Европейский союз: расширение состоялось. Что дальше? Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

Европейский союз: Расширение состоялось. Что дальше?

и

| | овая карта Европы

1 мая 2004 г. появилась новая карта Европы. После 12-летнего подготовительного периода в Европейский союз вступили сразу десять государств. Восемь из них расположены в Центральной Европе, два - государства-острова в Средиземном море. Впервые ЕС вышел за пределы Западной Европы. Впервые он объединил большинство европейских государств, в которых проживает значительная часть населения континента. Наконец, впервые он не только по присвоенному названию, но и по факту стал интеграционным объединением европейского масштаба.

Превращение ЕС-15 в ЕС-25, вне всякого сомнения, является одним из крупнейших достижений за всю полувековую историю европейской интеграции. Его организаторы и участники были вправе ожидать единодушных аплодисментов. Однако единодушия в оценке этого события и, главное, его последствий нет ни за пределами ЕС, ни внутри него. В хоре патетических или просто одобрительных откликов отчетливо слышны голоса экспертов, журналистов и политиков, предупреж-

дающих о сложных проблемах и опасностях нового периода развития, в который вступил расширенный Евросоюз. Один из примеров - реплика из английского еженедельника «Экономист»: 1 мая 2004 г. можно без особого преувеличения рассматривать как «начало конца Европы», день утраты «золотого века гармонии и доброжелательства». В американском еженедельнике «Ньюсуик» говорится, что это эпохальное событие парадоксальным образом вызывает «скорее тревогу, чем эйфорию». Подобных предостережений и призывов не поддаваться эйфории полным-полно и в других изданиях. Достаточно сказать, что в хоре этих голосов сольная партия принадлежит такому высшему авторитету в европейских делах, как Жак Де-лор, бывший председатель Европейской комиссии, возглавлявший ее в течение десяти лет, инициатор и организатор двух важнейших программ -завершения перехода к единому внутреннему рынку и строительства Экономического и валютного союза. В начале февраля 2004 г., приехав в Брюссель, он несколько раз выступил в самых разных аудиториях и везде повторил одно и то же: ЕС сделал ошибку, поспешно начав переговоры о принятии восточноевропейских стран после краха в них коммунизма. Им надо было сказать, что они члены европейской семьи, но им пока рано вступать в единый рынок. Этого не сделали, а в итоге ни одна из вступающих стран Восточной Европы не готова быть членом ЕС1. Как сказал Ж.Де-лор, у него не сложилось впечатление, что все 25 государств разделяют одну и ту же концепцию Европы, которую им надлежит построить2.

Итак, состоявшееся расширение открыло новый период развития Европейского союза. Какими будут его содержание, его цели и задачи? Какие проблемы ему предстоит решать? С какими трудностями он столкнется? Как долго он может продлиться? Множество вопросов. Ответы на эти вопросы ищет множество людей - в странах, входящих в ЕС, и в остальном мире. Некоторые направления этих поисков и варианты ответов найдут отражение в данной статье. Но сначала следует привести данные, характеризующие современную политическую карту Европы и место, занимаемое на ней Евросоюзом.

1 Vestnik «Europe « // asos@sender.itar-tass.com. - 2.02.2004.

2 Bulletin quotidian Europe. - Brussels, 2004. - N 8638. - P. 3.

Отныне на карте Европы господствуют два цвета. На западе и в центре -цвет Евросоюза, на востоке - цвет России. Между ними, от Белоруссии до Турции, протянулась полоса многоцветья. Здесь расположены восемь государств, которые являются официально признанными или потенциальными кандидатами на вступление в ЕС, и три государства, входящие в СНГ Два цветовых пятна, обозначающих Швейцарию и Норвегию, находятся в центре и на северной периферии ЕС. Оба государства интегрированы в европейское экономическое пространство, но пока воздерживаются от вступления в ЕС.

Таблица 1

Архитектура Европы после 1 мая 2004 г

Страны/группы стран Площадь (тыс. кв./м) Население (млн.) ВВП (млрд. долл.) ВВП на д/нас.

ЕС-25 3 929 459,7 10 060,0 21 850

Страны, входящие в ЕЭП* 531 12,4 379,0 30 560

Страны - признанные кандидаты в ЕС** 1 184 101,6 710,2 7 000

Страны - возможные кандидаты в ЕС*** 208 20,2 56,4 2 790

Россия 17 075 143,1 1 142,8 7 920

Другие европейские страны СНГ**** 846 61,5 305,3 4 960

Всего 23 773 798,5 12 653,7 15 850

* Исландия, Норвегия, Швейцария.

** Болгария, Румыния, Турция, Хорватия.

*** Албания, Босния-Герцеговина, Македония, Сербия и Черногория.

**** Белоруссия, Молдавия, Украина.

***** По паритету покупательной способности (ППС).

Рассчитано по: Страны и регионы мира, 2003.- Экономико-политический справочник. - М.: Проспект, 2003.

В табл. 1 приведены некоторые показатели, дающие представление о том, как соотносятся между собой отдельные части нынешней «европейской архитектуры». Из них следует, что сейчас Европа асимметрична в двой-

ном смысле. Во-первых, в ней экономически доминирует Евросоюз. На него приходится 82,5% суммарного ВВП Европы. Еще 6,0% приходится на страны, входящие в зону европейской интеграции. Доля стран СНГ составляет 11,5%, в том числе России - 9,0%. Во-вторых, между Западной Европой (ЕС-15 плюс Норвегия, Швейцария и Исландия) и остальной Европой (включая почти все страны, только что вступившие в ЕС) существует огромный разрыв в уровнях экономического развития и благосостояния. Производство ВВП на душу населения в этих двух частях Европы соотносится как 2,75:1.

Если оставить в стороне внешние факторы, т.е. процессы, происходящие в мире, в том числе в прилегающих к Европе регионах, то динамика отношений между группами государств, обозначенными в табл. 1, и развитие Европы в целом будут определяться в основном этими двумя асимметриями. Это верно не только с экономической точки зрения. Показатели производства ВВП на душу населения косвенно отражают различную степень социальной и политической стабильности, эффективности управления, сбалансированности (или несбалансированности) отношений между государством и гражданским обществом.

В ближайшие 10-15 лет цветовая гамма Европы, скорее всего, вновь изменится. В ЕС наверняка вступят три официальных кандидата - Болгария, Румыния и Хорватия - и почти наверняка четвертый кандидат - Турция. Весьма вероятно, что за ними последуют три бывшие югославские республики и Албания. Возможно, третью попытку вступить в ЕС предпримет норвежское правительство, и на этот раз его поддержит большинство населения. Не исключено, что выбор в пользу членства в ЕС сделает также Швейцария. Если все это произойдет, карта Европы вплоть до границ СНГ будет одноцветной.

Вопросом остается лишь будущая окраска той части Европы, которая расположена к востоку от Евросоюза. То, что Россия не войдет в его состав, сомнений не вызывает. Неочевидно, однако, станет ли явью общее экономическое пространство, о создании которого она договорилась с Украиной, Белоруссией и Казахстаном. В случае успеха к нему, возможно, присоединилась бы Молдавия. Тогда и карта Восточной Европы выглядела бы одноцветной, хотя бы с экономической точки зрения. Если эта далеко не пер-

вая попытка встать на путь экономической интеграции стран СНГ потерпит очередную неудачу, Украина, Молдавия и даже Белоруссия могут образовать новую очередь претендентов на вступление в ЕС.

Итак, у Европы появилась новая карта, и даже можно представить, как она изменится в обозримом будущем. Но Европа еще не обрела новое лицо. У нее нет лица, обращенного вовне, навстречу глобальным вызовам и угрозам. Это относится даже к Евросоюзу, образ которого после расширения стал расплывчатым. Каким будет лик Европы, и ЕС в том числе, через 15-20 лет? Это зависит от многих факторов: с одной стороны, от того, как пойдут дела в Евросоюзе и в России, с другой - от глобальных процессов. Во всех случаях возможны различные сценарии и, следовательно, различные результаты.

Но прежде чем приступить к анализу этих факторов и возможных сценариев, имеет смысл совершить короткий экскурс в историю европейской интеграции и разобраться в особенностях нынешнего - пятого - расширения Евросоюза.

Два вектора развития интеграции - «вглубь» и «вширь»

На протяжении всей своей истории европейская интеграция продвигается по двум направлениям - «вглубь» и «вширь». Оба процесса - углубление и расширение - развиваются параллельно. Вопрос состоит в том, что кроется за параллелизмом, какова внутренняя связь между этими процессами.

Теоретически их взаимодействие можно представить следующим образом. Несколько соседних государств создают объединение с целью экономической интеграции. Другие государства, расположенные по соседству, воздерживаются от вступления в него и избирают позицию зрителей, наблюдающих за ходом интеграционного эксперимента. Тем временем инициаторы интеграции реализуют свою программу, преодолевают трудности и завершают первый этап интеграции, создав таможенный союз и общий рынок товаров. Государства-наблюдатели убеждаются в том, что интеграция национальных рынков принесла ожидаемые эффекты - опережающий рост взаимной торговли участников, ускорение технического прогресса,

структурную перестройку и укрупнение масштабов производства, повышение производительности труда - и в итоге способствовала устойчивому экономическому росту и повышению благосостояния. Объединившаяся группа стран обретает свойство твердого интеграционного ядра, которое действует на соседние страны, как магнит. Они стремятся переориентировать экспорт товаров и капиталов в направлении интегрированного рынка и в конце концов приходят к выводу, что наилучшим вариантом для них было бы прямое участие в экономической интеграции.

По меткому сравнению российского экономиста Ю.В. Шишкова, «процесс расширения западноевропейской интеграционной группировки напоминает вращающуюся воронку: однажды образовавшись на ровной водной поверхности, она постепенно углубляется и расширяется в диаметре, засасывая все большую массу окружающей ее воды»3. В двучлене «углубление - расширение» ведущим началом является углубление, т.е. процесс экономической интеграции как таковой. Он создает и по мере своего развития усиливает магнитное поле притяжения. Однако и расширение, в свою очередь, увеличивает общий потенциал интеграционного объединения и тем самым силу его притяжения.

Казалось бы, из этого следует, что углубление и расширение всегда взаимодействуют со знаком плюс, т.е. эти процессы стимулируют друг друга. В конечном счете, как показал опыт европейской интеграции, так оно и есть. Но это не прямолинейное движение. Тот же опыт подсказывает, что на каких-то этапах развития процессы углубления и расширения могут влиять друг на друга негативным образом. В более чем полувековой истории ЕС было пять случаев расширения, и в каждом из них взаимодействие этих процессов имело свою специфику.

С экономической точки зрения, такое влияние в значительной степени определяется соотношением экономических потенциалов государств, уже входящих в интеграционный союз (интеграционное ядро), и вступающих в него стран. Данное соотношение может быть выражено в двух показателях - соотношении совокупного объема ВВП этих двух групп и соотноше-

3 Шишков Ю.В. Интеграционные процессы на пороге XXI века. - М.: НП «III тысячелетие», 2001. - С. 254.

нии производства ВВП на душу населения. Если первый показатель фиксирует относительную экономическую силу вступающих государств, то второй - относительный уровень их экономического развития и благосостояния в сравнении с интеграционным ядром. В целом эти два показателя предопределяют удельный вес и роль вступающих стран в расширенном объединении, характер и степень их воздействия на процесс углубления интеграции внутри его ядра, а также в расширенном объединении и на его интеграционную стратегию.

Таблица 2

Этапы расширения Европейских сообществ/Европейского союза

Дата Участники Население ВВП (%)"" ВВП на д/нас.

(млн.) ЕС = 100 ЕС = 100

1973 ЕС-6 193,5 100 100

Великобритания, Дания,

Ирландия (3) 64,3 25,2 (31,9) 95,5

1981 ЕС-9 263,0 100 100

Греция (1) 9,7 0,2 (2,4) 64,5

1986 ЕС-10 274,8 100 100

Испания, Португалия (2) 48,5 8,5 (11,5) 65,0

1995 ЕС-12 300,7 100 100

Австрия, Финляндия, Швеция (3) 22,0 7,5 (6,5) 104,2

2004- ЕС-1 5 380,4 100 100

2007" ЦВЕ-10™, Кипр, Мальта (12) 103,8 4,9(11,0) 38

* Все данные по ЕС и государствам-кандидатам - за 2002 г

** Рассчитано в евро и, в скобках, по паритету покупательной способности.

*** Болгария, Венгрия, Латвия, Литва, Польша, Румыния, Словакия, Словения, Чехия, Эстония.

Рассчитано по: European economy. - Luxembourg, 2000. - N 71; Bulletin quotldrnn Europe: Weekly selected statistics. - Brussels, 2003. - N 1299. - P. 2.

Как явствует из табл. 2, в истории Евросоюза было два типа расширения: в 1973 и 1995 гг. объединялись высокоразвитые страны, в 80-е годы в ЕЭС вступили среднеразвитые страны, значительно отстававшие от него по всем основным экономическим и социальным показателям. Правда,

участником первого расширения была Ирландия, тогда не входившая в группу высокоразвитых стран. Однако на ее долю приходилось лишь 4,7% населения и 2,8% ВВП трех новых участников ЕЭС. Облик этого расширения определяла Великобритания.

Очевидно, что объединение высокоразвитых стран, близких по экономическим и социальным показателям, по структуре и конкурентоспособности национальных хозяйств, облегчает процесс экономической интеграции, в том числе ее развития «вглубь», т.е. их слияния в единый хозяйственный комплекс. Так оно и было на практике и в 70-е, и в 90-е годы. Правда, в 70-е годы, сразу же после вступления в ЕЭС трех государств во главе с Великобританией, процесс экономической интеграции застопорился. Но это было вызвано не внутренними, а внешними причинами -кризисом доллара и всей международной валютной системы, а также четырехкратным повышением цен на нефть с последующим взрывом инфляции и экономическим кризисом. Как только мировая хозяйственная конъюнктура улучшилась, процесс углубления европейской интеграции возобновился. Что же касается вступления Австрии, Финляндии и Швеции в середине 90-х годов, оно прошло очень гладко: «новички» быстро «вписались» в единый внутренний рынок и включились в программы развития ЕС, за некоторыми исключениями, которые были вызваны отнюдь не экономическими причинами.

Как показал опыт расширения ЕС за счет высокоразвитых стран, возникающие проблемы имеют главным образом политическую и даже психологическую природу. Лондон вошел в Европейское сообщество со своим видением целей и пределов европейской интеграции, своими особыми внешнеполитическими позициями и, не в последнюю очередь, со своими амбициями бывшей мировой державы. Одним из проявлений такой «осо-бости» стал его отказ от замены фунта стерлингов на коллективную валюту евро и как следствие - от вступления в Экономический и валютный союз. Ни у Великобритании и Дании, ни позже у Швеции не было экономических причин для неучастия в ЭВС. Корни такого решения лежат в сфере ментальности, национальной психологии. В конечном счете это вопрос политического выбора. Но в целом особая позиция названных государств не затормозила процесс углубления экономической интеграции. Договор

о Европейском союзе, подписанный в Маастрихте в 1992 г., фактически легитимировал концепцию «интеграции на разных скоростях», оставив за Великобританией и Данией право не участвовать в ЭВС, который был учрежден в 1999 г., а в 2002 г. полностью перешел на евро.

Иное дело - расширение зоны экономической интеграции за счет среднеразвитых государств. Ни Греция (вступила в 1981 г.), ни Испания и Португалия (вступили в 1986 г.) не были готовы к конкуренции в условиях открытой экономики и свободного движения товаров в Европейском сообществе. Решение принять их в ЕС было мотивировано не экономическими, а политическими соображениями - необходимостью поддержать демократическое развитие стран, только что освободившихся от диктаторских режимов, последних в той части Европы, которая находилась за пределами зоны господства СССР. За включение этих стран в сферу стабильности и безопасности на основе принципов рыночной экономики и демократии Западная Европа была готова заплатить существенной финансовой помощью в целях модернизации их экономики и их включения в интеграционные процессы.

О целенаправленном содействии ЕС развитию этих трех стран, а также Ирландии свидетельствуют цифры: в 1989-1999 гг. Ирландия получила безвозмездно из бюджета структурных фондов (аграрного, социального и регионального) 9,1 млрд. экю, Греция - 17,2 млрд., Испания - 39,0 млрд., Португалия - 20,5 млрд.4 Среднегодовой объем финансовой помощи составлял по отношению к ВВП этих стран, соответственно, 1,7, 1,8, 0,8 и 2,3%. Для сравнения: доля средств, выделенных теми же фондами другим государствам-членам, колебалась в пределах 0,05-0,22% их ВВП. Помимо того, в 1 993 г. в соответствии с Маастрихтским договором был учрежден Фонд сплочения, полностью сосредоточенный на содействии экономическому развитию отстающих стран. В течение 1 993-2002 гг. Ирландия получила из него 1,9 млрд. экю/евро, Греция и Португалия - по

4 Подсчитано по: The implementation of the reform of the Structural Funds in 1993: Fifth annual rep. - Brussels, 1994. - P. 129-133; The Structural Funds in 1999: Eleventh annual rep. -Brussels, 2000. - P 147-154.

4,0 млрд., Испания - 13,7 млрд. экю/евро5. С учетом этих сумм среднегодовой объем донорской помощи ЕЭС/ЕС названным государствам составил: 2,7% ВВП в Португалии, 2,2 - в Греции, 2,0 - в Ирландии, 1,0% - в Испании.

С существенным увеличением такой помощи начиная со второй половины 80-х годов в большой степени связаны опережающие темпы экономического роста «четверки» по сравнению с ЕС в целом. Ирландская экономика развивается опережающими темпами последние 17 лет (с 1987 г.), португальская и испанская - с 1986 по 2002 г. (исключая 1993-1994 гг. в Португалии и 1992-1994 гг. в Испании). Что касается Греции, экономика которой развивалась очень неровно, то в течение длительного времени там проводилась ошибочная экономическая и финансовая политика. После того как в нее были внесены значительные коррективы, Греция также вышла на опережающие темпы экономического роста в 1996-2002 гг.

В итоге к началу нового столетия Евросоюз заметно продвинулся по пути сближения уровней экономического развития государств-членов. Динамика сближения представлена в табл. 3, в которой приведены показатели производства ВВП на душу населения в четырех среднеразвитых государствах относительно уровня «шестерки» государств - учредителей ЕС. За исходный показатель взяты годы вступления четырех стран в ЕС, за конечный - 2000 г. Для сравнения приведено соотношение производства ВВП на душу населения в этих странах и в ЕС-15. Оно не меняет общей картины.

5 Подсчитано по: General report on the activities of the European Union. - Brussels, 1994. -P. 149; 1995. - P. 133; 1996. - P 136; 1997. - P. 152; 1998. - P 136; 1999. - P 127; 2000. -P. 115; 2001. - P 132; 2002. - P. 148.

Таблица 3

Сравнительные уровни экономического развития новых государств - членов ЕС (ВВП на душу населения, по ППС; ЕС-6 = 100)

Годы Ирландия Греция Испания Португалия

1973 56,2 - - -

1980 59,6 64,0 - -

1986 - - 66,0 49,9

1990 67,9 54,4 70,7 56,2

2000 110,2 65,0 79,3 72,9

2002" 122,0 71,6 87,2 70,6

* ЕС-15 = 100.

Рассчитано по: European economy. - Luxembourg, 2002. - N 73. - Statistical annex. -P. 272-273, 282-283; данные за 2002 г по: Bulletin quotidiаn Europe: Selected statistics. -Brussels, 2004. - N 1356. - P. 1.

Итак, лишь Ирландия сумела не только ликвидировать отставание от развитых государств, но и превзошла средний показатель и по ЕС-6, и по ЕС-15. Как известно, Ирландия оказалась последним государством, совершившим «экономическое чудо» в минувшем столетии. На этом фоне достижения Испании и Португалии выглядят гораздо скромнее, хотя и они значительны. Испания прошла больше полпути, а Португалия - меньшую часть пути к среднему уровню в ЕС. На это им потребовалось 16 лет. Пример Греции показателен тем, что при ошибочной экономической политике правительства не помогают ни преимущества участия в обширном интегрированном рынке, ни финансовые вливания ЕС.

Повлияло ли вступление Греции, Испании и Португалии на развитие европейской интеграции «вглубь»? Теоретически оно могло затормозить этот процесс, поскольку, не адаптировавшись к условиям таможенного союза и общего рынка товаров в ЕС, эти страны не смогли бы эффективно участвовать в более сложных формах экономической интеграции, задерживая тем самым продвижение всего Сообщества. Но фактически этого не случилось. Вступление этих стран никак не повлияло на ход разработки и реализации

новой интеграционной стратегии ЕС в 80-е годы. Это относится, в первую очередь, к программе завершения строительства единого внутреннего рынка, одобренной в 1985 г. накануне вступления Испании и Португалии. Рассчитанная на семь лет (1986-1992) и расписанная по годам, эта программа выполнялась пунктуально и была в основном завершена к установленному сроку. Удельный вес трех стран в ЕС был относительно невелик (чуть более 20% населения и менее 10% совокупного ВВП), и проблемы, возникшие вследствие их вступления, решались Сообществом попутно с осуществлением программы углубления экономической интеграции.

Суммируя анализ четырех расширений ЕС в 70-90-е годы прошлого века, мы вправе заключить, что ни одно из них не внесло изменений в стратегию экономической интеграции, в содержание и сроки выполнения принятых программ ее углубления.

Вместе с тем в результате расширений возросла неоднородность (гетерогенность) ЕС. С одной стороны, каждое расширение увеличивало дифференциацию между его участниками, снижало их способность к продвижению по пути интеграции «единой командой». Маастрихтский договор узаконил концепцию «Европы разных скоростей», превратив ее в официальную доктрину ЕС. С другой стороны, декларированное руководством ЕС выполнение программ создания единого внутреннего рынка, а вслед за ним -Экономического и валютного союза, как оказалось, вовсе не означало, что их строительство завершено. В начале нового столетия Европейский совет был вынужден признать этот факт. Возросшая неоднородность ЕС в составе 15 стран по сравнению с первоначальной «шестеркой» и даже по сравнению с «девяткой» отрицательно сказалась на качестве создаваемого единого экономического пространства. Это, в свою очередь, усилило сопротивление некоторых участников ЕС - как «новичков», так и «старожилов» -переходу к полной свободе движения услуг и капиталов. Завершить этот процесс планируется лишь к концу первой декады нынешнего столетия.

Подводные рифы, выросшие в немалой мере вследствие расширения ЕС, серьезно осложнили взаимодействие процессов расширения и углубления европейской интеграции. Это отчетливо проявилось в ходе нынешнего, пятого, расширения. Его воздействие на процесс дальнейшего углубления европейской интеграции оказалось гораздо более сложным и противоречивым.

Свет и тени пятого расширения

Нынешнее расширение ЕС, фактически начавшееся 1 мая 2004 г., уникально во многих отношениях. Оно уникально, прежде всего, по его количественным и качественным параметрам.

Таблица 4

Пятое расширение ЕС: государства-кандидаты в 2002 г.

Государства Население (тыс.) " ВВП (млрд., ППС) ВВП на д/н (ППС) ВВП на д/н (ЕС-15 = 100)

1995 г. 2002 г.

Венгрия 10 142 138,2 13 600 46 57

Кипр 715 12,5 17 400 79 72

Латвия 2 331 19,8 8 500 24 35

Литва 3 463 32,6 9 400 28 39

Мальта 397 4,5"" 11 700 "" 49 68

Польша 38 218 365,6 9 500 34 39

Словакия 5 379 61,1 11 400 44 47

Словения 1 995 35,4 17 700 64 74

Чехия 10 203 147,3 14 400 62 60

Эстония 1 356 13,6 10 000 32 42

ВГ-1СГ 74199 836,4 11100 42 46

Болгария 7 846 46,7 5 900 28 25

Румыния 21 773 131,9 5 900 32 25

ВГ-12Т 103 818 1 015,0 9600 39 40

Турция 70 173 383,3 5 500 29 23

ВГ-13 173 991 1398,3 8000 35 33

ЕС-15 380 361 9 162,3 24 000 100 100

* На 1.01.2003. ** Данные за 1999 г. *** ВГ - вступившие государства. *** Подсчеты автора.

Источники: Europe weekly selected statistics. - Brussels, 2004. - N 1343. - P. 2; Bulletin quotidiаn Europe: Selected statistics. - Brussels, 2003. - N 1299. - P. 2; 2002. -N 1 267. - P. 1; данные о ВВП на душу населения за 1995 г.: Uniting Europe. - Brussels, 2001. - N 136. - P. 14.

Впервые в ЕС почти одновременно вступают 12 государств, т.е. его численный состав возрастает почти вдвое. Десять из них, подписавших 16 апреля 2004 г. в Афинах Договор о вступлении, юридически стали его членами 1 мая 2004 г. и еще два - Болгария и Румыния - вступят в него в 2007 г. Численность населения Евросоюза уже увеличилась на 74 млн. человек, через три года она возрастет еще на 30 млн., т.е. в итоге на 28%.

Впервые дверь в Евросоюз была открыта государствам с таким большим отставанием в уровне экономического и социального развития. По данным за 1 995 г., лишь в трех странах из 12 производство ВВП на душу населения превышало 50% от уровня ЕС, а в целом по группе вступающих государств (без Турции, которая войдет в ЕС, скорее всего, в середине следующего десятилетия) этот показатель составлял 39%. Напомним, что в Ирландии в год ее вступления производство ВВП на душу населения составляло 58,5% от уровня ЕС-9, в Греции - 64,5, в Португалии - 51,2%.

Впервые кандидатами на вступление стали государства (исключая Кипр и Мальту), лишь в 1990 г. начавшие переход от централизованной (социалистической) экономики к рыночному хозяйству и от коммунистической диктатуры к демократии западного образца. Им предстояло заняться одновременно решением двух сложнейших задач - системной трансформации и сокращения экономического отставания от государств -членов ЕС.

Итак, с точки зрения последовательного продвижения ЕС к более сложным формам экономической интеграции, т.е. ее развития «вглубь», его расширение за счет этих стран было нецелесообразным. Однако на этот раз экономические мотивы отошли на второй план. Расширение ЕС на восток мотивировалось исключительно политическими соображениями. Это и не скрывалось, в том числе на официальном уровне. Предельно четко высказался по этому поводу один из высокопоставленных чиновников Европейской комиссии Фрезер Камерон: «Расширение - политический императив для Союза, который может содействовать миру, безопасности, стабильности и прогрессу в Европе. Расширения, которые привели в Европейское сообщество Грецию, Испанию и Португалию, имели основным мотивом укрепление демократии и стабильности в странах, покончивших

с тоталитарными режимами. Для стран Центральной и Восточной Европы членство в Союзе имеет такое же значение»6.

В этом объяснении все правильно, за исключением одной, но очень важной детали: политическая цена вступления в ЕС восьми государств ЦВЕ во много раз выше, чем цена вступления трех южноевропейских стран. Формальное решение в пользу принятия стран ЦВЕ было принято в 1993 г., когда на территории бывшей социалистической Югославии шла кровопролитная война между возникшими на ее развалинах государствами. Волна национализма и сепаратизма, захлестнувшая и другие страны ЦВЕ, и обстановка социальной и политической нестабильности в регионе, возникшая в результате крушения коммунизма, несла в себе угрозу общей дестабилизации в Европе. Это напрямую затрагивало интересы Евросоюза, его безопасность и перспективы дальнейшей интеграции. В этой ситуации лидеры государств - членов ЕС сочли за благо дать зеленый свет странам ЦВЕ, единодушно заявившим о своем стремлении «вернуться в Европу». Но, пообещав это, ЕС выставил им жесткие требования, известные как Копенгагенские критерии (1994). Странам-кандидатам надлежало выполнить три условия: а) осуществить реформы с целью создания эффективной и конкурентоспособной рыночной экономики; б) создать стабильно функционирующие демократические институты; в) полностью переработать национальное законодательство в соответствии с законодательством ЕС - acquis communataire. Кроме того, всем кандидатам на вступление предлагалось урегулировать мирным путем все спорные проблемы в отношениях с соседними государствами региона ЦВЕ.

Принимая в мае 2004 г. в свои ряды восемь стран ЦВЕ и подтвердив свое обещание принять в 2007 г. Болгарию и Румынию, Евросоюз с полным основанием может говорить об успехе стратегии нынешнего расширения. Посулив им вступление в клуб под названием «единая Европа» и поставив под жесткий контроль их внутреннюю политику, он заставил их форсировать экономические и политические реформы, а также догово-

6 Cameron F. The European Union and the challenge of enlargement// Enlarging the Europ. Union: Relations between the EU a. Central a. Eastern Europe / Ed. by Maresceau M. - L.; N. Y. : Longman, 1997. - P. 251.

риться по спорным межгосударственным проблемам (Венгрия-Румыния, Венгрия-Словакия, мирный «развод» Чехии и Словакии).

Главным позитивным итогом пятого расширения ЕС является стабилизация в регионе ЦВЕ и как следствие расширение зоны стабильности и безопасности в Европе. Вместе с тем расширилась зона интеграции, роста экономики и благосостояния европейских народов, входящих в ЕС.

Однако, заложив основы рыночной экономики и демократии, страны ЦВЕ не очень-то преуспели в сокращении экономического разрыва между ними и западноевропейскими государствами - членами ЕС. Как видно из табл. 3, пять стран - Венгрия, Словения, Латвия, Литва и Эстония - продвинулись за семь лет на 10-11 процентных пунктов, однако даже у Словении, имеющей в «десятке» наивысший показатель производства ВВП на душу населения, он составлял в 2002 г. лишь 74% от уровня ЕС-15. Остальные вступившие страны, а также Болгария и Румыния или почти не сдвинулись с места, или даже ухудшили свои показатели. В целом вступившая «десятка» продвинулась всего на четыре пункта, так и не преодолев планку 50% от среднего уровня производства ВВП на душу населения в ЕС-15. С учетом Болгарии и Румынии этот показатель составляет всего 40%. Эти цифры косвенно свидетельствуют о том, что формирование новой, эффективной и конкурентоспособной рыночной экономики в этих странах далеко не закончено.

Нерешенность этой задачи будет осложнять процесс адаптации вступивших стран к условиям и требованиям единого экономического пространства в ЕС, что, в свою очередь, создаст дополнительные трудности в реализации задач и программ дальнейшего углубления интеграции, которая развивается ныне не только в экономике, но и в сферах внутренней и внешней политики.

Фанфары отзвучали: что дальше?

1 мая 2004 г. Союз-15 превратился в Союз-25. Торжественная церемония состоялась в Афинах. Прибывшие сюда главы государств и правительств обменялись приветствиями и поздравлениями, отзвенели бокалы с шампанским, и лидеры 25 государств-членов вернулись в свои столи-

цы. Начались будни нового исторического периода в развитии европейской интеграции. Как и прежде, Евросоюз будет развиваться все по тем же двум направлениям - «вширь» и «вглубь». И на обоих направлениях ему предстоит решить труднейшие задачи.

Развитие «вширь». Вступление 10 государств - это не конец, а начало нынешнего, быть может, последнего этапа территориального расширения ЕС. В очереди на вступление стоят четыре официально признанных государства и столько же стран, объявленных Брюсселем потенциальными кандидатами. Выступая в начале мая 2004 г. на сессии Европейского парламента, председатель Европейской комиссии прежнего состава Романо Проди заявил, что с принятием 10 государств Евросоюз достиг предела своего расширения в восточном направлении, и принятие стран, находящихся еще дальше к востоку, в его цели не входит. Понятно, что он имел в виду Россию, Украину, Белоруссию и Молдавию. Такова же позиция и нынешнего председателя Европейской комиссии Жозе Мануэла Баррозу.

Развитие «вглубь». При всей важности завершения процесса расширения ЕС главным направлением усилий Евросоюза - его институтов и входящих в него государств-членов - становится углубление европейской интеграции. Для характеристики главного содержания этого процесса лучше всего подходит слово «консолидация». Разнородность Евросоюза в составе 25 стран резко возросла. После того как в него вступят еще 8-10 государств, она достигнет, возможно, предела, если не перехлестнет его. Союзу, ставящему своей целью полную интеграцию, это противопоказано.

Консолидация имеет несколько параметров. Наиболее важные их них:

- «реальная конвергенция», т.е. сокращение разрыва в уровнях экономического развития и благосостояния граждан между «старыми» и новыми государствами - членами Союза;

- полная интеграция вступивших государств в единый внутренний рынок с последующим их присоединением к Экономическому и валютному союзу;

- перестройка и повышение эффективности системы управления в Союзе на основе его Конституции; освоение «новичками» правил, норм и стандартов ЕС, его правовой и политической культуры;

- реализация идеи «единого голоса» Европы в мире путем практического осуществления общей внешней политики и общей политики безопасности и обороны Союза.

Первые три вектора имеют внутреннюю направленность, четвертый -ориентирован на внешний мир, в том числе на непосредственных соседей, одним их которых является Россия.

Даже самая краткая характеристика новых задач развития ЕС «вширь» и «вглубь» свидетельствует о том, что для их решения потребуются огромные и длительные усилия. По различным и весьма приблизительным оценкам, на это уйдет от 15 до 25 лет в зависимости от того, как будут складываться внутренние и международные условия развития Евросоюза. Рассмотрим эти задачи более подробно.

Дальнейшее расширение ЕС. В заключительном документе сессии Европейского совета, состоявшейся 16-17 декабря 2004 г., ее участники, главы государств и правительств 25 стран, подтвердили ранее заявленную программу расширения. Повторен намеченный срок вступления Болгарии и Румынии - январь 2007 г. Зафиксированы даты начала переговоров о вступлении с Хорватией и Турцией, соответственно, 17 марта и 3 октября 2005 г. Выражена готовность к полному осуществлению программы сотрудничества с западнобалканскими государствами, нацеленной в конечном счете на их принятие в ЕС.

В документе детально и весьма жестко сформулирован подход ЕС к переговорам с кандидатами на вступление. Эта тема выделена в отдельный раздел. Переговоры, говорится в нем, «являются процессом с открытым сроком завершения, результат которого не может быть гарантирован заранее»7. Государство-кандидат должно полностью соответствовать Копенгагенским критериям, соблюдать принципы свободы, демократии, уважения прав человека и главенства закона. В случае серьезных и повторяющихся нарушений названных принципов ему предъявляются конкретные требования, до выполнения которых переговоры приостанавливаются. В договоре о вступлении могут быть предусмотрены длительные переходные

7 European Council on 16 and 17 December 2004 // Bull. quotidian Europe: Europe: Documents. - Brussels, 2004. - N 2390/2391. - P. 4.

периоды и ограничения, специальные меры защиты внутреннего рынка ЕС в том, что касается свободного движения людей, осуществления общей сельскохозяйственной и структурной политики. В частности, такие меры, которые могут быть введены в период до вступления и в последующие три года, предусмотрены в договорах с Болгарией и Румынией. Некоторые конкретные требования уже сейчас предъявлены Хорватии и Турции, и от их выполнения зависит начало самих переговоров.

Причины такой жесткости очевидны. Евросоюзу незачем спешить с дальнейшим расширением, поскольку ему предстоит еще «абсорбировать новых членов»8. К этой теме мы еще вернемся; пока же подчеркнем, что решение такой задачи потребует больших усилий и длительного времени. Лидеры стран ЕС учли также изменившиеся настроения в обществе. Согласно опросу, проведенному организацией «Евробарометр» в ноябре 2004 г., в целом по ЕС-25 в поддержку дальнейшего расширения высказались 53% респондентов. Но в «старых» государствах-членах опрос дал иные результаты: население либо настроено в большинстве против расширения (51-62% в Германии, Франции, Австрии, Финляндии и Люксембурге), либо разделено примерно пополам «за» и «против» (Великобритания, Бельгия, Ирландия, Нидерланды и Португалия)9. Опрос 1450 руководителей крупных европейских компаний, проведенный в том же году организацией «Юроп бизнес монитор», показал, что 87% респондентов положительно оценили состоявшееся вступление 10 стран, но негативно отнеслись к перспективам дальнейшего расширения, считая, что оно достигло критической отметки10.

Учитывая эти обстоятельства, следует ожидать, что процесс дальнейшего расширения Евросоюза растянется на долгие годы. Если не случится ничего чрезвычайного, Болгария и Румыния вступят в установленный срок. Переговоры ЕС с Хорватией вряд ли будут короче, чем с 10 вступившими странами, т.е. они продлятся пять-шесть лет. Это означает, что Хорватия

8 European Council on 16 and 17 December 2004 // Bull. quotidian Europe: Europe: Documents. - Brussels, 2004. - N 2390/2391. - P. 2.

9 Eurobarometer. - Brussels-Luxembourg, 2004. - N 60.

10 Vestnik «Europe» // asos@sender.itar-tass.com. - 6.02.2004.

станет членом Евросоюза не ранее 2010 г., если не позже. Переговоры с Турцией, по мнению большинства экспертов, займут значительно больше времени, и вряд ли она вступит в ЕС ранее 2015 г. Некоторые политики и эксперты убеждены в том, что вопрос о вступлении Турции все еще остается открытым. Перспективы присоединения балканской четверки очень туманны. В упомянутом заключительном документе декабрьского саммита ЕС многозначительно сказано, что переговоры с кандидатами, вступление которых связано с существенными финансовыми последствиями, могут начаться только после установления «финансовых рамок» ЕС на период после 2014 г. Очевидно, что имеются в виду заявленные потенциальные кандидаты - Албания, Босния и Герцеговина, Сербия и Черногория, Македония. Если так, то их вступление может состояться не ранее 2020 г.

Итак, на завершение своей территориальной экспансии Евросоюз отводит примерно 15 лет, если на протяжении этого периода у него не возникнет каких-либо дополнительных планов расширения.

Интеграция и адаптация вступивших государств. Для вступления в ЕС странам ЦВЕ оказалось достаточным провести первый цикл реформ -заложить основы рыночной экономики и демократии, формально выполнив Копенгагенские критерии. Теперь им предстоит осуществить второй цикл преобразований, гораздо более сложный и масштабный. Его цель состоит в создании современной экономики, основанной на новых технологиях, эффективной и способной выдержать конкуренцию в едином внутреннем рынке ЕС и на мировых рынках. В критериях европейской интеграции эта цель формулируется как реальная экономическая конвергенция между высокоразвитыми государствами, составляющими ядро Евросоюза, и вступившими в него странами ЦВЕ.

Сколько времени понадобится «новичкам», чтобы заметно приблизиться к уровню Союза? Не вопрос, а головоломка, о чем свидетельствует сравнение Португалии и Греции. В ЕС вступили две страны с равной численностью населения, почти одинаковым уровнем экономического развития и сходной структурой экономики, но как контрастна динамика их развития: Греция за 22 года приблизилась к душевому уровню производства ВВП в ЕС-15 на 2,5%, Португалия за 17 лет - на 20,1%. При этом обе страны и сейчас еще не преодолели планку 75% от уровня ЕС-15.

Если исходить из темпов сближения показателей производства на душу населения, продемонстрированных странами ЦВЕ в период их подготовки к вступлению (см. табл. 4), то для выхода на средний уровень даже не ЕС-15, а ЕС-25 Словении понадобится 20 лет, Венгрии - 28, Литве и Эстонии - 36, Латвии - 54, Словакии - 65, Польше - 86. Конкретные цифры в данном случае можно проигнорировать. Это всего лишь математический расчет по методу экстраполяции, а фактическая динамика развития стран ЦВЕ может быть иной. Но в двух аспектах этот расчет представляется убедительным. Во-первых, процесс конвергенции растянется на десятилетия, поскольку вступившим странам предстоит преодолеть разрыв в структуре, технологическом уровне и культуре производства, а также в качестве менеджмента и макроэкономической политики государства. Во-вторых, в ходе этого процесса увеличится дифференциация между вступившими странами, поскольку они будут продвигаться с разной скоростью. Институтам ЕС придется приложить максимальные усилия для осуществления последовательной и в то же время гибкой политики, призванной полностью включить эти страны в процесс углубления интеграции.

Экономический эффект расширения. По мнению большинства западноевропейских экспертов, он будет существенным для вступивших стран и очень незначительным для «старых» государств - членов ЕС. В подтверждение приводятся различные подсчеты эффекта расширения по методике «затраты-выгоды». Так, по расчетам, проведенным Р. Болдуином, Ж. Франсуа и Р. Портесом, для стран ЦВЕ он выразится в росте уровня реальных доходов на 18% в течение нескольких лет, тогда как для «старожилов» - в мизерной прибавке этого показателя на 0,2%11.

Эти цифры не бесспорны. Как показывает многолетний опыт составления прогнозов на основе экономико-статистических расчетов, их достоверность весьма относительна. Различные методики, отнюдь не всегда приводимые авторами, дают разные результаты. Поэтому в данном случае показательны не абсолютные величины, а порядок цифр. Они свидетель-

11 Baldwin R.E., Francois J.F., Portes R. The costs and benefits of Eastern enlargement: The impact on the EU a. Central Europe// Econ. policy. - Oxford, 1997. - N 24.

ствуют о том, что стимулирующее воздействие расширения на экономический рост в «старых» государствах - членах ЕС будет незначительным и гораздо более слабым, чем во вступающих странах. Так было на всех предыдущих этапах расширения ЕС, и ничто не указывает на то, что теперь будет иначе.

В документах ЕС и публичных выступлениях высокопоставленных функционеров Европейской комиссии зачастую говорится о том, что вследствие расширения в единый внутренний рынок ЕС вливаются более 100 млн. новых потребителей. Но это не новые потребители. Западноевропейские экспортеры промышленных и потребительских товаров освоили рынок государств-кандидатов еще до того, как последние вступили в ЕС. Удельный вес ЕС в импорте стран ЦВЕ, входивших ранее в СЭВ, вырос с 20,7% в 1980 г. до 61% в 2002 г; доля ЕС в их экспорте составляла в соответствующие годы 22,9 и 70%12. Таким образом, еще не став членами ЕС, они достигли того количественного соотношения объемов торговли внутри ЕС и с остальным миром, которое установилось в ЕС-15. Из этого следует, что формальное присоединение этих стран к единому внутреннему рынку ЕС не вызовет столь же сильного эффекта «создания торговых потоков» (trade creating effect), как это было в 90-е годы.

В целом же напрашивается вывод, что в отличие от 90-х годов, когда быстрый рост торговли со странами ЕС был одним из важных факторов экономического роста в странах ЦВЕ, в нынешнем десятилетии весьма вероятна обратная зависимость - теперь уже темпы экономического роста будут определять динамику этой торговли. Главными факторами роста ВВП в этих странах будут, по всей видимости, структурные преобразования в их экономике, а также последовательность и взвешенность макроэкономической политики национальных властей, с одной стороны, и мировая экономическая конъюнктура - с другой.

12 Ardy B. Economic relations between the European Union and Central and Eastern Europe: The effect of trade preferences on the Russian Federation: Paper presented at the conference held by St.Petersburg State University, June 5-6, 1998. - P. 17. Данные за 2002 г. рассчитаны по: Bulletin quotidian Europe: Selected statistics. - Brussels, 2003. - N 1302. - P. 3.

Быстрый рост прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в экономику государств-кандидатов также приходится на 90-е годы. Данные по восьми странам ЦВЕ, вступившим в ЕС в 2004 г., таковы: 1992 г. - 3019 млн. долл., 1995 г. - 8833 млн., 2000 г. - 21 412 млн. евро (или 19 776 млн. долл. в пересчете по среднегодовому курсу)13.

Возросший приток инвестиций из стран ЕС, несомненно, способствовал структурной перестройке и росту экономики в странах ЦВЕ. Вместе с тем не следует его переоценивать, поскольку в те же 90-е годы страны-кандидаты имели огромное отрицательное сальдо в торговле с ЕС. Из десяти вступивших государств у восьми (за исключением Венгрии и Чехии) торговый дефицит, т.е. отток капитала, превышал приток ПИИ из стран ЕС. Тем не менее экономический эффект расширения для вступающих стран ЦВЕ представляется намного более существенным, чем для стран «интеграционного ядра».

Теперь в кулуарах органов ЕС и правительственных кругах ряда западноевропейских стран, а также среди их экспертов широко распространено мнение о том, что экономическая цена расширения оказалась выше, чем предполагалось в начале 90-х годов. В какой-то мере это верно. Но это не означает, что цена была слишком высокой. В самом деле, приводимые в доказательство упомянутой точки зрения цифры расходов из бюджета ЕС в целях содействия реформам в странах-кандидатах, гуманитарной помощи и т.п. отнюдь не впечатляют. Всего за период 1990-2002 гг. в рамках программ ФАРЕ (техническое содействие странам ЦВЕ) было израсходовано 14,1 млрд. экю/евро14. В рамках бюджета ЕС на период 2004-2006 гг. дотации десяти вступившим странам (разница между их выплатами в бюджет и поступлениями из него) составят 8,8 млрд. евро15.

Много это или мало? Если измерять затраты в расчете на душу населения в странах-«новичках», то выходит по 40 евро в год. Удельный вес этих

13 The transition economies// Econ. survey of Europe in 1995-1996. - N.Y.; Geneva, 1966. -P. 149; Uniting Europe. - Brussels, 2003. - N 248. - P. 12.

14 Подсчитано по: General report on the activities of the European Communities/Union. -Brussels-Luxembourg, 1990-2002.

15 Bulletin quotidian Europe. - Brussels, 2002. - N 8294. - P 7.

затрат в годовом бюджете ЕС составляет 2,9%; в совокупном ВВП 15 стран-старожилов» это и вовсе мизерная величина - 0,03%. Можно учесть также кредиты Европейского инвестиционного банка странам-кандидатам: 20,4 млрд. экю/евро за период 1990-2002 гг.16, но они подлежат возврату и к нетто-расходам отнести их нельзя. Поэтому о чрезмерно высоком финансовом бремени, которое легло на плечи ЕС в связи с его расширением, говорить не приходится.

Однако цена расширения ЕС не исчерпывается этими финансовыми расходами. Она измеряется также влиянием расширения на выполнение долгосрочных программ углубления европейской интеграции. Эта цена неизмеримо выше.

Перспективы углубления экономической интеграции. В Договоре о Европейском союзе, подписанном в 1992 г. в Маастрихте и дважды модифицированном (Амстердам-1997 и Ницца-2000), а также в решениях саммитов ЕС, состоявшихся в 1998-2003 гг., определены главные направления углубления европейской интеграции. К ним относятся:

- создание Экономического и валютного союза (ЭВС), ключевым элементом которого является единая валюта (евро);

- формирование пространства свободы, безопасности и правопорядка, составной частью которого является Шенгенская визовая зона;

- переход к общей внешней политике и общей политике безопасности и обороны;

- глубокая реформа институтов системы ЕС с целью повышения их эффективности на новом этапе развития европейской интеграции;

- осуществление принятой в Лиссабоне программы создания в ЕС «самой динамичной и конкурентоспособной экономики в мире, основанной на знаниях».

До 2004 г. все эти программы выполнялись в рамках ЕС-15, в одних случаях успешно, в других - нет. Теперь их предстоит осуществлять в новых пространственных рамках. После того как страны-кандидаты вступи-

16 Подсчитано по: European Investment Bank: Annual rep. - Luxembourg, 1994-1999; EIB group: Financ. rep., 2002. - Luxembourg, [2003]. - P 2; EIB: Information. - Luxembourg, 2001. -N 1 (107). - P. 4; 2002. - N 1 (110). - P 12.

ли в ЕС, они стали обязательными и полноправными участниками всех упомянутых программ. Несколько лет назад два российских экономиста, О.Буторина и автор данной статьи, рассуждая о перспективах взаимодействия предстоящего расширения ЕС и процессов углубления интеграции, пришли к заключению, что «переход к Экономическому и валютному союзу сопряжен с такими трудностями, требует таких усилий и расходов, что как раз на этом переходном этапе расширение становится если не препятствием, то по меньшей мере тормозом»17. После того как расширение состоялось, эта оценка выглядит еще более правомерной.

Начнем с того, что Евросоюзу предстоит полностью интегрировать как вступившую «десятку», так и будущих «новичков», сначала в единый внутренний рынок, а затем в ЭВС. Поскольку страны-кандидаты допускаются в Евросоюз «порциями», этот процесс будет воспроизведен несколько раз. Фактически формирование единого внутреннего рынка и ЭВС растягивается на весь период дальнейшего расширения ЕС, который, как было сказано выше, займет примерно 15 лет. Суть проблемы в том, что интеграция в единый внутренний рынок, а тем более вступление в ЭВС - это не «акт приемки». Речь идет об интеграции в очень сложные экономические системы, которые могут успешно функционировать при условии хорошо организованной координации и гармонизации важнейших направлений экономической политики, осуществляемой на двух уровнях - государств-членов и ЕС.

О том, насколько трудна эта задача, свидетельствует опыт нынешнего ЭВС в составе 12 участников. Все они, за исключением Греции и Португалии, входят в группу наиболее развитых стран, составляющих интеграционное ядро Евросоюза. Теперь ЭВС объединяет меньшинство участников Союза. При этом перспектива скорого вступления в него трех «старожилов» -Великобритании, Дании и Швеции - перечеркнута результатами шведского референдума, где большинство граждан проголосовало против вступления страны в ЭВС.

С учетом разнообразных факторов, влияющих на процесс экономической интеграции в расширенном ЕС, ее динамику в ближайшие 15-20 лет можно представить следующим образом:

17 Европейский союз на пороге XXI века. - М.: УРСС, 2001. - С. 458.

- 2010 г. - страны «десятки» завершат переходный период и полностью интегрируются в единый внутренний рынок ЕС с его четырьмя «свободами движения» - товаров, услуг, капиталов и физических лиц; некоторые из них (скорее всего, Венгрия, Мальта, Словения, Чехия, Эстония), возможно, вступят в ЭВС; не исключено, что к ЭВС присоединятся также Великобритания и Дания;

- 201 0-201 5 гг. - в ЭВС вступят остальные страны «десятки»; к концу этого срока завершат переходный период и полностью интегрируются в единый внутренний рынок ЕС Болгария, Румыния и, возможно, Хорватия; в ЕС вступит Турция, для которой будет установлен достаточно длительный переходный период для полной интеграции в единый внутренний рынок и ЭВС;

- 201 5-2020 гг. - Болгария, Румыния и, возможно, Хорватия вступят в ЭВС; Турция, может быть, завершит переходный период и также вступает в ЭВС;

- 2020-2025 гг. - в ЕС вступят Сербия и Черногория, Македония, Босния и Герцеговина, Албания.

Все это время институтам ЕС придется решать головоломную задачу координации макроэкономической политики трех групп государств: членов ЭВС, участников единого внутреннего рынка и «новичков», находящихся в стадии адаптации. И все это время одним из основных направлений политики ЕС будет содействие процессу реальной конвергенции трех десятков стран, который, по сути, начинается заново и займет, видимо, не меньше трех десятилетий. И - последнее по месту, но не по значению -Евросоюз будет выигрывать в масштабе единого внутреннего рынка и ЭВС, проигрывая в их качестве и эффективности. Просчитать заранее сальдо взаимодействия расширения и углубления экономической интеграции не представляется возможным.

Перспективы создания в ЕС самой динамичной и конкурентоспособной экономики в мире. По сути, это наиважнейшая стратегическая цель Евросоюза на нынешнем этапе его развития. Но именно здесь он терпит явную неудачу. Во всяком случае, на установленном сроке выполнения данной программы можно поставить крест.

Выдвинуть такую цель заставили обстоятельства. За последние два десятилетия ЕС осуществил две масштабные программы углубления интег-

рации - формирования единого внутреннего рынка (ЕВР) (1985-1992) и строительства ЭВС (1 991 -2003). Но именно в этот период ЕС заметно отстал от США по темпам экономического роста: 2,4% против 3,2% в среднем за 1981-1990 гг. и 2,0% против 3,4% в последнем десятилетии минувшего века18. Причины отставания заключаются не только в том, что создание ЕВР и ЭВС все еще не завершено, в том числе из-за начавшегося расширения ЕС. Есть и другие, более глубокие причины.

Западная Европа заметно отстает от США в организации и финансировании научно-технических исследований, но особенно - во внедрении их результатов в производство. Европейские деловые круги вкупе с национальными правительствами и институтами ЕС едва не проворонили новейшее направление научно-технического прогресса - разработку электронных систем коммуникации и информации. По мнению многих экспертов, в этом проявилась относительная инертность западноевропейских компаний, менее склонных, чем их заокеанские конкуренты, к неизбежному риску, с которым связано новаторство. Еще один негативный фактор - бремя западноевропейского «государства благосостояния», т.е. созданных после Второй мировой войны государственных систем социального обеспечения, одновременно расточительных и неэффективных. Баланс между критериями социальной справедливости и экономической эффективности, как полагает большинство экономистов, нарушен в пользу первого, что повышает стоимость товаров и, следовательно, отрицательно сказывается на конкурентоспособности западноевропейской промышленности. Эти факторы существуют независимо от экономической интеграции, но влияют на нее негативно.

Для преодоления этого отставания Лиссабонский саммит ЕС, состоявшийся в марте 2000 г., одобрил программу создания новой экономики, основанной на знаниях, с расчетом, что она будет завершена в 2010 г. Магистральный путь к достижению этой цели ее авторы видели в стимулировании инновационного процесса в экономике стран ЕС, интеграции науки и производства, ускоренном развитии отраслей, основанных на новейшей технологии, а также в подготовке кадров, владеющих современными знаниями и умеющих применять эти знания на практике. Независи-

18 European economy. - Luxembourg, 2000. - N 71. - P. 235.

мые эксперты с самого начала выражали сомнения в том, что столь масштабная и амбициозная цель может быть достигнута за столь краткий срок даже в рамках ЕС-15. На весенних сессиях Европейского совета в Барселоне (2002) и дважды в Брюсселе (2003 и 2004), в большой степени посвященных ходу реализации Лиссабонской программы, было признано, что, несмотря на значительный прогресс, на многих важных направлениях ЕС продвигается слишком медленно. Через четыре года после выдвижения амбициозных целей, подчеркивалось в заключениях Брюссельского саммита в марте 2004 г., «картина остается смешанной», «темп реформ следует значительно ускорить»19. Хотя в официальных документах, публикуемых от имени высших институтов ЕС, установленный срок выполнения программы еще упоминается, его нереальность очевидна. Новый срок создания в ЕС «самой конкурентоспособной и динамичной экономики» не рискует назвать никто.

Не преуспел Евросоюз, в том числе действующий в его рамках ЭВС, и в решении такой важной задачи, как ускорение темпов экономического роста. Он по-прежнему отстает от США, и признаков перелома пока не заметно. В 2001-2004 гг. среднегодовые темпы роста ВВП в ЕС-15 были равны 1,4%, в США -1,6%; в десяти вступивших государствах они заметно выше - 3,1%20. Прогнозы на будущее, опубликованные в начале 2005 г., не вносят перелома в эту динамику: рост ВВП 12 участников ев-розоны в 2005 г. составит 1,75%, в 2006 г. - 2,0%21. Не исключено, что к 2010 г. в расширенном ЕС сложится своеобразное разделение ролей: новые государства-члены будут лидировать в ЕС (но не в мире) по темпам экономического роста, а старые сохранят за собой лидерство в конкурентоспособности внутри расширенного Союза, но так и не станут самыми конкурентоспособными в мировой экономике.

В Европе довольно широко распространена точка зрения, что страны ЦВЕ с их более высокими темпами роста смогут сыграть роль «локомо-

19 Presidency conclusions: Brussels Europ. Council, 25-26 March, 2004 // Bull. quotidian Europe: Europe: Documents. - Brussels, 2004. - N 2367. - P 2.

20 Bulletin quotidian Europe: Selected statistics. - Brussels, 2004. - N 1327. - P. 2.

21 EMKM. - M, 2005. - № 21. - C. 1.

тива», стимулировав повышенным спросом на инвестиции и технологические товары, а также растущим потребительским спросом рост производства в странах Западной Европы. В этом предположении есть некоторый резон, но не следует забывать об ограниченной емкости рынков стран ЦВЕ - менее 10% внутреннего рынка ЕС-15. Достаточно ли велика мощность «локомотива», чтобы потянуть за собой с повышенной скоростью весь состав?

Переход к общей внешней политике и общей политике безопасности и обороны. Пожалуй, именно в этой сфере наиболее наглядно и драматично проявился негативный характер взаимодействия процессов расширения и углубления европейской интеграции. Первый же расширенный саммит ЕС с участием десяти государств-кандидатов, экстренно собравшийся весной 2003 г. для выработки общей позиции в отношении иракского кризиса и намерения США преодолеть его силовым путем, продемонстрировал неспособность ЕС говорить «единым голосом». Для неизменных лидеров европейской интеграции, Франции и Германии, оказалось неприятным сюрпризом, что государства-кандидаты почти единодушно поддержали Вашингтон в его споре с Парижем и Берлином. Как воспринимать эту ситуацию открытого раскола в ЕС -как исключительный случай, который вызван чрезвычайными обстоятельствами, или как предвестник будущей судьбы общей внешней политики Союза? Между тем еще в преддверии расширения ЕС во всеуслышание заявил о своем намерении играть самостоятельную и активную роль в мировой политике. В конце апреля 2003 г. в Брюсселе состоялся мини-саммит «четверки» - Бельгии, Германии, Франции и Люксембурга. Его участники приняли решение приступить к созданию своих сил быстрого реагирования, органов военного планирования, командных центров, и все это вне структур НАТО. В июне того же года Хавьер Со-лана представил участникам саммита ЕС в Салониках документ под названием «Безопасная Европа в улучшенном мире». Его ключевая идея изложена лаконично и выразительно: «Как объединение 25 стран, в котором проживают более 450 млн. людей и производится четверть мирового ВВП, Европейский союз является, нравится это или нет, мировым актором; он должен разделить ответственность за глобальную

безопасность»22. В рамках реформы институтов ЕС, изложенной в Конституции Европы, которая находится в стадии ратификации, предусмотрена уникальная должность министра иностранных дел Союза.

Новый председатель Европейской комиссии Жозе Мануэл Баррозу изложил свое видение мировой роли ЕС в пространном выступлении перед участниками седьмой Всемирной конференции ученых, исследующих проблемы европейской интеграции. В присутствии нескольких сотен специалистов, прибывших из 50 с лишним стран, он сформулировал три базовых тезиса, определяющих роль Евросоюза в рождающемся новом мировом порядке:

- Европейский союз является «глобальным игроком»;

- ЕС имеет свою философию внешней политики - «эффективный муль-тилатерализм» (effective multilateralism), или - в более привычной у нас терминологии - действенное многостороннее сотрудничество;

- благодаря своей специфической природе ЕС обладает широким набором инструментов внешней политики, вполне пригодных для того, чтобы отвечать на вызовы23.

Миссия «глобального игрока» предполагает готовность взять на себя ответственность за решение таких сложнейших проблем, как фундаментальная реформа ООН, экономические и социальные реформы в десятках развивающихся стран, противодействие распространению ядерного оружия и других средств массового разрушения, управление региональными и локальными кризисами и миротворчество, борьба с терроризмом и преступностью и т.д. ЕС был бы способен на это при наличии двух главных условий - готовности всех государств-членов участвовать в этой миссии и совпадении (или как минимум сходстве) их позиций в этих вопросах. Но пока нет ни одного из этих условий.

Идею глобальной ответственности единой Европы разделяет, прежде всего, «большая четверка» - Великобритания, Германия, Франция и, в

22 Secure Europe in a better world// Bull. quotidian Europe: Europe: Documents. - Brussels, 2003. - N 2320. - R 2.

23 The European Union and the emerging world order - perceptions and strategies: Speech by Jose Manuel Barroso; 7th ECSA world conference; Brussels, 30 Nov., 2004. - R. 3-4.

меньшей степени, Италия, которых поддерживают в этом первопроходцы интеграции - Бельгия, Нидерланды и Люксембург, а также Испания и Греция. Из новых членов Союза сторонником такого подхода является, пожалуй, только Польша. Дания и Швеция выступают за глобальную ответственность ЕС лишь в таких вопросах, как содействие развитию беднейших афро-азиатских государств, защита окружающей среды и борьба с терроризмом и организованной преступностью. Что касается остальных государств-членов, то, не вставая в открытую оппозицию глобальным претензиям ЕС, они на практике демонстрируют полную пассивность в отношении планов укрепления его самостоятельной роли в мировой политике, особенно создания собственных вооруженных сил, независимых от НАТО. К тому же участники расширенного Союза далеки от единства в своих внешнеполитических приоритетах. Сохраняется глубокое размежевание между приверженцами ориентации на США как безусловного лидера и гегемона в НАТО («новая Европа», по терминологии вашингтонских стратегов) и сторонниками превращения ЕС в самостоятельный центр силы и равноправных отношений с Соединенными Штатами («старая Европа», согласно той же терминологии). Фактически главная линия размежевания проходит между Западной Европой, полвека созидавшей здание европейской интеграции, и странами ЦВЕ, только что поселившимися в уже возведенном доме. У «поселенцев» свои заботы - обустроиться, обучиться новым правилам общежития, приумножить добро и т.д. У них весьма развиты потребительские настроения, и они не очень расположены брать на себя новые обязательства, сопряженные с проживанием в новом доме. В западных СМИ не раз цитировались слова президента Чешской Республики Вацлава Клауса: «Я не нуждаюсь в общей политике в сфере внешней политики и безопасности»24. Не ознакомившись с текстом всего выступления президента, нельзя оценить, насколько точно изложена его точка зрения. Но по сути эти слова соответствуют реальной ситуации: политики и общественность в странах ЦВЕ еще очень далеки от того понимания солидарности и общей ответственности за судьбы Европы, которое вдохновляло отцов европейской интеграции и продолжает играть эту роль по сей день.

24 Цит. по: Vestnik «Еигоре» // asos@sender.itar-tass.com. - 21.04.2003.

Сумеет ли интегрированная Европа заговорить «единым голосом» на мировой арене - остается большим вопросом.

Завершение реформы институтов и перспективы федерализации ЕС.

Реформа институциональной системы Евросоюза является чуть ли не единственным примером позитивного взаимодействия процессов углубления и расширения интеграции. Проблема управляемости в ЕС возникла задолго до нынешнего расширения. Система принятия и исполнения решений на наднациональном уровне и ее взаимодействия с национальными системами управления сложилась в 50-е годы, когда в интеграции участвовало всего шесть государств. Необходимость такой реформы и четкого определения политико-правового статуса Европейского сообщества была публично признана два десятилетия назад и нашла отражение в проекте договора о Европейском союзе, одобренном Европейским парламентом в 1984 г., но единодушно отвергнутом государствами - членами ЕС. Попытки разработать приемлемую для всех концепцию реформы предпринимались в Маастрихте (1991-1992), Турине-Амстердаме (1996-1997) и Ницце (2000), но каждый раз кончались неудачей. И лишь новое расширение ЕС, предвещавшее двойное увеличение его состава, буквально принудило Союз форсировать подготовку и осуществление реформы. Выход был найден в радикальном проекте, разработанном в обстановке полной открытости и при самом широком участии общественности. Итогом этой работы стала Конституция ЕС (официальное наименование - Конституция Европы), одобренная Европейским советом 29 октября 2004 г. и направленная на ратификацию 25 государствам-членам и Европейскому парламенту. К ее основным характеристикам следует отнести:

- расширение компетенции институтов ЕС;

- укрепление демократических основ деятельности институтов ЕС, что нашло отражение в повышении роли Европейского парламента как законодательного органа и усилении прозрачности всего процесса принятия решений на наднациональном уровне;

- переход, за рядом исключений, от принципа консенсуса (единогласия) при принятии решений к принципу квалифицированного большинства;

- детально и четко прописанные правила и процедуры взаимодействия институтов ЕС и национальных властей как на стадиях разработки и принятия решений, так и в процессе их исполнения.

Конституция представляет собой более или менее сбалансированный компромисс между сторонниками и противниками дальнейшего перераспределения полномочий между институтами ЕС и государствами-членами и превращения Евросоюза в Европейскую федерацию. Компромисс достигнут, но, как всегда в таких случаях, недовольные есть на обоих полюсах. Это может проявиться и в ходе ратификации Конституции, особенно в тех странах, где предусмотрено проведение референдума. Процесс ратификации завершится во второй половине 2006 г., и последним испытанием для Конституции будет референдум в Великобритании. Последним не только по времени, но и по существу. Это единственное государство в ЕС, где, согласно опросам общественного мнения, более половины населения собирается голосовать против ее одобрения. Вне всякого сомнения, правительство и все сторонники Конституции внутри Великобритании рука об руку с органами ЕС и государствами, уже одобрившими ее, сделают все возможное, чтобы обеспечить позитивный результат референдума. Но такой исход не гарантирован. Последствия неудачи могут быть различными -от выхода Великобритании из Союза до предпринятой в пожарном порядке ревизии Конституции.

Если же ратификация завершится благополучно, несколько лет потребуется для того, чтобы ввести в действие новую систему управления в расширенном Союзе, наладить ее и довести до состояния, исключающего какие-либо существенные перебои. Как показал опыт параллельного функционирования ЕС-15 и относительно обособленного внутри него ЭВС-12, обеспечить бесперебойное взаимодействие всех механизмов управления на разных уровнях удается с большим трудом и не всегда с оптимальным результатом. Теперь это делать будет еще труднее.

Стратегия развития ЕС

При всех расхождениях и нюансах в оценках последствий нового расширения ЕС эксперты единодушны в том, что его неоднородность резко возрастает. Она увеличивается по нескольким параметрам: размерам (большие и малые страны), уровням экономического развития (высоко-и среднеразвитые национальные хозяйства), состоянию систем рыночной

экономики и демократии (зрелые и формирующиеся системы), географическому положению государств-членов (Северный, Западный, Южный и Центральный регионы Европы). Страны с одинаковыми или близкими параметрами тяготеют друг к другу и способны объединяться в устойчивые группировки или временные коалиции на основе общих интересов и задач.

В случае возникновения неблагоприятных условий разрыв в уровнях развития и дифференциация национальных интересов могут привести к тому, что центробежные тенденции возобладают над центростремительными, а в кризисной ситуации ЕС может расколоться на несколько региональных группировок или полностью «дезинтегрироваться». Но даже если исключить этот наихудший вариант, расширенный Союз не в состоянии следовать курсом на федеральную Европу, который был начертан отцами-основателями Европейских сообществ в 50-е годы. Он может откатиться назад, сохранившись, к примеру, лишь в виде зоны свободной торговли. Если в странах первой «шестерки» говорят об этом с тревогой, то британский политический деятель и бывший член Европейской комиссии Леон Бриттен приветствует эволюцию Европы «в направлении свободных рынков и свободной торговли», противопоставляя эту тенденцию «мифу», каковым, по его мнению, является идея европейской федерации25.

Негативное отношение к нынешней тенденции развития ЕС в наиболее резкой форме изложила Маргарет Тэтчер, опубликовавшая в 2002 г. книгу «Искусство государственного управления. Стратегия для меняющегося мира»26. Книга носит фундаментальный характер. М. Тэтчер с присущей ей прямотой и полемичностью анализирует весь спектр глобальных проблем, то апеллируя к прошлому, в том числе к собственному политическому опыту, то всматриваясь в будущее. Пристальное внимание она уделяет проблемам и перспективам развития европейской интеграции, посвятив этой теме главу с недвусмысленным названием «Ев-

25 Brittan L. A diet of Brussels: The changing face of Europe. - L.: Little, Brown a. Co., 2000. -

P. 2.

26 Thatcher M. Statecraft: Strategies for a changing world. - L.: Harper Collins publ., 2002. -486 p.

ропа - мечты и кошмары». М. Тэтчер категорически возражает против возрождения идеи Соединенных Штатов Европы, оценивая эту концепцию не только как утопию, но и как вредный политический проект. Вместе с тем она признает, что движение к европейскому «сверхгосударству», видимо, уже не остановить. Поэтому у Лондона нет иного выбора, кроме как провести фундаментальный пересмотр отношений с ЕС. Предложения «железной леди» предельно радикальны: Великобритания должна вернуться к политике свободной торговли, а затем создать вместе с Североамериканской зоной свободной торговли либо Североатлантическую, либо глобальную зону свободной торговли, после чего она заново проведет переговоры с ЕС об условиях торговли. Было бы лучше, добавляет М. Тэтчер, если бы они прошли до того, как Великобритания формально откажется от полного членства в ЕС. Разумеется, полностью должен быть восстановлен государственный суверенитет в области внешней политики, безопасности и обороны27.

Программа М. Тэтчер адресована политикам и общественности собственной страны, да и в ней найдет много противников. Что касается континентальных государств-членов, то в них идея возврата ЕС к аморфной зоне свободной торговли не имеет ни малейшего шанса на успех. Их девиз - «Только вперед!», но продвигаться участники Союза могут лишь «на разных скоростях». Этот метод интеграции давно уже вошел в практику. Официально идея интеграции на разных скоростях была признана в Маастрихтском договоре, сохранившем за Великобританией и Данией право остаться вне ЭВС и признавшем право заинтересованных государств-членов на «продвинутое сотрудничество», т.е. на осуществление программ углубления интеграции, не дожидаясь участия других членов ЕС. В Конституции Европы метод «продвинутого сотрудничества» подтвержден в ст. 43.

Метод остался прежним, но ситуация по сравнению с началом 90-х годов радикально изменилась. Тогда интеграция на разных скоростях не рассматривалась как доминирующая тенденция развития Евросоюза. Его участники либо входили в состав ЭВС, либо находились на ближайших

27 Thatcher M. Statecraft: Strategies for a changing world. - L.: Harper Collins publ., 2002. -P 400-405, 410-411.

подступах к нему, и разность их скоростей была невелика. Так что проектам «продвинутого сотрудничества» отводилась, скорее, роль примера или «прорыва» в новую сферу интеграции, к ее новым формам и т. п. После почти двойного увеличения количества участников ЕС смысл концепции интеграции на разных скоростях радикально изменяется. Стартовые позиции новых государств-членов находятся далеко позади. Вступив в ЕС, они надолго обречены следовать курсом «догоняющего развития». Как показал опыт Ирландии, Греции, Испании и Португалии, скорость их продвижения оказалась различной. В Союзе, состоящем из трех десятков государств, вилка скоростей будет значительно шире. Но если так, то для надежды на создание сплоченной Европы, говорящей и действующей на мировой сцене как единое целое, места не остается. А ведь речь идет пока об усеченной «Европе» без ее восточной части - России и других европейских стран СНГ

Что делать в этих условиях развитым государствам, входящим в ЭВС и реализующим другие программы углубления интеграции? В поисках ответа на этот вопрос некоторые виднейшие европейские политики почти одновременно, в апреле-мае 2000 г., предложили довести стратегию дифференцированного продвижения по пути интеграции до логического конца, разделив участников расширенного ЕС на две группы - «ведущих» и «ведомых». Валери Жискар д'Эстен и Хельмут Шмидт высказались за то, чтобы внутри Союза была создана «центральная группа», в которую вошли бы шесть стран - инициаторов интеграции, а также другие участники ЕС, близкие к «шестерке» по уровню социально-экономического развития и готовые объединиться в Федерацию с собственными законами и институтами28. Жак Делор выдвинул концепцию «европейского авангарда», который должен играть роль «центра тяжести», «твердого ядра» и «движущей силы» интеграции. Состав «авангарда» - тот же. Именно этим странам надлежит создать внутри ЕС «Федерацию национальных государств», которая потянет за собой остальных участников29. Министр иностранных дел Германии Йошка Фишер призвал страны, вошедшие в еврозону, преобра-

28 Bulletin quotidian Europe. - Brussels, 2000. - N 7705. - P. 3.

29 Ibid. - N 7706. - P 3-5; N 7707. - P 3-4; N 7799. - P. 14-16.

зовать ее в Политический союз, подписав новый «фундаментальный Европейский договор» и создав «правительство, которое будет говорить внутри ЕС от имени всех членов этой группы». Это и будет авангард, который поведет остальных членов ЕС к «осуществлению великой идеи Робера Шумана - созданию Европейской федерации»30.

Ни один из этих политиков, конечно, не рассчитывал на то, что их предложения будут приняты. Но они сыграли роль ферментов, ускоривших поиски и разработку новой стратегии развития интеграции в контексте предстоящего расширения Евросоюза, и в первую очередь всесторонней реформы его институтов. Идея Европы «двух скоростей» была категорически отвергнута всеми государствами-кандидатами. Бывший президент Франции В. Жискар д'Эстен отказался от концепции обособленного «ядра» ЕС, получив почетное приглашение возглавить работу Конвента - широкого форума с участием всех влиятельных политических и общественных сил в странах ЕС, созванного с целью разработки проекта институциональной реформы. Жискар д'Эстен не мог поступить иначе, ибо ему предстояло сыграть в Конвенте роль посредника и объединителя. Но идея подготовки Конституции, много раз предлагавшаяся в прошлом и столько же раз отвергавшаяся, теперь была принята. Речь шла о подготовке важнейшего документа - Конституционного договора, учреждающего не только новую систему управления, но и новую правовую базу ЕС, которая заместит все ранее принятые основополагающие договоры и акты.

Как уже отмечалось, Конституция в ее нынешнем виде является компромиссным документом. Формула «интеграция с разной скоростью» не упомянута в ней ни разу. Однако она сохранена в завуалированном виде как право заинтересованных государств-членов на «продвинутое сотрудничество». Если Конституция будет ратифицирована и вступит в силу, «интеграция с разной скоростью» станет одним из главных принципов стратегии ЕС. Жак Делор, остающийся ее твердым приверженцем, предложил ограничить пространство единых действий тремя целями: «мир и стабильность; экономическая взаимосвязь и солидарность; уважение национальной идентичности. Остальное необязательно (для всех. - Ю.Б.), однако

30 Bulletin quotidian Europe. - Brussels, 2000. - N 7716. - P. 3-4.

необходимо для некоторых»31. Взаимосвязь единства и дифференциации можно определять по Делору, можно - иначе. Но какую бы формулу мы ни избрали, представляется очевидным, что штурманы, определяющие курс движения ЕС, должны будут избегать двух крайностей - унификации политики, с одной стороны, и слишком далеко заходящей дифференциации - с другой. Насколько преуспеют в этом лидеры ЕС и входящих в него государств, будет зависеть не столько от их личных качеств, сколько от объективных условий - внутренних и внешних.

Перспективы

Европейский союз находится в пути. За свою полувековую историю, особенно за последние 15 лет, он добился впечатляющих успехов. Однако ни на одном из основных направлений своей стратегии он не подошел вплотную к поставленным целям. ЕС не стал неким подобием Соединенных Штатов Европы и не достиг паритета с Соединенными Штатами Америки. Напротив, возникает впечатление, что он отстоит от этих целей дальше, чем это казалось в начале 90-х годов. Как минимум, ему предстоит пройти трудную стадию консолидации. Оценить ее продолжительность можно лишь с учетом всего комплекса факторов, действующих в пользу или в ущерб развитию европейской интеграции. Дело весьма трудное: уж очень велик, разнороден и неустойчив их набор. Начнем с позитивных факторов.

- Это, в первую очередь, высокая степень экономической интегрирован-ности государств - членов ЕС с такими ее признаками, как единый внутренний рынок, плотнейшая паутина ТНК, конвергенция макроэкономической политики, осуществляемой институтами ЕС в кооперации с национальными правительствами, и, наконец, единая валюта и валютная политика.

- Это поддержка европейской интеграции и участия в ней большинства населения практически во всех государствах - членах ЕС. Не только экономические преимущества интеграции, но и вековые культурные связи, осоз-

31 Bulletin quotidian Europe. - Brussels, 2003. - N 8466. - P. 4.

нание неразрывности исторических судеб и необходимости жить вместе -таковы, надо полагать, причины того, что начиная с 1 952 г., когда был проведен первый опрос, и до конца XX в. большинство опрошенных граждан в странах ЕС поддерживали курс на объединение Европы32. Теперь, по прошествии 50 лет, Европа воспринимается как нечто целое не только политическими и интеллектуальными «верхами», но и значительной частью рядовых граждан. Согласно опросу, проведенному весной 2004 г., 48% респондентов в странах ЕС-15 считали участие своей страны в ЕС хорошим делом, 17 - плохим делом, а 29% - ни хорошим, ни плохим; в 10 вступивших странах соответствующие показатели примерно такие же: хорошо -43%, плохо - 16, ни хорошо, ни плохо - 33%33. Пройдя столь большое расстояние по пути интеграции, Европа не может повернуть вспять. Распад единого рынка в ЕС и возвращение к тем или иным формам национально-государственного протекционизма породили бы кризис, намного превосходящий Великую депрессию 30-х годов XX в. Это был бы всеобъемлющий кризис - как экономический, так и политический, социальный, духовный. Трудно даже представить себе масштаб этой идейной катастрофы, но, несомненно, западноевропейский истеблишмент сделает все, чтобы отвести такую опасность, если она возникнет.

- Это накопленный за полвека опыт межгосударственного сотрудничества, преодоления разногласий и конфликтов, поиска взаимоприемлемых компромиссов. Этот опыт отложился не только в головах политиков; он закреплен в интеграционных институтах, нормативных актах, правилах, процедурах. В этом смысле сделанная с самого начала ставка на правовое и организационное обеспечение интеграционного процесса полностью оправдала себя.

- Это симбиоз развитой рыночной экономики и развитой демократии, обеспечивающий высокую степень социальной и политической стабильности в государствах-членах ЕС. В первую очередь это относится к странам

32 Europe as seen by Europeans: Europ. polling, 1973-86. - Luxembourg: Office for official publications of the Europ. Communities, 1986. - P. 29; Eurobarometer. - Luxembourg, 1999. -N 50.

33 Eurobarometer. - Brussels-Luxembourg, 2004. - Annex T-21.

Западной Европы, образующим интеграционное ядро ЕС и играющим в Союзе решающую роль.

- Это, наконец, внешние факторы - геополитические и экономические. Только как единое целое ЕС будет в состоянии выдержать конкуренцию на мировом рынке со стороны США, Японии, Китая, новых индустриальных государств (НИГ). Только как единое целое он сможет обеспечить безопасность в соседних регионах, вести эффективную борьбу против международной преступности, терроризма, наркобизнеса и т.д.

Хватит ли воздействия этих факторов, чтобы обеспечить Евросоюзу такую степень единства, которая позволит ему выдержать растущую конкуренцию в мире XXI в.? На этот вопрос пока нет ответа. Все зависит от того, насколько ЕС будет способен преодолеть или нейтрализовать действие негативных факторов.

- Об одном из них - возросшей разнородности Союза - сказано уже достаточно много. Добавим лишь, что фактически его участники будут продвигаться не двумя скоростями, как полагают многие европейские политики и эксперты, а тремя: группа наиболее развитых государств-«старожи-лов», все или почти все государства, вступившие в 2004 г., и будущие члены ЕС, которые вступят между 2007 и 2020 гг. Но так обстоит дело с экономической точки зрения. Между тем после нынешнего расширения Союза намного возросли различия в его культурном пространстве. Это различия базового характера - в культуре, ментальности, традициях и привычных методах действий, идет ли речь о личных, семейных, социальных или межгосударственных отношениях, во взаимных представлениях европейских народов и т.д. Взятые в комплексе, эти различия будут, по-видимому, одним из самых существенных факторов, противодействующих консолидации ЕС и содержащих скрытую угрозу самому его существованию в случае резкого ухудшения внутренней или глобальной ситуации.

- Это неблагоприятное демографическое развитие. Оно грозит Европе стремительным ростом социальных расходов, оплатить которые можно лишь за счет тех, кто трудится, а их удельный вес в общей численности населения будет сокращаться. Так или иначе почти все нынешние страны ЕС должны провести болезненные и очень непопулярные реформы систем социального обеспечения.

- Это уже не отдельные рецидивы, а устойчивая тенденция к возрождению национализма и ксенофобии, усилению правого и левого радикализма. Такие настроения питаются из двух источников: внешнего - безостановочной иммиграции из афро-азиатских стран и Восточной Европы, внутреннего - прогрессирующей централизации и бюрократизации управления в ЕС. Рост национализма, носителем которого является коренное население в странах Западной Европы, будет, как и сейчас, сочетаться с оживлением сепаратизма этнических меньшинств, компактно проживающих в некоторых государствах-членах.

- Это переходное состояние системы международных отношений. Возникшая во времена холодной войны система с ее трехчленным делением -два противостоящих блока и так называемая промежуточная зона нейтральных и неприсоединившихся стран - осталась в прошлом. Новая система находится в эмбриональном состоянии: прежние враги становятся партнерами, традиционные союзники - соперниками, спаянные общей угрозой и жесткой дисциплиной блоки либо распались, либо превращаются в рыхлые объединения, утратившие прежний смысл существования. В этой ситуации на первый план выступают различия в географическом положении, внешнеторговых и внешнеполитических интересах почти трех десятков действительных и потенциальных государств-членов ЕС.

Дать долговременный прогноз взаимодействия позитивных и негативных факторов невозможно, потому что оно в решающей степени будет зависеть от того, как будет меняться ситуация в двух сферах - мирового хозяйства и глобальной безопасности. И там, и там царит неопределенность.

Хотя в первые годы нового столетия мировая экономика развивалась достаточно высокими темпами, в пределах 4-5%, ее рост обеспечивала относительно небольшая группа развивающихся стран, возглавляемых Китаем и Индией, и США. Но мировая хозяйственная система содержит в себе множество элементов нестабильности, в том числе в экономике лидера - Соединенных Штатов. Вопреки недавним ожиданиям период беспрецедентно высоких цен на нефть не завершился, и, по прогнозам, в ближайшие три-четыре года они будут расти. Продолжает слабеть доллар, усиливая неустойчивость валютных рынков. Нестабильность воспроизводится неравномерностью развития отдельных стран и регионов, структур-

ными диспропорциями, мгновенными и почти не управляемыми перемещениями финансового капитала. В том же направлении действует продолжающаяся глобализация хозяйственных связей: экономические и финансовые кризисы, происходящие в каком-либо регионе, вызывают эффект расходящейся концентрической волны, подобно брошенному в воду камню.

Как это ни парадоксально, но больше всего страдает от этой нестабильности именно Евросоюз с его крупнейшим в мире внутренним рынком. Долгосрочный прогноз роста его ВВП в течение 2006-2014 гг. не впечатляет - 2,1% в год34. Переломить эту тенденцию могло бы существенное улучшение мировой хозяйственной конъюнктуры, однако изучающие ее аналитические центры очень осторожны в своих оценках.

Неопределенностью отличается также глобальная ситуация в сфере безопасности. В мировом сообществе растет понимание того, что международный терроризм - это надводная часть гигантского айсберга, угрожающего потопить вселенский «Титаник». Главная угроза заключена не в нем, а в горючей смеси, которая может возникнуть, если агрессивному исламскому фундаментализму удастся повести за собой сотни миллионов обездоленных людей, проживающих в мусульманских странах. Для Евросоюза это не только внешняя, но и внутренняя угроза. В Германии, Франции, Великобритании и других европейских странах проживает несколько миллионов мусульман. Они образуют самую крупную группу среди иммигрантов, причем их численность и удельный вес в населении стран ЕС будут расти. Не допустить радикализации мусульманской диаспоры и социально интегрировать ее - такова важнейшая задача ЕС и входящих в него государств.

Чтобы закончить перечень стоящих перед ЕС задач и ожидающих его трудностей, надо вспомнить о проблемах, решение которых потребует десятилетий. Возможно, на это уйдет весь XXI в. Они затрагивают основы западной цивилизации и нередко интерпретируются как проявления ее кризиса. Тема кризиса проходит через западную литературу всего минувшего столетия, начиная с появления знаменитой книги Освальда Шпенг-

34 БИКИ. - М, 2005. - № 21. - С. 4.

лера «Закат Европы», опубликованной в 1919 г. Эту тему продолжают обсуждать и теперь, после того как Запад выиграл холодную войну. Книга английского политолога Кристофера Коукера «Сумерки Запада»35 была опубликована в 1996 г., а на самом рубеже двух тысячелетий, отвечая на анкету российского еженедельника «Московские новости», эту тему затронули высшие авторитеты двух мировых религий. Ныне покойный Папа Иоанн Павел II неоднократно подчеркивал, что «в основе современной экономики, материалистической цивилизации кроется какой-то коренной порок; сам механизм, составляющий основу современной цивилизации и экономики, дефектен»36. Таков же итог размышлений духовного главы тибетских буддистов Далай-ламы XIV: «В поступательном развитии западного общества, видимо, есть какие-то серьезные издержки, и если мы вовремя не обезопасим себя от негативных сторон прогресса, то они могут иметь катастрофические последствия для будущего всего человечества»37. Оба религиозных лидера убеждены в том, что побудительным мотивом действий и оправданием прогресса должны быть вера в Бога, соображения морали и человеческого блага.

Суть кризиса, его причины и основные признаки толкуются по-разному. Чаще всего называются два признака - эрозия основных нравственных ценностей и символов веры, а также катастрофическое будущее западной модели экономического развития.

О кризисе западной экономической модели пишут многие авторы. Главная проблема состоит в том, что переход к новой модели предполагает замену давно сложившихся мотивов и стимулов производства, отказ от ориентации на непрерывно растущий и искусственно подстегиваемый потребительский спрос. Однако к этому пока не готовы ни бизнес, ни потребитель, ни государство. Так обстоит дело и в США, и в Европе. Тем не менее рано или поздно это произойдет. Не было бы только слишком поздно.

35 Coker Ch. Twilight of the West. - N.Y.: Westview press, 1996.

36 Даже вечные муки - не повод для пессимизма // Моск. новости. - 1999. - № 42. -С. 15.

37 Наш истинный враг - в нас самих// Там же. - № 45. - С. 15.

Самый сложный вопрос - об эрозии нравственных ценностей западной цивилизации. Это в большой степени вопрос метафизический, философский. В рамки данной статьи втиснуть его невозможно. Вкратце же, на наш взгляд, ситуация не столь драматична, как ее зачастую рисуют. Вряд ли в первом тысячелетии нашей эры христиане в своей массе были ближе к заповедям и образу Христа, чем в настоящее время. Да, ужасающий опыт прошлого века подорвал веру в вечные ценности, в культ Разума, в безусловное благо, которое несут с собой наука и техника, общественный прогресс. Европа внесла в разрушение этих догм и иллюзий наибольший вклад. Но нельзя не признать, что ей же принадлежат и наибольшие заслуги в утверждении права как основного регулятора общественных и личностных отношений. Этот регулятор при достаточном его развитии оказался более рациональным и эффективным инструментом, чем постулаты Веры и церковные каноны. Тем не менее тревожные предупреждения бывшего главы Ватикана и таких духовных авторитетов, как Альберт Швейцер, Мартин Лютер Кинг, Андрей Сахаров, имеют под собой основу.

Наиболее серьезная угроза европейской цивилизации возникла с иной стороны. Она определяется двумя словами - демография и иммиграция. Для Западной Европы дилемма формулируется просто: либо она вложит огромные средства в развитие беднейших стран, либо ее захлестнет вал иммигрантов, подобный великому переселению народов во времена Римской империи. Так как осуществить первый вариант в короткие сроки -скажем, в течение 20-30 лет - невозможно, к середине XXI в. треть, если не больше, населения в Западной Европе будет состоять из иммигрантов и их потомков, представляющих иную религию, иную культуру. Проблема социальной интеграции иммигрантов, их приобщения к цивилизованным нормам поведения, воспитания правовой культуры и профессионального обучения становится одной из главных задач внутренней политики. Одновременно приобретает первостепенное значение политика противодействия росту национализма, ксенофобии и правого радикализма среди коренного населения. Такая же проблема возникла и в США, но для Европы она имеет критическое значение. От того, как она будет решена, в значительной степени зависит судьба не только Евросоюза, но и европейской цивилизации в мире XXI в.

В состоянии ли ЕС справиться с теми задачами, которые ему предстоит решить в обозримом будущем? Сомнения на этот счет имеются. Внутренняя коллизия той стратегии, которую избрала полвека назад Западная Европа, состоит в разрыве между амбициозной целью и ограниченными задачами, которые решались с помощью прагматичной политики. Заявленная цель - «единая Европа», вернувшая себе самостоятельную роль в мире и свои позиции в нем. Самостоятельность оказалась, мягко говоря, усеченной. ЕС доказал свою способность действовать в региональном масштабе. К самостоятельным действиям во всемирном масштабе он пока не готов ни с политической, ни с военной точек зрения. В еще большей степени он не готов к этому психологически. Его политике не хватает воображения и дерзости. Возможно, все дело в том, что Западная Европа пока не выдвинула новых лидеров, способных мыслить и действовать на глобальном уровне.

Возможно, ни ее политические «верхи», ни общественность еще не осознали до конца радикальности перемен, произошедших в мире. Не осознали того, что:

- закончились времена тепличных условий, в которых Западная Европа находилась более 40 лет;

- обязательства, взятые на себя Соединенными Штатами в соответствии с Североатлантическим договором, не распространяются на новые угрозы ее безопасности, имеющие иной характер и иное происхождение;

- судьбы не только НАТО, но и трансатлантических связей в целом не столь ясны, как в прошлом, и ей самой следует позаботиться о том, как себя обезопасить, в том числе путем укрепления своей военной мощи и приобретения новых политических союзников;

- нынешняя система международных отношений будет радикально преобразована; США не смогут сделать это единолично; ООН сохранится в том или ином виде, под этим или иным названием, потому что мировому сообществу необходима такая универсальная организация, но ведущую роль в ней будет играть группа самых влиятельных государств, в которую кроме США войдут Китай, Россия, Индия, возможно Япония, Бразилия и одна из мусульманских стран умеренной ориентации; Европейский союз или войдет в этот «клуб» как единое целое, или останется за бортом;

- содержание понятия «Европа» вновь изменилось, оно не исчерпывается территорией расширенного ЕС - от Бреста французского до Бреста белорусского; единая Европа - это Европа, включающая страны, расположенные в ее восточной части, в первую очередь Россию с ее природными ресурсами, экономическим, интеллектуальным и военным потенциалом.

Чтобы мобилизовать общество, высвободить его энергию и побудить к действиям, необходима мощная объединительная идея. На рубеже 40-х и 50-х годов такой идеей стала европейская интеграция. Она воплотилась в нынешнем Европейском союзе. Теперь ему необходима новая идея -единство всей Европы и обеспечение ее достойного места в мире XXI в. Будет ли она воспринята? Ляжет ли она в основу новой стратегии Союза? Ответы на эти вопросы зависят от него самого.