CC BY
744
ФАРМАКОЛОГИЧЕСКАЯ АКТИВНОСТЬ АМИНОКИСЛОТЫ ТАУРИНА
© Л.К. Хныченко, Н.С. Сапронов
Научно-исследовательский институт экспериментальной медицины РАМН, Санкт-Петербург
Ключевые слова__________________________________
аминокислота таурин; метаболические изменения; стресс
Хныченко Л.К., Сапронов Н.С. Фармакологическая активность аминокислотыг таурина // Обзорыг по клин. фармакол. и лек. терапии. — 2004. — Т. 3, № 4. — С. 15-19.
Обзор посвящен анализу накопленных за последние годы данных о фармакологической активности аминокислоты таурина как регулятора метаболических процессов при патологических состояниях, в развитии которых важная роль принадлежит стрессу. Библ. 81 назв.
Известно, что при стрессорном (экстремальном) воздействии на организм возникают нарушения ме-диаторных и иммунных процессов, сдвиги тканевого метаболизма, энерготрат и энергообразования. Конечным итогом такого дисбаланса являются функциональные и структурные повреждения тканей и органов, которые играют существенную роль в развитии многих заболеваний. К ним относятся, прежде всего, патология сердечно-сосудистой системы, нарушения функции печени, алиментарная дистрофия, иммунодефициты. Сказанное, несомненно, показывает практическую важность исследований по изысканию новых фармакологических средств коррекции метаболических сдвигов, возникающих при патологических состояниях, в развитии которых важная роль принадлежит стрессу. В целях ограничения чрезмерной стрессорной реакции одним из фармакологических подходов является регуляция избыточного выхода катехоламинов и глюкокорти-коидов как на центральном уровне (активация синтеза тормозных медиаторов ЦНС — ГАМК, глицина, таурина, дофамина, серотонина, аденозина и использование их экзогенных аналогов), так и на периферии (применение регуляторов систем адени-новых соединений, антиоксидантных систем, блока-торов транспорта Са2+), ограничивающих эффекты «стрессорных гормонов» [2, 3, 11, 19].
Известно, что универсальными регуляторами метаболических процессов являются аминокислоты. Наше внимание привлекла аминокислота таурин — 2-аминоэтансульфоновая кислота, аналог
Р-аланина. Таурин — химически стабильное природное соединение, содержащееся в основном в возбудимых тканях, был впервые выделен из желчи вола (Bos taurus). Изначально это соединение считалось метаболически инертным. К настоящему моменту установлено, что таурин участвует в регуляции метаболических процессов: энергетического, углеводного, белкового [12, 26, 44, 49, 54, 58, 67, 69, 70, 74, 79].
Интерес к таурину вызван в первую очередь его тормозным действием на центральную нервную систему, инотропным действием в отношении сердечной мышцы [22, 30, 75]. Тормозная роль таурина как предполагаемого медиатора ЦНС пока еще до конца не доказана, но известно, что он присутствует в больших количествах в кардиомиоцитах и может включаться в цепь реакций, ответственных за нормализацию функциональной активности сердца в стрессовых ситуациях [27, 32].
Аминокислота таурин в различных концентрациях содержится в мозге, сердце, секреторных железах, где его концентрация достигает 20-100 мМ. Распределение таурина в пределах мозга значительно варьирует в зависимости от области мозга, например, от 1,8 мМ в спинном мозге до 6,8 мМ в полосатом теле и мозжечке. Существуют различия в содержании таурина у различных видов животных. Среди млекопитающих наиболее высокое содержание таурина обнаружено у крыс и мышей, более низкое — в организме кошек и морских свинок [20, 66]. Причем у новорожденных млекопитающих содержание таурина, по сравнению с другими свободными аминокислотами, наибольшее [34, 35, 48, 49].
Известно, что таурин является необходимым составным компонентом в питании человека, поскольку не синтезируется в организме. Симптомы таури-нового дефицита выражаются в эпилептических припадках, наследственной атаксии Фридрейхса (развивающейся на почве недостаточной реабсорбции таурина в почках), куриной слепоте [12, 49].
Таурин участвует в процессе конъюгации желчных кислот. Установлено, что снижение содержания этой аминокислоты ведет к накоплению токсичных желчных кислот в гепатоцитах, поскольку процесс конъюгирования желчных кислот с таурином способствует увеличению растворимости образовавшегося соединения [16]. Детоксикация желчных кислот происходит также путем их непосредствен-
ного сульфурирования. Сульфурированные желчные кислоты защищают мембраны клеток от разрушительного действия несульфурированных желчных кислот, которые в высоких концентрациях присутствуют в гепатоцитах при внутрипеченочном холестазе [16]. При образовании таурохолатов таурин выступает в качестве субстрата, а его избыток секретируется в основном с желчью. Установлено, что присутствие таурохолатов способствует абсорбции липидов, липолизу, всасыванию жирных кислот в кишечнике [12, 59]. С другой стороны, конъюгация таурина с желчными кислотами влияет на элиминацию холестерина из организма, контролируя холестерогенез. Так, в результате кормления крыс высокожировой диетой с добавлением таурина предупреждался подъем холестерина в печени как следствие торможения его кишечной абсорбции [50]. У морских свинок, получавших в течение 5 дней
0,5% раствор таурина, увеличивалась секреция желчи, в конъюгатах с желчными кислотами происходила замена глицина на таурин и уменьшался хо-лестаз, индуцированный монооксижелчными кислотами [12, 16].
Эффекты таурина in vitro связаны с его участием в окислительно-восстановительных реакциях. В культуре клеток (нейтрофилы, эозинофилы) он хлорируется, нейтрализуя H+O-2Cl+\ формируя стабильные хлорамины и предохраняя клетки от повреждения [57, 71]. Доказано, что таурин-хлорамины могут ингибировать образование оксида азота NO и его метаболитов NO2 и NO3, а также фактора некроза опухоли TNF-a [61, 71, 77].
Имеются данные о высокой эффективности таурина при гемической гипоксии [7], на основании которых можно косвенно судить об антиоксидантной активности соединения, так как возникающая тканевая гипоксия всегда сопровождается активацией процессов свободнорадикального окисления. Авторы сообщают, что в условиях гемической гипоксии таурин устраняет набухание цитоплазмы эндотели-оцитов кровеносных капилляров миокарда, уменьшает дистрофические изменения митохондрий эн-дотелиоцитов. Кроме того, в миокарде увеличивается скорость потребления кислорода, снижается концентрация малонового диальдегида (МДА).
In vivo таурин является, по-видимому, малоэффективным антиоксидантом, так как не реагирует с перекисью водорода H2O2 и кислородным радикалом O-, связывает гидроксильные радикалы OH-в сто раз слабее, чем глюкоза. Не исключено, однако, что некоторые предшественники таурина (гипотаурин, цистеамин), при условии их высоких концентраций, могут оказывать антигипоксическое действие [43, 45].
В опытах на мышах было установлено, что таурин не влияет на первичный иммунный ответ к эритроцитам барана, будучи введенным как до, так и одновременно или после первичной инъекции антигена [1]. Было показано, что действие таурина резко отличается от эффекта классических препаратов, вли-
яющих на иммуногенез, он не стимулирует продукцию антител при первичном иммунном ответе. Это свидетельствует о том, что препарат не действует на индуктивную фазу иммуногенеза в отличие от известных иммунодепрессантов [14, 15]. Своеобразным свойством таурина является резкое угнетение им иммунной реакции на повторное введение антигена, что является весомым свидетельством подавления сформированной иммунологической памяти. Такое действие таурина носит особый характер и не имеет сходства с влиянием на иммунные реакции других нейротропных средств [5].
Установлено, что таурин защищает гепатоциты (in vitro) от токсического влияния СС14, снижает активность ПОЛ, стабилизирует мембранную проницаемость и транспорт ионов [13, 28, 36, 49, 73, 75, 78, 80]. С мембраностабилизирующей функцией таурина связывают и его нейроэффекторное действие: изменение в мозге активности пируватде-гидрогеназы,концентрации глутамата, подавление высвобождения возбуждающих нейротрансмиттеров [20, 49, 60, 62, 67]. Предполагают, что максимально высвобождение таурина усиливается в присутствии повышенных концентраций глутамата и, по-видимому, определяется активацией NMDA-рецепторов [60]. К.А. Раевский и соавторы [21] при введении психостимуляторов (амфетамина и сид-нокарба) наблюдали выраженное увеличение содержания внеклеточного таурина. Исследователи полагают, что увеличенный уровень таурина является отражением гиперактивации глутаматерги-ческой нейропередачи в неостриатуме при действии психостимуляторов и таким образом может служить в качестве маркера нейротоксического повреждения.
Сообщается о фармакологической активности таурина при лечении паркинсонизма, слабоумия, повышенной локомоторной активности. Однако терапевтический эффект наблюдался только тогда, когда препарат вводили внутрь желудочков мозга крыс, поскольку он плохо проникает через гемато-энцефалический барьер [17, 29, 39, 76]. Предполагаемый механизм противоэпилептического действия таурина заключается в связывании двухвалентных катионов, ингибирующих глутаминсинтетазу и АТФазу в мозге [17].
Среди прочих эффектов отмечается, что перо-ральный прием таурина в дозе 10,6 мг/кг массы тела восстанавливал его концентрацию в мозге, предотвращал синдром отмены при острой алкогольной интоксикации [4, 12].
Данные литературы свидетельствуют о благоприятном действии таурина при инфаркте миокарда, длительной адренергической стимуляции (стрессе) и формировании застойной сердечной недостаточности [18, 32, 48, 49]. В опытах на собаках показано, что таурин оказывает вазодилятаторное, гипотоническое действие [1], удлиняет рефрактерный период сердечных сокращений, стабилизирует ритм и увеличивает силу сокращений, усиливает в присут-
ствии инсулина гликолиз и глюконеогенез [63]. Кроме того, экспериментальные данные свидетельствуют о повышении насосной функции сердца, ударного и минутного объемов, а также о снижении общего периферического сопротивления [12, 68]. В экспериментальных исследованиях на собаках показано, что при стрессе прием таурина внутрь в дозе 4-7 г/кг в день на 30% снижает усиление экскреции глюкозы, а при его введении внутриарте-риально и перорально в дозе 200 мг/кг увеличивает инсулиноподобную активность плазмы [50]. Введение таурина крысам или обезьянам в дозе 300 мг/кг парентерально при аллоксановом инсу-линдефицитном диабете увеличивает содержание печеночного гликогена и стимулирует утилизацию глюкозы мышцами [52].
Потребление крысами 1% раствора таурина не влияет на артериальное давление нормотензивных животных и предупреждает развитие гипертензии, вызываемой дезоксикортикостерона ацетатом. Одновременно с этим в сердце нормализуется обмен норадреналина. Гипотензивное действие таурина ингибируется опиатными (налоксон) антагонистами. Эндогенная активность опиатов, реципрокно связанная с функционированием в сердце симпатической нервной системы, предлагается в качестве механизма гипотензивного действия таурина [12, 40]. Механизм влияния таурина на функциональную деятельность сердца некоторые авторы объясняют усилением АТФ-зависимого связывания Са2+ сарколеммой (Са2+-зависимое стабилизирующее действие). Помимо этого предполагается, что механизм его действия связан с регуляцией потока Na+ в кардиомиоцитах и повышением концентрации К+ в них [9].
Таурин является заменимой аминокислотой, в синтезе которой принимают участие серосодержащие аминокислоты (метионин, цистеин, цистин). Наиболее мощный путь биосинтеза таурина — окисление цистеина в цистеиновую кислоту, которая де-карбоксилируется в гипотаурин, окисляющийся до таурина [50]. Гипотаурин, как и таурин, характеризуется наличием антиоксидантных свойств [33, 45]. Другой естественный метаболит таурина хлортау-рин предупреждает повреждение хрящевых суставных структур, ингибируя коллагеназу и продукцию нитрита [37, 56].
На основании аминокислоты таурина был создан тауролидин. В эксперименте показана его высокая антибактериальная и антитоксическая активность [46, 64]. Некоторые авторы отмечают, что тауролидин проявляет антитоксическую активность без подавления защитных систем организма [55, 81]. В литературе имеются сообщения о фармакологической активности азотсодержащего производного таурина — тауромустина, проявляющего противоопухолевую активность [42, 47, 65, 72], и о циклических аналогах таурина — амиддисульфоновых кислотах, влияющих на мембранную проницаемость скелетных мышц [31]. Кальций-ацетилгомотаурин
(акампросат) проявляет высокую фармакологическую активность при терапии больных алкоголизмом [51]. М. Gewiss и соавторы [41] в экспериментах на крысах установили, что этот дериват таурина вызывает дозозависимое снижение предпочтения к алкоголю. Выяснение механизмов антиалкогольного действия акампросата показало, что препарат уменьшает постсинаптическое действие возбуждающих аминокислот и снижает нейрональную возбудимость в неокортексе крыс [38].
Учитывая широкий спектр фармакологической активности таурина, предпринимались попытки использования этой аминокислоты при стенокардии, аритмиях, алкоголизме [8, 12, 22, 23, 25, 33, 49, 53, 57]. Однако применение таурина в клинике встретило неразрешимые трудности, главными из которых являются его слабое проникновение через гемато-энцефалический барьер и быстрая инактивация в организме. Поэтому большой интерес представляет создание новых оригинальных соединений на основе аминокислоты таурина, обладающих более высокой эффективностью и низкой токсичностью.
Литература
1. Гуревич В.С. Таурин и функции возбудимых клеток. — Л.: Наука, 1986. — 109 с.
2. Елисеев В.В., Сапронов Н.С. Аденозин и функции миокарда. — СПб.: Лань, 2000. — 160 с.
3. Заводская И.С., Морева Е.В. Фармакологический анализ механизма стресса и его последствий. Л.: Медицина, 1981. — 214 с.
4. Кожечкин С.Н. Электрофизиологическое исследование влияния этанола на чувствительность нейронов коры головного мозга к таурину // Материалы Российского национального VIII конгресса «Человек и лекарство». — М., 2001. —
С. 577.
5. Корнева Е.А., Клименко В.М., Шхинек Э.К. Нейрогенное обеспечение иммунного гомеостаза. Л.: Наука, 1978. — 176 с.
6. Маньковска I.H., Назаренко A.I., Носар B.I. и соавт. Новi шляхи патогенетично1 коррекцИ гем/чно: ппоксИ //Физиол. журн. — 1992. — Т. 38, № 2. —
С. 43-47 (Украина).
7. Маньковская И.Н., Вавилова Г.И., Харламова О.Н. и соавт. Влияние таурина на активность транспортных АТФаз и ферментов энергетического обмена в разных тканях крыс при острой гипоксической гипоксии // Укр. биохим. журн. — 1992. — Т. 64, № 6. — С. 43-48.
8. Маньковская И.Н., Назаренко А.И., Середенко М.М. Патогенетические пути коррекции тканевой гипоксии в эксперименте // Гипоксия. Механизмы, адаптация, коррекция. Матер. 2-й Всерос. конф. — М. — 1999. — С. 46-47.
9. Мальчикова Л.С., Елизарова Е.П. Таурин
и содержание цАМФ в сердце // Кардиология. — 1981. — Т. 21. — С. 85-89.
10. Меерсон Ф.З. Адаптация, стресс и профилактика. М.: Наука, 1981. — 229 с.
11. Меерсон Ф.З. Патогенез и предупреждение стрессорных и ишемических повреждений сердца. — М.: Медицина, 1984. — 272 с.
12. Нефедов Л.И. Проявления биологической активности таурина // Изв. АН Беларуси. Сер. биол. наук. — 1992. — № 3-4. — C. 99-106.
13. Петров В.И., Фролов М.Ю. Гепатопротекторное действие таурина у больных хроническими диффузными заболеваниями печени // Первый Съезд Российского научного общества фармакологов. Волгоград. — 1995. — С. 331.
14. Петров Р.В., Манько В.М. Иммунодепрессоры. — М., 1971. — 300 с.
15. Петров Р.В., Хаитов Р.М., Пинегин Б.В. Иммунодиагностика иммунодефицитов. // Иммунология. — 1997. — № 4. — С. 4-6.
16. Подымова С.Д., Надинская М.Ю. Оценка эффективности препарата гептрал у больных с хроническими диффузными заболеваниями печени с синдромом внутрипеченочного холестаза // Клиническая медицина. — 1998. — Т. 76, № 10. — С. 45-48.
17. Поздеев В.К. Медиаторные процессы и эпилепсия. Л.: Наука, 1985. — 112 с.
18. Попович Л.И., Кобец В.А., Капелько В.И. Поражение сердца, вызываемое норадреналином, и защитный эффект таурина //Физиол. журн. — 1990. — Т. 36, №6. — С. 8-12.
19. Пшенникова М.Г. Феномен стресса. Эмоциональный стресс и его роль в патологии //Патол. физиол.
и эксп. терапия. — 2001. — № 2. — С. 26-30.
20. Раевский К.С., Георгиев В.П. Медиаторные аминокислоты: нейрофармакологические и нейрохимические аспекты. — М.: Медицина, 1986. — 240 с.
21. Раевский К.С., Андяржанова Э.А., Saransaari P. и соавт. Нейроактивные аминокислоты мозга в механизме действия психостимуляторов // Психофармакология и биологическая наркология. — 2002. — № 3-4. — С. 438
22. Торкунов П.А., Сапронов Н.С. Кардиотропное действие таурина // Эксп. и клинич. фармакология. — 1997. — Т. 60, № 5. — С. 72-77.
23. Фармазюк В.Е., Дудина Е.И., Сергеенко В.И. Образование стабильного хлораминового комплекса при взаимодействии карнозина с гиперхлорит-анионом // Бюл. эксп. биол и мед. — 1992. — № 2. — С. 159-161.
24. Хаитов Р.М., Игнатьева Г.А., Сидорович И.Г. Иммунология. М.: Медицина, 2000. — 432 с.
25. Шевченко Ю.Л. Влияние таурина на электрофизиологические показатели у больных ишемической болезнью сердца // Клиническая медицина. — 1995. — № 1. — С. 80.
26. Ярцев Е.И., Гольдберг Е.Д., Колесников Ю.А., Докшина Г.А. Таурин (фармакологические и противолучевые свойства). — М., 1975. — 125 с.
27. Balakrishnan S.D., Anuradha C.V., NandhiniA.T. Taurine modulates antioxidant potential and controls lipid peroxidation aorta of hight fructose-fed rats// J. Biochem Mol. Biol. Biophys. — 2002. — Vol. 6, N2.— P. 129-133.
28. Balkan J., Dogru-Abbasoglu S., Kanbagli O., Cevikbas U. et al. Taurine has a protective effect against thioacetamide-induced liver cirrhosis by decreasing oxidative stress //Hum. Exp. Toxicol. — 2001. — Vol. 20, N 5. — P. 251-254.
29. Barbeau A., Donaldson J. Zinc, taurine and epilepsy// Arch. neurol. — 1974. — Vol. 30. — P. 52-58.
30. Barbeau A., Inoue N., Tsukada J., Buttrworth R.F.
The neuropharmacology of taurine // Life Sci. —
1975. — Vol. 15, N 5. — P. 669-678.
31. Campagna F., Carotti A., Casini G., Pallnotto F. et al. Cyclic amidine analogues of taurine and homotaurine: synthesis and affects on rat skeletal muscle //
Farmacol. — 1994. — Vol. 49. — P. 653-658.
32. Chasov E.I., Malchikova L.S., Lipina N.V. et al. Taurine and electrical activity of the heart // Circ. Res. —
1974. — Vol. 34-35, Suppl. 3. — P. 11-20.
33. Chen Y., Foote R.H., Brockett C.C. Effect of sucrose, trehalose, hypotaurine, taurine and blood serum on survival of frozen bull sperm // Criobiol. — 1993. —
Vol. 30. — P. 423-431.
34. Chesney R.W., Helms R.A., Christensen M. et al. The role taurine in infant nutrition //Adv. Exp. Med. Biol. —
1998. — Vol. 442. — P. 463-476.
35. Dawson R., Liu S., Eppler B., Patterson T. Effect of dietary taurine supplementation or deprivation
in aged male Fischer 344 rats // Mechanisms of Ageing and Development. — 1999. — Vol. 107. — P. 73-91.
36. Dawson Jr.R., Biasetti M., Messina S., Dominy J.
The cytoprotective role of taurine in exercise-induced muscle injury// Amino Acids. — 2002. Vol. 22, N 4. —
P. 309-324.
37. Devis J.M., Horwitz D.A., Davies K.J. Inhibition
of collagenase activity by N-chlorotaurine, a product of activated neutrophils // Arthritis-Rheum. — 1994. — Vol. 37. — P. 424-427.
38. Dewitte P., Tran G., Durbin P. Acamprosate modulates synaptosomal GABA transmisson in chronically alcoholised rats// Pharm. Biochem. Behavior. —
1992. — Vol. 41. — P. 669-674.
39. Durelli L., Mutani R., Delsedimt M. et al. Electroencephalographic and biochemical study of the antiepileptic action of taurine administered by cortical superfusion // Exp. Neurol. — 1976. —
Vol. 53, N 1. — P. 30-39.
40. Fujita T., Sato Y. Hypotensive effect of taurine. Posible involvenment o the sympathetic nervous system
and endogenous opiates // J. Clin. Invest. — 1988. — Vol. 82. — P. 993-997.
41. Gewiss M., Heidbreder C., Opsomer L. et al. Acamprosate and diazepam differentially modulate alcohol-induced behavioral and cortical alteration
in rats following chronic inhalation of ethanol vapour. // Alcohol. Alcoholism. — 1991. — Vol. 26. — P. 129-137.
42. Gjedde S.B., Mouridsen H.T., Madsen E. et al.
Phase I study of tauromuatine administreted in weekly schedule // Eur. J. Cancer. — 1993. — Vol. 29A. —
P. 1901-1902.
43. Green T.R., Fillman J. H., Eicher A.L. et al. Antioxidant role and subcellular location of hypotaurine and taurine in human neutrophils // Biochim. Biophis. Acta. —
1991. — N 23. — P. 91-97.
44. Heller-Stilb B, van Roeyen C, Rascher K et al.
Disruption of the taurine transporter gene (taut) leads to retinal degeneration in mice // FASEB J. — 2002.
Feb. Vol. 16, N 2. — P. 231-233.
45. Holmes R.P., Goodman Z.K., Jarov J.P. The taurine and hypotaurine content of human semen //
J. Androl. — 1992. — Vol. 13, N 3. — P. 289-292.
46. Hovender J.L., Phillips G. Taurolidine peritoneal lavage as prophylaxis against infection after colorectal surgery (letter) // Br. J. Surg. — 1995. — Vol. 82. — P. 280.
47. Hill S.R., Pollard L.A., Bibby M.C. Sequence-dependent a transplantable well-differetiated murine colon adenocarcinoma //Anticancer Res. — 1992. —
Vol. 12. — P. 2169-2175.
48. Huxtable R.J. Taurine in the central nervous system and the mammalian action of taurine // Prog.
Neurobiol. — 1989. — Vol. 32. — P. 471-533.
49.
50.
51.
52.
53.
54.
55.
56.
57.
58.
59.
60. 61.
62.
63.
64.
65.
Huxtable R.J. Physiological actions of taurine // Physiol. Rev. — 1992. — Vol. 72. — P. 101-163.
Jacobsen J.G., Smith L.H. Biochemistry and physiology of taurine and taurine derivatives // Physiol. Rev. —
1968. — Vol. 48. — P. 424-511.
Ladewig D., Knecht T., Leher P., FendlA.
Acamprosate stabilizing factor in long-term withdrawal of alcoholic patients // Ther. Umsch. — 1993. —
Vol. 50. — P. 182-188.
Lampson W., Kramier J., Schaffer S. Potentiation of the actions of insulin by taurine // Canad. J. Physiol. Pharmacol. — 1983. — Vol. 61. — P. 457-463.
Lazzarino G., Corsico N., Tavazzi B., Di Pietro A. et al. L-propionilcarnitini taurine amide induced the methabolic recovery of the isolated postischemic rat heart// Cardiol. — 1992. — Vol. 37. — P. 715-717. Law R.O. The role of taurine in the regulation of brain cell volume in chronicaly hyponatraemic rats // Neurochem Int. — 1998. Nov. — Vol. 33, N 5. — P. 467-472.
Little D., Regan M., Keane R.M. et al. Perioperative immune modulation // Surgery. — 1993. — Vol. 114. — P. 87-91. Liu Y., Tonna-De Masi M., Park E. et al// Taurine chloramine inhibits production of nitric oxide and prostaglandin E2 in activated C6 glioma cells by suppressing inducimle nitric oxide synthase and cyclooxygenase-2 expression // Molecular Brain Research. — 1998. — Vol. 59. — P. 189-195.
Marques L.A., Dunford H.B. Chlorination of taurine by myeloperoxidase kinetic evidance for an enzyme found intermediate // J. Biol. Chem. — 1994. —
Vol. 269, N 11. — P. 7950-7956.
Messina S.A., Dawson R. Jr. Altenuation of oxidative damade to DNA by taurine and taurine analogs //Adv. Exp. Med. Biol. — 2000. — Vol. 483. — P. 355-367. Murakami S., Yamagishi I., Asami Y., Ohta Yet al. Hypolipidemic effect of taurine in stroke-prone spontaneously hypertensive rats // Pharmacology. — 1996. — Vol. 52. — P. 303-313.
Oja S.S., Saransaari P. Modulation of taurine release by glutamate receptors and nitric oxide // Prog. Neurobiol. — 2000. — Vol. 62. — P. 659-665.
Park E., Schuller-Levis G., Quinn M.R. Taurine chloramine inhibits prodaction of nitric oxide and TNF-alpha in activated RAW 264,7 cells by mechanism that involve transcriptional and translational events //
J. Immunol. — 1995. — Vol. 154, N 9. — P. 4778-4784. Rassin D., Sturman J., Gaull G. Sulfur amino acid metabolism in the developing rhesus monkey brain: subcillular studies of taurine, cysteinsulfinic acid decarboxylase, GABA and glutamic acid decarboxylase //
J. Neurochem. — 1981. — Vol. 37. — P. 240-248 Read W., Zagua M., Stefeen P. The effect of taurine on contractility and sarcolemmal calcium binding of bullfrog hearts // Proc. Soc. Exp. Biol. Med. — 1980. — Vol. 164. — P. 576-582.
Redmond H.P., LeahyA.L., Carey J.A. et al. Beneficial effects of taurolidine in experimental pancreatitis //
J. Surgic. Res. — 1994. — Vol. 56. — P. 256-260.
Roos G., Hag I.A., Christensson P.I., Stenram U.
The antitumor effect of a novel nitrosourea,
tauromustine at intravenouse administration in rat cure of hepatomas //Anticancer Res. — 1991. — Vol. 11. —
P. 1763-1766.
66. Saransaari P., Oja S.S. Taurine and neural cell damage: transport of taurine in adult and developing mice // Adv. Exp. Med. Biol. — 1996. — Vol. 403. — P. 481-490.
67. Saransaari P., Oja S.S. Taurine and neural cell damage // Amino Acids. — 2000. — Vol. 19, N 3-4. — P. 509-526.
68. Sato Y., Ando K., Fufujita T. Role of sympathetic nervous system in hypotensive action of taurine
in DOCA-salt rats// Hypertension Dallas. — 1987. —
Vol. 9. — P. 81-87.
69. Schaffer S.W., Ballard-Croft C.M., Azuma J. et all.
Shape and size changes induced by taurine depletion in neonatal cardiomyocytes. //Amino Acids. — 1998. — Vol. 15, N 1-2. — P. 135-142.
70. Schaffer S.W., Azuma J. Metabolic and biochemical effects of taurine // International taurine symposium. —
1999. — Certosa di Pontignano. — Siena, Italy. — P. 69.
71. Shuller-Levis G, Quinn M.R., Wright C., Park E. Taurine protects against oxidant-induced lung injury: possible mechanism(s) of action // Adv. Experimental Medicine & Biol. — 1994. — Vol. 359. — P. 31-39.
72. Singh G., Graffner H.O., Milson J.W., Chraudry I.H. Tauromustine is more effective that conventional chemotherapy in the treatment of colonic tumors // Diseases colon J. Rectum. — 1993. — Vol. 36. — P. 394-399.
73. Sturman J.A. Taurine in development// Physiol. Rev. —
1993. — Vol. 73. — P. 119-147.
74. Timbrell J.A., Seabra V., Waterfield C.J. The in vivo and in vitro protective properties of taurine // Gen. Pharmacol. — 1995. — Vol. 26. — P. 453-462.
75. Timbrell J.A., Waterfield C.J. Changes in taurine as an indicator of hepatic dysfunction and biochemical perturbations. Studies in vivo and in vitro // Adv. in Exp. Med & Biol. — 1996. — Vol. 403. — P. 125-134.
76. Uemura S., Ienaga K., Higashiura K., Kimura H. Gamma-glutamyltaurine has potent and long-lasting antiepileptic action as demonstrated by intra-amigdaloid injection in amigdala-kindled rats // Brain Res. — 1992. — Vol. 594. — P. 347-350.
77. Vogt W., Hesse D. Oxidants generated by the myeloperoxidase-halide system activate the fifth components of human complement, C5 // Immunobiology. — 1994. — Vol. 192, N 1-2. — P. 1-9.
78. Vohra B.P., HuiX. Taurine protects against carbon tetrachloride toxicity in the cultures neurons and in vivo // Arh. Physiol. Biochem. — 2001. — Vol. 109, N 1. — P. 90-94.
79. Venkatesan N., Venkatesan P., Karthikeyan J., Arumugan V. Protection by taurine against adriamycin-induced proteinuria and hyperlipidemia in rats // Prococeeding of the Society for Experimental Biology & Medicine. — 1997. — Vol. 215, N 2. — P. 158-164.
80. Wright C.E., Tallan H.H., Lin Y.Y. Taurine: biological update //Ann. Rev. Biochem. — 1986. — Vol. 55. —
P. 427-453.
81. Zimmerman M., Nentwig G.H. The therapy
of the postextraction syndrome with taurolin. A controlled clinical stady. //Schweizer Monatsschript fur Zahnmedizin. — 1992. — Vol. 102. — P. 1327-1332.
