические. Современный русский перевод. М. Urk. IV — Sethe K. Urkunden der 18. Dynastie. Bd. IV. Hft. 13-16. Leipzig. 1909.
KRI V — Kitchen K. A. Ramesside Inscriptions, Historical and
Biographical. Volume 5. Oxford. 1983. TT — Theban Tombs.
Литература
Albright, W. F. 1925: A Babylonian Geographical Treatise on Sargon of Akkad's Empire. Journal of the American Oriental Society. 45, 193245.
Andreev, Yu. V. 2015: Doriyskoye zavoyevaniye. Istoricheskaya problema v svete arkheologii [The Dorian Invasion. A Historical Problem in Light of Archaeology]. Sankt-Petersburg.
Андреев, Ю. В. 2015: Дорийское завоевание. Историческая проблема в свете археологии. СПб. Blumenthal, E., Müller, I., Reineke W. F. 1984: Urkunden der 18.
Dynastie. Übersetzung zu den Heften 5-16. Berlin. Bogoslovskaya, I. V. 1995: Odezhda narodov bibleyskikh stran [The Garments of Biblical lands' peoples]. Sankt-Petersburg. Богословская, И. В. 1995: Одежда народов библейских стран. СПб.
Bouzek, J. 1985: The Aegean, Anatolia and Europe: Cultural Interrelations
in the Second Millennium B.C. Praha. Brug, J. F. 1985: A Literary and Archaeological Study of the Philistines. Oxford.
Buchholz, H.-G., Wiesner J. 1977: Buchholz H.G. Kriegswesen, Teil 1: Schutzwaffen und Wehrbauten (= Archaeologia Homerica. Bd. 1. Kapitel E, Teil 1). Göttingen. Cline, E. H. 2014: 1177 B.C.: the Year Civilization Collapsed. Princeton; Oxford.
Delcor, M. 1978: Les Kerethim et les Cretois. Vetus Testamentum. 28/4, 409-422.
Dothan, Tr. 1982: The Philistines and Their Material Culture. New Haven; London; Ierusalem.
Ehrlich, C. 1996: The Philistines in Transition. A History from ca. 1000-
730B.C.E. Leiden-New York-Köln. Finkelstein, I. 2002: The Philistines in the Bible: A Late-Monarchic Perspective. Journal for the Study of the Old Testament. 27/2. 131167
Fortenberry, Ch. D. 1990: Elements of Mycenaean Warfare. PhD
Dissertation. University of Cincinnati. Galling, K. 1966: Goliath und seine Rüstung. Supplements to Vetus
Testamentum. 15. 150-169. Gordon, C. H., Rendsburg G.A. 1997: The Bible and the Ancient Near
East. New York-London. Gorelik, M. V. 2003: Oruzhiye Drevnego Vostoka. 2-ye izdaniye [The Armor of Ancient Near East. 2nd Edition]. Sankt-Petersburg. Горелик, М. В. 2003: Оружие Древнего Востока. 2-е издание. СПб.
Grayson, A. K. 1974-1977: The Empire of Sargon of Akkad. Archiv für
Orientforschung. 25, 56-64. Harding, A. F. 1984: The Mycenaeans and Europe. London. Hess 1992: Caphtor. In: Freedman D.N. (ed.). Anchor Bible Dictionary.
Vol. 1. New York. 869-870. Hitchcock, L. A. 2019: 'All the Cherethites, and All the Pelethites, and all the Gittites (Samuel 2:15-18)' — An Up-to-Date Account of the Minoan Connection with the Philistines. In: Shai, I. et al. (eds.). Tell it in Gath: Studies in the History and Archaeology of Israel: Essays in Honor of Aren M. Maeir on the Occasion of his Sixtieth Birthday. Münster. 1-17.
Karageoghis, V. 2002: Early Cyprus. Crossroads of the Mediterranean. Los Angeles.
Kazanskiene, V. P., Kazansky, N. N. 1986: Predmetno-vonvativnw slovar' grecheskogo yazyka Krito-mikenskiy period [The subject and conceptual dictionary of the Greek language. The Crete-Mycenaean period], Leningrad.
Казанскене, В. П., Казанский, Н. Н. 1986: Предметно-понятийный словарь греческого языка. Крито-микенский период. Ленинград.
Killebrew, A. E. 2005: Biblical Peoples and Ethnicity. Atlanta. Kimmig 1964: Seevölkerbewegung und Urnenfelderkultur. In: Uslar, R.
V., Narr, K. J. (eds.). Studien aus Alteuropa. Teil I. Köln. Macalister, R. A. S. 1914: The Philistines, Their History and Civilization. London.
Machinist, P. 2000: Biblical Traditions: The Philistines and Israelite History. In: Oren E.D. (ed.) The Sea Peoples and Their World: A Reassessment. Philadelphia. 53-83. Maran, J. 2018: Goliath's Peers: Interconnected Polyethnic Warrior Elites in the Eastern Mediterranean of the 13th and 12th centuries BCE. In: Shai, I. et al. (eds.). Tell it in Gath:Studies in the History and Archaeology of Israel: Essays in Honor of Aren M. Maeir on the Occasion of his Sixtieth Birthday. Münster. 223-241. Margalith, O. 1994: The Sea Peoples in the Bible. Wiesbaden. Mountjoy, P. A. 2001: Mycenaean Pottery. An Introduction. Oxford.
Müller-Karpe, H. 1980: Handbuch der Vorgeschichte: Bronzezeit. Bd. IV/2. München.
Niesiolowski-Spano, L. 2016: Goliath's Legacy. Philistines and Hebrews in
Biblical Times. Wiesbaden. Panagl, O. 2006 — Notizen zur Syntax der neuen thebanischen Linear B-Tafeln. In: Deger-Jalkotzy S. Panagl S. (Hrsg.) Die Neuen Linear B-Texte aus Theben. Wien. 149-157. Rodan, S. 2015: Aegean Mercenaries in the Light of the Bible. Clash of
Cultures in the Story of David and Goliath. Oxford. Safronov, A. V. 2014: [The Sea Peoples and Cyprus: History and Legendary Tradition]. Indoevropeyskoe yazykoznanie i klassiches-kaya filologiya [Indo-European linguistics and classical philology]. 18, 831-841.
Сафронов, А. В. 2014: «Народы моря и Кипр: история и легендарная традиция. Индоевропейское языкознание и классическая филология. 18, 831-841. Safronov, A. V. 2017: [Did the Egyptian place-name St.t include designation of Aegean regions?] Indoevropeyskoe yazykoznanie i klassicheskaya filologiya [Indo-European linguistics and classical philology]. 18, 748-757.
Сафронов, А. В. 2017: Включало ли в себя египетское обозначение Сечет Эгеиду? Индоевропейское языкознание и классическая филология. 21, 748-757. Safronov, A. V. 2017 (a): [Where the land battle between Ramses III and the Sea Peoples should be located?]. Vestnik Moskovskogo Gosu-darstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: Istoriya i politiches-kiye nauki [Bulletin of Moscow State Regional University. Series: History and Politic Sciences]. 1, 33-40.
Сафронов, А. В. 2017(a): Где следует локализовать сухопутную битву Рамсеса III c «народами моря»? Вестник Московского Государственного областного университета. Серия: История и политические науки. 1, 33-40. Safronov, A. V. 2021: [The Unnoticed Iconography of the Sea Peoples' Tribe Weshesh]. Vestnik drevney istorii [Journal of Ancient History]. 81/1, 5-22.
Сафронов, А. В. 2021: Незамеченная иконография «народа моря» «вашаша». Вестник древней истории. 81/1, 5-22. Sandars, N. K. 1978: The Sea Peoples. Warriors of the Ancient Mediterranean, 1250-1150 BC. London. Schachermeyr Fr. 1986: Mykene und das Hethiterreich. Wien. Shifman, I. Sh. 1993: Ot bytiya do otkroveniya. Pyatiknizhiye Moiseyevo [From Genesis to Revelation. Pentateuch of Moses]. Moscow. Шифман, И. Ш. 1993: От бытия до откровения. Пятикнижие Моисеево. М.
Singer, I. 1988: The Origin of the Sea Peoples and Their Settlement on the Cost of Canaan. In: Heltzer M., Lipinski E. (eds.). Society and Economy in the Eastern Mediterranean (1500-1000 BC). Leuven. 239-250.
Snodgrass, A. M. 1967: Arms and Armor of the Greeks. BaltimoreLondon. 1967.
Steiner, M. L. 2019: Inhabiting the Promised Land. Exploring the complex relationship between archaeology and Ancient Israel as depicted in the Bible. Oxford — Philadelphia.
Strange, J. 1980: Caphtor/Keftiu. A New Investigation. Leiden.
Strobel, A. 1976: Der spätbronzezeitliche Seevölkersturm. Berlin; New York.
Tantlevskij, I.R. 2016: Tsar' David i yego epokha v Biblii i istorii [King David and His Epoch in the Bible and History]. Sankt-Petersburg. Тантлевский, И. Р. 2016: Царь Давид и его эпоха в Библии и истории. СПб.
Vandersleyen, C. 1985: Le dossier égyptien des Philistines. The Land of Israel: Cross-Roads of Civilizations. Leuven. 39-54.
Vandersleyen, C. 2008: Ouadj our wAd wr. Un autre aspect de la vallée du Nil. Bruxelles.
Vercoutter, J. 1956: L'Ésvpte et le monde égéen préhelléniaue: étude critique des sources égyptiennes (du début de la XVIIIe à la fin de la XIXe dynastie). Le Caire:
Wainwright, G. A. 1931: Keftiu. The Journal of Egyptian Archaeology. 17, 26-43.
Wainwright, G. A. 1956: Caphtor — Cappadocia. Vetus Testamentum. 6/2, 199-210.
Wainwright, G. A. 1959: Some Early Philistine History. Vetus Testamentum. 9/1, 73-84.
Wainwright, G. A. 1961: Some Sea Peoples. The Journal of Egyptian Archaeology. 47, 71-90.
Wainwright, G. A. 1963: A Teucrian at Salamis. The Journal of Hellenic Studies. 83, 146-151. '
Weidner, E. 1952-1953: Das Reich Sargons von Akkad. Archiv für Orientforschung. 16, 1-24.
Yadin, Y. 1963: The Art of Warfare in Biblical Lands in the Light of Archaeological Study. Vol. 2. New York-Toronto-London.
Zorn, J. R. 2010: Reconsidering Goliath: An Iron Age I Philistine Chariot Warrior. Bulletin of the American Schools of Oriental Research. 360, 1-22.
