CC BY
68
ЛИНГВИСТИКА
ifegfejfegfegfejfegfegfe éfeéfe ¿feéfeéfe éfe¿fe éfe éfe éfe éfeífeífeéfeífeéfeífeéfeáfeífe ¿fe éfe ¿fe¿fe ¿fe¿fe¿fe
Г.Ц. Пюрбеев
ФЕОДАЛЬНЫЕ ТИТУЛЫ В ПАМЯТНИКЕ МОНГОЛЬСКОГО ПРАВА XVIII В. «ХАЛХА ДЖИРУМ»
«Халха джирум», как памятник монгольского феодального права, содержит богатый и ценный материал, характеризующий социально-экономический строй, правовые отношения, этнографию и литературно-письменный язык монголов. Он включает 24 закона и постановления, принятые на съездах монгольских князей во главе с Тушету-ханом, Цэцэн-ханом, Дзасакту-ха-ном и другими с 1709 по 1770 год и действовавшие на территории Халхи вплоть до провозглашения в 1911 г. автономии Внешней Монголии.
Первое описание «Халха джирум» принадлежит Ц. Жамцарано и А. Турунову [1]. Русский перевод памятника, выполненный Ц. Жамцарано в 1933—1937 гг., был издан без приложения старомонгольского текста Б. Ринченом [2]. В 1965 г. С.Д. Дылыков опубликовал в новой редакции сводный текст и перевод Ц. Жамцарано, снабдив его введением и необходимыми примечаниями [3].
В юридическом отношении данный памятник обстоятельно исследован в работах В.А. Ря-зановского [4] и монгольского ученого С. Жа-лан-Аажав [5].
Материалы и результаты исследований «Хал-ха джирум» широко используются историками, этнологами и правоведами в работах общего и узкоспециального характера [6].
Памятник исследован прежде всего как исторический и юридический источник, в лингви-
стическом отношении остается пока малоизученным. Поэтому задачей лингвистов является полное, всестороннее исследование монгольских пра-вовыгх памятников с точки зрения лексики, терминологии и грамматики.
Данная статья посвящена описанию номенклатуры терминов, обозначающих сословные титулы монгольской знати, встречающиеся в тексте памятника. В иерархии высшего сословия хал-хаского общества самую верхнюю ступень занимал qayan1 (I, 124; 1—7, 132; IV-8, 153; XVI-21, 306)2, qan (1, 125; 11, 146; XIV-13, 269) 'хаган, хан', олицетворявший собой верховную власть на территории своего владения — аймака. Обладателями этого титула являлись крупнейшие феодалы Халхи: Тушэту-хан, именовавшийся Ва-чирай Бату, Дзасагту-хан, Далай Цэцэн-хан и Сайн нойон-хан, возглавлявшие соответствующие аймаки.
Они руководили съездами великих и малых нойонов (eke baya noyad-un ciyulyan VII, 195), принимали участие в обсуждении и утверждении важнейших уложений и постановлений, в частности таких, как Уложение трех хошунов 1709 г. (yurban qosiyun-u уеке cayaza), Постановление 1726 г. о торговле (qudalduya kikü togtoyal), Уложение 1736 г. о духовенстве и монастырях (keyid-ün tus kelelcegsen cayaza), Закон 1746 г. о мерах наказания за грабежи и преступления (qulayai kigsen kümün-i cayaza).
1 Здесь и далее примеры даны в общепринятой международной транскрипции латинского алфавита.
2 В круглых скобках римскими цифрами указаны номер закона, через дефис арабскими цифрами — номер статьи закона, через запятую — страница (напр.: 1У-8, 153); в случае отсутствия номера статьи в скобках указывается номер самого закона и страница (напр.: VII, 195).
Пюрбеев Григорий Церенович, доктор филологических наук, профессор, главный научный сотрудник Института языкознания РАН
Следует отметить, что Тушэту-хан, Дзасаг-ту-хан, Цэцэн-хан и их потомки относились к представителям «Золотого рода» (altan urag) и потому их имена как государственных деятелей, олицетворяющих центральную власть на территории Халхи, всегда стоят первыми среди участников разного рода законодательных съездов [6, с. 70].
Хотя титул хаган и хан номинально продолжал существовать в Халхе и во времена правления маньчжуров, однако носители его, будучи вассалами маньчжурского императора, фактически были лишены реальной государственной власти. Например, они не имели права самостоятельно вести военную и внешнеполитическую деятельность, не могли устраивать какие-либо переговоры и сноситься с правительствами других стран [7, с. 192, 194]. С момента подчинения Халхи (1636 г.) верховную власть в стране стал осуществлять маньчжурский император, «провозгласивший себя наследником трона Чингиса и сделавшийся тем самым boyda ezen qayan — августейшим владыкой-каганом всей Монголии» [8, с. 486].
В тексте «Халха джирум» qayan в качестве титула высшего ранга встречается пять раз и употребляется прежде всего по отношению к Тушэ-ту-хану как непосредственному потомку божественного Чингис-кагана (tegrlig 0nggis qayan-u aldal uruy). Заметим, что Тушэту-хан именуется в разных местах текста то в форме qayan, означающей 'царь, монарх, владыка', то в форме qan, выступающей в значении 'владелец феодального удела; правитель края и области'.
По наблюдениям Б.Я. Владимирцова, из-за ослабления единодержавной власти монгольского хана и распада Монголии на несколько ханств титул qayan «уже во второй половине XVI в. стал обозначать простого господина наследственного удела-тумена» [8, с. 448]. Что касается происхождения титула qayan ~ qan существует мнение [9, с. 24, 34, 357 и др.], что его носили государи древних тюрков. В «Древнетюркском словаре» qayan отмечен в значении 'каган, верховный правитель, главный хан' [10, с. 405], а qan — в значении 'хан, правитель; повелитель, предводитель' [10, с. 417].
Как пишет Т.А. Бертагаев, «предположение о том, что хаган ~ хаан и хан являются переоформленным хуан, заимствованным из китайского, трудно обосновать: невозможен переход
хуан в хаган или хан с кратким гласным; в случае такого переоформления было бы непонятно появление в нем комплекса -ага-, у которого уже в первой половине XIII в. наблюдалось исчезновение интервокального согласного. А в случае же с хан в такой же степени оставалось бы неясным выпадение у в китайском хуан» [II, с. 49]. Поэтому, по мнению Т.А. Бертагаева, нет основания считать хаган ~ хаан и хан заимствованием из китайского.
Титул tayizi (I, 124, 125) 'тайджи, царевич'; tayizi kümün (IX-2, 228) 'дворянин' со времен Юаньской (монгольской) династии носили сыновья монгольских ханов. Впоследствии значение этого термина изменилось. Им стали называться главным образом выходцы из ханского рода, невладетельные князья.
В период Цинской династии (1641—1911) tayizi, tayizi kümün (IX-2, 228) 'тайджи, дворянин' составляли привилегированное сословие (cayan yasun 'белая кость') и как особы ханского происхождения они получали жалованье от маньчжурского двора. Материалы памятника свидетельствуют о том, что тайджи делились на несколько степеней:
zasay-un terigün zerge tayizi (1, 124) 'тайджи первой степени',
erke tayizi (1, 125) 'полновластные тайджи', borzigin tayizi (1, 125; VII-7, 202) 'борджигин-ские тайджи-чингизиды',
darqan tayizi (1, 125) 'тайджи с дарханскими привелегиями',
cinege-tei tayizi (XVI-13, 301) 'зажиточные тайджи',
qariyatu tayizi (IX-8, 233) 'подведомственные, подчиненные тайджи'.
В зависимости от степени они получали крепостных аратов (qamzily-a) в количестве от четырех до десяти. Причем только тайджи первой степени имели право занимать должность хошун-ного правителя (qosiyun-u zasay) или его помощника по гражданским делам tusalayci tayizi (IX-8, 233).
Считается, что титул tayizi взят из китайского, в котором тай-цзы означает 'царевич'. На это указывает Б.Я. Владимирцов со ссылкой на французского монголоведа П. Пеллио [8, с. 436]. В «Словаре иноязычных слов монгольского языка» («Монгол хэлний харь угийн толь») также отмечается китайское происхождение слова тайж [12, с. 178].
Титул noyan (1, 124, 1-8, 133; 1-9, 134) 'нойон, князь' обозначал, по словам Б.Я. Владимирова, «настоящих феодальных сеньоров», полных хозяев своих владений. Данные «Халха джирум» подтверждают разный социально-правовой статус и неодинаковое имущественное положение нойонов. Так, особо выделялись:
zasay-un törü-yin noyan (1, 124; VIII-3, 210) 'владетельные князья первой степени';
zasay bariysan noyad (VIII, 209) 'владетельные нойоны, правители хошунов';
zasay-un noyan (VIII-3, 210; IX-5, 230) 'правящие нойоны';
cinege-tei noyad (XVI-13, 301) 'зажиточные нойоны';
ulayatu noyad (1-16, 141) 'нойоны, имеющие право на подводы и верховых животных';
töröl noyan (1, 125) 'наследственные нойоны';
uy-tu noyan (VIII-27, 221; Х-2, 237) 'исконные нойоны по происхождению'.
Кроме них, в «Халха джирум» указываются группы невладетельных нойонов, в частности:
eng noyan (IX-5, 230) или yerü-yin noyan (XIII-10, 268) 'обычные, рядовые нойоны',
ügeyitei noyan (1-2, 126) 'обедневшие, неимущие нойоны',
ulaya ügei noyad (1-17,141) 'нойоны, не имеющие права на пользование подводами и верховыми животными'.
Считается, что слово noyan (совр. монг. ноен) и обозначаемый им титул происходит от китайского лао уе [12, с. 178].
Один из старинных монгольских наследственных титулов darqan (1-5, 131; IX-8, 234) 'дар-хан' присваивался тем, кто имел заслуги перед ханом и пользовался льготами и привилегиями. Различались две категории darqan kümün (1-9, 134) - людей дарханского достоинства: yeke ziyuqu-tu darqan (IX-8, 234) 'обладатели большой жалованной грамоты за особые личные заслуги' и baya ziyuqu-tu darqan (IX-8, 234) 'обладатели малой жалованной грамоты за добрые заслуги предков'. Как титул слово darqan в фонетической разновидности tarqan зафиксировано в «Древ-нетюркском словаре» [10, с. 538].
По замечанию С.Д. Дылыкова: «Маньчжурские императоры сохранили этот титул и раздавали его отдельным монгольским князьям, которые стали именоваться дархан-ван, дархан-тай-джи и т.д. Князья, удостоенные этого титула,
освобождались от подати императору, получали особую грамоту и прибавку к жалованью, а лица аратского происхождения, которые, разумеется, награждались этим титулом в исключительно редких случаях, также получали грамоту и освобождались от всех видов феодальный повинностей» [3, с. 105].
В период маньчжурской династии в Китае были введены новые феодальные титулы, присваивавшиеся монгольским князьям. В соответствии с табелем о рангах они делились на шесть степеней достоинства [13, с. 191]. В «Халха джирум» приводятся следующие титулы:
сш уащ 'чин-ван, князь первой, высшей степени достоинства: йа ст уа^ йестгаЬ 'да чин-ван Дэчинджаб', ст \arng егтстйогл 'чин-ван Эрин-чиндорджи' (VI, 192);
giyиn \arng 'цзюнъ-ван, князь второй степени достоинства';
tusalayci giyиn уащ 'помощник цзюнъ-вана' (VI, 192);
ЬеуНе (1, 8—133; VIII, 3—210) 'бэйлэ, князь третьей степени достоинства';
tusalayci шщгип ЬеуНе 'помощник цзянъцзюнъ-бэйлЭ (VI, 192);
bеyisе'бэйсэ, князь четвертой степени достоинства';
gung 'гун, князь пятой степени достоинства'; егйет gиng 'Эрдэни-гун'(ХХГУ, 329);
уащ (1-8, 133) 'ван, князь шестой степени достоинства';
tusalayci ¿ащгип уащ (V, 188) 'помощник цзянъцзюнъ-вана';
qеbеi gиng (XXIV, 329) 'вице-председатель сейма, граф'.
Монгольские князья, женатые на маньчжурских принцессах или княжнах, носили титулы 1аЬипа^ 'табунан' [13, с. 174; 14, с. 1878] или е/и 'эву, эфу'. В «Халха джирум» речь идет о двух императорских зятьях: Бонишири улдзэйту табунане (Ьотёт иШуНи 1аЬипа^) и Будашири чихула табунане (Ьийаст ciqula 1аЬипа^ 1, 125).
Князья, женатые на дочери императора, получали титул qоsоi е/и (1,124) 'хошой эфу'. В тексте «Халха джирум» называется монгольский князь Дондубдорджи, внук Тушету-хана, который носил титул хошой эфу.
Супруга халхаского Тушэту-хана имела титул zиngkеn (1, 124; 1—7, 132) 'джункен', присвоенный ей маньчжурским императором Канси [7, с. 188]. О ней и положенный ей привилегиях упо-
минается в «Великом уложении трех хошунов» 1709 г.: zungken boluyad qayan bey-e-ber qamiy-a ogede bolqula ulay-a sigusu kemziy-e iigei (1—7, 132) 'В случае поездки ханши джункен или хагана, куда бы они ни следовали, [должно] предоставлять подводу и довольствие без ограничения'.
Сын монгольского князя первой степени, который состоял в родственных связях с маньчжурским императором, обладал титулом sise (VI, 192) 'шицзы' и исполнял должность tuslayci zangzun — помощника председателя сейма по военным делам. Упоминание о tuslayci zangzun sise находим в Законе 1746 г., где он назван в числе участников объединенного съезда в Урге наряду с Дзасакту-ханом, Сецен-ханом, председателем сейма Дэчин-джабом и другими высокими особами.
Таким образом, в рассматриваемом памятнике монгольского права представлена богатая номенклатура терминов, которые являются наименованиями различных феодально-сословных титулов. Почти все они, за исключением qayan, qan и darqan, являются по происхождению либо китайскими, либо маньжурскими.
ЛИТЕРАТУРА
1. Жамцарано Ц., Турунов А. Халха джирум. Описание памятника // Сборник трудов Иркутского государственного университета (факультет общественных наук). — Иркутск, 1923. — Вып. 6. — С. 1—20.
2. Qalq-a jirum. Traduit en russe par Zamcarano. Red. Rinchen // Studia Mongolica. T. 1, fasc. 1. — УБ., 1959. - 69 p.
3. Халха джирум. Памятник монгольского феодального права XVIII в. / сводный текст и пер.
Ц. Жамцарано; подготовка текста к изданию, ред., введ., примеч. С.Д. Дылыкова. — М., 1965. — 567 с.
4. Рязановский В.А. Монгольское право (преимущественно обычное). Исторический очерк. — Харбин: Типография Н.Е. Чинарева, 1931. — 352 с.
5. Жалан-Аажав С. Халх журам бол монгол хууль цаазны эртний дурсгалт бичиг мен (Халха журам — древний памятник монгольского права). — УБ., 1958. — 115 х.
6. Насилов А.Д. Восемнадцать степных законов. Памятник монгольского права XVI—XVII вв. / монгольский текст, транслитерация монгольского текста; пер. с монг., комментарии и исследование А.Д. Насилова. — СПб., 2002. — 159 с.
7. Бугд найрамдах монгол ард улсын туух. — УБ., 1966. — 567 х.
8. Владимирцов Б.Я. Работы по истории и этнографии монгольских народов / сост. Г.И. Слесарчук. — М., 2002. — 553 с.
9. Бартольд В. Собрание сочинений. Т. 5. — М., 1968. — 453 с.
10. Древнетюркский словарь. — Л., 1969. — 676 с.
11. Бертагаев Т.А. Об этимологии хан ~ хаган, хатун и об их отношении к хат // Тюркологические исследования. — М., 1976. — С. 45—51.
12. Сухбаатар О. Монгол хэлний харь угийн толь. — УБ., 1997. — 233 х.
13. Большой академический монгольско-русский словарь. Т. 1 / под общ. ред. А. Лувсандэндэва и Ц. Цэдэндамбы; отв. ред. Г.Ц. Пюрбеев. — М., 2001. — 486 с.
14. Монгол хэлний дэлгэрэнгуй тайлбар толь. IV-р боть (Т- Хе) / Еренхий ред. Л. Болд. — УБ., 2008. — 2650 х.
Ключевые слова: власть, закон, общество, сословие, уложение, привилегии, повинности, монгольское право, текст.
Key words: power, law, society, estate, code, privileges, tax, Mongolian law, text.
ФЕОДАЛЬНЫЕ ТИТУЛЫ В ПАМЯТНИКЕ МОНГОЛЬСКОГО ПРАВА XVIII В. «ХАЛХА ДЖИРУМ»
«Халха джирум», как памятник монгольского феодального права, содержит богатый и ценный материал, характеризующий социально-экономический строй, правовые отношения, этнографию и
литературно-письменный язык монголов. Он включает 24 закона и постановления, принятые на съездах монгольских князей с 1709 по 1770 год.
Памятник исследован прежде всего как исторический и юридический источник, в лингвистическом отношении остается пока малоизученным. Поэтому задачей лингвистов является полное, всестороннее исследование монгольских правовых памятников с точки зрения лексики, терминологии и грамматики.
Данная статья посвящена описанию номенклатуры терминов, обозначающих сословные титулы монгольской знати, встречающиеся в тексте указанного памятника. Материалы памятника свидетельствуют о том, что подавляющее большинство их является заимствованиями из китайского и маньчжурского языков. Таковы, например: tayizi, noyan, ein van, giyün van, beyile, zangzun beyile, beyise, gun, qebei gun, tabunan, qosoi efü, züngken, sise.
Grigory Ts. Pyurbeev
"Khalka jirum" as the relic of Mongolian feudal law contains rich and valuable material about socioeconomic system, legal relations, ethnography and literary-written language of the Mongolian people. It includes 24 laws and regulations adopted at Mongolian princes' meetings since 1709 till 1770.
"Khalka jirum" has been studied chiefly as a historical and legal source. But from a linguistic point of view it has been little studied. So the linguists' task is to do a thorough analysis of Mongolian legal relics from the point of view of lexicology, terminology and grammar.
The article is devoted to the description of terms indicating titles Mongolian noblemen had which occur in the text. The material of the relic in question gives evidence that the majority of these terms are borrowings from Chinese and Manchu, e.g. tayizi, noyan, cin van, giytin van, beyile, zangzun beyile, beyise, gun, qebei gun, tabunan, qosoi efti, ziingken, sise.
FEUDAL TITLES IN "KHALKHA JIRUM",
THE RELIC OF THE 18™ CENTURY MONGOLIAN LAW
К сведению читателей
ВОПРОСЫ ТЮРКОЛОГИИ
«Вопросы тюркологии» — научный журнал. Учрежден Институтом тюркологии с целью следовать лучшим традициям «Советской тюркологии», специализировавшейся на филологических исследованиях. Принимает для публикации научные статьи по филологии, археологии, этнографии, антропологии, искусства и истории тюркских народов.
ASWCV nJJMYiirV.7 ГУЛОЕУ GEH Tfwrotmsff çvrxnue/s né- rtatwiûtuE
rr'.VAïHl.'.V ЛГМГ.'.«ЬШГ
Адрес редакции: 105318, Москва, Семеновская пл. 7, корп. 16, тел./факс: +7 (495) 366-43-98, e-mail: [email protected]
