CC BY
25
УДК 343.12
«Фактор комплементации» в использовании технических средств для оптимизации условий предварительного расследования
Назаров Сергей Дмитриевич, Волгоградская академия МВД России, заслуженный юрист Российской Федерации, кандидат юридических наук
e-mail: 2018ivk@mail.ru
Казначей Иван Васильевич, Волгоградская академия МВД России, кандидат юридических наук
e-mail: 2018ivk@mail.ru
Сформулированные в рамках данной статьи предложения носят общетеоретический и прикладной характер, могут быть использованы в рамках дальнейшей модернизации уголовно-процессуального законодательства в целях повышения эффективности применения технических средств при раскрытии и расследовании преступлений. Так, обращено внимание на необходимость установления правовой транспарентности в обозначении использования технических средств для целей уголовного судопроизводства. С этой целью предлагается авторская классификация отмеченных в уголовно-процессуальном законодательстве технических средств по признаку результата их применения. Констатируя сложившуюся в правоприменительной деятельности проблему о процессуальном статусе фото-, аудио- и видеоматериалов, полученных в процессе фиксации хода и результатов следственного действия, авторы делают заключение о их допустимом соотношении с доказательствами. Обращено внимание на проблемы в выборе способов и условий хранения электронной информации, полученной при производстве следственных действий.
Ключевые слова: уголовно-процессуальное законодательство; технические средства; средства фиксации; следственные действия; доказательства; участники уголовного процесса; комплементация.
«Complementation factor» in the use of technical means to optimize the conditions of preliminary investigation
Nazarov Sergej Dmitrievich, Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia, Honoured Lawyer of the Russian Federation, Candidate of Law
Kaznachey Ivan Vasilyevich, Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia, Candidate of Law
The proposals formulated in the framework of this article are of General theoretical and applied nature, can be used in the further modernization of criminal procedure legislation in order to improve the efficiency of the use of technical means in the detection and investigation of crimes. Thus, attention is drawn to the need to establish legal transparency in the designation of the use of technical means for the purposes of criminal proceedings. For this purpose, the author proposes the classification of technical means noted in the criminal procedure legislation on the basis of the result of their application. Stating the current problem in law enforcement about the procedural status of photo, audio and video materials obtained in the process of recording the progress and results of the investigation,
the authors conclude on their permissible relationship with the evidence. Attention is paid to the problems in the choice of methods and conditions of storage of electronic information obtained in the course of investigative actions..
Key words: criminal procedural law; technical means; fixing means; investigations; evidence; participants in the criminal process; complementation.
Используемый в описании генетического строения клеток термин «комплементация» применен не случайно. Прогнозируется, что свойство комплементации (дополнения хромосомного кода гена клетки для ее выживаемости в различных условиях)1 как нельзя лучше описывает потребность в применении современных технических средств в целях качественного расследования преступлений. Технические средства призваны обеспечить максимальную полноту и достоверность полученных сведений, но в то же время на практике существуют проблемы, связанные с использованием сведений, полученных с помощью технических средств, в качестве доказательств.
Наука уголовного процесса в настоящее время также не выработала единого подхода к решению данных проблем, что обосновывает актуальность данной статьи.
Так, на основе анализа норм УПК РФ, затрагивающих вопросы применения технических средств при производстве следственных действий (ст. 164, 164.1, 166, 178, 179, 180, 186, 186.1, 189, 190, 191, 192), представляется возможным выделить следующие группы процессуальных результатов, полученных с помощью технических средств:
1) протокол следственного действия, в котором отражены сведения, полученные с помощью технических средств (например, сведения об обнаружении и изъятии предметов с помощью металлоискателя, примененного в ходе осмотра места происшествия);
2) приложение к протоколу следственного действия в виде аудио-, видеозаписи либо фотоматериалов (например, фототаблица, приложенная к протоколу осмотра места происшествия, в которой зафиксированы изъятые предметы и место их обнаружения);
3) обнаруженные и изъятые с помощью технических средств предметы и объекты, в последующем признанные вещественными доказательствами (например, изъятый в ходе обыска жесткий диск с информацией, имеющей значение для разрешения дела);
4) заключение эксперта, в котором отражены результаты применения технических средств (например, из заключения эксперта по уголовному делу № 5485 следует, что при производстве экспертизы эксперт применил электронные весы марки «SARTORIUS GW 6202^», погрешность взвешивания которых +- 0,01 г, и с помощью них установил массу представленного на исследование вещества).
1 См.: Финчем Дж. Генетическая комплементация / пер. с англ. В. С. Кирпичников // Наука и государство. М., 1968. С. 43.
Данная классификация призвана разграничить результаты применения технических средств для того, чтобы произвести полноценный анализ вопросов правового регулирования использования в доказывании отдельно каждой из перечисленных групп, выявить имеющиеся проблемы и выработать соответствующие предложения.
Вопрос отражения в протоколе следственного действия факта применения технических средств, объекта применения технических средств, а также полученных результатов представляется наиболее существенным. При этом важной является проблема статуса аудио-, видеозаписи, фотоматериалов, полученных в целях фиксации хода и результатов следственного действия.
Итак, при проведении следственного действия в качестве доказательства по уголовному делу в первую очередь будет выступать протокол следственного действия2. Согласно действующему законодательству при оформлении протокола следственного действия необходимо соблюсти ряд условий. Так, в соответствии с ч. 5 ст. 166 УПК РФ в протоколе должны быть указаны технические средства, примененные при производстве следственного действия; условия и порядок их использования; объекты, к которым данные средства были применены; полученные результаты.
Следует согласиться с мнением А. Е. Федюнина, согласно которому данное положение является одним из критериев, позволяющих оценивать как допустимость применения технических средств при производстве следственных действий, так и доказательство в целом3. В случае отсутствия в протоколе указанных сведений результаты, полученные с помощью технических средств, должны быть признаны недопустимыми доказательствами так же, как и производные от них доказательства. Например, по уголовному делу № 1-348-2015 суд признал недопустимым доказательством заключение дактилоскопической экспертизы, поскольку эксперту для исследования представлены следы рук, происхождение которых неизвестно и не подтверждено протоколами следственных действии4.
2 См.: Уголовное дело № 1-102/2017, № 1-312/2015 // Архив Железнодорожного районного суда города Екатеринбурга; уголовное дело № 1-93/15 // Архив Орджоникидзевского районного суда города Екатеринбурга.
3 См.: Федюнин А. Е. Правовое регулирование применения технических средств в сфере уголовного судопроизводства: дис. ... д-ра юрид. наук. Саратов, 2008. С. 192.
4 Приговор Печорского городского суда Республики Коми от 30 декабря 2015 г. по уголовному делу № 1-348-2015 [Электронный ресурс]. URL: http://sudact.ru.
Именно с точки зрения оформления результатов применения технических средств в протоколе на практике возникает немало нарушений.
Наиболее часто нарушения выражаются в противоречивых данных о применении / неприменении технических средств, отраженных в протоколе.
Например, распространены ситуации, при которых в протоколе указано, что технические средства не применялись, в то время как ниже по тексту сделана отметка о производстве фотосъемки, а к протоколу следственного действия прилагается фототаблица. В этом случае налицо противоречие, т. к. фотосъемка может осуществляться только посредством технических средств.
Кроме того, важно, чтобы в протоколе имелись подписи участников следственного действия о том, что их уведомили о применении технических средств. В противном случае указанное будет являться существенным нарушением уголовно-процессуального закона, которое, наряду с отсутствием понятых, может повлечь признание протокола следственного действия недопустимым доказательством .
Не менее существенным является нарушение, при котором в протоколе отсутствует указание на материалы и предметы, полученные в ходе применения технических и электронных средств. Так, по уголовному делу в ходе осмотра места происшествия была осуществлена фотофиксация следа обуви в электронном виде. Однако в приложенной к протоколу фототаблице указанный снимок обуви отсутствует. Сведения о способе хранения эл ектронного снимка тоже не указаны. Кроме того, электронный снимок направлен для производства экспертизы, при этом эксперт, перечисляя полученные материалы, указал в заключении, что на исследование поступил снимок обуви, распечатанный на фототаблице А41. В приведенном примере налицо явное нарушение порядка фиксации результатов применения технических средств, которое также должно было привести к признанию заключения экспертизы недопустимым доказательством.
Таким образом, следует согласиться с мнением В. А. Панюшкина, что материалы, полученные в результате применения технических средств, в том числе фотографические негативы и снимки, должны быть приложены к протоколу соответствующего процессуального действия, заверены подписью лица, их изготовившего, и лица, производившего процессуальное действие2.
1 См.: Приговор Щекинского районного суда Тульской области от 30 декабря 2014 г. по уголовному делу № 1-229/2014 [Электронный ресурс]. URL: // http://sudact.ru (дата обращения: 30 мая 2019 г.); уголовное дело № 1-146/15 // Архив Ор-джоникидзевского районного суда города Екатеринбурга.
2 См.: Панюшкин В. А. Научно-технический прогресс и проблемы разработки нового УПК России: необходимость и основные требования к правовой регламентации исполь-
зования достижений научно-технического прогресса в уголовном процессе (статья 3) // Судебная власть и уголовный процесс. 2016. № 1. С. 37.
Однако в этой связи возникает закономерный вопрос об особенностях протоколирования фотоснимков, аудио-, видеозаписи, существующих именно в электронном виде, полученных в ходе следственного действия. Представляется, что решению данной проблемы следует уделить отдельное внимание.
Способ и условия хранения электронной информации, полученной при производстве следственных действий, имеют определенную специфику, что не может не отражаться на особенностях оформления протокола.
Во-первых, электронная информация существует виртуально, в связи с чем представляется, что в данном случае в протоколе следственного действия необходимо не только указать название полученной фотографии (например, «электронный след обуви»), но и формат электронного файла, в котором сохранена имеющая значение для уголовного дела информация, а также способ и условия ее хранения. Кроме того, требуется указать сведения о дате создания и изменения электронного файла. Например, «электронный след обуви сохранен на CD-R-диске (сер. № 3445678) в формате jpg, дата создания файла -1 декабря 2017 г., дата изменения файла - 1 декабря 2017 г., упакован в бумажный конверт, заверен подписями и опечатан печатью «для пакетов».
Во-вторых, существует возможность коррекции (т. е. произвольного изменения) электронной информации, составляющей суть таких доказательств. Коррекция возможна различными способами, например, заменой цвета либо перестановкой объектов на изображении и видеозаписи, синтезированием речи либо наложением шумов на аудио- и видеозапись, иными способами внесения изменений. В связи с этим ряд авторов приходит к выводу, что электронные доказательства в принципе не могут в полной мере соответствовать требованиям допустимости и достоверности3.
Наиболее уязвимым в этом плане этапом в процессе формирования электронных доказательств нам представляется временной отрезок между созданием электронного файла и его записью на финальный материальный носитель. В указанный период электронное доказательство может не только сменить несколько электронных носителей информации, но и подвергнуться стороннему изменению.
Именно в целях решения данного вопроса представляется существенным указывать в протоколе следственного действия путь движения электронного доказательства и предоставлять возможность проследить этот путь участникам следственного действия. Последнее должно подтверждаться подписью участников в протоколе, а также, по возможности, на упаковке.
3 См., например: Малюка А. А. Возможности и пределы использования графических редакторов при работе с цифровыми изображениями - носителями доказательственной информации // Эксперт-криминалист. 2012. № 4. С. 31-32.
Так, в случае фиксации следа на фотоаппарат в протоколе должны быть отражены не только сведения об использованном фотоаппарате, но и последовательность действий следователя, направленных на перенос (копирование) электронного файла на электронный носитель информации, а также упаковка данного носителя информации в конверт и его опечатывание.
Указанные меры процессуального характера позволят избежать возможного внесения изменений в электронное доказательство.
Кроме того, следует отдельно обратить внимание, что при фиксации следов, обстановки на электронный носитель в ходе следственного действия следователем фактически осуществляется не просто перенос файла, а копирование информации, иначе говоря, копирование электронного снимка с фотоаппарата на персональный компьютер, а затем - на электронный носитель информации (СР-диск). Аналогичная процедура имеет место и при переносе видеозаписи следственного действия при фиксации его хода с помощью электронных средств.
Подобного мнения придерживается и В. Ю. Стель-мах, считая, что вполне достаточен перенос файла с записью следственного действия на оптический диск, который будет храниться при уголовном деле и в любой момент может быть воспроизведен следователем, прокурором и судом для оценки достоверности соответствующей записи1.
Следует напомнить, что в уголовно-процессуальной науке существует мнение о признании данного познавательного приема в качестве отдельного следственного действия2. Тем не менее представляется очевидным и не требующим дополнительного обоснования то, что копирование электронной информации является обязательным элементом в алгоритме действий при работе с электронными средствами.
Фактически копирование электронной информации представляет собой ее изъятие, однако данные действия следователя в настоящее время не имеют надлежащего законодательного регулирования.
Изложенное еще раз подтверждает необходимость включения в нормы, регламентирующие применение технических средств, положений, согласно которым допускалось бы изъятие электронной информации с помощью электронных средств.
Данное решение позволит не только закрепить процедуру фиксации результатов применения электронных средств, но и избежать другой отрицательной практики, когда в случае необходимости изъятия электронной информации фактически изымается
1 См.: Стельмах В. Ю. Современные проблемы фиксации хода и результатов производства следственных действий и возможные пути их решения // Актуальные проблемы российского права. 2016. № 7 (68). С. 156.
2 См., например: Овсянников Д. В. Копирование электронной информации как средство уголовно-процессуального доказывания: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2015. С. 10.
носитель этой электронной информации (компьютер, жесткий диск, мобильное устройство и т. д.). Так, по уголовному делу № 1-18/2017, возбужденному по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 286 УК РФ, помимо документации юридического лица, были изъяты: системный блок S/N ВМ11900, системный блок № 252384-03373-MB0H40-COF, системный блок № 201320603702, системный блок от компьютера № 011/4С32002, что существенно ограничило хозяйственную деятельность юридического лица. В последующем после осмотра накопителей на жестких магнитных дисках (НЖМД) с типом подключения «SATA», установленных в изъятых системных блоках, на двух из них не было обнаружено файлов документов, имеющих отношение к цели осмотра, один находился в неисправном состоянии и только на одном из них имелись в электронном виде документы, относящиеся к делу3. В то же время, если бы законом допускалось копирование указанной информации с помощью электронных средств, следователи могли бы обеспечить расследование уголовного дела, существенно не нарушая нормального функционирования юридического лица, и сэкономить время и пространство, занимаемое изъятыми предметами.
Кроме того, потребность в изъятии электронной информации возникает и когда используется распространенный на практике способ фиксации электронной информации путем захвата изображения с монитора персонального компьютера, так называемый «скриншот». Например, подобное действие осуществляется по делам, связанным с незаконным оборотом наркотических средств через электронную сеть «Интернет», либо по другим составам, связанным с распространением изъятых из свободного оборота товаров через электронную сеть «Интернет». Как правило, в таких случаях имеющая значение для разрешения уголовного дела информация находится в сети «Интернет», к которой у следователя нет доступа, т. к. она размещена на электронном носителе, местонахождение которого не известно. В такой ситуации осуществляется удаленный доступ к этой информации посредством выведения ее на монитор компьютера (другого электронного устройства)4.
Можно предположить, что «скриншот» - это аналог фотоснимка за исключением того, что он получается не с помощью фотоаппарата, а с помощью программных возможностей электронного средства и фиксирует не объективную реальность, а виртуаль-
3 См.: Приговор Осташковского городского суда Тверской области от 17 августа 2017 г. по уголовному делу № 1-18/2017 [Электронный ресурс]. URL: // http://sudact.ru (дата обращения: 30 мая 2019 г.).
4 См., например: уголовное дело № 1-29/2016, в материалах которого содержится скриншот объявления о продаже наркотических средств с интернет-ресурса // Архив Ленинского районного суда г. Екатеринбурга; приговор Новосергиевского районного суда Оренбургской области от 23 августа 2017 г. по делу № 1-86/2017 [Электронный ресурс]. URL: // http://sudact.ru (дата обращения: 30 мая 2019 г.).
ную. Между тем данный вид доказательства не предусмотрен в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, хотя достаточно широко применяется на практике, и для изъятия данной информации у следователя существует потребность ее копирования на электронный носитель информации.
В целях осуществления правового регулирования создания и использования скриншотов, а также выработки единых подходов в правоприменительной практике полагаем необходимым законодательно приравнять скриншоты к фотоснимкам.
В отдельном исследовании нуждается вопрос о процессуальном статусе фото-, аудио- и видеоматериалов, полученных в процессе фиксации хода и результатов следственного действия.
Современная теория уголовного процесса и су-дебно-следственная практика расценивают указанные материалы исключительно как приложения к протоколу, не имеющие самостоятельного доказательственного значения. При этом следует отметить, что согласно действующему законодательству роль фотографии, аудио- и видеозаписи необоснованно сужается до статуса иллюстрационного материала, однако в перспективе они должны стать самостоятельным видом доказательств.
Кроме того, например, В. А. Семенцов еще в 2006 г. предложил придать указанным результатам применения технических средств самостоятельное доказательственное значение. Он же считает необходимым придать доказательственное значение материальным носителям информации, полученным при производстве следственных действий (приложениям к протоколам), и предлагает дополнить этим требованием соответствующую норму УПК РФ1.
Однако не менее распространена и противоположная точка зрения. Так, И. Ф. Крылов, определяя место протокола в системе источников доказательств, подчеркивал, что «все прочие средства получают свое доказательственное значение при условии, если их применение нашло отражение в протоколе»2.
По мнению Е. А. Зайцевой, А. И. Садовского, если говорить о самостоятельном значении видео-, фото-, аудиоприложений к протоколам следственных действий, то необходимо соотносить этот источник доказательственной информации с имеющимися в действующей редакции ч. 2 ст. 74 УПК РФ видами доказательств. Авторы считают, что поскольку нормативный перечень не позволяет признать за этими приложениями статус самостоятельного доказательства, то в системе действующего нормативного регулирования приложения к протоколам следственных действий являются составной частью сложного источника доказательственной информации - прото-
1 См.: Семенцов В. А. Следственные действия в досудебном производстве (общие положения теории и практики) // Эксперт-криминалист. 2017. № 1. С. 44.
2 Крылов И. Ф. Несколько замечаний по поводу протокола осмотра места происшествия // Криминалистика на службе следствия. Вильнюс, 1967. С. 126.
кола следственного действия. В свое время В. Я. Дорохов подчеркивал, что если в указанных средствах фиксации содержится дополнительная по отношению к протоколу информация, то они являются частью этого протокола, а в противном случае - только иллюстрацией его содержания.
Рассматривая данную проблему, А. О. Бестаев пришел к выводу, что при существенном расхождении содержания протокола и приложений к нему необходимо решать вопрос о приобщении материальных результатов применения научно-технических средств в качестве самостоятельных источников доказательств по делу, то есть в качестве вещественных доказательств3.
На наш взгляд, для решения указанной проблемы первоначально следует рассмотреть вопрос о соотношении протокола следственного действия и его приложений как материалов, полученных с помощью технических средств.
Согласно ч. 2 ст. 166 УПК РФ протокол следственного действия может быть написан от руки или изготовлен с помощью технических средств. При производстве следственного действия могут также применяться стенографирование, фотографирование, киносъемка, аудио- и видеозапись, носители которых, в соответствии с ч. 8 указанной статьи УПК РФ, являются приложением к протоколу. Однако в силу положений ст. 74 УПК РФ доказательством по делу является именно протокол следственного действия, а фотография, кинолента, аудио- и видеозапись - его неотъемлемой частью (приложением) .
Представляется, что согласно буквальному смыслу указанной нормы уголовно-процессуального закона приложение к протоколу является его составной частью. Еще авторы фундаментального научного труда советского периода «Теория доказательств в советском уголовном процессе» отмечали, что «фотоснимки, схемы, планы и т. п. объекты представляют... составную часть протокола, и их доказательственное значение неотделимо от письменного описания. Наличие приложений позволяет проверить полноту и точность записей в протоколе путем сопоставления. Иными словами, некоторые фактические данные фиксируются не одним, а двумя или даже тремя способами: запись, фотоснимок, схема. В случаях пробелов в протоколе следственного действия приложения позволяют их в ряде случаев восполнить. С помощью фотоснимков, киноленты, схемы и т. п. могут быть зафиксированы детали, словесное описание которых затруднительно»4. Это, в свою очередь, означает, что сведения, зафиксированные в протоколе следственного действия и в его приложении, имеют равную юридическую силу.
3 См.: Бестаев А. О. Способы собирания доказательств в уголовном процессе России: дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2007. С. 76.
4 Теория доказательств в советском уголовном процессе / под ред. Н. В. Жогина. М., 1973. С. 677.
В то же время в судебной практике данные вопросы решаются неоднозначно. Нередки случаи, когда сведения, имеющиеся в приложениях, но не отмеченные в протоколе, признаются не имеющими доказательственного значения. Например, по уголовному делу о дорожно-транспортном происшествии следователь по невнимательности не указал в протоколе осмотра места происшествия наличие дорожного знака, ограничивающего скорость движения транспортных средств на соответствующем участке дороги. При этом данный знак был зафиксирован посредством видеозаписи, производившейся во время осмотра места происшествия. Несмотря на это, судом был принят во внимание только протокол осмотра, согласно которому знака в указанном месте нет. С учетом этого судом и было вынесено итоговое решение1.
В результате возникает ситуация, когда доказательственная ценность объективных сведений, зафиксированных электронными средствами аудио- и видеозаписи, зависит от правильности оформления протокола следственного действия.
Как нам представляется, суд не может игнорировать удостоверительную функцию видеозаписи. Анализ материалов судебной, следственной, надзорной практики свидетельствует о том, что при рассмотрении уголовных дел приложениям к протоколу придается важное доказательственное значение. Так, например, в случае возникновения замечаний к сведениям, указанным в протоколе, для удостоверения или устранения несоответствия суд, как правило, обращается к аудио-, видеозаписи, применявшимся в ходе следственного действия или судебного заседания.
Кроме того, следует отметить, что и законодатель, в свою очередь, придает важное значение сведениям, полученным с помощью технических средств, как объективной и достоверной информации, о чем косвенно свидетельствуют, например, положения ст. 170 УПК РФ, согласно которой допускается возможность производства следственных действий без участия понятых, если органы предварительного расследования применяют технические средства видеофиксации.
Поддерживая данную позицию, полагаем необходимым привести к некоему равновесию доказательственное значение письменной части протокола и его приложений в виде фотоснимков, аудио- и видеозаписей. Это позволит при возникновении противоречий между письменной частью протокола и иллюстрационной не отвергать полностью доказательство как недопустимое, а руководствоваться принципом свободы оценки доказательств и совокупностью имеющихся в деле доказательств, в том числе и фотоснимками, аудио- и видеозаписями, являющимися приложениями к протоколам следственных действий, не
1 Апелляционное определение ВС РФ от 4 октября 2016 г. по делу № 66-АПУ 16-24 [Электронный ресурс]. URL: // http:// sudact.ru (дата обращения: 30 мая 2019 г.).
придавая им статуса самостоятельных доказательств.
Таким образом, резюмируя изложенное, можно сделать следующие выводы:
1 . Применение технических средств в практике проведения следственных действий весьма обширно и связано с различными проблемами. Отсутствие правовой регламентации решения этих проблем фактически может привести к признанию доказательств, полученных с помощью технических средств, недопустимыми.
2. Представляется, что наличие технического этапа в том или ином виде можно выявить в любом следственном действии, в котором по каким-либо причинам было использовано техническое средство. Соответственно, должны быть выработаны общие нормы, регламентирующие порядок фиксации и хранения информации, полученной с помощью технических средств.
Библиографический список
1. Глушков М. Р. О доказательственном значении видеозаписи следственного действия / М. Р. Глуш-ков // Уголовный процесс и криминалистика. - 2016. -№ 4 (9).
2. Крылов И. Ф. Несколько замечаний по поводу протокола осмотра места происшествия / И. Ф. Крылов // Криминалистика на службе следствия. - Вильнюс, 1967.
3. Малюка А. А. Возможности и пределы использования графических редакторов при работе с цифровыми изображениями - носителями доказательственной информации / А. А. Малюка // Эксперт-криминалист. - 2012. - № 4.
4. Овсянников Д. В. Копирование электронной информации как средство уголовно-процессуального доказывания: автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Д. В. Овсянников. - Челябинск, 2015.
5. Панюшкин В. А. Научно-технический прогресс и проблемы разработки нового УПК России: необходимость и основные требования к правовой регламентации использования достижений научно-технического прогресса в уголовном процессе (статья 3) / В. А. Панюшкин // Судебная власть и уголовный процесс. - 2016. - № 1.
6. Семенцов В. А. Следственные действия в досудебном производстве (общие положения теории и практики) / В. А. Семенцов // Эксперт-криминалист. -2017. - № 1.
7. Стельмах В. Ю. Современные проблемы фиксации хода и результатов производства следственных действий и возможные пути их решения / В. Ю. Стельмах // Актуальные проблемы российского права. -2016. - № 7 (68).
8. Теория доказательств в советском уголовном процессе / под ред. Н. В. Жогина. - 2-е изд., испр. и доп. - Москва, 1973.
9. Федюнин А. Е. Правовое регулирование применения технических средств в сфере уголовного
судопроизводства: дис. ... д-ра юрид. наук / А. Е. Федюнин. - Саратов, 2008.
10. Финчем Дж. Генетическая комплементация / Дж. Финчем; пер. с англ. В. С. Кирпичников // Наука и государство. - Москва, 1968.
Bibliograficheskij spisok
1. Glushkov M. R. O dokazatel'stvennom znachenii videozapisi sledstvennogo dejstviya / M. R. Glushkov // Ugolovnyj process i kriminalistika. - 2016. - № 4 (9).
2. Krylov I. F. Neskol'ko zamechanij po povodu protokola osmotra mesta proisshestviya / I. F. Krylov // Kriminalistika na sluzhbe sledstviya. - Vil'nyus, 1967.
3. Malyuka A. A. Vozmozhnosti i predely ispol'zovaniya graficheskih redaktorov pri rabote s cifrovymi izobrazheniyami - nositelyami dokazatel'stvennoj informacii / A. A. Malyuka // Ekspert-kriminalist. -2012. - № 4.
4. Ovsyannikov D. V. Kopirovanie elektronnoj informacii kak sredstvo ugolovno-processual'nogo dokazyvaniya: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk / D. V. Ovsyannikov. - CHelyabinsk, 2015.
5. Panyushkin V. A. Nauchno-tekhnicheskij progress i problemy razrabotki novogo UPK Rossii: neobhodimost'
i osnovnye trebovaniya k pravovoj reglamentacii ispol'zovaniya dostizhenij nauchno-tekhnicheskogo progressa v ugolovnom processe (stat'ya 3) / V. A. Panyushkin // Sudebnaya vlast' i ugolovnyj process. -2016. - № 1.
6. Semencov V. A. Sledstvennye dejstviya v dosudebnom proizvodstve (obshchie polozheniya teorii i praktiki) / V. A. Semencov // Ekspert-kriminalist. -2017. - № 1.
7. Stel'mah V. YU. Sovremennye problemy fiksacii hoda i rezul'tatov proizvodstva sledstvennyh dejstvij i vozmozhnye puti ih resheniya / V. YU. Stel'mah // Aktual'nye problemy rossijskogo prava. - 2016. -№ 7 (68).
8. Teoriya dokazatel'stv v sovetskom ugolovnom processe / pod red. N. V. ZHogina. - 2-e izd., ispr. i dop.-Moskva, 1973.
9. Fedyunin A. E. Pravovoe regulirovanie primeneniya tekhnicheskih sredstv v sfere ugolovnogo sudoproizvodstva: dis. ... d-ra yurid. nauk / A. E. Fedyu-nin. - Saratov, 2008.
10. Finchem Dzh. Geneticheskaya komplemen-taciya / Dzh. Finchem; per. s angl. V. S. Kirpichnikov // Nauka i gosudarstvo. - Moskva, 1968.
