CC BY
48
#
02’2008__________________ВЛАСТЬ________________________101
Ольга ПОНОМАРЕВА
феномен мультикультурализма в социокультурной системе МОРДОВИИ 1960-1980 ГОДОВ
В данной статье на эмпирическом материале Мордовии раскрывается сущность мультикультурализма, понимаемого как системный характер межкультурного взаимодействия людей, самодетерминированных рефлексией собственного мышления и осознанием необходимости совместного решения проблем выживания.
^Чазвитие культуры, как и акт творческого сознания, есть акт УУ в^обмена и постоянно подразумевает «другого» партнера в осу-\\ I ществлении этого акта»1. Поэтому сама постановка вопроса об адекватности мультикультурального процесса российской (советской и постсоветской) действительности как явления системного, охватывающего все стороны жизнедеятельности общества, представляется некорректной даже с учетом того обстоятельства, что проблема модернизации, то есть смены парадигмы мышления, сознания массы россиян, их способности понимать, производить, потреблять культуру все еще остается проблемой для современной России.
В научном сообществе России нет единства в понимании существа смыслового значения термина мультикультурализм (множество культур, взаимодействующих между собой). Одни исходят из того, что взаимодействие между культурами не может быть нечем иным, как инициированным органами государственной власти. Да и само равенство культур в обществе — это, по мнению приверженцев эта-тического подхода к пониманию существа концепта мультикуль-турализма, результат доминирования государства и политической системы, обеспечивающей взаимодействие культур, не предполагающее их слияния друг с другом. Последователи такого понимания существа концепта «мультикультурализм» полагают, что выше означенный результат взаимодействия культур достигается благодаря ведущей роли государства. Они рассматривают мультикультура-лизм как особую политическую программу, систему «специальных политико-правовых, социальных и культурных мероприятий, инициируемых и осуществляемых государством по отношению к этническим, культурным, языковым и иным меньшинствам, а также по отношению к культуре и языку национального большинства»2.
С мнением А. И. Куропятника солидаризуется и Л. Р. Низамова, которая определяет мультикультурализм как идеологию, политику и социальный дискурс, признающий правомерность и ценность многообразия культур, уместность и значимость разноли-кости культурных форм (например, этнических, религиозных и расовых). А. А. Борисов также полагает, что мультикультурализм нужно понимать как идеологию и политику, которая надстраивает общенациональные ценности над этническими. Более того, автор рассматривает его в качестве феномена этнокультурной фрагментации социума, который синонимичен «многокультурности» и выступает против культуры, как общенационального движения.
ПОНОМАРЕВА
Ольга
рАлександровна — соискатель отдела теории и истории культтры НИИ гуманитарных наук при правительстве Реепублики Мордовир
1 Лотман Ю. М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб, 2002, стр. 205
2 Куропятник А. И. Мультикультурализм. Проблемы социальной стабильности полиэтничных обществ. СПб., 2000, стр. 48
ф
102______________________ВЛАСТЬ___________________02’2008
Абсолютизируя незыблемость принципа сохранения этнокультурности, авторы не замечают такого важного обстоятельства как динамика социокультурной эволюции, логика которой оказывается сопряженной с ростом социальной зрелости людей образующих, в том числе и этнокультурные общности, критерием которой является возникновение и проявление свободы личности как имманентное состояние человека, осознавшего в себе творческую силу, что связано с доминантой у него медиации мышления.
Другой подход к пониманию существа концепта «мультикультурализм» акцентирует внимание на этнической составляющей идентификации субъектов меж-культурного взаимодействия в социуме, образующем множеством этносов. Назовем его сторонников приверженцами этнокультурного многообразия как основы идентификации мультикультура-лизма. Доминанта этнической идентичности очевидна и в советском обществе. Эта очевидность связана не только и не столько с его полиэтничностью, сколько с нерешенностью проблемы модернизации мышления, сознания, способности понимать, производить и потреблять культуру советского человека. Поэтому «многонациональность» и «дружба народов», сохранявшая «национальную форму социалистической культуры», бывшие в СССР одними из визитных карточек страны, рассматриваются в качестве оснований идентификации мультикультурализма. В. А. Тишков обращает внимание исследователей проблем мультикультура-лизма на то, что в XX веке на территории бывшего Советского Союза у этнических меньшинств осуществлялось очень интенсивное культурное производство, причем не только в сугубо культурной (искусство, литература, наука, образование), но и в социально-экономической и политической сферах1. Это создавало культурное многообразие — культурную среду, необходимую для выражения и подлинного представления «самого глубокого человеческого творческого потенциала, попытка собственного саморазвития и самоорганизации человека во
1 Тишков В.А. Теория и практика многокуль-турности. Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ. Под ред. В. С. Малахова, В. А. Тишкова. М., 2002, стр. 345—349
времени и пространстве, без которой сам факт бытия человека не имеет смысла»2.
Общее и у сторонников этатической доминанты мультикультурализма, и у сторонников этнокультурного многообразия заключается в том, что акцентируя внимание исследователей на вышеуказанных основаниях межкультурного взаимодействия, они недооценивают главное в мультикультурализме. А именно несанкционированное каким-либо социальным институтом понимание челове-ком-субъектом межкультурного взаимодействия общественной потребности в этом. Такое понимание проявляется лишь у личностей-субъектов, осознавших смысл и значение своего разума, научившихся активно реализовывать потенциал собственного рефлексивного мышления. В этом плане, на наш взгляд, принципиальное методологическое значение имеет суждение И. Г. Яковенко о том, что муль-тикультурализм предполагает подавление эмоциональных импульсов и аффект-ных реакций отторжения, профанации и демонизации «другого», восходящих к традиционной культуре, и опору на рациональные решения3. Из него следует, что в мульткультурализме:
а) принимают участие люди с разно-стадиальностью мышления, сознания, способности понимать, производить и потреблять культуру. А это предполагает сохранение форм, способов и средств культурной ассимиляции4;
б) субъектами межкультурного взаимодействия являются не только этатические и этнокультурные социальные институты, но и человек. Поскольку человек, вне зависимости от того, осознал ли он это, или все еще находится в поле бессознательного, является носителем многообразия культурных идентичностей: личностной, гражданской, этнической, конфессиональной, профессиональной,
2 Российская пресса в поликультурном обществе: толерантность и мультикультурализм как ориентиры профессионального поведения. М., 2002, стр. 37
3 Яковенко И. Г. Постсоветская Россия: Логика разворачивания этнокультурных процессов в свете конца империи и глобализации. Цивилизации: Вып. б. Под ред. И. Г. Яковенко. М., 2004, стр. 92
4 Кожурин Ю. Ф. Духовность регионального социума: проблемы смены парадигмы. Формирование стратегии устойчивого социально-экономического развития регионов Российской Федерации: Мат-лы Всероссийской научно-практич. конф. (Саранск, 11 - 13 мая 2005 г.). В 2 ч. Саранск, 2006, ч. 2, стр. 164
#
02'2008__________________ВЛАСТЬ________________________103
гендерной и др. Состояние социальной зрелости человека-субъекта (в качестве личности или в роли массовизированной личности) измеряется социальным временем. Каждому из периодов и этапов социальной истории присущи исторически типичные способ мышления, сознания, способности понимать, производить и потреблять культуру1;
в) мультикультурализм как взаимодействие личностей-культур, не инициированных иными, нежели осознанные ими потребности, факторами, то есть самоде-терминированному мультикультурализму свойственен диалог, а стало быть, инновационный способ производства новой культуры социальной жизни.
В Российском социуме мультикульту-рализм как данность становится таковой задолго до 1960-х годов, когда этот термин вошел в научный и общественно-политический оборот западных исследователей в противовес теории социально-классовой дифференциации общества, господствовавшей в советской историографии. Советские люди, независимо от этнического происхождения и конфессиональной принадлежности, в силу осознания исторически накопленного опыта совместного решения проблем выживания и разумного подхода к организации своей жизнедеятельности активно реагировали на инновационные вызовы эпохи, консолидируя свои усилия. Уважительное отношения к культурным идентичностям друг друга и столетиями создававшаяся культура толерантности являются культурно-исторической средой неинициированного «сверху» межкультурного взаимодействия. Примером такого взаимодействия является исторический опыт межкультурного взаимодействия русского, чувашского, мордовского и других народов Среднего Поволжья.
Впрочем, не стоит идеализировать историю межкультурного взаимодействия рассматриваемого хронологического отрезка времени. В 1960—1980 годах этот процесс, подаваемый как доминанта ценностей интернационализации, приобрел двойственный характер. С одной стороны — не прекращалось естественное культурное
1 Кожурин Ю. Ф. К вопросу об идентификации понятия «социокультурный». Проблемы развития регионального социума: Мат-лы Междунар. науч. конф. (Саранск, 19—20 окт. 2006 г.). В 2 ч. Саранск, 2006, ч. I, стр. 56—59
взаимодействие между людьми и социальными общностями, а с другой — власть пыталась форсировать данный процесс, сделав ставку на универсализацию унифицированных советских социокультурных ценностей. За форсированием темпов поспевали далеко не все. Новое качество проявлявшегося общекультурного не успевало становиться предметом всеохватывающей интеллектуальной озабоченности массы советских людей.
1960—1980 годы — это время доминанты нерешенных модернизациионных проблем. Они свидетельство того, что в общественном сознании массового советского человека, несмотря на активно пропаган-даровавшиеся классовый подход и концепт «советский народ», основным критерием культурной самоидентификации человека по-прежнему оставался его синкрезис с этнокультурными ценностями, возникшими еще в архаичное время социальной истории. Абсолютная доминанта синкре-зиса основывалась на сохранявшемся принципе межкультурного взаимодействия «свой — чужой», исключавший диалог и инновации в культуре социальной жизни. Нерешенность проблемы модернизации обусловила основное противоречие муль-тикультурализма в СССР 60-80-х годов XX в. Оно проявилось в столкновение синкретических и цивилизационных типов сознания, выполняющего, как известно, функцию мотива социальной практики человека. Это столкновение социальных времен в межкультурном взаимодействии людей с разностадиальными типами социального сознания нашло свое выражение в повести А. Утешева «Бабье лето». Автор раскрывает данную проблему мультикультурализма через отношение к выбору девушки-мордовки Ольги, собравшейся замуж за армянина, и ее матери, которая не может принять новую систему ценностей, идентифицирующую в человеке уже не этнические, а иные, общечеловеческие, личностные, культурные качества.
Реальная жизнь утверждала новую систему ценностей, подтверждая вывод мыслителей о том, что «творческое развитие культуры возможно только при взаимодействии с другими культурами, при всемерном обогащении собственного опыта. Замкнутость и изолированность приводят к стагнации, поэтому обращение к ценностям иных культур — залог развития и обновления, роста и творчества».
