CC BY
187
ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ КУЛЬТУРЫ
Е. Д. Мелешко
Тульский государственный педагогический университет
им. Л. Н. Толстого Л. Н. Набилкина
Арзамасский филиал Нижегородского государственного
университета им. Н. И. Лобачевского
ФЕНОМЕН ЕДЫ КАК КУЛЬТУРНЫЙ КОД
В статье представлен анализ феномена еды как культурного кода, содержание которого раскрывается в контексте гастрономического события, смысл которого обозначен в профаном и сакральном значении, как антропологическая и культурологическая проблема, в ее онтологическом и культурно-коммуникативных срезах.
Ключевые слова: гастрономическое событие, гастрономическое тело, приготовление-поедание, коммуникативность, интеграция, повседневность.
E. D. Meleshko
Tula State Lev Tolstoy Pedagogical University
(Tula, Russia) L. N. Nabilkina
Arzamas Branch of National Research Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod (Arzamas, Russia)
THE PHENOMENON OF FOOD AS A CULTURAL CODE
The article presents the analysis of the phenomenon of food as a cultural code, the content of which is disclosed in the context of the gastronomic events, the meaning of which is indicated in the profane and the sacred value as anthropological and culturological problem, in its ontological and cultural and communicative aspects.
Keywords: gastronomy, gastronomy body, cooking, eating, communication, integration, everyday life.
Феномен еды является элементом гастрономической культуры, его ценностные обозначениями выступают культурная идентификация, культурный диалог и коммуникативность. Содержание феномена еды в контексте его культурного значения раскрывается через гастрономическое событие приготовления-поедания (Леви-Стросс К.), что знаменует собой безусловный и важный фактор культуры: переход из сырого состояния в приготовленное, связанное с внесением огня и изменением содержания гастрономической культуры [Комм. 1], [См.: 6].
В прарелигиозном смысле приготовление-поедание связано с культурным значением тотема, в котором тотем - символ жертвы,
приготовление - процесс «отчуждения» в физическое тело. В этом смысле тотем как гастрономическое событие представляет собой оппозицию приготовление-поедание (Леви-Стросс К.) [Комм. 2], [См.: 6].
Таким образом, феномен еды как содержание гастрономического события включает культурные смыслы приготовление-поедание. Они раскрываются на фоне его защитного механизма, с другой - еда представляет собой культурный фактор интеграции и диалога. В православной христианской традиции литургическая этика определяет возможности трансформации функций греховной человеческой природы в добродетели человеческого естества, добродетели «усии». О. Павел Флоренский рассматривает таинства как «первофункции человеческого существа, в своих типических и коренных начатках, введенные в сферу безусловного». Выделяются ступени профанизации таинства и соответственно - нравственной деградации «ипостасиса»: таинство евхаристии имеет следующий нисходящий ряд функций: «причащение» - вкушение артоса (освященной просфоры) -«трапезование» (монастырская трапеза) - «стол» (молитвенное вкушение в семье) - «пиршество» (безмолитвенное, но благословенное вкушение яств в душе) - «обжорство», ведущее к чревоугодию и гурманству (чревобесию и гортанобесию).
Нарушение таинств вносит в функции человеческого организма изменения, повреждения и разрушения, ведущие к физическим, духовным и нравственным болезням. Отпадение от таинств с семью смертными грехами:
- отпадение от таинства евхаристии ведет к чревоугодию;
- от таинства крещения - к гневу;
- от таинства миропомазания - к тщеславию;
- от таинства покаяния - к унынию;
- от таинства венчания - к блуду;
- от таинства соборования - к печали;
- от таинства священства - к сребролюбию.
Феномен еды рассматривается как антропологическая и культурологическая проблема, в ее онтологическом и культурно-коммуникативном срезах. В современных культурологических исследованиях феномен еды представлен в следующих значениях: как «культурно специфическая система норм, принципов и образцов, воплощающаяся в (а) способах приготовления пищи, (б) наборе принятых в данной культуре продуктов и их сочетаниях, (в) практике потребления пищи, а также (г) рефлексии над процессами приготовления и принятия пищи». Феномен еды трактуется как код культуры (Сохань И. В.), концепт культуры (Марушкина Н. В.), гастрономическое тело культуры (Капкан М. С.). Феномен еды как код культуры рассматривается в срезе культурного генезиса еды в ее гендерном значении в контексте национальной культуры, «кулинарного тела» как части гастрономической культуры (Сохань И. В.).
Феномен еды в исследовании Марушкиной М. В. [5] предполагает анализ данного феномена в дискурсе культурного диалога. Феномен еды представлен как культурная модель, имеющая многосложные признаки,
основным из которых - коммуникативный признак, что предполагает введение понятий: концептосферы цивилизации (пища, продукты питания -общечеловеческая) и национальной концептосферы (наименования продуктов питания, характерных для той или иной национальной общности, наименования напитков, наименования готовых блюд, а также национальная традиция питания в целом, религиозные представления о пище, обряды и обычаи).
Понятие гастрономическое тело культуры анализируется в диссертационном исследовании Капкан М. В. [См.: 3]. Автор раскрывает содержание гастрономической культуры в дискурсе повседневности, ее структура обозначена как система кулинарной культуры, а рефлексия кулинарной культуры в ее регулятивности, имеющей функции идентификации, коммуникативности, трансляционности.
Феномен еды является непременным фактором повседневности. Повседневность, согласно определению Вальденфельса Б. [См.: 1], имеет ряд признаков: а) рациональность, порядок; б) повседневное - оппозиция неповседневному; в) повседневность как культура не может быть противопоставлена культуре в целом через оповседневнивание; г) преодоление повседневности - внеповседневное.
Повседневное в широком смысле - привычное, которое демонстрирует процесс «привыкания и освоения», когда «навыки человека преобразуются в знания и умения, которые многократно воспроизводятся и воплощаются в материальных предметах. Это касается питания, одежды, продолжения рода, пространственной ориентации жилища, распределения времени и многого другого - всего того, что принадлежит миру близкому и знакомому для человека, миру, в котором он может свободно ориентироваться».
В культуре повседневности феномен еды представляет собой подчинение определенному распорядку принятия пищи, который регулирует функции человеческого организма. Этот повседневный (обычный или профанный) аспект еды в культуре имеет «скрытый», сакральный смысл, определяющий духовное значение (поедание тотема, вкушение тела Христова), как ограничение и табуирование еды. Таким образом, феномен еды в контексте соотношения профанности и сакральности представляет собой фактор преодоления повседневности, переходом к ее новому уровню «внеповседневного» (Вальденфельс Б.).
В этом смысле феномен еды, являясь непременным атрибутом человеческой жизни, представляет собой культурный код, который преломляется в различных формах жизнедеятельности человека, связан с его национальной спецификой, а также местом проживания и историческим временем.
Феномен еды в пространстве современного города может рассматриваться как гастрономическое событие только в случае преодоления границ повседневности, связанной с соотношением границ профанного и сакрального.
В образах словесной культуры феномен еды, как культурный код города, наиболее ярко обозначен в таких произведениях художественного
романа и биографической эссеистики как «Улисс» Дж. Джойса и «Праздник, который всегда с тобой» Э. Хэмингуэя.
Феномен еды как культурный код города проявляется в повседневности гастрономического события, которое демонстрирует гастрономическую идентификацию как фактор гастрономического события в образах словесной культуры. Гастрономическое событие определяется смыслами еды, которые раскрываются в художественных образах в произведениях Джеймса Джойса «Улисс», Э. Хэмингуэйя «Праздник, который всегда с тобой» в дискурсе городского пространства. Феномен еды как культурный код города содержит в себе не только факторы гастрономической идентификации (с самим собой «Улисс»), но и в контексте культурного диалога с другими людьми («Праздник, который всегда с тобой»).
Комментарии
1. В этом смысле «гастрономический генезис культуры совпадает с процессом антропосоциогенеза - обработка пищи огнем и появление возможности трапезы вокруг огня-очага определенным образом инициировало развитие культуры - мир перешел из сырого состояния в приготовленное». См.: ст. Сохань И. В. Женщина и гастрономический код культуры [Электронный ресурс] // Женщина в российском обществе. 2010. Т. 57. № 4. С. 50-60. URL: http: womaninrussiansociety.ru/
2. Культурный смысл приготовления тотема - «приготовление бессознательного через отчуждение его в материальный субстрат, который наделяется дополнительными значениями, связанными с тем, что человек устанавливает особые, уже надприродные формы коммуникации с окружающим его миром. Такое отчуждение бессознательного есть жертвование им ради поддержания культурного порядка - поэтому, в определенном смысле, любая еда есть жертва - не только природа жертвует тем, что кормит собой человека, но и человек жертвует хаосом и хищностью своего бессознательного ради установления, в первую очередь, нравственных отношений с окружающим миром». Поедание аккумулирует «бессознательное, как прошедшее культурную обработку и заключенное в материальном субстрате (а эволюция человека в аспекте восприятия мира шла от желудка к сознанию), возвращается к человеку, формируя его идентичность - не только на телесном, но и на нравственном, собственно антропном уровне. См.: ст. Сохань И. В. Женщина и гастрономический код культуры [Электронный ресурс] // Женщина в российском обществе. 2010. Т. 57. № 4. С. 50-60. URL:http: womaninrussiansociety. ru/
Литература
1. Вальденфельс Б. Повседневность как плавильный тигль рациональности // Социо-Логос: социология, антропология, метафизика. М.: Прогресс, 1991. Вып. 1. Общество и сферы смысла. С. 39-50 ; то же [Электронный ресурс]. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/
z0000927/st000.shtml. (дата обращения 1.09.2017).
2. Добровольская М. В. Человек и его пища. М.: Науч. мир, 2005. 367 с.
3. Капкан М. В. Феномен гастрономической культуры: специфика форм репрезентации (на примере России XIX-XX веков): автореферат дис. ... канд. культурологии. Екатеринбург, 2010. 26 с.
4. Леви-Стросс К. Мифологики: происхождение застольных обычаев. М.: Флюид, 2007. 461 с.
5. Марушкина Н. В. Концепт еда в контексте диалога: автореферат дис. .канд. культурологии. Иваново, 2014. 25 с.; то же [Электронный ресурс]. URL:http://cheloveknauka.com/kontsept-eda-v-kontekste-dialoga-kultur#ixzz4fWka NYrH (дата обращения 1.09.2017).
6. Сохань И. В. Женщина и гастрономический код культуры // Женщина в российском обществе. 2010. № 4. С. 50-60.; то же [Электронный ресурс]. URL: http: womaninrussiansociety.ru (дата обращения 1.09. 2017)
7. Тело в русской культуре: сб. ст. / сост. Г. Кабакова, Ф. Конт. М.: Новое литер. обозрение, 2005. 400 с.
8. Набилкина Л. Н., Мелешко Е. Д. Феномен города в образах и символах словесной культуры: монография. Арзамас: Арзамас. фил. ННГУ, 2017. 308 с.
References
1. Waldenfels B. Povsednevnost' kak plavil'nyy tigl' ratsional'nosti [Daily life as a melting pot of rationality] // Socio-Logos: sociology, anthropology, metaphysics. Moscow: Progress, 1991. Issue 1. Society and spheres of meaning. Pp. 39-50; ibid. [Electronic resource]. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/fP0/s00/z0000927/ stQQQ.shtml (reference date: 01.09.2017).
2. Dobrovolskaya M. V. Chelovek i yego pishcha [Humans and their food]. Moscow: Nauch. mir, 2005. 367 p.
3. Kapkan M. V. Fenomen gastronomicheskoy kul'tury: spetsifika form reprezentatsii (na primere Rossii XIX-XX vekov) [The phenomenon of gastronomic culture: specificity of forms of representation (on an example of Russia in the XIX-XX centuries)]: avtoref. dis. ... kand. kul'turologii [Abstract of Cand. Dis. ... Cand. of Cultural Studies]. Ekaterinburg, 2010. 26 p.
4. Levi-Strauss K. Mifologiki: proiskhozhdeniye zastol'nykh obychayev Mythologiques. [Mythologiques]. Moscow: Fluid, 2007. 461 p.
5. Marushkina N. V. Kontsept yeda v kontekste dialoga [Concept food in the context of dialogue]: avtoref. dis. ... kand. kul'turologii [Abstract of Cand. Dis. ... Cand. of Cultural Studies]. Ivanovo, 2014. 25 p.; ibid. [Electronic resource]. URL: http://cheloveknauka.com/kontsept-eda-v-kontekste-dialoga-kultur#ixzz4fWkaNYrH (reference date: 01.09.2017).
6. Sokhan' I. V. Zhenshchina i gastronomicheskiy kod kul'tury [Woman and gastronomic code of culture] // Woman in Russian society. 2010. No. 4. Pp. 50-60; ibid. [Electronic resource]. URL: http: womaninrussiansociety.ru (reference date:
01.09.2017)
7. Telo v russkoy kul'ture [Body in Russian culture]: collection of articles / comp. by G. Kabakova, F. Kont. Moscow: Novoye liter. obozreniye, 2005. 400 p.
8. Nabilkina L. N., Meleshko E. D. Fenomen goroda v obrazakh i simvolakh slovesnoy kul'tury [The city phenomenon in images and symbols of verbal culture]: monograph. Arzamas: Arzamas. fil. NNGU, 2017. 308 p.
Статья поступила в редакцию 04.10.2017 Статья допущена к публикации30.11.2017
The article was received by the editorial staff04.10.2017 The article is approved for publication 30.11.2017
