CC BY
131
PHENOMENON OF WOMEN'S MILITARY VOLUNTEERISM (1941-1945)
Kameneva Galina Nikolaevna, PhD of Historical science, Senior Researcher, Department of History, Stavropol State Historical-Cultural and Natural-Landscape Museum-Reserve named after G.N. Prozritelev and G.K. Prave, Stavropol E-mail: KamenevaGNigimail.ru
This article analyses different factors of mobilization activity of the women during the Great Patriotic War and presents the statistic factual material confirming the mass character of the female youth's voluntary views in South Russia.
Keywords: women-volunteers; voluntary formations; motivation factors; social-demographic characteristics; Komsomol and Party Mobilizations.
> <
X LU
s
ж о ш 3=
s
Q-
o
I—
о
УДК 94(470.б).084
© Каменева Т.Н., 2015
ФЕНОМЕН ЖЕНСКОГО ВОИНСКОГО ДОБРОВОЛЬ ЧЕСТВА
(1941-1945 гг.)
В статье анализируются факторы мобилизационной активности женщин в годы Великой Отечественной войны, представлен статистический и фактический материал, подтверждающий массовость добровольческих настроений женской молодёжи Юга России.
Ключевые слова: женщины-добровольцы; добровольческие формирования; мотивационные факторы; социально-демографические характеристики; комсомольские и партийные мобилизации.
I
КАМЕНЕВА Галина Николаевна, кандидат исторических наук, ст. научный сотрудник, Отдел истории, Ставропольский государственный историко-культурный и природно-ландшафтный музей-заповедник им. Т.Н. Прозрителева и Т.К. Праве, Ставрополь KamenevaGNigimail.ru
Массовый порыв женщин с оружием в руках защищать свою Родину обнаруживается в отечественной истории многочисленными свидетельствами, особенно изобилует примерами XX век. Россия имела опыт привлечения женщин-добровольцев на военную службу: в годы Первой мировой войны - свыше 25 тыс.; в годы Гражданской войны - свыше 60 тыс. человек [1]. Однако служба в действующей армии более 1 миллиона женщин в годы Великой Отечественной войны [2] является до сих пор явлением беспримерным в военной истории.
Природа данного феномена до конца не изучена. Сегодня нередки дискуссии в разрезе: а имел ли место феномен массового духовного порыва женщин защищать Отечество или данное явление явилось результатом командно-административного ресурса? Подобный контекст постановки проблемы ставит под сомнение в целом явление добровольчества в годы Великой Отечественной войны. Ответы на эти вопросы важны для понимания духовных факторов Победы, для осмысления квинтэссенции сознания советского человека. Разобраться в поставленной проблеме во многом помогает анализ региональной истории, тем более что Юг России представляет собой своеобразную микромодель российского социума.
Всплеск воинского женского добровольчества в годы Великой Отечественной войны, наряду с глубинными социально-культурными изменениями общества (включая структурные изменения семьи), во многом был определён предвоенной политикой советского государства, способствовавшей быстрому развитию женской эмансипации. В 1920-1930-е гг. в жизни женщин и их социальной роли произошли значительные изменения. Развиваясь в духе социальной свободы, равноправия полов и общественного признания, они освободились от рамок стереотипа женщины-домохозяйки, активно включились в общественную деятельность. Значительно вырос уровень их грамотности. Наблюдался численный рост так называемой идейной женской молодёжи, пополнявшей состав партийных и комсомольских организаций. С середины 1930-х правительство уделяло большое внимание физическому развитию молодёжи, препода-
ванию истории, патриотическому воспитанию. Использовался мощный арсенал средств воздействия на массовое сознание: литература; кинематограф; радио; музыка; живопись. Разнообразны были организационные формы агитационно-пропагандистской и просветительской работы: собрания; съезды; митинги; лекции; беседы и др. Вовлечённая во все сферы жизни общества, когда каждый день рождались новые общественные инициативы и акции, женская молодёжь стала частью широких масс советских энтузиастов. Предвоенные комсомольские призывы под лозунгами: "Девушки - на трактор!", "Девушки - в авиацию!", "Девушки - на комсомольскую стройку!" и другие явились своего рода психологической подготовкой к массовому участию женской молодёжи в войне.
Более 10 млн девушек получили начальную военную подготовку до войны в организации "Осоавиахим" ("Союз Обществ содействия обороне, авиации и химической промышленности") [3]. Освоив различные военные специальности, они составляли важный резерв для пополнения армии в случае войны. Их право на воинскую службу было зафиксировано в Законе "О всеобщей воинской обязанности", принятом 1 сентября 1939 года. Согласно статье 13-й, в армию и флот для несения вспомогательной и специальной службы принимались женщины, имеющие медицинскую, ветеринарную и техническую подготовку [4]. Однако этим правом в 1939 году по Северо-Кавказского Военному Округу воспользовалось лишь 76 человек [5]. Спусковым механизмом движения женского воинского добровольчества явилась весть о начале войны. Уже в первые дни войны, на собраниях и митингах, женщины Юга России заявляли о своей готовности встать на защиту Родины, отдать силы, а если потребуется, то и жизнь.
Анализ показал, что среди добровольцев, подавших заявления об отправке в армию за первые две недели войны, до 50% были женщины. Так, было подано: более 4000 заявлений от женщин Кубани; около 1000 - Чечено-Ингушской АССР; более 1000-Ставрополья, в том числе 157 Карачая и Черкесии и других субъектов региона [6]. Женщины приняли активное участие в национальных добровольческихдви-жениях, широкий размах которых позволил создавать национальные добровольческие формирования - народные ополчения, организуемые с начала войны и до середины 1944 г. Так, в состав народных ополчений Краснодарского и Ставропольского краёв заявле-
ния подали 106 тыс. женщин (20% состава). В ряды народного ополчения Дагестана за годы войны вступили 3570 женщин [7].
Однако не все женщины-добровольцы были приняты на военную службу. Из числа прошедших военно-медицинскую комиссию и не имеющих особых обстоятельств, как, например, наличие малолетних детей и других иждивенцев, предпочтение отдавалось молодым, с законченным средним образованием, политически грамотным и получившим медицинскую и специально-техническую подготовку. Многие проявляли большую настойчивость, добиваясь отправки на фронт, обращаясь в военные комиссариаты, партийные и комсомольские организации.
Идеи эмансипации всегда наиболее популярны в молодёжной среде. Более 80% мобилизованных в армию женщин на территории Юга России, находились в возрасте до 35 лет, из них 52% - до 25 лет [8]. Эмансипированная часть женской молодёжи была свободна от предрассудков прошлого, родилась и выросла в советском обществе, впитала его идеалы и была готова отстаивать их до самопожертвования.
Беседы и интервью с женщинами-военнослужащими показывают, что среди мотивацион-ных факторов мобилизационной активности выделяются, прежде всего: чувства гражданского долга и патриотизма; потребность ощутить свою значимость в деле Победы. Глубокий патриотизм молодого поколения, воспитанного на героических символах недавнего революционного прошлого страны и вместе с тем молодёжно-романтическое представление о войне, отличали девушек, осаждавших военкоматы. Вспоминая свои ощущения в первые дни войны, Точкина (Чернышова) Анастасия Тимофеевна, жительница г. Ставрополя, отмечала: "Потребность быть полезной Родине настолько была велика, что я не могла не оказаться в армии. 18-летней девчонкой, я 3 дня, ночуя в городском сквере, выстаивала очереди в военкомат, умоляла взять на фронт" [9].
Были случаи, когда среди мобилизованных доброволок оказывались и подростки. Так, тайком от родителей ушла на фронт 14-летняя жительница Дагестана Клара Солоненко, выдав себя за 17-летнюю Наташу Радченко. За короткое время овладела профессиями телеграфиста, санинструктора, сапёра, разведчика, артиллериста. Трижды была ранена. Когда командование узнало её истинный возраст, демобилизовало. Однако домой Клара не вернулась. Она стала работать медсестрой в во-
т
О си
-О 01-0 СК
к X ш о
со со
ом
Ё
енном госпитале. После неоднократных заявлений о возвращении в строй, в августе 1944 г. получила разрешение. "Теперь я опять вояка", - радостно сообщала она домой. Однако в разведку её больше не посылали, оставили санинструктором в артиллерийском дивизионе. В октябре 1944 г. Клара погибла в бою. Она была награждена двумя медалями, орденом Славы III степени и посмертно орденом Славы II степени [10]. Судьба этой юной героини похожа f на военные судьбы тысяч других девушек.
Другим мотивом было желание находиться вместе со своими близкими. Дух коллекти-fi визма, братства в борьбе за общее дело был ^ свойственен большинству советских граждан. LjJ Ставропольчанка Аня Кириленко в своём за-Ш явлении писала, что желает бороться против ^ врага рядом с 4-мя братьями, ушедшими на Ц фронт [11], комсомолка Н. Шабанова - желает сражаться рядом с отцом [12]. Несмотря на уго-«С воры родных и слёзы матери, вслед за отцом и Q_ 3-мя братьями ушла на фронт Ольга Марченко О [13]. Мария Моисеевна Шевченко из г. Майкопа Адыгейской АО ушла в ряды Красной Ар-^ мии вслед за мужем (уже в первые месяцы войны удостоенного звания Героя Советского Союза) и 4-мя сыновьями офицерами [14]. Упорно добивалась перевода к месту службы своего мужа военнослужащая 411 -го отдельного зенитно-артиллерийского батальона (ОЗАБ) Северо-Кавказского фронта (СКФ) Полина Ермолаева. Её желание и настойчивость вызвали сочувствие и содействие многих лиц, ходатайствующих о её просьбе вышестоящему начальству. Заявления Ермолаевой дошли до начальника отдела укомплектования и военного прокурора фронта и были удовлетворены [15].
Мотивом службы в армии было также желание многих отомстить врагам за смерть родных и близких. Евгения Данилевская из г. Махачкалы Дагестана добровольно ушла на фронт, после известия о гибели мужа [16]. Сержант Аврутина А.И., в апреле 1943 г. в рапорте к начальнику отдела укомплектования 45-й армии СКФ, просила о переводе для службы в часть, в которой погиб её муж [17]. 18-летняя ХалиматЭбзеева из Карачаево-Черкесии,ушла в армию, поклявшись отомстить за смерть брата [18]. Анализ мотивационных факторов краснодарских девушек-снайперов показывает, что в судьбе каждой из доброволок были переплетены личная и национальная трагедия. К 1943 году население Юга России уже испытало весь ужас оккупационного режима. Всего на территории региона было истреблено более 100 тыс. человек гражданского населения [19].
Убеждённость в справедливости возмездия и желание лично его осуществить определяли выбор девушками стрелковой специальности.
Немало среди доброволок было из многодетных семей и детских домов. Нахождение их в действующей армии в экстремальной жизненной ситуации давало им ощущение защищённости, определённые социальные гарантии, осознание собственной полезности.
Желая придать массовому стремлению женщин оказаться в действующей армии более планомерный и организованный характер, государство призвало их овладевать военным делом, а ГКО принял ряд постановлений об их мобилизации для несения военной службы в различных родах войск [20]. Пик массовых женских мобилизаций пришелся на тяжёлые, переломные в войне 1942-1943 годы. Всего за годы войны на основании постановлений ГКО было издано 17 приказов НКО СССР о мобилизации женщин на службу в армию и флот. Главной их целью была замена мужчин-военнослужащих в специальных частях, для использования в полевых войсках. Агитационно-пропагандистская работа среди женщин велась через местные партийные, советские, комсомольские организации. Было проведено 5 мобилизаций женщин-коммунисток. ЦК ВЛКСМ принял 14 постановлений о мобилизации в армию женской молодёжи, в результате чего по стране было призвано более 550 тыс. комсомолок [21 ].
Анализ документов центральных и региональных архивов позволяет утверждать, что общая численность женщин Юга России в Вооружённых Силах страны за годы войны составила более 100 тыс. человек [22]. В том числе в результате комсомольских мобилизаций только за 1942 год - январь-февраль 1943 года по Югу России было мобилизовано около 37000 девушек [23].
В целом активная и многогранная агитационно-пропагандистская работа государства не переходила и не могла переходить в систему давления на представителей женской молодёжи. Следует подчеркнуть, что, к примеру, выбор стрелковой специальности априори мог быть исключительно добровольным и осознанным желанием девушек. Поскольку был связан с высокой степенью риска для жизни. Кроме того, необходимо было обладать рядом морально-психологических качеств, в т.ч. способностью целенаправленно уничтожать врага, огромное значение имеют многочисленные критерии физических качеств, среди которых - зрение, выносливость и мн. др. Обращает внимание и тот факт, что если приказы НКО
№ 0058 (от 26 марта 1942 г.), №0902 (от 21 ноября 1942 г.), №0367 (от 21 мая 1943 г.), №0237 (от 3 апреля 1943 г.) о мобилизации девушек и женщин в стрелковые части определяли "производить отбор добровольцев в возрасте от 18 до 26 лет" [24], то анализ демографических данных краснодарских комсомолок-снайперов показывает, что подавляющая их часть была 1924-1925 г.р., т.е. 17-18-летние выпускницы школ [25].
Конечно, было бы несправедливым отрицать, что имели место и перегибы, и примеры формализма в организационно-мобилизационной работе. Так, обнаружилось, что во время второго потока мобилизации девушек в ВМФ в августе 1942 г. в РВК г. Астрахани, в условиях стремительно надвигающейся угрозы оккупации региона, принцип добровольности был не соблюдён. Большинство из призванных девушек были учащимися, которые заявили, что в день мобилизации в 12 часов дня у них закончился последний урок, к 14 часам они были вызваны в военкомат, а 18 часов началась отправка в г. Баку в состав Каспийской Военной Флотилии [26]. Однако нарушение были установлено до принятия девушками присяги и никто из них не воспользовался правом вернуться домой. Причинами же так называемых "отсевов" мобилизационных наборов являлись, главным образом, вовремя не выявленные проблемы здоровья как результат недобросовестно проведённых медосмотров местными военкоматами.
В целом же мнение сторонников т.н. "мобилизованного патриотизма" абсурдно. Можно силой заставить одного человека подняться в атаку, можно группу людей под страхом смерти погнать на траншеи противника. Но заставить административными методами в течение четырёх лет миллионы молодых людей делать выбор с риском для жизни и при этом совершать подвиги, невозможно. Здесь нужны другие цели и мотивы, справедливые и гуманные в своей основе, одинаково близкие и дорогие для каждой народности, каждого человека. Такие цели и мотивы в экстремальных ситуациях сплачивают людей, их единство становится реальной силой.
Добровольческое движение в годы Великой Отечественной войны явилось своеобразной формой пассионарной энергии советского общества. Женский воинский патриотизм сыграл значимую роль в формировании общего эмоционального подъёма и морально-психологического климата в стране. Наравне с мужчинами на алтарь Победы самозабвенно при-
несла себя наиболее деятельная, жизнетворная, преданная идее свободы и процветания Родины, часть женской молодёжи.
Примечания:
1. Иванова Ю.Н. Храбрейшие из прекрасных. Женщины России в войнах. - М., 2002. - С. 236.
2. Великая Отечественная война без грифа секретно. Книга потерь / под ред. Кривошеева Г.Ф. -М., 2009.-С. 38.
3. Дважды орденоносное оборонное. - М., 1983. -С. 61.
4. Мурманцева В.С. Советские женщины в Великой Отечественной войне 1941-1945. - М., 1974. -С. 21.
5. Всесоюзная перепись населения 1939 г. Основные итоги. - М., 1992. - С. 244.
6. Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО) Ф. 7. Оп. 881806. Д. 131. Л. 69; Ф. 32. Оп. 11309. Д. 166. Л. 276; Ф. 47. Оп. 999. Д. 206. Л. 247; Ставропольцы в Великой Отечественной войне.
- Ставрополь, 2005. - С. 29; Документы отваги и героизма. - Краснодар, 1965. - С. 29; Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 8. Д. 60. Л. 3.
7. Ратный подвиг в битве за Кавказ. - М., 1981. -С. 195.
8. ЦАМО. Ф. 144. Оп. 13189. Д. 272. Л. 392; Д. 340. Л. 554; Ф. 47. Оп. 999. Д. 206.Л. 247-250; Д. 107. Л. 108.
9. Личный архив Каменевой Г.Н. Воспоминания А.Ф. Точкиной (Чернышовой).
10. Аликберов З.М. Керимов И.К. На фронте и в тылу. Патриотизм народов Дагестана в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. - Махачкала, 1959. - С. 59; газета "Дагестанская правда", 24 октября 1958.
П.Ставрополье в Великой Отечественной войне. Сб. док. - Ставрополь, 1962. - С. 277.
12. Газета "Ставропольская правда", 3 апреля 1942.
13. ЦАМО. Газета Северо-Кавказского фронта "Вперёд за Родину!", 11 июня 1943.
14. Иванов Г.П. В годы суровых испытаний. - Краснодар. 1967. - С. 74.
15. ЦАМО. Ф. 51. Оп. 962. Д. 70. Л. 350.
16.Дагестан на фронтах Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. - Махачкала, 1960. - С. 147.
17. ЦАМО. Ф. 51. Оп. 962. Д. 70. Л. 354.
18. Казначеев В., Иванько Н. Юная гвардия Ставрополья. - Ставрополь. 1970. - С. 111.
19. Государственный архив Ставропольского края (ГАСК). Ф. 1852. Оп. 12. Д. 50. Л. 19; РГАСПИ Ф. 17. Оп. 8. Д. 223. Л. 1; Иванов Г.П. Коммунистическая партия
- организатор разгрома немецко-фашистских войск на Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны. - Краснодар, 1968. - С. 41; РГАСПИ. Ф. 1. Оп. 44. Д. 390. Л. 1; Очерки истории Севе-ро-Осетинской партийной организации. -Орджоникидзе, 1969. - С. 253-254.
20. СССР в Великой Отечественной войне (Июнь 1941 г. - 1945 г.). Док. и мат. - М„ 1970. - С. 72, 43.
21. Справочник-словарь. Великая Отечественная война 1941 -1945 гг. / ред. М.М. Кирьян. - М., 1988.
- С. 269.
22. ЦАМО Ф. 7. Оп. 881806. Д. 131. Л. 3; Там же Д. 132. Л. 26, 42, 69; Д. 19. Л. 31-35, 45, 73-105; Ф. 32. Оп.
11289. Д. 301. Л. 203-204; Д. 1 бб. Л. 274; Ф. 47. Оп. 999, Д. 107. Л. 48; Ф. 51. Оп. 962. Д. 70. Л. 163,346; Ф. 144. Оп. 13189. Д. 147. Л. 313; Д. 131. Л. 347; Там же Д. 107. Л. 112-114, 209, 234-238, 240-245, 248, 252-255,344, 359,365; Там же Д. 281. Л. 126, Л. 293. 23. РГАСПИ. Ф.М-1. Оп.З. Д. 278, 291а, 291 б.; Оп. 47. Д.51,52,53,54.
24. ЦАМО. Ф. 7. Оп. 881806. Д. 131. Д. 26.
25. Центр документации новейшей истории Краснодарского края (ЦДНИКК) Ф. 2006. Оп. 2. Д. 79. Л. 7.
26. РГАСПИ. Ф.М-1. Оп. 47. Д. 53. Л. 60-62.
> <
X ш
•х.
О щ
■т
О-
о ь-
а
