CC BY
49
следования1, позволили сформулировать следующие определения рассматриваемых понятий.
Противодействие расследованию преступлений — это явление, существующее в реальной действительности (объективной реальности) после возбуждения уголовного дела и представляющее собой совокупность (комплекс, систему) умышленных противоправных действий (способов), иных умышленных действий (способов) и (или) умышленного противоправного и непротивоправного бездействия «внутренних» и «внешних» субъектов противодействия, воспрепятствующих в ходе предварительного расследования целям установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, состоящему в собирании, проверке (исследовании), оценке и ис-
1 Дубровин С.В., Глушков А.И. и др. Характеристики противодействия расследованию преступлений и их сокрытия: Учебное пособие. М.: МПГУ, 2010.
пользовании доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности.
Сокрытие преступления — это явление, существующее в реальной действительности (объективной реальности) до тех пор, пока не возбуждено уголовное дело, и представляющее собой совокупность (комплекс, систему) умышленных противоправных действий (способов), иных умышленных действий (способов), и (или) умышленного противоправного и непротивоправного бездействия «внутренних» и «внешних» субъектов сокрытия, — участников преступного деяния и других лиц, информированных о преступлении, — воспрепятствующих тому, чтобы сведения о них и (или) иных носителях информации, касающейся события преступления, были установлены (обнаружены, получены), чтобы преступление оказалось в сфере внимания правоохранительных органов.
ФЕНОМЕН ПРЕЮДИЦИИ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ (ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ)
Л.С. ЗАРЖИЦКАЯ, юрисконсульт ООО «Термоэлектро», соискатель кафедры права МПГУ 12.00.09 - уголовный процесс Научный руководитель: доктор юридических наук,
профессор Н.А. КОЛОКОЛОВ Рецензент: доктор юридических наук, профессор С.В. ДУБРОВЫН
Аннотация. Анализируется социально-правовая сущность института преюдиции в уголовном судопроизводстве.
Ключевые слова: уголовный процесс, УПК РФ, преюдиции, уголовно-процессуальное доказывание
PREYUDITSIYA PHENOMENON IN CRIMINAL TRIAL (PROBLEM STATEMENT)
L.S. ZARZHITSKAYA, legal adviser of JSC Termoelektro, competitor of chair of the right of MPGU (Moscow)
Annotation. The author analyzes social and legal essence of institute of a preyuditsiya in criminal legal proceedings. Keywords: Criminal trial, Criminal Procedure Code of the Russian Federation, preyuditsiya, criminal and procedural dokazyvaniye
Проблема преюдиции в науке относятся к числу, так называемых, вечных. Изучение библиографии по данной проблематике показывает, что данный феномен сравнительно регулярно становится предметом обостренного внимания ученых-юристов. В тоже время, приходится констатировать, что ответов на большинство спорных вопросов, наличие которых обусловлено существованием института «преюдиции», как не было много лет назад, так и нет в наши дни. Более того, в этом нет ничего удивительно, ибо данный институт
интенсивно развивается. Для того чтобы убедиться в том, что это действительно так, достаточно изучить АПК, ГПК, КоАП и УПК Российской Федерации. Эти кодексы одно и тоже процессуальное явление толкуют по-разному. Если к этому добавить, что нормы, регламентирующие преюдиции, в отдельные периоды времени из процессуальных законов и вовсе исчезали, а, возникнув вновь, непрерывно модернизируются, то станет ясно, что затронутая тема, действительно, не только вечна, но и перманентно актуальна.
Базовым поводом к изучению проблемы преюди-ции является наличие исключительно противоречивой судебной практики, анализ которой убедительно показывает, что правоприменители весьма плохо знают суть преюдиций. Ситуация оказалась настолько запущенной, что КС РФ несколько раз пытался дать свои разъяснения преюдиции. Впрочем, последовавшая за этим практика судов общей юрисдикции и арбитражных судов показала, что до правильного понимания истинной сути данного уникального явления еще далеко.
Оживление законодательного и правопроменитель-ного процессов в очередной раз обострило интерес к прюдициям у представителей научного мира, в первую очередь, в сфере уголовного судопроизводства.
За последнее десятилетие к теме преюдиций в очередной раз успел обратиться проф. И.Л. Петрухин. Затем был ряд защит диссертаций на соискание ученой степени кандидата юридических наук по темам, связанным с преюдициями.
Глубокое исследование проблемы преюдиций оказалось бы невозможным без творческого участия в работе таких маститых специалистов, как В.М. Баранов, Л.В. Головко, З.З. Зиннатулин, Ю.Г. Зуев, Н.А. Колоколов, В.А. Лазарева, А.В. Нестеров и М.П. Поляков. Известные теоретики и процессуалисты являлись либо научными руководителями молодых ученых, либо сами активно разрабатывали данную проблематику.
С сожалением приходится констатировать, что в советский период исследование преюдиций в качестве уникального социально-правового феномена в число приоритетных научных изысканий никогда не входило. Долгое время российский суды знали только один приоритетный вид судопроизводства — уголовный суд. Дела гражданские были где-то там, на «заднем плане». Арбитражного судопроизводства не было и в помине, как, впрочем, конституционного и административного. О практике Европейского Суда по правам человека вообще ничего не знали...
Поэтому неудивительно, что в эпоху перемен, закономерно грянувших на рубеже второго и третьего тысячелетий, российская правовая наука вошла без необходимой суммы теоретических знаний о пре-юдициях.
Результат длительной информационной самоизоляции нашего общества проявился и в рамках судебно-правовой реформы. Начавшись в 1991 г., она вскоре сама по себе приостановилась, так как судопроизводство по инерции трансформировали «по образу и подобию» структур исполнительной власти. При этом из вида было упущено то, что процессуальные отношения, в отличие от административных, по команде с верху в «правильную структуру» не выстраиваются, следовательно, традиционным для наших управленцев подбором и расстановкой кадров в становлении правосудия не обойтись.
В этой связи реформаторам процессуального законодательства пришлось ограничиться поспешным копированием апробированных в других странах законоположений, в их числе оказался и институт «преюдиций». Некоторые специалисты утверждают, что за 20 лет в его становлении сделано немало, однако трудно оспорить тот факт, что истинного понимания сути преюдиций нет ни у законодателя, ни у правоприменителя.
Причин сегодняшнего, весьма далекого от идеала состояния практики применения правил преюдиции много, однако в их иерархии особое место занимает дефицит фундаментальных общеправовых научных знаний о базовых ценностях процесса.
Несмотря на то, что в научное и массовое правосознание пришло понимание того, что знания о процессе нуждаются не только в серьезном переосмыслении, но и в обобщенном изложении в рамках единой доктрины, тем не менее, они до сих пор разбросаны по целой группе отраслевых процессуальных наук, которые перегружены задачами прикладного характера. В то же время, очевидно, что без соответствующей общетеоретической базы эффективное решение общих проблем процессуалистики, в том числе и уголовной невозможно.
Объективные причины интереса к проблеме презумпций — это глобальные изменения судопроизводства, управление которым требует принципиально новых процессуальных инструментов, в том числе, и правильного применения правил о преюдции. Изменение процесса, его глобализация с неизбежностью влечет модификацию сущности процессуальных институтов, в числе которых обозначенные нами в качестве предмета познания, исключением не являются.
Субъективные причины интереса к проблеме пре-юдиций — это распространившийся в среде практиков опасный стереотип, состоящий в отождествлении преюдиций с некими, не обязательными к исполнению схемами поведения.
Об актуальности проблемы свидетельствует также и то, что российская правовая наука в настоящий период времени только лишь приближается к пониманию феномена преюдиций во всей его глубине, сложности и многообразии.
Нельзя не отметить и того обстоятельства, что преюдиции многими российскими авторами воспринимаются формально, преимущественно в институциональном плане, в рамках, закрепленных законодательством, в результате чего данное сложное явление получает чисто нормативное, а порой и схоластическое толкование. Преюдиции для них — данность, а не проблема, подлежащая разрешению.
Явные пробелы в теории правосудия, появление в наши дни возможности для обращения к процессуальной тематике на качественно новом уровне исторического, социологического и правового знания, использование новых подходов и методов — все это
позволяет исследователям современности по-иному ставить вопросы в поиске структурообразующих связей в судопроизводстве.
Цель предстоящих исследований — разработка принципиально нового комплексного теоретически обоснованного и эмпирически апробированного учения о преюдициях в уголовном процессе как о специфической, многоаспектной разновидности общественных связей, отношений, обусловленных биологической, социальной природой человека, важнейшем, самостоятельном и независимом элементе механизма процессуальной власти; особом и эффективном средстве разрешения социальных, политических и экономических конфликтов на основе норм права.
Достижение указанной цели обусловливает постановку и последовательное решение целого ряда теоретических и прикладных задач, а также выработку и проверку рабочих гипотез, в том числе:
1) через уяснение социальной природы преюди-ций, разработку равнозначных данному институту понятий, анализ их функций, видов, форм и методов реализации, определение места и роли в судопроизводстве;
2) через исследование обширного мирового и российского, исторического и современного опыта процессуального строительства, анализ возможностей использования анализируемого института в текущей процессуальной деятельности;
3) через обоснование посредством категориального ряда «общее — особенное — частное — единичное» целей и задач данного института, его возможностей, оптимальных алгоритмов функционирования.
Предмет исследования включает:
— исторические, современные, отечественные и зарубежные источники о преюдициях;
— общетеоретические основы содержания института «преюдиций».
В определенной степени о научной новизне исследования свидетельствуют и положения, предлагаемые для обсуждения российским научным сообществом.
На текущий момент проблема преюдиций наиболее полно раскрыта в объемной коллективной монографии «Теория уголовного процесса: презумпции и преюдиции», подготовленной при непосредственном участии и под руководством Н.А. Колоколова1. Попробуем выделить наиболее значимые аспекты проблемы, затронутые авторами работы.
Преюдиции в уголовном процессе — разновидность более широкого понятия — преюдиции в праве, любые преюдиции — вера в предыдущий опыт, очередная символическая точка начала рассуждений.
Преюдиции — метафизическая и историческая реальность, уникальные и, в то же время, закономерно возникающие общественные отношения, социаль-
1 Теория уголовного процесса: презумпции и преюдиции: Монография / Под ред. Н.А. Колоколова. М.: Юрлитин-форм, 2012.
ная природа которых заключается в потенциальной способности человечества, базируясь в свой деятельности на такую социальную ценность как опыт, выстроить определенную систему ценностей, одной из которых является предыдущее процессуальное решение.
Преюдиции — это присущее социальной природе человека средство и необходимое условие функционирования высокоразвитой социальной общности, а равно средство всеобщей связи (коммуникации), возникающее между высокоорганизованными людьми в процессе разрешения определенных категорий социальных конфликтов.
Преюдиции — институализация ожидания обществом того, что апробированная предыдущими процессуальными инстанциями информация окажется достоверной.
Преюдиции — это принятая определенной человеческой общностью процессуально-правовая парадигма поведения субъектов права при разрешении социальных конфликтов. Естественно, что преюдиции характеризуется многоаспектностью, сложностью и системностью.
Безусловно, преюдиции — ресурс, который необходим для осуществления каких-либо определенных целенаправленных действий.
Преюдиции — устойчивые человеческие отношения, их существование не зависит от воли конкретного государственного аппарата. В данном случае преюдиции - не что иное, как функция.
Наконец, преюдиции, как любая иная вера — форма социального творчества, их наличие позволяет находить обществу новые оригинальные конфигурации прежних ресурсов и функций. Надстраиваемая с помощью преюдиций коммуникация, порождает новый смысл жизни народа, гарантирует новую увязку целей и средств, выдвигает новые критерии и основания в поведении, обеспечивает эффективность целедостижения.
Феномен процессуальных преюдиций многогранен. В то же время для них, как и для презумпций (предубеждений) вообще, характерны следующие аспекты.
Директивный, в соответствие с которым процессуальная преюдиция понимается как реальное господство, имеющее материальные составляющие уже в силу того, что она является обязательным знанием социума.
Технологический — совокупность социальных практик, позволяющих реализовать потенцию государственной власти в рамках разрешения конфликтных ситуаций.
Коммуникативный — преюдиции — это язык, понятный всем субъектам государственно-правового властеотношения.
Преюдиции обладают своей собственной структурой. В их основе — легитимность, авторитет судебной практики, основанный на строгом следовании содержащимся в преюдициях правилам. Понятие «автори-
тет преюдиции» в российской юриспруденции разработано слабо. Проблема авторитета преюдиций как особых социальных практик требует инициативной постановки, новых подходов и теоретических разработок.
Сущностные характеристики процессуальных пре-юдиций состоят в следующем:
1. Преюдиции как правовые явления реальны, ибо они обладает всеми видовыми, родовыми признаками и чертами, свойственными правовой материи.
2. Преюдиции как любое иное социальное явление существует только в динамике — процессе.
3. Преюдиции в пределах свойственной для них коммуникации мощнее любой иной организации процесса, т.е. речь идет о верховенстве преюдиций, их непререкаемости.
4. Преюдиции носят публично-правовой характер, ибо процесс всегда публичен.
5. Преюдиции проявляются в правоприменительной, правотолковательной сферах, таким образом, они — обязательный элемент управления обществом.
6. Процессуальные преюдиции опосредуется в правосудии (процессах), его результатах (судебных актах).
УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА НЕОТЛОЖНЫХ СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ И ИХ СИСТЕМА
М.В. КАРДАШЕВСКАЯ, доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры криминалистики Московского Университета МВД России 12.00.09 - уголовный процесс [email protected]
Аннотация: Анализируется понятие неотложных следственных действий; предлагается новая редакция п. 19 ст. 5 УПК России; обосновывается система неотложных следственных действий.
Ключевые слова: неотложные следственные действия, возбуждение уголовного дела, первоначальный этап расследования
THE CRIMINAL-PROCEDURAL CHARACTERISTICS OF URGENT INVESTIGATIVE ACTIONS AND THEIR SYSTEM
M.V. KARDASHEVSKAY, doctor of jurisprudence, professor, professor of chair of criminalistics of the Ministry of Internal Affairs Moscow University of Russia
Annotation: The article analyzes the concept of urgent investigative actions. A new version of point 19 article 5 the CPC Russia. The author justifies the system of urgent investigative actions.
Keywords: urgent investigatory actions, institution of a criminal case, the initial stage of investigation.
Одной из первейших гарантий раскрытия совершенного преступления, изобличения виновного лица, а также своевременной компенсации причиненного потерпевшему ущерба является производство неотложных следственных действий, которые проводятся правоохранительными органами сразу же после получения сообщения или заявления о преступлении. Согласно п. 19 ст. 5 УПК России под неотложными следственными действиями понимаются действия, осуществляемые органом дознания после возбуждения уголовного дела, по которому производ-
ство предварительного следствия обязательно, в целях обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования.
Введение данного пункта в основные понятия, используемые в УПК России, обусловлено, прежде всего, наличием ст. 157 УПК России, которая регламентирует порядок производства неотложных следственных действий органом дознания при наличии признаков преступления, по которому производство предварительного следствия обязательно. Однако,
