CC BY
655
УДК 94 (5)
Н. В. Палишева
Сибирский институт управления — филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы
при Президенте РФ (Новосибирск, Россия)
ФЕНОМЕН БРИТАНСКОГО КОЛОНИАЛИЗМА В ИНДИИ: ОСНОВНЫЕ ПОДХОДЫ
В статье приводится анализ различных подходов к объяснению феномена колониализма на примере британской колониальной системы в Индии. При этом прослеживается эволюция взглядов на это явление — начиная с современников колониальной системы — некоторых представителей как индийского общества, так и метрополии и заканчивая современными учеными, принадлежащими к разным национальным историческим школам. Акцент делается на попытке исследователей оценить роль и характер европейского влияния на те социально-экономические и политические процессы, которые происходили в колониальной Индии. Явление колониализма рассматривается с точки зрения мир-системного подхода, теории колониального синтеза и многоукладности. Подробно анализируются взгляды современных индийских и западных ученых, признающих в качестве одной из своих основных целей уход от европоцентризма в исследованиях, посвященных колониализму.
Ключевые слова: английский колониализм, политическая история Индии, теория «выкачки», постколониализм, колониальный синтез.
Колониальная система является одним из феноменов, имеющих наиболее неоднозначные и разнящиеся оценки как среди ее современников, так и среди более поздних политических, общественных деятелей и исследований. Дискуссии о формах, сущности и природе колониализма продолжаются до настоящего времени. Кроме того, на протяжении последних десятилетий ведутся споры и о том, насколько взаимоотношения, характерные для колониальной системы, актуальны для современного мира. В данной статье речь будет идти об оценках «классической» колониальной системы, существовавшей в XIX — первой половине XX в., один из наиболее ярких примеров которой демонстрирует Индия. На сегодняшний день имеется целый спектр выработанных подходов, в рамках которых оценки исследователей колеблются от признания значительной роли (как позитивной, так и негативной) колониализма для индийского развития до полного отрицания его значимости.
Естественно, что первые оценки колониальной системы давались, а зачастую целенаправленно создавались самими ее современниками. В наиболее явной форме признание положительной роли европейского колониализма было выражено еще в тезисе викторианской историографии о «цивилизаторской миссии» европейцев. Корнем этой теории было то, что индийское общество является отсталым и «варварским» по сравнению с «цивилизованным» европейским. И поэтому правление «просвещенной нации» расценивалось как исключительное благо для
ISSN 2412-8945. Развитие территорий. 2015. № 2. © Н. В. Палишева, 2015
индийского народа. Как было отмечено в знаменитой работе британского историка-утилитариста Дж. Ст. Милля «История Британской Индии», по своим нравственным и политическим критериям индийский народ не может участвовать в управлении государством и поэтому единственной соответствующей ему формой правления может быть только деспотизм1. Вслед за Дж. Миллем Т. Б. Маколей также считал, что британское завоевание было огромным благом для Индии, поскольку перед завоеванием эта страна обладала всеми пороками, свойственными деспотическим странам2. В связи с этим он делал радикальный вывод: «Может быть, никогда не было народа, по природе и по привычкам более предназначенного к чужеземному игу, чем индийцы»3 (здесь и далее перевод наш. — Н. П.).
Представители местной индийской колониальной элиты долгое время всячески поддерживали идею британской цивилизаторской миссии. Изначально зачатки оппозиционной мысли колониального общества зарождались не как критика идеи цивилизаторской миссии «просвещенной нации», а скорее как призывы к более последовательной ее реализации. По мнению одного из самых известных индийских просветителей XIX в. Раммохан Рая, не менее чем через сто лет Индия должна стать независимой при помощи благотворного влияния британцев4. Известный его со-
1 См.: Mill J. History of British India. Vol. 1. L. : Cradock, 1826. P. 66.
2 См.: Macaulay T. B. Essays on Clive and Hastings. Chicago : Scott, Foresman and company, 1921. P. 10.
3 Ibid. P. 31.
4 Ibid. P. 425.
временник Кешаб Чандер Сен, чьи взгляды находились под активным влиянием христианской религиозной мысли считал, что проявление лояльности европейскому правительству и королеве Виктории является религиозным долгом. Он утверждал, что «после долгих веков упадка Провиденье вручило интересы Индии в руки христианского суверена»1. Сен утверждал, что все политические изменения, проводимые «огромным и сложным, но прекрасным административным механизмом», запущенным британским правительством, и возглавляемые местными патриотами реформаторские движения являются лишь «частью гигантского плана Спасения, посредством которого Боже Всемогущий сохраняет Индию»2. Подобные восторженные оценки во взглядах Кешаб Чандер Сена сочетались с активной критикой попыток вестернизации Индии со стороны колониальных властей. Утверждая, что «небеса ненавидят монополию», Сен призывал европейцев перенести современные политические принципы либерализма на культурно-религиозные различия между двумя великими цивилиза-циями3.
На экономическую составляющую колониальной системы впервые обратили внимание также представители индийского социума XIX в. Р. Ч. Датт и Д. Наороджи, создавшие так называемую теорию «выкачки», значительно повлиявшую как на индийскую колониальную политическую мысль, так и на последующие оценки. Теория «выкачки» была сформирована под непосредственным влиянием западной науки политической экономии. Основной тезис Дадабхаи Нао-роджи сводился к тому, что в течение периода колониального правления происходил постоянный процесс обнищания Индии. Причину этого мыслитель видел в том, что Британия постоянно и целенаправленно осуществляла изъятие национального богатства посредством содержания за счет Индии армии и чиновников, вывоза англичанами всех своих доходов из Индии. Дадабхаи считал, что это лишает страну возможности накопить собственный капитал и обеспечивает монополию английским торговцам и промышленникам. При этом Дадабхаи критиковал не саму сущность колониальной системы, а проводимый властями курс, поскольку создавшуюся ситуацию он считал губительной не только для Индии, но и для самой Англии. Характеризуя проводимую колониальными властями политику как «антибританскую», главной целью он видел ее превращение в «британскую», т. е. в выгодную для обеих стран4. Одним из центральных элементов теории Дадабхаи Наороджи был
1 Sen Keshub Chander. A Selection. [Madras] : Christian Literature Society (for United Theological College, Bangalore), 1979. P. 56.
2 Ibid. P. 170.
3 См.: Ibid. P. 260.
4 См.: Dadabhai Naoroji. The Moral Poverty of India, and Native thoughts on the present British Indian Policy / Essays,
speeches, addresses and writings (on Indian politics) of the Hon'ble DadabhaiNaoroji. P. 465.
тезис о «моральной выкачке». Под «моральной выкачкой» понималось систематическое изъятие научного и практического опыта в области управления государством, администрирования, законодательства. Общая оценка прогрессивности периода британского правления не стала препятствием для характеристики Дадабхаи Наороджи современной индийской ситуации как «общенационального бедствия». Основной причиной «моральной выкачки» он считал то, что все высокие посты в индийской гражданской службе занимали англичане, возвращавшиеся на родину после выхода на пенсию и увозившие с собою «опыт, знания и мудрость». В итоге просвещенные индийцы чувствовали себя «манекенами, украшенными мишурой образования», получение которого оказывалось единственной целью их жизни. Тысячи выпускников университетов попадали в аномальную ситуацию, осознавая бессмысленность полученного образования, и были вынуждены нищенствовать, слушая оправдания правителей о том, что они заботятся о соблюдении их естественных прав. Наиболее негативным следствием создавшейся ситуации Дадабхаи считал отсутствие условий для возникновения собственных национальных лидеров. Дальнейшее сохранение данного положения, по его прогнозу, неизбежно привело бы страну к «огромному социальному потрясению», ведущей силой которого стало бы туземное образованное население. В качестве единственной меры, способной предотвратить надвигающуюся катастрофу, Дадабхаи рассматривал предоставление индийцам возможности участия в управлении государством5.
Уже во второй половине XX столетия данная идея нашла свое развитие в достаточно популярной концепции «колониального грабежа», которая либо сводила к минимуму, либо же отрицала вовсе любое положительное влияние британского колониализма.
Тем не менее в чистом виде и тезис об исключительно благотворной роли британского колониализма, и идея его тотальной губительности встречаются на страницах постколониальных исследований достаточно редко. И для большинства авторов по преимуществу характерно признание двойственной роли колониализма. Одним из первых о ней заговорил современник самой колониальной системы К. Маркс. Еще в 1853 г. он высказал мнение, что британцы не подверглись воздействию индийской цивилизации, поскольку стояли на более высокой стадии развития в отличие от предыдущих варваров-завоевателей. Они подорвали основу индийского традиционного общества, разрушив местные общины и кустарное ремесленное производство. В свою очередь это произвело единственную социальную революцию, пережитую когда-либо Азией, необходимую для общего прогресса человечества. К. Маркс считал, что прогрессивная функция
5 Dadabhai Naoroji. Op. cit. P. 465—467.
британского колониализма еще будет заметна в будущем1.
В XX в. данная точка зрения в определенной степени нашла свое отражение в рамках рассмотрения развития азиатских обществ с точки зрения формационной, модернизационной и мир-системной парадигмы. Рассматривая колониализм как период перехода восточных государств от одной стадии развития к другой, сторонники данных подходов признавали преимущественно экзогенный характер происходящих внутри колониальных обществ процессов.
Известный теоретик модернизации Ш. Эй-зенштадт полагал, что происходившие на Востоке в данный период процессы были следствием распространения цивилизационной тенденции, заложенной в Европе революциями Нового времени. В отличие от западноевропейских обществ, распространение модернизации в Центральной и Восточной Европе, а затем в Азии и Африке было результатом воздействия внешних сил на традиционные общества и цивилизации. Это проявлялось в подрыве основ хозяйственной, политической, социальной организации традиционных обществ вследствие колониальной экспансии, создании западноевропейскими государствами нового международного порядка, в котором основное место государства определялось наличием экономической или политической силы, создании в традиционных обществах потребности в растущем участии граждан в делах центра2.
С точки зрения теории мир-системного анализа И. Валлерстайна происхождение колониальной системы было связано с пространственной экспансией возникшей в Европе XVI в. капиталистической мир-экономики, которая привела к возникновению капиталистической мир-системы. Характерной чертой последней является мировая система разделения труда между центральными (ядровыми) и периферическими производственными процессами. Исходя из этого, все процессы, протекающие в колониальных обществах, по мнению автора, имеют зависимый характер и обусловливаются положением в мировой системе
3
разделения труда .
В отечественном востоковедении большое влияние имеют концепции многоукладности и колониального синтеза, согласно которым естественно-историческая формационная эволюция стран Востока была прервана вследствие насильственного воздействия внешнего фактора. Основной особенностью изменения способа производства и перехода к капитализму в колониальных обществах был синтезированный характер данных процессов.
1 См.: Маркс К. Будущие результаты Британского владычества в Индии // К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. 2-е изд. Т. 9. С. 224—230.
2 См.: Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование обществ: Сравнительное изучение цивилизаций. М., 1999. С. 40—60.
3 См.: Валлерстайн И. Миросистемный анализ: Введение / пер. Н. Тюкиной. М., 2006. С. 150—180.
Под колониальным синтезом понимался результат межформационного взаимодействия, при котором на естественно-исторические процессы эволюции стран региона накладывались некоторые последствия естественно-исторического развития европейских метрополий. Колониальный синтез представлял собой не просто сосуществование элементов традиционного и современного, но и их компромиссную структурно-функциональную сочлененность, сцепленность и взаимодействие. Особенностью колониальной системы с точки зрения данного подхода было то, что колониальный синтез начинался с надстроечного этажа общества, т. е. с политической системы. Поэтому формационное развитие колониальных и многих постколониальных обществ носило синтезированный и комбинированный характер4.
В историографии постсоветского периода развивалась идея о том, что с приходом колонизаторов в Азии начался этап модернизации, включавший в себя совокупность процессов, охвативших почти все сферы общественной жизни, и адаптации азиатского общества к условиям быстро формирующегося мирового капиталистического хозяйства5.
Авторами многотомника «История Востока» были подвергнуты сомнению некоторые утверждения, считавшиеся априорными в историографии более раннего периода. В частности, Н. А. Иванов говорил о сомнительности «первоначального накопления» как исторического феномена, ссылаясь на данные о том, что ни торго-во-колониальная экспансия европейских стран, ни все золото Востока не имели никакого значения в ускорении научно-технического и экономического прогресса Европы XVII—XVIII вв., тем более не являлись основой индустриализации Запада6. При возможном наличии вариативности в оценках для данных подходов было характерно признание решающей роли европейской колониальной экспансии на ход развития азиатских сообществ.
Определенный пересмотр взглядов на колониальное прошлое был связан с возникновением и развитием национальных историографических школ бывших колоний. Основной идеей проводимых в их рамках исследований стало рассмотрение истории самих азиатских государств как субъектов, а не только объектов колониальной системы. Большое влияние на эти представления оказало и предложенное Э. Саидом понятие «ориентализм», которое вызвало бурю критики в рамках академического сообщества, но так или
4 См.: Эволюция восточных обществ: синтез традиционного и современного / отв. ред. Л. И. Рейснер, Н. А. Симония. М., 1984. С. 92.
5 См.: Алаев Л. Б. Модернизация и культурный процесс в Азии // История Востока : в 6 т. Т. IV. Восток в Новое время (конец XVIII — начало XX в.) : Кн. 2 // отв. ред. Р. Б. Алаев и др. М., 2005. С. 5—6.
6 См.: Иванов Н. А. Упадок Востока и переход мировой гегемонии к странам Западной Европы // История Востока : в 6 т. Т. III. Восток на рубеже средневековья и нового времени XVI—XVIII вв. М., 2006. С. 640—644.
иначе вошло в научный оборот и стало достаточно популярным. Под ориентализмом Э. Саид понимал систему априорных взглядов западного общества о Востоке, представляющих последний в терминах «дикость», «варварство» и «отсталость», создаваемых в течение многих столетий с помощью научной мысли, художественной литературы и искусства1. Если оставить в стороне вопрос о многочисленных дискуссиях вокруг теории Саида, можно смело утверждать то, что уход от позиций европоцентризма начиная с последней четверти XX столетия стал одной из основных заявленных целей многих постколониальных исследований.
Исследователями К. Баули, Д. Вашбруком и Ф. Перлином была предпринята попытка пересмотра многих ставших аксиоматичными утверждений. Известный исследователь индийской колониальной истории П. Чаттерджи обозначил их как представителей «ревизионистского» направления в историографии. В отличие от представителей других историографических школ данные ученые настаивали на том, что колониальный период не производил столь существенного разрыва в истории индийского субконтинента. Колониальное государство по многим параметрам можно было считать наследником предшествующих режимов, а роль колониализма состояла в преодолении традиционного для индийской истории противоречия между многочисленными местными властями и «централизирующи-ми, милитаристскими режимами» в пользу последних. При этом централизаторская тенденция «милитарского фискализма» признавалась в большей степени наследством предшествующих ре-
2
жимов, чем привнесенной извне .
Более существенный разрыв, по мнению «ревизионистов», произошел только во второй половине XIX в., когда колониальное государство разрушило полностью все существовавшие ранее султанистские формы. Установленный ими новый режим базировался уже не на патримониальных лояльностях, а на современных европейских принципах. Таким образом, по мнению данных ученых, период с 1750 по 1850 г. был временем «транзита» от сохраняющихся старых режимов к колониальным формам3. Как отметил П. Чат-терджи, суть данного подхода состоит не просто в определении хронологического рубежа, с которого начался разрыв с предшествующими формами, а в новом понимании природы колониального периода. Согласно данному взгляду, сами индийцы становились активными агентами, а не просто пассивными жертвами истории создания колониализма. Экономическая история Индии с XVШ в. до современности превращалась в историю «индийского капитализма», возникшего до
1 См.: Саид Эдвард В. Ориентализм. Западные концепции Востока / пер. с англ. А. В. Говорунова. СПб. : Русский Mip, 2006. С. 25.
2 Chatterjee P. The Nations and Its Fragments. Colonial and Postcolonial Histories. NJ, 1993. P. 28—29.
3 Ibid. P. 28—29.
колониального вторжения и развитого в результате адекватного ответа туземного общества генерируемым европейской мировой экономикой силам. Согласно этому представлению о переходе Индии от доколониального периода к постколониальному субъектом истории выступает индийское население4.
Д. Вашбрук считал, что основной тенденцией европоцентристской исторической теории было стремление к видению развития восточных стран как истории «недостатка». Вместо этого историку необходимо сосредоточиваться не на различиях, а на общих чертах капиталистического развития Европы и в данном случае — Индии. Исследователь ссылается на данные о том, что многие социальные и экономические институты доколониальной Индии не только не затрудняли развитие капитализма, но и аккумулировали большинство форм, ассоциируемых с ранним развитием современного капитала. К периоду прихода европейских торговых компаний в туземном обществе уже успели возникнуть не только торговый и банковский капитал, но и крупномасштабный обмен в нетоварном сельском хозяйстве. Правовые и политические институты в этот период также имели тенденции к централизации государственной власти и разрушению общественных практик. Ост-Индская компания, появившись на сцене как один из многих других игроков, фактически производила расширение процесса местного происхождения. Исходя из этого, по мнению Д. Вашбрука, колониализм можно считать следствием собственного капиталистического развития Южной Азии4 С точки зрения данной перспективы, заключает П. Чат-терджи, все элементы колониальной эволюции по неизбежной логике исторической теории становятся интегральной частью местной истории5.
В этом плане роль самого колониализма представляется авторам не настолько существенной, насколько ее презентуют в других историографических направлениях. В XVШ столетии европейские торговые компании были лишь одними из многих местных игроков в экономической борьбе. Во второй половине XIX в., несмотря на то что британцы достигли полного доминирования в формальной политической системе, их возможности проникновения в глубину индийской социальной жизни оставались ограниченными, а в первой половине XX в. была оспорена и та формальная власть, которую они удерживали «наверху»6.
Подобная интерпретация, безусловно, позволяет в значительной степени преодолеть европоцентристскую тенденцию в объяснении сущности колониализма. Соглашаясь с обоснованностью заявленной цели ухода от европоцентризма, сам П. Чаттерджи тем не менее критикует данный
4 См.: Chatterjee P. Op cit. P. 30—32.
5 См.: Ibid. P. 31.
6 См.: Ibid. P. 29—30.
подход как отрицающий и игнорирующий саму специфическую природу колониального общества1.
Отвечая на один из ключевых вопросов, стоящих перед любым исследователем колониализма, заключающийся в определении степени, которую европейские образцы оказывали на восточные, П. Чаттерджи предлагает собственную версию. По его мнению, мир общественных институтов и практик колониального социума был разделен на сферу материальную, т. е. «внешнюю» (экономика, политика, технологии), и духовную, т. е. «внутреннюю», заключающую в себе сущностные черты культурной идентичности. И по мере того как сами индийцы признавали западное превосходство в первой области, они все более осознавали необходимость сохранения духовной культуры, т. е. «внутреннего»2. По мнению ученого, наиболее творческие результаты колониального взаимодействия были сформированы именно в этой сфере и носили эндогенный характер. К таким явлениям он относит индийский антиколониальный национализм.
Развивая данные идеи, американский исследователь индийского происхождения С. Кави-радж писал о формировании в индийском колониальном обществе новой онтологии, основанной на выделении экономики, политики и социума в качестве трех отдельных областей, имевших собственные внутренние законы и вектор развития, соответствующие природе каждой из них. Утверждение такой онтологии было следствием самоидентификации колониального государства, которое не могло нести ответственность за все процессы, происходящие в огромном многосоставном обществе, существенно отличающемся
от западного, а потому едва ли подверженном воздействию современных стимулов и процессов. Подобные установки приводили, по мнению автора, к постепенному формированию идеи квазисуверенитета индийцев над традиционным социумом при условии прочного сохранения политического контроля над Индией в руках Британской империи. Это концептуальное разделение до определенного времени было выгодно и колониальному правительству, и представителям зарождающегося национализма. Британская администрация использовала его, чтобы отделить от политической сферы интеллектуальную активность индийской элиты, которая определяла аспекты социального поведения различных групп населения Индии, не затрагивающие интересы государства и находящиеся вне его легитимной области. Образованные индийцы видели в этом разделении расширение традиционной концептуальной дихотомии между «внутренним» и «внешним», отстаивая принадлежность религиозно-реформаторских движений и просветительских обществ к сфере «внутренних дел» индийского социума, вмешательство в которую со стороны колониальных властей считалось нежелательным3.
Таким образом, на сегодняшний день существует немало различных оценок феномена британского колониализма в Индии, так же как и моделей, объясняющих логику развития колониального социума. Ключевыми и наиболее существенными на сегодняшний день продолжают оставаться вопросы о степени и характере влияния метрополии на внутреннее развитие индийского социума.
N. V. Palisheva
BASIC APPROACH TO EXPLAINING THE NATURE OF BRITISH COLONIALISM IN INDIA
The article provides an analysis of different approaches to explaining the phenomenon of colonialism from an example of the British colonial system in India. There is research of the evolution of views on this phenomenon, beginning with a contemporary colonial system - some examples of both Indian society and the metropolis showing modern scholars belonging to different national historical schools. The emphasis is drawn from each researchers' attempts to assess the role and n ature of European influence on those socio-economic and political processes that took place in colonial India. The phenomenon of colonialism is considered from the perspective of a world-system approach, the theory of colonial synthesis and multi-culturalism. The views of modern Indian and Western scholars, recognised as one of the main objectives of avoiding Euro-centrism in studies of colonialism, are analysed in detail.
Keywords: English colonialism, political history of India, theory of "evacuation", post-colonialism, colonial synthesis.
1 См.: ChatterjeeP. Op. cit. P. 33.
2 См.: Чаттерджи П. Воображаемые сообщества: кто
их воображает? // Нации и национализм / пер. с англ. Л. Е. Пе-реяславцева. М. : Праксис, 2002. С. 286.
3 Cm.: Kaviraj S. The Trajectories of the Indian State. Politics and Ideas. NewDelhi, 2010. P. 26.
