Феномен православия в духовной культуре Китая Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Философские науки

УДК 229.51; 291.1

Чжан Фань Zhang Fan

ФЕНОМЕН ПРАВОСЛАВИЯ В ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЕ КИТАЯ

THE PHENOMENON OF ORTODOXY IN THE SPIRITUAL CULTURE OF CHINA

Рассмотрены идеологические системы и философские учения, которые стали основой китайской духовной культуры. Выявлены особенности взаимоотношений традиционной китайской культуры и православия. Проанализированы публикации китайских ученых, которые, размышляя о специфике православия в Китае, отражают не только свою точку зрения, но и национальную ментальность Китая

During the visit of His Holiness Patriarch Kirill of Moscow and All Russia in May 2013 in Beijing, at a meeting with religious leaders in China, it was noted that Chinese and Russian civilizations have common spiritual foundation. This event was the basis for many Chinese scientists for a new research distribution of Orthodoxy as the modern Russian- Chinese policy to raise again issues of interest to the relationship of traditional Chinese culture and Orthodoxy. The article is based on the analysis of the publications of Chinese scientists who, thinking about the specifics of Orthodoxy in China, not only reflect their point of view, but also the national mentality

Ключевые слова: духовная культура Китая, традиционные ценности, конфуцианство, христианские ценности, православие_

Key words: spiritual culture of China, traditional values, Confucianism, Christian values, Orthodoxy

Ввек информационных технологий, межкультурных контактов в Китае возрождается обращение к духовным основам национальных культур, что обусловлено распространением инокультур в сложившемся социокультурном пространстве. Учитывая сказанное, автор ставит задачу проанализировать работы китайских ученых, которые посвящены осмыслению возможности соотношения конфуцианства (традиционной культуры Китая) и православия (традиционной культуры России) как духовных источников разных народов, на социокультурном пространстве Китая.

Духовная культура китайцев исторически была сформирована конфуцианством и даосизмом. Древнейшие представления о Небе, духах, душах предков стали их мировоззренческой основой. Космологические мифы о Паньгу сформировали представление о человеке как о равном Небу и Земле, что явилось основой единства мира. Понятие первовещества ци (как общемировое начало), образующее Небо и Землю, было противопоставлено божественному сотворению мира; натурфилософская идея о пяти элементах, об инь и ян сформировала восприятие мира как гармонию; учение

о дао стало основой космических и нравственных законов.

В эпоху Чжаньго сложились идеологические системы и философские учения, которые стали основой китайской духовной культуры. Конфуцианство, определив триаду Небо-Земля-Человек, сформировало зависимость добродетельного поведения Императора, нравственного состояния общества от природных явлений. Даосское учение, провозгласив Небо и Землю порождением дао, определило, что боги и природные стихии — формы его проявления. Ранний монизм отказался от идеи Бога. Мо-цзы, провозгласив принцип всеобщей любви и взаимной выгоды, стремился сформировать между людьми гуманные отношения. Легизм через государственный закон фа определил право Государя поступать по своей воле.

В современном Китае учение Конфуция стало социально-этической концепцией социализма, пережив эпоху Мао-Цзедуна (во времена которого оно было под запретом), реформы Дэн-Сяопина, заменив собой религиозные верования. Китайский ученый Ли Цзехоу отмечает [2, С. 141-142], что в древние времена крестьяне и не читали книги Конфуция, у них было сформировано поведение, мышление, эмоциональный мир, которые отражали идеи конфуцианства. Ли Юйтан [4, С. 64-65] отмечает, что на характер китайского народа повлияло конфуцианское мировоззрение (как положительное начало) и даосский взгляд на мир (как отрицательное). Это обусловлено тем, что даосизм развивает у человека бесчувственность, степенность и хитрость. Если конфуцианство направлено на созидание, то даосизм — на стороннее наблюдение. Поэтому для китайца конфуцианство означает удачу (человек должен пережить трудности), а даосизм — поражение (человек, решая трудные задачи, должен найти для себя безопасный путь для отступления). Ли Юйтан замечает, что китайский народ по сущности принадлежит к даосизму, а по культуре — к конфуцианству [4, С. 68-69].

Так как в традиционной культуре Китая практическое начало преобладает над

мыслимым, то обращение к духам и к Будде больше вызвано болезнью или бедствием, которые «спустились на семью». По мнению Ли Цзехоу [3, С. 199-200], это проявляется в ритуалах, церемониях, которые связали развитие общества с проявлением духовности, объединив в единое начало мораль, религию и политику. Ли Юйтан [4, С. 231] отмечает, что такая черта характера китайцев, как терпимость является не только результатом приспособления всей нации к условиям окружающей среды, но и великой добродетелью. И если в христианстве Иисус Христос сказал, что благословляет кроткого и послушанного человека, который будет наследовать весь мир, то терпеливость китайского народа позволит ему наследовать и управлять половинкой материка Азии [4, С. 232].

По мнению китайского исследователя Чу Иенхуа [9, С. 97-98], образ Христа стал символом терпения, дорогой к Богу, которая, став единственной, лишила человека другого выбора. Это объясняет то, что, по мнению ученого, русские сознательно терпели бедствия. Они через горе шли к самоутверждению, приобретали глубокое осознание религиозного благоговения, которое было характерно для русской национальности, придавая этим ей особое значение. Но если для русской нации чувство страдания связано с православными идеями, то для китайского народа, как об этом пишет Ли Юйтан [4, С. 40], способность терпеть страдания может продолжаться бесконечно, так как обусловлено всем ходом его жизни.

Китайские исследователи русской религиозности отмечают, что духовная религиозная система сформировала догматизм, аскетизм, способность к терпению бедствий. Но, в отличие от других, по мнению Чу Иенхуа [9, С. 103], русская душевная религиозная сила имеет одну способность — поворот не к религиозной, а к общественной цели. Поэтому стремление к абсолютному не сочетается с глубиной и высотой русского характера: с одной стороны, безграничная любовь к людям, стремление к свободе с другой — любовь к Иисусу Христу, право-

славная покорность. И, как заключает Лей Юушен [5, С. 117-118], стремление найти общее спасение и общее счастье не сочетается у русского народа с поиском счастья и благополучия для каждого человека.

По мнению Лю Сюаофен [6, С. 124126], православие не рассматривает нравственность как общее и непревзойденное правило, которое может замещать религию. Конфуцианское учение подчеркивает непревзойденность моральных норм, поэтому оценивает людей, событие, общественную жизнь и все природные явления на основе нравственных принципов, так как они являются наивысшей ценностью человека. Поэтому русская нация обладает глубокой нравственной традицией, где нравственное чувство является главным признаком русской культуры, совпадая со стремлением к нравственности в христианском духе. А конфуцианское учение создает основу общества (через идею преданности родителям и старшим братьям), которое идет по пути единства моральных норм, политики и религии.

Таким образом, православное вероисповедание и конфуцианское учение возникают и развиваются в различных культурах и исторических традициях, поэтому различие между ними очевидно. С одной стороны, это выражается в религиозном духе и мировоззрении, а с другой — православие стоит за непревзойденность религии, а конфуцианское учение — за непревзойденность нравственности. Если для православия земная жизнь — это подготовка к жизни после смерти, то для конфуцианства — это радость от гармонии человека с семьей, обществом, природой. Православный человек верит в жизнь после смерти, а конфуцианец наслаждается реальной жизнью.

Учитывая сказанное, мы отмечаем, что для китайских ученых вопрос о соотношении православной веры и конфуцианского учения рассматривается однозначно. Но Китай исторически стал пространством, на котором православие оформилось как одно из христианских направлений. Насколько мировоззрение китайского народа, сформированное на конфуцианской почве, готово к православию?

Ли Юйтан [4, С. 329] отвечает на этот вопрос однозначно — христианство обречено на поражение. Но стоит заметить, что православие имеет достаточно богатую историю развития на территории Китая. Это связано с работой православных миссий, с ролью русской эмиграции в деле проповеди православия в Китае. Необходимо отметить, что деятельность русских православных миссионеров ограничивалась лишь внешним знакомством населения страны с Православной Церковью, которая воспринималась как Церковь русского народа. Церковь стала для русских, как указывает исследователь православия в Китае Чжэн Юнван [8, С. 202], источником духовного хлеба, опорой веры и полезным лекарством, которое лечит тоску по родине. Чжэн Юнван отмечает одну особенность, которая характерна для русского характера (по его мнению): для русских не важно, куда они прибыли; в первую очередь им необходимо сделать две вещи: во-первых, построить церкви; во-вторых, построить гостиницы [8, С. 204].

Для русских в Китае вера в православие была не только частью их духовной, но и основой повседневной жизни. Как отмечает Чжэн Юнван, православная церковь не только способствовала поддержанию целостности русской национальной идеологии в Китае (что было одной из ее главных миссий) , но и выступала в целях защиты русского населения от ассимиляции китайским народом [8, С. 203]. При этом она вела большую работу по привлечению китайцев к православной вере. Этому была посвящена деятельность православной миссии в Пекине под руководством Иннокентия, Первого Митрополита Пекинского и Китайского. Он способствовал тому, чтобы не только русские изучали китайский язык, но и китайцы изучали православную веру. Под его руководством были сделаны переводы «Катехизиса», песнопений на официальный китайский язык. Митрополит Мефодий, в свою очередь, способствовал их распространению среди китайского населения провинции Хэйлунцзян. После его смерти Митрополит Милетий продолжа-

ет его деятельность в этой провинции. В 30-е гг. ХХ в. по его инициативе учреждается комитет по оказанию помощи беженцам на Северо-востоке Китая, а в 1934 г. он возглавляет Институт Св. Владимира, в котором происходит подготовка священнослужителей в Харбине. В последующем митрополит Милетий открывает духовную семинарию не только для русских, но и для китайских православных верующих.

Сегодня (по разным источникам) в Китае проживает 14...25 млн христиан. Среди них — потомки эмигрировавших европейцев, современные предприниматели, а также — китайцы, которые, с одной стороны, — потомки первых христиан-китайцев, пострадавших во время культурной революции, а с другой, — китайцы нового тысячелетия, принявшие православие или католицизм.

В распространении христианства в целом значительную роль сыграли и переводы Библии, которые осуществлялись не только католическими, православными миссионерами, но и китайскими специалистами. Первые переводы начались в эпоху династии Тан и продолжались почти 14 веков [9, С. 97]. В 1992 г. опубликован единый перевод «Библии» на современном китайском языке. В современном Китае «Библия» на китайском языке является одним из ста переводных произведений, которые влияют на духовный мир китайского общества [11, С. 241].

Христианство никогда не было враждебно традиционной китайской культуре. Хотя китайцы мало интересовались религиозными вопросами, оно находило отклик в сердцах и умах некоторых из них. Можно ли утверждать, что распространение христианства в Китае является фактором формирования китайской христианской культуры? Каждая культура в мире обла-

дает своей мудростью, которая регламентирует жизнь, передает навыки и умения новым поколениям — являясь достоянием человечества. Триединство Византия — Константинополь — Стамбул — это олицетворение близости христианства и ислама, сформировавшееся исторически на одном географическом пространстве. Буддизм синтезировался с китайскими народными верованиями и представляет смесь буддийской традиции и китайской национальной религии. Китайский буддизм, как и даосизм, конфуцианство является фактором, который формирует национальное самосознание китайцев. Как отмечает Ли Чжин-ган, духовные культурные элементы имеют решающее значение в формировании национальной идентичности, в продвижении национального единства [1, С. 4-5]. Православие же занимает в этой системе «сопутствующее» место. Приобретет ли оно «китайское лицо»? Католики еще в XVIII в. предприняли попытку соотнести традиционную китайскую духовную культуру и христианство. Результатом этого можно считать некоторые иконы христианских храмов в Китае, которые изображают лики святых с китайскими чертами лица.

Как отмечает Цзэнь Лия, духовная культура Китая — не только душа народа, материальное выражение национальной культуры, это сущность национального характера [7, С. 144]. Православие — душа русского народа, выражение его национальной культуры. Поэтому китайские ученые отмечают, что русские эмигранты смогли воспроизвести культурное наследство России, которое явилось достойной частью культуры Китая [8, С. 206], но ставить вопрос о соотношении конфуцианства и православия как духовных источников разных народов не имеет основания.

Литература_

1. Li Zhi Gang. Min Zu Ren Tong De Jing Shen Wen Hua Nei Han, Shi Jie Min Zu 2010 Nian Di 2 Qi, 4-5 Ye (Ли Чжиган. Понятие духовной культуры и национальной идентичности // Нации в мире. № 2. 2010 г. — на кит. яз)

2. Li Ze Hou. Zou Wo Zi Ji De Lu. Beijing: Sheng Huo Du Shu Xin Zhi Chu Ban She, 1986. Nian Ban, Ye Shu 485. (Ли Цзехоу. Пойдем по своему пути. Пекин: Издательский дом жизнь, чтение и новые знания, 1986 г. — на кит. яз.)

3. Li Ze Hou. Li Shi Ben Ti Lun. Bei Jing: Sheng Huo Du Shu Xin Zhi Chu Ban She, 2003 Nian Ban, Ye Shu 411 (Ли Цзехоу. Онтология истории. Пекин: Издательский дом жизнь, чтение и новые знания, 2003 г. — на кит. яз.)

4. Lin Yu Tang. Zhong Guo Ren - Wu Guo Wu Min. Xue Lin Chu Ban She, 1995. Nian Ban, Ye Shu 460 (Ли Юйтан. Китайцы — моя страна и мой народ. Пекин, Издательский дом Сюэ Линь, 1995 г. — на кит. яз.)

5. Lei Yong Sheng. E Luo Si Si Xiang. Bei Jing: Sheng Huo Du Shu Xin Zhi Chu Ban She, 2004 Nian Ban, Ye Shu 251 (Лей Юушен. Русская идея. Пекин: Издательский дом Жизнь, чтение и новые знания, 2004 г. — на кит. яз.)

6. Liu Xiao Feng. Cong Jue Wang Zhe Xue Dao Sheng Jing Zhe Xue — She Si Tuo Fu Yu E Guo Xing Er Shang Xue Pi Ping. Zong Jiao 1988 Nian Ban, Ye Shu 200 (Лю Сюаофен. От отчаянной философии до философии Библии — Шестов и критика метафизики России. Пекин: Издательский дом Религия, 1988 г. — на кит. яз.).

7. Zeng Li Ya. Zhong Hua Min Zu Jing Shen Wen Hua Lun Shu. Jiang Xi She Hui Ke Xue. 2003. Nian Di 11. Qi, 141-145 Ye (Цзэнь Лия. Размышление о традиционной духовной культуре КНР // Общество и науки. Цзянси. № 11. 2003. — на кит. яз.)

8. Zheng Yong Wang. E Luo si Dong Zheng Jiao Yu Hei Long Jiang Wen Hua: Long Jiang Da Di Shang E Luo Si Dong Zheng Jiao De Li Shi Hui Sheng, Hei Long Jiang Da Xue Chu Ban She, 2010 Nian Ban, Ye Shu 201-206 (Чжэн Юнван. Русское православие и культура провинции Хэйлунцзян / / Эхо истории православия на территории провинции Хэйлуцзян, Издательский Дом Хэйлунцзянского университета, 2010 г. — на кит. яз.)

9. Qiu Yun Hua. E Luo Si Si Xiang De Zong Jiao Chan Shi. Bei Jing: Dong Fang Chu Ban She, 1998 Nian Ban, Ye Shu 186 (Чу Иенхуа. Религиозное пояснение русской идеи. Пекин: Восточный издательский дом, 1998 г. — на кит. яз.)

10. Zhong Guo Fan Yi Jia Yu Sheng Jing Fan Yi, Ren Dong Sheng Si Chuan Wai Yu Xue Yuan Xue Bao, Di 4 Qi, 2002 Nian. (Китайские специалисты по переводу и перевод Библии. Жень Дуншэн, Вестник Сычуаньского института иностранных языков. № 4. 2002 г.)

_References

1. Li Zhi Gang. Min Zu Ren Tong De Jing Shen Wen Hua Nei Han, Shi Jie Min Zu 2010 Nian Di 2 Qi, 4-5 Ye (Li Chzhigan. The notion of spiritual culture and national identity // Nations in the world. № 2. 2010 r. - in Chinese)

2. Li Ze Hou. Zou Wo Zi Ji De Lu. Beijing: Sheng Huo Du Shu Xin Zhi Chu Ban She, 1986. Nian Ban, Ye Shu 485. (Li Tszekhou. Let's go our own way. Beijing: Publishing house Life, readings and new knowledge, 1986. — in Chinese.)

3. Li Ze Hou. Li Shi Ben Ti Lun. Bei Jing: Sheng Huo Du Shu Xin Zhi Chu Ban She, 2003 Nian Ban, Ye Shu 411 (Li Tszekhou. Ontology of history. Beijing: Publishing house Life, readings and new knowledge,

2003. — in Chinese)

4. Lin Yu Tang. Zhong Guo Ren — Wu Guo Wu Min. Xue Lin Chu Ban She, 1995. Nian Ban, Ye Shu 460 (Li Yuitan. Chinese — my country and people. Beijing, Publishing house Syue Lin, 1995. — in Chinese)

5. Lei Yong Sheng. E Luo Si Si Xiang. Bei Jing: Sheng Huo Du Shu Xin Zhi Chu Ban She, 2004 Nian Ban, Ye Shu 251 (Ley Yushen. Russian idea. Beijing: Publishing house Life, readings and new knowledge,

2004. — in Chinese)

6. Liu Xiao Feng. Cong Jue Wang Zhe Xue Dao Sheng Jing Zhe Xue — She Si Tuo Fu Yu E Guo Xing Er Shang Xue Pi Ping. Zong Jiao 1988 Nian Ban, Ye Shu 200 (Lyu Syuaofen. From desperate philosophy to Bible philosophy — Shestov and critics of Russian metaphysics. Beijing: Publishing house Religion, 1988. — in Chinese).

7. Zeng Li Ya. Zhong Hua Min Zu Jing Shen Wen Hua Lun Shu. Jiang Xi She Hui Ke Xue. 2003. Nian Di 11. Qi, 141-145 Ye (Tsen Liya. Thinking about traditional spiritual culture of China // Society and science. Tszyansi. № 11. 2003. — in Chinese)

8. Zheng Yong Wang. E Luo si Dong Zheng Jiao Yu Hei Long Jiang Wen Hua: Long Jiang Da Di Shang E Luo Si Dong Zheng Jiao De Li Shi Hui Sheng, Hei Long Jiang Da Xue Chu Ban She, 2010 Nian Ban, Ye Shu 201-206 (Chzhen Yunvan. Russian orthodoxy and culture of the province Kheiluntszyan // Echo of orthodoxy history at the territory of the province Kheiluntszyan, Publishing house of Kheiluntszyan University , 2010. — in Chinese)

9. Qiu Yun Hua. E Luo Si Si Xiang De Zong Jiao Chan Shi. Bei Jing: Dong Fang Chu Ban She, 1998 Nian Ban, Ye Shu 186 (Chu Ienhua. Religious explanation of a Russian idea. Beijing: Eastern publishing house, 1998 r. — in Chinese)

10. Zhong Guo Fan Yi Jia Yu Sheng Jing Fan Yi, Ren Dong Sheng Si Chuan Wai Yu Xue Yuan Xue Bao, Di 4 Qi, 2002 Nian. (Chinese specialists on translation and bible translation. Zhen Dunshen, Bulletin of Sychuan institute of foreign languages. № 4. 2002.)

11. Zou Zheng Huan. Ying Xiang Zhong Guo Jin Dai She Hui De Yi Bai Zhong Yi Zuo. BeiJing: Zhong Guo Dui Wai Fan Yi Chu Ban Gong Si, 1996 Nian. 361 Ye (Цзоу Чженьхуань. Сто видов переводных произведений, которые влияли на современное общество Китая. Пекин: Издательский дом китайского внешнего перевода, 1996 г.)

Коротко об авторе _

Чжан Фань, аспирант, каф. «Философия», Забайкальский государственный университет, г. Чита, РФ

[email protected]

Научные интересы: духовная культура Китая, традиционные ценности, китайская ментальность, православие, конфуцианство, православие в Китае

11. Zou Zheng Huan. Ying Xiang Zhong Guo Jin Dai She Hui De Yi Bai Zhong Yi Zuo. BeiJing: Zhong Guo Dui Wai Fan Yi Chu Ban Gong Si, 1996 Nian. 361 Ye (Tszou Chzhenhuan. One hundred of translated works, which had influenced the modern Chinese society. Beijing: Publishing house of Chinese external translation, 1996.)

_ Briefly about the author

Zhang Fan, postgraduate, Philosophy department, Transbaikal State University, Chita, Russia

Scientific interests: Chinese spiritual culture, traditional values, Chinese mentality, Orthodox Christianity, Confucianism, Christianity in China