CC BY
105
УДК 94(4)
ФЕДЕРАТИВНЫЕ ПЛАНЫ В ОТНОШЕНИИ РЕГИОНА ЦЕНТРАЛЬНОВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ В ПОЛИТИКЕ ПОЛЬСКОГО И ЧЕХОСЛОВАЦКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВ В ЭМИГРАЦИИ И ВЕЛИКОБРИТАНИИ, 1939-1943 ГГ.*
Белгородский
государственный
университет
В.В. ВАСИЛЕНКО
Автор рассматривает федеративные планы в отношении региона Центрально-Восточной Европы в политике эмигрантских правительств Польши и Чехословакии, а также Великобритании на примере проекта польско-чехословацкой федерации. Особое внимание уделяется значению данного проекта в британской политике по отношению к СССР в регионе в 1943 г.
e-mail: Vasilenko_V@bsu.edu.ru
Ключевые слова: польско-чехословацкая федерация,
В. Сикорский, Э. Бенеш, внешняя политика Великобритании.
Многие современные процессы заставляют под новым углом зрения посмотреть на события недавнего прошлого. Так, самое масштабное расширение ЕС в 2004 году, в основном за счет стран бывшего соцлагеря, вызвало интерес к вкладу государств восточной части Центральной Европы в развитие и реализацию федеративных идей и в целом побудило к переосмыслению роли данного региона в развитии Европы. В этой связи, пожалуй, наибольший интерес представляет проект польско-чехословацкой федерации, который разрабатывался эмигрантскими правительствами Польши и Чехословакии в годы Второй мировой войны. Это была не только попытка радикального пересмотра отношений двух конфликтных соседей, но и переустройства всего региона на принципиально иной основе.
Данный федеративный проект в основном анализируют в контексте политики великих держав, поскольку без поддержки хотя бы одной из них он не имел бы шансов на развитие, тем более в условиях эмиграции. Благодаря работе ряда историков, исследованы, прежде всего, такие важные вопросы, как специфика польской и чехословацкой концепций планировавшегося объединения1, а также причины неудачи данного проекта2. Мы сделаем акцент на рассмотрении политики Великобритании по отношению к проекту польско-чехословацкой федерации в 1939-1943 гг. Казалось бы, для этой великой державы послевоенное объединение Польши и Чехословакии было лишь одной из амбициозных концепций эмигрантов. Однако исследование британской позиции вплоть до 1943 г., когда и польское, и чехословацкое правительства в эмиграции фактически прекратили работу над проектом, позволяет выявить совсем не очевидное значение планировавшегося объединения и в целом идеи федеративного устройства ЦЮВЕ для политики Великобритании не только в регионе, но и по от-
* Работа подготовлена при поддержке гранта программы «Erasmus Mundus» (в рамках IMESS).
1 Наиболее значимая работа по данному вопросу - исследование польского историка И. Колен-до: Kolendo I. T. Dzialalnosc mieszanego Komitetu Koordinacyjnego polsko-czechoslowackiego w Londynie (1941-1942) // Dzieje Najnowsze. 1983. # 1-2. S. 207-213.
2 Большинство авторов считают основной причиной неудачи данного федеративного проекта «советское вето». Польские историки также часто акцентируют неискренность чехословацкой стороны. См., напр., одну из последних работ: Kaminski M.K. Edvard Benes kontra gen. Wladyslaw Sikorski. Polityka wladz czechoslowackich na emigracji wobec rzadu polskiego na uchodzstwie 1939-1943. Warszawa, 2005. Наиболее взвешенный взгляд в работах В. Сметаны и П. Фредериксена, которые рассматривают проект федерации в контексте ряда факторов. См.: Smetana V. Konfederacja czechoslowacko-polska a polityka mo-carstw // Miedzy przymusowa przyjaznia a prawdziwa solidarnoscia. Czecs I. Warszawa, 2007. S. 120-131; Frederiksen P. General Sikorskis strategi for en polsk-tjekkoslovakisk foderation 1939 - 43 // www.historie-nu.dk.
ношению к СССР. Безусловно, данную проблему нужно рассматривать в контексте политики Советского Союза.
Идея федерации3 Польши и Чехословакии возникла уже вскоре после начала Второй мировой войны.
Премьер-министр правительства Польши в эмиграции, которым стал один из лидеров довоенной оппозиции генерал В. Сикорский, предполагал создать после войны организацию государств в Центрально-Восточной Европе4, не исключая в дальнейшем и Юго-Восточную, которая бы не только смогла противостоять влиянию Германии и СССР, но и обеспечила бы преобладающее положение Польши в регионе. Уже на первом заседании Совета министров 6 октября 1939 г. было заявлено о необходимости создании системы государств в Центральной Европе как противовеса Германии и Советскому Союзу5. Значение данного объединения подчеркивает тот факт, что Сикорский считал его единственной возможностью решить дилемму польской безопасности - весьма уязвимое расположение между Г ерманией и СССР.
По замыслу польского лидера, в основе союза стран региона должны были лежать тесные федеративные отношения Польши и Чехословакии. Правительство В. Сикорского считало необходимым расширение страны за счет Германии, что было обозначено уже в октябре 1939 г. в ходе переговоров с Великобританией6. Это, в свою очередь, означало и увеличение промышленного потенциала Польши, и удлинение линии польско-чехословацкой границы, что должно было способствовать стремлению обеих стран к объединению. При этом удобный выход к Балтийскому морю, а также преобладание по численности населения и территории должны были обеспечить польскому государству доминирующее положение в федерации7.
Однако налаживание отношений между польскими и чехословацкими политическими кругами было непростой задачей по причине напряженных отношений двух стран в межвоенный период и особенно захвата Польшей Тешинской Силезии в 1938 г. Дело осложнялось пренебрежительным отношением польских политиков к чехам и словакам, капитулировавшим перед требованиями Гитлера и под давлением западных держав, а также неравенством статуса польских и чехословацких политических сил в эмиграции: польское эмигрантское правительство было признано в этом качестве союзниками, в то время как Чехословацкий национальный комитет Э. Бенеша далеко не сразу получил признание в качестве правительства в изгнании; кроме того, существовали и конкурирующие центры.
Инициатором установления польско-чехословацких отношений в эмиграции выступил польский премьер. Он при содействии французского посла Л. Ноэля установил непосредственный контакт с Э. Бенешем уже в начале октября8. 18 ноября при
3 В историографии существуют два термина для обозначения данного проекта - «федерация» и «конфедерация», которые изначально использовали, соответственно, польская и чехословацкая стороны. Мы используем первый, поскольку уделяем больше внимания рассмотрению концепции правительства Польши в эмиграции, для которого разрабатывавшееся объединение было более значимым. В британских документах используются оба термина.
4 Имеем в виду восточную часть Центральной Европы. Термин «Центрально-Восточная Европа» используется для краткости.
5 Coutouvidis J., Reynolds J. Poland 1939-1947. Leicester, 1986. P. 32.
6 В беседе с полпредом СССР И.М. Майским 17 октября 1939 г. парламентский секретарь министра иностранных дел Великобритании Р. Батлер отметил, что польские власти в лице министра иностранных дел А. Залесского в ходе его визита в Великобританию поставили вопрос о получении Польшей Восточной Пруссии, т.е. уже в середине октября / / Документы внешней политики. Т. XXII. 1939. Кн. 2. М., 1992. С. 196.
7 Frederiksen P. General Sikorskis strategi for en polsk-tjekkoslovakisk federation 1939 - 43 // www.historie-nu.dk.
8 Benes's minutes of his conversation with Sikorski. [before 13 October] 1939 // Czechoslovak Polish negotiations of the establishment of confederation and alliance, 1939-1944 / Ed. by I. Stovicek, J. Valenta. Prague, 1995. P. 33-34.
личной встрече оба политических деятеля впервые высказались за сотрудничество двух стран на основе федерации9.
Вместе с тем практически с самого начала было ясно, что для чехословацкого лидера Э. Бенеша и его сторонников проект федерации не был так же значим, как для польской стороны. Чешский историк В. Сметана убедительно демонстрирует, что польско-чехословацкое примирение в перспективе рассматривалось Бенешем в контексте достижения основной цели - обеспечения международно-правового признания недействительным Мюнхенского соглашения и его последствий и восстановления Чехословакии в домюнхенских границах10. На начальном этапе, в марте 1939 -июне 1940 гг., идея федерации с поляками в переговорах с Францией и Великобританией способствовала главным образом признанию группы Э. Бенеша в качестве единственного представителя оккупированной страны в эмиграции и получению статуса правительства в изгнании11.
Уже в ходе первых контактов выявились разногласия между польской и чехословацкой сторонами по вопросу Тешинской Силезии, а также отношения к СССР, а затем и Венгрии. При этом польское правительство провоцировало недоверие Комитета Э. Бенеша, поддерживая связи с другими политиками, прежде всего, бывшим чехословацким премьером М. Годжей12.
Официальные двусторонние переговоры по федеративному проекту начались осенью 1940 г., то есть после того, как было сформировано чехословацкое временное правительство. Вскоре, 11 ноября, стороны обнародовали совместную декларацию о намерении создать после войны совместное объединение. В конце ноября польско-чехословацкий проект получил официальное одобрение Великобритании, которая после падения Франции стала единственной покровительницей антифашистских правительств оккупированных стран Европы13.
Британское правительство продемонстрировало собственную заинтересованность в федеративных проектах в Центральной и Восточной Европе уже в ходе первого визита представителя польского эмигрантского правительства министра иностранных дел А. Залесского в октябре 1939 г. Тогда британские политики предложили польскому министру поддержать проект послевоенной центральноевропейской федерации в составе Польши, Чехословакии и Венгрии14. Результатом инициативы Великобритании стала уверенность польского руководства в британской поддержке его федеративных планов, что способствовало, по всей видимости, и налаживанию польско-чехословацких контактов.
Датский историк П. Фредериксен отмечает, что правительство Польши в эмиграции преувеличивало британскую поддержку польско-чехословацкого проекта, а этот просчет повлиял на судьбу данного проекта в целом15. Как нам представляется, британское отношение к польско-чехословацкому проекту вряд ли можно назвать однозначным. Причиной тому были и определенные разногласия в правительстве
9 Дурачиньски Э. Владислав Сикорский и Эдвард Бенеш: к чему стремились, чего достигли / / Славянские народы: общность истории и культуры. М., 2000. С. 353-356.
10 Smetana V. In the Shadow of Munich. British Policy towards Czechoslovakia from the endorsement to the renunciation of the Munich Agreement (1938-1942). Prague, 2008. Chapters 4,5.
11 См., напр.: Benes's telephonic instruction to Slavik in Paris. 11 January 1940; Extract from Benes's memorandum to Cadogan. [26 April] 1940 / / Czechoslovak Polish negotiations of the establishment of confederation and alliance, 1939-1944 / Ed. by I. Stovicek, J. Valenta. Prague, 1995. P. 36-39, 44. В июле 1940 г. удалось добиться только статуса временного правительства.
12 См., напр.: Extract from Slavik's report on his conversations with Polish politicians. [after
28 March] 1940; Extract from Slavik's minutes of his conversation with Sikorski. 7 August 1940 // Czechoslovak Polish negotiations of the establishment of confederation and alliance, 1939-1944 / Ed. by I. Stovicek, J. Valenta. Prague, 1995. P. 40-42, 49-50.
13 Poland in the British Parliament. Vol. 1: March 1939-August 1941. L., 1946. P. 448.
14 Дурачиньски Э. Владислав Сикорский и Эдвард Бенеш. С. 354.
15 Frederiksen P. General Sikorskis strategi for en polsk-tjekkoslovakisk federation 1939 - 43 // www.historie-nu.dk.
Великобритании, которые упоминают П. Фредериксен и В. Сметана, и трудности в налаживании польско-чехословацких отношений, когда стороны демонстрировали нежелание отойти от разногласий межвоенных лет. Кроме того, раздражение Великобритании вызывало стремление В. Сикорского играть роль лидера эмигрантских правительств - он неоднократно устраивал встречи ключевых деятелей правительств в изгнании, на которых, в частности, продвигал идею федеративного устройства послевоенной Европы16.
Серьезным препятствием в разработке проекта польские политики считали нежелание британского правительства дать согласие на территориальные приращения Польше за счет Германии. Польские власти в контактах с правящими кругами Великобритании акцентировали идею о том, что часть территории Германии представляет собой исконные славянские земли, которые по праву должны отойти славянам и, прежде всего, Польше17. Именно поэтому польское руководство было негласно недовольно положениями Атлантической Хартии. Так, Бюро по политическим, военным и юридическим вопросам предупреждало В. Сикорского о том, что реализация этого документа может сделать невозможным приобретение Польшей Данцига, Восточной Пруссии и Оппельнской Силезии18.
Однако привлекает внимание тот факт, что федеративные идеи, озвученные правительством Н. Чемберлена, были не только приняты, но и получили дальнейшее развитие в правительстве У. Черчилля. На наш взгляд, их значение в политике Великобритании можно определить при помощи рассмотрения эволюции федеративных идей в ходе советско-британских переговоров о союзе и дальнейшего развития союзных отношений в контексте польско-чехословацких переговоров по проекту объединения.
В декабре 1941 г. в ходе британо-советских переговоров о заключении союзного договора фактически состоялся первый обмен мнениями об устройстве послевоенной Европы. В то время как советская сторона представила достаточно детальную программу, британская делегация во главе с министром иностранных дел А. Иденом подчеркнуто демонстрировала неразработанность своей концепции послевоенного урегулирования в Европе. В этом контексте как раз и вызывает интерес упоминание А. Иденом возможности возникновения федераций в Европе19. Более того, он стремился заручиться поддержкой И.В. Сталина в отношении разрабатывавшегося проекта польско-чехословацкой федерации20. Это направление получило развитие в британской политике.
В ходе дальнейших переговоров о союзе руководство Великобритании неоднократно поднимало вопрос о федерациях в Центрально-Восточной и Юго-Восточной Европе (ЦЮВЕ). Советская сторона, в свою очередь, настаивала на признании Великобританией территории СССР в границах, сложившихся к 22-му июня 1941 г. Исключение составлял вопрос советско-польской границы, который предполагалось урегулировать в ходе двухсторонних переговоров. Несмотря на недовольство США, британское правительство склонялось к признанию советских требований.
16 Prazmowska A. Britain and Poland, 1939-1943: The Betrayed Ally. Cambridge, 1995. P. 125; Lane T. Present at the creation: East Europeans and the European movement // On-line materials of the Fifth Pan-European international relations conference, 9-11 September 2004, the Hague / / www.sgir.org.
17 См., напр.: Sprawozdanie z rozmowy p.o. ministra spraw zagranicznych Edwarda Raczynskiego z premierem Wielkiej Brytanii Winstonem Churchillem. 8 pazdziernika 1941 / / Na najwyzszym szczeblu. Spot-kania premierow Rzeczypospolitej Polskiej i Wielkiej Brytanii podczas II wojny swiatowej / Oprac. M. K. Kaminski, J. Tebinka. Warszawa, 1999. S. 33-34.
18 Terry S. Poland's place in Europe: General Sikorski and the origin of the Oder-Neisse Line, 19391943. Princeton, 1983. Р. 106-107.
19 Английский проект соглашения. 16 декабря 1941 г. // Ржешевский О.А. Сталин и Черчилль. Встречи. Беседы. Дискуссии: Документы, комментарии, 1941-1945. М., 2004. С. 34-35.
20 Первая беседа с А. Иденом. 16 декабря 1941 г. // Ржешевский О.А. Сталин и Черчилль. С. 42; Гибианский Л.Я. Проблемы Восточной Европы и начало формирования советского блока // Холодная война. 1945-1963 гг. Историческая ретроспектива / Отв. ред. Н.И. Егорова, А.О. Чубарьян. М., 2003. С. 109.
Британо-советскими переговорами были весьма обеспокоены польские власти в эмиграции, получавшие информацию от Форин Оффис. Они считали, что в случае удовлетворения советских требований Польша будет практически окружена территорией СССР, что создавало опасность уменьшения влияния Польши в регионе и подчинения Советскому Союзу. Особой угрозой своим интересам они считали передачу СССР Литвы, которую включали в свою сферу влияния, и Буковины21, что лишало бы Польшу общей границы с чуть ли не единственным дружественным соседом межво-енных лет - Румынией; обе страны, по замыслу поляков, должны были войти в центральноевропейскую федерацию после объединения Польши и Чехословакии. Поэтому одним из аргументов поляков против признания советских приобретений было негативное влияние этого шага на создание объединения в регионе22. Однако тогда решающим стал протест со стороны США23. В итоге из британского проекта было изъято положение о советских границах. Но советская сторона, в свою очередь, отказалась включить статью о федерациях в регионе24.
Однако вскоре обозначился еще один аспект британской политики, тесно связанный с тезисом о необходимости федеративного устройства ЦЮВЕ. 9 июня в ходе беседы с В.М. Молотовым по его возвращении из США А. Иден отметил, что нежелательно в ходе войны заключать двусторонние договоры с малыми странами или их правительствами в эмиграции по поводу послевоенного устройства. По утверждению британского министра, это позволяло избежать особого влияния одной из великих держав в каком-либо регионе по окончании войны25. Британский историк К. Сэйн-сбери справедливо отмечает, что целью данных британских построений - как идеи о федерациях, так и вышеупомянутого положения - являлось ограничение советского влияния в ЦЮВЕ26.
Между тем, в ходе развития проекта объединения польское и чехословацкое правительства столкнулись с рядом сложностей, которые ставили под сомнение возможность его дальнейшей разработки. Еще более обострился вопрос о границе двух государств, прежде всего о принадлежности Тешинской Силезии. Создание совместных органов - Координационного и вспомогательных комитетов - в целом не вызвало затруднений. Однако проекты будущего объединения, в основном выработанные к концу 1941 г., принципиально различались. Поляки делали акцент на построении достаточно тесного военно-политического союза, а чехи и словаки - скорее на развитии экономических аспектов объединения. Такое различие было обусловлено стремлением обеих сторон к преобладанию в будущей федерации. Так, польское правительство, которое представляло интересы более крупной и по размеру, и по количеству населения Польши, занимавшей очень уязвимое и в то же время стратегически важное положение между Германией и СССР, считало федерацию на основе военнополитического союза оптимальной моделью для обеспечения собственного доминирования. В свою очередь, правительство в эмиграции более развитой экономически Чехословакии настаивало на экономическом союзе. Не случайно стороны использовали разные термины для обозначения проекта: поляки называли его «федерацией», а чехословаки - «конфедерацией», объясняя такую практику разным значением слова «конфедерация» в польском и чешском языках27. В результате работа над проектом приостановилась.
21 Неточность в польских документах. Речь шла о Северной Буковине.
22 См. напр.: Note from Minister Raczynski to Mr. Eden concerning Anglo-Soviet negotiations. 21 April 1942 // Documents on Polish-Soviet relations. Vol. I. L., 1961. P. 332-335.
23 См. напр.: Запись беседы с американским послом в Англии Вайнантом. 24 мая 1942 г. // Рже-шевский О.А. Сталин и Черчилль. С. 167-168.
24 Телеграмма из Лондона. 28 мая 1942 / / Ржешевский О.А. Сталин и Черчилль. С. 190-193.
25 Запись беседы с Иденом. 9 июня 1942 г. // Там же. С. 316-317.
26 Sainsbury K. Churchill and Roosevelt at war: the war they waged and the peace they hoped to make. N.Y, 1994. P. 96.
27 Kolendo I. T. Dzialalnosc mieszanego Komitetu Koordinacyjnego polsko-czechoslowackiego w Londynie (1941-1942) // Dzieje Najnowsze. 1983. # 1-2. S. 207-213.
Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2010. № 7 (78). Выпуск 14
Не меньшие трудности в польско-чехословацких переговорах были связаны с разногласиями по вопросу отношения к Советскому Союзу, который стал особенно важным вскоре после нападения Германии на СССР. Это было обусловлено различными установками польского и чехословацкого руководства. Э. Бенеш был убежден в том, что Советский Союз будет доминировать в послевоенной ЦЮВЕ. В связи с этим, чехословацкий президент считал необходимым советское согласие на создание объединения Польши и Чехословакии. В. Сикорский склонялся к мысли, что советское государство, пусть и не будет побеждено Германией, но выйдет из войны сильно ослабленным. Как следствие, он считал ключевой поддержку западных союзников в данном вопросе.
Позиция Советского Союза по отношению к польско-чехословацкому проекту претерпела значительные изменения в рассматриваемый период. В декабре 1941 г. в ходе переговоров с А. Иденом советский лидер подчеркнул, что «не имел бы возражений против создания тех или иных государственных федераций», имея в виду регион ЦЮВЕ28. Но уже в начале 1942 г. СССР, пристально следивший за развитием федеративных проектов в регионе, стал проявлять негативное отношение к данным концепциям в ходе контактов с польским и особенно чехословацким эмигрантскими правительствами29. Так, в начале марта 1942 г. советская сторона в лице посла при эмигрантских правительствах А. Богомолова выразила польскому руководству свое недовольство по поводу образования каких-либо объединений в Европе, особенно в Восточной, без участия Советского Союза30. После заключения советско-британского договора о союзе в начале июня 1942 г. В.М. Молотов, беседуя с Э. Бенешем, и вовсе подчеркнул, что «проявляется тенденция к использованию польско-чехословацкой федерации против СССР»31. Результатом советского демарша явилось фактическое прекращение работы чехословацкого правительства над данным проектом. Но в целом к позиции Советского Союза по данному вопросу применим принцип поведения, обозначенный Л.Я. Гибианским, - скрывать от ключевых западных союзников подлинные советские устремления в регионе32. В этом русле СССР воздерживался от явной демонстрации своей позиции британскому руководству.
Польские власти не оставляли надежд на дальнейшую реализацию проекта федерации, несмотря на явное угасание интереса чехословацкой стороны к нему. В конце февраля 1943 г. Э. Рачиньский, занимавший пост министра иностранных дел, провозгласил в своей речи по Би-Би-Си, помимо прочего, намерение польского эмигрантского правительства создать федерацию государств в ЦЮВЕ, «от Средиземного до Черного и Балтийского морей»33.
Руководство Польши в эмиграции было весьма раздражено позицией чехословацкого правительства и прежде всего Э. Бенеша по отношению к СССР. Польский историк Э. Дурачиньский привлекает внимание к тому, что просоветскость чехословацкого президента сильно преувеличена34. Во многом обоснованным нам представляется вывод историка ПНР С. Станиславской о том, что Э. Бенеш, более реалистично по сравнению с польскими властями оценивая последствия для ЦЮВЕ роста советского военного могущества, стремился к соглашению с польским эмигрантским пра-
28 Первая беседа с А. Иденом. 16 декабря 1941 г. // Ржешевский О.А. Сталин и Черчилль. С. 40.
29 См. напр.: Smetana V. In the Shadow of Munich. P. 262.
30 Note on a conversation between Minister Morawski and Ambassador Bogomolov relating to the post-war organization of the States of Central-Eastern Europe. 2 March 1942 / / Documents on Polish-Soviet Relations. 1939-1945. Vol. I. L., 1961. Р. 285-286.
31 Прием Президента Чехословацкой Республики Эдуарда Бенеша. 9 июня 1942 г. // Ржешевский О.А. Сталин и Черчилль. С. 324.
32 Гибианский Л.Я. Проблемы Восточной Европы и начало формирования советского блока // Холодная война. 1945-1963 гг. Историческая ретроспектива / Отв. ред. Н.И. Егорова, А.О. Чубарьян. М., 2003. С. 108.
33 Documentation of plans and preparatios for the reorganisation of Europe. March 1943 // Archiwum Akt Nowych. Ambasada Rzeczyposoplitej Polskiej w Londynie, 1919-1945. Sygnatura 1487. S. 4.
34 Дурачиньски Э. Владислав Сикорский и Эдуард Бенеш. С. 352-353.
вительством. Именно советский фактор побуждал чехословацкого президента искать пути сотрудничества с польским руководством в эмиграции35. Он счел проект совместной федерации бесперспективным, вероятно, по причине как советского недовольства, так и серьезных польско-чехословацких разногласий. В итоге Э. Бенеш предложил польскому правительству в период обострения польско-советских отношений заключить союзный договор. Это предложение правительство Польши в эмиграции приняло в конце марта 1943 г., правда, оно так и не было реализовано36. Летом чехословацкая сторона стала рассматривать возможность заключения договора с СССР. Однако и в данной ситуации польские эмигрантские власти не отказались от идеи федеративного проекта с Чехословакией37. На наш взгляд, такая позиция была во многом обусловлена политикой Великобритании.
В условиях значительно усилившегося советского влияния в антигитлеровской коалиции Великобритания с большим энтузиазмом, чем прежде, рассматривала перспективы фактически уже прекращенного польско-чехословацкого проекта. Это было связано с тем, что тезис о федерировании стран ЦЮВЕ становился важной частью разрабатываемой Форин Оффис программы принципов послевоенного урегулирования, главным образом, для данного региона и взаимоотношений с Советским Союзом. Показательно, что в марте, в период обострения польско-советских отношений, А. Иден интересовался у советского посла в Великобритании И.М. Майского, каково отношение советских властей к польско-чехословацкой федерации38.
В целостном виде британское руководство представило свою программу для ЦЮВЕ на рассмотрение союзников - Советского Союза и Соединенных Штатов - на Московской конференции министров иностранных дел в октябре 1943 г. Она включала следующие принципы: 1) совместная ответственность за Европу в противоположность делению на районы ответственности; 2) отказ от заключения соглашений по послевоенным вопросам с малыми странами в ходе войны; 3) общая политика главных союзников в отношении освобождаемых территорий союзных стран; 4) создание федераций в регионе для противостояния Германии39.
Данная программа непосредственно затрагивала интересы СССР и, что являлось очевидным, была косвенно нацелена на ограничение его влияния в регионе. Соответственно, легко было предсказать негативную реакцию советской стороны. В связи с этим, британцы рассчитывали на американскую поддержку, но ожидания не оправдались. А. Иден столкнулся с демонстративным безразличием К. Хэлла к поставленным вопросам, что, в свою очередь, «развязывало руки» советской стороне. Так, госсекретарь США только при непосредственном обсуждении польского вопроса проявил определенную заинтересованность, выразив надежду, что СССР и Польша «восстановят хорошие отношения»40. Хотя советская сторона демонстрировала разное отношение к отдельным пунктам британской программы: от резкого неприятия проектов федераций в ЦВЕ, специально озвученного в ходе конференции, до согласия на
35 Stanislawska S. Projekty konfederacji polsko-czechoslowackiej w czasie drugiej wojny swiatowej / / Sprawy mifdzynarodowe. 1963. # 4. S. 100.
36 Pismo E. Raczynskiego do J. Masaryka w srawie przyjfcia przez rz^d polski sugestii zawarcia ukladu polsko-czechoslowackiego. 20.III.1943 // Korespondencja w sprawie konfederacji polsko-czechoslowackiej w latach 1940- 1943 / / Studia z najnowszych dziejow powszechnych. T. 4. Warszawa, 1963. S. 302-303.
37 См., напр.: Documentation of plans and preparations for the reorganisation of Europe. March 1943 / / AAN. Ambasada Rzeczypospolitej w Londynie, 1919-1945. Sygnatura 1487. S. 1, 4.
38 Anthony Eden to Sir A. Clark-Kerr: Telegram. 10 March 1943 (extracts) / / The Great Powers and the Polish Question 1941-1945. A documentary study in Cold War origins / Ed. by A. Polonsky. L., 1976. Р. 118.
39 В Проекте повестки дня конференции, предложенном Великобританией, им отводилось
4 пункта из 11, причем 3 из них находились почти в начале списка (соответственно, 3, 4 и 5 пункты) / / Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны, 1941-1945 гг. Т. 1. Московская конференция министров иностранных дел СССР, США и Великобритании (19-30 окт. 1943 г.). М., 1984. C. 43-44.
40 Запись одиннадцатого заседания. 29 октября 1943 г. // Московская конференция министров иностранных дел. С. 235.
Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2010. № 7 (78). Выпуск 14
обсуждение общей политики в отношении освобождаемых территорий в рамках Европейской консультативной комиссии, в целом можно констатировать, что союзники отвергли британский проект.
Таким образом, политика великих держав (прежде всего, Великобритании и СССР) оказывала непосредственное влияние на деятельность эмигрантских правительств. В первые годы войны международная конъюнктура благоприятствовала польско-чехословацкому проекту. Интерес британских правящих кругов к идее федеративного устройства ЦЮВЕ явно способствовал его развитию. Однако это не означало полной поддержки Великобританией польских замыслов, в частности, требования значительного приращения территории Польши за счет Г ермании. По мере усиления веса СССР в антигитлеровской коалиции и заметного уменьшения собственного влияния идея федеративного устройства ЦЮВЕ становилась для Соединенного Королевства все более значимой: по замыслу Форин Оффис, федерации в регионе могли стать важным инструментом противодействия советскому доминированию в регионе. Как следствие, британские дипломаты активно выступали в защиту проекта польско-чехословацкой федерации в 1943 г., несмотря на все признаки его неудачи. Провал британской программы для ЦЮВЕ на Московской конференции в октябре 1943 г. означал необходимость кардинального пересмотра подходов относительно новой роли СССР в Европе (одним из них впоследствии станет и «процентная дипломатия»). В тоже время это было, пожалуй, первым заметным проявлением падения влияния Великобритании в «Большой Тройке». Впоследствии британскому руководству придется все более тщательно соотносить свои шаги с политикой Вашингтона.
FEDERATIVE PLANS TOWARDS REGION OF EAST-CENTRAL EUROPE IN POLICY OF THE POLISH AND CZECHOSLOVAK EMIGRE GOVERNMENTS AND OF GREAT BRITAIN, 1939-1943
Belgorod State University
V. V. VASILENKO
The author analyzes federative plans towards the region of East-Central Europe in policy of the Polish and Czechoslovak émigré governments and of Great Britain on the example of the Polish-Czechoslovak Federation project. Special attention is given to the role of this project in the British policy towards the USSR in the region in 1943-
e-mail: Vasilenko_V@bsu.edu.ru
Key words: Polish-Czechoslovak Federation, W. Sikorski,
E. Benes, foreign policy of Great Britain.
