CC BY
30
УДК 124.5
ФАКТОРЫ ДЕСЕКУЛЯРИЗАЦИИ И ФОРМЫ РЕЛИГИОЗНОСТИ В КУЛЬТУРЕ ПОСТМОДЕРНА
О.В. Ивановская
Волгоградский государственный социально-педагогический университет
В статье рассматриваются причины возврата религии и веры в пространство современной культуры. Анализируется эзотеризм как одна из форм религиозности эпохи постмодернизма. Делается вывод о том, что для комфортного существования человека в пространстве культуры необходимо гармоничное равновесие ее рационального и духовного начал.
Ключевые слова: урбанизация, модернизация, культура, постмодернизм, виртуальность, секуляризация, десекуляризация, религиозность, вера, эзотеризм.
Культура как разворачивающееся осознание — это постоянно продолжающееся событие, в котором смена поколений становится необходимым моментом изменения самой модели понимания культурных смыслов. Смысловая трансформация, вызывая конфликт интерпретаций между культурными поколениями, носит, как правило, относительный характер и связана не столько со сменой всей системы координат культуры, сколько с перемещением смыслового центра: то, что для одного культурного поколения представляется смысловой периферией, для другого обретает первостепенную значимость, следовательно, начинает определять базовые установки понимания действительности и себя в ней. В этом случае важнейшей задачей философской рефлексии становится стремление предсказать облик грядущего мироощущения — смысловой пафос наступающей эпохи.
Сегодня исследователи все чаще говорят о десекуляризации, постсекулярном обществе, религиозном возрождении. «Религиозный Ренессанс» ставит перед философией задачу всестороннего изучения и анализа не только прошлого религии, но и ее бурного и противоречивого настоящего, стимулируя исследовательский интерес к религиозной ситуации в современной культуре. В свою очередь, философско-культурологический анализ должен быть вписан в общий фон социальных процессов и отношений, и только на этом фоне он получает свое оправдание.
Известный американский социолог С.Ф. Хантингтон увязал религиозное возрождение последней трети XX в. с модернизацией незападных обществ, нарастающей социальной мобильностью, размыванием традиционного уклада жизни, разрушением традиционных сообществ. Людей, теряющих почву под ногами, вовлекаемых
в водоворот масштабных экономических и социальных изменений, становится все больше. Они нуждаются в духовной поддержке. Если традиционная религия способна ее обеспечить, люди обращаются к ней. Но традиционные религии не всегда успевают приспособиться к изменениям и новым запросам. Тогда люди ищут духовную поддержку в иных религиях1. Это приводит к появлению новых религиозных движений и развитию эзотеризма.
По происхождению новые религии могут быть разделены на эмерджентные (возникшие вновь) и экскурсивные (перенесенные из других культур). Причем «...эмерджентные движения, разумеется, не создаются ex nihilo, вероучения многих из них — результат религиозного синкретизма: вероучение может включать элементы самых разных религиозных доктрин»2, а экскурсивные движения неизбежно трансформируются, оказавшись на Западе и приобретая, например, социальную структуру, напоминающую структуру западных христианских церквей.
Среди факторов, способствующих распространению новых религиозных учений, следует назвать формализацию деятельности традиционных религиозных организаций и уменьшение их влияния; относительный религиозный плюрализм; возможность выбора религиозной доктрины; плюралистическую и открытую внешним влияниям культуру современных обществ. Однако важнейшим фактором социально-культурной трансформации можно счи-
1 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. [Электронный ресурс]. — URL: http://grachev62. narod.ru/hantington/content.htm.
2 Эгильский Е.Э. Новые религиозные движения. Современные нетрадиционные религии и эзотерические учения / Е. Э. Эгильский. — М.: КНОРУС, 2011. - С. 94.
тать крупномасштабную, глобальную урбанизацию: миллионы хлынули в города, получившие явное преимущество в виде более высокой концентрации человеческих ресурсов. Причем чем больше город, тем, как правило, выше концентрирующийся в нем человеческий капитал, способствующий модернизации социальной среды: роль центров развития и модернизации выполняют сегодня именно города. В городской, как правило, многонациональной, поликонфессиональной и мультикуль-турной среде размываются религиозные и национально-этнические различия, стираются традиционные грани культур, угасают устоявшиеся нормы, законы и правила жизни, происходит отрыв от корней, возникает «безродность» — духовное «освобождение из-под гнета традиций». Именно поэтому города становятся креативной средой современности, в которой, как в плавильном котле, из пестрого многообразия рождаются новые культурные смыслы.
Размывание идентичности, поиск себя и своего места в мире вкупе с доступностью информации о разнообразных эзотерических учениях и практиках, которые можно поверхностно, не вдаваясь в детали, играя, испробовать на себе, приводит к эклектичности современной духовной культуры. Происходит возвращение религиозного начала в наш секуляризованный мир.
Известно, что десакрализация и секуляризация, как печальный итог развития европейского рационализма, вызвали к жизни кризис ценностей и духовных ориентиров, мировоззренческую неопределенность, свойственную сегодня развитым обществам. Так, П. Бергер, соотнося секуляризацию с рационализацией мышления и поведения, отмечает, что главный результат секуляризации, который должны при-
знать и верующие, и агностики, и атеисты, заключается в том, что «секуляризация делает тщетными человеческие устремления, наиболее важным среди которых является стремление жить в осмысленном и предельно надежном космосе»3. Иными словами, секуляризация ведет к радикальному обессмысливанию человеческого существования, обмирщению мира, утрате чувства священного, — к смерти Бога, к эпохе популизма и профанации. Так, известный теолог Харви Кокс отметил прагматизм и профанность как особенности стиля жизни нынешнего «мирского града» и человека, обитающего в нем: «Говоря о профанности, мы имеем в виду сугубо земной горизонт секулярного человека, исчезновение всякой надмирной реальности, которая определяла бы его жизнь. Pro-fane буквально означает "вне храма", т. е. "относящийся к этому миру". Называя секулярного человека профаном, мы не обвиняем его в богохульстве, а хотим сказать, что этот человек безрелигиозен. Он рассматривает мир не с точки зрения какого-то иного мира, а изнутри его самого. <...> Профан — это просто человек от мира сего...»4.
Но в душе человека остается след религиозности как потребность в осмысленном видении реальности, как тяга к «вертикальному росту», к стабильности, Вечности и бессмертию. Дефицит святости рождает ее интенсивный, напряженный, хотя и веерный, никем не направляемый, хаотичный и спонтанный поиск духовного пути. Поэтому сегодня можно говорить о новой «закол-
3 Бергер П. Понимание современности / П. Бергер // Социологические исследования.
1990. - № 7. - С. 133.
4 Кокс Х. Мирской град: секуляризация и ур-
банизация в теологическом аспекте. [Электронный ресурс]. - URL: http://www.gumer.info/bib-liotek_Buks/Sociolog/Cox/index.php.
дованности», о новой магической эпохе — в арсенал современной массовой культуры прочно вошел эзотеризм.
Эзотеризм (англ. esoteric — тайный, известный лишь посвященным, скрытый, неясный запутанный) как внутренний, духовно-психологический, индивидуально-субъективный путь познания мистических законов Природы и Вселенной («Абсолюта») сопряжен с постижением предельных сущностей бытия через такие иррациональные способности духа, как интуиция, вера, совесть и мистическое пребывание души в сферах трансцендентного5.
Главной установкой эзотеризма является идея о том, что никакая сущность из-за объективной невыразимости самых глубоких истин не может быть до конца выявлена и исчерпывающе выражена в формах рационального познания. Непостижимые в познавательных образах аспекты сущности в лучшем случае категоризуются особыми символами, вживанием в которые частично постигается секретная сторона бытия.
Но природа символа, рассмотренная под определенным углом зрения, и есть природа культуры. Поэтому мы вправе констатировать смещение смысловых акцентов современности от секулярного («профан-ного») мировидения в сторону оккультно-магического и мистико-эзотерического восприятия реальности.
Кроме того, говоря об изменении религиозности в постмодерных обществах, можно констатировать и смещение фокуса теперь уже самой религиозности с коллективных ритуальных практик на индивидуальные проблемы смысла эзотерических систем. Эзотерические учения — это чаще
5 Современный философский словарь / под общ. ред. проф. В.Е. Кемерова. — М.: ПАН-ПРИНТ, 1998. - С. 1026.
всего путь одиночек, что обусловлено не только и не столько стремлением к ощущению своей избранности и элитарности, сколько индивидуализированным характером современного общества, утратой открытости и доверия между людьми.
Конечной целью эзотерических усилий, нередко обозначаемых как «полет в себя», выступает борьба с земными страстями и осознанное изменение личности: переделка «посюстороннего» индивида-профана в существо эзотерическое, готовое к индивидуальному спасению. Причем внутренний преобразованный мир эзотерика расширяется до пределов мира внешнего, замещает его, что позволяет говорить об эзотеризме не только как о способе своеобразной индивидуализации религии, но и как о специфической форме эскапизма. Внутренняя жизнь становится приоритетной, что может привести к агонии социальности и культуры.
Пытаясь выделить факторы возвращения «мистицизма» и «магизма» в высокотехнологичные информационные общества, Л.Г. Ионин, в свою очередь, считает, что непоследнюю роль в этом играют тотальное онаучивание мира и непрерывный прогресс технологий, а также глобализация, разрастание пространства виртуальности, вторгающегося в реальность, и распространение постмодернизма6.
Постмодернизм - это культурологическое имя постиндустриальной информационной цивилизации. Постмодернизм как гипертрофированный техницизм, уничтожая границу между реальным и воображаемым, искусственным и настоящим, породил проблему сохране-
6 Ионин Л.Г. Новая магическая эпоха. [Электронный ресурс]. — URL: http://popovkin-av.narod.
ru/Ionin_New_magic_age.pdf.
ния целостности духа и защиты челове-коразмерного мира.
Обращаясь к исторической ретроспективе, отметим, что длительный путь человечества от мифа и магии к науке и технике принято считать путем обретения людьми власти над природой, возможностей ее преобразования в соответствии со своими потребностями. Это был путь прогресса как движения к расцвету деятельности и могущества человека на Земле. В этом суть гуманизма как совести культуры, как «триумфа человеческого». В нем, как в фокусе, преломляется и оцелостнивается все многообразие культурных символов. Человек — цель познания, в каких бы формах познание это ни проявлялось. Однако к началу XXI в. человеческое познание в условиях информационного этапа научно-технического прогресса, продолжая двигаться от мифа к логосу по пути рациональности и редукционизма, пришло к абсурду: «Вакуум — вот действительное бытие. По-русски вакуум — пустота, на философском языке — небытие, ничто. Ничто — максимально абстрактная возможность всего, и чем ничтожнее ничто, тем оно потенциально реальнее. Настоящая реальность есть отсутствие реальности — таков результат доведенной до кон-
~ 7
ца научной редукции» .
Познавательное отношение к реальности, когда миф трансформировался в метафизику как философию и первоначальную науку, было связано с тем, что человек как Субъект отделил себя от этой реальности и противопоставил себя ей, признав ее существующей самостоятельно и независимо от него — как Объект. Метафизическое воз-
7 Кутырев В .А. Апология человеческого (предпосылки и контуры консервативного философствования) / В .А. Кутырев // Вопросы философии. - 2002. - № 9. - С. 69.
зрение на мир возникло вследствие проти-вополагания познаваемого и познающего, что в конечном итоге привело к «расколдовыванию мира» (М. Вебер), к его рационализации и технологизации, к отчуждению между миром и человеком. Научный Разум отказался от эстетико-этического, любовно-верящего отношения к бытию, культивировавшемуся мифологией и религией.
Причем такое восприятие бытия как расколотой на Объект и Субъект реальности легло в основу не только рационально-философской методологии познания, но и пророческой традиции «религий Книги», оказавшейся в каком-то смысле определяющей для европейской ментальности и провозгласившей Бога трансцендентным и недосягаемым для «отпавшего от него» человека.
Дальнейшее развитие рациональности и науки привело к известному тезису: «Науки в любом знании столько, сколько в нем математики». Стремление «отцифровать» реальность, выразить ее чисто теоретически, в пределе — количественно в процессе сциентистской редукции бытия, демифологизирует мир, расчленяет его на «типы рациональности». Но культура иррациональна. Нематематизированность как предметное бытие, символизм, мифологичность, чувственность, духовность — и есть собственно культура. Иррациональна и вера. Поэтому сциентизм объявил непримиримую войну религиозности и мифоантро-поморфности человеческого Духа.
Тем не менее религия еще долго продолжала компенсировать, уравновешивать сухую рациональность Научного Разума, сохраняя целостное мировосприятие за счет веры и трансцендентности. Мир как «дом человека» окончательно рухнул с приходом эпохи атеизма, когда бездушная
рациональность (научность) покусилась на духовные Святыни — «Истину в последней инстанции», пытаясь занять ее место. Произошло окончательное расколдовывание мира от религиозной веры. Это — поворотная точка в развитии человечества — точка невозврата, уводящая человека как от целостного мировосприятия, так и от себя самого. Нарушилось относительное равновесие рационального и иррационального в культуре.
Чтобы окончательно справиться с «желанием» — волей, верой, любовью, чувствами и духовностью, — постмодернизм объявил человека (и окружающую его реальность) текстом, т. е. знаково-звуковой, а по сути — физико-математической матрицей, которую можно перепрограммировать, переписать или даже стереть. Кстати, пророческая традиция и здесь сыграла непоследнюю роль, ведь «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово Было Бог», т. е. Мысль, Проект, Текст.
Происходит полная элиминация Субъекта. Но эта «матрица», пытаясь адаптироваться к столь быстроменяющимся условиям бытия в мире, продолжает стремиться к постоянству, ибо не утратила еще своего онтологического чувства Вечности, вертикали транцендентального предчувствия — «интуиции присутствия Бога»8.
Эзотеризм как ответ на непостоянство и стремительную изменчивость бытия — это поиск такого текста (заклинания, магической формулы, «волшебной палочки»), который бы помог обрести власть над окружающей действительностью и обладал бы устойчивостью и даже бессмерти-
8 Карпицкий Н.Н. Трансцендентальное предчувствие как феномен человеческой субъективности: дисс. ... канд. филос. наук. — Томск, 2004. — 295 с.
ем в своем магическом значении и власти над Судьбой. Возникает представление об иерархии текстов (но не смыслов!), иллюзия, что с помощью такого текста сегодня, сейчас можно кардинально изменить свою жизнь.
Следовательно, эзотеризм как оккульт-но-магическое мировоззрение можно рассматривать как инстинкт самосохранения человеческого, как мифологический возврат в соизмеримую с человеком антропоморфную реальность из доведенной до абсурда научной рациональности, рассматривающей истинное бытие как Ничто («нет ничего, кроме кривизны и кручения пространства»), а человека — как «электромагнитное возмущение в пространственно-временном континууме». Это попытка создания хоть и виртуальной, креативно-ментальной, но целостной альтернативной реальности, не расчленимой на молекулы, атомы, струны и вакуум.
Таким образом, началось «обратное движение» - возвращение иррационализма, в котором, как в капле росы, «капсули-руется» чувственное, интуитивное, эстетическое, ценностное отношение к реальности, способность и стремление человеческого Духа к целостному восприятию мира и себя в нем. Началось возвращение Субъекта в наполненный смыслами и символами, воспринимаемый личностно объектный мир культуры, правда, теперь через виртуальность - мысле-техногенные искусственные миры (цифровые миры компьютера и эзотеризм).
Выходит, эзотеризм - не только и не столько форма эскапизма, отчуждения, бегства от социального, но, главным образом, способ защиты от тотально-довлеющего рационализма современной эпохи постмо-
дерна, ведь ритуалы начинаются там, где заканчивается рацио.
Спонтанное развитие эзотеризма, приводящее к виртуальному хаосу, может, согласно синергетике, спровоцировать рождение в этом плавильном тигле эклектики «альтернативных миров» нового уровня целостности, новой, принципиально иной формы переобъединения. Следовательно, ситуация «множества миров», потрясшая человеческий дух в целом, — это попытка вернуться к хаосу как прелюдии нового типа порядка.
Сегодня для сохранения своей субъектной самоидентичности культуре нужен некий кардинальный поворот к самой себе, необходимо обратное движение духа - интерпретация, привязка к реальности созданных в воображении виртуальных миров, оценка их с позиций культуры, рассмотрение сквозь призму добра и зла. Приручив природу путем преобразования ее в технику, человек должен теперь приручить технику, осознав себя как средоточие субъектности посреди нее. И если верно то, что «в любом частном учении о природе можно найти науки в собственном смысле лишь столь-
~ 9
ко, сколько имеется в ней математики»9, то, в конечном счете, должна быть верной и предельная ступень этого принципа: «Любая частная наука может быть оправдана лишь в той мере, в какой скрытым пафосом всех ее свершений является повышение ценности человеческого бытия»10. Поэтому в происходящем сегодня процессе глобального переосмысления концептуальных основ мировидения должно быть восста-
9 Кант И. Сочинения: в 6 т. Т. 6. / И. Кант — М.: Мысль, 1966. - С. 58.
10Свасьян К.А. Проблема символа в современной философии (Критика и анализ) / К.А. Сва-сьян. - М.: Академический Проект; Альма Матер, 2010. - С. 206.
новлено относительное равновесие противодействующих друг другу, но образующих культурное смыслотворческое пространство полюсов — «физики» и «лирики», рационально-научного и иррационально-духовного, разума и веры, — в поле которого каждому человеку предстоит самоопределиться.
Литература
Бергер П. Понимание современности / П. Бергер // Социологические исследования. — 1990. - № 7. - С. 127-133.
Ионин Л.Г. Новая магическая эпоха. [Электронный ресурс]. — URL: http://popovkin-av. narod.ru/Ionin_New_magic_age.pdf.
Кант И. Сочинения: в 6 т. Т. 6. / И. Кант — М.: Мысль, 1966. - 743 с.
Карпицкий Н.Н. Трансцендентальное предчувствие как феномен человеческой субъективности: дисс. ... канд. филос. наук / Н.Н. Карпицкий. - Томск, 2004. - 295 с.
Кокс Х. Мирской град: секуляризация и урбанизация в теологическом аспекте. [Электрон-
ный ресурс]. — URL: http://www.gumer.info/ bibliotek_Buks/Sociolog/Cox/index.php.
Кутырев ВА. Апология человеческого (предпосылки и контуры консервативного философствования) / В. А. Кутырев // Вопросы философии. - 2002. - № 9. - С. 68-80.
Свасьян КА. Проблема символа в современной философии (Критика и анализ) / К. А. Свасьян. - М.: Академический Проект; Альма Матер, 2010. - 224 с.
Современный философский словарь / под общ ред. проф. В.Е. Кемерова. 2-е изд, испр. и доп. - Лондон, Франкфурт-на-Майне, Париж, Люксембург, Минск, Москва: ПАНПРИНТ, 1998. - 1064 с.
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http:// grachev62.narod.ru/hantington/content.htm.
Эгильский Е.Э. Новые религиозные движения. Современные нетрадиционные религии и эзотерические учения / Е.Э. Эгильский, А.В. Матецкая, С.И. Самыгин. - М.: КНОРУС, 2011. - 224 с.
