CC BY
397
УДК 323.27(477)
ПОТАПОВ Д.В. Феномен Майдана и «оранжевой
революции» в Украине
В статье рассматривается феномен Майдана и «оранжевой революции» на Украине. Приводятся различные социологические данные, анализируется феномен социального протеста и деятельности неправительственных организаций (НПО).
Ключевые слова: социальный протест, «оранжевая революция», неправительственные организации, политтехнологии.
На Украине к 2004 г созрела критическая масса протестного восприятия режима. За годы независимого существования Украины вовлеченность в организованную общественную деятельность спустилась до такого уровня, который определяет практически полную беспомощность общества и личности в попытке поставить под гражданский контроль те или иные государственные структуры.
В таком случае вполне ожидаемо возрастание стихийных форм массового участия в политическом процессе. Такие массовые стихийные формы воздействия на политику властей, часть из которых связана с нарушением закона и насильственными действиями, принято называть «социальный протест».1
Основным фактором протестной тенденции стала нелегитимность политической власти, соотносимой с господством олигархического капитала. Экономический фактор, напротив, действовал в пользу «старого режима». Так, по данным Института социологии Национальной академии наук Украины, за 1999-2004 гг. уровень респондентов, считающих экономическую ситуацию очень плохой, упал с 40,7 до 18,3 %. Уровень довольных своим социальным статусом вырос с 8 до 15,4%.2 На этом фоне готовность украинцев участвовать в политических акциях протеста за 1999-2004 гг. выросла с 39 до 44%. Количество согласных участвовать
в нелегитимных действиях (от бойкота до вооруженных акций) увеличилась с 22% до 37% респондентов.3 По выводу В. Малин-ковича, «отсутствие доверия к власти со стороны общества и олигархическая доминанта внутри самого режима и стали важнейшими факторами успеха «оранже-вых».4
Исследовательский интерес представляют два противоположных подхода к оценке феномена социального протеста:
в рамках кризисной парадигмы теорий социального конфликта массовые формы протеста рассматриваются как естественное проявление политической активности, направленной на радикальное совершенствование общества;
в рамках стабилизационных концепций протест воспринимается как аномалия социально-политической жизни.5
Протест - одна из ответных реакций, свидетельствующая о каком-либо негативном (или воспринимаемом негативным) воздействии на личность. Эта реакция несет в себе желание отстраниться, не участвовать в чем-либо, обозначить четко свое отношение к событию, несущему негативные переживания.
К основным причинам, повышающим вероятность массового участия населения в различных акциях социального протеста, относятся следующие характеристики социальной ситуации и политической культуры населения:
высокий уровень неудовлетворенности населения условиями жизни (в первую очередь - материально-экономическими);
повышение уровня недоверия к структурам власти и политическим лидерам;
низкий уровень политической вовлеченности - участия населения в легитимных формах общественно-политической жизни (членство в партиях, политических движениях, ассоциациях, участие в выборах, доступные контакты с представителями власти и т.п.);
низкий уровень политической эффективности - ощущения человеком возможности оказывать влияние легитимным путем на социальные процессы и политические решения, затрагивающие его непосредственные интересы.6
Ментальная неоднородность населения Украины объясняет предпосылки для появления в Украине уникальной полит-технологии, при которой власть опирается на протестный электорат. Один из наблюдателей С. Давыдяк отмечает: «О том, что между жителями разных регионов Украины существуют существенные ментальные отличия, известно уже давно. Однако, до 2004 г. различия в мировосприятии между востоком и западом страны носило скрытый характер: властям было невыгодно нагнетать противостояние в обществе. Сейчас же протестные настроения с обеих сторон служат прочной электоральной базой и для коалиции, и для оппозиции».7
Тем не менее сравнение ценностей электоратов В. Ющенко и В. Януковича в развитии от первого к третьему туру выборов установило парадокс обыденного сознания: сторонники В. Ющенко не имеют резких различий со сторонниками В. Януковича в базовых ценностях.8
Таким образом, раскол украинского электората на выборах 2004 г. в большей мере объясняется ситуационными обстоятельствами. «Штаб революции» сумел навязать свой выбор избирателям именно благодаря антиноменклатурной риторике и прочим манипуляциям в духе 19891991 гг. Выяснилось, что нет никакого различия в отношении к соискателям вне зависимости от возраста или образования.
Голосовали так, как было принято голосовать в данном регионе. Такой чистоты критериев на Украине еще никогда не наблюдалось. На востоке Янукович получал по 80% - столько же, сколько Ющенко на западе.9
Главная опора «цветных революций» -молодые люди. Они обеспечивали массовость мероприятий, придавали им ореол «подлинной революционности». Именно такие молодежные движения как «Пора!» (на Украине), «Кмара!» (в Грузии), «Отпор» (в Сербии) стали «тараканами», с помощью которых были сброшены режимы Сербии, Грузии, на Украине и в Киргизии. Но это была не сырая масса, а обработанная, проинструктированная, прошедшая через горнило учебных центров и тренировочных лагерей, финансируемых западными фондами.10
Их социальная база, идеология и лозунги внутренних ресурсов украинской «оранжевой революции» были весьма неоднородны, что соответствует постмодер-нистической логике сетевых сообществ.
Социальную базу украинского переворота составили:
- столичный клан политической и экономической элиты, опасавшийся потерять власть;
- студенчество, идеологически крайне разнородное, но солидарное в антиноменклатурном протесте и идеологиях «прямого действия»;
- костяк молодежного движения - незарегистрированная группировка «Пора» (до 10 тыс. активистов, строго подчиненных иерархической элите). Большинство активистов прошли подготовку к проведению массовых действий в тренировочных лагерях, устроенных западными неправительственными организациями;
- Галичина, остающаяся оплотом традиционного этнонационализма и униатства;
- малый и средний бизнес, уставший от господства полукриминальной олигархии и бюрократии. Особенно важна его молодежная и столичная прослойка;
- протестный электорат левых партий, ранее голосовавший за Н. Вит-ренко и А. Мороза.
Основным исполнителем взятия власти стала неправительственная организация «Пора», которая возникла в конце июля 2004 г. путем объединения 340 региональных и общегосударственных организаций, в основном из западных и центральных регионов страны. Ядром «Поры» был блок объединений либерального и национально-либерального рода - «Свобода выбора» во главе с Владиславом Каськиным.11
Другая коалиция - «Новый выбор-2004» состояла из 12 крупнейших мониторинговых агентств. Она финансировалась Фондом Сороса, что позволило ей привлечь к контролю над выборами сотни региональных неправительственных организаций.12 В «Пору» вошли националистические молодежные объединения: Союз украинской молодежи, Молодежный националистический конгресс, «Патриот», молодежная референтура ВО «Свобода» и т.п.
Внешнее влияние на внутриполитическую ситуацию на Украине началось еще задолго до самих выборов 2004 года. Прежде всего следует обратить внимание на долгосрочные факторы, способствовавшие усилению роли прозападной части неправительственных организаций (НПО) на Украине в сравнении с Россией.
Если Россия пыталась воздействовать на руководство и ситуацию на Украине посредством своей роли энергетического донора, то США и Европа основную ставку сделали на финансирование организаций гражданского общества и разработку политических технологий с целью эффективной борьбы в условиях уличных акций прямого действия. Так, член Палаты представителей Конгресса США Рон Пол заявил в комитете по международным отношениям палаты, что предвыборная кампания В. Ющенко частично финансируется на деньги американского правительства, и финансирование осуществляется не напрямую, а через различные неправительственные организации - как американские, так и украинские.13
В смене режима на Украине принимали участие Национальный демократический институт США, Международный республиканский институт Республиканской партии США, Информационное агентство США (ЮСИА), «Фридом Хаус» (Freedom
House), институт «Открытое общество» Джорджа Сороса. Финансирование «Поры» проводилось децентрализованно, через «Правекс-банк» и «Вестерн-Юнион», деньги перечислялись Агентством США по международному развитию, Фондом Фридриха Эберта, Фондом Джорджа Сороса и другими организациями.14
Психологическая операция внушения в Киеве была разработана в Л. Форт Брэгге - Центре и школе специальных методов войны им. Дж. Кеннеди (штат Северная Каролина, США), входящих в Командование сил специальных операций сухопутных войск США.15
Руководящие сотрудники «Поры» прошли стажировки в Сербии и Грузии, а также курсы молодежных политических активистов. Также проводились тренировочные семинары и сборы, на которых создавались навыки государственного переворота.16
Украинские неправительственные организации, как и другие инициативы гражданского общества, пользовались поддержкой Запада, и беспрецедентный интерес западной прессы с 21 ноября воодушевлял «оранжевую революцию».
Таким образом, само по себе наличие внешнего фактора и его влияние на развитие политического кризиса на Украине не могут подвергаться сомнению. В то же время его не стоит абсолютизировать.
С одной стороны, именно стимулы со стороны западных режиссеров «оранжевой революции» привели к ситуации массовой мобилизации населения и попыток актов нелегитимного захвата или блокировки правительственных учреждений. Эти обстоятельства поставили страну на грань силового сценария развития событий, который при иных условиях мог привести к человеческим жертвам.
С другой стороны, именно фактор внешнего влияния, а именно роль международных организаций и мнение соседних европейских держав, в значительной степени повлияли на поведение и принятие ключевых политических решений Л. Кучмой, от которого в наибольшей степени зависело, сохранят ли политический нейтралитет в той непростой ситуации силовые органы Украины.
На наш взгляд, внешний фактор играет значительную роль только во взаимосвязи с развитием внутриполитических факторов и не может заменить их.
Неправительственные организации (НПО) стали ведущей формой мобилизации сил политического переворота. Как резонно отмечает С. Марков, революции НПО «готовятся на виду у всех и проводятся не из единого центра, а сетью не управляющихся из единого центра, но единых в идеологии НПО...Можно сказать, что «оранжевая революция» была реализована украинскими филиалами международных сетей НПО».17 Накануне «революции» сетевые структуры, поддерживающие оппозицию, пронизывали все украинское общество.
Современные стандарты демократии требуют доказывать общественную поддержку смены режима, выраженную путем свободных альтернативных выборов. Как отмечает Д. Юрьев, «военно-политическую диктатуру можно с успехом заменить диктатурой медиакратической.Манипу-ляция свободным демократическим выбором народа - это процесс столь же технологичный, как и многие другие менедже-риальные схемы сегодняшнего дня».18
С помощью ряда приемов политического манипулирования воля узкой группы лиц объявляется волей большинства граждан, а затем избирателям навязывают заданную ориентацию. Д. Юрьев справедливо отмечает, что демократические лозунги украинской смуты на самом деле ведут к медиак-ратии, к зависимости от новых центров глобального господства. Причем истеричные массы сами, внешне добровольно, лишают себя возможности иного выбора в будущем.
На сегодняшний день феномен Майдана и «оранжевой революции» в целом предстает и оценивается как:
- выступление граждан против бюрократически-криминальной власти, демократическая народная революция пусть не социально-экономическая, но, по крайней мере, политическая;
- передел власти между олигархическими кланами, где оппозиционные олигархи решили использовать недовольство народа в своих целях, применив для этого современные политические технологии;
- столкновение проамериканского запада Украины, поддерживаемого деньгами и специалистами ЕС и США, и пророссийс-кого востока, связанного с нашей страной экономическими и культурными узами.19
1 Головаха Е.И., Панина Н.В. Потенциал протеста украинского общества // Социс. 1999. № 10. С. 32.
2 Укра1нське сусглльство 1999-2004: соцюло-пчний мон1торинг. К., 2004. С. 10, 24, 43.
3 Украшське сусптьство 1999-2004: соцюлопчний мошторинг. К., 2004. С. 469-471.
4 Малинкович В. О причинах «оранжевой революции» в Украине/ «Оранжевая революция». М., 2005. С. 40-41.
5 Головаха Е.И., Панина Н.В. Потенциал протеста украинского общества // Социс. 1999. № 10. С. 31.
6 Головаха Е.И., Панина Н.В. Потенциал протеста украинского общества // Социс. 1999. № 10. С. 32.
7 Давыдяк С. Протест как технология -Ь|Нр://\м\м\м.роШесЬ|.огд/т<^ех.рЬф?/ор^оп = com_content&task =у1е\«&1<^=562&^ет1<^=5
8 Попов А. Парадоксы революции/Оранжевая революция. М., 2005. С. 138-143.
9 Дубнов В. Конец операции «Голлем». Как Леонид Кучма устроил относительно честные выборы//Новое время. 2004. № 45. С. 9.
10 Хтонов С. Фабрика троянских коней. «Цветная революция» - провокация в критической стадии // Политический журнал. 2005. № 33. С. 51.
11 Анатомия души Майдана / ИМр:// www.zerkalo-nedeli.com/il/ahou/525/48663
12 Митрохин Н. Киев: два дня оранжевой революции//Неприкосновенный запас: дебаты о политике и культуре. 2004. № 6. С. 78-86.
13 Фракция «Регионы Украины» ищет американских спонсоров Ющенко //Ь|Мр:// www.polit.ru/news/2004/12/12/findthem.html.
14 Баранов А.В. Неправительственные организации как актор «оранжевой революции» на Украине // Сетевые стратегии Запада на Юге России. Южно-российское обозрение. 2006. № 34. С. 114.
15 Богданов Б. Силы специальных операций сухопутных войск США // Зарубежное военное обозрение. 1999. № 10.
16 Шмелев К. Шпионы и апельсин - Ь|Нр:// www.fontanka.ru/2004/12/23/10697/
17 Марков С. «Оранжевая революция» -пример революции глобального сообщества/ оранжевая революция. М., 2005. С. 70-71.
18 Юрьев Д. Оранжевые политтехнологии Украины: управление свободой/Россия и «санитарный кордон». М., 2005. С. 39.
19 Бузгалин А. Майдан: Народная революция или //Свободная мысль-ХХ1. 2005. № 2. С. 37.
