CC BY
160
УДК 1
ГАСТРОНОМИЧЕСКИЙ ДИСКУРС В КУЛЬТУРНЫХ ПРАКТИКАХ ПОВСЕДНЕВНОСТИ
М.Б. Дунаева
Белгородский государственный институт искусств и культуры e-mail: mb-dunaeva@yandex.ru
В статье рассматривается дискурс как феномен, который включает в себя предельно широкую культурную сферу. Описывается феномен «гастрономической коммуникации», а также уделяется внимание ключевому аспекту гастрономического дискурса - коммуникации.
Ключевые слова: медиа, коммуникация, гастрономический дискурс, семантическая граница, языковой знак.
Основная масса специалистов рассматривает дискурс как феномен, который включает в себя предельно широкую культурную сферу, подчеркивая при этом, что понятие «дискурс» намного обширнее и глубже, нежели, скажем, такие понятия, как «коммуникация» и «текст»1 и пр., близкие им по значению. Все они на данный момент широко употребляются в междисциплинарном обороте, - философии, языкознании и литературоведении и т.д. Скажем, ряд исследователей (Л.М. Кольцова, О.А. Лунина и др.) считают, что «текст - это то, что существует в языке, а дискурс -это текст, реализуемый в речи»2, с которой дискурс объединяет то, что он двуедин, то есть одновременно является процессом и деятельностью. При том, что в отличие от речи дискурс предполагает систему и обладает целостностью, внутренней организацией. Н.Д. Арутюнова рассматривает дискурс как «связный текст в совокупности с экстралингвистическими, прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами», как «речь, погруженную в жизнь»3. Согласно Т.А. ван Дейку, «дискурс - актуально произнесенный текст, связанный с коммуникацией в той или иной профессиональной сфере»4. То есть, мы видим, что системность дискурса сближает дискурс с языком, а его аналитика представляет собой междисциплинарную область знаний.
В целом же, если мыслить предельно широко и попытаться лаконично определить сущность дискурса, можно, по все видимости определить данный феномен так: это речь, имеющая социокультурное измерение, которое в явном виде обнаруживает свои проявления в человеческих культурных практиках, в том числе в практиках, моделях и образцах повседневной коммуникации. Одной из таковых и с которой мы сталкиваемся практически повсеместно лежит в сфере питания и представлена гастрономической культурой, исследованию которой стали уделять
1 Классическим восприятием понятия текст можно считать представление о тексте как строго организованной последовательности речевых единиц, как механизм роста информации и пр.
2 Кольцова Л.М., Лунина О.А. Художественный текст в современной лингвистической парадигме: Учебно-методическое пособие. Воронеж, 2007. С. 19.
3 Арутюнова Н.Д. Дискурс // Большой энциклопедический словарь. Языкознание. М., 1998. С. 136-137.
4 Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация / пер. с англ. Благовещенск: Благовещ. гуманит. колледж. 2000. С. 75.
пристальное внимание начиная с периода 60/70-х годов прошлого столетия, рассматривая сферу питания как специфический культурный код самых разных «стран и народов» что, на наш взгляд, совершенно оправдано. Эта тема являлась предметом научного интереса западных ученых (Р. Барт, М. Дуглас и пр.).
В самом деле, если мы внимательно оглянемся вокруг, то без труда поймем, что то, что мы сегодня привычно именуем «гастрономическим дискурсом», «гастрономической культурой» выступает существенной частью нашей потребностной коммуникации. Более того, по мере усиления интегративных процессов, на фоне которых человечеством остро осознается принадлежность к разным культурам и обществам с разными национальными традициями, интерес к гастрономической культуре неуклонно возрастает. И, судя по всему, эта тенденция будет, образно говоря, «набирать обороты» и дальше, хотя бы потому, что все больше сопрягаются между собой бытовое общение и гастрономическая коммуникация. При этом, на наш взгляд, вполне правомерно рассматривать гастрономический дискурс и гастрономическую коммуникацию в качестве элемента бытового общения. Как замечают специалисты: «В науке описаны многочисленные разновидности институционального дискурса: юридический, политический, экономический, военный, академический, педагогический, религиозный, деловой, медицинский, рекламный, спортивный, научный, массовоинформационный, учебный, дискурс моды, почтовый, фармацевтический, косметологический и другие. Гастрономический дискурс является одним из древнейших и важнейших типов институционального общения, это тип смешанной коммуникации, который может совершаться в процессе приобретения, приготовления и потребления пищевых продуктов, а главное, в оценке качества блюд, искусстве их подачи»5.
Так мы подошли к тому, чтобы более основательно и предметно попытаться описать феномен «гастрономической коммуникации» и отметить, что данный конструкт состоит из множества языковых знаков, основные из них это -лингвистические знаки пищи. Лингвистические знаки пищи или маркеры включают в себя основные характеристики или действия, связанные с добычей, приготовлением и потреблением пищи и формируют специфическую когнитивную коммуникативную среду. Люди общаются, обмениваются информацией и используют разные источники гастрономического содержания при употреблении пищи, ее подачи в местах общественного питания и при приготовлении. Обратим внимание: в зависимости от цели акта коммуникации ее участники пропускают информацию через свои культурную матрицу и ориентируют ее под себя. Во время потребления пищи люди могут иметь совершенно противоположные представления о ней. Они могут по-разному оценивать пищевые модели, которые можно соотнести с разными кухнями народов, подаче и добычи пищи.
Особую роль играет пищевое поведение людей, которое дает гастрономической коммуникации личностно-ориентированное направление. Принципом гастрономического дискурса являются гастрономические лексические единицы. Основой гастрономического дискурса может быть текст, связанный с процессом питания. Это может быть и общение посетителей в ресторане, изучение рецепта, чтение меню в кафе. Сошлемся на концептуальные исследования одного из ведущих ученых в сфере филологии, в рамках которых обосновывается презентационный подход к дискурсному лингвосемиотическому и информационному
5 Косицкая Ф.Л., Зайцева И.Е. Французский гастрономический дискурс и его жанровая палитра // Вестник ТГПУ (TSPU Bulletin). 2016. № 2 (167). С. 26.
пространству, и показывается, что в которое коммуникативный субъект (то есть говорящий) транспортирует концепты и образы в целях коммуникативного воздействия с другими субъектами, участниками конкретной коммуникации6
Согласно теории А.В. Олянича, на сегодняшний день принято выделить ряд ключевых аспектов гастрономического дискурса - коммуникации. Мы, со своей стороны, постарается реализовать их репрезентацию, сопроводив краткими комментариями. В данном ряду представлены, во-первых, участники общения: потребитель (гость) или обсуживающий персонал; субъект, приготавливающий пищу, а также специализированные по виду пищи: винодел, кашевар, хлебопек, булочник, колбасник, кондитер; по месту приготовления: кок; по способу приготовления: пекарь, засольщик.
Например: "instilling a feeling of peer-peer generosity, the café doesn't treat you as a customer; rather you are welcomed as a guest. Seva Café, CG Road".
Разумеется, некоторые из названных специальностей с развитием пищевой промышленности стали культурными рудиментами, или вовсе уже исчезли - такие, к примеру, как кашевар, колбасник и пр.
Вместе с тем, обратим внимание, что такая же специальность, как кондитер в своей новой словесной оболочке представляет собой как бы новую жизнь таких старых русских специалистов, как: «конфетчикъ», «сластникъ», «ахарникъ», «лакомщик». Из исторических и литературных, а также специализированных современных источников мы имеем о них сегодня относительно правильное представление. А также знаем, что эти профессии и терминология их визуализирующая, существовали на Руси и в России одновременно со словом «кондитер». Данное обстоятельство иллюстрирует нам и такое достоверных источник, как «Словаь великорусского языка В. Даля» Интересно, что еще в XIX веке находило широкое употребление такое шуточное выражение, как «кондитерский генерал» - лица, «приглашаемые для почета на купеческие свадьбы, пиры, но вовсе
у
незнакомые хозяевам» . Небезынтересна и трансформация старорусского слова «половой», которое тот же Толковый словарь толкует, как «прислужник, служитель»,
то есть обслуживающий персонал в гостинице, под которой во времена Даля и,
8
видимо, раньше подразумевал ись «трактир, харчевня, «где вьют и едят из плати» . Древнерусское «служитель - половой» сегодня в местах, где осуществляются гастрономические коммуникации - рес торан, кафе, столовая - заменилось словом «официант» (от латин. Официантус - служащий), что означает работник ресторана, кафе..., подающий блюда посетителям.
Таким образом, мы логически подошли к рассмотрению второго важного аспекта, на который указывает, в частности, уже названный выше автор (А. Олянич), касающегося места для осуществления гастрономических коммуникаций. Таковым служит дом или предприятие общественного питания: ресторан, кафе, столовая, трактир, таверна, буфет.
Например: Osteria, Pop-up restaurant, Ramen-ya, Teahouse, Luncheonette, Gastropub, Chiringuito, Brasserie, Churrascaria, Food court, Bistro
"Trattoria - Less formai than a restaurant, a trattoria is a traditional, often family-run, Italian establishment devoted to rustic local cuisine."
6 Олянич А.В. Презентационная теория дискурса. М.: Гнозис, 2007. С. 176.
7 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1982. В 4-х т. Т. 2. С. 180.
8 Там же, с. 42.
"Teppanyaki-ya - A Japanese restaurant, where the chef prepares and cooks your meal (usually consisting of steak, seafood, and vegetable) on a hot iron griddle (teppan) right in front of you. Many teppanyaki restaurants combine sensational live cooking shows with premium ingredients (think Kobe beef) into an exclusive, one-of-a-kind dining experience."
Здесь, на наш взгляд, небезынтересно отметить, что три из них - в своей
основе имеют число русское происхождение: современному «кафе» предшествовало
русское слово «кофейня», которое мы находим у русского лексикографа и энографа
В. Даля, который пишет: «Кофейня - заведение, где продают варений кофе и
закуски»9. Слово «столовая» есть производное отдревнерусского слова «стол»,
10 ^
означающего «утварь домашнюю для поклажи, постановки чего» . Та же семантическая взаимосвязь прослеживается в слове «трактир»: это заведение на русской земле возникло у «трактов» - больших дорог, в основном почтовых, в которых (трактирах) останавливались для отдыха, утоления потребностей в пище трактовые ямщики - «крестьянин на яму, для почтовой гоньбы на своих лошадях»11 В контексте сказанного выше следует подчеркнуть тот факт, что сегодня такого рода заведения, как ресторан, кафе, изначальная функция которых заключается в удовлетворении основных потребностей посетителей в голоде, жажде, расширяют коммуникативные возможности, становятся местом делового обсуждения в процессе диалога тех или иных актуальных для контактирующих сторон вопросов. Как отмечают в цикле работ белгородские ученые: «Русский коммуникативный гастрономический код предполагает также среди прочего часто как вербальное, так и невербальное давление на собеседника. Социальный статус или степень знакомства не имеют значения. Данный факт не служит препятствием для вариативного использования любых инструментов воздействия. Это можно объяснить стремлением русских к бескомпромиссным оценкам любых действий или результатов, также контактностью и эмоциональностью гастрономической коммуникации»12.
Третий аспект, на который обращают внимание исследователи, - это время, которое исследователи, как правило, подразделяют на ряд звеньев. Они отмечают, что в соответствии с основными циклами приема пищи человеком в течение дня подразделяется на завтрак, «ланч», «бранч», полдник, ужин и другие основные или промежуточные приемы пищи, характерные для региона». Время (в соответствии с основными циклами приема пищи человеком в течение дня): завтрак, «ланч», «бранч», обед, полдник, ужин и другие основные или промежуточные приемы пищи, характерные для региона;
Например: weeknight supper, speedy meal, coffee ceremony, goorsha. "Diners frequently stay open 24 hours a day (especially those along the highways) and serve classic American fare such as burgers, sandwiches, fries, and pies."
В русском языке имеет место быть и такое диалектное выражение, связанное с промежуточным приемом пищи, как «заморить червячка», «перехватить на ходу», во время так называемого «шабаша», означающего, по Далю, «дать себе произвольный
13
отдых, пора роздыха» . Причем, речь идет и об утреннем, и о вечернем шабаше. Как
9 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1982. В 4-х т. Т. 4. С. 180.
10 Там же, с. 328.
11 Там же, с. 677.
12 Седых А.П., Седых Н.В. Гастрономическая коммуникация как диалог культур: русские и французы // Диалоги без границ: язык, культура, карьера: сб. материалов междунар. науч.-практ. конф., Белгород, 10-11 нояб. 2016 г. Белгород, 2017. С. 121.
13 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1982. В 4-х т. Т. 4. С. 617.
известно, в последние десятилетия в современной России появилось множество зааимствованных слов во всех сферах жизнедеятельности, в том числе и в сфере так называемой гастрономической культуры. Возьмем для примера пришедшее к нам из английского языка слово «ланч». В Великобритании и в США ланч означает второй, более поздний завтрак. Употребляя его, некоторые из отечественных «слуг пера» в погоне за иностранными словами вольно или невольно попадают, говоря по-русски, впросак. Особенно много парадоксов мы наблюдаем в журналистском дискурсе. Вот лишь некоторые фрагменты такого рода эпистолярных и собственно культурологических парадоксальностей. Так, например, в статье достаточно известной журналистки читаем: «Солнце стояло еще довольно низко, было прохладно, и мы, еще не совсем отошедшие ото сна, стали собираться в большой беседке на ланч». Из текста ясно, что гости пришли в беседку на утренний завтрак. На первый. Тогда, как ланч - это второй завтрак.
А вот уж совсем расхожие словесные и смысловые парадоксальности (причем, как в письменном жанре, так и в устных коммуникативых практиках): «Первый тост молодые подняли за здоровье хозяина...». Мы, со своей стороны, заметим, что гости в данном конкретном случае, разумеется, поднимали бокалы, а вот тост они произносили (понятие «тост» трактуется как заздравное застольное пожелание в честь кого-то и носит устно-речевую форму выражения, отсюда правильным считается выражение «говорить, сказать тост). Впрочем, не будем лукавить: такого рода «ляпсусы» мы сплошь и рядом наблюдаем в кинофильмах, когда, далекие от знания русского языка авторы сценария заставляют своих героев, даже генералов, «поднимать тост».
Конечно, с одной стороны такого рода парадоксальности служат наглядной иллюстрацией общего культурного уровня конкретного субъекта коммуникативного общения и встречаются во всех сферах нашей повседневной жизни. С другой же стороны, явление это отнюдь не безобидное и недопустимо в научном словообороте, поскольку приводит к смешению смыслов и коннотаций, к неточностям в культурологической интерпретации понятий и концептов. Нужно ли говорить, что фриврольный лексический дискурс (в том числе гастрономический) делает нашу коммуникацию уязвимой и неправильной. Полагаем, что ответ ясен - это тревожное симптоматичное явление, отражающие современные культурные реалии в сфере «засорения», «растворения», размывания» семантических и семотических границ русского языка и его бытийно-онтологического статуса.
Что касается цели, то здесь речь идет о ряде составляющих, в ряду которых назовем: формирование вкусовых предпочтений, ориентирование потребителя на выбор продукции, привитие этикетных норм, связанных с гастрономией, удовлетворение основных потребностей (жажды, голода) и пр.
Например: the portions are BIG, so one sandwich can easily feed two people, and you should definitely try the pickles. Don't let the long lines discourage you, it's definitely worth the wait!
Исследуя проблему социокультурного измерения гастрономического дискурса, важно обратить внимание, что цель как мысленное предвосхищение результата деятельности в качестве своего непосредственного мотива, направляет и регулирует человеческую деятельность. Причем содержание ее зависит от реальных возможностей субъекта и применяемых средств. В условном смысле термин «цель» в бытовом общебнии и гастрономической коммуникации охватывает такие направления, как формирование вкусовых предпочтений субъекта, ориентирование его как потребителя на выбор той или иной продукции, удовлетворение его основных
потребностей - голода, жажды и пр. Таковыми большинство исследователей считает прежде всего формирование вкусовых качеств клиентов в месте, где осуществляется гастрономическая коммуникация, что в конечном счете связано с получением прибыли как конечной цели любого предприятия, связанного с торгово-денежными отношениями, означающей финансовые результаты хозяйственной деятельности данного предприятия. Не случайно среди русских «торговых» людей, сложились такие пословицы о прибыли (прибытке): «Велики прибытки, да все ушли на убытки», «Вашим прибыткам дай Бог прибытки».
Безусловно, в процессе осуществления гастрономической коммуникации субъектам этого процесса прививаются определенные этикетные нормы. Бросив ретроспективный взгляд на такую бытовую сторону жизни наших предков, увидим остававшееся незыблемым в любой ситуации, связанной с коллективным приемом пищи, начиная от семейного завтрака-обеда-ужина, обязательность снятия головного убора для лиц мужского пола. Факт, который, к глубокому сожалению, довольно часто отсутствует в современно российском кино, но, к счастью, становящийся обязательным в таких местах общественного питания и одновременно осуществления гастрономической коммуникации, как рестораны, кафе. Этот элемент русской бытовой культуры приятно отметить и в частных заведениях такого направления.
Также отметим такую «деталь» гастрономической культуры, как стиль и жанр общения, которые во многом зависят от обстановки и условий (деловой обед, завтрак в дружеской компании, кофе-брейк, семейный ужин). Одновременно подчеркнем, что ценности гастрономического дискурса заложены в отношении к приготовлению еды и ее поглощению.
Например: melt in one's mouth; eat short; it will make you long for more; a bit of all right; foodbuff; eat cake and have it; eat like a bird; the proof of the pudding is in the eating; eat like a horse; To channel pure Landaise tradition, brush the top with one tablespoon of duck fat before baking; have a long leg.
"We want to appeal to the plant-based crowd," Jones says, "but at the same time, we're avoiding being healthy. We're trying to go for tasty food that's satiating."
Также в гастрономической коммуникации целесообразно выделить такие важные аспекты, как реалии пищи и способы ее приготовления. Например: Peking Duck, China; Tandoori chicken, India; Falafel, Israel; Haggis, Scotland; Paella, Spain; Kimchi, Korea; Moules frites, Belgium; Pad thai, Thailand; Pasty, UK.
Например: "Heat The Oil In A Deep Non-Stick Pan And Deep-Fry A Few Dhebras At A Time On A Medium Low Flame Till They Turn Golden Brown In Colour From Both The Sides."
"Wash and cleanse the onion and carrot. We shall cut the vegetables into small cubes. Tomatoes from the skin cleanse. Sauté carrots and onion in hot olive oil, about 7 minutes. Basil wash, dry and disassemble on the leaves. Two tomatoes and half of the basil finely cut the beam and send to the pan, where the fried onions and carrots. When the vegetables are ready, let them cool slightly and shift into a blender. You need to grind them into a puree.
Строго говоря, вслед за рядом исследователей - специалистов по данной поблематике, уместно говорить о «ценностном аспекте гастрономического дискурса в отношении к приготовлению еды и ее поглощению»14. Здесь целесообразно
14 См., например: Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений: Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике. М., 2005; Олянич А.В. Презентационная теория дискурса. Дис. Теория языка: 10.02.19. Волгоград, 2004. 602 с. и др.
уточнение относительно самого понятия «ценность» и «ценностное отношение». И указать на тот факт, что мы прибегаем к традиционной смысловой трактовке ценности как положительной или отрицательной значимости объектов окружающего мира для человека (или группы людей, профессиональных сообществ, а шире - для всего социума). Такой значимой константы, которая, во-первых, формирует, определяет вовлечение тех или иных ценностей в сферу человеческой жизнедеятельности (и не только своей персональной), в сферу интересов и потребностей, в сферу социальных отношений, и, во-вторых, подразумевает определенные культурно-исторические критерии и способы оценки этой значимости. Они, в свою очередь, выражаются в нравственных принципах и нормах, установках и идеалах.
Примечательно, что в последние два-три десятилетия сфере языковых особенностей гастрономического дискурса, наблюдается и все более явно заявляет о себе тенденция, отражающая доминирование лексико-семантических особенностей англоязычногого гастрономического дискурса и соответственных ценностных предпочтений в этой сфере. Уже с начала 90-х годов минувшего века улицы наших городов запестрели яркими вывесками «шопингов», «бутиков», «...наусов», «...хоффов», «Сити-Молл.», вытеснив исконно русские ларьки «Газеты», «Мороженое».. .А витрины продовольственных заведенимй запестрели так, что рябит в глазах от «педигрилов», «фриттисов», «вискасов», всевозможных «альпингольдов», оттеснивших русскую «Аленушку» и русского конопатого симпатичного «Кузю»... Даже бисквитное пирожное с молочной начинкой в 28 граммов зазывает отечественного покупателя гибридным названием «Киндер молочный ломтик» (разумеется, список этот далек от завершения).
Со своей стороны, мы склонны согласиться с А.П. Седых и Н.В. Седых относительно того, что «Гастрономическая культура должна трактоваться как феномен коммуникации и все элементы данного типа культуры следует рассматривать с точки зрения их наполненности коммуникативной информацией. В этом и состоит главное содержание семиотического воспитания: любая культура пищевого потребления обладает своим гастрономическим кодом-посланием (codemessage gastronomique), договора, является релевантным только в рамках данной культуры. У каждого народа свой дифференциальный код гастрономического поведения. Не всегда совпадает и этикет потребления продуктов»15.
Таким образом, с учетом вышеизложенного можно говорить о том, что гастрономический дискурс представляет собой культурно-исторический феномен, генезис и эволюция которого восходят к ранним культурным практикам, к опыту повседневности, сформировавшемуся в недрах той или иной культуры и национальной традиции. И в этом смысле он, на наш взгляд, является своего рода «зеркалом» ментальности, национальных особенностей, бытового и жизненного уклада конкретного народа на протяжении культурно-исторических стадий его формирования. Очевидно, что по своей сути данный феномен тесным образом связан с коммуникацией, сопрягаясь с культурными потребительскими практиками, из которых, собственно говоря, он и «произрастает» (в полной мере это, как мы отчасти показали) касается и гастрономической культуры в условиях собственно российской почвы.
15 Седых А.П., Седых Н.В. Гастрономическая коммуникация как диалог культур: русские и французы // Диалоги без границ: язык, культура, карьера: сб. материалов междунар. науч.-практ. конф., Белгород, 10-11 нояб. 2016 г. Белгород, 2017. С. 117.
Список литературы:
1. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Большой энциклопедический словарь. Языкознание. М., 1998. С. 136137.
2. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М.: Русский язык, 1982. В 4-х т. Т. 1-4.
3.Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация / пер. с англ. Благовещенск: Благовещ. гуманит. Колледж, 2000. 308 с.
4. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.
5. Кольцова Л.М., Лунина О.А. Художественный текст в современной лингвистической парадигме: Учебно-методическое пособие. Воронеж, 2007. 51 с.
6. Косицкая Ф.Л., Зайцева И.Е. Французский гастрономический дискурс и его жанровая палитра // Вестник ТГПУ (TSPU Bulletin). 2016 2 (167). С. 25-29.
7. Леонович О.А. Очерки английской ономастики: пособие для преподавателей. М.: Интерплакс, 1994. 128 с.
8. Лосев А.Ф. Проблема вариативного функционирования поэтического языка // Знак. Символ. Миф. Труды по языкознанию. М.: Изд-во МГУ, 1982. С. 408-452.
9. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе: монография. Тверь : Твер. гос. ун-т, 1998. 200 с.
10. Макарова Л.И. Лингвосемиотические и дискурсивные презентационные характеристики коммуникативного типажа «пижон»: дисс. ... к. филол. н.: 10.02.19. Волгоград, 2008. 235 с.
11. Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений: Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике: учебное пособие. М.: КомКнига, 2005. 200 с.
12. Олянич А.В. Презентационная теория дискурса: монография. М.: Гнозис, 2007. 407 с.
13. Седых А.П., Седых Н.В. Гастрономическая коммуникация как диалог культур: русские и французы // Диалоги без границ: язык, культура, карьера: сб. материалов междунар. науч.-практ. конф., Белгород, 10-11 нояб. 2016 г. Белгород, 2017. С. 116-123.
THE GASTRONOMIC DISCOURSE IN THE CULTURAL PRACTICES OF EVERYDAY LIFE
MB. Dunaeva
Belgorod State Institute of Arts and Culture e-mail: mb-dunaeva@yandex.ru
The article deals with the discourse as a phenomenon that includes an extremely wide cultural sphere. The phenomenon of "gastronomic communication" is described, and attention is paid to the key aspect of gastronomic discourse - communication.
Keywords: media, communication, gastronomic discourse, semantic border, the linguistic sign.
