CC BY
13
по материалам диссертационных работ
УДК 616.212.2-001.5:612.662.9
Е.С. МАЗУРЕНКО12, С.К. МАЛЮТиНА1, Л.В. ЩЕРБАКОВА1, Ю.и. РАГиНО1, О.Д. РЫМАР1
1 Научно-исследовательский институт терапии и профилактической медицины — филиал Федерального исследовательского центра «Институт цитологии и генетики СО РАН», 630089, г. Новосибирск, ул. Бориса Богаткова, д. 175/1
2 Новосибирский научно-исследовательский институт травматологии и ортопедии имени Я.Л. Цивьяна Минздрава России, 630091, г. Новосибирск, ул. Фрунзе, д. 17
Факторы риска остеопоротических переломов дистального отдела предплечья у женщин в постменопаузе в популяции Новосибирска
Мазуренко Елена Сергеевна — аспирант, врач-эндокринолог, тел. +7-952-945-72-11, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0003-3351-1993
Малютина Софья Константиновна — доктор медицинских наук, профессор, заведующая лабораторией этиопатогенеза и клиники внутренних заболеваний, тел. +7 (383) 267-97-55, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0001-6539-0466 Щербакова Лилия Валерьевна — старший научный сотрудник, тел. +7 (383) 267-97-55, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0001-9270-9188
Рагино Юлия игоревна — доктор медицинских наук, член-корреспондент РАН, заведующая лабораторией клинических биохимических и гормональных исследований терапевтических заболеваний, тел. +7(383) 267-97-55, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0002-4936-8362 Рымар Оксана Дмитриевна — доктор медицинских наук, ведущий научный сотрудник, заведующая лабораторией клинико-популяционных и профилактических исследований терапевтических и эндокринных заболеваний, тел. +7 (383) 267-97-55, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0003-4095-0169
Цель исследования. Определить наиболее значимые факторы риска переломов дистального отдела предплечья (ДОП) у женщин старше 50 лет.
Материал и методы. Кросс-секционное исследование проводилось в 2015-2017 гг. в рамках международного проекта HAPIEE. В анализ включена выборка женщин в постменопаузе 58-84 лет (n=2315). Всем участникам проекта проведено обследование, которое включало сбор информации о переломах в течение жизни и за последние 13 лет, наличии факторов риска хронических неинфекционных заболеваний (ХНИЗ), продолжительности постменопаузы, потреблении кофе и кальция с пищей. Проведены антропометрические измерения (рост, вес, окружность талии (ОТ) с расчетом индекса массы тела (ИМТ)), оценка физического функционирования, исследование биохимических показателей сыворотки крови (глюкозы плазмы крови натощак (ГПКН), липидный профиль). Статистическую обработку данных проводили с использованием программы SPSS (v.13.0).
Результаты. Распространенность переломов ДОП у женщин в постменопаузе высока (в течение жизни - 16,9%, за последние 13 лет - 10,6%). В группе женщин с переломами ДОП физическая активность была выше (р=0,045), а показатели ИМТ, ОТ, ТГ, глюкозы крови натощак, количество употребляемого Са ниже, чем у женщин без переломов (р=0,001, р=0,001, р=0,037, р=0,022, р=0,010 соответственно). Шанс переломов запястья у женщин увеличивается при наличии переломов в анамнезе, табакокурении и при потреблении Ca менее 1 000 мг/сут.
Выводы. Регенерационные способности костной ткани у женщин снижены в постменопаузе, с чем связана столь высокая инцидентность остеопоротических переломов ДОП. Наибольший вклад в прогнозирование риска переломов вносят сниженное потребление кальция, табакокурение и наличие переломов в анамнезе. Полученные данные свидетельствуют о необходимости проведения профилактических мероприятий повторных остеопоротических переломов.
Ключевые слова: остеопороз, низкоэнергетические переломы, факторы риска ХНИЗ. DOI: 10.32000/2072-1757-2018-9-174-179
(Для цитирования: Мазуренко Е.С., Малютина С.К., Щербакова Л.В., Рагино Ю.И., Рымар О.Д. Факторы риска остеопоро-тических переломов дистального отдела предплечья у женщин в постменопаузе в популяции Новосибирска. Практическая медицина. 2018. Том 16, № 9, С. 174-179)
E.S. MAZURENKO12, S.K. MALYUTINA1, L.V. SHCHERBAKOVA1, Yu.I. RAGINO1, O.D. RYMAR1
1 Research Institute of Therapy and Preventive Medicine — Branch of the Federal research Center «Institute of Cytology and Genetics», Siberian Branch of Russian Academy of Sciences,
175/1 Boris Bogatkov Str., Novosibirsk, Russian Federation, 630089
2 Novosibirsk Research Institute of Traumatology and Orthopedics, n.a. Ya.L. Tsivyan, 17 Frunze Str., Novosibirsk, Russian Federation, 630091
Risk factors of osteoporotic distal forearm fractures in postmenopausal women in Novosibirsk
Mazurenko E.S. — post-graduate student, endocrinologist, tel. +7-952-945-72-11, e-mail: [email protected]; ORCID ID: 0000-0003-3351-1993
Malyutina S.K. — D. Sc. (medicine), Professor, Head of the Laboratory of Etiopathogenesis and Clinic of Internal Diseases, tel. +7 (383) 267-97-55, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0001-6539-0466
Shcherbakova L.V. — Senior Researcher, tel.+7 (383) 267-97-55, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0001-9270-9188 Ragino Yu.I — D. Sc. (medicine), correspondent member of the Russian Academy of Sciences, Head of the Laboratory of Clinical Biochemical and Hormone Research of Therapeutic Diseases, tel. +7 (383) 267-97-55, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0002-4936-8362 Rymar O.D. — D. Sc. (medicine), Leading Researcher, Head of the Laboratory of Clinical-population and Preventive Research of Therapeutic and Endocrinal Diseases, tel. +7 (383) 267-97-55, e-mail: [email protected], ORCID ID: 0000-0003-4095-0169
To identify the most significant risk factors for distal forearm fractures (DFF) in women older than 50 years. Material and methods. A cross-sectional study was conducted in 2015-2017 as part of the international project HAPIEE. The analysis included a sample of postmenopausal women 58-84 years old (n=2315). All project participants underwent examination that included: collecting information about fractures during lifetime and in the recent 13 years, the presence of risk factors for chronic noncommunicable diseases (NCD), the duration of menopause, the consumption of coffee and calcium from food, anthropometric measurements (height, weight, waist circumference (WC), with the calculation of body mass index (BMI)), assessment of physical functioning, study of biochemical parameters of blood serum (fasting plasma glucose, lipid profile). Statistical data processing was performed using the SPSS software (v.13.0).
Results. The prevalence of post-menopausal fractures in postmenopausal women is high (during lifetime - 16.9%, over the recent 13 years - 10.6%). In the group of women with DFF, physical activity was higher (p = 0.045), and the indicators of BMI, WC, TG, fasting blood glucose, the amount of Ca consumed were lower than in women without fractures (p=0,001, p=0,001, p=0,037, p=0,022, p=0,010, respectively). The chance of wrist fractures in women increases with smoking, fractures in history, and daily Ca consumption less than 1000 mg.
The conclusion. The regenerative abilities of the bone tissue in women are reduced in postmenopausal period, which is the reason for such a high incidence of osteoporotic fractures. The greatest contribution to predicting the risk of fractures is made by reduced calcium intake, smoking, and a history of fractures. The data obtained indicate the need for preventive measures against repetitive osteoporotic fractures.
Key words: osteoporosis, low-energy fractures, risk factors for chronic low incidence disorders.
(For citation: Mazurenko E.S., Malyutina S.K., Shcherbakova L.V., Ragino Yu.I., Rymar O.D. Risk factors of osteoporotic distal forearm fractures in postmenopausal women in Novosibirsk. Practical Medicine. 2018. Vol. 16, no. 9, P. 174-179)
Введение
Снижение минеральной плотности костной ткани (МПКТ) и мышечной массы прогрессирует с возрастом, и представляет собой огромную угрозу потери независимости в более поздние периоды жизни. У лиц старше 50 лет мышечная масса уменьшается со скоростью 12-% в год,а сила - на 1,5-3% в год [1]. У женщин наблюдается особенно ускоренная по-
теря костной массы в период перименопаузы еще на 1-2% в год, в связи со сниженным влиянием половых гормонов на регенерационные возможности костной ткани [2]. В то время как большинство женщин в возрасте до 50 лет имеют нормальную МПКТ, к 80 годам у 27% диагностируется остео-пения, а у 70% - остеопоротические значения на уровне бедра, поясничного отдела позвоночника
или предплечья [3, 4]. По материалам исследований распространенность переломов ДОП во всем мире наиболее высока, а риск смерти в течение 5 лет после дистального перелома предплечья колеблется от 12% среди женщин в возрасте от 65 до 74 лет до 43% среди женщин в возрасте 85 лет и старше [5]. Для Российской Федерации переломы ДОП представляют серьезную проблему, поскольку большая их часть происходит с октября по апрель в результате падения в гололедицу. В общей структуре переломов в Российской Федерации неожиданной находкой оказалась более высокая частота переломов предплечья и плечевой кости по сравнению с другими странами. По данным эпидемиологического исследования в 16 городах России частота переломов ДОП составила 426/100 000 населения, превышая частоту перелома бедра в 3-7 раз у мужчин и 4-8 раз у женщин, достоверно превалируя у женщин [6, 7]. При этом в таких городах, как Москва, Тюмень, Хабаровск и Екатеринбург, у женщин этот показатель 1 200 на 100 000 и выше [8]. В этой связи актуальным является выявление наиболее значимых факторов риска для прогнозирования будущих переломов дОп.
Цель исследования
Определить наиболее значимые факторы риска переломов дистального отдела предплечья у женщин старше 50 лет.
Материал и методы
Формирование группы женщин с переломами ДОП и контрольной группы проводилось в 2015-2017 гг. в рамках международного проекта HAPIEE в Новосибирске. В настоящий анализ включена выборка женщин в постменопаузе 58-84 лет (n=2315). Дизайн работы - кросс-секционное исследование. Обследование проводилось на базе НИИТПМ - филиале ИЦиГ СО РАН. По всем участникам проекта проведен сбор социально-демографических и анамнестических данных: о переломах в течение жизни и за последние 13 лет, наличии артериальной гипертензии и основных сердечнососудистых (ССЗ) и ХНИЗ, продолжительности менопаузы, привычке табакокурения и других факторов риска ХНИЗ. Физическое функционирование оценивали при помощи теста PhysicalFunctioning -PF10. Проведены антропометрические измерения (рост, вес, ОТ), с расчетом ИМТ по формуле: ИМТ (кг/м2) = масса тела (кг)/рост2 (м2).
Исследование биохимических показателей сыворотки крови осуществлено у лиц, подписавших информированное согласие на проведение процедуры. Биохимическое исследование крови выполнено в лаборатории клинической биохимиии гормональных исследований терапевтических заболеваний НИИТПМ - филиале ИЦиГ СО РАН, имею-щей стандартизацию по внутреннему и внешнему федеральному контролю качества. Определение уровней общего холестерина (ОХС), липопротеидов высокой плотности (ХС-ЛВП), триглицеридов (ТГ) проведено энзиматическим методом с использованием коммерческих стандартных наборов «Biocon» (Германия) на автоанализаторе KoneLab (USA). Концентрация ХС-ЛНП вычислена по формуле Friedewald W.T. (1972 г.): ОХС-(ТГ/2,2+ХС-ЛВП) (мг/дл). Пересчет глюкозы сыворотки крови в глюкозу плазмы (ГП) осуществлялся по формуле: ГП (ммоль/л) = -0,137+1,047хглюкоза сыворотки (ммоль/л) (EASD, 2005 г.).
Обследованные были разделены на подгруппы в соответствии с наличием дОп за последние 13 лет и с его отсутствием. Подгруппам дана сравнительная характеристика по возрасту, антропометрическим данным, уровням артериального давления, физическому функционированию, табакокурению, продолжительности менопаузы у женщин, биохимическим показателям сыворотки крови (ГПКН, ли-пидный профиль).
Статистическую обработку данных проводили с использованием пакета программ SPSS (v.13.0). Статистическую значимость различий средних показателей оценивали по критерию Стьюдента (t) для нормально распределенных признаков. Для определения статистической значимости различий качественных признаков применяли метод Пирсона (х2). Полученные данные в таблицах и тексте представлены как абсолютные и относительные величины (n, %), а также как (М ± а), где М - среднее арифметическое значение а - стандартное отклонение. Различия рассматривали как статистически значимые при р<0,05. Для анализа ассоциации факторов риска с шансом возникновения переломов ДОП, которые произошли в течение последних 13 лет, были использованы нестандартизованные и стандартизованные модели логистической регрессии.
Исследование одобрено Этическим комитетом ФГБУ «НИИТПМ» СО РАМН (название с 2017 г. НИИТПМ - филиал ИЦиГ СО РАН) (Протокол от 26.12.2014).
Результаты
Обследована популяционная выборка жителей Новосибирска - 3 898 человек в возрасте 58-84лет (на 3-м скрининге проекта HAPIEE). В анализ включены данные 2 315 женщин в постменопаузе. Обследованные разделены на 2 группы: с наличием и без перелома ДОП в анамнезе, и проведена сравнительная характеристика (табл. 1).
Средний возраст обследованных составил 56,8±6,7 лет. В группе женщин без перелома ДОП показатели ИМТ, ОТ, ТГ, ОХС, глюкозы крови натощак, значения количества употребляемого Са были более высокие, чем в группе с переломом, а физическая активность была снижена. Однако обращает внимание, что в обеих группах употребление Са было менее 1 000 мг в сутки, средние показатели ИМТ, ОТ и ОХС превышают рекомендованные значения. Разница в показателях САД, ДАД, ЛПВП, длительность менопаузы в обеих группах была статистически недостоверна. Таким образом, в изученной популяционной выборке женщин старше 50 лет г. Новосибирска частота переломов ДОП, произошедших как в течение жизни, так и за последние 13 лет, велика и составила 16,9 и 10,6% соответственно.
Для анализа ассоциаций комплекса факторов риска с шансом перелома ДОП созданы многофакторные модели (табл. 2).
В модели 1 анализировались такие факторы, как возраст, табакокурение, потребление Ca в пище более и менее 1 000мг в сутки, САД, ИМТ, физическая активность и длительность постменопаузы. Получено, что курение в прошлом (в 2,1 раза), пониженное потребление Ca менее 1 000 мг (в 1,4 раза), повышение САД (в 1,1 раз), снижение ИМТ (в 1,1 раза), увеличивают риск переломов ДОП у женщин старше 50 лет.
В модели 2 анализировались такие факторы, как возраст, табакокурение, потребление Ca в пище
Таблица 1.
Характеристика обследованных женщин старше 50 лет г. Новосибирска Table 1.
Characteristics of the studied women older than 50 y.o. in Novosibirsk
Параметры Перелом ДОП+ (n=229) Перелом ДОП-(n = 1922) Р
Возраст, лет 57,0±6,8 56,8+6,7 0,534
ИМТ, кг/м 2 28,0±4,6 30,0+5,3 0,001
САД, мм.рт.ст. 141,5+25,8 141,7+24,6 0,942
ДАД, мм.рт.ст. 88,6+14,2 89,5+12,87 0,323
ОТ, см 87,1+11,2 90,7+12,4 0,001
ЛПВП, ммоль/л 1,59±0,3 1,56+0,3 0,277
ТГ, ммоль/л 1,43±0,7 1,56+0,89 0,037
ОХС, ммоль/л 6,34+1,24 6,49+1,29 0,108
ГПКН, ммоль/л 5,66+0,96 5,85+1,24 0,022
Длительность постменопаузы, лет 10,8+6,68 10,4+6,87 0,432
Физическая активность 83% 80% 0,045
Потребление Са2+, мг/сут 835,1+286,6 896,0+342,0 0,010
Примечание: Перелом ДОП+ - женщины, перенесшие перелом дистального отдела предплечья за последние 13 лет. Перелом ДОП- - женщины, не имевшие переломов дистального отдела предплечья за последние 13 лет.
Note: DFF+ — women with distal forearm fracture in the recent 13 years; DFF- —women without distal forearm fracture in the recent 13 years
более и менее 1 000 мг в сутки, САД, прием алкоголя, ИМТ, физическая активность, и наличие переломов в анамнезе. Получено, как и в предыдущей модели 1, что прием Са менее 1 000 мг в сутки (в 1,4 раза), снижение ИМТ (в 1,1 раз), а также наличие предшествующих переломов (в 3 раза) увеличивают риск переломов ДОП у женщин старше 50 лет.
В модели 3 анализировались те же факторы, что и в моделях 1 и 2, а также потребление кофе. Получено, что употребление кофе (в 1,1 раз), курение в анамнезе (в 2,1 раза), сниженное употребление Са (в 1,5 раза), наличие переломов в анамнезе (в 3 раза), повышение САД (в 1,1 раза), снижение ИМТ (в 1,1 раза) увеличивают риск развития переломов ДОП у женщин старше 50 лет.
Результаты и их обсуждение
Распространенность переломов ДОП в мире высока и продолжает расти. У жителей южной части региона Сконе (Швеции) общая частота переломов ДОП представляет собой 278 случаев на 100 000 населения. С 1999 по 2010 г. общее годовое число переломов ДОП увеличилось с 2 368 до 3 089, как у мужчин (с 589 до 766), так и у женщин (с 1 779 по 2 323) [9]. Аналогичные данные были представлены в северо-восточной части региона Сконе. Вгодгеп et а1. [10] сообщили о заболеваемости переломами ДОП у мужчин >19 лет 120 на 100 000 человек, а у женщин - 390 на 100 000 человек в 2001 г. В Финляндии в исследовании Flinkkila et а1. заболеваемость мужчин и женщин >16 лет, 147 и 363 на 100 000 населения соответственно в 2008 г. [11]. В Стокгольме, Швеция, обнаружили снижение частоты переломов предплечья с 2004 по 2010 г. у лиц в возрасте 65 лет. Аналогичные данные представило крупное британское исследование с 1988 по
2012 г. [12]. Распространенность переломов ДОП, перенесенных в течение жизни в г. Новосибирске среди женщин в постменопаузе составила 16,9%. Результаты нашего исследования подтверждают высокую частоту переломов ДОП в Российской Федерации. В 1998-2002 гг. в г. Коломна и Коломенском районе Московской области выявлено 2 420 случаев переломов ДОП (325 - у мужчин, 2 095 - у женщин). На протяжении всего периода исследования общая частота переломов ДОП у женщин в 3,5-5 раз превышала таковую у мужчин, при этом наибольшие значения частоты переломов ДОП наблюдались в возрасте 55-70 лет [6]. В г. Екатеринбурге частота переломов ДОП за 1992-1997 гг. составила в среднем за все годы 758,5 случаев на 100 000 населения (у мужчин - 249,3, у женщин -1 064,2 случаев на 100 000 населения). В целом соотношение переломов ДОП женщин и мужчин составило 4,3:1 [13]. В г. Улан-Уде (Бурятия) за период 2009-2011 гг. было выявлено, что наиболее часто женщины переносили остеопоротические переломы ДОП - в 44,4% случаев, у мужчин - в 22,2%. При расчете на 100 000 населения соответствующей национальности оказалось, что буряты страдают осложнениями остеопороза в 2 раза чаще, чем русские: 648,8 случая на 100 000 лиц монголоидной расы и 323,6 случая на 100 000 лиц славянского происхождения. Однако женщины, независимо от национальности, наиболее часто переносили переломы дистального отдела предплечья [14].
Основываясь на данных исследования Skripnikova I. et а1., в котором оценивали риск переломов с помощью модели FRAX в таких городах, как Вологда, Иваново, Волгоград, Тюмень, Кемерово, Красноярск, Владивосток и Владикавказ, и показали наличие региональной изменчивости риска переломов и различие в частоте факторов риска,
Таблица 2. Результаты логистического регрессионного анализа связи изучаемых параметров с риском переломов ДОП за последние 13 лет у женщин старше 50 лет г. Новосибирска Table 2. Results of logistic regression analysis of the relation between the studied parameters and the risk of distal forearm fracture in the recent 13 years in women older than 50 y.o. in Novosibirsk
Показатели Модель 1 Модель 2 Модель 3
OR 95% CI OR 95% CI OR 95% CI
Возраст, на 1 год 0,98 0,94-1,02 1,02 0,99-1,04
Табакокурение
Не курит 1 1 1
курит 1,27 0,71-2,27 1,37 0,85-2,21 1,13 0,62-2,07
курение в прошлом 2,04 1,02-4,09 1,61 0,86-3,0 2,05 1,02-4,12
ИМТ, уменьшение на 1 кг/м2 1,08 1,05-1,12 1,08 1,05-1,11 1,08 1,05-1,12
Потребление кальция
>1 000 мг/сут. 1 1 1
<1 000 мг/сут. 1.43 0,99-2,05 1,44 1,04-1,98 1,49 1,04-2,14
Физическое функционирование 1,0 0,99-1,01 1,01 0,99-1,02 1,01 0,99-1,02
Длительность постменопаузы, на 1 год 1,03 0,99-1,06 1,01 0,99-1,04
САД, на 1 мм рт. ст. 1,01 1,0-1,01 1,00 0,99-1,01 1,01 1,01-1,01
Прием алкоголя 1,98 0,39-10,0 1,81 0,35-9,36
История предыдущих переломов 2,96 1,53-5,72 3,03 1,50-6,13
Потребление кофе, на мл 1,00 1,00-1,00
Примечание: OR - отношение шансов; 95% CI - доверительный интервал с уровнем доверия 95%. Модель 1 - стандартизация по возрасту, курению, потреблению Са, САД, длительности постменопаузы, ИМТ и физическому функционированию; Модель 2 - стандартизация по возрасту, курению, потреблению алкоголя, потреблению Са, САД, ИМТ и физическому функционированию, предшествующим переломам; Модель 3 - стандартизация по возрасту, длительности постменопаузы, курению, потреблению алкоголя, потреблению Са, САД, ИМТ и физическому функционированию, предшествующим переломам.
Note: OR - odds relations; 95% CI - confidence interval with reliability level 95%. Model 1 - standardized by age, smoking, Са consumption, systolic arterial tension, postmenopausal period, BMI and physical functioning; Model 2 - standardized by age, smoking, alcohol consumption, Са consumption, systolic arterial tension, BMI and physical functioning, preceding fractures; Model 3 - standardized by age, postmenopausal period, smoking, alcohol consumption, Са consumption, systolic arterial tension, BMI and physical functioning, preceding fractures.
мы решили оценить частоту факторов риска в г. Новосибирске и оценить возможность влияния дополнительных факторов риска, не входящих во FRAX [15]. По данным проведенного нами исследования, получено, что такие факторы, как курение в прошлом, низкое потребление Са с пищей, наличие переломов в анамнезе, увеличивают риск переломов ДОП.
Табакокурение является наиболее часто встречающимся фактором риска среди людей с остеопоро-зом. В метаанализе 48 исследований [16] плотность костной ткани у курящих женщин уменьшилась примерно на 2% на каждые 10 лет, с разницей в 6% в возрасте 80 лет. Курение сигарет стало предметом еще одного метаанализа [17], в котором обнаружено, что курение в настоящее время связано с повышенным риском любого перелома по сравнению с некурящими. Низкая МПКТ составила лишь 23% риска перелома бедра, связанного с курением, в то время как корректировка ИМТ оказала небольшое снижение на риск для всех переломов. Однако механизм действия токсических веществ, получаемых человеком при курении, на костную ткань недостаточно изучен. В исследованиях показано, что курение ослабляет функцию остеобластов, а сигаретные токсины, бензопирен и 2,3,7,8-тетрахлор-
дибензодиоксин, взаимодействуя с гидрокарбоно-вым рецептором, стимулируют процесс резорбции костной ткани и стимулируют остеокластообразва-ние.
Норма потребления Са для женщин старше 50 лет, принимающих эстрогены - 1 000 мг/сут., а для непринимающих - 1 500 мг/сут. Так как у 30% пациентов с остеопорозом отмечено снижение абсорбции Са кишечником, необходимо применять препараты Са совместно с витамином D. Однако так же доказано, что прием только препаратов Са не приводит к повышению МПКТ, и применения только препаратов Са (с витамином D) не целесообразно для лечения установленного остеопороза. Данные препараты показаны для профилактики остеопо-роза у возрастных пациентов с нормальными или остеопеническими значениями МпКт. Чрезмерное потребление соли и кофеина могут оказывать неблагоприятное воздействие на кость, путем увеличения экскреции кальция с мочой, и способствовать отрицательному балансу кальция [18].
Выводы
При обследовании популяционной выборки женщин 58-84 лет г. Новосибирска выявлена высокая распространенность переломов ДОП, произошед-
ших как в течение жизни - 16,9%, так и за последние 13 лет - 10,6%. В группе женщин без перелома ДОП показатели ИМТ, ОТ, ТГ, глюкозы крови натощак, значения количества употребляемого Са были более высокие, чем в группе с переломом, а физическая активность была снижена. Шанс переломов запястья у женщин увеличивается при курении и наличии переломов в анамнезе при потреблении Ca менее 1 000 мг/сут. Полученные данные свидетельствуют о необходимости проведения профилактических мероприятий повторных остеопоротических переломов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Lang T., Streeper, T., Cawthon, P., et al. Sarcopenia: etiology, clinical consequences, intervention, and assessment // Osteoporos. Int. - 2010. - Vol. 21. - №4. - P. 543-559.
2. Riggs B.L., Melton, L.J., Robb, R.A. et al. A Population-Based Assessment of Rates of Bone Loss at Multiple Skeletal Sites: Evidence for Substantial Trabecular Bone Loss in Young Adult Women and Men // J. Bone Miner. Res. - 2007. - Vol. 23. - №2. - P. 205-214.
3. McGregor R.A., Cameron-Smith D., Poppitt S.D. It is not just muscle mass: a review of muscle quality, composition and metabolism during ageing as determinants of muscle function and mobility in later life // Longev. Heal. - 2014. - Vol. 3. - №1. - P. 9.
4. Sayer A., Syddall H., Martin H. et al. The developmental origins of sarcopenia // J Nutr Heal. Aging. - 2008. - Vol. 12. - №7. -P. 427-432.
5. Curtis J.R., Beukelman, T., Onofrei, A. et al. Elevated liver enzyme tests among patients with rheumatoid arthritis or psoriatic arthritis treated with methotrexate and/or leflunomide // Ann. Rheum. Dis. - 2010. - Vol. 69. - №1. - P. 43-47.
6. Михайлов Е.Е., Беневоленская Л.И., Аникин С.Г. и др. Частота переломов проксимального отдела бедренной кости и дистального отдела предплечья среди городского населения России // Остеопороз и остеопатии. - 1999. - №3. - С. 2-6.
7. Мельниченко Г.А., Белая Ж.Е., Рожинская Л.Я. и др. Краткое
изложение клинических рекомендаций по диагностике и лечению остеопороза Российской ассоциации эндокринологов. // Остеопороз и остеопатии. - 2016. - №3. - С. 28-36.
8. International Osteoporosis Foundation // The Eastern European & Central Asian Regional Audit: Epidemiology, costs & burden of osteoporosis in 2010. - 2011.- P. 1-68.
9. Jerrhag D., Englund M., Karlsson M.K. R.B. Epidemiology and time trends of distal forearm fractures in adults - a study of 11.2 million person-years in Sweden // BMC Musculoskelet. Disord. -2017. - Vol. 18. - P. 240.
10. Brogren E., Petranek M., Atroshi I. Incidence and characteristics of distal radius fractures in a southern Swedish region // BMC Musculoskelet. Disord. - 2007. - Vol. 8. - №1. - P. 48.
11. Flinkkila T., Sirnio, K., Hippi, M. et al. Epidemiology and seasonal variation of distal radius fractures in Oulu, Finland // Osteoporos. Int. - 2011. - Vol. 22. - №8. - P. 2307-2312.
12. Curtis E.M, Van der Velde R., Moon R.J. et al. Epidemiology of Fractures in the United Kingdom 1988-2012: Variation with age, sex, geography, ethnicity and socioeconomic status // Bone. - 2016. -Vol. 87. - P. 19-26.
13. Лесняк О.М., Кузнецова Е.В., Кузнецова Н.Л. и др. Эпидемиологические характеристики переломов дистального отдела предплечья в старших возрастных группах жителей Екатеринбурга // Научно-практическая ревматология. - 2000. - №3. - С. 12-17.
14. Батудаева Т.И. Распространенность остеопоротических переломов среди жителей республики Бурятия 40 лет и старше // Остеопороз и остеопатии. - 2016. -№2. -С. 12.
15. Skripnikova I., Myagkova M., Shalnova S. Estimation of bone fracture risk using FRAX® model in some regions of Russian Federation // Int. J. Clin. Rheumatol. - 2018. -Vol. 13. - №2. -P. 63-70.
16. Law M.R., Hackshaw A.K. A meta-analysis of cigarette smoking, bone mineral density and risk of hip fracture: recognition of a major effect // BMJ. - 1997. - Vol. 315. - № 7112. - P. 841-846.
17. Kanis J.A., Johnell, O., Oden, A. et al. Smoking and fracture risk: a meta-analysis // Osteoporos. Int. - 2005. - Vol. 16. -№2. - P. 155-162.
18. Zhang X.,Shu X., Li H. et al. Prospective Cohort Study of Soy Food Consumption and Risk of Bone Fracture Among Postmenopausal Women // Arch. Intern. Med. - Vol. 165. - №16. - P. 1890.
Источник финансирования. Работа выполнена в рамках бюджетной темы ГЗ №0324-2018-0001, рег. №АААА-А17-117112850280-2
