CC BY
221
35. Фокин, В.Ф. Соотношение уровня постоянного потенциала головного мозга и зрительных вызванных потенциалов при нормальном и патологическом старении у человека. / Фокин В.Ф., Пономарева Н.В. //Журн. высш. нервн. деят.-1994.-Вып.2.- C. 222-228.
36. Фокин, В.Ф. Энергетический аспект деятельности головного мозга при нормальном старении и болезни Альцгеймера. / Фокин В.Ф., Пономарева Н.В., Гаврилова С.И. //Вестник АМН-1994.-Вып.1.- C.39-41.
37. Фокин, В.Ф. Взаимосвязи между деятельностью головного мозга и иммунной системой у человека. / Фокин В.Ф., Пономарева Н.В., Секирина Т.П., Андросова Л.В., Коляскина Г.И., Новоселов В.М. // Физиология человека.-1995.-Т.21, № 2. - C.15-23.
38. Фокин В.Ф. Нейрофизиологические предикторы смерти // Успехи геронтол.- 1997.- Т.1.- C. 61-65.
39. Фокин В.Ф., Пономарева Н.В. Способ оценки энергетического состояния головного мозга: / Патент РФ. № 2135077. 1999.- С 2-3.
40. Фокин ,В.Ф. Интенсивность церебрального энергетического обмена: возможности его оценки электрофизиологическим методом. / Фокин В.Ф., Пономарева Н.В. // Вестн. РАМН-2001- №8.- С. 38- 43.
41. Черний В.И. "Постгипоксическая энцефалопатия" Киев: Здоровье, 1997.- С 87- 95.
42. Фокин, В.Ф. Энергетическая физиология мозга. / Фокин В.Ф., Пономарева Н.В. // М.: Ан-тидор. 2003. - С. 288.
43. Чимытова Е.А. Механизмы изменения функционального состояния и оценка диагностических возможностей регистрации уровня постоянного потенциала и медленной электрической активности головного мозга при гипертензионно- гидроцефальном синдроме: Автореф. дис....канд. мед. наук.- Новосибирск, 2005.- С. 67- 89
44. Hansen A.J. Effect of anoxia on ion distribution in the brain // Phisiol. Rev.- 1985.- V. 65, N.1.-P.101-148.
45. Glick S.D. et al. Behavioral and neuropharmacological correlates of nigrostriatal asymmetry in rats. In: Lateralization in the Nervous System. Eds. Hamad S., Doty R.W., Goldstein L. et al. 1977. N.Y.: Acad.Press.- P.213.
46. Lehmenkuhler A. Interrelationships between DC potentials, potassium activity,p02 and pC02 in the cerebral cortex of the rat //Origin of fields potentials: Intern. Symposmm, Muenster Germany-Stuttgart-1979-P.49-50.
47. McCallum W.G., Cummins B. The effect of brain lesions on the CNV //Neurophysiol. 1973. Vol. 35.- P. 449- 456.
48. Sano K., Manaka S., Hori T., Miyake H., Shimizi H. Clinical applications of stationary of the brain //Electroenceph. Clin. Neurophysiol. 1977. Vol 43. P. 457- 458.
49. Van Bel F., Shadid M., Dorrepaal C.A, Fontijn J. and all. Effect of allopurinol on postasphyxial free radical formation, cerebral hemodinamics, and electrical brain activity//Pediatrics.-l 998.-N.101 .P. 185-193
УДК 615.37: 616-097
© И.А. Кузьмин, Е.В. Бобкова, М.М. Алсынбаев, 2009
И. А. Кузьмин, Е.В. Бобкова, М.М. Алсынбаев ФАКТОР ПЕРЕНОСА: СВОЙСТВА И МЕХАНИЗМ ДЕЙСТВИЯ
ФГУП «НПО «Микроген» МЗ РФ филиал «Иммунопрепарат», г. Уфа
Настоящая статья посвящена анализу свойств препаратов с активностью фактора переноса. Особое внимание уделено биологическим свойствам и механизму его действия.
Ключевые слова: фактор переноса, свойства, механизм действия.
I.A. Kuzmin, E.V. Bobkova, M.M. Alsynbayv TRANSFER FACTOR: PROPERTIES AND MECHANISM OF ACTION
The present article is devoted to analysis of preparation properties with transfer factor activity. Special attention is given to the biological properties and mechanism of action.
Key words: transfer factor, properties, mechanism of action.
В последние десятилетия иммунология и биотехнология добились существенных успехов на пути создания иммуномодуляторов различного происхождения. Последние нашли широкое применение в практическом здравоохранении в составе комплексной терапии ряда заболеваний инфекционной и неинфекционной этиологий. Одним из перспективных, но недостаточно разработанных в настоящее время направлений современной науки и практики является создание иммунокорректоров антигенонаправленного действия на основе препаратов с активностью фактора переноса для профилактики и лечения заболеваний различной этиологии.
В данной статье представляем основные этапы эволюции понимания механизма действия препаратов с активностью фактора переноса и их основные свойства.
В ранних аналитических исследованиях было показано, что препарат с активностью фактора переноса представляет собой смесь полипептидов и полинуклеотидов, содержащих сахар в виде рибозы.
Основные физико-химические свойства препарата с активностью фактора переноса достаточно четко определены [1, 2, 4, 6, 11]. Он диализуем и проходит через фильтры типа Amicon Diaflo 15 кД, устойчив при температуре минус 200C, но инактивируется при 560С в течение 30 мин, устойчив к воздействию трипсина, ДНК-азы и РНК-азы, инактивируется проназой, что заставляет предположить, что его активность связана с пептидами в активном центре. Присутствующая в препарате РНК, по-видимому, связана с пептидами, однако нет доказательств её необходимости для проявления активности фактора переноса, так как его обработка панкреатической РНК-азой или тРНК-азой не оказывает влияния на его основные свойства.
В 1974-1976 гг. получены данные о том, что препараты с активностью фактора переноса содержат гипоксантин, которому не свойственна иммунологическая активность; урацил; хемотаксические факторы; аскорбат и серотонин, повышающие уровень внутриклеточного ц-ГМФ; никотинамид, ответственный за ингибицию Т-клеточной реактивности в тестах in vitro, и Ia-подобные молекулы. Комплекс Ia-антиген участвует в запуске функций Т-клеток, и присутствие Ia-подобных молекул может объяснить связывание фактора переноса с непроцессированными специфическими антигенами без участия главного комплекса гистосовместимости (ГКГС).
Установлено, что препараты с активностью фактора переноса не содержат ни альбумина, ни иммуноглобулиновых фрагментов.
Наличие большого числа компонентов в препаратах с активностью фактора переноса ставит вопрос о том, какой из них отвечает за перенос состояния гиперчувствительности замедленного типа (ГЗТ). С целью ответа на этот вопрос было предпринято тщательное изучение препаратов с активностью фактора переноса хроматографическими методами. При фракционировании их на сефадексе G-25 было получено 5-6 пиков. При этом активный пик имел высокое соотношение (260:280) и содержал гипоксантин и урацил, обладающий неспецифическими стимулирующими свойствами.
Другими авторами [10] из лимфоцитов иммунизированных животных выделены и очищены до гомогенности восемь белков различной индивидуальной специфичности с молекулярной массой около 5 кД, то есть представляющих собой 40-60 аминокислотных остатков. При картировании в их составе были обнаружены пептиды, общие для всех и индивидуальные для определённой специфичности препарата с активностью фактора переноса. Независимо от неё и видовой принадлежности любой трансферфакторный белок имеет константную С- концевую последовательность в виде Лей-Лей-Тир-Ала-Глн-Асп-Лей(или Вал)-Глу-Асп-Асн, негомологичную какой-либо из базы данных по известным пептидам [10]. Вариабельные последовательности трансферфакторных белков не сиквенированы, кодирующие их V-, D-, J- и C-гены не идентифицированы, и ни один из этих белков пока не клонирован [4].
Неочищенным препаратам с активностью фактора переноса свойственна неспецифическая иммунофармакологическая активность (например, способность ингибировать синтез ФНО-а, инактивировать фактор транскрипции NF-кВ и мобилизовывать Са2+ -транспорт), которая в ряде случаев используется в клинике, но не является основным действием фактора переноса [4].
Первоначально серия экспериментов по изучению препаратов с активностью фактора переноса была выполнена с использованием кожных тестов in vivo для доказательства переноса состояния ГЗТ к определённым антигенам препаратами. Было выявлено четыре свойства, характерных для препаратов содержащих фактор переноса: быстрота наступающей после их введения сенсибилизации реципиентов, продолжительность сохранения
состояния гиперчувствительности до 12 месяцев и более, четкая специфичность и избирательность влияния на клеточный иммунитет.
Фактор переноса запускает механизм иммунной реактивности в течение короткого промежутка времени, возможно, в первые 2-3 часа после введения [3, 5, 7]. Если полагать, что мишенью для действия фактора переноса является интактный клон Т-клеток, присутствующий в очень низкой концентрации, то трудно представить, каким образом фактор переноса, какой бы природы он ни был, может так воздействовать на клон, что клетки его индуцируются столь быстро и ведут себя подобно клеткам памяти. Проходящая за такое короткое время дифференцировка клеток привела бы к распространению большого количества антигенно-реактивных клеток. С другой стороны, если реципиенты подвергнуты ранее субпороговой сенсибилизации из-за предшествующего контакта с антигеном естественным путем или с помощью кожной пробы, то может произойти быстрый вторичный ответ.
Ранее Lawrence обнаружил, что реакция ГЗТ на PPD, переносимая с помощью препаратов фактора переноса, длится более года. Однако такая большая продолжительность эффекта могла явиться не результатом действия препаратов с активностью фактора переноса, а результатом иммунитета, приобретенного в течение эксперимента. Для исключения подобного результата в последующем были специально проведены два исследования.
В первой работе использован препарат с активностью фактора переноса из лейкоцитов крови доноров из региона, где грибок Coccidioidis immitis является эндемичным. После инъекции препарата здоровым донорам из другого региона, которые не могли быть подвержены этому грибковому заболеванию, исследователи наблюдали пролонгированный перенос кожной реакции на его антигены.
Во второй работе для сенсибилизации использованы не природные, а синтетические антигены, полученные путем обработки сыворотки крови оксидом этилена. Препарат с активностью фактора переноса, полученный из лейкоцитов таких доноров, индуцировал реактивность на синтетические антигены у интактных реципиентов. При этом она была такой же продолжительности, как и индуцированная естественными антигенами. Хотя в последнем исследовании специально предусматривалось исключение возможности естественного иммунитета во время проведения экспериментов, следует отметить, что оба ис-
пользованных антигена были сложными, состоящими из многих различных детерминант. Поэтому, возможность перекрестной реакции с другими вездесущими антигенами, к которым реципиенты могли быть сенсибилизированы, категорически отрицать нельзя.
Более противоречивым и наиболее важным терапевтическим свойством препаратов с активностью фактора переноса является их специфичность. В экспериментах в условиях in vivo показана специфичность препарата с активностью фактора переноса, полученного из лейкоцитов PPD -положительных доноров в реакции переноса состояния ГЗТ. Препарат с активностью фактора переноса, полученный из PPD-отрицательных, но сенсибилизированных к кокцидиоидину лейкоцитов, переносил реактивность ко второму, а не к первому антигену. Обычно методы испытания эффективности препаратов с активностью фактора переноса основываются на повторных кожных пробах реципиентов до и после их назначения. Однако повторное введение антигена может усилить подпороговую реактивность или может само собой вновь вызвать сенсибилизацию. Более того, интерпретация специфического изменения кожной реакции реципиентов, получивших лечение, может быть с трудом дана при использовании обычной этиотропной терапии вместе с препаратами с активностью фактора переноса. Например, у больных хроническим слизисто-кожным кан-дидомикозом, гистоплазмозом или лепрой, в сыворотке которых содержатся ингибиторы лимфоцитарной активности, могут наблюдаться исчезающие после соответствующей антимикробной терапии ложноположительные изменения реакции ГЗТ.
В ряде исследований, проведенных как на человеке, так и на животных, не получено данных, свидетельствующих о переносе гуморального иммунитета с помощью препаратов с активностью фактора переноса, хотя в литературе имеются единичные сообщения, в которых утверждается, что препараты с активностью фактора переноса усиливают синтез IgG. Такая селективность действия удивительна, если учесть важность Т-клеток в генерации оптимального IgG- и IgE-антительного ответа. Можно предположить, что кожные пробы ГЗТ являются более чувствительным индикатором реактивности, чем определение сывороточных антител обычными методами, либо порог чувствительности клеточного ответа значительно ниже, чем необходим для начала активации В-клеток. Возможно также, что активный компонент
фактора переноса может оказывать селективное действие на субклассы Т-клеток, вызывающих развитие состояния ГЗТ, а не на Т-клетки-хелперы, необходимые для продукции антител. Однако это маловероятно, так как другие субпопуляции Т-клеток, такие как ци-тотоксические Т-клетки, оказывались активированными фактором переноса. Кроме того, Т-клетки, ответственные за ГЗТ, несут тот же фенотип, что и Т-клетки-хелперы. Можно также предполагать, что активный компонент препарата фактора переноса индуцирует участие в выработке антител скорее Т-супрессоров, чем Т-хелперов, одновременно с запуском Т-клеток, участвующих в реакции ГЗТ, как это сообщалось ранее. С другой стороны, присутствие в препаратах с активностью фактора переноса 1а-антигенов благоприятствует активизации скорее хелперов, чем супрессоров.
Использование препаратов с активностью фактора переноса при иммунодефицит-ных состояниях и злокачественных новообразованиях наряду с изучением ГЗТ позволило отследить состояние клеточного иммунитета (ответ на ФГА, реакцию лимфоцитов в смешанной культуре, число Е-розеток и цитотоксичность против опухолей). Опубликованы данные об увеличении первых трех параметров у больных с иммунодефицитными состояниями (синдром Вискотта-Олдрича) и при многих злокачественных заболеваниях [12, 14]. Из-за многочисленности компонентов препарата с активностью фактора переноса возможные неспецифические воздействия обусловлены компонентами, которые не ответственны за перенос состояния ГЗТ in vivo. Способность препаратов с активностью фактора переноса повышать неспецифическую иммунную реактивность и дает возможность использовать их в клинических ситуациях, когда повреждена иммунная система. Так, Levin и соавт., Thor D.E. с соавт. сообщили о стимуляции цитотоксических клеток у больных остеогенной саркомой. При этом было установлено, что препарат с активностью фактора переноса должен быть получен от доноров, у которых имеется повышенная реактивность к данной опухоли.
При изучении специфичности подавляющее большинство исследователей используют в экспериментах in vitro один или более методов исследования: ингибиция миграции макрофагов (ИММ), ингибиция миграции лейкоцитов (ИМЛ) и бласттрансформация лейкоцитов (ТЛ). Установлено, что некоторые из непрямых (ИММ) и прямых (ИМЛ) тестов
хорошо коррелируют как с кожной реакцией ГЗТ, так и с ТЛ, являющейся хорошим индикатором Т-клеточной памяти. Напротив, противоречивые данные были получены с тестом ИМЛ. Например, используя капиллярный тест, Soborg M. и Bendixen G. обнаружили хорошую корреляцию с кожными пробами для антигена, полученного из Brucella. Последующие исследования, в которых были использованы другие антигены, такие как PPD, как в капиллярной, так и агарозной тест-системе не дали однозначных результатов.
Влияние препаратов с активностью фактора переноса на ТЛ оказалось вариабельным. По данным одних авторов его добавление к культуре лимфоцитов приводит к увеличению ответа на антиген, по данным других - не оказывает никакого действия или, наоборот, вызывает супрессию. Причины такой вариабельности не совсем ясны и, возможно, являются следствием некорректной постановки эксперимента. В тех ситуациях, когда препарат с активностью фактора переноса являлся стимулятором ТЛ, наблюдаемый эффект антигенозависим, но не антигеноспецифичен, то есть ответ клеток-мишеней возрастает при добавлении препарата с активностью фактора переноса как в случае наличия, так и отсутствия специфичности. Наряду с этим препарат с активностью фактора переноса не повышает ответ ТЛ при отсутствии выявляемой реактивности к антигену, то есть стимуляция трансформации пропорциональна степени реактивности испытываемых клеток-мишеней. Это означает, что стимулирующий эффект препаратов с активностью фактора переноса в оценке лимфоцитарной трансформации зависит от присутствия прекоммитиро-ванных антигенореактивных клеток. Согласуются с этими данными результаты, полученные Cohen L. и соавт., об отмене пролиферативного ответа лимфоцитов на препарат с активностью фактора переноса, добавленный в культуру вместе с антигеном, специфичным к фактору переноса. По-видимому, компоненты препаратов с активностью фактора переноса, обусловливающие эффект ТЛ, являются теми же компонентами, которые ответственны за увеличение ТЛ в ответ на ФГА в смешанной культуре лимфоцитов и увеличение числа Е-розеток. Присутствие в препаратах с активностью фактора переноса такого рода неспецифической активности подчеркивается результатами исследования Littman B.H. и соавт., показавших увеличение ответа в реакции ТЛ диализатами, приготовленными
не из лимфоцитов, а из полиморфноядерных клеток.
Так как препарат с активностью фактора переноса в условиях in vivo стимулирует некоторые клеточные реакции (ответ на ФГА, Е-розеткообразование), а другие реакции (ГЗТ) не стимулирует, поэтому анализируется его действие при постановке эксперимента in vitro. Показано, что трипсинизированные лимфоциты, не способные образовывать Е-розетки, при культивировании в присутствии препарата с активностью фактора переноса вновь быстро приобретают рецепторы. Подобные результаты были получены Khan A. и соавт. при использовании тимозина. Это означает, что препараты с активностью фактора переноса, возможно, подобно тимозину содержат фактор, способный влиять на Т-клеточную дифференцировку.
На ранних этапах изучения механизм действия препаратов с активностью фактора переноса представлялся следующим образом: не- стимулированные Т-клетки, прошедшие дифференцировку в тимусе, содержат на поверхности рецепторы для антигена и минирецепторы для фактора переноса. Они не выделяют фактор переноса, но содержат аппарат, продуцирующий его. При контакте антигена с такими клетками в условиях in vivo
увеличивается проницаемость клеточной мембраны и отмечается активная выработка и выброс фактора переноса и других лимфоки-нов в окружающую среду. Одновременно начинается митоз лимфоцитов. Фактор переноса, находящийся в среде, соединяется с не-стимулированными лимфоидными клетками, при этом также увеличивается проницаемость клеточных мембран, выделяются фактор переноса и лимфокины, хотя митоз не происходит. То есть фактор переноса вызывает лишь выделение новых порций фактора переноса и повышение биологической активности клеток.
В свете новых данных о строении фактора переноса [8, 9, 10, 13] механизм его действия представляется в более уточнённом виде. Как полагают, солюбилизированный трансферфакторный белок своим С-концевым пептидом связывается с ТЪ 1-клетками (а также с цитотоксическими Т-лимфоцитами и СБ8 Т-клетками), которые вследствие этого приобретают способность отвечать на специфический антиген активацией и пролиферацией вопреки иммунологической наивности реципиента или отсутствию у него иммунологического распознавания данного антигена
[4].
Контактная информация
Кузьмин Игорь Анатольевич
Научный сотрудник лаборатории препаратов крови
ФГУП «НПО «Микроген» МЗ РФ филиал «Иммунопрепарат», г. Уфа
450014, г.Уфа, ул. Новороссийская 105. Факс (347) 229-92-10, е-таП:тюго§еп-и£а@тЬох.ги
Бобкова Евгения Владимировна
Д.м.н., прфессор, заслуженный врач РБ, научный консультант лаборатории препаратов крови ФГУП «НПО «Микроген» МЗ РФ филиал «Иммунопрепарат», г. Уфа
450014, г.Уфа, ул. Новороссийская 105. Факс (347) 229-92-10, е-таП:тюго§еп-и£а@тЬох.ги Алсынбаев Махамат Махаматуллович
Д.м.н., профессор, заслуженный работник здравоохранения рф, заслуженный врач рб, директор ФГУП «НПО «Микроген»
МЗ РФ филиал «Иммунопрепарат», г. Уфа, зав. лабораторией препаратов крови
450014, г.Уфа, ул. Новороссийская 105. Факс (347) 229-92-10, е-таП:тюго§еп-и£а@тЬох.ги
ЛИТЕРАТУРА
1. Кашкин К.П., Иммунная реактивность организма и антибиотическая терапия./ Караев З.О. //Л.: Медицина. 1984. -209 с.
2. Кетлинский С.А., Эндогенные иммуностимуляторы /Симбирцев А.С., Воробьев А.А.// СПб: Гиппократ, 1992, 186 с.
3. Лутфуллин А.М., Бобкова Е.В. Коррекция клеточно-опосредованного иммунитета при экспериментальных инфекциях низкомолекулярным фильтратом лейкоцитов. Сборник материалов II Международного симпозиума «Реабилитация иммунной системы», Цхалтубо, 1990, с. 100.
4. Мац А.Н. Вновь о препаратах "трансфер-фактора" как средстве специфи-ческой иммунотерапии // Медицинская иммунология. - 2001. - Том 1. - №2. - С.328-329
5. Медведев Ю.А., Бобкова Е.В., Лутфуллин А.М. Модуляция фунгицидности фагоцитов ци-токинами и лизосомотропными препаратами. Материалы II Международного микологического симпозиума «Микозы и иммунодефициты», Ленинград, 1991
6. Медведев Ю.А., Загидуллин Ш.З., Алсынбаев М.М. Иммунные основы патогенеза, иммунодиагностика и иммунотерапия при аллергической патологии легких. - Уфа: РИО ГУП «Иммунопрепарат», 1999, 122 с.
7. Поздняков В.И., Мац А.Н. с соавт. Препарат трансфер-фактора в терапии экспериментального герпетического кератита // Сборник трудов «Актуальные вопросы профилактики, диагностики и лечения вирусных заболеваний глаз». Уфа, 1987, с. 96-99
8. Alvarez T.L. Profiles of cytokine production in recipients of transfer factors / Kirkpatrick C.H. // Biotherapy, 1996, vol. 9, P. 55-59.
9. Kirkpatrick C.H. Structural nature and functions of transfer factors // Ann. N.Y. Acad. Sci., 1993, Jun. 23, vol. 685, P. 362-368.
10. Kirkpatrick C.H. Transfer Factors: Identification of Conserved Sequences in Transfer Factor Molecules / Kirkpatrick C.H. // Molecular Medicine, 2000, 6(4): 332-341
11. Lawrence H.S. Transfer factor-current status and future prospects /Borkowsky W. // Biotherapy, 1996, vol. 9, P. 1-5.
12. Pizza G. Transfer factor in malignancy / De Vinci C., Fudenberg H.H. // Prog. Drug Res., 1994, vol. 42. P. 401-421.
13. Rozzo S.J. Purification of transfer factors / Kirkpatrick C.H. // Mol. Immunol., 1992, vol. 29, №
2, P. 167-182.
14. Whyte R.I. Adjuvant treatment using transfer factor for bronchogenic carcinoma: long-term follow-up /Schork M.A., Sloan H., Orringer M.B., Kirsh M.M. // Ann. Thorac. Surg., 1992, vol. 53, № 3, P. 391-396.
УДК 617.55:612.339 © Ш.В. Тимербулатов, 2009
Ш.В. Тимербулатов ЗНАЧЕНИЕ ИНТРААБДОМИНАЛЬНОЙ ГИПЕРТЕНЗИИ В ХИРУРГИЧЕСКОЙ КЛИНИКЕ
ГОУ ВПО «Башкирский государственный медицинский университет Росздрава», г. Уфа.
В статье представлен обзор отечественной и зарубежной литературы о роли интраабдоминальной гипертензии в ведении хирургических больных в критическом состоянии. Рассмотрены патофизиологические, клинико-диагностические и лечебно-тактические вопросы указанного синдрома. Синдром интраабдоминальной гипертензии, особенно компартмент-синдром, приводит к полиорганной недостаточности и сопровождаются высокой летальностью.
Ключевые слова: синдром интраабдоминальной гипертензии, внутрибрюшное давление, компартмент-синдром.
Sh.V.Timerbulatov
THE MEANING OF INTRAABDOMINAL PRESSURE IN SURGERY
The review of Russian and foreign literature about intraabdominal hypertension at the treatment of surgical patients in critical ill is represented in the article. Pathophysiological, clinical, diagnostic questions are considered. Intraabdominal hypertension syndrome, especially compartment syndrome, brings to multiple organ failure and high lethality.
Key words: intraabdominal hypertension syndrome, intraabdominal pressure, compartment-syndrome.
Значение внутрибрюшного давления, как одного из важнейших факторов гомеостаза, было изучено отдельными авторами более ста лет назад [60, 67]. В англоязычной литературе повышение внутрибрюшного давления обычно обозначается как синдром интраабдо-минальной гипертензии (СИАГ) - Abdominal Compartment Syndrome. Синдром связывают с развитием полиорганной недостаточности [15,
43, 62]. Было установлено, что подъем внут-рибрюшного давления (ВБД) может оказывать как непосредственное механическое воздействие на органы брюшной полости, так и опосредованное, через диафрагму, на легкие, сердце, вплоть до развития острой дыхатель-
ной недостаточности и декомпенсированной недостаточности кровообращения [9, 56].
Крайним вариантом СИАГ считается развитие тяжелого, часто приводящего к смерти больного осложнения - абдоминального компар-тмент-синдрома (compartment (англ.) - отделение, купе) [15, 43, 44, 62]. Вначале многие исследователи причину смерти при повышении ВБД связывали с гемодинамическими и дыхательными нарушениями [20, 32, 33], в последующем была показана большая роль развития острой почечной недостаточности и полиорганной недостаточности [29, 38, 50, 56].
