CC BY
47
Н.П. КУРУСКАНОВА
Омский государственный технический университет
УДК 947 (470):002.2(671.1/.5)
Феномен терроризма
в общественно-политической жизни россии в трактовке нелегальной печати сибирских »серов_
В СТАТЬЕ АНАЛИЗИРУЕТСЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ, ДАННАЯ НЕЛЕГАЛЬНОЙ ПЕЧАТЬЮ СИБИРСКИХ СОЦИАЛИСТОВ-РЕВОЛЮЦИОНЕРОВ, ФЕНОМЕНА ТЕРРОРИЗМА В РОССИИ НАЧАЛА XX В. РАССМАТРИВАЮТСЯ ПРИЧИНЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ БЕЛОГО (ГОСУДАРСТВЕННОГО), ЧЕРНОГО (ЧЕРНОСОТЕННОГО) И КРАСНОГО (РЕВОЛЮЦИОННОГО) ВИДОВ ТЕРРОРА, ПРОЯВИВШИХ СЕБЯ И В СИБИРСКОМ РЕГИОНЕ.
Под террором (от лат. terror- страх, ужас) подразумевается физическое насилие, подавление, вплоть до физического уничтожения, нередко по отношению к политическим противникам. Систему террористических взглядов, актов, действий называют террористической деятельностью, терроризмом (включая и терроризм политический, государственный)1. Согласно терминологии начала XX в., под белым террором понимались репрессивные мероприятия, осуществлявшиеся царским правительством с целью подавления освободительного движения в стране. Красный террор использовали революционные партии и организации. Черный террор применялся сторонниками ультраконсервативных кругов (черносотенцами) против оппозиционных и революционных сил.
Различные аспекты проблемы терроризма, как неотъемлемого фактора общественно - политической жизни России начала XX в., современные исследователи рассматривают, редко обращая внимание на такой важный в информационном отношении исторический источник, как нелегальная печать местных организаций Партии социалистов-революционеров (ПСР), А ведь в массовом сознании того времени красный террор ассоциировался, в первую очередь, с деятельностью членов ПСР Разнообразные виды нелегальных печатных изданий сибирских эсеров (листко-еая литература, газеты, журналы и брошюры) содержали оперативные отклики на террористические акции, происходившие как в центральной России, так и в регионе. Изучение эсеровской печати позволяет, как бы изнутри, выяснить систему взглядов на насильственные методы борьбы гех, кто активно их практиковал. Местные эсеры принимали активное участие в боевой деятельности, поэтому их печать не могла игнорировать феномена терроризма1 . Немаловажное значение имело и то обстоятельство, что сибирский край являлся ареной правительственного террора, местом ссылки и каторги для огромного числа политссыльных, в т. ч. известных эсеров-террористов.
В отечественной историографии пока отсутствуют специальные работы, касающиеся данной темы. Задачами предлагаемой публикации явпяются: попытка показать на базе нелегальных изданий сибирских эсеров трактовки, данные ими причин и роли в общественно-политической жизни России феномена терроризма, отношения к указанным видам террора отдельных слоев населения. Кроме того, мы попытались осветить их интерпретацию масштабов и эффективности применения различными политическими силами террористического метода воздействия на социум. Исследование выполнено на основе изученных автором многочисленных архивных и опубликованных исторических документов.
Начало систематическому политическому террору эсеров положил теракт, осуществленный членом Боевой организации (БО) ПСР студентом С. В Бапмашевым. совер-
шившим 2 (15) апреля 1902 г убийство министра внутренних дел Д. С. Сипягина1.
К этому времени произошло окончательное оформление взглядов теоретиков ПСР на красный террор. Согласно их воззрениям, разделявшимся большинством членов эсеровской партии, за красным террором признавались, прежде всего, функции самообороны от правительственных репрессий, т. е, от белого террора. Опираясь на разработанную ими теорию эксцитативного террористического акта, социалисты-революционеры отводипи террору также важное агитационное значение. По их мнению, террористические акты привлекали к себе внимание, заставляли людей полит/чески мыслить. Обосновывая истоки своей террористической деятельности, лидеры ПСР неоднократно подчеркивали ее преемственность с тактической линией партии "Народная вопя". Например, листовка Красноярской группы ПСР "К обществу" (1905, май) заявляла, что эсеры являются продолжателями борьбы предыдущего поколения революционеров, преклоняются перед их героизмом: "Партия "Народная воля" зажгла яркий факел политической борьбы"4.
Характерным для понимания позиций сибирских эсеров а вопросах, касающихся терроризма, являлось содержание серии листовок, выпущенных ими по поводу убийства 15 июля 1904 г. членом БО ПСР Е.С. Соэоновым министра внутренних дел В. К, фон Плеве. Данное убийство вызвало большой резонанс в Российской империи. Так, Сибирский союз ПСР издал листовку "Министр-удав" (1904, не ранее 15 июля), в которой еыраэип горячую поддержку тактике индивидуального попитического террора5.
Сибирский союз ПСР также перепечатал листовкй ЦК ПСР "Ко всем рабочим. Товарищи! 15-го июля..." (1904, после 15 июля) и БО ПСР "15-го июля 1904 года Плеве убит..." (1904, поспе 19 июля)'. Они содержали подробные характеристики репрессивной политики Плеве. В листовке "Министр-удав" говорилось: "Вся жизнь его, каждый шаг его государственной деятельности ознаменован всевозможными жестокостями. казнями, предательством и свирепым издевательством над терзаемым народом. В течение 30 пет его жестокость не знала преграды, в течение 30 лет он беспрепятственно сеял смуту в России, разорял страну, душил всякое, даже самое слабое проявление общественной жизни, стремление к свободе и счастью народному, 8 России не было врага более свирепого, жестокого и упорного, чем только что убитый Плеве".
"Первым палачом в государстве" назывался министр внутренних дел в листовке "Ко всем рабочим". Оправдывая убийство гпаеного инициатора и организатора бепого террора в стране, эсеровские авторы заостряли внимание на положительной реакции общества на покушение. Так, в листовке "Министр-удав" отмечалось, что физического устранения Плеве ждала "вся мыслящая и чувствую-
щая Россия", В ней восхвалялись террористы: «Трепет восторга пронесся по замученной стране, почувствовавшей не только то, что один из ее наиболее ненавистных врагов сражен, но и то, что среди ее сынов есть герои-патриоты в лучшем смысле этого слова, вооруженной рукой готовые защищать честь и достоинство своей родины от ее насильников".
Как известно, началом Первой российской революции стал акт белого террора - расстрел 9 января 1905 г. царскими войсками мирной демонстрации рабочих и членов их семей у резиденции императора - Зимнего дворца. Это безнаказанное преступление буквально всколыхнуло всю Россию, Практически все организации ПОР в сибирском регионе в 1905 г. откликнулись выпуском прокламаций по поводу трагедии. В последующие годы ими также издавались листовки, посвященные годовщине Кровавого воскресенья.
Эсеровские теоретики попытались осмыслить значение данного акта белого террора для развития русского освободительного движения. Например, в листоэке Иркутского комитета ПСР "Ко всем гражданам" (1905,17 окт.) говорилось о том, что в ответ на петицию рабочих, пришедших к царю, он, "называющий себя "отцом народа", пролил кровь "своих детей", прилил ее целыми потоками, пролил безжалостно и беспощадно. Это был ясный и определенный ответ царя и еголравительства на нужды народа"' . Листовка красноярских социалистов-революционеров "К солдатам" (1905, февр.) писала следующее об итогах Кровавого воскресенья: "Что же сделал царь? Он приказал солдатам стрелять в мирных и безоружных тружеников. Вся площадь перед дворцом была залита невинной братской кровью. В разных местах столицы было убито более трех тысяч человек и ранено около 20-ти"0.
Событиям 9 января Иркутская группа ПСР посвятила листовку "По поводу петербургской бойни (Краткое извлечение из издания "Кровавые дни")" (1905, февр ). По мнению ее составителей, этот акт белого террора нанес сокрушительный удар по наивным монархическим иллюзиям, присущим русскому народу. Согласно их рассуждениям, произведенный демонстративный расстрел означал лишь одно - стремление царизма не мирным путем, реформами разрешить наболевшие проблемы; а Вооруженной силой подавлять малейшие проявления недовольства® .
За первым крупным актом белого террора последовали другие проявления государственного насилия. События, аналогичные петербургским, но в гораздо меньших масштабах, произошли в ряде городов края. В Томске 18 января 1905 г в знак протеста против расправы с петербургскими рабочими состоялась демонстрация учащейся молодежи и рабочих. Ее участники подверглись избиениям и арестам, несколько человек было убито полицией и казаками. Листовка Сибирского союза ПСР "По поводу 18-го января" так расценила произошедшие события: "Правительство, содержащее на народные средства полчища организованных палачей и разбойников, повинно за каждый вырванный ими из измученной народной груди стон и вопль. Пролитая на улицах Томска народная кровь 10-го января требует мщения"1
Нарастание масштабов белого террора на первом этапе революции констатировала листовка Сибирского союза Г)СР "Годовщина казни Плеве" (1905,15 июля): "Они (царь и чиновники. - Н. К.) продолжают беспощадно пить кровь народа, продолжают бросать в тюрьмы борцов за свободу и счастье народа и ссылать их е такие места, где жизнь -каторга "п.
Первые жертвы белого террора появились и в других городах сибирского края. Например, листовка Красноярской группы ПСР "Еще жертва" (1905. авг.) рассказывала о гибели рабочего М, Чальникова, "сраженного пулей царского опричника" во время разгона полицией митинга. Похороны Чальникова вылились в демонстрацию протеста про-
тив белого террора, осуществляемого властями. В листовке звучало следующее заявление: "Пусть каждый здесь, на могиле убитого товарища, проникнется святой ненавистью к свирепому народному врагу - самодержавию. Пусть каждый убедится, что гибель самодержавия избавит от гибели рабочих) Смерть самодержавию!"'г
Призыв к мщению эа гибель М, Чальникова содержался и в прокламации Мариинской группы ПСР "К смерти тоеа-рища-рабочего, убитого в Красноярске" (1905,10 aar. - 7
OKT.)'
Для современников, коими являлись сибирские эсеры, была очевидной роль правящих кругов в форсировании в стране и черного террора, его тесная связь с белым террором. Например, в листовке Сибирского союза ПСР "К рабочим, крестьянам и солдатам" (1905, конец июня) раскрывалась роль властей в разжигании национальной вражды, покровительстве и организации черносотенных выступлений. По словам составителей воззвания, правящие круги "натравливают одну народность на другую - татар на армян, русских на евреев, клевеща на армян и евреев, будто все беды от них; подкупают воров, мошенников и разный темный люд для расправы с друзьями народа -учителями, учащимися, студентами, врачами и другими интеллигентами, опять же клевеща на них, будто они подкуплены чужеземцами"".
После издания 17 октября 1905 г. царского Манифеста, обещавшего буржуазные права и свободы, по России прокатилась мощная волна патриотических манифестаций, сопровождавшаяся черносотенными погромами. Как и во многих местах, в ряде городов Сибири в "дни свобод" произошли ожесточенные столкновения черносотенцев с мирными жителями. Нелегальные издания местных формирований ПСР попытались разобраться в причинах черного террора, проанализировать его последствия. Так, всей стране стал известен черносотенный погром, произошедший в Томске 20 - 22 октября 1905 г, жертвами которого стали более 300 чел. Об этих кровавых событиях рассказывалось е листовке Красноярской группы ПСР "К событиям в Томске (Письмо очевидца)"1 s
Выясняя причины черносотенного погрома, участники Томской группы учащейся моподежи социалистов-революционеров в своей листовке "К учащейся молодежи города Томска" (1905, поспе 23 окт.) пришли к выводу, что самодержавие в целях ограждения себя от окончательного падения "организовало повсеместно банды хулиганов, черной сотни, которые открыто избивают интеллигенцию, учащихся и рабочих. Ярким примером такого зверства являются еврейские погромы у нас в Томске. Твери, Ростове, Киеве и других городах". В воззвании утверждалось, что в результате активной пропагандистской и организационной работы членов революционных партий в некоторых городах удалось предотвратить подобные погромы1 s,
Нелегальные издания сибирских эсеров сообщали о погибших в ходе столкновений с черносотенцами. В частности, о жертве черносотенного погрома рабочем Я. Винере рассказывалось в листовках Иркутского комитета ПСР 'Граждане! В пятницу, 21 октября..." (1905, не ранее 21 окт.) и "Граждане! В воскресенье, 23 октября..."(1905,26 окт.). Другая прокламация этой же организации "Граждане! 17 октября на улицах Иркутска..." посвящалась памяти погибшего от рук черносотенцев эсера П. Н. Лагутина17.
С критикой шовинистической политики самодержавия и осуждением участников черносотенного погрома в Мари-инске, случившегося 25 ноября 1905 г, выступила местная группа ПСР своей пистовкой "Ко всем гражданам" (1905, 29 нояб.)1 е. Указанные издания гневно обличали идейных вдохновителей и организаторов погромного движения.
Следствием бе по го и черного террора явилось нарастание в период наивысшего подъема революции красного террора. В его авангарде, по мнению местных социалистов-революционеров. шла БО ПСР Сибирскими эсерами были отпечатаны издания, одобрявшие тактику индивиду-
ального политического террора и восхвалявшие БО ПСР Например, иркутские эсеры следующим образом обосновывали наличие террористического метода в арсенале ПСР: "В соответствии с широтой и жизненностью программы находится и тактика нашей партии, признающей все средства борьбы, начиная от самых мирных, вплоть до самых грозных. В ее рядах могут найти себе работу люди всех темпераментов и степеней самоотвержения" (листовка Ма 24 "К народным учителям и учительницам" (1905, нояб.))".
Самым громким террористическим актом 1905 года стало убийство 4 февраля членом БО ПСР И, П. Каляевым московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича. Откликом на данное покушение явились выпущенные в феврале 1905 г. Сибирским союзом ПСР и Иркутской группой ПСР листовки. Так, прокламация Иркутской группы ПСР "4 февраля в Москве.,(1905, в февр.) раскрыпа мотивы покушения на великого князя: "Он казнен по приговору Боевой организации партии социалистов-революционеров, казнен за то, что по его вине 6 декабря упицы Москвы обагрились кровью демонстрантов". В пользу закономерности совершения теракта приводился такой сильный аргумент, как месть: "Кровь всех жертв царского произвола и насилия призывает нас к мщению, и на насилие мы должны отвечать насилием"20.
В других изданиях объяснялось, что Сергей Александрович казнен "за преступления против народа", "разорванный бомбой пал главный виновник московской бойни, убийца тысяч петербургских рабочих, герой Ходынки, душитель России, гаситель свободы и света"2
Ряд листовок посвящайся памяти И. П. Каляева, ставшего после казни своеобразным символом эсеровского терроризма".
Характерной чертой эсеровских публикаций была романтизация образов героев - террористов. Так, авторы листовки Сибирского союза ПСР "Годовщина казни Плеве" (1905,15 июля) идеализировали теракт Созонова, приписывая ему роль катализатора массового освободительного движения: "Кто освободил нас от страшного кошмара самодержааца Плеве? Кто разорвал эту давящую сеть над свободой? Егор Созонов, ты первый своей сильной рукой рванул ее, и она пошла трещать по всей ширине". Следовательно, теракт расценивался в качестве орудия расстройства правительственной системы и средства устрашения представителей верховной власти. Однако, комментируя результативность теракта, авторы листовки вынуждены были признать, что он не достиг своей цепи, поэтому "зло продолжает царить". Тем не менее,1 прокламация всемерно пропагандировала террористическую тактику: "Товарищи, друзья народа, е ком есть отвага и вера, в ком есть горячая любовь к народу и жгучая ненависть к его тиранам, кто чувствует надвигающуюся грозу и знает, что час открытой борьбы с самодержавием близок, тот пусть с оружием встает под честные знамена революции, смело пусть идет стать в передние ряды пробудившегося народа. Да здравствует Боевая организация!"
Серия листовок, выпущенных сибирскими эсерами в течение 1905 г., повествовала об акциях красного террора, осуществленных в регионе. Например, листовка Красноярской группы ПСР "На смерть фон Дитмара" (1905, не ранее 29 сент.) подробно информировала о казни красноярского полицмейстера, произведенной местной боевой дружиной ПСР. В листовке перечислялись "мерзкие деяния" полицмейстера, среди которых значились провокации. избиения и аресты безоружных рабочих на сходках и т. п. По словам составителей прокламации, Дитмар был "слишком ярым, слишком бесцеремонным защитником самодержавного ппутократического режима и за это он наказан смертью. Так казнят палачей народа!" В развернутом виде здесь давалось обоснование террора: "Террор-это единственное в наших руках, действительное средство удалить всякого зазнавшегося мерзавца. Пусть луч-
ше будет казнен один верноподданный палач, чем по его милости будут избиваться сотни неповинных людей"23.
Иркутский комитет ПСР выпустил две листовки по поводу покушения боевиков 23 ноября 1905 г. на жизнь и.о. иркутского губернатора Мишина. В листовке "23 декабря, утроМ, во исполнение..." (1905,23 дек.), сообщавшей о теракте, звучала следующая угроза: 'Пусть же прислужники самодёржавия помнят, что их насилия не будут проходить им безвозмездно, - кровь невинных взывает к отомщению"4.
О другом террористическом акте БО ПСР против и. д. иркутского полицмейстера Драгомирова информировала листовка "26 декабря, утром, во исполнение приговора..."21.
Неизбежность применения террористической тактики в ответ на правительственные репрессивные мероприятия доказывали иркутские эсеры: "Мы, социалисты-революционеры, не хотим крови; мы стремимся к тому, чтобы иметь возможность нести идеи социализма в темные массы народа. Но, живя в полицейском государстве, поддерживающем свое господство исключительно насилием, мы по необходимости должны защищать себя силой и пользоваться в этом направлении всеми имеющимися в наших руках средствами, не исключая и террора" (листовка "Ко всем. 23 декабря по приговору..."(1905,26дек.))2в. Следовательно, сторонники ПСР считали, что малой кровью они смогут остановить еще большее кровопролитие.
Судя по текстам нелегальных публикаций сибирских эсеров, их революционная нетерпимость проявлялась в эпитетах, которыми награждались объекты красного террора: 'царские сатрапы", "высшие мерзавцы", "враги народа", "холопская деятельность", "бесстыдный приспешник самодержавия", "подлая деятельность", "вражья порода" и т. п.
Нелегальная печать местных организаций ПСР периода отступления Первой российской революции всесторонне освещала обстановку разгула правительственного террора. Ситуацию натиска белого террора эмоционально-выразительно обрисовала листовка Бюро первого делегатского съезда Сибирской железной дороги "В единении-1'-сила" (1906, окт.): "Возьмите любой номер газеты, везде вы увидите обвинительный акт царю - клятвопреступнику, который со своими сподвижниками расстреливает пулеметами возмутившихся, уже пол у обгорелых, матросов с "Очакова", сжигает целые деревни, насилует женщин, не щадит и детей". Здесь речь шла о введенной в действие в чрезвычайном порядке 87-й статье "Основных законов Российской империи". По свидетельству эсеров, исключительные военные положения, временные правила, а также разные обязательные постановления генерал-губернаторов создавали "самые неожиданные условия, при которых всякая мысль опереться на закон разбивается в прах"2 7.
В своей борьбе с освободительным движением самодержавие начало активно применять новые методы. Данное явление зафиксировали красноярские эсеры: "Конституционное правительство подарило России новый акт, долженствующий спасти ее, нашло новое, волшебное средство для исцеления ее от недуга революции. Это новое средство - военно-полевой суд. Все население отдано в жертву целому сонму больших и маленьких царьков из лиц офицерского звания, которых монарх снабдил напрокат всей полнотой своей монаршей власти". Указанный шаг оценивался эсерами как 'небывало дикий и безумно жестокий". По их мнению, цель "скорострельной юстиции" была очевидной - "запугать революционеров, эту бациллу разложения в глазах наших правитепей.... А пока -пусть гуляет казацкая нагайка, пусть отличается наш славный штык, сохраненный в армии исключительно ради надобностей внутренней войны, пусть свищут пули, горят и рушатся под ударами дома, пусть воздвигаются виселицы и льется кровь, святая кровь, вопиющая об отмщении"5®. Согласно подсчетам думцев, военно-полевые суды в те-
чение нескольких месяцев вынесли смертные приговоры 8 тыс. человек:
Ряд эсеровских изданий приводил конкретные примеры , когда по малейшему подозрению в причастности к красному террору "скорострельной юстицией" отправлялись на виселицу невинные лкэди29. Томские социалисты-революционеры также акцентировали внимание на невинных жертвах белого террора; 'Царское правительство покрыло всю Россию виселицами и расстреляло много сотен, а может быть, и тысяч людей. В Седлеце оно начало истреблять даже грудных младенцев.,." (листовка "Товарищиучителя!" (1907, ранее 20 янв,))эо.
Члены Омского комитета ПСР утверждали, что царизм не выполнил обещаний буржуазных свобод, вырванных у него напором революционной энергии, наоборот, в стране происходила эскалация белого террора (листовка "Ко всем' (1906, окт.))3'.
Чудовищную картину масштабных репрессий, производимых царскими властями, рисовала листовка Тюменской организации ПСР № 1 "К гражданам!" (1906, ранее 28 дек.): "Правительство объявило войну и в этой варварской расправе пускает в ход самые беззаконные, даже с точки зрения беззаконных российских законов, средства. Присуждаются к смертной казни несовершеннолетние, почти дети... Тюрьмы набиты битком, но их не хватает, и администрация озабочена постройкой новых, этапы за этапами следуют в отдаленные места Севера, оправданные судебными властями не освобождаются тюремным начальством или вновь подвергаются одиночному заключению по распоряжению охранных отделений. Диктаторы Прибалтийского края И Ферганской области требуют крупных ассигновок для совершения смертных казней. Все мысли правительства и все выколоченные с голодного народа средства направлены на борьбу с народом""
Переход сил контрреволюции в наступление констатировала листовка Томского комитета ПСР "К октябрьским дням" (1906, окт.): "Самодержавие победипо и дикими кровавыми оргиями отпраздновало победу. Расстреляв восставших рабочих и крестьян, обесчестив их жен и дочерей, оно вновь покорило Кавказ, Севастополь, Кронштадт; предав сожжению крамольные села, оно разослало во все концы карательные отряды. Зловещая тишина водворилась после леса виселиц и груды жертв царского безумия"'3.
В Сибирь, объявленную на военном положении, для подавления освободительного движения царизм направил карательные экспедиции Меллер-Закомельского и Реннен-кампфа. Репрессивные мероприятия, предпринятые карателями в сибирском регионе в конце 1905 - начале 1906 гг., нашли освещение в листовке Читинского комитета ПСР "Выдержка из доклада генерал-лейтенанта Меллер-Закомельского императору Николаю Второму" (1907, март)14.
Наряду с осуществлением белого террора, властями всемерно поощрялся террор черный. Участники Тюменской организации ПСР подчеркивали, что в своей борьбе с народом правительство "встретило поддержку только со стороны "Союза истинно русских людей", и вот, протянув друг другу руки, эта грязная стая хищников справляет свой кровавый пир на костях и трупах нашего народа, нашей дорогой родины" (листовка № 1 "К гражданам!" (1906, ранее 28дек.))Ч
Во время избирательной кампании во !1 Государственную думу самодержавие, усилив репрессивную политику, пыталось сформировать у населения настроения непротивления и покорности режиму. Повествуя об этом, иркутские эсеры писали, что "правительство, гордо растоптавшее молодые свободы,... думает использовать ее (т.е. Думу. - Н. К.) в своих интересах, искусственно создав черносотенный подбор депутатов. Для этого, с одной стороны, яростно преследует оно все партии, которые хоть сколько-нибудь идут против него;,. с другой стороны, усиленно поощряет оно все черносотенные партии и организации" (листовка "К гражданам" (1906, дек.)}56.
Невыносимая обстановка преследований и беззаконий, в которой происходили выборы во второй российский парламент, описывалась в воззвании омских эсеров "К товарищам рабочим" (1907, февр.). В нем сообщалось о том, что самодержавное правительство объединилось с темными реакционными силами: "Сырые, холодные тюрьмы, страшные, одиночные заключения, усиленные и чрезвычайные охраны, военное положение, ужасные по своей жестокости и кровопролитию погромы и карательные экспедиции, ссылки в отдаленные места и на каторжные работы, военно-полевые суды, расстрелы, виселицы и средневековые пытки - все, все пустило в ход наше озверевшее и опьяневшее от крови правительство и присные с ним.. ..Оно увеличивает свои ряды подонками общества -черносотенными бандами, оно не останавливается ни перед чем. чтобы созвать угодную ему Думу, оно всюду распространяет черносотенную литературу*31.
В ответ на государственные репрессивные меры активизировался красный террор как в центре, так и на местах. В нелегальной газете "Революционное слово" Иркутского комитета ПСР {N»2.1906, июль) е передовой статье "Террор и социалисты-революционеры" говорилось: "Для Партии социалистов-революционеров террор является тяжелой необходимостью, вызванной, помимо воли партии, жестокой, варварской политикой правительства". В статье перечислялись цели, которые ставили перед собой члены ПСР, используя данный метод борьбы: "Отомстить за тысячи неповинных жертв правительственного произвола, сдержать карающей рукой Боевой организации расходившихся не в меру царских палачей, расстроить организованную шайку правительственного режима и ослабить ее путем уничтожения наиболее ярких, способных и жестоких из них, наконец, поднять дух и уверенность в своих силах в борцах с деспотизмом".
В брошюре Иркутского комитета ПСР "Прошлое и настоящее" (1906, май. Перепечатка из № 1 "Бюллетеня ПСР") констатировалось, что правительство после обнародования 17 октября 1905 г. Манифеста продолжает политику репрессий. Упомянув о террористических актах, совершенных эсерами в ходе революции, авторы брошюры написали следующее о целесообразности форсирования красного террора: "Террористический метод был, есть и будет незаменимым оружием для нанесения ударов врагу и увеличения интенсивности движения, своего рода кесаревым сечением, ускоряющим и облегчающим муки родов революции"3 *.
На период деятепьности I Думы эсеровский террор приостанавливался, однако после ее разгона был возобновлен с новой силой.
Листовка Томского комитета ПСР "К октябрьским дням" (1906, окт.) оправдывала усиление революционного насилия как ответной реакции на белый террор: "Только террористические акты, совершаемые Партией социалистов-революционеров, нарушали время от времени эту зловещую тишину, давая знать, что "на Шипке не все спокойно". Бросая гордое презрение смерти, народные герои вносили страх и ужас в ряды насильников, заставляя их трепетать перед близостью мщения. Такубит генерал-лейтенант Сахаров - усмиритель саратовских крестьян. Так убиты Лу-женовский и Богданович - усмирители тамбовских крестьян. Разорван е клочья тверской губернатор Слепцов. И многие, многие другие... Революция осудила их на смерть за виселицы и расстрелы борцов за народную волю, и приговоры были приведены в исполнение самоотверженными героями-товарищами социа ли ста ми-революционерами". Авторы издания охарактеризовали присущие боевикам революционный фанатизм, типичные признаки их мировоззрения и особенности психологического облика. В качестве примера цитировались слова знаменитой террористки М. А. Спиридоновой, сказанные ею на суде: "Вы можете убить меня, но не убьете во мне горячей веры в грядущее светлое будущее народа".
Печать сибирских социалистов-революционеров стремилась закрепить в массовом сознании определенные стереотипы мировоззренческого и психологического облика эсеров-террористов. При этом ею на первый план выдвигался героический аспект деятельности боевиков. Рассказывая о судьбах известных боевиков, эсеровские авторы заостряли внимание на их положительных человеческих качествах, нередко наделяя их образы чертами мученичества, В большинстве таких публикаций красной нитью проводилась мысль о том, что террористы и их боевые выступления вызывали симпатии трудящихся. Показательными в этом плане были торжественные встречи, которые устроили сибиряки летом 1906 г. М. А. Спиридоновой и пяти другим террористкам, следовавшим по Транссибирской железнодорожной магистрали на каторгу3®.
Особенно импонировала овеянная ореолом романтики тактика индивидуального политического террора радикально настроенной молодежи, активно вливавшейся в состав террористических формирований. Видимо, данный факт объяснялся, наряду с другими причинами, эффективностью эсеровской печатной пропаганды, много сделавшей для закрепления в менталитете современников привлекательного имиджа эсеров-боевиков.
Практически в каждом издании сибирских эсеров присутствовали материалы, касавшиеся террористической тематики. В газете "Голос революции" (Изд. Красноярского комитета ПСР 1906, окт. № 1-2) было помещено "Письмо Гершуни (Всем близким друзьям)" из Шлиссельбургской крепости, а также некролог 3. В. Коноплянниковой, казненной в ночь на 29 августа 1906 г. в Шлиссельбургской крепости за осуществление приговора БО ПСР над московским усмирителем генералом Мином, В некрологе говорилось: "Коноппянникоэа первая, после Софьи Перовской, женщина, которую правительство не устыдилось взвести на эшафот".
В № ЗТолоса революции* (1906, нояб.) был напечатан некролог члену летучего 60 Сибирского союза ПСР Н, В. Коршуну, казненному 31 октября 1906 г, в Иркутске по приговору военно-полевого суда за окончившееся неудачей покушение на генерала - карателя Ренненкампфа.
О казни боевиками акмолинского генерал-губернатора Литвинова, руководившего в 1905 г карательной экспедицией е Ставропольской губернии, сообщала листовка Томского комитета ПСР "Граждане!-(1906,15 дек.). Она отмечала, что боевики своим выступлением против Литвинова выполнили приговор, затаенный "в глубине сердца каждого честного гражданина'40.
Листовка Читинского комитета ПСР "По поводу казни двух правительственных пиц" (1907, янв.) информировала об убийстве эсером С. Ильинским члена Государственного совета графа А. П. Игнатьева и убийстве неизвестным молодым человеком (им оказался боевик Е. П. Кудрявцев) петербургского градоначальника фон-дер Лауни-ца. Авторы прокламации представили подробный анапиз деятельности этих двух видных слуг царя. По их словам, граф Игнатьев (бывший Иркутский и Киевский генерал-губернатор) являлся одним из самых деятельных и горячих защитников абсолютизма и крупного землевладения. Фон-дер Лауниц на посту петербургского градоначальника стал незаменимым исполнителем всех реакционных мероприятий правительства и послушным орудием камарильи, заседавшей в "Звездной палате". В листовке утверждалось: 'Террор смелым, твердым шагом идет навстречу врагу, встречая полное сочувствие и поддержку в самых широких слоях народа. ...И не далек тот день, когда все подпорки и подставки ненавистного трона, одна за другой, будут еыреаны самоотверженной рукой наших братьев-товарищей"41
Осуществленный правительством 3 июня 1907 г. государственный переворот - разгон II Думы - означал поражение революции. Послереволюционная эпоха ознаменовалась еще большим размахом белого террора Во многих
эсеровских изданиях, увидевших свет после досрочного роспуска российского парламента, звучали призывы шире разворачивать красный террор. Так, прокламация Иркутского комитета ПСР "К гражданам" (1907,9 июня) призывала: "II Государственная дума по воле монарха-покровителя реакции и черной сотни - и помимо воли всего народа, разогнана. ...Настал момент положить конец власти сатрапов-палачей'"1 г.
Листовка Томского комитета ПСР "К роспуску Думы" (1907, после 3 июня) пропагандировала тактику массированного красного террора в изменившейся общественно-политической ситуации: "Каждый удар правительственного кулака встречает достойный ответ от нашей партии. Бич возмездия в наших руках хлещет тех, кого никакой другой скорпионне достанет. ... И не кровожадность, не добрая воля заставила нас взяться за бомбы и браунинги ...Слово, в острый революционный момент, плохое оружие против пулеметов...Силе нужно противопоставить силу"43.
Однако, несмотря на проведенную активную агитационную работу, члены ПСР не смогли поднять народ на вооруженное восстание ни в сибирском регионе, ни в стране в целом. Отсутствие необходимых объективных условий предопределило поражение их разрозненных выступлений.
Согласно новому избирательному закону, большинство депутатских мест в российском парламенте заняли представители господствующих классов и черносотенных партий. Ill Дума-оказывала царскому правительству содействие в борьбе с освободительным движением. Оценивая политическую линию правительства П. А. Столыпина,. новониколаевские эсеры цитировали его фразу о том, что "не раздачей земли и не подачками, а силою нужно успокоить волнующийся народ". Таким образом, премьер признавал приоритетными в своей деятельности не реформистские шаги, а репрессивные акции (листовка Новониколаевской группы ПСР "О Думе. Ко всем трудящимся" (1907,23 нояб.))44.
В печати сибирских эсеров отмечалось, что депутаты III Думы встретили бурными аплодисментами заверения Столыпина в том, что "по пути искоренения преступных выступлений шло оно (правительство. -Н, К.) до настоящего времени - этим путем пойдет оно и впредь"14.
Местные эсеры пришли к заключению, что Дума третьего созыва намерена активно поддерживать реакционную внутреннюю политику царизма, утверждать "законные виселицы, законные расстрелы, законные карательные отряды" (листовка Новоникопаевской группы ПСР "О том, какую Думу царь созвал и чем она занимается?" (1907,2 дек.))46.
Барнаульские эсеры охарактеризовали настроения тотального страха и апатии, охватившие демократические слои общества поспе поражения революции: "В России после грозного революционного 1905 г. кровавая реакция снова сковала народ, и самодержавное наше правительство с Николаем II во главе победоносно и беспрепятственно хозяйничает и распоряжается в стране: ежедневно вешает десятки людей, сотнями ссылает, и все кругом подавлено,. запугано и молчит" (листовка (Ms 1 "К гражданам гор. Барнаула" (1908, авг.))-".
Сибиряки являлись свидетелями того беспредела, который творился в местах лишения свободы. Подобного рода факты, благодаря нелегальным изданиям эсеров, становились достоянием гласности. Так, в листовке Тюменской организации ПСР "Тобольские зверства" (1908,19 янв.) приводился текст письма попитического заключенного каторжной тюрьмы в Тобольске. В нем рассказывалось о том, что там политзаключенные содержались в сырых холодных камерах в ручных и ножных кандалах, описывались издевательства тюремных надзирателей над узниками, в результате которых несколько арестантов было убито и ранено, а остальные подверглись экзекуциям. В листовке звучала следующая угроза: "Только дело! Tondко отмщение зверю - палачу начальнику каторжной тюрьмы
может дать удовлетворение.... Начальник каторжной тюрьмы № 1 Могилев сам подписал себе смертный приговор. Да будут же сочтены дни его!" В ней также доказывалась целесообразность вооруженной борьбы с царизмом: "Пусть образы борцов, истерзанных, замученных руками неистовствующих палачей отучат вас, граждане, надеяться на возможность мирной борьбы с упивающимся кровью народа правительством"4 f
Дебаты на тему правомерности и эффективности использования насильственных методов борьбы в условиях реакции, происходивших в рядах революционного подполья. нашли отражение и в нелегальной печати местных формирований ПСР. В частности, злободневной в то время пробпеме терроризма посвящапась листовка Новониколаевской группы ПСР "Ответ на думскую резолюцию о терроре" (1906, февр.). В ней речь шла о принятой III Государственной думой 8 февраля 1908 г. резолюции, осуждавшей красный террор. Авторы прокламации считали, в целом, положительным отношение к красному террору трудящихся, т. е. "тех, кто лишен избирательного права, и кто составляет большинство страны". По словам составителей листовки, тактика ПСР "будет прежняя до тех пор, пока противная сторона не сложит меч и не уступит народу такой части своей власти, когда ему будет дана возможность участвовать в законодательстве страны, и когда он сможет сам заняться устройством своего быта. Не мы первые подняли меч. не мы первые должны его и положить". В прокламации приводились самые яркие акции белого и черного террора: кровавая бойня 9 января 1905 г., карательные экспедиции с пулеметами против безоружных крестьян и рабочих, черносотенные погромы, сопровождавшиеся избиениями мирных граждан, убийства видных кадетов Иоллоса и Герценштейна и т. д, "Это сделали те, кто выносит порицающую террор резолюцию; те. кто во главе своего "Союза" имеет Николая Романова, носящего знак сего "Союза". ... Неужели в то время, когда правительство направило на мирных граждан свои волчьи зубы... мы должны сложить оружие по желанию "Союза русского народа" и предоставить полную свободу напиться кровью народной разным Максимовским, Литвиновым, Минам, Блокам и т, д.... Нет!!! Кровь невинно пострадавших воплет о мщении, а наша совесть требует от нас избавить человечество от этих разнузданных тиранов и мучителей, Мы не можем и не должны быть простыми зрителями кровавой расправы с нашими братьями по страданию и товарищами по делу", - говорилось в листовке. Авторы издания также заверяли: "Мстили мы тиранам народным ранее, будем мстить и впредь. Мы знаем, что за нами масса угнетенных, она не осуждала нас и не осудит". В листовке утверждалось, что ответом на думскую резолюцию будет не прекращение революционного террора, а его развитие, вплоть до уничтожения "корня самодержавия". Обращаясь к думцам, члены ПСР указывали, что не буквами им надо протестовать против красного террора, а дать народу хлеб и волю, и тогда террор исчезнет1
Значительным актом белого террора, потрясшим всю Российскую империю, стал Ленский расстрел 4 апреля 1912 г К годовщине суровой расправы царских властей над рабочими Ленских приисков группа социалистов-революционеров г. Томска отпечатала воззвание "Товарищи - рабочие!" (1913,апр,). В нем содержалось описание этого трагического события; "4-го апреля 1912 года жандарм Тре-щенков, без всякого основания, расстрелял около 300 человек рабочих за то. что они осмелились требовать человеческого с ними обращения, за то, что они отказались есть конское мясо. Ревизия сенатора Манухина установила попную правоту и основательность рабочих требований и незаконность жестокой расправы над беззащитными рабочими". В издании подчеркивалось, что еиновники кровавой трагедии не предстали перед судом50.
"Достижения" авторитарного режима в деле успокоения страны оценивались группой социалистов-революци-
онеров г. Томска так: "Ныне благополучно плавающий в народной крови, царь Николай Второй успел в свое царствование расстрелять и перевешать 4 тыс, 634 чел. (4634 чел.}, не считая жертв карательных экспедиций и погромов" (листовка "К 300-летию дома Романовых" (1913, ра-нее21 февр,))51.
Что касается красного террора, то в период реакции он постепенно отошел на второй план, а вскоре совсем сошел со сцены. Причинами указанного процесса стали не только масштабные государственные репрессии, вследствие которых прекратилось революционное массовое движение, но и тот фактор, что террористический метод дискредитировал себя в глазах общественности разоблачением в про-вокаторстве руководителя БО ПСР Е. Ф. Азефа,
Поскольку правительственные преследования и гонения продолжались, поэтому ряд изданий, выпущенных местными эсерами в течение 1907 - 1916 гг., по-прежнему восторженно приветствован единичные акты красного террора. Например, листовка Тобольской группы ПСР "20 апреля 1909 года убит в г. Тобольске..." (1909, после 20 апр.) сообщала об убийстве членом Уральского областного летучего БО ПСР смотрителя Тобольской каторжной тюрьмы Могилева "за его возмутительные истязания и издевательства над нашими братьями и товарищами, томящимися в каторге"5 г.
Месть как причина покушения боевика Б. Лагунова на начальника Зеренгуйской каторжной тюрьмы Высоцкого фигурировала и в листовке Сибирского летучего БО ПСР "Отголоском на кошмарную драму. .,"(1911, между 18авг. -19 сент.). По мнению авторов указанного издания, "случайная неудача нашего члена нас не остановит от начатой борьбы против самодержавия, против всех тех. кто угнетает трудящийся народ, издевается и топчет человеческую личность. Эта неудача нас только больше заставит направить все свои боевые силы на продолжение такого рода борьбы '".В целом, предпринятые сторонниками ПСР как в сибирском регионе, так и в европейской России, попытки продолжить систематическую террористическую работу не увенчались успехом.
Таким образом, судя по содержанию проанализированной нами нелегальной литературы сибирских эсеров, решающим фактором, обусловившим феномен терроризма е России начала XX века, являлась невозможность устранить мирным путем чрезвычайно острые классовые и социальные противоречия. Отметим и то обстоятельство, что экстремистские методы разрешения социально-политических проблем, которые активно использовали противоборствующие стороны, наглядно свидетельствовали об уровне их политической культуры. Сибирские эсеры рассматривали каждый из видов террора не изолированно, а стремились показать и объяснить их взаимообусловленность и взаимосвязь. Согласно их интерпретациям, белый террор выполнял функции управления и устрашения социума. Самодержавие обладало многовековым опытом терроризма, опиралось на огромную отлаженную государственную машину для осуществления репрессивной политики. Черный террор служил допопнением к террору белому. Хотя, в отличие от государственного терроризма, он не был столь организован и целенаправлен. Нелегальная печать местных эсеров констатировала как неравенство общественных сил, прибегавших к насильственным средствам борьбы, так и несоизмеримость масштабов и последствий их террористической деятельности. Несомненно. что по размаху и количеству жертв белый и черный террор намного опережал красный террор.
Экстремизм властей и консервативных сил должен был получить достойный отпор. Данную ситуацию чутко уловили эсеры, провозгласившие себя мстителями и борцами против гнетущих народ порядков. Как свидетельствовала нелегальная печать сибирских формирований ПСР эсеровский террор постоянно эволюционировал, выполняя, в зависимости от конкретных общественно-полити-
чес них условий, то функции дестабилизации государственной системы и устрашения ее представителей, то функцию мести и т.д. Особо эсеровской печатью подчеркивалось сочувственное отношение демократических слоев общества к красному терроризму.
ЛИТЕРАТУРА
1. Халилов В.Ф. Власть. Кратологический словарь. М., 1997, С. 366.
2. В ходе первой российской революции 1905- 1907 гг. сибирские эсеры совершили 21 террористический акт, во второй половине 1907-1911 гг. - 7. См.: Афанасьев А, Л. Деятельность эсеров в Восточной Сибири в период революции 1905-1907 гг. // Классы и партии в Сибири накануне и в период Великой Октябрьской социалистической революции. Томск, 1970. С. 190; Ноздрин Г. А. Деятельность организаций мелкобуржуазных партий в сибирской деревне в 1907- 1914 гг. //Революционное и общественное движение в Сибири в конце XIX - начале XX вв. Новосибирск, 1986. С. 144; Курусканова Н. П. Эсеровские организации в Западной Сибири в период первой российской революции (1905 - 1907 гг.): Автореф. дис. ...канд. ист. наук. Омск, 1995. С. 20
3. См.: Леонов М. И. Партия социалистов-революционеров в 1905 - 1907 гг. М., 1997. С. 128; Городницкий Р. А. Боевая организация партии социалистов-революционеров в 1901-1911 гг. М., 1998. С, 41-44.
4. ГАРФ. Ф. 1741. Оп, 1. Д. 32395, Л. 1.
5. Автором данной листовки являлся известный народник, впоследствии член ЦК ПСР С. П. Швецов. См.: Швецов С. П. Культурное значение политической ссылки в Западной Сибири II Каторга и ссылка. 1928. № 11 (48). С. 103; ГАРФ. Ф. 1741. Оп. 1. Д. 12477. Л. 1-2.
6. Рабочее движение в Сибири: историография, источники, хроника, статистика: В 3 т. Т. 1. XVII в. - 1904 г. Томск, 1988. С. 301; ГОПБ. ФАХ. ЦП. 18-143.
7. Текст листовки опубликован в кн.: Курусканова Н. П. Нелегальная печать сибирских эсеров в период борьбы с самодержавием (1901 - февраль 1917 гг.). Омск, 2000. С. 66-67.
8. РГИА. Ф. 1405. Оп. 530, Д. 148. Л. 34-34Об.
9. ГАИО. Ф. 25. Оп. 28. Д. 30. Л. 73-74 об.
10. Текст листовки опубликован в кн.: Курусканова Н. П. Нелегальная печать... С. 63-65.
11. Текстлистовкиопубликованвкн.: Курусканова Н. П. Нелегальная печать... С. 44.
12. ГОПБ. ФАХ. ЦЛ. 18-83.
13. Рабочее движение в Сибири... Т. 2, 1905 г. - июнь 1907 г Томск, 1990. С. 111.
14. ГОПБ. ФАХ, ЦЛ 18-143,
15. ГОПБ. ФАХ. ЦП 18-03.
16. Текст листовки опубликован в кн.: Курусканова Н. П. Нелегальная печать... С. 68.
17. РабсмеедвижениевСибири...Т.2. С. 164-165.
18. Каминский А. А. Из истории Мариинской группы партии социалистов-революционеров в период Первой русской революции (1905-1907 гг.) // Из истории социально-экономической и политической жизни Сибири. Томск, 1960. С. 27-28.
19. ГОПБ, ФАХ. ЦЛ 10-69. Листовки Иркутской группы эсеров N9 3 "Кровью покрылась русская земля..." (1905, 10 февр.)(ГОПБ. ФАХ. ЦЛ 18-69), Красноярской группы ПСР "О терроре" (1905, сент.) (ГАКК. Ф. 792. Оп. 1. Д. 31. Л. 76, 84) и др. пропагандирован и террористическую тактику.
20. ГАРФ. Ф. 1741. Оп. 1.Д. 5764. Л. 1.
21. Листовка Сибирского союза ПСР "Граждане! В пятницу, 4 февраля 1905 года..." (1905, не ранее 5 февраля) (ГАРФ. Ф. 1741. Оп, 1. Д. 12483. Л. 1).
22. Листовки Иркутской группы ПСР N8 5 "Смерть И. Каляева" (1905, конец мая) (ГАРФ. Ф. 1741. Оп. 1.Д, 12203. Л. 1), Красноярской группы ПСР "Письмо Каляева к товарищам" (1905, после 10 мая) (ГАКК. Ф. 792. Оп. 1. Д. 31. Л. 87 об.)идр,
23. Текст листовки опубликован в кн.: Общественно-политическое движение на территории Омской области (1905-1907 гг.). Документы. Материалы. Хроника. Омск, 1996. С, 19-20.
24. ГАИО. Ф. 600, Оп. 1. Д. 181. Л. 10 б, конверт, апож. № 5.
25. ГАИО. Ф. 600. Оп. 1. Д. 181. Л. 10 б, конверт, влаж. № 3.
26. Текст листовки опубликован в кн.: Курусканова Н. П. Нелегальная печать... С. 70.
27. ГАРФ. Ф. 1741. Оп. 1, Д. 11551. Л. 1-1 об.
28. Текущий момент II Голос революции. Изд. Красноярского комитета ПСР 1906, окт. № 1-2.
29. См. подробнее: Курусканова Н. П. Нелегальная эсеровская печать Сибири о внутренней политике правительства П. А. Столыпина (1906-1907 гг.)// П. А. Столыпин и исторический опыт реформ в России. Омск, 1997. С. 172.
30. ГОПБ. ФАХ. ЦЛ 8-160.
31. ГАОО. Ф. 10. Оп. 1. Д. 329. Л 110.
32. ТФ ГАТюмО. Ф. 152. Оп. 21. Д. 263, Л. 27,
33. Текст листовки опубликован в кн.: Курусканова Н. П. Нелегальная печать... С. 76 - 78.
34. ГОПБ. ФАХ. ЦЛ18-193.
35. ТФ ГАТюмО, Ф. 152. Оп. 21. Д. 263. Л. 27.
36. ГАРФ. Ф. ДП, ОО. 1907. Д. 9. Ч. 17. Л. 7. 37 РГИА. Ф, 273 Оп. 12, Д. 584. Л. 188.
38. Б-ка ГАИО, фонд копл. листовок, N9 207. Л. 1-3.
39. См. подробнее; Курусканова Н. П. "Мы вернемся в свободную Россию". Материалы о встречах сибиряков с группой политссыльных во гпаве с М. А. Спиридоновой. 1906 г. II Исторический архив, 2001. №2. С. 211-217,
40. Текстлистовкиопубликованвкн.: Общественно-политическое движение,,. С. 124-126.
41. Ерофеев Н. Кудрявцев Е. П. II Политические партии России. Конец XIX - первая треть XX века. Энциклопедия. М., 1996. С. 288; ГОПБ. ФАХ. ЦЛ 18-193.
42. ГАРФ. Ф. 1741. Оп. 1 Д. 10377. Л. 1.
43. ГОПБ. ФАХ. ЦЛ 18-160.
44. Текст листовки опубликован в кн.: Курусканова Н. П. Нелегальная печать... С. 66-87.
45. Что сделала третья Государственная дума за 5 месяцев II Голос труда. Изд. Томского губ. комитета ПСР 1908, 18 мая. N9 3.
46. Текст листовки опубликован в кн.: Курусканова Н. П. Нелегальная печать... С. 87-89.
47. Текст листовки опубликован в кн.; Курусканова Н, П. Нелегальная печать... С. 94.
48. ГАРФ, Ф. 1741.0л. 1. Д. 14960. Л. 1.
49. Текст листовки опубликован в кн.: Курусканова Н. П. Нелегальная печать... С. 69-91.
50. Текст листовки опубликован в кн.: Курусканова Н. П, Нелегальная печать... С. 97.
51. Текст листовки опубликован в кн.: Курусканова Н. П. Нелегальная печать... С. 96-97.
52. ПЭПБ, ФАХ. ЦЛ 18-159.
53. Текст листовки опубликован в кн.: Курусканова Н. П. Нелегальная печать... С, 95.
КУРУСКАНОВА Наталия Петровна, кандидат истор. наук, докторант кафедры отечественной истории.
