CC BY
37ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 94 (63): 314.8
ФАКТОРЫ МИГРАЦИИ КРЕСТЬЯН КАЛУЖСКОЙ ГУБЕРНИИ В СИБИРЬ
В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВВ.
Панасюк Виктор Вячеславович, кандидат исторических наук, доцент; Калужский государственный университет им. К.Э. Циолковского, Калуга, РФ
Статья содержит анализ основных экономических факторов, стимулировавших переселения крестьян из Калужской губернии в Сибирь в конце XIX- начале XXвв. Данный вопрос не был объектом специального исследования в отечественной исторической науке и изучался лишь поверхностно. Автор доказывает, что условия для крестьянских переселений стали формироваться после отмены крепостного права в 1861 г.
Ключевые слова: факторы миграции; Калужская губерния; крестьяне; переселение; ходоки.
FACTORS OF KALUGA PROVINCE PEASANTS MIGRATION INTO SIBERIA IN THE END OF XIX - BEGINNING OF XX CENTURIES
Panasyuk Victor Vyacheslavovich, PhD (Cand. Hist. Sci.), associate professor; Kaluga State University named after K.E. Tsiolkovsky, Kaluga, Russia
The article contains an analysis of the main economic factors that stimulated the resettlement of peasants from Kaluga province to Siberia in the late XIX - early XX centuries. This issue was not the object of special research in the national historical science and was studied only superficially. The author proves that the conditions for peasant resettlement began to form after the abolition of serfdom in 1861.
Keywords: factors of migration; Kaluga province; peasants; resettlement; peasant petitioners.
Для цитирования: Панасюк В.В. Факторы миграции крестьян Калужской губернии в Сибирь в конце XIX - начале XX вв. // Наука без границ. 2019. № 9(37). С. 26-30.
Период правления императора Александра II стал временем судьбоносных перемен в различных сферах российского общества. Эти изменения, связанные, пре-
жде всего, с реформой 19 февраля 1861 г., оказали огромное влияние на дальнейшее развитие крестьянства и сельского хозяйства страны в целом. В первые по-
реформенные десятилетия миграционная политика правительства носила запретительный характер, прикрепляя крестьян к наделу и затрудняя их выход из общины. Такие действия властей были направлены, во-первых, на обеспечение регулярности выплаты выкупных платежей в казну и, во-вторых, снабжение помещичьих хозяйств свободной и дешевой рабочей силой. С конца 1880-х гг. и до 1906 г. правительственная переселенческая политика претерпела небольшие изменения, отличительной чертой которой стала чиновничья регламентация и административный контроль за миграционной активностью крестьян. Так, законом 1889 г. было предусмотрено переселение сельских обывателей только с одобрения центральных и местных властей, самовольно покинувшие общину домохозяева подлежали обязательному возвращению на прежнее место жительства, а в законе 1896 г. допускалось ходачество с закреплением казенных участков сроком на два года [10, с. 15-16, 59-61].
Анализ источников, имеющихся в нашем распоряжении, позволяет поставить проблему исследования факторов, способствовавших переселенческому движению крестьян Калужской губернии в изучаемый период времени. Первым фактором, толкавшим жителей местной деревни на переселение, стало сокращение среднедушевого надела и обезземеливание домохо-зяйств. Так, созданная по указу Николая II правительственная «Комиссия по исследованию вопроса о движении с 1861 г. по 1900 г. благосостояния сельского населения» установила, что по мере роста крестьянства происходило систематическое снижение величины их среднедушевого надела. В Калужской губернии этот показатель для всех категорий крестьян сократился с 2,7 до 2,1 дес. Общая тенденция по сокращению душевых наделов наблюдалась и в целом по стране. Заметим, что
по величине среднедушевого надела среди губерний Центрально-промышленного района калужские крестьяне оказались в самом наихудшем положении [9, с. 77, 79].
Динамику сокращения земельных наделов можно проследить на основе анализа данных двух общероссийских земельных переписей 1877 и 1905 гг. Так, в конце XIX - начале XX вв. средний надел крестьянского двора в Калужской губернии сократился с 10,2 дес. до 8,1 дес., т.е. более чем на 20%. В отдельных местностях региона эта разница могла достигать еще более высокой отметки - почти 30% в Жиздрин-ском и Козельском уездах. В последнем, например, был самый большой удельный вес малоземельных дворов в губернии (до 5 дес.) - 20%. Общее количество таких дворов в регионе насчитывалось свыше 21 тыс. или 12,5% всех домохозяйств [12, с. 10, 51]. К началу XX в. в наибольшей степени процесс обезземеливания затронул бывших помещичьих крестьян, доля которых составляла 82,4% домохозяйств губернии, где на 1 двор в среднем приходилось 7,6 дес. [12, с. 47-48]. Поэтому неудивительно, что основным контингентом переселенцев оказались бывшие крепостные крестьяне. К примеру, в 1897 г. доля таких крестьян составляла 90%, остальные 10% - бывшие государственные крестьяне [15, с. 12]. В январе 1898 г. калужский губернатор А.А.Офросимов, подводя итоги прошедшего года, информировал МВД, «что ходатайства со стороны крестьян о переселении вызываются крайнею ограниченностью у большинства из них земельных наделов...» [2, л. 44]. Кроме того, сами крестьяне нередко в своих прошениях причиной миграции называли имеющийся недостаток земли у них [1, л.Зоб].
Вторым фактором, способствовавшим переселениям, была проблема обеспеченности сельских обывателей местными промыслами. В исследуемый период
времени кустарное производство активно развивалось, вовлекая в свою сферу новые группы работников. Так, если в 1896 г. по подсчетам губернского статистического комитета количество местных кустарей насчитывалось свыше 33,5 тыс. крестьян, то в 1904 г. эта цифра достигла почти 43 тыс. человек [13, с. 11; 14, с. 8]. К началу XX в. наибольшее распространение среди мужчин получили дроворезный, чернорабочий, бондарный, плотничный и др. виды промыслов [14, с. 8]. Однако по ряду причин (время года, развитие инфраструктуры и пр.) кустарные промыслы не могли отличаться стабильным неземледельческим доходом крестьян.
Анализ архивных документов показал, что по поручению Калужского губернского присутствия земские начальники обязаны были собирать данные о семейном и имущественном положении крестьян, ходатайствующих о переселении. Так, весной 1897 г. один из земских начальников Мещовского уезда, характеризуя переселенческую семью Сергея Гамаю-нова из деревни Новой Ресы Ратьковской волости, состоящую из 7 человек, сделал следующее заключение: «Местных заработков никаких нет, а отхожие промыслы - по портяжной части - положительно не обеспечивают содержание хозяйства» [5, л. 98]. Приведем и другой пример. Так, в начале 1907 г. по данным одного из земских начальников некоторые мосальские крестьяне, столкнувшись с хроническим недостатком каких-либо заработков, приняли решение переселиться в Восточную Сибирь и Приморье [4, л. 98].
Третьим фактором, стимулировавшим миграцию за Урал, являлось успешное ходачество. Центральные власти придерживались строгой позиции, что упорядочению переселений сельских обывателей важная роль отводилась достоверной информации об имеющихся земельных участках и условиях жизни в регионах
Сибири. Поэтому государство осуществляло ряд действий (например, издание специальных брошюр, льготный проезд по железной дороге и т.д.), направленных на содействие предварительному ознакомлению и выбору за крестьянами ходоками, т.е. особых доверенных лиц, наиболее подходящих мест для нового водворения. Такое ходачество, когда у крестьян имелись разрешительные документы, получило название легальное.
Ходаческое движение наиболее интенсивно развивалось в весенне-летний период. Законодательство допускало хо-дачество как от отдельных семей, так и от нескольких семейств. Так, по данным Калужского губернского присутствия в апреле 1898 г. для первой группы ходоков было выдано 42 ходаческих свидетельства от 414 человек обоего пола, а для второй группы 3 свидетельства для 5 ходоков, представлявших интересы 9 семей в составе 98 человек обоего пола. Все ходоки были выходцами из Жиздрин-ского, Мосальского и Козельского уездов [3, л.44]. Ходоки направлялись в Тобольскую, Томскую, Енисейскую губернии, Акмолинскую область и районы Дальнего Востока. Всего, по данным Челябинского переселенческого пункта, в период с 1896 по 1906 гг. за Урал проследовало 771 легальных ходоков-выходцев из Калужской губернии. Здесь они могли закрепить отведенные для переселения наделы или получить приемные приговоры местных старожильческих обществ. В этот же период времени 358 калужских ходоков, возвращавшихся обратно, смогли закре-пепить земельные участки для последующего переселения. Стоит заметить, что в состав этой группы ходоков входили и те крестьяне, которые отправились в далекий путь без разрешения властей. Однако получить точные данные об их числе нам не представляется возможным [6, с. 28-29].
Необходимая информация о Сибири
поступала не только от вернувшихся обратно ходоков. Четвертым фактором, способствовавшим переселению сельских обывателей, были распространяемые в их среде слухи и письма от бывших односельчан или родственников о земельном изобилии, высоких урожаях и комфортной жизни в этой части страны. Неверные сведения являлись результатом искаженного толкования правительственных мероприятий. В конце XIX в. в местной печати появились публикации, посвященные этому вопросу. В частности, в одном из таких изданий 1899 г. отмечалось, что «переселенческое дело не сразу попало в свою настоящую колею. Неопределенность сведений по данному вопросу породила массу предположений, самых несбыточных, детски-наивных. Как и везде, разносилась и распускалась масса невозможных слухов о легкости и, так сказать, бесконтрольности переселения в Сибирь, и были случаи, что наиболее легковерные, или наиболее розово смотрящие на «сибирскую жизнь» даже стали распродавать свою скотину, сдавать наделы и т.п., чтобы как можно скорее перекочевать в Сибирь...» [8, с. 3]. Автор другой заметки, опубликованной в 1896 г., с нескрываемым сожалением отмечал, что одной из главных причин переселения
большой группы сельских жителей Ме-щовского уезда послужил тот факт, «что года два или три тому назад нескольким местным крестьянам как-то удалось хорошо пристроиться там, вот они теперь и пишут оттуда на родину письма, иллюстрируя их разными небылицами и тем сманивая к себе своих земляков» [7, с.153].
Поверив непроверенной информации и не рассчитывая получить разрешение на переселение, такие крестьяне в спешке стремились покинуть родные места. Многие из них оказались самовольными (нелегальными) мигрантами, не имевшими никаких переселенческих льгот. В результате это могло послужить причиной неудачных переселений и даже разорений крестьянских хозяйств на новых местах. Например, в 1900 г. из 22 переселенческих семей, возвращавшихся обратно в Калужскую губернию, 12 водворились в Сибири, поверив слухам, 5 семей доверились содержанию писем, а остальные 5 семей закрепили участки земли в результате хо-дачества [11, с. 22].
Таким образом, анализ источников показал, что в конце XIX - начале XX вв. в калужской деревне сформировался целый комплекс факторов, способствовавших крестьянским переселениям.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Государственный архив Калужской области (далее - ГАКО). Ф. 266. Оп. 1. Д. 3786.
2. ГАКО. Ф. 266. Оп. 1. Д. 3839.
3. ГАКО. Ф. 266. Оп.1. Д. 4822.
4. ГАКО. Ф. 266. Оп. 1. Д. 9901.
5. ГАКО. Ф. 428. Оп.1. Д. 139.
6. Итоги переселенческого движения за время с 1896 по 1909 гг. (включительно). Составил Н. Турчанинов. СПб., б.м. 1910. - 85 с.
7. Калужские губернские ведомости (далее - КГВ). - 1896. - 16 января.
8. КГВ. - 1899. - 5 января.
9. Материалы Высочайше учрежденной 16 ноября 1901 г. комиссии по исследованию вопроса о движении с 1861 г. по 1900 г. благосостояния сельского населения среднеземледельческих губерний, стремительно с другими местностями Европейской России. I часть. СПб., типография П.П. Сойкина. 1903. - 315 с.
10. Сборник узаконений и распоряжений о переселении. Выпуск VIII. СПб., типография МВД. 1901. - 499 с.
11. Сибирское переселение. 1900 год. Итоги учета переселенческого движения в Челябинске. Сборник цифровых материалов для изучения крестьянских переселений. Выпуск 2. Обратное движение. Челябинск, типография Бреслина. 1905. - 395 с.
12. Статистика землевладения 1905 г. Выпуск 6. Калужская губерния. СПб., типография «Пушкинская скоропечатня». 1906. - 52 с.
13. Статистический обзор Калужской губернии за 1896 год. Калуга, 1897. б.м. - 91 с.
14. Статистический обзор Калужской губернии за 1904 год. Калуга, типолитография губернского правления. 1905. - 44 с.
15. Цифровой материал для изучения переселений в Сибирь, собранный путем регистрации переселенцев, проходивших в Сибири и возвращавшихся из Сибири через Челябинск в 1897 году. М., товарищество «Печатня С.П. Яковлева». 1901. - 311 с.
REFERENCES
1. State archive of Kaluga region (further - GAKO). F. 266. Op. 1. D. 3786.
2. GAKO. F. 266. Op. 1. D. 3839.
3. GAKO. F. 266. Op. 1. D. 4822.
4. GAKO. F. 266. Op. 1. D. 9901.
5. GAKO. F. 428. Op. 1. D. 139.
6. Results of the resettlement movement for the period from 1896 to 1909 (inclusive). Was N. Turchaninov. SPb., b.m. 1910. 85 p.
7. Kaluga provincial sheets (further - KGV). - 1896. - 16 Jan.
8. KGV - 1899. - 5 Jan.
9. Materials of the Commission established on November 16, 1901 for the study of the movement from 1861 to 1900 of the welfare of the rural population of the middle-agricultural provinces, rapidly with other areas of European Russia. I part. SPb. printing house Soykina. 1903. 315 p.
10. Collection of laws and orders of resettlement. Issue VIII. SPb. the printing house of the Ministry of interior. 1901. 499 p.
11. Siberian resettlement. 1900. The results of the migration movement in Chelyabinsk. Collection of digital materials for the study of peasant migrations. Issue 2. Reverse movement. Chelyabinsk, Breslin printing house. 1905. 395 p.
12. The statistics of landownership in 1905. Issue 6. Kaluga province. SPb. the printing house "Pushkinskaya scolopacina". 1906. 52 p.
13. Statistical review of Kaluga province in 1896. Kaluga, 1897. b.m. 91 p.
14. Statistical review of Kaluga province for 1904. Kaluga, printing house of the provincial government. 1905. 44 p.
15. Digital material for the study of migrations to Siberia, collected through the registration of immigrants who passed in Siberia and returned from Siberia through Chelyabinsk in 1897. M., Association "Printed by S. P. Yakovlev". 1901. 311 p.
Материал поступил в редакцию 03.09.2019
© Панасюк В.В., 2019
