CC BY
71
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2008. № 1
СЛОВО АСПИРАНТАМ И СОИСКАТЕЛЯМ
А.Б. Томов
ФЕНОМЕН ТЕРРОРИЗМА: К ВОПРОСУ О ФОРМАХ И ИДЕЙНОЙ СУЩНОСТИ
Злободневность и острейшая необходимость решения проблемы терроризма в современном мире очевидны. Сегодня терроризм является фактором глобального масштаба и в борьбе с ним заинтересованы все страны и континенты. В связи с этим не менее очевидна потребность в теоретическом осмыслении данного феномена, угрожающего в той или иной степени жизни почти каждого из ныне живущих членов человеческого общества. Необходимы знания причин, порождающих подобное явление, понимание его сущности и методов; представление о наиболее эффективных способах противодействия и борьбы с террористической деятельностью во всех ее видах.
Терроризм как сложное и разнородное социальное явление имеет самые разнообразные формы проявления. Он выступает продуктом деконструктивной реализации в общественной жизни целого ряда факторов: социально-экономических условий, особенностей политической культуры, психологии, религии, традиций, этнических и национальных отношений, демографии и еще многих и многих "составляющих, которые могут носить как явный (легко поддающийся фиксации, анализу и возможному устранению), так и латентный (трудно обнаруживаемый и анализируемый) характер"1. Поэтому уяснение сущности терроризма, нахождение его "матрицы", имеющей постоянный набор структурообразующих элементов (неизменных несмотря на многоликость этого феномена и многообразие порождающих его причин), представляется на сегодняшний день одной из наиболее острых, актуальных и требующих своего скорейшего разрешения проблем социально-политического знания.
Термин "терроризм" является относительно новым. Поэтому в многочисленных работах, посвященных феномену терроризма, нет исчерпывающего и содержательного определения последнего, удовлетворяющего ученых и публицистов, занимающихся его изучением. Как подчеркивается в исследовательской литературе, «единого определения сущности "террора" пока нет. Его еще предстоит ввести»2.
1 Требин М.П. Терроризм в XXI веке. Минск, 2003. С. 22.
2 Одесский М., Фельдман Д. Поэтика террора и новая административная мен-тальность: Очерки истории формирования. VI.. 1997. С. 8.
Многообразие трактовок терроризма и случаев его употребления фиксирует, например, О.В. Будницкий, отмечая, что «в литературе термины "террор" и "терроризм" используются для определения явлений разного порядка, но схожих друг с другом в одном — применении насилия по отношению к отдельным личностям, общественным группам и даже классам. Историки пишут об "опричном" терроре, терроре "якобинском", "красном" и "белом" терроре эпохи Гражданской войны и т.д.; современные публицисты — об уголовном терроре; к терроризму относят угоны самолетов и захват заложников и т.п.»3. Иногда дистинкцию (различение) проводят по характеру действий: если террор — это открытые, демонстративные действия, то терроризм — конспиративные, нелегальные4. Будницкий более тонко подходит к рассмотрению различия между данными понятиями. Он считает, что терроризм — это преступление, а террор — способ действия любого субъекта (государства, организации, физического лица) с использованием силы, угрозы, возбуждения страха и т.д.5 При этом в современных исследованиях понятие "террор" зачастую трактуется излишне широко и расплывчато. Так, В.П. Емельянов, полагая возможным сравнивать понятие "террор" с такими понятиями, как "агрессия", "геноцид", видит в нем одну из форм массового насилия, применяемого субъектами власти, и в связи с этим наряду с прочими рассматривает "судебный террор", "административный террор" и т.п.6
Другими словами, под терроризмом понимают столь обширный перечень явлений исторического, политического и социального порядка, что попытки свести их к одному общему теоретическому знаменателю если не невозможно, то по меньшей мере чрезвычайно затруднительно.
Однако прежде чем рассматривать проблемы содержания и сущности терроризма, для начала, по всей видимости, следует остановиться на вопросах этимологической и исторической "жизни" термина "терроризм".
Слово "террор" имеет латинское происхождение и в переводе означает "страх", "ужас". В привычном для современного человека понимании (как страх, вызванный жестокими насильственными действиями) термины "терроризм" и "террорист" стали употребляться
3 Будницкий О.В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX — начало XX в.). VI.. 2000. С. 5.
См.: Замковой В., Ильчиков М. Терроризм — глобальная проблема современности. VI.. 1996. С. 9; Терроризм: психологические корни и правовые оценки. Круглый стол // Государство и право. 1995. N° 4. С. 21; и др.
3 См.: Будницкий О.В. История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях. Ростов н/Д, 1996. С. 13.
6 См.: Емельянов B.IJ. Терроризм и преступления террористической направленности. Харьков, 1997. С. 30—33; Федянин В.Ю. Проблемы выработки универсального понятия терроризма // Московский журнал международного права. 1998. № 1. С. 15-18.
сравнительно недавно — со времен Великой французской буржуазной революции, а точнее, с 1791 —1793 гг., когда якобинцы называли себя сторонниками террора в позитивном оценочном контексте. Члены Комитета общественного спасения во главе с Робеспьером, объявив "Que la terreur soit a l'orde du jour!" ("Да будет террор в порядке дня!"), полагали необходимым и оправданным применение широкомасштабного государственного насилия и репрессий по отношению к противникам или попросту нелояльно относящимся к новой власти гражданам в целях защиты достижений революции. Понятно, что после 9 термидора слово "терроризм" приобрело негативный смысл и стало синонимом слова "преступление".
В первой трети XIX столетия понятие "терроризм" прочно укрепилось в научной лексике большинства европейских стран, в том числе и России. В Толковом словаре живого великорусского языка В.И. Даля мы находим следующее определение: "Террор (лат.) — устращивание, устрашенье смертными казнями, убийствами и всеми ужасами неистовства"7. Надо заметить, что в данном и подобном ему истолковании террора как бы само собой подразумевался эффект устрашающего воздействия террористических действий со стороны государства, т.е. террор понимался как явление, в той или иной степени имеющее под собой политическую основу, служащее целям государственной политики.
Новый содержательный смысл понятия "террор" и "террористы" стали приобретать в конце XIX — начале XX в., когда в литературе можно обнаружить попытки теоретического осмысления революционного террора в России в конце 70-х — начале 80-х годов. И если в первом издании Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона присутствуют статьи о якобинском и роялистском терроре во Франции, т.е. о терроре государственном, направленном на уничтожение оппозиционных и противостоящих официальной власти политических сил в обществе, то в дополнительных томах издания в 1907 г. речь уже идет о терроре, осуществляемом как раз этими самыми оппозиционными силами по отношению к государству8. В статье В.В. Водовозо-ва "Террор в России" исследуемый феномен толкуется как система борьбы "против правительства, состоявшей в организации убийства
7 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. VI.. 1993. Т. 4. С. 432.
8 Заметим, что во избежание терминологической путаницы и исходя из критерия государства как субъекта или объекта террористического действия в литературе разделяют понятие "террор" (насилие, применяемое государством; насилие со стороны слабого) и "терроризм" (насилие со стороны оппозиции, со стороны слабого) (см.: Будницкий О.В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX — начало XX в.). С. 10; Бернгард А. Стратегия терроризма. Варшава, 1978. С. 23).
отдельных высокопоставленных лиц, а также шпионов и в вооруженной защите против обысков и арестов"9.
Именно в последнем случае определения терроризма (с тем или иным набором выделяемых аспектов, с теми или иными оттенками) понятие "террор" получило наибольшее распространение. Иными словами, террор стал трактоваться "инструментально" как средство политической борьбы, как метод физического насилия по отношению к политическому противнику вплоть до его уничтожения (как это, в частности преподносит Толковый словарь русского языка10).
Подобное понимание характерно для исследований как до 11 сентября 2001 г., так и после этой трагической даты. Так, в одной из научных работ 90-х годов терроризм трактуется как "акты насилия, совершаемые отдельными лицами, организациями или правительственными органами, направленные на устранение нежелательных государственных и политических деятелей и дестабилизацию государственного правопорядка в целях достижения определенных политических результатов"11. Что касается исследований начала XXI в., то здесь мы также можем говорить о преобладании суженного толкования терроризма, под которым, к примеру, понимается "социально-политическое явление, которое основано на использовании политического насилия в виде террористического акта с целью создания атмосферы страха и безысходности в обществе во имя достижения политических целей субъектов террористической деятельности"12.
В данном случае необходимо заметить, что отечественные исследователи следуют в своих размышлениях в русле западноевропейской политологической традиции осмысления феномена терроризма, суть которой кратко выражена в формуле директора Лондонского института по изучению конфликтов Б. Крозье: "Терроризм есть мотивированное насилие с политическими целями"13.
На наш взгляд, терроризм имеет не только и не столько политические цели. Более того, именно излишняя "политизированность" оценок и трактовок терроризма является одним из главных факторов, затрудняющих выработку объективного подхода к его определению14. Важно учитывать, что в основе террористической деятельности лежат вполне поддающиеся четкому выявлению социальные цели, которые при этом имеют идейную и теоретическую основы. В этом смысле
9 Водовозов В.В. Террор в России // Энциклопедический словарь. Изд. Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Доп. том II. СПб., 1907. С. 753.
10 Толковый словарь русского языка / Под ред. С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой. VI.. 1992. С. 824.
11 Маджорян J1.A. Терроризм: правда и вымысел. VI.. 1996. С. 56.
12 Требин М.П. Указ. соч. С. 22.
13 Цит. по: Кожушко Е.П. Современный терроризм: анализ основных направлений. Минск, 2000. С. 11.
14 См.: Овчинникова Г.В. Терроризм. СПб., 1998. С. 7.
7 ВМУ, политические науки, № 1
97
более широким и в то же время адекватным представляется дефиниция терроризма, приведенная в книге В.Е. Петрищева: терроризм — это "систематическое, социально и политически мотивированное, идеологически обоснованное использование насилия либо угроз применения такового, посредством которого через устрашение физических лиц осуществляется управление их поведением в выгодном для террористов направлении и достигаются преследуемые террористами цели"15.
Исходя из этого можно заключить, что для осуществления террористической деятельности наличие идеологии, оправдывающей террористические акты и придающей им смысл в соответствии с сформулированными террористами целями, является непременным и обязательным условием. С этой точки зрения в составе террористического действия необходимо различать несколько элементов:
— субъекты террористических действий (отдельные индивиды, террористические организации, государственные органы);
— объекты, к которым применяется террористическое насилие (жертвы, не представляющие прямой угрозы террористам и их целям, а также материальные ценности);
— объекты, на которые оказывается давление с применением средств террора (правительственные или государственные органы, политические организации или деятели, а также отдельные индивиды или группы, через которых (опосредованно) террористы воздействуют на властные структуры, создавая у всех ощущение опасности);
— непосредственные террористические действия (угрозы, условия, акты насилия, захват, разрушение или уничтожение объектов и т.п.);
— социальные и/или политические цели16;
— идейное (философское, религиозное, идеологическое) обоснование целей и средств террористической деятельности.
Помимо названных элементов террористического акта следует также отметить активно наступательный характер терроризма, подразумевающий демонстрацию постоянной готовности совершить или повторить акт насилия. Такую готовность действовать и стремление к "громкому делу", к публичности во многом обусловливает наличие воспринимающей массовой аудитории. Эту черту терроризма отметил еще в 1934 г. американский исследователь Дж. Хардман в Энциклопедии социальных наук: "Терроризм как метод всегда характеризуется не только тем фактом, что он стремится вывести из равновесия законное правительство или нацию, но также продемонстрировать массам, что законная (традиционная) власть больше не находится в безопасности... Публичность террористического акта является
13 Петрищев В.Е. Заметки о терроризме. VI.. 2001. С. 11.
16 См.: Василенко В.И. Терроризм как социально-политический феномен. VI.. 2002. С. 9.
кардинальным моментом в стратегии терроризма". Следовательно, утверждает зарубежный ученый, "логика террористической деятельности не может быть вполне понятна без адекватной оценки показательной природы террористического акта"17. Таким образом, публичный характер — одна из главных характерных черт феномена терроризма. Последний, помимо всего прочего, всегда направлен на театрализацию, внешний эффект, сценичность, образность, драматизацию, усиливающие эмоциональное и психическое воздействие на людей, ввергнутых в пучины все возрастающего страха, постоянного опасения, ощущения ужаса, массовой истерии и т.п.
Для адекватного понимания терроризма, выявления его отличительных черт и особенностей несомненный интерес представляют существующие в научной литературе классификации террористических действий. Зарубежные и отечественные философы, политологи, историки, психологи, юристы систематизируют и классифицируют терроризм по разным основаниям, что отражает исключительную сложность, многомерность и многообразие форм проявления этого феномена. Как правило, основой типологии выступают форма террористической деятельности, объект ее направленности и мотивация. Примером подобной смешанной классификации может служить точка зрения В.В. Лунеева, согласно которой существует:
— терроризм по политическим мотивам;
— уголовный терроризм;
— националистический терроризм;
— воздушный терроризм;
— международный терроризм18.
В классификации, предложенной Н.И. Мелентьевой, помимо государственного террора (существующего в период ведения военных действий), различаются:
— идеологический;
— этнический;
— религиозный;
— криминальный;
— индивидуальный19.
В данном случае мы также видим отсутствие единства основания деления, в вышеприведенной типологии часть видов определена с точки зрения целей, а часть — с точки зрения субъекта терроризма (например, индивидуальный терроризм).
Порой дело доходит до явного исследовательского бессилия — в ряде работ можно обнаружить полный отказ от научных критериев
17 Цит. по: Будницкий О.В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология. С. 9—10.
18 Терроризм: психологические корни и правовые оценки. С. 26—27.
19 См.: Мелентьева Н.И. Размышления о терроре // Элементы. Евразийское обозрение. 1997. № 7. С. 17-19.
типологизации терроризма и взятие на вооружение метода простого перечисления проявлений террора. Например, в исследовании Ю.М. Антоняна представлены следующие виды терроризма:
— международный;
— политический;
— государственный;
— религиозный;
— корыстный;
— криминальный;
— национальный;
— военный;
— идеалистический;
— партизанский20.
Немецкие исследователи И. Фэтчер, X. Мюмклер, X. Людвиг выделили следующие типы изучаемого феномена:
— терроризм угнетенных этнических меньшинств;
— терроризм освободительных движений;
— терроризм индивидов и групп по политическим мотивам с целью изменения политического строя21.
Более широкий контекст рассмотрения проблем терроризма предлагает Г. Дэникер, подразделяя его на:
— внутренний (действия граждан против своего государства на своей территории);
— транснациональный (действия граждан одного государства против своих соотечественников на территории другого государства);
— международный (действия международных, межнациональных групп террористов против другого государства или государств)22.
Более гибкий и продуманный подход продемонстрирован Ю.И. Авдеевым, который, отказавшись от попыток выработать одну общую классификацию, рассматривал феномен терроризма, во-первых, как идеологическое явление (и здесь применялась типология "идеологический (правый и левый), националистический, религиозный, уголовный"), во-вторых, как насилие, имеющее разные векторы направленности (в данном случае речь шла о государственном, международном и внутреннем терроре). При этом внутренний терроризм здесь характеризовался как внутригосударственная деятельность экстремистски ориентированных политических сил, организаций и отдельных личностей по отношению к власти, а также как деятель-
20 См.: Антонян Ю.М. Терроризм. Криминологическое и уголовно-правовое исследование. VI.. 1998. С. 33—42.
21 См.: Горбунов Ю.С. К вопросу о классификации терроризма // Московский журнал международного права. 1993. № 1. С. 56—57.
22 См.: Дэникер Г. Стратегия антитеррора. Новые пути борьбы с терроризмом // Терроризм в современном капиталистическом обществе. VI.. 1982. Вып. 2. С. 76—80.
ность противоборствующих и не находящихся у власти политических организаций, использующих террористические силы23.
Акцент на классификации, предполагающей разделение террористической деятельности на внешнюю и внутригосударственную, на наш взгляд, вполне оправдан, поскольку каждый из этих видов может рассматриваться с точки зрения поставленных целей и выявления причин, по которым используются террористические методы деятельности. Поэтому внутренний и внешний терроризм имеет в своей основе признак идеологического обоснования. При таком подходе внутригосударственный терроризм может представать в двух формах — как политический, т.е. направленный на подавление оппозиции, устрашение населения с целью укрепления власти, и как "оппозиционный", т.е. ориентированный на применение террористических форм борьбы с существующей государственной властью24.
На наш взгляд, несомненный интерес представляет классификация терроризма по идеологическим основаниям, предложенная В.В. Витюком и И.В. Данилевичем. Согласно их типологии, существуют три "ветви" терроризма:
— терроризм, преследующий цель коренного или частичного изменения (сохранения) экономического или политического строя собственной страны;
— терроризм националистический, ставящий своими целями выделение национальной общности из более крупных государственных образований и обретение ею политической самостоятельности, и терроризм, вырастающий на почве территориальных притязаний и конфликтов;
— терроризм религиозный, связанный либо с борьбой приверженцев одного вероисповедания с приверженцами другого, либо с попыткой низвергнуть светскую власть с целью утверждения власти религиозной25.
Однако следует заметить, что в данной классификации акцент на идеологической мотивированности террористической деятельности не затрагивает метафизические, более глубокие вопросы, касающиеся проблем обоснования и оправдания применения насилия как единственного способа осуществления неких высших идеалов, во имя которых террористы жертвуют жизнями многих людей, включая свою соб-
23 См.: Авдеев Ю.И. Типология терроризма // Современный терроризм: состояние и перспективы. VI.. 2000. С. 56—60.
24 Rubin A. Current legal approaches to international terrorism: difficulties of legal control // Terrorism and political violence: limits and possibilities of legal control. N.Y.— L.—Rome, 1993. P. 213—223; Витюк В.В. Социальная сущность и идейно-политическая концепция современного "левого" терроризма: Дис. ... канд. филос. наук. VI.. 1995. С. 16.
25 См.: Витюк В.В., Данилевич И.В. Терроризм как политический феномен и как теоретическая проблема // Терроризм в современном мире: истоки, сущность, направления и угрозы. VI.. 2003. С. 24—25.
ственную. На наш взгляд, учет такого "метафизического среза" идеологии терроризма может дать если не ключ к избавлению от ныне существующих террористических угроз, то, по меньшей мере, возможность предвидения террористических опасностей будущего и их своевременного предотвращения.
Таким образом, исходя из вышеприведенных классификаций становится очевидным, что дать сколько-нибудь универсальное определение терроризма весьма затруднительно. Попытки найти "всеобщие" дефиниции террора и терроризма либо отличаются заметной неопределенностью, либо страдают неполнотой и неконкретностью, что и неудивительно, так как возникновение и деятельность террористических организаций в различных странах были вызваны конкретно-исторической спецификой их развития и имели свои особенности относительно причин и последствий терроризма в каждом отдельном случае26.
Что касается вопроса о времени возникновения терроризма, то здесь следует отметить широту и разнообразие существующих на сей счет мнений. Спектр характеристик и хронологический диапазон в этом отношении впечатляют — если одним полюсом анализа может служить точка зрения, приравнивающая терроризм к политическому убийству, а следовательно, восходящая к античным временам, а может быть и ранее, то другим — мнение о том, что терроризм является феноменом конца XX в. Не вникая в детали и тонкости аргументации подобных выводов, выразим солидарность с мнением большинства отечественных исследователей, считающих точкой отсчета возникновения терроризма последнюю треть XIX — начало XX в.
В частности, крупнейший на сегодняшний день в России специалист в области изучения террора в истории нашей страны О.В. Буд-ницкий, относя возникновение терроризма к 70^80-м годам XIX столетия, совершенно справедливо указывает на него как на "явление новое и не имеющее аналогов". Уникальность и новизна рассматриваемого феномена заключаются, по Будницкому, в том, что именно в последней трети XIX в. можно было наблюдать соединение «идеологии, организации и действия — причем носящего "публичный" характер». Именно в это время «террор становится системой действий революционных организаций в нескольких странах, найдя свое классическое воплощение в борьбе "Народной воли"»27.
Факторами, способствовавшими "приобретению" терроризмом черт системности и публичности, стали, с одной стороны, техничес-
26 По подсчетам отечественных исследователей, "к настоящему времени уже 26 стран мира испытали на себе последствия терроризма" (Журавель В.П., Шевченко В.Г. О терроризме, террорологии и антитеррористической деятельности: Энциклопедический словарь. VI.. 2007. С. 365).
27 Будницкий О.В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX — начало XX в.). С. 11 — 12.
кий прогресс, усовершенствование существовавших ранее и изобретение новых орудий убийства (в первую очередь динамита), а с другой — развитие средств массовой информации и коммуникации, способов передачи информации, что в целом "играло на руку" террористам, преследовавшим, кроме всего остального, публичные цели достижения массового пропагандистского эффекта своих террористических актов.
Нужно отметить, что русский революционный терроризм не является чем-то исключительным и уникальным для Европы XIX в. Террористическую тактику политической борьбы, развитие террористических идей можно было наблюдать в практике и идеологии немецких, французских, итальянских революционеров. Вместе с тем размах, организация и, главное, "успехи" террористической борьбы русских радикалов-революционеров не только способствовали тому, что они стали в определенном смысле образцом для террористов всего остального мира. Они предопределили непреходящую важность исто-рико-политологического анализа российского опыта, необходимость исследования генезиса террористических идей в российском революционном движении. Тем более, что эти идеи имели самобытный и специфический характер, обусловленный сочетанием на определенном этапе развития России целого ряда социально-экономических, политических, социально-психологических, исторических и в целом социокультурных условий и обстоятельств. Однако определяющей задачей в подобного рода исследованиях, на наш взгляд, должно стать выявление не только и не столько социально-политического контекста, но прежде всего идейно-политической и главное — идеально-метафизической стороны мировоззрения террористов, обусловившей их нравственный облик, жизненные принципы, способ мировосприятия, практику и методы борьбы за свои идеалы.
Рассматриваемая под углом зрения решения этой задачи, история русского революционного терроризма даст современному исследователю богатый и обширный материал для изучения данного феномена. По нашему мнению, "идеальная" составляющая деятельности русских террористов второй половины XIX в. выражена (как ни в одной другой европейской стране того же периода) фактологически и идеологически разнообразно, пропагандистски ярко. Изучение идейной мотивации революционеров-террористов позволит проникнуть в самую глубину сущности и первопричины феномена терроризма и тем самым поможет авторам современных антитеррористических стратегий приблизиться к пониманию того, что в основе любого радикального способа переустройства общества лежит "острая потребность заполнить внутреннюю пустоту и дать смысл своему существованию"28.
28 Мудрагей Н.С. Идеал — проблема выбора, или воля к разуму // Вопросы философии. 1995. № 9. С. 50.
