CC BY
889
ТЕМА НОМЕРА: ФЕНОМЕН ИДЕНТИЧНОСТИ
УДК 008
Е.С.Задворная
Аспирант кафедры китаеведения, Восточный институт Дальневосточного федерального университета Elena S. Zadvornaya Postgraduate student, Far East Federal University E-mail: zadvornaya@ mail.ru
Феномен идентичности: история формирования понятия и современные подходы к изучению
В статье дается краткий обзор формирования основных подходов к определению феномена идентичности, специфика его употребления в различных социально-гуманитарных науках. Отдельно рассматривается проблема коллективной идентичности и ее определения, а также точки зрения на специфику процесса ее формирования в рамках примордиализма, историзма и конструктивизма. Автор рассматривает коллективную идентичность как межсубъектную, конструируемую в процессе коммуникации.
Ключевые слова: идентичность, межкультурная коммуникация, конструирование идентичности, конструктивизм, примордиализм.
Обращение к проблеме идентичности можно найти еще в работах греческих философов, однако современные подходы к пониманию данного понятия значительно отличаются от представлений прошлых веков. Аристотель использовал термин tautotis (тождество), схожий с современным концептом «идентичность», который вплоть до XVIII века применялся «для анализа проблемы непрерывности при очевидности изменений и тождественности среди наблюдаемого разнообразия» [17, с. 89].
В соответствии с толкованием Оксфордского словаря, слово «идентичность» происходит от латинского identifico - отождествляю. Но даже
Как цитировать статью: Задворная Е. С. Феномен идентичности: история формирования понятия и современные подходы к изучению [Текст] // Ценности и смыслы. 2017. №1 (47). С. 24-37.
в европейских языках существуют различные акценты в понимании данного феномена. В английском языке понятие identity получило довольно широкий диапазон значений: идентичность, тождество, распознавание [33].
Впервые понятие «идентичность» употребляется в печатном источнике в 1545 году в книге английского писателя Д. Бейла «Тайна неравенства» (John Bale «А Mysterye of Inyquyte») в смысле сходство, подобие [34]. В 1737 году в работе британского исследователя В. Александра «Сельская жизнь севера» (W. Alexander «Northern Rural Life») зафиксировано употребление понятия «персональная идентичность», которая «рассматривается как набор черт и характеристик, формирующих отличия одного человека от другого» [33].
Немецкий язык придает большую конкретику данному понятию: die Identität - идентичность, тождество (математическое равенство, самобытность личности, этническая и региональная идентичность). В источниках подчеркивается латинское происхождение данного термина (idem - тождество). Понятие «identitas» как тождество, равенство (математическое, логическое) рассматривал немецкий философ Готлоб Фреге [27]. Кроме того, значительный вклад в разработку понятия внес немецкий социолог Лотар Краппманн, который в своих работах рассматривал идентичность в контексте адаптации и социализации. Одновременно Краппманн различает личностную идентичность (Ich-Identität), которая основывается на специфических особенностях индивида, и социальную идентичность (die soziale Identität), базирующуюся на ожиданиях окружающих, при этом важнейшая роль в формировании идентичности принадлежит языку (коммуникации) [31]. Соответственно, довольно часто слово «идентичность» в немецком языке употребляется с притяжательными местоимениями («его», «ее», «наша»), а также с глаголами («выяснять», «определять») и прилагательными ( «культурная», «национальная») [36; 27].
Французский вариант «identité» предлагает еще более широкую трактовку: самосознание, соответствие, самобытность, завершенность, целостность, единство, тождественность, самость, подлинность (юридическая) [24]. Следует подчеркнуть роль французских исследователей в разработке понятия «идентичность» в рамках философии, антропологии, юриспруденции и культурологии, в связи с чем термин получил столь широкие семантические различия.
Обращение к феномену «идентичности» как отдельной категории связано с развитием философии Нового времени (XVII-XVIII века), когда религиозные аспекты уходят на второй план, а в качестве объекта исследования выделяется индивид. Концепт «идентичность» получает новые оттенки в понимании и рассматривается уже как качество личности, определяющее ее на основе неизменности индивидуального сознания. Например, Джон Локк предложил систематизировать тождество следующим образом: субстанции, животный мир и человек [14]. Тождество субстанции (вещи) связано с ее материалом, тождество живого зависит от организма в целом, а вопрос тождества человека связан с проблемой личности и обуславливается возможностью отождествления самому себе в качестве совокупности рациональных и мыслительных аспектов. Особенности анализа идентичности в работах философов Нового времени заключались в том, что данное понятие рассматривалось исключительно в контексте внутренних переживаний и мыслительных процессов, при этом не учитывались культурные и исторические составляющие.
В ХХ веке тема идентичности получает новое звучание в рамках психологии и антропологии. Многие исследователи связывают развитие данного понятия с работами Зигмунда Фрейда и Джорджа Мида, хотя термин «идентичность» в их работах не использовался. Фрейд говорил о половой «идентификации» (identification) [20], а Мид - о социальной «самости» (self) [12]. Важнейшим результатом данных исследований является вывод о том, что личность, самость, тождество человека (идентичность) перестает считаться обусловленной человеческой природой, а детерминируется обществом.
Впервые детально понятие (и термин) «идентичность» было рассмотрено Эриком Эриксоном в работе «Детство и общество» (1950), а затем в «Идентичности, юности и кризисе» (1968). Собственно, Эриксон считается родоначальником комплексной теории идентичности в современных гуманитарных науках. Важнейшими категориями для понимания идентичности в рамках данной концепции являются социализация и социальные роли.
Конец 1960-х годов является рубежом в истории развития концепции идентичности, когда из абстрактной философской категории, имевшей достаточно ограниченное применение в сфере психоанализа и личностной психологии, идентичность превращается в одно из клю-
чевых понятий гуманитарных наук. Идентичность становится новым концептом, который используют исследователи мультикультурализма, философского осмысления места человека в современном мире, процессов формирования новых наций в период распада колониальной системы, изменения культуры в эпоху глобализации. Эта тема последовательно обсуждалась в рамках структурализма (К. Леви-Стросс), постструктурализма (Р. Барт, М. Фуко, Ж. Деррида), постмодернизма (Ж. Ф. Лиотар, Ж. Бодрийяр) и конструктивизма (Б. Андерсон, И. Нойман). Поиски идентичности, кризис идентичности и процессы формирования идентичности занимают центральное место в работах названных ученых.
Существует мнение, что в советской науке концепт идентичности не рассматривался в силу политических причин и изоляции научной общественности от мировых достижений. Однако в выпущенном в 1979 году исследовании М. В. Крюкова, В. В. Малявина и М. В. Софронова [13] термин «идентификация» употребляется в контексте межэтнических процессов и формирования представлений о различии между народами, а также анализа причин, их обусловливающих. Более того, процессам идентификации посвящена целая глава - «Элементарные категории этнической идентификации», в которой рассматривается история формирования китайской идентичности с древнейших времен и ее отражение в средние века. В соответствии с исследованием, представления древних китайцев об их соседях начали изменяться во II веке до н.э., когда результатом путешествия китайского исследователя Чжан Цяня на запад было открытие целого мира, о котором раньше в Срединном государстве и не подозревали [13, с.72], в связи с чем возникла проблема классификации внешнего мира. В результате появляется категория, выделяемая на основе сходства обычаев (образ хозяйствования, ремесла, особенности имен, городской уклад) - «тождество», при помощи которой возможно было систематизировать новую информацию об окружающих народах. Таким образом, тезис о неразвитости данного направления в советской науке явно ошибочен.
Одновременно с этим нельзя не отметить значительный вклад советских ученых в представление о диалогизме культуры в формировании идентичности. Признание единства исследователя и познаваемого им мира можно обнаружить в работах советских исследователей М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана, Б. Ф. Поршнева, С. Л. Рубинштейна, чьи
идеи в дальнейшем развивались в трудах, посвященных идентичности в политическом и национальном аспектах. Так, советский исследователь психологии человека С. Л. Рубинштейн формулирует сущность человека как принципиально межсубъектную [19, с.314]. Схожего мнения придерживался советский историк и социолог Б. Ф. Поршнев, придавая большое значение в своих работах социальному уподоблению и приспособлению [18]. При этом в советской науке преобладало представление об идентичности как уподоблении человека обществу и рассматривалась данная категория преимущественно при анализе внутренних процессов индивида.
В современных социально-гуманитарных исследованиях идентичности следует выделить ряд направлений. На основании уровня анализа объекта - личностная и коллективная идентичности (этническая, национальная, культурная). На основании специфики формирования коллективной идентичности и ее роли в развитии общества - примор-диализм, историзм и конструктивизм.
Примордиализм (от лат. primordial - исконный, первоначальный) рассматривает различные концепции этничностей как изначальные формы человеческих сообщностей. В рамках примордиализма взгляды на идентичность неоднородны. Некоторые исследователи рассматривают идентичность как органичную и неизменную. При этом ряд исследователей настаивают на примате идентификационных процессов по сравнению с этническими связями. Подтверждение этому можно найти и у азиатских исследователей: теория однородности японской нации, концепция кровнородственной корейской нации и т. д. Другие примордиалисты предполагают, что идентичность неразрывно связана с культурой и историей - языком и традициями прошлого, обусловлена не биологическими факторами, а воздействием конкретных культурно-исторических условий [15, с. 104].
Схожего мнения придерживаются конструктивисты и историци-сты, полагая, что идентичность не обусловлена природой, а конструируется в контексте культуры. Однако роль человека и специфика данного процесса понимаются по-разному.
Представители исторической школы считают, что идентичность формируется в течение долгого времени под воздействием исторического процесса. При этом понятия «возникает», «формируется» и «создается» употребляются в кавычках для того, чтобы подчеркнуть,
«что идентичность формируется на протяжении длительных периодов истории и под действием факторов, которые в сравнении с продолжительностью жизни отдельного человека являются величиной постоянной» [6, с. 8]. В рамках исторического подхода полагается, что роль индивида (группы) в формировании идентичности минимальна, так как идентичность обусловлена прошлым - обычаями, традицией, культурным наследием и т. п. И. Демин предлагает следующее определение идентичности в контексте исторического подхода: «сущностная соотнесенность социального субъекта со своим прошлым, с той или иной исторической традицией» [7, с. 12].
Конструктивисты, в отличие от исторической школы, полагают, что идентичность - это искусственный проект, который создается людьми в полном смысле этого слова. Как ни странно, но традиция рассуждения об идентичности в русле конструктивизма существует давно. Философы Руссо, Кант и Гегель в той или иной мере обращались к проблеме конструирования социальной реальности. Однако актуализация данного направления связана с такими событиями, как лингвистический поворот, национально-освободительные движения 1950-1960 годов, появление так называемого восточного экскурса в науке и развитием социального конструктивизма.
Дальнейшему развитию понятия «идентичность» в гуманитарных науках посвящены работы многих зарубежных исследователей, среди которых необходимо выделить исследования Ирвинга Гофмана и его теорию рефлексии и политики конструирования идентичности. Термин «политика идентичности» Гофман использует для описания процессов самоидентификации индивидов по отношению к другим людям [5], то есть как попытку оказать влияние на информацию и мнение о себе, которые формируются у окружающих. Гофман выделил ряд механизмов, которые позволяют реализовать политику персональной идентичности, например искажение мнения о себе, изменение элементов собственной идентичности, избегание контактов и пр. Введение данного термина и его концептуализация позволили показать динамическую составляющую понятия «идентичность», его изменчивость и возможность управления.
В определенном смысле «конструирование идентичности» имеет сходство с процессом «изобретения традиций» (понятие, введенное в науку британским ученым Эриком Хобсбаумом в 1980-е годы). При
этом под изобретательской деятельностью в области традиций понимается «совокупность общественных практик ритуального или символического характера, обычно регулируемых с помощью явно или неявно признаваемых правил, целью которой является внедрение определенных ценностей и норм поведения, а средством достижения цели - повторение» [21, с. 53]. Новые традиции обязательно должны быть связаны с прошлым, даже если большая часть их будет фикцией. В качестве примера Хобсбаум рассматривает формирование швейцарской нации и федеративного государства в XIX веке, когда традиционным элементам культуры в виде песенного фольклора и народных спортивных состязаний придали современный вид для использования в политических целях консолидации нации. Требование соответствия прошлому является определенным ограничителем, одновременно с этим связь с историей позволяет появляться нововведениям, которые получают качество преемственности и прецедента, естественного развития истории. В целом новые изобретенные традиции следует рассматривать как важные индикаторы происходящих в государствах изменений, которые апеллируют к прошлому.
Конструктивистский подход к пониманию идентичности получил широкое распространение в работах зарубежных авторов, среди которых следует упомянуть работы Бенедикта Андерсона. Ученый трактует идентичность как «совокупность представлений, на основе которых нация воображается». В работе «Воображаемые сообщества» Андерсон пишет, что любые социальные объединения являются воображаемыми (за исключением, пожалуй, первобытнообщинных групп) [1, с. 116], так как сформированы они на основе образа общности. Главное различие между современными сообществами лежит именно в области специфики их воображения (конструирования).
Данный анализ закономерно ставит вопрос о существовании идентичности, которая не являлась бы исключительно проектом. Ответ на данный вопрос дают исследования «Другого». Так, в 1999 году выходит в свет работа Ивэра Нойманна «Использование "Другого": образы Востока в формировании европейских идентичностей», что стало серьезным прорывом в понимании идентичности в контексте межкультурной коммуникации. Нойманн отмечает, что следует различать индивидуальные и коллективные идентичности, что является важнейшим тезисом, так как во многих исследованиях и даже критике идентично-
сти присутствуют неопределенность и постоянное смешивание методов анализа индивидуальной и коллективной идентичности. Несмотря на то, что эти два уровня идентичности тесно взаимосвязаны, они не являются тождественными и взаимозаменяемыми понятиями и поэтому должны быть методологически четко разведены [16]: индивидуальный уровень связан с образом себя, в то время как коллективная идентичность формируется в процессе взаимодействия с другими членами сообщества и другими сообществами. Именно в связи с этим Нойманн подчеркивает, что коллективные идентичности необходимо рассматривать в коммуникации с окружающим миром, где формируются характеристики, отделяющие субъект от «Других».
Следующим важным пунктом в рассуждениях Нойманна об идентичности является тезис о том, что в процессе отделения «Я» от «Другого» происходит конструирование границ между общностями. Данный момент является важнейшим для понимания идентичности больших групп (наций, этносов, государств): категоризация окружающего мира происходит в процессе познания и диалога, а категория «Другой» является одной из важнейших в процессе конструктивистского анализа. Таким образом, коллективные идентичности по своей природе являются межгрупповыми, т. к. поддержание идентичности, ее создание и корректировка тесно связаны с взаимодействием с другими субъектами. Анализ процессов конструирования идентичности позволяет по-новому взглянуть на субъекты коллективной идентичности, когда она становится условием и причиной, побуждающими субъекта к действиям [16]. Безусловно, проблема «Другого» давно занимает важное место в исследованиях культуры и общества, но именно Нойманн применяет ее к анализу идентичности в межкультурной и межгосударственной коммуникации.
Появившись в рамках западной науки и ее критики, конструктивизм и анализ идентичности постепенно стали распространяться и в странах Азии, привнося свою специфику в интерпретации исследований. Безусловно, концепции, объединяющие китайскую нацию, существовали всегда. Как считает исследователь Юньян Чжэн, английскому варианту «national identity» (национальная идентичность) нет точного соответствия в китайском языке [38]. Одним из терминов, передающих понятие «идентичность», является Mffi (Shenfen), в переводе - положение (социальное), юридическое состояние, звание,
ранг, авторитет, общественное положение, (личное) достоинство. Слово ЙШ Shënfën состоит из двух иероглифов: Й - тело, туловище, я - сам, лично, человек, индивидуальность, общественное положение. Второй иероглиф - Ш - часть, доля, пай. Таким образом, понятие «идентичность» в китайском языке трактуется как «человек», как «часть чего-либо», а в результате взаимодействия двух иероглифов получаем внешние характеристики: достоинство, авторитет, положение. Согласно китайской энциклопедии социальных наук, идентичность ЙШ характеризует, во-первых, личную идентичность человека (на уровне коммуникации человек понимает сходства и различия между ним и представителями социума); во-вторых, дает понимание о взаимодействии с окружением (свои, другие, чужие), а также место в иерархии (равные, подчиненные). Подчеркивается, что для анализа коллективной идентичности необходимо рассматривать ценности, черты характера, отношения в рамках социума. Человек, входящий в группу и идентифицируемый как ее член, поглощается ею и действует в соответствии с правилами, принятыми внутри группы [10].
Необходимо выделить два этапа в формировании взглядов в отношении роли идентичности в развитии КНР. Первый этап связан с формированием КНР, установлением власти коммунистической партии в 1949 году. Второй этап начинается с политики открытости, активных реформ и продолжается по настоящее время. С именем Дэна Сяопина исследователи часто связывают начало поисков китайской идентичности и актуализацию конфуцианства. Следует отметить принципиальное значение политического дискурса в развитии представлений об идентичности Китая. Вопросы культуры и идентичности постепенно вышли на первый план, со временем усиливая свою значимость - от поиска китайской модели развития, роли культуры в формировании современного государства и национальной идентичности до осознания необходимости конструирования образа и идентичности Китая на международной арене в виде концепций «развития Китая», «гармоничного развития» и «мира китайской мечты». В настоящее время подчеркивается значение культуры и собственной идентичности как в решении внутренних проблем Китая, так и для достижения региональных и международных целей.
Соответственно, проблема идентичности широко представлена в китайских исследованиях, где большое внимание уделяется ее прак-
тическому применению. При этом ряд современных исследований так или иначе связаны с дискуссией об элементах и методах достижения «мягкой силы» путем конструирования идентичности. При этом китайские исследователи в рамках осмысления невоенных методов реализации внешней политики государства на первое место выдвигают формирование привлекательности собственной культуры. Понимание китайскими исследователями применения мягкой силы очень близко термину «конструирование идентичности» - формированием определенного представления о себе и своем месте в мире на основе существующего исторического материала.
В японском языке «идентичность» передается как ТАТУТаТА (identity), транслитерация с английского языка. При анализе идентичности в работах, посвященных межгрупповой идентичности, исследователи в первую очередь упоминают теории Фрейда и Эриксона. То есть идентичность трактуется как личностная характеристика. При этом существует большое количество работ, которые рассматривают процесс формирования и развития современной японской национальной идентичности в ее связи с историческими событиями и взаимодействием с «Другими» - странами Запада и США. В рамках исследований японской идентичности выделяются следующие направления: анализ «Других» Японии (например, работа Стефана Танака [35], в которых он рассматривает взаимосвязь между внешнеполитической ситуацией и развитием представлений японцев о себе), исследования дискурса однородности японского общества (работы Дэвида Эскью [25]), формирование и развитие дискурса миролюбивого государства (Иида Юмико [28], Тадаши Ивами [29]) и анализ концепций становления современной японской нации (нихондзинрон, нихон бункарон). Соответственно, вместо термина «идентичность» довольно часто используется понятие «исключительность».
Как полагают некоторые авторы - как японские [35], так и американские [32], формирование японской идентичности тесно связано с категории «Другой» - первоначально - Китай, в XIX веке его сменяет Запад. Перед японскими интеллектуалами этого периода стояла задача донести до западного мира информацию о Японии. С этой целью печатается большое количество (популярных до сих пор) произведений на английском языке о японском духе и японской культуре.
Интересный подход к проблеме японской идентичности второй
половины XX века предлагает исследователь Аоки Тамоцу, который выделяет четыре этапа в развитии дискурса идентичности [2, с. 52]. Начальный период длится до середины 1950-х. В целом данный этап характеризуется анализом японского милитаризма и империализма. Примерно с 1955 года появляются работы, в которых основной акцент делается на анализе и сравнении японской и западной культур. Япония, США и Европа относятся к одной категории - как страны с общими ценностями, целями развития и взглядами на международные отношения. В дальнейшем это дает повод китайским исследователям называть Японию «xifang» - западная сторона, хотя географически Япония расположена восточнее. Третий период (1960-1980-е годы) -это активное экономическое развитие Японии, улучшение уровня жизни и формирование ее уникальной идентичности, которая в контексте концепции нихондзинрон начинает рассматриваться как положительная, дающая японцам преимущества перед другими странами и народами в процессе модернизации и экономического строительства. Следует отметить, что в целом анализ идентичности осуществляется в практическом русле, на материалах японской истории и культуры.
В корейском языке понятие «идентичность» звучит как -
Л'ео^Лезео^. Семантически дает следующие дополнительные значения: идентичность, тождество, личность, тело. По значению близко к русскому «тождество» и английскому «идентичность». Корейские исследователи довольно часто рассматривают национальную корейскую идентичность в условиях воздействия на нее глобализации, а также в контексте коммуникации с образами «Других» - в большинстве случаев Японии, так как их идентичность соотносится с конфуцианской культурой, историей и имеет много общего в современной культуре, экономическом и политическом развитии этих стран[37]. Схожий подход представляет работа Якоба Янсока «Кореец, азиат или американец?» [34], в которой анализируется роль японского и американского влияния на культуру и идентичность корейского общества.
Таким образом, современный конструктивизм обращается к проблеме идентичности, которая понимается как процесс определения себя и окружающих границ путем коммуникации с другими участниками системы. Соответственно, идентичность должна рассматриваться как динамическая характеристика, в любой момент подверженная изменениям, когда границы могут сужаться и исключать из себя то, что ста-
новится «Другим» (примером может служить развитие представлений об идентичности во взаимоотношениях корейских государств), или же расширяться, пытаясь включить в себя то, что ранее принадлежало миру «Других» (здесь в качестве примера можно привести процессы формирования национальной идентичности Японии в конце XIX и в середине XX веков, когда происходил анализ и сравнение с западным миром). Следует подчеркнуть, что одним из основных объектов интереса конструктивизма является идентичность, которая характеризует, насколько одна нация отличается от других и похожа на них.
Осознание роли «Другого» привело к появлению исследований репрезентации идентичности в контексте межкультурной коммуникации. Так, французский антрополог Пьер Бордо рассматривает конструирование региональной и национальной идентичности сквозь призму различных репрезентаций: ментальных (язык, письменность, диалекты, акценты и пр.), объективных (эмблемы, флаги, знаки отличия), а также стратегий (в частности, заявления и манифесты массовой культуры), целью которых является формирование определенного представления о себе [29, с. 218]. Формально конструирование идентичности следует рассматривать как борьбу за идентичность, сражение за те элементы ментальных и объективных репрезентаций, посредством которых можно отличаться от «Других» и формировать группу. Сила группы в данном контексте состоит в том, что побуждает ее существовать - принципы формирования и взгляды на собственную идентичность, разделяемую «Другими». Соответственно, работа с идентичностью, возможность ее репрезентации является могущественной силой современности, которую задействуют в конструировании региональной и национальной идентичности. Подобные исследования ведутся и в России, например, В. Н. Брюшинкиным [2], П. К. Гречко [4], С. В. Ивановой [9], С. В. Кортуновым [11], Т. В. Евгеньевой [8], Е. Н. Шапинской [22].
Таким образом, можно констатировать, что научный интерес к проблеме идентичности нарастал одновременно с расширением межкультурных контактов, особенно данное утверждение справедливо в отношении изучения коллективной (социальной, этнической, национальной) идентичности. Научное оформление теория идентичности получает во второй половине XX века, вместе с актуализацией проблематики кризисных явлений общества в рамках философии
постмодерна, человека и культуры, развитием лингвистических и семиотических исследований и применении их методологии в социально-гуманитарных науках, а также становлением отдельных культурологических дисциплин.
Следует также подчеркнуть, что, несмотря на существование различных подходов к определению сущности и специфики формирования идентичности, идентичность является принципиально межсубъектным феноменом, формируемым и реализуемым в диалоге и коммуникации. Кроме того, идентичность (и в этом наблюдается единство взглядов многих ученых) всегда является культурной. Идентичность связана с культурой, является ее феноменом и источником развития.
Идентичность играет ключевую роль в межкультурной коммуникации. Посредством коммуникации происходит формирование и постижение идентичности, через коммуникацию же осуществляется выражение и репрезентация идентичности.
Литература
1. Андерсон Б. Воображаемые сообщества: размышление об истоках и распространении национализма / Пер. с англ. В. Николаева. М.: Канон-пресс-Ц. 2001. 288 с.
2. Брюшинкин В.Н. Особенности исследования идентичности // Ценности и смыслы. 2010. №5(8). С.84-93.
3. Бух А. Япония: национальная идентичность и внешняя политика. Россия как Другое Японии /Пер. с англ. П. Серебряный. М. : Новое литературное обозрение. 2012. 280 с.
4. Гречко П.К. Идентичность человека или Homo Proffessionalis // Ценности и смыслы. 2012. С.51-63.
5. Гофман И. Стигма: Заметки об управлении испорченной идентичностью / перевод М. Добряковой // Русский социологический форум. 2000. №№ 1-4. URL: http://www.sociology.ru/ forum/ogl3-4-2000.html (дата обращения: 07.10.2016).
6. Дахин А.В. Соотношения этнической и национальной идентичности. Россия, Южная Корея, Канада // Философские науки. 2003. № 9. С.5-23.
7. Демин И. Проблема исторической идентичности в постметафизической философии истории. // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия Философия. Филология, 2015. №2 (18) С. 3-19.
8. Евгеньева Т.В. Историческая память и национально-государственная идентичность современной России // Ценности и смыслы. 2012. №5(21). С.27-36.
9. Иванова С.В. К вопросу о национальной идентичности в России и в Германии (российская идентичность в сравнении со значимым Другим // Пространство и время. 2010. №2. С.149-152.
10. Китайская энциклопедия социальных наук. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://wenku.baidu.com/view/902fc16db84ae45c3b358c3f.htm (дата обращения: 25.01.2017).
11. Кортунов С.В. Национальная идентичность: постижение смысла. М. : Аспект. Пресс, 2009 - 589 с.
12. Кравченко Е. Научные воззрения Дж. Г. Мида в курсе истории и теории социологии. [Электронный ресурс] http://www.etnograf.ru/node/271 (дата обращения: 25.01.2017).
13. Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос на пороге средних веков. М. : Наука, 1979. 382с.
14. Локк Дж. Сочинения: В 3-х т. Т. 1. Опыт о человеческом разумении / пер. с англ. А.Н. Савина. М. : Мысль, 1985. 623 с.
15. Лурье С.В. Национализм, этничность, культура // Общественные науки и современность. 1999. №4. С.101-111.
16. Нойманн И. Использование Другого: образы Востока в формировании европейских идентичностей. М.: Новое издательство, 2004. 336 с. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:// www.phil63.ru/problema-istoricheskoi-identichnosti-v-postmetafizicheskoi-filosofii-istorii - edn29 (дата обращения: 07.10.2016).
17. Орлова Э.А. Концепции идентичности в социально-научном знании //Вопросы социальной теории. 2010. Т. IV. С.89-96
18. Поршнев Ф.Б. О начале человеческой истории. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://evolution.powernet.ru/library/porshnev.html (дата обращения: 07.10.2016).
19. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. Спб.: ПИТЕР. 2012. 288с.
20. Фрейд З. Массовая психология и анализ человеческого Я. [Электронный ресурс]. Режим доступа:http://www.e-reading.me/book.php?book=60715 (дата обращения 25.01.2017).
21. Хобсбаум Э. Изобретение традиций. // Вестник Евразии. 2000. № 1. С. 47-62.
22. Шапинская Е.Н. Образ Другого в текстах культуры: политика репрезентации //Знание. Понимание. Умение. 2009. №3. С 51-56.
23. Cambridge dictionary online. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://dictionary.cam-bridge.org/ru/словарь/английский/identity#translations
24. Cambridge dictionary online. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://dictionary.cam-bridge.org/ru/словарь/англо-французский /identity
25. David Askew. Melting Pot or Homogeneity? An Examination of Modern Theories of the Japanese Ethnicity. /The Journal of Contemporary Japanese Studies. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.japanesestudies.org.uk/reviews/Askew.html
26. Dictionnaire Fracais Linternaute. (Словарь французского языка) [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.linternaute.com/dictionnaire/fr/
27. Duden Wörterbuch online. (Словарь немецкого языка, Дуден). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.duden.de/rechtschreibung/Identitaet
28. Iida Yumiko. Rethinking identity in modern Japan: nationalist as aesthetics. Routledge. 2002. 211p.
29. Iwami Tadashi. Japan's Identity in International Society: Constructing Identity as a 'Peacebuilding State'. University of Otago, 2015.
30. Jacob Yongseok. Young Korean, Asian or American? The Identity, Ethnicity, and Autobiography. Univercity Press of America. 2012. 128 p.
31. Lothar Krappmann. Soziologische Dimensionen der Identität : Strukturelle Bedingungen für die Teilnahme an Interaktionsprozessen, Stuttgart : Klett 1971, zugleich Diss. FU Berlin
32. Mark Caprio. Japanese Assimilation Policies in Colonial Korea, 1910-1945. P. 81. University of Washington Press. USA. 2009. 317 p.
33. Oxford dictionary online. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.oed.com/view/ Entry/91004?redirectedFrom=identity#eid
34. Peirre Bourdieu. Language and Symbolic Power. /Translated by Gino Raymond and Matthew Adamson. Cambridge: Polity Press. 1991. P. 221.
35. Stefan Tanaka. Japan's Orient: Rendering Pasts Into History. University of California Press. 1995. 305 p.
36. Wortschatz. Universität Leipzig. (Толковый словарь Университета Лейпцига) URL: http:// corpora.informatik.uni-leipzig.de/de/res?corpusId=deu_newscrawl_2011&word=Identit%C3%A4t
37. ^И ^l^Ml
(2008^ Ü), pp. 129-151 . (Онмангым. Ганминхэн. Глобализация в Южной Корее и Японии: сравнительное исследование национальной идентичности. 2008) [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.ksrc.or.kr/~socialissues/content/vol_15/ss15-05-ohn.pdf .
38. ЙЖ^. ^Ш-^Ш^&ШШ^ХШ (Юнян, Чжэн. Китай построит национальную идентичность). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.china.com.cn/chinese/OP-c/639608.htm (дата обращения: 24.06.2016).
